Белая гвардия. Михаил Булгаков как исторический писатель

В начале октября 1932 г. Булгаков женился в третий и последний раз – на Елене Сергеевне Шиловской, урожденной Нюренберг, в третьем замужестве Булгаковой, с которой познакомился еще в 1929 г. Она стала его ангелом-хранителем и основным прототипом Маргариты в романе «Мастер и Маргарита», печатала под диктовку все произведения писателя 1930-х гг. Домашний уют его устроен, театр выплачивает зарплату, Союз советских писателей принимает Михаила Афанасьевича в число своих членов. Некоторые из друзей советуют обретшему относительное благополучие писателю публично заявить о своей солидарности с партией большевиков и следовать в своем творчестве ее указаниям. Но писатель отказался поступиться своей независимостью, что для него означало бы окончание занятия своим любимым литературным трудом.

Булгаков 5 марта 1933 г. сдал в редакцию «Жизнь замечательных людей» роман «Жизнеописание господина де Мольера». Но там отказались печатать книгу, сославшись на то, что рассказчик, от имени которого написана биография, верит в колдовство и чертовщину, обладает оккультными способностями и склонен к роялизму. Вдобавок в биографии комедиографа XVII века, по мнению руководства редакции, «довольно прозрачно проступают намеки на нашу советскую действительность». Книга Булгакова «Мольер» серии «ЖЗЛ» издательства «Молодая гвардия» впервые увидела свет в 1962 г.

События второй половины 1930-х гг. принимали все более зловещий оттенок – обыски, аресты, расстрелы. Были репрессированы многие знакомые Булгакова, но его самого не трогали, несмотря на множество доносов на бывшего «белогвардейца», ныне переписывающимся с родственниками за границей, пишущего литературные произведения, неугодные советской цензуре, и встречающимся на вечеринках с американским послом Уильямом Буллитом. Вероятно, действовала «охранная грамота» самого Сталина. Судьба Булгакова, оставшегося в живых и даже ни разу не арестованного, была куда более отраднее, чем у многих других талантливых советских писателей. Накануне нового 1935 г. Елена Сергеевна Булгакова записывает: «И вот, проходя по нашим комнатам, часто ловлю себя на том, что крещусь и шепчу про себя: Господи, только бы и дальше было так!»

В филиале МХАТа после четырехлетних (с перерывами) репетиций 16 февраля 1936 г. состоялась премьера пьесы Булгакова «Кабала святош» («Мольер»). В газете «Правда» 9 марта появилась статья «Внешний блеск и фальшивое содержание», посвященная спектаклю о Мольере. После семи представлений пьеса была запрещена. Сняли также с репетиций в Театре им. Вахтангова пьесу, созданную Булгаковым совместно с В.В. Вересаевым, – «Александр Пушкин». А в Театре сатиры почти одновременно был запрещен после генеральной репетиции спектакль «Иван Васильевич».

Осенью 1936 г. Михаил Афанасьевич ушел из МХАТа и перешел на службу либреттистом и переводчиком в Большой театр. В последние годы жизни он продолжал работать над романом «Мастер и Маргарита» (начат в 1928 г., позже автор уничтожил черновики и в 1932 г. начал писать роман заново) и «Театральным романом» (начат в 1936 г., не окончен).

Идеологическое давление и хулу на свои сочинения писатель испытывал постоянно. Его сетование на жизнь в 1936 г. один из «друзей дома» передал в НКВД: «Я похож на человека, который лезет по намыленному столбу только для того, чтобы его стаскивали за штаны вниз для потехи почтеннейшей публики. Меня травят так, как никого и никогда не травили: и сверху, и снизу, и с боков… Я поднадзорный, у которого нет только конвойных».

Но уныние лишь мимолетно посещало писателя. Вся его жизнь, поступки и отношения с людьми были подчинены одной цели – писать, писать как можно лучше и честнее. Его первый биограф П.С. Попов, друживший с ним многие годы, в 1940 г. вспоминал: «Порой мнительный в мелких обстоятельствах жизни, раздираемый противоречиями, он в серьезном, в моменты кризиса не терял самообладание и брызжущих из него сил, ирония у него неизменно сливалась с большим чувством, остроты его были метки, порой язвительны и колки, но никогда не коробили. Он презирал не людей, он ненавидел только человеческое высокомерие, тупость, однообразие, повседневность, карьеризм, неискренность и ложь, в чем бы последние не выражались: в поступках, искательстве, словах, даже жестах. Сам он был смел и неуклонно прямолинеен в своих взглядах. Кривда для него никогда не могла стать правдой. Мужественно и самоотверженно шел он по избранному пути».

Но оставаться самим собой с каждым годом становилось труднее. Елена Сергеевна Булгакова 11 июня 1937 г. записывает: «Утром сообщение в «Правде» – прокуратура Союза о предании суду Тухачевского, Уборевича, Корка, Эйдельмана, Путны и Якира по делу об измене родины. М.А. [Булгаков] в Большом театре на репетиции «Под[нятой] целины»… Митинг после репетиции. В резолюции – требование высшей меры наказания для изменников».

В гостеприимном доме Булгаковых продолжают собираться гости, звучит музыка, но темы для беседы выбирают с опаской. Один за другим исчезают из своих квартир соседи-литераторы – Иван Катаев, Сергей Клычков, Бруно Ясенский. Теперь к каждому гостю – настороженное внимание. Но о старых друзьях Булгаков заботится даже в наступившее лихое время. Он 5 февраля 1938 г. отправляет письмо Сталину с просьбой о смягчения участи находящегося в ссылке драматурга Николая Эрдмана, успокаивает других приятелей, приходящих поведать ему об арестах близких.

Михаил Афанасьевич продолжает служить театру, пишет либретто и инсценировки, но главное – переписка начисто и последняя правка рукописи «о дьяволе», позже получившей название «Мастер и Маргарита». Перепечатка начисто романа была закончена 24 июня 1938 г., и сейчас он публикуется по тексту того времени с незначительными изменениями.

В 1939 г. Булгакову все чаще нездоровится. Но он продолжает работать – в этом весь смысл его жизни. Пишет пьесу о Сталине, но постановку ее запретили. Врачи тем временем подтвердили у Михаила Афанасьевича наследственную болезнь отца – гипертонический нефросклероз. Больной понял, что скоро умрет в тяжелых мучениях и вызвал на дом нотариуса – составить завещание о передачи имущества и авторских прав после своей кончины жене.

В конце сентября 1939 г. он пишет старому киевскому приятелю А.П. Гдешинскому: «Вот и настал мой черед. В середине этого месяца я тяжело заболел, у меня болезнь почек, осложнившаяся расстройством зрения. Я лежу, лишенный возможности читать и писать, и глядеть на свет…»

Булгаков скончался 10 марта 1940 г., так и не увидев изданными большинство из своих произведений. Елена Сергеевна писала о смерти мужа его брату Николаю: «Он умирал также мужественно, как и жил… Он мог бы со своим невероятным талантом жить абсолютно легкой жизнью, заслужить общее признание. Пользоваться всеми благами жизни. Но он был настоящий художник – правдивый, честный. Писать он мог только о том, что знал, во что верил. Уважение к нему всех знавших его или хотя бы только его творчество – безмерно. Для многих он был совестью. Утрата его для каждого, кто соприкасался с ним, – невозвратима».

Прошло четверть века с кончины Булгакова, когда его художественное наследие стали издавать на родине, и с годами он становится одном из самых популярных писателей ХХ века.

Афанасий Иванович Булгаков (17 [29] апреля 1859, село Бойтичи, Брянский уезд, Орловская губерния – 14 [27] марта 1907, Киев) – русский богослов и историк церкви. Отец писателя Михаила Булгакова.

Варвара Михайловна Булгакова (5/17 сентября 1869 г. в г. Карачеве Орловской губернии – 1 февраля 1922 года, Киев) – мать писателя Михаила Булгакова

Михаил Булгаков (лежит в центре) с матерью Варварой Михайловной, братьями и сестрами и другом Борисом Богдановым (крайний справа) на даче в Буче. 1900-е годы

Михаил Булгаков с братьями и сестрами

Михаил Булгаков (стоит) в детстве

Киевская 1-я гимназия (с 1911 – Императорская Александровская гимназия). 1900-е гг. Основана в 1811 г. С 1857 г. размещалась в специально выстроенном здании на Бибиковском бульваре, 14 (проект А.В.Беретти). Среди выпускников гимназии К.Г.Паустовский, Е.В.Тарле, АА.Богомолец, М.А.Булгаков и многие другие. В 1919 году прекратила свое существование.

Гимназисты у здания 1-й гимназии. 1900-е гг. Тросточки – особый шик.

Гимназисты на плацу 1-й гимназии. 1900-е гг.

Гимназисты в саду 1-й гимназии. 1910 г. Сад 1-й гимназии простирался на весь огромный квартал от Бибиковского бульвара до Фундуклеевской улицы. Ныне не существует.

Актовый зал и библиотека 1-й гимназии.

Прошение на имя ректора Киевского университета им. Святого Владимира от «окончившего киевскую 1-ю гимназию Михаила Ивановича Булгакова» с просьбой зачислить его студентом медицинского факультета.

Михаил Булгаков – студент медицинского факультета.

Императорский Университет св. Владимира. 1900-е гг. Перед зданием, в центре Николаевского парка, – памятник императору Николаю I.

Памятник основателю университета Императору Николаю I

Императорский Университет св. Владимира. Дореволюционная почтовая открытка

Бибиковский бульвар. 1890-е гг. Слева вверху – фасад университета. Справа вверху – купола Владимирского собора, под ними – массивное здание 1-й гимназии.

Титульный лист личной студенческой книжки М. Булгакова. 1909 год. Из фондов государственного архива г. Киева

Киев, бульвар Шевченко, 17, бывшая университетская клиника. Здесь студент М. Булгаков постигал основы акушерства.

Учитель М. А. Булгакова

Николай Маркианович Волкович (1858, Городня, Черниговская губерния – 11 июля 1928, Киев) – советский хирург, действительный член АН УССР. Автор более 80 работ по различным вопросам хирургии, травматологии, ортопедии, оториноларингологии, гинекологии, урологии, нейрохирургии. Был сторонником активного метода лечения переломов костей, большое распространение имела предложенная им шина для иммобилизации конечности. Занимался разработкой проблем абдоминальной хирургии.

По семейным воспоминаниям Н. А. Булгаковой-Земской, из своих учителей М. Булгаков особо выделял заведующего кафедрой факультетской хирургии Николая Маркиановича Волковича, его имя не раз звучало в семье. В образе профессора-хирурга, приехавшего к раненому Алексею Турбину, бывшему своему ученику, на страницах «Белой гвардии», на наш взгляд, обрисован именно Волкович.

Учитель М. А. Булгакова

Василий Парменович Образцов (1 (13) января 1849 (по другим сведениям, 1851), Грязовец (по другим сведениям, Вологда) – 14 декабря 1920, Киев) – русский терапевт, профессор Киевского университета, новатор в области методов диагностики заболеваний сердечно-сосудистой и пищеварительной систем.

Разработал методы глубокой скользящей пальпации органов брюшной полости (1887), выстукивания грудной клетки непосредственно одним пальцем (1910). В 1909 году стал первым в мире, кто подробно описал клиническую картину тромбоза (в соавторстве со своим учеником Н. Д. Стражеско), в 1910 описал клиническую картину инфаркта миокарда.

Учитель М. А. Булгакова

Александр Александрович Муратов (1851–1918) – русский акушер и гинеколог, заслуженный профессор Киевского университета. Помимо университета преподавал на Самаритских женских курсах, был одним из инициаторов открытия медицинского отделения Высших женских курсов в Киеве. Также был директором акушерско-гинекологической клиники и повивальной школы при Киевском университете. Кроме того, состоял председателем физико-медицинского общества при университете, председателем акушерско-гинекологического общества, товарищем председателя Общества для борьбы с заразными заболеваниями, вице-председателем киевского отдела Общества покровительства животным, пожизненным членом Международного конгресса акушерства и гинекологии.

Учитель М. А. Булгакова

Александр Дмитриевич Павловский (1 октября 1857, Чуфарово, Ярославская губерния, Российская Империя – 8 октября 1946, Сороки, Молдавская ССР) – русский и советский бактериолог, патологоанатом, фармаколог и хирург.

Основные научные работы посвящены изучению этиологии, патогенеза и клиники дифтерии, риносклеромы, туберкулёза, холеры и хирургических исследований. В 1892 году одним из первых доказал, что воспалительный очаг в организме имеет защитный характер.

Учитель М. А. Булгакова

Михаил Никитич Лапинский (5 ноября 1862–1947) – русский учёный-невропатолог, профессор Императорского Киевского и Загребского университетов. Помимо работы в Киевском университете, был преподавателем на Самаритских женских курсах и Женских медицинских курсах, заведовал нервным отделением при городской больнице цесаревича Александра. Кроме того, состоял товарищем председателя Психиатрического общества при Киевском университете (с 1912) и председателем Физико-медицинского общества.

Учитель М. А. Булгакова

Сергей Петрович Томашевский (1854–1916) – дерматовенеролог, заслуженный профессор Киевского университета. Стал одним из основателей и первым директором медицинского отделения при Высших женских курсах в Киеве, в 1916 году преобразованного в Киевский женский медицинский институт.

Учитель М. А. Булгакова

Алексей Андреевич Садовень (1857–1919, Киев) – заслуженный профессор университета Св. Владимира, его ректор в 1917–1918 гг. С 1914 по 1917 год – декан медицинского факультета. В 1916 году, как председатель медицинской испытательной комиссии, подписал диплом молодого Михаила Булгакова.

Анатомический театр Киевского университета. 1910-е гг. Построен в 1851–1853 гг. по проекту А.В. Беретти на углу улиц Кадетской (затем: Фундуклеевская – Ленина – Богдана Хмельницкого) и Больничной (сейчас Пирогова). Располагая уникальными музейными коллекциями профессоров А.П.Вальтера и В.А.Беца, считался лучшим в Европе. Открытия, сделанные в стенах Анатомического музея В.А.Бецом и П.И.Перемежко, прославили Киевский университет и отечественную науку. Ныне – Музей медицины. Адрес – ул. Богдана Хмельницкого, 37.

Клиника Университета по Бибиковскому бульвару, 17. 1900-е гг. Сейчас – городская клиническая больница № 18.

Клиника Киевского университета на Байковой горе. 1915 г. Здесь практиковали студенты медицинского факультета. Сейчас – Институт туберкулеза и грудной хирургии им. академика Ф.Г.Яновского. Адрес – ул. Амосова, 10.

Документ удостоверяющий, что Михаилу Булгакову присвоено звание лекаря. Из фондов государственного архива г. Киева

Временное свидетельство (сроком на 6 месяцев) о присвоение ему звания лекаря.

В апреле 1916 года Михаил Булгаков вместе с другими студентами медиками, окончившими университет, подписал по установленным правилам Факультетское обещание.

Вот текст этого документа:

«Принимая с глубокой признательностью даруемые мне наукой нрава врача и постигая всю важность обязанностей, возлагаемых на меня сим званием, – говорится в этом документе, – даю обещание в течение всей своей жизни ничем не помрачать чести сословия, в которое ныне вступаю. Обещаю во всякое время помогать, по лучшему моему разумению, прибегающим к моему пособию страждущим, свято хранить вверяемые мне семейные тайны и не употреблять во зло оказываемого мне доверия. Обещаю продолжать изучать врачебную науку и способствовать всеми своими силами ее процветанию, сообщая ученому свету все, что открою. Обещаю не заниматься приготовлением и продажею тайных средств. Обещаю быть справедливым к своим сотоварищам-врачам и не оскорблять их личности, однако же, если бы того потребовала польза больного, говорить правду прямо и без лицемерия. В важных случаях обещаю прибегать к советам врачей, более меня сведущих и опытных. Когда же сам буду призван на совещание, буду по совести отдавать их заслугам и стараниям».

Врачебный диплом М. А. Булгакова

Семья Булгаковых на даче в Буче. 1903 г.

Семья Булгаковых в Буче. В нижнем ряду слева направо – Надя, Тася, Леля Булгаковы, в среднем ряду – М. М., В. М., Н. М. Покровские, И. П. Воскресенский, в верхнем ряду – Михаил Булгаков 1913 г.

Врач Н. М. Покровский, дядя М. А. Булгакова

Н. М. Покровский с племянницами.

Николай Афанасьевич Булгаков (20 августа [1 сентября] 1898, Киев – 13 июня 1966, Кламар) – русский и французский учёный, биолог, бактериолог, доктор философии, брат писателя М. А. Булгакова, прототип Николки Турбина из романа «Белая гвардия»

Н. А. Булгаков, брат писателя, в дни поступления на медицинский факультет в Киеве, 1917 г. Из фондов государственного архива г. Киева

Вторая жена писателя Любовь Евгеньевна Белозерская-Булгакова в книге «Воспоминания» писала:

«Один из братьев Михаил Афанасьевича (Николай) был тоже врачом. Вот на личности младшего брата, Николая, мне и хочется остановиться. Сердцу моему всегда был мил благородный и уютный человечек Николка Турбин (особенно по роману «Белая гвардия». В пьесе «Дни Турбинных» он гораздо более схематичен.). В жизни мне Николая Афанасьевича Булгакова увидеть так и не удалось. Это младший представитель облюбованной в булгаковской семье профессии – доктор медицины, бактериолог, учёный и исследователь, умерший в Париже в 1966 году. Он учился в Загребском университете и там же был оставлен при кафедре бактериологии».

Булгакова Варвара Афанасьевна (в замужестве – Карум) (1895, Киев – 1956, Новосибирск) – сестра М. А. Булгакова. Прототип персонажа Елена Турбина-Тальберг в романе «Белая гвардия».

Вторая жена писателя Л. Е. Белозерская вспоминала:

«Посетила нас и сестра Михаила Афанасьевича Варвара, изображённая им в романе «Белая гвардия» (Елена), а оттуда перекочевавшая в пьесу «Дни Турбинных». Это была миловидная женщина с тяжёлой нижней челюстью. Держалась она, как разгневанная принцесса: она обиделась за своего мужа, обрисованного в отрицательном виде в романе под фамилией Тальберг. Не сказав со мной и двух слов, она уехала. Михаил Афанасьевич был смущён».

Надежда Афанасьевна Булгакова (в замужестве Земская) (1893-17.06.1971) – сестра М.А. Булгакова.

Была одной из первых, кому Михаил признался в своем намерении стать писателем. 28 декабря 1912 г. она записала в дневнике: «Хорошую мне вещь показывал сегодня Миша (свои литературные наброски-замыслы) – хорошо и удивительно интересно!…Миша хорошо пишет». К этой записи 8 декабря 1960 г. она сделала следующее примечание: «В этот вечер старший брат прочел сестре свои первые литературные наброски-замыслы и сказал: «Вот увидишь, я буду писателем»».

Михаил Афанасьевич Булгаков и его первая жена Татьяна Николаевна Лаппа (23 ноября [5 декабря] 1892, Рязань, Российская империя – 10 апреля 1982, Туапсе, СССР)

Киев. Андреевский спуск, 37. Здесь в 1913–1916 гг. снимали комнату студент-медик Михаил Булгаков и его юная жена Татьяна.

Иван Афанасьевич Булгаков (1900 – 1969) – брат М. А. Булгакова.

Белая гвардия

Посвящается Любови Евгеньевне Белозерской

Пошел мелкий снег и вдруг повалил хлопьями.

Ветер завыл; сделалась метель. В одно мгновение

темное небо смешалось с снежным морем. Все

исчезло.

– Ну, барин, – закричал ямщик, – беда: буран!

«Капитанская дочка»

И судимы были мертвые по написанному в книгах сообразно с делами своими…

Часть первая

1

Велик был год и страшен год по рождестве Христовом 1918, от начала же революции второй. Был он обилен летом солнцем, а зимою снегом, и особенно высоко в небе стояли две звезды: звезда пастушеская – вечерняя Венера и красный, дрожащий Марс.

Но дни и в мирные и в кровавые годы летят как стрела, и молодые Турбины не заметили, как в крепком морозе наступил белый, мохнатый декабрь. О, елочный дед наш, сверкающий снегом и счастьем! Мама, светлая королева, где же ты?

Через год после того, как дочь Елена повенчалась с капитаном Сергеем Ивановичем Тальбергом, и в ту неделю, когда старший сын, Алексей Васильевич Турбин, после тяжких походов, службы и бед вернулся на Украину в Город, в родное гнездо, белый гроб с телом матери снесли по крутому Алексеевскому спуску на Подол, в маленькую церковь Николая Доброго, что на Взвозе.

Когда отпевали мать, был май, вишневые деревья и акации наглухо залепили стрельчатые окна. Отец Александр, от печали и смущения спотыкающийся, блестел и искрился у золотеньких огней, и дьякон, лиловый лицом и шеей, весь ковано‐золотой до самых носков сапог, скрипящих на ранту, мрачно рокотал слова церковного прощания маме, покидающей своих детей.

Алексей, Елена, Тальберг и Анюта, выросшая в доме Турбиной, и Николка, оглушенный смертью, с вихром, нависшим на правую бровь, стояли у ног старого коричневого святителя Николы. Николкины голубые глаза, посаженные по бокам длинного птичьего носа, смотрели растерянно, убито. Изредка он возводил их на иконостас, на тонущий в полумраке свод алтаря, где возносился печальный и загадочный старик бог, моргал. За что такая обида? Несправедливость? Зачем понадобилось отнять мать, когда все съехались, когда наступило облегчение?

Улетающий в черное, потрескавшееся небо бог ответа не давал, а сам Николка еще не знал, что все, что ни происходит, всегда так, как нужно, и только к лучшему.

Отпели, вышли на гулкие плиты паперти и проводили мать через весь громадный город на кладбище, где под черным мраморным крестом давно уже лежал отец. И маму закопали. Эх… эх…

Много лет до смерти, в доме № 13 по Алексеевскому спуску, изразцовая печка в столовой грела и растила Еленку маленькую, Алексея старшего и совсем крошечного Николку. Как часто читался у пышущей жаром изразцовой площади «Саардамский Плотник», часы играли гавот, и всегда в конце декабря пахло хвоей, и разноцветный парафин горел на зеленых ветвях. В ответ бронзовым, с гавотом, что стоят в спальне матери, а ныне Еленки, били в столовой черные стенные башенным боем. Покупал их отец давно, когда женщины носили смешные, пузырчатые у плеч рукава. Такие рукава исчезли, время мелькнуло, как искра, умер отец‐профессор, все выросли, а часы остались прежними и били башенным боем. К ним все так привыкли, что, если бы они пропали как‐нибудь чудом со стены, грустно было бы, словно умер родной голос и ничем пустого места не заткнешь. Но часы, по счастью, совершенно бессмертны, бессмертен и Саардамский Плотник, и голландский изразец, как мудрая скала, в самое тяжкое время живительный и жаркий.