Я колдую белый свет

Светлана Машевич

Я колдую белый свет: стихотворения

В оформлении обложки использовано фото Александры Трубиной

© Машевич С.В., 2019

© Оформление, серия, Издательство «У Никитских ворот», 2019

«В моей каморке, на краю…»

В моей каморке, на краюУ мироздания благогоЯ песенки себе поюО невозможности другогоЖитья-бытья. Почтенный ходЧасов да спутанные нитиВязанья брошенного – вотИ всех делов. А верный кот,Свернувшись, сны седьмые видит.

«Ночь покойная, тёмная, сонная…»

Ночь покойная, тёмная, сонная,Повозилась подушка в углу,Одеяло раскинулось, сонное,Мягкий коврик сопит на полу.Звёзды кружатся, подымаютсяК чёрной башне всю ночь напролёт,Зелье булькает, зелье варится,И певунья песни поёт.Глаз не сомкнёт.

«Ты точно сон, ты словно сон прекрасный…»

Ты точно сон, ты словно сон прекрасный,Какой-то ослепительный обман.И, выйдя из тумана, месяц ясныйПоглаживает потайной карман.И никогда ещё не пах так сладко вечер,Таким безоблачным не лился горизонт.И, снова юная, отважно и беспечноСпешу и падаю в твои объятья, сон.

«Шар огромный завис между ёлок…»

Шар огромный завис между ёлок.Сладко пахнет цветущей водой.В эту тропку из прелых иголокЛёгкий след не впечатался мой.До чего же всё вышло глупо!И колючих касаясь ветвей,Я иду. Я смеюсь.Почему быИ не стать мне любимой твоей?

«По тонкой ниточке, прочерченной твоим…»

По тонкой ниточке, прочерченной твоимКарандашом решительным, весёлым,Иду, цепляя воздух. И под нимВсё зыбким видится и невесомым —Не то что пар, сгустившийся вокругДо самых плотных атмосфер, до плоти.И стайка бабочек – моих подруг —Летит ко мне на ветре-вертолёте.

«В дурман-траве лежу, дурман-травою…»

В дурман-траве лежу, дурман-травоюДышу одной. Кружится и поётЛетучий мир над сонной головою,Облюбовавшей райское жильё.Кузнечик вёрткий знает своё дело:Трещит не хуже верного сверчка.Беспечная крапивница уселасьНа львиный зев. Нарядней башмачкаНе сыщешь ты ни летом, ни зимою.Не улетай, побудь ещё со мною.

«В подушках утопает шёлк…»

В подушках утопает шёлк.Сижу я, туфелькой качая,Средь шума в комнате большойИ думаю себе, скучая,Как одиноко в этом тесном,Земном пространстве бытия.Пусть мне приснится сон чудесный,Что ничего не знаю я.

«Да потому что лето. Потому что…»

Да потому что лето. Потому чтоПрохладой полон мой пустой балкон.С ветвей в саду слетела стайка дружноИ унеслась куда-то в небосклон.Поставить столик, полистать газеты,В качалке старой помечтать часок,Облечься ветром – потому что летоИ потому что огненный песокПрилип к ногам босым, и каждый пальчик…Не тронь меня! Я глиняный болванчик.

«Солнце кочегарит, и который день…»

Солнце кочегарит, и который деньДухота-парилка и жара-жарень.Кто там на хозяйстве у больших верхов? —Сини много в небе, нету облаков.Что он – сумасшедший или просто спит? —Даже тень сияет и глаза слепит.Птицы не летают, птицы не поют,Скоро пепел станет веселиться тут.Но с пернатым людом мы друзья и братья,Вот и достаю я ливневое платье.Хмурься, высь пустая, позавидуй мне:В небе много сини, а оно синей.

«Конечно, я уйду. Да я уже ушла…»

Конечно, я уйду. Да я уже ушла.Есть у меня и важные дела,Не только глупости. Не то чтобы сама —За легконогой мчусь, она веселий ищет.Мне тихий смех почудился и шорохЕё шагов у твоего жилища,Вот и зашла. Но мне уже пора:Нельзя надолго же оставить без дозоруРастрёпанных пионов аромат,Безделье гулкое и посреди столаБумаг моих неистребимый ворох.

«Ах, еду, еду – очень далеко…»

Ах, еду, еду – очень далеко.С тобой, с тобой – куда глаза глядят.В гостиной комнате тревожно и легкоСекунды ходят. Воробьи галдятНа липе ветреной, как будто бы сороки:Дождь собирается. У всех приспели сроки.Что взять с собой? Здесь все мои года,Флакон духов и шляпная картонка.Мне слаще мёда слово навсегда!А никогда… – ведь это слишком долго.

«Укрылось солнце тучею, остыть…»

Укрылось солнце тучею, остытьБоясь. Куст трепетал стоустый.В такой вот день мне был дарован тыНаградою за все безумства.Прощай, мой друг. Прошу ещё… Вот толькоЧего бы мне ещё желать?И было ливня столько, сколькоОдин лишь он умел послать.

«Тогда сам бог дождя пролился на жару…»

Тогда сам бог дождя пролился на жару,На раскалённый камень подо мною.И если я когда-нибудь умру,Пусть не забуду этот день с тобою,Как воздух плыл кругом, и как рекойГудели лужи в люках водосточных;Как ветер распахнул рукой балконВ небесной горнице, и с голубиной почтойПришло письмо: «Люблю навеки точка».И грады сыпались в ладони целиком,И золотой песок в часах песочных.

«Как руки, ветки тянутся ко мне…»

Как руки, ветки тянутся ко мне,Лица коснутся, обнимают плечи.Иду тропинкою, как в сладком сне,В том самом сне, в котором ты навстречуБежишь, смеясь, летишь и близко ты,Кружится куст, наломанный у дома, —Дурман знакомый, белые цветы…Любой дурман мне кажется знакомым.Дрожит сплетённая для мошек паутина,И близится загаданный мне год,Как лапы елей, аромат жасминаИ ласточки стремительный полёт.

«Мы страшный перешли рубеж…»

Мы страшный перешли рубеж —И веры нет пока, что живыИ вместе что.Нет клятвы лживей,Чем клятва жизнью.Ветер свежИ голову назад относит,Но не перевернуть главы.Давай у Господа попросимНемного солнцаи травы,Благоухающей дурманом сладкимТого желанного навеки сада,И тот покой, какойдоступен смертным.…И окна взгляд бросают незаметныйНа нас с тобой, ещё идущих рядом.

«Ещё тепло, но день счастливый каждый…»

Ещё тепло, но день счастливый каждыйУже прожит, уже отсчитан мной.Разбита гладь свинцовая однойРукой неосторожною, и важныйПаук ведёт хозяйский смотр сетям,И дождь холодный листья окропилПеред паденьем долгим, и сентябрьНе на ногу, а просто наступил.

«Стемнело очень рано почему-то…»

Стемнело очень рано почему-то,И ничего не видно из-за туч.Но вот сверкнул, сверкнул во тьме кому-тоПоследний солнечный, последний луч.Он осветил тебя, но не заметил,Что корчится неладное с тобой.По небу чёрному летит холодный ветерВ прозрачной – призрачной – накидке голубой.

«…И нет уже ни правых, ни виновных…»

…И нет уже ни правых, ни виновных.Уже темнеет рано.Звёзд и техНе видно в небесах, таких покойных,Что неприличен даже вздох во сне.А утром – чай, на травах заварённый.Потом – морозный воздух, белый снег…Как небеса, ты вечный и спокойный.И нет вины.И невиновных нет.

«А ведь на улице зима…»

А ведь на улице зимаИ снегу, снегу – по колено.Какое счастье из окнаГлядеть и наслаждаться пленомЖилища ветхого и рук,Скрещённых на груди холодной.Превыше всех щедрот и мукЕсть упоенье – быть свободной.Быть ро вней – ветру; снегом белымНа землю падать. Из окнаГлядеть и наслаждаться пленомСугробов, выросших с дома.

«Последний солнца луч скользнул на столик…»

Последний солнца луч скользнул на столик,На мандарины в яркой кожуре —Всё жертвы ждал. Страданий ждал и боли.Но рассиялись звёзды во дворе.А боги, даже мёртвые, тиранятОслушницу, и нестерпим их дар.И радужной свивается спиральюОт зелья сонного тревожный влажный пар.

«Она уже не улыбнётся. Свиток…»

Она уже не улыбнётся. Свиток —Весь перечень обид – в руке её.А у меня свои богатства свитыИз паутины дней. И в сундуке моёмНакоплены мильоны оправданий —Всё кесарю добро. Но что с того,Когда предстанет высеченным в камнеПредначертаний зыбких торжество.

«Марионеточный и звонкий…»

Марионеточный и звонкий,Ты, голос, невесомым стал.И балаганные постройкиХолодный ветер разметал.Как будто бы, в сопровожденьи тениПо лестнице взбираясь со свечой,Ступаешь в высь, а там – там нет ступени,Там звёзды разлетаются в смятеньиИ только ночь подставила плечоБезмолвное,как преданный лакей,Хранящий под ливреей ужас знанья;И чувствуешь на собственной щекеИстории горячее дыханье.

«Пылает дух – ему везде просторы…»

Пылает дух – ему везде просторы.И хоть бы хны ему живые мукиЖивой меня. —Окостенеют скороМои уже немеющие руки,Распахнутые – словно для полёта,Увязшие в еловых душных лапах.И в этаких ветвях, сетях, тенётахМне невозможно колдовать и плакать.Пылает дух. Синицы верещат.И шишки обожжённые трещат.

«Я знаю всё…»

Я знаю всё:что любишь ты меняИ что с тобой расстанемся мы скоро.Что купишь ты прекрасного коня.А я уеду в свой далёкий город.Я знаю, сколько слёз во мне бессильных,И сколько силы устоять в тебе.Мы рождены быть вместе до могилы.Зачем не покоряемся судьбе?

«Ты нынче – здесь. Весь, во своей плоти…»

Ты нынче – здесь. Весь, во своей плоти,Откинувшись, сидишь на табуретеИ улыбаешься. Как будто жизнь – почтиТебе родня, и ни к чему все этиПриличия, прошения, долги —Когда весь мир перед тобой открыт,И новый день приходит лишь к таким,И чайник на плите уже шумит!Пускай котлы небесные кипятИ конь храпит. Пускай простимся скоро,Ты нынче – здесь. И юная Аврора,Зардевшись, смотрит на тебя.

«Я мечтала всю неделю…»

Я мечтала всю неделюБыть твоей, быть половинкой.Только ветры мне напели,Только петли наскрипелиПро заросшую тропинку.От воротПоворот.Поворот всегда налево.Там в конце тропинки вербаИ, конечно, кот случайный.А над вербой вместо небаТуча белая с лучами.Вот мы и пришли.

«Свет приглушён. Ни выдоха, ни вдоха…»

Свет приглушён. Ни выдоха, ни вдоха.Ну что же ты стоишь, беги, беги!Там колесницы триумфальный грохот.И Командора гулкие шагиНа лестнице.А небосвод картонный,Как будто гильотины лезвиё,Простёр над головою обнажённойВладычество надменное своё.

«Тот день был так похож на все другие…»

Тот день был так похож на все другие:Текла вода холодная из крана,И друг мой зеркало скрывало возраст мой…Кусты друг к дружке жались; листьев рваныхНасыпало с деревьев, и нагиеКак небеса они свисали надо мной.И, как на службу, на служенье – к домуВ четыре этажа, где купол звёздныйВздымается, где торжествуют вёсныИ где незримая струится тишь.Чудесная соперница! Горгона!Окаменевший, ты стоишь.

«Я думала, ты шутишь – невозможно…»

Я думала, ты шутишь – невозможноОтнять всё то, что сам сказал: Держи.Твоей рукою слеплена, о боже,Была твоей забавой эта кожаЗмеиная, и дуновеньем – жизнь.А мой ответный вдох был жалким криком,Молитвой жаркою, безумьем. Вдох был страхУвидеть торжествующей улыбкуНа милых и предательских губах.Таким родным, таким невозвратимымТы не был и не будешь никогда.И круг поёт, вращая эту глину,Выдавливая горло и года.

«Теперь мне можно всё начать сначала…»

Теперь мне можно всё начать сначала,Глазеть в окошко и считать ворон,Да что угодно, лишь бы не торчалоВ чернильнице проклятое перо.В глаза сто тысяч звёзд небесных светят,И ветки ходят, ходят, отпусти.День простоять и утром солнце встретить:Ответ написан, и гонец в пути.

«Два креслица, четыре тома…»

Два креслица, четыре тома,Подушки, сушки и ключи:Тебе полдома, мне полдома —Мы очень-очень богачи.Поделим ночи и рассветыИ разойдёмся по домам:Тебе полсвета, мне полсвета —Не встретиться вовеки нам.

«Как на горы те мгла падёт…»

Как на горы те мгла падёт.Как искрошится в пыль стена.То не я у дубовых ворот,То не я у резного окна.Это тени ведут хоровод,Белых свечек кружится свет.Как меня уж никто не ждёт.Как мне горлинке веры нет,Как мне горлинке веры нет.

«Раствор, кирпич огнеупорный…»

Раствор, кирпич огнеупорный —Упор для сердца моего.Толчок в груди – и углем чёрнымНачертано: люблю его.О, даже взгляд туда не кинуть —В два отвернувшихся окна.И хоть стена всего лишь глина —И мёртвая пройду я мимо:Ты не один на свете, милый.А я, естественно, одна.

«Когда-то всё пройдёт – но лучше не сегодня…»

Когда-то всё пройдёт – но лучше не сегодня,Когда светло ночам, а день, как вечер, мглист;Когда кривит рогами месяц-сводняИ клонится к земле казнённый лист.В такие призрачные леты, в леты эти,В дому, забытом небом и людьми,Наверное, ещё живёшь на свете,С улыбкой провожаешь дни и дни.Ты позабыл – забудутся они.Ты позабыл меня, и грустно мне, счастливой,Сжигать тебе дарёные труды.Мне в помощи лукавой нет нужды!Я всё пройду – и грустно мне, счастливой.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.