Новые приключения кота Мяунжика Враузера

– Итак, псы, наша утренняя тренировка прошла неплохо, и теперь пора обсудить кое-что, чего вы все непременно ждёте – зарплату.

– Да! Мы муштруемся здесь уже несколько месяцев – пора бы повысить и переназначить нам всем бабки.

– Повысить – сильно повышать не будем, но перераспределить – перераспределим. Но сперва я хочу представить вам нового вашего соратника – бойца Рыкалу.

Все уставились туда, куда указал носом главарь, и Рыкале ничего не оставалось, кроме как принять максимально достойное положение и подойти ближе к главарю.

– Это что, тот самый Рыкала, что недавно с котами передрался?

– Тот самый, тот самый…

– Как он с нами жить будет? Тут и так тесно!

– Так, потом его обсудите, сейчас слушайте дальше! Значит, до сего момента я платил всем одинаково, однако теперь пора изменить оплату в соответствии с опытом.

– Правильно! Давно пора!

– А то новички, – при этих словах одного из псов все покосились на Рыкалу, – получали наравне с остальными!

– Тихо! Значит, базовая зарплата отныне будет составлять двести пятьдесят собаксов.

– Фу-у-у!!! Было триста!

– Цыть! Базовая – это зарплата новичку, ничего толкового не сделавшего и не прожившего в нашем «Собачнике» и месяца. Начиная с четырёх недель муштрования, выплаты будут постепенно возрастать вплоть до пятисот, а для лучших бойцов и шестисот собаксов. Вот, например, все, кто служит мне уже, по меньшей мере, три месяца, могут претендовать на четыреста или больше денег. Те, кто в течение недели несколько раз стоял на часах, будут также получать небольшую надбавку. А, и платить я теперь стану не каждые полмесяца, а еженедельно!

– Ур-ра-а!!!

– С зарплатами всё ясно? Хорошо. Теперь можно обсудить и нашего нового бойца. Я слышал, как кто-то крикнул, мол, места нету? Что ж, я никому не запрещаю ночевать под навесом во дворе. Сами поленились расширение конуры строить на позапрошлой неделе!

– А Рыкала никого к нам из своих друзей не привёл? Неужто он сам?

– Не привёл, все его бойцы пленены котами. Так что прошу любить и жаловать его самого. Всё, нет вопросов? Собрание окончено, разойдись! Следующая тренировка в пять вечера, Рыкала, ты тоже обязан на неё прийти!

Окончательно устроившись на работу, Рыкала отыскал укромный уголок в казарме, где развалился, и принялся мысленно довершать свой хитрый план. Всё было сделано, как следовало, и теперь Рыкале лишь оставалось слегка пообтереться в кругу отныне равных ему по статусу псин, дождаться ночи и действовать. Конечно, разумнее было бы пожить сначала в «Собачнике» хоть пару дней, но псу-хитрецу так не терпелось восстановить свой главарский статус, что он просто не мог ждать, и в случае осложнений надеялся положиться на свою харизму, которая, как он сам считал, была весьма сильна.

В пять часов, как и требовалось, все псы явились на тренировку. Если утренние занятия, судя по разговорам собак, заключались в построениях и выполнении команд, то вечерние – в практике по стрельбе и метанию взрывчатки. Стреляли все по очереди, поскольку мишеней было всего три, но зато главарь мог лично контролировать успехи каждого бойца. Собаки, как заметил Рыкала, в «Собачнике» были пометче его бывших соратников, быть может, из-за того, что Рыкалина шайка обычно по мишеням не палила, практикуясь лишь в стычках. Сам Рыкала тоже никогда не стрелял в статичную мишень, но, когда пришла его очередь, показал довольно неплохой результат, даже лучше, чем у многих других – всё-таки, опыт настоящих драк был полезен. Вслед за стрельбой шло метание гранат, вернее, камней, чтобы экономить настоящую взрывчатку. Тут Рыкала был уже не так хорош: его камни летели не так далеко, как у натренировавших лапу подельников Злючки, но всё же мордой в грязь экс-главарь не угодил. Понаблюдав за тренировками в течение двух часов, Злючка оказался весьма доволен результатами и дал отбой.

И вот, наступила ночь. Около часа ночи, убедившись, что все спят, Рыкала аккуратно выбрался из своего казарменного угла на улицу, предварительно прихватив выданное ему снаряжение, и, осмотревшись, приступил к действию. Подобравшись к конуре главаря, Рыкала взял в лапы полученную от Злючки гранату, выдернул чеку, и бросил взрывчатку в сторону входа на базу. Прогремел взрыв, снёсший часть деревянного забора, а подлый пёс сразу же выхватил автомат и принялся палить – сперва в сторону плаца и казарм, а потом в обратном направлении, поддерживая всё это боевыми кличами на всевозможные лады.

От такого шума все без исключения псы попросыпались, подумали, что на базу напали, но прежде, чем они успели выбраться во двор, из своей конуры выскочил сам Злючка. Тут-то главарь и попался: Рыкала схватил его, предварительно попытавшись оглушить ударом приклада, и поволок в подвал, находившийся рядом, в паре метров. Таща Злючку, пёс-хитрец взорвал ещё одну гранату, поддерживая иллюзию нападения, а потом, стволом автомата кое-как распахнув подвальную дверь, пинком лапы запихнул туда главаря, со всей силы захлопнул вход, и стал искать, чем бы его заблокировать. Неподалёку оказалась насыпана куча чего-то сыпучего, сродни песку, и Рыкала метнулся к ней и всеми четырьмя лапами принялся перекидывать этот песок к двери, чтобы засыпать её нижнюю часть. Делая своё грязное дело, пёс не забывал постреливать и покрикивать, отвлекая только что выбежавших и шарахавшихся друг от друга собак, а также под конец бросил последнюю гранату, на этот раз – за пределы базы. Наконец, когда вход в подвал был призасыпан, Рыкала для надёжности подпёр дверь попавшейся под лапу метлой, хорошенько воткнув её в землю, дострелял второй магазин и поспешил в казарму. Все собаки, увидев, что стрельба завершилась, стеклись туда.

– Что, что было?!

– Кто напал?

– Где наш главарь?

– Где враг?! – заорали все наперебой испуганно, но с любопытством.

Рыкала, демонстративно подняв вверх оружие, прошёл на место, с которого ещё полдня назад вещал Злючка, и ответил на все вопросы разом:

– Напали коты, прорвались к конуре главаря и взяли Злючку. Я не спал и первым выбежал на улицу, как раз, когда кошачья орда подорвала забор и ринулась к нам во двор. Стрелял, как из пулемёта, не давая котярам пройти вглубь, да и гранаты были очень кстати. К сожалению, они ушли, волоча за собой нашего главаря. Не встреть бы я их огнём, они бы всё тут разнесли к лешему!

– Да, ну?

Рыкала наврал с три короба, понавыдумывав таких точных обстоятельств мнимой драки, как будто она и впрямь была, и вскоре уже никто не сомневался, что именно Рыкала спас весь «Собачник» от серьёзных разрушений, и что они ещё легко отделались – лишь потерей главаря. В свете пленения Злючки Рыкала предложил выбрать нового руководителя, и сонные псы, поверившие его словам и вымышленному героизму, избрали его главным.

– И что же Рыкала делал дальше?

– Это уже другая история, котята. Но не волнуйтесь, он недолго вновь оставался главарём… Но всё завтра, а пока – пока.

– До встречи, Мяунжик!

История 5

Обыкновенный денёк лета, в городе всё отлично. Мяунжик гулял по улице с теми самыми котятами, которым он обыкновенно в это время рассказывал истории, болтая с ними о всякой всячине. За разговором никто не смотрел под лапы, как вдруг один из котят споткнулся обо что-то и чуть не полетел кубарем. Вся кошачья группка остановилась и, подняв на лапы котёнка, стала смотреть, что же это такое оказалось на пути. На земле, наполовину втоптанная в грязь, лежала странная и слегка устрашающая белая маска. Кажется, об этом предмете котята уже слышали…

– Ого, что это? Мяунжик, неужели это та самая маска Белдога?

Мяунжик наклонился, поднял маску с земли и принялся осматривать.

– Очень похожа. Но нет, той самой она быть не может, ведь оригинал хранится в музее. Впрочем, Белдог мог использовать далеко не одну маску, так что вполне вероятно, что и эта ему принадлежала. Отличный трофей!

– Ой, можно я её возьму себе?

– Нет, лучше я!

– Нет, я! – завизжали наперебой котята.

– Спокойно, зачем спорить? Повесьте маску во дворе у входа в подвал и все ею любуйтесь. Всё равно для вас она слишком велика!

– Точно! Кстати, чуть не забыл: Мяужник, расскажи новою историю! Мы уже столько гуляем и болтаем, но хочется какого-то особенного рассказа!

– Особенного, говоришь? Ладно, вот история.

Крашеный кот

Как-то раз я шёл в Кошачий Научно-Исследовательский Институт, чтобы принять участие в регулярной выставке новейших разработок. С тех пор, как мы сделали первую успешную вещь – корм «Мяу!», количество институтских общественно полезных разработок стало исчисляться многими десятками, если не сотнями, и чтобы поощрять как лучших «голов» КотНИИ, так и сам процесс создания всякой всячины, руководство института однажды предложило сотрудникам устроить конкурс. Затея удалась, и вскоре такого рода конкурсы стали регулярными, причём принимали в них участие не только сотрудники КотНИИ, но и все желающие горожане (даже псы!). Вот на такое мероприятие я и двигал.

Разработка, которую я приготовил отчасти под крышей института, отчасти в своей домашней мини-лаборатории, была довольно необычной: мне удалось сделать устройство для перекраски шерсти. Мотивы для создания подобного рода вещи были просты: на моей памяти встречалось несколько зверей, недовольных своим природным окрасом, и я решил сделать то, что помогло бы им справиться с таким комплексом.

И вот, я явился на выставку, принеся на спине в своей неизменной сумке, служившей мне ещё до первых стычек с псами, перекрашивающий прибор. Изобретение это я решил назвать «Перекраска-01», чтобы точно отразить его суть. Передо мной выступали несколько моих друзей по институту, а также дебютировал какой-то пёс с выдуманным им противоблошным ошейником, однако больше всего все ждали моего выступления. Что ж, пришла и моя очередь; ведущий конкурса объявил меня, в зале выставки тут же настала тишина, и я встал со своего места и пошёл на подиум.

– Итак, наш следующий участник – всем известный кот и наш лучший сотрудник Мяунжик Враузер!

Раздались приветственные крики, а когда все затихли, я принялся представлять разработку:

– Спасибо, спасибо… Так, приступим сразу к делу? Хорошо. Сегодня (вернее, к сегодняшнему дню) я приготовил весьма необычную разработку – машину для перекраски шерсти «Перекраска-01», – с этими словами я вынул из сумки устройство и поднял его повыше, демонстрируя всему залу.

– Ого! А как она работает? – поинтересовался кто-то из КотНИИ.

– Довольно просто: это пульверизатор со специальной насадкой, позволяющей удобно контролировать красящую струю. Другое дело – сама краска. Её состав я подбирал тщательно, с учётом того, чтобы она неплохо держалась на шерсти и притом ничем не вредила ни коту, ни псу. Распыляется краска из нескольких сменных баллончиков, которые можно вставлять по несколько одновременно и тем самым комбинировать цвета. Впрочем, сейчас увидите всё в действии. Кто хочет стать подопытным?

– Я! – выкрикнул тот самый институтчик, что интересовался принципом работы.

– Огородная свинья! – тут же в рифму выкрикнул какой-то шутник, но, не успев договорить, заткнулся, увидев покосившиеся на него укоряющие взгляды.

– Ладно, прошу ко мне. Где и каким цветом красить будем?

– Давай-ка на первый раз попроще. Левое ухо, чёрным.

Сотрудник института, пожелавший испытать на себе «Перекраску», тоже вышел на подиум и, застыв в позе мыши, тянущейся носом к сыру, прикрыл глаза и стал похож на статую. Я подсоединил к пульверизатору баллончик чёрной краски, встряхнул хорошенько и принялся аккуратно распылять краситель на ухо подопытного. Через пять секунд всё было сделано.

– Готово, будьте добры, принесите зеркало. Так… Ну, что, нравится?

– Вполне.

– Отлично. Тогда на этом всё. Спасибо за внимание!

– Благодарим за выступление, Враузер. И следующий у нас совсем юный разработчик – пёс Пачобобик!

Все были удивлены и заинтересованы моей разработкой, однако руководство института сказало, что хоть разработка и интересна, в массовое производство запускать её нет смысла, ведь можно просто сделать при институте один «перекрасочный пункт» и использовать устройство по мере надобности. Что ж, в этом была своя правда. Выступило ещё несколько котов со своими разработками – про всех них я рассказывать не буду, а то будет слишком долго. В общем, конкурс прошёл превосходно, призовые места жюри должно было определить на следующий день, а пока я отправился домой, прихватив свою разработку.

Приближающийся вечер окутал меня приятным воздухом, вдвойне лучшим после нескольких часов, проведённых в помещении, и я, не успев толком и отойти от института, остановился, чтобы вдохнуть полной грудью. Но тут меня догнал Бобик-затулянт, видимо, тоже присутствовавший среди зрителей проведённого конкурса. Я сразу догадался, чего этот барыга сейчас захочет: попытаться купить перекрашиватель, чтобы потом использовать его для своей выгоды. Я хотел только поздороваться и пойти дальше, но пёс упросил меня показать устройство поближе. Едва лишь рассмотрев пульверизатор, торгаш, как я предполагал, принялся упрашивать меня продать устройство, посулив немалые деньги. Что ж, так бы мне можно было приобрести неплохое количество кэтов, да только зачем они мне, коли и так всё есть? Да и суматоха начаться может, мол, зачем я свою разработку какому-то барыге сбыл… В общем, продавать прибор я наотрез отказался, по крайней мере, пока не сделаю ещё один его экземпляр.

Бобик, видимо, понял, что уговорить меня будет не так-то просто, и пока он стоял в раздумьях, каких бы ещё льстивых словец мне подкинуть, я попросту двинулся быстрым шагом, оставляя назойливого барыгу позади. Отойдя на полсотни метров и не сбавляя темпа движения, продолжая держать в лапе пульверизатор, я оглянулся, чтобы проверить, не потащился ли Затулянт за мной, как тут вдруг оступился и покатился кубарем, выпустив «Перекраску-01» из лап. Изобретение полетело вперёд и угодило прямо в как раз шедшего поперёк кота – моего давнего приятеля Мяучера.

К несчастью, баллончики с краской, прикреплённые к пульверизатору, от удара разбились и обрызгали всевозможными цветами кошачью шерсть. Ох, надо было видеть морду Мяучера в этот момент! Какое выражение скорчил кот, почувствовав на всём себе краску… Когда мы оба пришли в себя, Мяучер захотел по инстинктивной привычке вылизаться, однако застыл от удивления, увидев свою лапу в весьма необычных цветах.

– Э-э… Что это?! Почему я разноцветный?! – вскричал он изумлённо.

И впрямь, моего друга теперь было не узнать: вся его спина выкрасилась в фиолетовый, а лапы обрызгало синим и жёлтым, словно он только что месил ими краску (впрочем, почти так оно и было).

– Не ори, Мяучер. На тебя всего-то вылилось пару баллончиков моей краски…

– Всего-то?! И что мне теперь делать?

– Так… Собачий корм мне в пасть, я же о стирании краски не подумал! Вот ведь засада. Так, ладно, спокойно, сейчас что-нибудь выдумаю… Пульверизатор вроде в целости. Давай тебя быстренько обратно покрасим. Ну-ка, какого цвета твоя шерсть была?

– Эм, серая? Или почти чёрная? С рыжинкой? Тьху! Да забыл я, какой я был! Это ж надо… Ну, я попал!

– Ладно, зато ты теперь необычный и фантасти…

– Да ты что! Надо что-то делать! – и, не дожидаясь, пока я что-нибудь ещё придумаю, Мяучер вдруг от безысходности со всех лап припустил куда-то, видимо, в сторону своего дома.

Крашеный кот скрылся из виду, ну а я лишь пожал плечами, подобрал уцелевшую основную часть «Перекраски-01» и тоже побрёл домой.

Следующим утром я получил дурное известие: ночью в городе снова видели собак-хулиганов, однако почему-то они ничего плохого сделать не успели, быстро скрывшись. Поскольку Рыкалалина шайка была побеждена, более чем вероятно, что эти собаки были из «Собачника», под началом Злючки, до сих пор не отсвечивавшего и втайне тренировавшего псов-солдат. Видимо, придётся проводить ещё одну спецоперацию по устранению собачьей угрозы в городе, если Злючка повторит Рыкалину ошибку и начнёт совершать набеги… Быстро отогнав невесёлые мысли, я решил пока не забивать себе голову собаками и попытаться решить насущную проблему с Мяучером. Экспериментировать с устранением краски было лучше в КотНИИ, поэтому я, быстро справив все утренние дела, отправился на работу.

Неожиданно, на подходе к институту, я встретил самого моего друга, причём в намного более весёлом расположении духа, чем вчера после покраски. Поинтересовавшись, что так обрадовало крашеного кота, я узнал, что теперь он совершенно по-другому отнёсся к своему положению, поведав о своём ночном приключении.

– Ну, Мяунжик, как же хорошо, что я вчера окрасился! Представь: решил я этой ночью по городу прогуляться, и тут р-раз – из-за угла собаки. Ну, а я никогда толком не дрался, думаю, что капец мне… Но тут псы на меня уставились, и аж застыли, увидев мой странный окрас, ещё круче выглядящий в темноте. Я не растерялся: как зашиплю, спину дугой выгну, так эти собачьи хулиганы просто бросились кто куда, под лапы не глядя!

– Ух, ты! Неожиданно. Но, думаю, способ устранить краску всё равно нужно придумать, ведь это огромный недочёт моей разработки.

– Нужно, но ты в этом деле не спеши. Пока я выкрашен, все псы, наверное, от меня шарахаться будут! Может, можно это использовать всем на благо, тем более в условиях очередного объявления хулиганов в городе?..

И действительно: такая мысль была очень кстати. Быть может, нам бы всё-таки пришлось атаковать хорошо укреплённый Злючкин «Собачник», и вот тут-то Мяучер бы нам очень помог. Ещё немного пошутив со своим другом по поводу его внешнего вида, я посоветовал ему появиться в институте только после того, как я всех предупрежу, и отправился в КотНИИ заниматься обыденной работой.

– Всё?

– Да, котята.

– А можешь продолжить, ну хоть чуть-чуть?

– Нет-нет, не могу: вон, посмотри на небо.

Солнце клонилось к закату и почему казалось фиолетовым, словно окрашенный Мяучер.

– Нам пора по домам.

– Правильно, идёмте, друзья.

История 6

Этим летним вечерком зарядил дождь, характерный обычно для весенней или осенней поры, но, по-видимому, презревший все погодные стандарты – обычное дело для этой местности. Тем не менее, невзирая на непогоду, котята, жившие во дворе, ждали прихода кота-рассказчика Мяунжика, который ещё ни разу не отказывался от вечернего рассказывания историй. Кое-кто из котят даже высовывался на улицу, норовя первым увидеть кота, но тут же прятался обратно, отряхиваясь от воды. Вот одной из так высунувшихся котят стала Ютаха, которая чуть ли не нос к носу столкнулась с подоспевшим как раз Мяунжиком Враузером. Кошечка отошла, давая дорогу коту, и Мяунжик, едва зайдя под своды подвала, как следует отряхнулся, обдав водой всё и вся и приковав к себе всеобщее внимание. Однако в этот раз причиной внимания был не столько авторитет кота, сколько его одеяние: нынче на Мяунжике красовался салатово-зелёный комбинезон, который, видимо, он надел для защиты своей шерсти от потоков воды.

– Ух, ты! Это что на тебе, бронежилет?

– Эм, да. Давненько не пользовался им и не проверял его пулестойкости, однако изначально это был бронекомбинезон, это сейчас я его как дождевик использую. Сделал мне его один человек, по прозвищу Свинопас, кажется, давно-предавно ещё. Хорошо он мне во время всяких заварушек послужил…

– Вот это да! А нельзя мне такой раздобыть?

– Боюсь, что нет. Он специально под заказ делался, по размеру, да и человека того найти сложновато будет.

– Ну, тогда дай хотя бы потрогать!

– Трогайте-трогайте, только когтями не шкрябайте – увязнут в материале, потом не вытащишь.

Все без исключения котята обступили бывалого кота и принялись кто ощупывать лапами, а кто и тыкаться мордочкой в необычный комбинезон. Наконец, когда каждый потрогал наряд, котёнок Фырсик вспомнил, зачем Враузер тащился сюда под проливным дождём:

– Эй, Мяунжик, а ты ведь сюда с историей пришёл?

– Ясное дело! Слушайте, мяу!

Не рой другому яму…

Итак, вернёмся в заведение с казарменным режимом «Собачник», где, как я вам рассказывал, Рыкала устроил целый переворот, хитро и подло свергнув бывшего главаря Злючку и заняв его место, тем самым восстановив свой статус и авторитет. Выслушав поздравления за «отбитое» ночное псевдонападение котов, Рыкала отправился досыпать остаток ночи на бывшем Злючкином месте, а сам Злючка тем временем находился запертым в подвале, попавшись на уловку пса-хитреца.

Оказавшись в подвале, дверь в который Рыкала предусмотрительно присыпал и подпёр, Злючка поначалу безуспешно колотил по двери, а потом, поняв бесцельность этого, сел на пол и принялся раздумывать, как поступать. Сонная голова пса, пробудившегося, наверное, в момент просмотра уж седьмого сна, в условиях подвальной сырости, ночного холода и послепробужденческого голода стала потихоньку проясняться. В первую очередь пёс, глаза которого уже окончательно привыкли к темноте, принялся осматривать подвал в поиске инструмента для своего освобождения, сразу поняв, что с помощью одних лишь лап запертую дверь не открыть.

Подвал «Собачника» (как, впрочем, и все подвалы) был уставлен различным хламом, начиная от запасённого на чёрный день собачьего корма и заканчивая поломанными и не поломанными ящиками с не пойми чем, вышедшим из строя оружием и какими-то строительными материалами. У обычного посетителя этого помещения, если бы он что-либо разглядел, попросту бы разбежались глаза по хаотично разбросанным предметам, но Злючка сумел сконцентрировать взор и принялся проглядывать все подвальные залежи, ища полезные предметы. Оглядев подвал по периметру, пёс наконец увидел ржавый пожарный багор и попытался вытащить его из-за груды хлама, изрядно поцарапавшись и чуть не споткнувшись. Справившись с этим делом, Злючка опёр инструмент на стену около выхода и принялся зализывать исцарапанные лапы, чтобы не дать ржавчине сильно ему навредить. Сделав и это, свергнутый главарь хотел было сразу приняться за выбирание, но тут у него заурчало в животе, и пёс хлопнул себя лапой по лбу и метнулся к залежам корма, хранившегося в другой части подвального помещения. Откопав пакет побольше, Злючка когтями двух лап сразу разорвал его и принялся жадно жевать еду, будучи уверенным, что с насыщением к нему прильнут силы для самоосвобождения и надирания хвоста тому, кто его сюда запихнул (если он ещё был на базе).

Как следует напихав брюхо кормом, пёс встряхнулся, сплюнул на лапы, и так мокрые от зализывания царапин, и взялся за полутораметровый пожарный крюк. «Давненько я ничего самолично не крошил, всё командую и командую… Приятно развалить что-нибудь, жалко только, что на своей собственной базе!» – думал местный главарь. Для начала Злючка тыкнул багром в подвальную дверь, проверяя её на прочность, и остался доволен, когда острый конец пожарного инструмента наполовину вошёл в дерево. Затем пёс, с некоторой неловкостью орудуя длинной штукенцией, принялся подколупывать центральную поперечную доску, а отвалив её, принялся за вторую. Через восемь минут дверь уже превратилась из двери в плоское нагромождение досок, неизвестно на чём державшихся вместе, и Злючка, более не вдаваясь в моторику, принялся со всей своей собачьей силы тыкать в неё пожарным багром, аки пикой. Однако такая стратегия оказалась не очень успешной: если верхняя половина двери от усердий пса превратилась в обломки, то нижняя ни в какую не поддавалась, видимо, оттого, что была присыпана землёй, а в одном месте даже укреплена снаружи полосой железа, к которой крепился замок. Выбираться через образовавшуюся дыру пёс побоялся, ведь куски досок могли его неслабо иззанозить и исцарапать, а потому снова перешёл от тыканья к ковырянию крюком и стал медленно, но верно разбирать остатки двери. Где-то ближе к концу работы Злючка вдруг оказался в весьма пренеприятном положении: увлёкшись изничтожением двери, он не заметил, как лишил оставленную Рыкалой в качестве подпорки метлу всяческой опоры, и та вдруг взяла, да и плюхнулась на трудящуюся собаку, как следует огрев главаря по макушке. Взвыв от неожиданности, пёс едва не уронил инструмент, почесал ушибленное место и продолжил процесс самоосвобождения.

Вот, в конце концов, от двери в подвал остались рожки да ножки, а вернее, куски да обломки. Недолго полюбовавшись проделанными разрушениями, Злючка кинул в образовавшийся проём сперва свой крюк, а следом за ним сиганул наружу и сам. «Теперь я свободен! – думал он, – Осталось только найти того (или тех), кто меня так подставил!» К моменту освобождения законного главаря уже начало светать, и Злючка решил немедля вернуться в конуру и устроить разборки, чтобы успеть ещё с полчаса вздремнуть перед утренней тренировкой, на которую без участия командира никто из псов бы и не сподвигнулся. Подняв с земли пожарный багор, только что спасший его, Злючка, держа его наперевес, зашагал в главное здание, размахивая инструментом, словно неуклюжий копейщик.