Карьера неудачника

Это было Косте на руку: в глубине души он не мог не признаться самому себе, что его роман с такой девушкой, как Рита, неизбежно создаст ему репутацию ловкого карьериста. А ему меньше всего хотелось быть обязанным своими успехами выгодному родству или высоким связям.

В конце концов он остановил свой выбор на Гаспаряне. Это был свой брат-нацмен24, который не нуждался в объяснении многих тонкостей этикетного порядка: они были для него очевидны. Кроме того, Рубену, как и большинству представителей его народа, были свойственны врождённая деликатность и такт, которые не смогли вытравить даже несколько лет жизни в казарме. Он, как и Костя, был полукровкой и унаследовал от своей русской матери светлые волосы и глаза – разрез которых, впрочем, был несомненно армянским: большие и выразительные, вытянутые к вискам, они оставались печальными даже тогда, когда он смеялся.

Костя сообщил о своём решении в понедельник, в конце обеда. Новость вызвала за их столом смесь из разочарованных и торжествующих возгласов – кое-кто из парней заключил пари на его решение. Гаспаряна хлопали по спине и плечам, сам он сиял грустной армянской улыбкой. Теперь предстояло самое неприятное. Дав другу время освоиться с его новой ролью, перед отбоем Костя отозвал его в глухой конец коридора, где располагался хозблок, в это время пустующий, и там, в тесной каптёрке, на перевёрнутых вверх дном вёдрах, поведал ему свою историю.

Рубен умел слушать. Он ни разу не перебил друга во время его беспощадной исповеди, продолжал хранить молчание и после того, как в ней была поставлена последняя точка. Это было очень неловкое молчание, но когда он заговорил, Костя с облегчением понял, что не ошибся.

– Ты не хочешь, чтобы ребята об этом знали, да?

– Да.

– Хорошо. – Он поднялся, Костя тоже. Рубен потоптался на месте, расчесал пятернёй волосы, о чём-то размышляя.

– Что? – не вытерпел Костя.

Гаспарян посмотрел ему в глаза. Вздохнул, задумчиво помотал головой.

– Всё так плохо? – Костя криво усмехнулся.

– Не представляю, чем тебе помочь.

– Ты уже помог.

– Ерунда. Чем?

– Тем, что согласился быть рядом…

– … в не самый лучший день твоей жизни? – грустная улыбка мелькнула на его лице и растаяла. – Послушай… Я ценю твоё доверие и постараюсь не подвести, это само собой. Но ты должен знать, Джедай: ты всегда можешь на меня рассчитывать. Если тебе нужна будет какая-то помощь… всё равно какая. Или просто захочешь поговорить. Ты понял?

Костя сглотнул ком в горле, хрипло ответил:

– Спасибо.

Ему захотелось на воздух. Он выскользнул во двор через боковой вход и подставил лицо холодному сырому ветру. Горячие слёзы закипали в душе, искали выхода. Этого ещё не хватало – сопли на кулак наматывать, ругал он сам себя, но ничего не мог поделать. Горечь, копившаяся в душе весь последний месяц, под действием дружеского участия словно бы вступила с ним в химическую реакцию, результатом которой стало выделение большого количества солёной воды. Костя отступил вглубь дверного портала, куда не доставал холодный свет прожектора, освещающего плац, и, бормоча ругательства, принялся размазывать слёзы по лицу тыльными сторонами ладоней и рукавами, пока не вспомнил про носовой платок, которым почти никогда не пользовался. Вытер лицо, высморкался и несколько раз глубоко и медленно втянул и выдохнул ледяной воздух.

Непрошеные слёзы наконец иссякли, но с таким лицом нельзя было возвращаться в казарму. Он посмотрел на часы: до отбоя оставалось чуть меньше двадцати минут – и решил перекантоваться здесь. Градус его переживаний постепенно возвращался в границы нормы, а в этом диапазоне мозг уже фиксировал сигналы кожных рецепторов – иначе говоря, Костя понял, что на дворе вторая половина осени и он замерзает. Он вошёл внутрь, закрыл за собой дверь и прислушался. Из открытой двери ленкомнаты доносились возбуждённые голоса и взрывы хохота, в дальнем конце коридора чутко дремал на своей тумбочке дневальный. Костя вздохнул и не спеша направился к своим. Дневальный метнул в его сторону бдительный взгляд, но, узнав своего, расслабился.

…………………………………..

Свадьбу он вспоминать не любил.

Не ожидая от неё ничего хорошего, Костя был готов ко всему. Больше того: иногда, с отчаянием приговорённого, он в глубине души лелеял картины полного провала, который должен был неминуемо кончиться разрывом. В такие минуты исполнение угрозы Павловского о ссылке в дальний гарнизон казалось ему просто спасением, а сам этот мифический гарнизон представлялся землёй обетованной, в которой он был готов искупать свой позор хоть до конца земной жизни. Во всяком случае, этот вариант был предпочтительней пожизненного заключения в купленных и обставленных тестем апартаментах, рядом с женщиной, которая оказалась совсем чужой…

Так как о романтических переживаниях можно было забыть, он смотрел на происходящее трезвым взглядом стороннего наблюдателя, пытаясь увидеть всё глазами Павловских. Презирая себя за это, он не мог не признать, что его родные, несмотря на все усилия, выглядели удручающе провинциально.

Новый костюм и белая рубашка с галстуком сидели на отце вполне прилично – в другое время Костя бы с гордостью признал, что папа всё ещё видный мужчина. Однако скованные, неловкие движения делали его похожим на маленького сорванца, которого поймали, отмыли и втиснули в парадную одежду, строго-настрого наказав хорошо себя вести и не пачкаться.

Лилька, как обычно, была вся в оборках и кружевах, к которым питала слабость, проистекавшую, как подозревал Костя, от её увлечения сентиментальными романами. Воображая себя тургеневской девушкой, она старалась выглядеть и одеваться соответствующим образом и была, конечно, трогательно мила – но чертовски несовременна.

И только мама была просто мамой. Её не смогли испортить ни сшитое на заказ бархатное платье, ни причёска, сделанная у парикмахера Елены Матвеевны. Она вся была воплощённая материнская любовь и забота, и это служило ей лучшим украшением.

Однако всё прошло не так уж и плохо. Все вели себя достойно, хотя Костя не мог не заметить, каких усилий стоило его отцу удерживать в рамках приличия своё неукротимое чувство юмора. Когда из загса приехали к Павловским и все расселись за большим, богато сервированным столом в их просторной гостиной, он окинул взглядом комнату, и Костя с тревогой увидел, как иронично выгнулась отцовская бровь, а в глазах заплясали бесенята. Но он только лукаво подмигнул сыну, и Костя перевёл дух, понимая, впрочем, что ещё не вечер.

Так оно и вышло.

Застолье, которое вначале было довольно скучным и чопорным, после двух-трёх тостов несколько оживилось. Елена Матвеевна изо всех сил старалась быть радушной, и даже Павловский сбавил градус своего презрительного величия, рассказав довольно язвительный политический анекдот. И хотя мама зорко следила за рюмкой отца (которого, к слову, Костя ни разу за свою жизнь не видел пьяным), был момент, когда он по-настоящему испугался за исход этого дня.

Поскольку любое осетинское застолье начинается с пирогов, которые занимают почётное место в центре стола и, сложенные стопкой, разрезаются на шесть-восемь частей и раздаются после первого тоста, то и теперь гости разобрали свою долю по тарелкам. Хозяева с некоторой осторожностью последовали их примеру. И случилось то, что и должно было случиться: хозяева, глядя, как гости берут пироги руками, попытались сделать то же самое и вдруг обнаружили, что это не так-то просто. Ведь осетинский пирог тонкий и мягкий, он состоит, главным образом, из начинки, заключённой под тонкий слой теста, обильно смазанного сливочным маслом. Поэтому держать кусок приходится двумя руками, следя за тем, чтобы не выпала начинка. Помучившись, хозяева сдались. Первым не выдержал Леонид Захарович: уронив остатки своего ломтя на тарелку, он принялся энергично вытирать жирные пальцы.

– Не понимаю, как вам это удаётся… Почему не делать это, как все цивилизованные люди – при помощи ножа и вилки?

– Леонид… – предостерегающе пробормотала его супруга.

Костя почувствовал, как похолодели его пальцы, и метнул взгляд на отца. Но тот беззаботно отправил в рот последний кусок и, вытерев губы и пальцы, ответил с широкой улыбкой:

– Что делать, мы ведь дикий народ – дети гор! – И он невозмутимо потянулся за вторым куском.

Костя перевёл взгляд на сидевшую рядом с отцом Лильку: она покраснела, отчего веснушки на её лице слились с румянцем в два больших пунцовых пятна на щеках, и открыла было рот, собираясь что-то сказать. Но тут женщины заговорили одновременно.

– Конечно, Леонид, ешьте, как вам удобно! Не смотрите на нас, – откликнулась мама.

– Невероятно вкусные пироги, Люба! Просто тают во рту! – Это защебетала Елена Матвеевна. – Но, я вижу, они все разные?

– Да, попробуйте ещё с тыквой. Но имейте в виду: он довольно острый, хотя я постаралась не переборщить с перцем. А вам, Леонид, я бы советовала самый нижний, с мясом – мужчины у нас их особенно жалуют…

Пронесло, подумал Костя. Отец, кажется, был полон решимости держать марку – во всяком случае, он явно не воспринимал свою новую родню столь же драматично, как новобрачный. Где-то к середине застолья Костя с изумлением заметил, что папа даже втайне забавляется, наблюдая за происходящим.

К счастью, никому из присутствующих не пришло в голову кричать «горько!» – это был, пожалуй, единственный пункт относительно устройства торжества, в котором он был согласен с будущей женой: прилюдные лобзания всегда ему претили, и если дома случалось попасть на русскую свадьбу, он в такие моменты всегда чувствовал неловкость и отводил глаза. На осетинской свадьбе подобные эксцессы исключены уже потому, что жених с невестой ни разу на протяжении всего обряда не находятся рядом, если не считать момента официальной регистрации брака, который часто вообще выносится за скобки и происходит отдельно от самой свадьбы, до или после неё – если вообще проводится. На Кавказе свадьба считается вполне достаточным подтверждением взаимных обязательств, нарушить которые никому не приходит в голову – сделать это гораздо сложнее, чем если бы вы, наоборот, ограничились загсом и решили обойтись без свадьбы: государство не столь требовательно по части соблюдения супружеских клятв.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Антифразис – стилистический приём, заключающийся в употреблении слова или словосочетания в противоположном смысле, обычно ироническом.

2

Строка из монолога Гамлета в переводе Б. Пастернака.

3

Путь к могиле святого Иакова, система пеших паломнических маршрутов по Европе к испанскому городу Сантьяго-де-Компостела.

4

Согласно средневековой легенде, музыкант избавил город Гамельн от крыс при помощи волшебной дудочки. Когда же магистрат отказался ему заплатить, он в отместку увёл из города всех детей.

5

Признаки революционной ситуации, сформулированные В.И.Лениным: «Верхи не могут управлять по-старому …; Низы не хотят жить по-старому …». Общеизвестная хрестоматийная формула, повсеместно изучавшаяся в вузах в советский период.

6

Одна из широко известных фраз М.С.Горбачёва, тогдашнего руководителя страны.

7

Строка из стихотворения М.Ю.Лермонтова «Они любили друг друга так долго и нежно», являющегося вольным переводом немецкого поэта-романтика Генриха Гейне:

Они любили друг друга так долго и нежно,

С тоской глубокой и страстью безумно-мятежной!

Но, как враги, избегали признанья и встречи,

И были пусты и хладны их краткие речи.

Они расстались в безмолвном и гордом страданье

И милый образ во сне лишь порою видали.

И смерть пришла: наступило за гробом свиданье…

Но в мире новом друг друга они не узнали.

8

М.Митчелл, «Унесённые ветром».

9

Бразильский барабан.

10

Намёк на отречение апостола Петра, предсказанное Иисусом во время тайной вечери, непосредственно перед своим арестом: «Он [Пётр] отвечал Ему: Господи! с Тобой я готов и в тюрьму и на смерть идти. Но Он сказал: говорю тебе, Петр, не пропоет петух сегодня, как ты трижды отречешься, что не знаешь Меня». (Мф.26,34; Мк.14,30; Ин.13,38).

11

Аллюзия на роман В.Шукшина о Степане Разине.

12

А.М.Горький, «Макар Чудра».

13

Они сошлись. Волна и камень,

Стихи и проза, лёд и пламень

Не столь различны меж собой…

Сперва взаимной разнотой

Они друг другу были скучны,

Потом понравились, потом

Съезжались каждый день верхом,

И вскоре стали неразлучны… (А.С.Пушкин, «Евгений Онегин»)

14

Здесь тоже аллюзия на «Онегина»:

Архивны юноши толпою

На Таню чопорно глядят

И про неё между собою

Неблагосклонно говорят…

15

Fin de siècle, Belle Epoque (фр.: конец века, прекрасная эпоха) – условное обозначение периода европейской (в первую очередь французской и бельгийской) истории между последними десятилетиями XIX века и 1914 годом.

16

Цитата из фильма «Тот самый Мюнхгаузен» (1979)

17

Ставшие афоризмом слова главного героя культовых фильмов 90-х «Брат» и «Брат-2»: «Вот скажи мне, американец, в чём сила! Разве в деньгах? Вот и брат говорит, что в деньгах. У тебя много денег, и чего? Я вот думаю, что сила в правде: у кого правда, тот и сильней!».

18

Из трагедии «Гамлет» (действ. 1, явл. 4) Уильяма Шекспира (1564— 1616). Слова Марцелло, наблюдающего появление призрака короля-отца и его встречу с Гамлетом.

Иногда выражение встречается в других переводах – «неладно что-то в Датском государстве» и др.

Иронически: о признаках явного неблагополучия где-либо, притом что его причины еще не совсем ясны или о них предпочитают умалчивать.

19

Слова Сатина из пьесы Горького «На дне»: «Ложь – религия рабов и хозяев… Правда – бог свободного человека!»

20

Актёр, исполнивший главную роль в фильме «Римские каникулы»

21

Слова из песни Владимира Высоцкого «Я не люблю»:

Я не люблю уверенности сытой,

Уж лучше пусть откажут тормоза!

Досадно мне, что слово «честь» забыто,

И что в чести наветы за глаза.

22

Глава СССР в период, о котором идёт речь.

23

Уалибах – пирог с сыром, нашчин – с тыквой, фытчин – с мясом.

24

Эта аббревиатура использовалась в СССР в качестве обобщённого наименования любых представителей национальных меньшинств.