«С ума сшедшая»

Она совсем забыла про него. С Женькой Кира встречалась раз в неделю, иногда реже. А правда, болтают, что мужики чувствуют, что им скоро «от ворот поворот» будет? Кира ещё вчера поняла, что нужно с ним серьёзно поговорить, и вот, сам на разговор нарывается.

Она решила, что обязательно подумает об этом потом. Не завтра, как Скарлетт Охара, но подумает обязательно. Она потянулась в кровати, кончиками пальцев провела по лицу. Ей показалось, или её руки до сих пор хранят запах рук Романа? «Господи, с ума что ли схожу?» – подумала Кира.

Она быстро вскочила, запрыгнула на весы. Весы улыбнулись цифрой 78.

«Ого, можно съесть целых два бутерброда!» – промелькнула шальная мысль.

«Даже с сыром или с колбасой», – добавил желудок.

– А вот фиг вам, – рыкнула Кира.

Она выпила чашку кофе, закинула в рот сушку с маком и, быстро собравшись, выскользнула за дверь, пока её не перехватила мама и не запихала в неё пару пирожков, которые выпрыгивали из духовки.

Только вышла на улицу, позвонила Алиса.

– Чем занимаешься в субботу? – спросила она.

– Пока не знаю, – протянула Кира. – Дожить надо.

– В смысле, дожить, – с ноткой удивления пропела Алиса. – Суббота сегодня, Кира. А ты чего так дышишь? Не дома что ли?

Кира остановилась, точно ей доской по спине огрели со всего маху.

Припёрлась бы идиотка на работу в субботу.

– Алиска, – запричитала Кира. – Я сошла с ума. Я на работу иду дура дурой.

Без всякого перехода Кира вывалила на Алису последние новости личной жизни. К окончанию монолога тушь была размазана по Кириному лицу от уха до уха. Помада перекочевала на перчатки, а шапка съехала на правое ухо. Кира, то ревела, то хохотала, рассказывая о вчерашней встрече.

– Алиса, это значит, мы не увидимся с ним до понедельника? – на финальной ноте всхлипнула Кира и замычала в трубку.

– Не реви, – сказала, как отрезала Алиса. – Ко мне иди, чайник ставлю, жду.

Только сейчас Кира почувствовала, как замёрзли щёки, по которым она размазывала своё горе. Кира быстро достала из сумки зеркальце и носовой платок, но когда увидела отражение, поправила шапку, вытащила шарф, стараясь прикрыть чёрные разводы на лице, и почти побежала к подруге. Хорошо, та жила в соседнем доме.

– Ого, – только и смогла выдавить из себя Алиса, когда увидела на пороге Киру.

– Ничего не говори, – рявкнула Кира, быстро разделась и шмыгнула в ванную.

– И не говорю, – прошипела, сдерживаясь, чтобы не расхохотаться, Алиса.

Кира помыла руки, привела в порядок опухшее от мороза и слёз лицо.

Алиса усадила её на кухне, налила большую кружку чая и спросила:

– Что ты хочешь, Кира? Я про отношения с Романом спрашиваю, – уточнила она, в ответ на вопросительный взгляд Киры. – Из твоего лепета по телефону поняла, что он моложе, не женат и немного странный. Меня интересует насколько немного? Если как ты, то это нормально, а если больше, то…

Алиса закатила глаза и подняла руки к потолку, показывая, что это для Киры перебор.

– Два дурака в доме – дурдом! – шарахнула она и замолчала, ожидая Кириных измышлений.

Кира, не задумываясь, ответила:

– Влюбилась я, Алиса. Волной меня окатило. Чувствую, тону. И как же я его до понедельника не увижу?

– Не ной, позови на встречу, – брякнула Алиса и хохотнула. – А что, не молоденькая, конфетно-букетный побоку. Давай, жги.

Кира испуганно уставилась на Алису и пробормотала:

– Не получится у меня. Как позвать-то? Позвонить что ли? Нееет… Смс? А писать что? Да и не умею я, не придёт он, ещё посмеётся.

– Вот ещё, – фыркнула Алиса. – Давай сюда телефон. Я сама напишу, пусть только попробует не ответить.

Алиса взяла Кирин телефон и написала смс Роману: «Роман, доброе утро. Погода сегодня замечательная. Хотела прогуляться по парку, но одной скучно. Может быть вместе? Кира».

Телефон пикнул, отправляя послание. Кира хлебнула от страха чая больше, чем вмещал рот и закашлялась. Обе уставились на телефон, ожидая ответ.

«Хорошо. Куда и восколько подъехать?» – прожужжал тот.

Кира взвизгнула и зажала рот рукой, словно кто-то кроме Алисы услышал бы её вопль.

– Вот это да, Алиска, ты – волшебница, – кинулась обнимать подругу Кира.

– Да ладно, мне ещё никто не отказывал, – хохотнула Алиса. – Пиши ему время и место встречи, и собирайся.

Кира отстучала вторую смс Роману и понеслась домой, на ходу застёгивая сапоги и шубу.

Роман приехал около часу дня, опоздав минут на двадцать. Кира к его приезду была на таком взводе, что домашние разбежались по комнатам, а кошка, чтобы не попадаться хозяйке под ноги, сиганула в шкаф и затаилась меж платьев и кофточек, с вдохновением насасывая хвост.

По дороге к парку Кира и Роман договорились, что зайдут пообедать в кафе «Дети мельпомены». Оно рядом с парком, народу там немного и цены не кусаются.

По парку гуляли минут пятнадцать, а потом пошли греться. В зале оказались одни. Тихая музыка, приглушённый свет, интерьер в красных тонах располагал к душевному разговору. Говорил в основном Роман. Рассказал историю, которая привела его на скамью подсудимых, описывая в красках и с юмором совершенно некомичную ситуацию. Кира внимала, улыбалась, или охала, переживала.

Когда официантка принесла счёт, Роман наклонился к Кире и вкрадчиво шёпотом, абсолютно серьёзно произнёс:

– Кира, у меня нет денег, заплатить за обед. Сейчас Вы встанете, возьмёте одежду и пойдёте к выходу, а я за Вами. Как выйдем за дверь, бегите к машине…

Кира выпучила глаза, не веря тому, что слышала. Она ловила ртом воздух, мотая головой из стороны в сторону, точно лошадь, отгоняющая мух, и кряхтела: «Нет, Роман, что Вы? Я сама заплачу! Роман, куда Вы?»

Кира увидела, что Роман пошёл к вешалке. Из глаз брызнули слёзы величайшего разочарования. Кира была готова провалиться сквозь землю, хотя собственно уже была там, так как кафе находилось в подвальном помещении. Перед глазами залетали мошки, а сердце оборвалось и шарахнуло вниз живота, надавив на кишечник, который мгновенно свело. Кира побледнела и потянулась к сумке за кошельком.

– Ты поверила, что я могу не заплатить? – прошелестел над ухом голос Романа.

Кира в шоке от случившегося не заметила, как он вернулся к столику.

– Я перешёл на «Вы», хотя мы со вчерашнего дня на «ты», – хохотнул Роман. – Ты даже не заметила? Как порция адреналина?

Но, увидев бледное лицо Киры и глаза, переполненные слезами, Роман осёкся и прошептал:

– Прости, пожалуйста, я не хотел. Я не думал, что ты примешь всерьёз шутку, – он вертел в руках кредитную карточку и улыбался. – Я просто оставил её в кармане. Прости.

Кира сжала кулачки, чтобы не завизжать и не треснуть Романа по уху. Еле сдержалась. В голове была неимоверная пустота, словно мозг корова языком слизала.

– Идиот, – выдохнула Кира. – И я тоже хороша, шуток совсем не понимаю, думаю плохо, не разобравшись, и так всегда.

Думать «плохо» о любой ситуации Кира привыкла с юности. Не отвечают на телефон, значит, не хотят говорить. Опаздывают – не хотят видеть, не приедут. Сухо ответил мужчина по смс – разлюбил. Не берёт трубку мама – давление, инсульт, инфаркт, упала, звонить в больницу. Не берёт трубку дочь – попала под машину, убили, изнасиловали, звонить в милицию. Дочь однажды пошутила и послала Кире в соцсетях пост: «Что думают родители, если ребёнок не выходит на связь? 49% – он умирает, 49% – он уже умер, 2% – сел телефон». «Мама, – воспитывала её дочь. – А ещё дети спят, забыли включить звук, заняты. Ну, хотя бы это предположи!»

Кире увещевания не помогали, она мчалась на поиски, на выручку, кричала и плакала, чем до полного исступления доводила родных и любимых.

Мужчинам эмоций доставалось не меньше. Кира при этом повторяла, что беспокоится, пока любит. «Перестану беспокоиться, звонить, писать смс и ждать, значит, разлюбила», – говорила она тем, кто пытался снять с себя Кирин контроль. То, что эти переживания ничего общего с любовью не имеют, не думала. С возрастом старалась сдерживаться, но в итоге натянутая пружина всегда лопалась, и скандал приводил к разрыву. Кто терпеть будет?

Алиска однажды пульнула ей в голову: «Или принимаешь людей, какие есть или не заводи отношений!» Кира с той поры и не заводила, Женька не в счёт. И вот, поди ж ты! Роман с Романом – анекдот! И всё по новой, как будто и не было ничего в прошлом, и эмоции зашкаливают.

Кира тряхнула головой, посмотрела на притихшего, сидящего напротив Романа и протянула, выдавливая каждое слово:

– Не делай так больше, ладно.

– Не могу ничего обещать, – прошептал Роман и улыбнулся. – Пойдём?

Кира встала из-за стола, Роман ей навстречу. Его рука осторожно легла на её талию, он притянул Киру к себе и, задевая губами, точно крыльями мотылька, щёку, проговорил: «Ты чудо, Кира…»

Кира чуть не упала в обморок. Мотылёк со щеки щекотнул крыльями шею, скользнул между лопаток, лапками дотронулся до бедра и уместился внизу живота вместе с другими проснувшимися мотыльками. Она закрыла глаза, а когда открыла, поймала на себе лукавый изучающий взгляд Романа и покраснела.

– Пойдём, – прошипела она пересохшим горлом.

Приключений на сегодня Кире было достаточно. Они, конечно, хохотали потом, вспоминая эту ситуацию в кафе, но Кира снова и снова просила больше так не делать. Около дома в машине сидели долго, разговаривали ни о чём и обо всём. Иногда Роман замолкал, наклонялся к Кире и целовал то в щёку, то в губы. Киру так смешно не целовал никто. Прикосновения Романа были похожи на прикосновение новорождённого глупого телёнка к мамкиной титьке. Вроде бы и напился молока, но не знает как. Кира удивлялась, но принимала игру.

«Не спеши!», вспоминала она фразу из одного известного фильма, даже интонацию помнила. Одно не давало покоя и раздражало – в сумочке жужжал надоедливой мухой телефон. Звонил Женька.

С Романом попрощались около десяти вечера, он торопился по каким-то неотложным делам. Кира вошла в подъезд и набрала Женьку.

– Привет сладкая, – пробасил Женька. – Куда пропала, который день звоню? Мне нужно волноваться?

– Ага, начинай прямо сейчас и до утра, – съязвила Кира.

Ей не хотелось объяснять, оправдываться, вообще говорить не хотелось.

– Мы договорились, что встретимся на неделе, – промурчал Женька.

Кира не помнила, когда именно договаривалась с ним, но спорить не стала.

– Я устала сегодня, давай перезвоню завтра, – протянула она, надеясь, что Женька проглотит и это.

– Странно, – буркнул Женька, и трубка застонала гудками.

Кира медленно пошла домой, считая, для того чтобы успокоиться, ступеньки пролётов лестницы. Сбилась после десятой ступеньки. Мысли уносили к машине, в которой они только что целовались с Романом.

Дверь в квартиру открыла дочь. Скептически посмотрела на Киру, растворившуюся в собственных ощущениях после свидания, и спросила:

– Это откуда к нам такую тётеньку привалило? Шуба болтается, ноги в сапогах, что карандаши в стакане, а лицо, как морда у обожравшейся валерьянкой, кошки.

Кира мяукнула:

– Привет!

Она сбросила шубу, вышла из сапог и присела на диван.

– Опаньки, – с восторгом констатировала доча. – Килограмм семь-десять минус.

– Да ладно тебе, – отмахнулась Кира, но поспешила вскочить на весы.

Весы аплодировали 77-ю килограммами. Действительно от 84-х минус семь.

Кира шагнула в кухню и застонала.

Пирожки в тарелке на столе, заботливо прикрытые мамой полотенцем, орали:

– Съешь нас!

Холодильник беззлобно скалился дверкой от морозилки:

– А там внутри твои любимые пельмени, а ещё жареная картошечка, курочка. Ты должна непременно попробовать!

– Нет, – заскрежетала Кира, давясь слюной. – Я только кефирчик возьму…

Желудок на «кефирчик» среагировал ударом под дых. В теле заломило, заурчало и зачавкало. Организм готов был съесть самого себя.

Кира порылась в холодильнике, нашла салат и гречневую кашу, следом достала кефир и уселась за стол.

– Доча, так же нельзя, – это к общему хору желающих накормить добавилась мамуля.

– Мам, – протянула Кира и запихала в рот ложку с кашей.

Мама всплеснула руками и ушла в комнату. Смотреть на Кирино издевательство над собой она не могла.

Когда с ужином было покончено, и Кира, наконец-то, добралась до кровати, ей в голову пришла мысль отправить Роману и Женьке смски.

«Вот кто ответит, того и на ужин позову», – решила Кира в тайне надеясь, что ответит Роман.

Две ночные птицы-сообщения несли в клювиках одинаковые слова: «Спокойной ночи, целую».

Через минуту телефон пропиликал ответной смс.

«Роман или Женька? Хоть бы Роман, Женька тоже не плохо, значит, не сердится… но лучше Роман», – сама с собой перешёптывалась Кира, открывая послание.

Экран выдавил: «Сладких снов». Это был Роман. В конце сообщения светился зелёный смайлик в виде головы жабы или смешного инопланетянина. Кира хихикнула и счастливая закрыла глаза.

От Женьки так ничего и не пришло в ответ, но Кира узнала об этом только утром воскресенья. Она несколько раз в течение дня перезванивала Женьке, но тот не брал трубку. А потом пришла Алиска, и они зависли в разговорах и капучино до самого вечера.

Утро понедельника у Киры не задалось. Во-первых, она проспала. Во-вторых, почему-то именно этим утром отключили горячую воду в доме.

«Не помыться, ни…", – ярилась Кира, бегая между кухней и ванной с чайником.

В завершение неприятностей около работы Кира поскользнулась и шлёпнулась на колени прямо перед спешащим мимо мужчиной из соседнего здания. Тот ринулся было на помощь, но налетев на взгляд Киры, отшатнулся. Кира вскочила и, не чувствуя боли, ругаясь нецензурно, рванула по ступенькам к дверям здания. Только доковыляв до дверей офиса, она поняла, что колготки придётся покупать новые, а колено замазывать йодом, ну или перекисью.

Кира не успела раздеться и пройти в кабинет, как за спиной услышала лёгкий стук в дверь.

– Можно?

Кира чуть не потеряла сознание. Она обернулась и провалилась в янтарные глаза Романа, который заметив расхлёстанное о лёд колено, перестал улыбаться и ойкнул. Кира спряталась за письменный стол и пробормотала:

– Да, ничего страшного. Упала просто, скользко.

– Да? – улыбнулся Роман. – Я за договором.

– За договором? – Кира совсем забыла, что просила Романа зайти в понедельник.

Она запнулась на мгновение и выпалила:

– Сегодня вечером приглашаю на ужин. Если, конечно, сможешь, а?

Краска стыда покрыла Киру от кончиков волос до кончиков пальцев. «Начала за здравие, а потом… мямля», – услышала Кира голос Алисы.

Они вчера репетировали приглашение Романа на ужин, и вот провал, полный провал.

Кира зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела смеющегося Романа.

– Хорошо, Кира. Ждите в семь, – отчеканил он.

Кира едва дождалась окончания рабочего дня. Домой летела, забыв про ушибленное колено, и не поскользнулась ни разу.

Дома мама и дочь завершали приготовления к ужину. Она им весь день звонила и давала ценные указания: что купить, где найти рецепт, на какой сковороде жарить, при какой температуре в духовке тушить. Выпросила у мамы её фирменные пироги, а дочери велела начистить и сварить овощи для салата.

Дочь ёрничала:

– Ты, мам, ещё прикажи весам килограммы большие не показывать, кошке не царапаться, а полы пусть сами вымоются и больше не пылятся. Загоняла нас с бабулей до полусмерти.

Кира не сердилась на её выпады. Только просила:

– Не ругайся. Влюбилась мать, что поделаешь, может, в последний раз?

– Ага, кто бы говорил, – парировала дочь таким тоном, что Кира отчётливо представляла, как та закатывает глаза и дирижирует ладонью с длинными пальчиками с сиреневыми ноготками.

Алиске досталось не меньше. Кира истязала подругу вопросами: что говорить, в чём встретить, чем угощать, прилично себя вести или можно пошалить. Алиса выслушивала и практически на все вопросы отвечала односложно:

– Дура, ты, Кира. Делай, как считаешь нужным. И не слушай, что говорит, слушай, как говорит, и смотри, что делает. И мозг мужчине вилкой по кусочкам не выедай. Либо вынеси весь сразу и бери тёпленьким, либо сделай так, чтобы в голове его были мысли только о тебе, а для этого научись слышать и вопросы задавай правильные.

– Это какие? – уточняла ошарашенная Кира.

– Не зли меня, – шипела Алиса в трубку.

Кира после её шипения тут же вспоминала, что ненужно ничего определённого и точного – «может быть», «если пожелаешь», «возможно» – это в вопросах главное. Свободолюбивые «мерзавцы» никому ничего не должны, их просто нужно убедить, что это они решили приехать, позвонить, написать, отчитаться о планах и прочее.

Мама с дочкой ушли к подругам около семи вечера.

Часы показывали двадцать пять минут восьмого. Роман не звонил и не приехал. Кира нервничала, скакала по окнам, высматривая его машину, раз пять вынесла мусор, пару раз долетела до магазина и постоянно названивала Алиске, повторяя одно и то же: «Как думаешь, приедет?»

Алиса сначала увещевала Киру по-доброму, потом зафыркала и обозвала «с ума сшедшей», а затем и вовсе перестала отвечать на звонки. Кира посмотрела на часы, скинула туфли и, плюхнувшись на табуретку, заревела. В этот момент зазвонил телефон. Экран выкрикивал имя «Роман», и Кира включила громкую связь, потому что удержать телефон в руках не смогла.

– Кира, я еду, задержался по делам. Что-нибудь купить?

– Да… – протянула Кира, лихорадочно соображая, что бы такое попросить, чтобы успеть до его приезда, привести себя в порядок. – Если можно, что-то сладкое к чаю, на твой вкус.

Роман отключился. Кира помчалась в ванную, и тут телефон снова ожил. Это был Женька. Кира нехотя нажала на зелёную трубку и на громкую связь.

– Говори, Женька, я умываюсь, – прокричала она под шум воды.

– Кира, я к тебе еду, – прошелестел Женька. – Скоро буду, нужно поговорить.

Кире показалось, что она обожглась о холодную воду.

– Нет, – закричала она, но было поздно, Женька отключился.

Кира попробовала перезвонить, но тщетно. Она опустилась на коврик в ванной. «За что мне такое наказание? Как разрулить теперь? И Алиска трубку не берёт? Господи, что делать?» – Кира задавала себе вопросы и не знала ответов. В голове была каша.

«Интересно, кто придёт первым?» – пронеслась непутёвая мысль.

– О чём я думаю? – это Кира произнесла вслух, и решение пришло само собой.

Она вспомнила чью-то мудрую фразу: «В любой непонятной ситуации – беги!» Кира мгновенно оделась, выключила свет и выскочила на улицу.

Во дворе было тихо и тепло. Шёл снег. Февраль плавно переходил в март. «Всё меняется за год, за день, за одну секунду», – подумала Кира и пошагала к Алисе, не оглядываясь.

Она представляла, что где-то в другой реальности другая Кира успела крикнуть Женьке «нет» и попросила больше никогда не приезжать и не звонить ей, а потом ужинала с Романом и говорила о пустяках. Та, другая Кира, влюблённая и счастливая повернула время вспять. Роман увидел в ней молодую стройную женщину, которая заворожила его теплом и вниманием. На восьмое марта он каждый год дарит ей огромную охапку ромашек, обожает её кошку и любит мамины пироги.

Наверно, была ещё одна реальность, где Кира никуда не ушла. Сначала приехал Женька с букетом цветов и предложил ей быть «его любимым пончиком» всю оставшуюся жизнь. Потом приехал Роман с тортом. Познакомился с Женькой. И они подрались из-за той, другой Киры.

Сколько тех реальностей, где всё могло быть иначе, сделай всего один шаг – другой шаг.

Алиса открыла дверь и уставилась заворожённо на Киру.

Кира, усыпанная снегом, с блестящими от внутреннего пожара глазами, была похожа на снегурочку, которая прыгнула в костёр, но не растаяла, а наоборот приглушила пламя, заморозила чувства.

– Милушка моя, – запричитала Алиса, затаскивая Киру в прихожую.

– Ты похожа на сбежавшую из дурдома снегурку, – съязвила она.

– Скорее на «с ума сшедшую» снежную бабу, – с истеричным смешком пробормотала Кира.

Телефон в сумочке зажужжал и затих.

– Посмотри, что там, – попросила Кира Алису, растирая слёзы и снег по лицу.

Смска от Романа вещала, что он заехал в магазин, купил торт, но ему позвонили с какой-то халтуры и вызвали охранять вместо кого-то какой-то бар.

– Он пишет, что до утра будет занят, желает «сладких снов» и целует, – интерпретировала, написанное Романом, Алиса.

Кира закрыла лицо руками и заплакала навзрыд.

– Алиса, – выла она. – Всё же хорошо, а я-то напридумала себе. Ой, дура, ой «с ума сшедшая».

Когда Кира рассказала Алисе, что случилось, та взвизгнула: – И долго ты будешь всем нервы мотать? Давно пора с Женькой разобраться. И хорошо, что сегодня Роман не может приехать. Чеши домой и решай с мужиком. Алиска распахнула дверь и вытолкнула, ошарашенную гостеприимством, Киру на лестничную площадку. Дверь за Кирой захлопнулась. В Алискиной квартире «замамкал» лис и недобро завыл Бумер – чёрный мудрый кот. Кира вздрогнула от его завываний и схватилась за карман шубы, в которой танцевал телефон. Звонил Женька. Кира ругнулась, нажала на кнопку и буркнула: – Чего звонишь, в магазине я, сейчас приду.

– Не торопись, – прорычал Женька. – Я все светофоры словил, скоро буду. Кира громко вздохнула, выругалась ещё раз, чем несказанно удивила местных пьяниц, ввалившихся с бутылкой водки в подъезд. Те, даже после трёх бутылок, таких слов не знали, а тут частит расфуфыренная, правда, зарёванная дама, но ведь дама же. Кира в раздражении посторонилась и сделала издевательский реверанс, шубой насухо вытерев пол у входной двери. Чертыхнулась и шагнула в свет уличных белёсых фонарей, ослепивших её. Пока брела до дома пару раз загребала рукой свежий снег и лизала, как в детстве, ладошку. Обида на Алису и на нерешённые проблемы с Женькой жгла изнутри так, что Кире казалось, минута, и вспыхнет, как свечка и сгорит нафиг, так и не добравшись до мужика. К своему дому Кира подошла одновременно с подъехавшим Женькой. Он с букетом цветов и тортом вывалился из машины и растопырил руки, чтобы обнять Киру. От него пахло снегом, одеколоном и конфетами. Объятия Женьки были холодными, как уходившая зима. Кира проверила ощущения мотыльками. Мотыльки дрыхли и велели не будить, даже если всё зайдёт слишком далеко. А некоторые, особенно идейные, рванули к горлу и заставили поперхнуться, чтобы высвободить хозяйку из лап «неРомана». Пока поднимались в квартиру, Женька беспрестанно шлёпал губами, издавая звуки и даже выдавливая слова. Из бормотания Кира поняла, что он психанул, потом решил поговорить и купил конфеты, потом снова психанул и съел их прямо в машине. Когда опомнился и «простил» Кирины выкрутасы, купил торт, потому что его в машине есть неудобно. Кира открыла дверь в квартиру, повернулась к Женьке, взяла в одну руку цветы в другую торт, вытянула в трубочку губы и чмокнула его в нос. – Женя, иди домой, – произнесла она таким тоном, что Женькино лицо вытянулось сначала вертикально вниз от открытого рта, а потом вертикально вверх. Брови взметнулись так, что если бы не волосы, то оказались бы на затылке. – Что? – простонал Женька. – Ничего, – в тон ему простонала Кира, отодвинула его от дверей, точно коврик, который мешал двери закрыться, и захлопнула её. «Ты опять, – услышала Кира в ушах голос Алисы. – Ты опять? Опять сбегаешь?» Кира выдохнула и сказала в воздух: «Да, опять!» Она стянула сапоги, приземлила цветы на этажерку в прихожей и прошла с тортом в кухню. Опомнилась, когда от торта остался маленький кусочек, а в шубе было жарко так, что хоть святых выноси. Из глаз брызнули слёзы. Столько держаться и сожрать торт в одно лицо. Часы на стене подмигивали новым днём. Весы злорадно пялились из-под кровати, намекая на лишние тортовые килограммы. Кира, скинув шубу, бухнулась на диван и заревела. А в телефоне одна за другой звякнули три смски. «Как дела, дурында?» – вопила Алиса. «Что это было?» – скрежетал Женька.

«Кира, если ты не спишь, то я освободился и могу приехать», – ворковал Роман. «Я сплю», – ответила смэской Кира и покраснела. «Я так и понял!» – пикнул ответ. «Ужин с меня…» – прожужжал телефон ещё раз. Но Кира нырнула в сон, а её мотыльки выдавленные тортом из живота пытались хоть как-то угомониться около сердца, вздрагивая крылышками в такт её дыханию.

Кире снились коридоры и двери. Коридоры переходили в новые коридоры, бесконечные, запутанные и пустые. Двери в них были открыты, но когда Кира приближалась к ним, они со скрипом закрывались, и сколько она ни старалась, открыть их не могла. В панике перебегая от одной двери к другой, Кира всё дальше и дальше уходила вглубь коридорных лабиринтов. Ей хотелось выбраться из них, но она не понимала, куду идти. Рядом с одной из дверей появился мужской силуэт в чёрном. Кира прошептала: «Роман?» Силуэт отделился от дверей и начал удаляться, а потом совсем исчез. А вместо него раздался неприятный, громкий, режущий звук. Он приближался, давил на уши, а скоро к нему прибавился и звук ударов, монотонный, но настойчивый. Кира испугалась, развернулась, чтобы бежать и проснулась. Режущий звук оказался дверным звонком, на который давили непрерывно, кроме того стучали в дверь. Кира резко вскочила, не понимая сон это или явь, качнулась к столу и задела салатницу. Та с грохотом упала на пол, изрыгнув салат. К салату, прямо под ноги Кире кинулась кошка Муся, поскользнулась на разлившейся жиже и всеми лапами и наглой мордой влетела в расползшийся салат. Хвост оказался под ногой Киры, и она, естественно, на него наступила. К воплю дверного звонка присоединились душераздирающий «мяяяяв!!!» Муси и вскрик Киры от вонзившихся в ногу Мусиных когтей. От какофонии звуков Кире стало дурно. Она шагнула к двери и услышала голос Романа: «Кира, Кира, откройте, что случилось? Кира!» Сон испарился, словно не бывало. Кира рванулась к зеркалу у дверей и в ужасе замерла. В зеркале отражалось женоподобное существо с чёрными всклокоченными волосами, узенькими щёлочками опухших от слёз глаз и красный оплывший нос, почему-то в коричневую крапинку.