Грешница

– И вот мы приходим вечером домой, и обнаруживаем его в нашей гостиной. Это был выходной и за долгое время мы решили, наконец, выбраться куда-то вдвоём. Был отличный день, мы сходили в кино, поужинали в её любимой кафешке. И вот он на нашем диване… с пулей во лбу. Он, чёрт возьми, мёртв. Лежит в нашем доме, а я стою и не могу пошевелиться. Ничего не чувствую, – Паркер всё-таки выпивает очередную порцию виски и еле сдерживает себя, чтобы не разбить бокал об каменный камин. – Вижу, как матери становиться плохо, и она теряет сознание. Но я так и не могу пошевелиться, тело, будто приросло к полу. Всё, что я вижу – труп отца на нашем диване. И тут мне на глаза попадается аккуратно сложенный белый листок на его теле. Когда читаю, что на нём написано, мной овладевает ярость. Этот ублюдок посмел не только испортить мамину жизнь. Он ещё и забрал моё будущее, – Энтони снова замолкает, а потом добавляет, будто не своим голосом: – Скотт Паркер мёртв. Теперь твоя очередь выплачивать его долг. Так я познакомился с Владленом Соммерсом.

Его рассказ проводит Палому в полный шок. Неужели её отец способен на подобный поступок? Но вдруг до неё доходит смысл сказанных им слов и в памяти всплывают слова из прошлого: «Твоё время закончилось ещё месяц назад, Скотт. У тебя было время и больше ждать я не намерен». Осознание приходит ужасающе быстро.

– О, Боже мой, – воскликнула Палома.

– Да уж, дерьмово, Голубка, – вспоминать подобное было отвратительно.

– Нет, – возразила она. – Я хотела сказать, что помню это.

– Помнишь? – не поверил Тони.

– Это случилось на моих глазах, – Паломе еле удавалось совладать с голосом. – Мне было двенадцать. В тот день я спешила домой, чтобы поздравить маму с днём рождения. Но когда вошла в дом…, – на мгновение она замешкалась, стоит ли говорить ему об этом. Но затем всё-таки продолжила: – мой отец громко кричал на кого-то. Я знала, что не имею права приближаться к кабинету отца, но всё равно направилась именно туда. Подойдя ближе, я заглянула внутрь. Владлен стоял спиной к двери и не заметил моего присутствия. Перед ним на коленях стоял мужчина. Он молил пощадить его, дать ещё немного времени, чтоб тот нашёл деньги. Но Владлен Соммерс не знает пощады. Он… он выстрелил ему прямо в голову. Я помню, как его кровь забрызгала письменный стол, а тело медленно упало на пол. Это было… было так… ужасно.

Закончив говорить, Палома сама не сразу поняла, что по её щекам льются слёзы. Вот только это даже и близко не сравнить с тем, что испытывал в тот момент Паркер. Он знал, что Владлен причастен к убийству его отца, но услышать подобное… узнать, что он убил его отца собственными руками, да ещё и на глазах у своей дочери. Тони будто перенёсся в прошлое и увидел всё глазами Паломы.

Господи, Палома. Бедная девочка. Как она смогла пережить такое?

Знать, что твой отец убийца, видеть это собственными глазами, а потом продолжать жить с ним под одной крышей как ни в чём не бывало, сможет не каждый. Теперь Тони понимал, почему Палома так ненавидит его. Этот грёбанный ублюдок испортил жизни им обоим и по-прежнему остаётся безнаказанным.

Где справедливость в этом убогом мире?

– Я не знала. Если бы я только знала…, – она так долго не могла понять причину его ненависти, а теперь ей самой хотелось отомстить отцу за его страдания. А ведь это только начало и она не слышала ещё всей истории.

– Тише, Голубка, не плачь, – он присел рядом, обнимая девушку за плечи. – Я не хотел, чтоб ты страдала.

Он взял её лицо в свои ладони и аккуратно стёр дорожки от слёз большими пальцами. Их взгляды встретились, и затем он прильнул к её губам. Поцелуй был нежным и неторопливым, но Палома очень быстро его оборвала.

– Нет, – произнесла она. – Ты не закончил.

– Уверена, что хочешь, чтобы я продолжил, Голубка? – обеспокоено спросил парень.

– Я буду в порядке.

– Что ж, надеюсь на это, потому что, если вновь увижу слёзы на твоём прекрасном личике, сразу же прекращу, – строго произнёс Энтони, а затем на его лице появилась улыбка.

– Никаких слёз, обещаю, – она улыбнулась ему в ответ.

– Я не рассказал матери про записку, – продолжил свой рассказ Тони. – Да и не видел в этом никакого смысла. Она была… Это была непросто депрессия. Каждую ночь она просыпалась с криками, а днём напоминала зомби, и я не знал, как ей помочь. Спустя некоторое время она полностью потеряла контроль, и её отправили в психиатрическую лечебницу. Мне было так дерьмово, что и не передать. Но я должен был держаться ради неё. Спустя пару дней, после того как я остался один, ко мне домой заявился Коул и вручил мне какой-то пакет с запиской. Я даже не стал его раскрывать, просто выбросил в мусорное ведро. Я не хотел подчиняться каким-то неизвестным мне уродам, которые уничтожили мою семью. Я планировал обратиться к копам. Если они от меня не отстанут, – он горько засмеялся. – Наивный дурак.

– Ты не мог знать, – воскликнула Палома.

– Я должен был догадаться, – он взял Палому за руку, притягивая ближе к себе. Сначала она хотела отстраниться от него, но затем передумала. Понимала, что ему нужна поддержка. – Их терпения хватило на неделю, – продолжил парень. – После они встретили меня на улице, когда я вечером возвращался домой. Затолкали в грузовик и куда-то повезли. Той ночью Владлен ясно дал мне понять, что избежать своей участи у меня не получится. И если я не переживаю за свою жизнь, то должен переживать за мать. Ведь это именно его люди упекли мать в психушку, а я даже и не понял. Я облажался, и теперь у меня не осталось выбора. На следующий день я принялся выполнять его первое поручение, затем следующее. Снова и снова. Время бежало довольно быстро и очень скоро я смог вернуть весь долг отца. И даже больше этого. Владлен был мной доволен и всячески меня поощрял. Он даже разрешил мне проведывать маму, что я посчитал хорошим знаком. Был рад тому, что смогу, наконец-то, избавиться от его влияния. Тогда он даже казался мне вполне нормальным. Но я не учёл одного…, – он умолк.

– Однажды вступив в ряды мафии, ты останешься там навсегда, – закончила за него Палома. Это правило ей было хорошо знакомо. Она не раз видела, как люди отца пытались уйти от дел и после поплатились за это своей жизнью.

– Ты чертовски права, Голубка, – согласился Тони. – Владлен не собирался меня отпускать. Более того, он хотел сделать меня своим преемником. У него не было сына, а подпускать свою дочь к преступному миру он не собирался. Ты удивишься, Палома, но отец, правда, тебя любит.

– Да, я заметила это, – саркастично заявила она, – особенно когда он пытался меня убить.

– Он предложил мне сделку, – не обращая внимания на её комментарий, продолжил Тони. – Я могу остаться с ним и стать его правой рукой. У меня будет всё, что я хочу, и он даже отпустит мою мать. Такое заманчивое предложение, – с иронией заметил Паркер. – Но это бы означало, что я навсегда застряну здесь. Я не хотел этого. Тогда Соммерс дал мне некую свободу. Он позволил мне уйти на некоторое время, получить желаемое. Позволил мне стать тем, кем я хотел. Но потом я всё равно должен был вернуться к нему. А в качестве гарантии моей преданности, моя мать должна остаться под его так называемой опекой. Возможно, ты будешь меня осуждать, но я ушёл. Нет, не потому, что мне была нужна свобода. Мне нужно было время. Время, чтобы придумать, как разобраться с Владленом раз и навсегда. В любом случае я знал, что он не навредит моей матери, если я не натворю никакую глупость. Естественно, о карьере пилота не могло быть и речи, но я всё равно пошёл в ВМС, потому что он этого от меня и ждал. Я стал морским пехотинцем, затем был снайпером. Следующие несколько лет были для меня не самыми лёгкими, но это было лучше, чем состоять в мафии. Четыре года упорных тренировок и службы. Это было похоже на то, чего я когда-то хотел. По крайней мере, пока я не начал убивать. С каждым новым убийством я терял часть себя, но Владлену, кажется, это пришлось по душе. Ведь после моего возвращения он частенько пользовался моими новым умениями. И я делал этот вновь и вновь. Он умел убеждать. Но всё это было неважно, пока я не нашёл способ лишить Владлена Соммерса власти. Я познакомился с Алекс. Узнал, что её отец давно желает уничтожить твоего отца, но не мог обратиться к нему лично. Было слишком рискованно. Поэтому я решил сблизиться с его дочерью. В отличие от Соммерса, Виктор готовил своей преемницей именно Алекс. Я рассказал ему свою историю, и он обещал мне помочь. Мы заключили сделку, в конце которой он получит бизнес Владлена, а я свободу. Так я вновь оказался здесь, – он тяжело вздохнул. – Но затем появилась ты. Ты буквально перевернула мой мир с ног на голову. Вскружила мою голову. Сначала я пытался держаться от тебя подальше. Я пытался тебя оттолкнуть после первой нашей ночи. Но это только усугубляло моё положение. Правда в том, что я не мог отказаться от тебя. Меня тянуло к тебе, как магнитом. Я зависим от тебя, Голубка. Ты нужна мне и это рушит все мои планы. Даже сейчас, спустя столько времени, я не могу тебя отпустить. И именно это вскоре меня погубит, – мучительно изрёк он, глядя Паломе прямо в глаза. Его взгляд был полон боли. – Теперь ты всё знаешь, Голубка.

Когда он стал таким? Всё должно было быть не так. Она не должна была появиться на пути Паркера. Ему следовало оставаться бесчувственной машиной для убийств, а не влюбляться в дочь своего врага. Должен был отомстить. Теперь же появилось множество всяких «но». Он хотел отомстить, но он желал Палому. Он жаждал смерти Владлену, но Палома возненавидит его за это, несмотря ни на что. Он должен спасти свою мать, но, пока Владлен жив, этому не бывать.

В голове был полный бардак и Тони понял, что у него нет выбора, кроме как уйти. Нет, он не сдастся и не опустит руки, просто ему нужно время. Снова. Ему нужно всё хорошенько обдумать, а рядом с Паломой сделать это будет очень сложно. В данный момент это решение казалось самым правильным. Вдали отсюда он сможет очистить свою голову от ненужных мыслей. Потому что её не будет рядом.

– В любом случае всё это не имеет значения, – заключил Паркер, прежде чем Палома успела что-то ответить на его признание. – У нас не может быть будущего вместе. Нам лучше держаться друг от друга подальше.

– Ты не можешь этого знать, – не совсем уверенная в своих словах, вымолвила Палома. То, что сегодня ей рассказал Тони, доказывает правдивость его слов. Но ведь, несмотря на это, их чувства взаимны, а это значит, что они могут попытаться.

– Могу, – горько произнёс он. – Я это знаю. И ты тоже знаешь, просто боишься в этом признаться. Это и не удивительно, учитывая твои чувства. Тебе просто нужно время, чтобы всё обдумать, Голубка. Вскоре ты сама поймёшь, что я прав. Мы с тобой не пара и никогда ею не станем, – после этих слов Паркер покинул дом, оставляя Палому в полном замешательстве.

Он противоречил сам себе. Но разве она не делала то же самое? Возможно, они похожи намного больше, чем Палома хочет признавать. И, возможно, он прав, отталкивая её. Разве сможет она жить с человеком, который состоит в мафии и убивает людей? Он же хочет убить её отца и когда-то чуть не убил и её саму. Даже если Тони оставит свои предрассудки насчёт мести и отец отпустит его, где гарантии того, что Виктор захочет расставаться с Паркером? У мафии везде одни законы. В голове было столько вопросов, что Палома даже не могла сосредоточиться на чём-то конкретном.

По крайней мере в одном Энтони был прав – ей нужно время, чтобы всё осмыслить и понять. Ей нужно много времени, прежде чем она примет окончательное решение.

Глава 17

После того как Энтони признался, за что действительно ненавидит её отца, прошло несколько дней. Но Палома всё ещё держала дистанцию. И дело было даже не в том, что она поменяла своё мнение относительно него. Просто ей нужно было время, чтобы всё обдумать. Да и Паркер не особо спешил выходить на контакт. До сегодня, ведь когда Палома зашла в свою комнату, он был там. Сидел на её кровати, погружённый в свои мысли. От одного его вида у Паломы перехватило дыхание. Находясь рядом с ним, она становилась уязвимой.

– Нам нужно поговорить, Палома, – уверенно проговорил парень, как только девушка закрыла за собой дверь.

– Да, – согласилась она. Палома так и осталась стоять возле двери. Ей было необходимо держать дистанцию, чтобы ум оставался ясным.

– Всё, что я тебе сказал, – он запнулся, – это не изменится, Палома. Я не смогу изменить своего отношения к твоему отцу. А это значит, что между нами ничего не выйдет.

– Я понимаю, Тони. Пытаюсь понять, но ты не даёшь мне времени.

– Времени? – удивился он. – Для чего тебе нужно время? Чтобы понять, какое я ничтожество? – он был чертовски зол, но скорее на самого себя, чем на неё.

– Не будь таким, – обиженно произнесла Палома. – Я пытаюсь привыкнуть к тому, какой ты.

– Вот теперь как это называется? – иронично спросил Энтони, приближаясь к девушке. – Поэтому ты так мило проводишь время с Холтом? Он помогает понять меня, Голубка?

– После всего ты ещё смеешь упрекать меня? – теперь настала её очередь злиться. – После того, что ты сделал со мной? С нами?

– Так почему ты всё ещё пытаешься меня изменить?!

– Я и сама постоянно задаю себе тот же вопрос. Ты всегда всё портишь. В одно мгновение, кажется будто я, наконец, смогла достучаться до тебя. Понять. Но через секунду в тебя будто дьявол вселяется. И да, я проводила с ним время. Потому что в отличие от некоторых он заботится обо мне.

– Заботится? – зло засмеялся Паркер, приближаясь ещё ближе. – Может, ты ещё скажешь, что любишь его?

– Твоя глупая ревность сейчас неуместна, – от его близости нечем было дышать.

– Ревность? – на секунду он прикрыл глаза, чтобы совладать с эмоциями, которые бушевали внутри. – Просто ответь мне на один вопрос, и я уйду. Ты ведь этого хочешь?

– Какой вопрос, Тони?

– Ты его любишь? – он должен был знать, даже если это причиняло боль.

– Он добрый и искренний, – будто и не слыша его, произнесла Палома.

– Ты его любишь? – если она ответить, что любит, то он исчезнет из её жизни. Хотя кого он обманывает. Тони давно принял решение, и оно не зависит от слов девушки. Он уйдёт, покинет её в любом случае.

– Он заботится обо мне и может сделать счастливой, – по её щекам непрерывно катились слёзы.

– Я спрашивал не об этом.

– Ты и сам знаешь ответ, Тони, – горько ответила она. – Всегда знал. Правда в том, что это ничего не меняет. Верно?

– Без меня тебе будет лучше, – он говорил правду, но от этого не становилось легче.

– Почему ты не можешь измениться? Почему не можешь забыть о своей глупой мести? Этим ты не вернёшь свою семью, Тони. А чтобы помочь своей матери, необязательно убивать Владлена. Мы можем найти другой выход. Почему ты этого не видишь?

Палома уже не пыталась остановить слёзы, катившиеся по её щекам. Всё перед глазами кружилось и ей пришлось опереться на стену, чтобы не упасть. Соммерс понимала, чтобы она не сказала, это не убедит Паркера изменить своё решение. Ей просто нужно смириться и отпустить. Вот только на деле всё намного сложнее.

На секунду их глаза встретились, и у Паломы перехватило дух. В его взгляде она видела отражение собственных чувств. Он страдал не меньше неё, но был слишком упрям, чтобы это признать.

Паркер смотрел в её глаза, и его сердце разрывалось на части. Она страдала. Страдала по его вине. В данный момент ему хотелось прижать девушку к себе и заверить, что ради неё он готов на всё. Вот только правда ли это?

«Почему ты не можешь измениться? Почему не можешь забыть о своей глупой мести?» – словно эхо, её слова отозвались в памяти. Если бы он только мог дать ответ. Правда в том, что такие, как он, не меняются. А такие, как Владлен, не нарушают своих правил. Другого выхода нет.

Преодолев то малое расстояние, что их разделяло, Паркер очутился возле Паломы, упёршись ладонями в стену по обе стороны от её головы.

– Уже слишком поздно, – притворно спокойным голосом произнёс он. – В своей жизни я повидал много дерьма. И это сделало меня тем, кто я есть. Я не изменюсь, Голубка. Поэтому я должен уйти. Должен оставить тебя, чтобы ты могла прожить свою жизнь так, как того заслуживаешь.

– Тони…

– Нет, дай мне закончить, – он был предельно серьёзен. – Ты была самым лучшим, что когда-либо случалось со мной за всю мою жизнь. Но даже это не смогло поменять меня. У нас нет будущего, Голубка, – он прижался к ней, касаясь её лба своим. – Я должен тебя отпустить.

Он стоял так близко, что Палома могла ощутить его дыхание на своих губах. И именно в эту секунду она поняла, что это конец. Стало нечем дышать. Паркер не шевелился, просто стоял и пристально смотрел ей в глаза. Паломе хотелось закричать на него. Потребовать, чтоб он забрал обратно все свои слова. Хотела, чтоб он заверил её, что она всё неправильно поняла, и он не собирается уходить. Вот какой эффект Паркер производил на девушку. Но всё это потеряло смысл, когда губы Паркера накрыли её собственные. Это был даже не поцелуй, а едва уловимое касание, но для Паломы даже это было слишком. Обхватив шею парня дрожащими руками, девушка углубила поцелуй. Он был нужен ей. Нужен как воздух. Казалось, если он отпустит её, то она погибнет.

– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – судорожно начала шептать Палома, покрывая поцелуями лицо Паркера, – не оставляй меня, Тони. Не сейчас.

Из её глаз непрерывно катились горькие слёзы. Хотела быть сильной, но разум покинул её. Палома больше не могла мыслить трезво.

Тони никак не ожидал такого. Всё, чего он хотел, это ощутить вкус её губ в последний раз. Он даже представить не мог, что это сломает его девочку.

– Прошу тебя, Тони, останься, – снова произнесла она.

– Я с тобой, Голубка, – он вновь впился в её губы на этот раз уже не сдерживаясь.

Это всё, что ей сейчас было нужно. Его близость. Его любовь. Она таяла в руках парня, но и этого ей было мало.

Руки Паркера блуждали по телу девушки, пока не оказались на её бёдрах. Он ловко подхватил Палому на руки, не прерывая поцелуя, и понёс в сторону кровати. Аккуратно уложив девушку на постель, он навис над ней, даря похотливую улыбку.

– Сегодня ночью я подарю тебе то, что не сможет дать больше никто, Голубка.

– Тони, пожалуйста, не мучай меня, – жалобно проскулила она, протягивая руки к поясу его брюк.

Довольно рассмеявшись, он перехватил её руки.

– Моя нетерпеливая девочка.

Энтони поднялся с кровати и принялся не спеша снимать с себя одежду. На его лице играла озорная улыбка, в то время как Палома сгорала от желания. Не имея больше сил терпеть, Соммерс стала стаскивать с себя рубашку, но мужчина её остановил.

– Не так быстро, Голубка, – он помог ей подняться и сам, уже полностью обнажённый, занял её место на кровати. От созерцания этого вида пульс девушки ускорился до предела. Паркер был великолепен. Широкие плечи, мускулистое тело, кубики пресса и тонкая полоска волос, ведущая прямо к его большому возбуждённому члену. Она еле держалась на ногах от такой картины перед глазами. Желание затмило все разумные мысли, и она даже не сразу сообразила, что Тони к ней обращается.

– Давай, детка. Я хочу насладиться тобой. Медленно, – в его глазах полыхал настоящий огонь.

Неожиданно проскальзывает мысль, что это их последний раз. Осознание этого причиняет боль, но Палома старается не думать об этом.

Она вновь обводит взглядом обнажённое тело парня и выполняет его просьбу. Начинает медленно раздеваться, впитывая в себя его жадный взгляд. Паркер следит за каждым её движением, разжигая ещё больший пожар внутри. Избавившись от остатков одежды, Палома садится на него верхом и впивается в его губы жарким поцелуем.

– Не хочу больше ждать, – жалобно хнычет она.

Паркер и сам был на грани, поэтому недолго думая, переворачивает Палому и уже сам нависает над ней.

– Какая же ты красивая, – нежно шепчет он и в следующее мгновение проникает в её влажное лоно одним быстрым толчком.

Энтони переполняют множество эмоций. Это чертовски невероятно чувствовать её вот так, открытую и готовую. Слова о любви уже готовы сорваться с его уст, но он вовремя себя останавливает. Данное признание только усугубит и без того сложную ситуацию.

Каждая клеточка в теле Паломы пропитана обжигающей страстью. Чувствовать его глубоко внутри себя настоящая пытка. Такая восхитительная пытка. Осознание того факта, что это может быть их последний раз, делает ощущения только сильнее.

Оба были на пределе, и спустя несколько минут Паркер чувствует, как Палома приближается к финалу. Он и сам не мог долго сдерживаться. Совершив последние пару толчков, он пришёл к финишу, находясь глубоко в девичьем теле.

Палома уснула практически мгновенно после нескольких раундов страстного секса с Паркером. А вот к Тони сон никак не шёл. Он просто лежал, прижав девушку к себе и погрузившись глубоко в свои мысли. Парень знал, что это была последняя их ночь вместе. Они оба это знали. Всё и так зашло слишком далеко. Он не мог остаться, ведь у них нет никакого будущего вместе. Они никогда не будут счастливой парой. Если Паркер будет рядом, то в итоге погубит её жизнь. Погубит её душу. Палома и так пережила слишком много. Если он хочет, чтобы она была счастлива, то должен уйти. Отпустить. Так решила его разумная рассудительная часть сознания. Но была и другая часть, которая твердила никогда не отпускать Палому. Она была светом в его жизни и если её не станет, то он вновь превратится в того человека, которым был раньше.

Крепче прижав девушку к себе, Тони неспешно обвёл её взглядом. Хотел запомнить её образ. Во сне, не обременённая проблемами, она выглядела как ангел. И где-то на задворках сознания у Паркера проскользнула мысль отступить. Забыть о том, что каждый день уничтожает его душу. Забыть о своей ненависти. Ради неё. Он ведь может найти другой выход, как и сказала Палома. А до тех пор он просто уйдёт. Он позволит ей жить без его вмешательства.

Постепенно сон уходил, уступая место неприятным мыслям и тревоге. Палома боялась открывать глаза. Она не хотела видеть рядом с собой пустую кровать. Девушка так и продолжала лежать с закрытыми глазами, и только неровное дыхание выдавало её.

– Я знаю, что ты уже не спишь, Голубка, – мягкий голос Паркера донёсся до её ушей, и затем Палома почувствовала его руку на своей голой спине. Она распахнула глаза, резко выпрямившись. Тони сидел на кровати уже полностью одетый.

– Тони, – облегчённо вымолвила она. – Я боялась, что ты ушёл, – призналась она, избегая его взгляда.

– Я планировал уйти, – честно ответил он, – но потом подумал, что это будет нечестно по отношению к тебе. Я не хочу трусливо убегать.

– Тони, – вновь обратилась к нему девушка. – Ты не должен…

– Нет, Голубка, – возразил парень. – Мы уже всё обсудили. Ты знала, чем закончится эта ночь.

Он нежно провёл ладонью по щеке Паломы, а затем оставил на её губах лёгкий поцелуй. Девушка видела, как трудно ему это даётся.

– Пообещай, что будешь счастлива, – попросил он.

Но Палома не смогла ничего произнести. Лишь кивнула в ответ на его просьбу.

Окинув её взглядом последний раз, Паркер поспешил покинуть комнату. Он ушёл, оставив её одну. Обнажённую и уязвимую. Ушёл, как думала Палома, навсегда.

Последующие дни тянулись один за другим, но Палома их будто не замечала. Где-то глубоко в душе она понимала, что все слова Паркера правдивы, но упрямое сердце не желало этого принимать. Так прошло примерно три недели. Три недели, после которых Палома поняла, что назад ничего нельзя вернуть и пора выбираться из своего кокона. Отчасти на это её подтолкнул Джаспер. Да, этот парень всё ещё не исчез из её жизни. Сначала она начала встречаться с ним, чтобы досадить Паркеру, но теперь, когда его не стало, Джаспер был спасительной соломинкой. Все эти недели он упорно пытался достучаться до девушки и вот теперь она ответила.

Палома провела с парнем замечательный день, и её улыбка была настоящей. И именно в этот момент Соммерс поняла, что может продолжать жить. Её ждёт целая жизнь, удивительная и прекрасная. А после они с Джаспером действительно начали встречаться. Он был хорошим и милым, заботился о ней и не говорил, что ненавидит её отца. Хотя на самом деле Холт действительно испытывал к Владлену неприязнь, а сам Соммерс открыто ненавидел парня. Единственным недостатком Джаспера было, пожалуй, то, что он всё время пропадал на работе. Ну и, конечно, он не сильно распространялся о своём прошлом. Но Палому это не заботило, ведь ей и самой не особо хотелось вспоминать своё прошлое.

Казалось, у девушки всё в жизни налаживается. И даже несмотря на то, что Палома основательно пролетела с колледжем, Владлен смог выбить ей местечко в Колумбийском университете. Правда, про Академию искусств не могло быть и речи, но сейчас Соммерс была даже рада этому.

Как ни странно, Джаспер поддержал её стремление перебраться в Нью-Йорк и обещал проведывать, как только у него будет появляться время. На самом деле, он понимал её лучше, чем она сама.