Нижегородские ангелы и демоны. Известные и неизвестные люди Понизовья

Он бежит к татарам и находит в их стане мурзу, спящего в своей кибитке. Даже преследуемый Каин «сшучивает шуточку». Он привязывает ногу спящего к стремени лошади, бьет её нагайкой, и испуганный жеребец скачет во весь опор, унося за собой татарина. А Каин забирает «подголовник» — подушку, на которой спал мурза. В ней — деньги.

Вскоре Ванька Каин снова оказывается в Макарьеве. Там он идет в баню, но сюда с обыском наведывается отряд драгунов. Ваньку задерживают в одних портках, но он заявляет, что в бане у него украли одежду, деньги и паспорт, а сам он – купец, который приехал сюда торговать. И его отпускают.

Каин добирается до Нижнего Новгорода в надежде встретить здесь своих товарищей. И интуиция его не обманула.

«Палочка-выручалочка»

В Нижнем Новгороде и Москве шайка гостила недолго. Этот визит Каина ознаменовался его очередным арестом. Ограбив в одном из монастырей келью грека Зефира, Каин соблазнился двумя миниатюрными пистолетами. На этом и погорел. Грек опознал их, и по его указке скупщица краденого была арестована. Она выдала место, где находился Ванька Каин. Его тоже взяли под стражу.

Но у Каина есть «палочка-выручалочка» – Петр Камчатка. Он подкупает караульного вахмистра, скупщицу краденого ведут в баню, и она исчезает. А раз нет доносителя – нет и преступления. Так рассуждали тогда в Тайной канцелярии.

Второй поход на Волгу

Каин снова на свободе. Но совершать грабежи в Москве стало опасно. И он вновь направляется на Волгу.

Шайка держит путь к Фролищевой пустыне. По дороге как бы мимоходом грабит цыганского барона. Но затем Каин изменяет первоначальный план. Он поворачивает к Шёлковому затону, расположенному на левом берегу Волги, ниже села Исады. Затон отделен от Волги песчаной косой, и «коновод» решает, что это очень удобное место для нападения на плывущие по Волге струги.

Но здесь и своих разбойников навалом. Шайка Каина вливается в ватагу Мишки Зари, в которой насчитывалось до трехсот человек. Лихие люди нападают на винный завод, грабят его, захватывают для выкупа неведомо как оказавшегося здесь «грузинского князя». После этого сподвижники Ваньки Каина скрывается в дремучих Керженских лесах.

Вотчина Шубина

Около месяца «залегала на дне» шайка. Больше Каин выдержать не смог – повёл своих удальцов к Работкам. Село это было пожаловано императрицей Елизаветой бывшему своему фавориту Алексею Шубину, сосланному Анной Иоанновной на Камчатку. Но Елизавета его вернула и осыпала всякими милостями.

Шубин был богат. Каин надеялся взять здесь большую добычу. Но, разведав обстановку, понимает, что грабежу должна предшествовать серьезная подготовка. И следующей весной шайка Ваньки Каина по Владимирскому тракту под видом странников приходит в село Избылец. Здесь Каин покупает четыре лодки и добирается водным путем до Работок. Но Шубина нет, он на охоте. Впрочем, разбойники особо не переживают. Они врываются в его усадьбу, выносят все ценное, а управляющего и приказчика берут в заложники. Убедившись, что за шайкой никто не гонится, Каин отпускает заложников на волю.

После этого Ванька грабил суда на Суре, оставил свой след в селах Языково и Барятино.

Ванька-сыщик

Долго не могли изловить эту шайку. Но, набив карманы золотом и драгоценностями, Ванька Каин решил легализоваться. Он явился в Сыскной приказ с челобитной. «Сим о себе доношением приношу, – говорилось в ней, – что я забыл страх Божий и смертный час и впал в немалое прегрешение. Будучи в Москве и прочих городах, мошенничал денно и нощно».

Покаявшись, Ванька Каин приложил к этой бумаге полный список членов своей шайки, в которой насчитывалось больше трех десятков человек, и заявил, что может изловить всех до единого, если ему дадут в распоряжение конвой.

Подумали, поразмыслили в Сыскном приказе и приняли предложение разбойника. Дали ему 14 солдат и подъячего Петра Донского. И в первую же ночь Ванька Каин «переловил» многих. Как своих, так и чужих. В разных источниках называются разные цифры – от 30 до 103 человек.

После этой операции Каина стали официально именовать доносителем. Но Ваньку нагло обманули. Ему не выплатили не только премиальных, но даже не компенсировали личных расходов по розыску и поимке преступников. И Ванька разобиделся. Если раньше прикидывался раскаявшимся, то теперь стал мстить своим обидчикам, обвинять их в мздоимстве. И сам занялся вымогательством и шантажом.

Чтобы обезопасить себя, Каин пишет в Сенат челобитную, где сообщает, что бывшие коллеги по сыску возводят на него разные поклёпы потому, что завидуют. И Сенат поверил. 3 октября 1744 года выходит в свет указ, согласно которому следовало никакие доносы на Каина не принимать!

После этого Ванька стал действовать еще наглее. Он завел себе подручных – Федора Парыгина и Тараса Фёдорова. Однажды эта троица ворвалась в дом зажиточного крестьянина Еремея Иванова, избила его, отобрала деньги и ценные вещи, да еще и похитила племянницу Иванова. За неё пришлось вносить выкуп.

Крестьянин обратился с жалобой в Тайную канцелярию. Ваньку и его сподвижников арестовали. Под пытками Фёдоров и Прыгин признались даже в том, чего не совершали. Их сослали в Сибирь, а Ванька был «нещадно бит плетьми», но его опять отпустили. В знак признательности он сдал своего закадычного друга Камчатку.

Камчатку сослали в Оренбург, а за Ванькой Каином установили негласное наблюдение. И он в очередной раз попался. Стало ясно, что причастен к похищению 15-летней дочери солдата Коломенского полка Федора Зевакина. И Ваньку Каина взяли под стражу. А на дыбе он рассказал обо всех своих похождениях.

Вынесенный Ваньке смертный приговор за заслуги перед Сыскным приказом все же заменили каторгой. А на забайкальских рудниках Ванька якобы начал слагать песни. Нет, что бы ни говорили, а талантливым был он человеком!

ИВАН КУЛИБИН (1735—1818)

Юный мастер

Он родился в семье торговца мукой. Дьячок обучил его грамоте. В цифирную школу родители Ваню не пускали. Похоже, они были старообрядцами.

Излюбленным занятием мальчика было что-то мастерить. Он вырезал из дерева разные игрушки. Один раз даже сделал ветряную мельницу в миниатюре. И она работала!

Неподалёку от дома Кулибиных была воздвигнута Строгановская (Рождественская церковь. Она прекрасно сохранилась до наших дней и является замечательным архитектурным памятником.

И вот неожиданно на колокольне церкви встали часы, которые показывали, кроме времени, ещё и фазы Солнца и Луны. Они молчали лет десять, не меньше.

Кто-то сказал священникам, что в городе появился часовой мастер. И они пожаловали к Кулибину.

15-летний Иван в часах уже кое-что соображал. Первые такие часы в числе других редкостей привёз в Нижний Новгород в 1634 году московский окольничий Василий Петрович Шереметев, назначенный нижегородским воеводой. С той поры практически все зажиточные люди Нижнего Новгорода обзавелись часами.

У соседа, купца Микулина, он увидел «часомерие стенное с гирями». Подросток упросил купца дать ему на время эти часы. Разобрал их, и загорелся желанием сделать точно такие же. И сделал — с помощью одного только перочинного ножа. Увы, часы не шли. Только тогда Кулибин понял, что нужны особые инструменты.

Их он раздобыл в Москве у часовщика Лобкова. Это были токарный станок и набор, сверл и зубил. И Кулибин с головой окунулся в работу. И просьбу протоиерея уважил — часы-куранты снова пошли.

После этого Кулибин ремонтировал и часы-«луковицы», и деревянные «ходунцы», и часы с «кукушкой». сам сработал свои, собственной выделки.

Первый шедевр

У Кулибина нашёлся, говоря современным языком, спонсор – купец Костромин. Он субсидировал работу, доставал необходимый материал, а Кулибин тем временем сотворил шедевр – часы-яйцо с музыкой и мини-театром. Он хотел преподнести их в подарок Екатерине II, когда она посетила Нижний Новгород, но работа была ещё не закончена, и Кулибин вручил своё детище императрице в 1769 году.

Три года корпел Кулибин над этими часами. Корпус их был из серебра с позолотой, а внутри помешался уникальный механизм, состоящий из 427 деталей. Циферблат был расположен снизу яйца. Для удобства пользования мастер сконструировал специальную подставку, которая позволяла видеть стрелки часов, не переворачивая корпус. Часы не только показывали время, но и звонили каждые четверть часа.

Но больше всего поражал миниатюрный театр. В конце каждого часа внутри корпуса открывались маленькие створчатые двери. Появлялся «гроб Господний», приваленной камнем. У «гроба» стояли воины с копьями. Спустя полминуты возникала фигурка ангела, камень отваливался, воины в испуге падали ниц. Затем у гроба появлялись фигурки двух женщин, и куранты трижды играли мелодию молитвы «Христос воскрес» (Кулибин И. П. Автобиография. Журнал «Русская старина», 1873, №11).

За свою жизнь Кулибин создал несколько оригинальных часовых механизмов, но до нашего времени дошли только один.

Он хотел закончить эту работу к приезду императрицы в Нижний Новгород. Но его отвлекло то, что купец Извольский привёз из Москвы электрическую машину, телескоп, микроскоп и подзорную трубу. И Кулибин загорелся сделать такие же.

Электрическую машину он собрал, а вот с оптикой дело обстояло гораздо сложнее. Для телескопа, к примеру, нужны были особые зеркала, а секрет их изготовления англичане хранили в тайне. Но Кулибин этот секрет разгадал. В итоге он собрал два телескопа и микроскоп.

Механик при академиках

В конце февраля 1769 года Кулибин с Костроминым прибыли в Петербург. Они были допущены в Зимний дворец. Кулибин продемонстрировал Екатерине II микроскоп, электрическую машину, телескоп и часы-яйцо — работа над ними уже была окончена. Поделки Кулибина императрица повелела поместить кунсткамеру и хранить там, как «необыкновенные памятники искусства» (ГАРФ), а Кулибина назначила механиком при Академии наук. Было и денежное вознаграждение. Ивану Петровичу и его спонсору выдали по тысяче рублей. Получил Костромин и персональный подарок – серебряную кружку с изображением правительницы.

Иван Петрович заведовал инструментальной, слесарной, токарной, «барометренной» и «пунсонной» (по изготовлению штампов) «палатами». Новому механику было поручено поддерживать в исправности все имевшиеся инструменты, а ни все дышали на ладан. Чтобы починить их, требовались время. и кропотливый труд.

В то же время приказывали Кулибину все, кому не лень. Для Дашковой он смастерил гравивовальную машину. Для майора Пеленьева – две астролябии. Чинил подзорные трубы, барометры, делал лорнеты, микроскопы, ватерпасы…

Мост, каких не было

Академия наук практически не занималась техническими проблемами. И Кулибин решил восполнить этот пробел. В 1772 году Кулибин разработал несколько проектов 298-метрового одноарочного моста через Неву с деревянными решётчатыми фермами.

Такого моста ещё не было. До Кулибина строили мосты с пролетом от силы 60 метров, а тут… Академики смеялись над самоучкой. Но он построил модель такого моста в одну десятую натуральной величины. На эту модель навалили кирпичей сверх нормы, но она этот груз выдержала.

Но проект Кулибина похоронили. А зря. Его мост не надо было разводить, как другие. Океанские суда свободно бы под ним проходили.

Прообраз прожектора

Потом было много всяких изобретений. Одни из них были воплощены в жизнь, другие – нет. Но Кулибин, как когда-то Леонардо да Винчи, заглядывал далеко в будущее. Обреченный на должность придворного пиротехника, устроителя иллюминаций, он сумел и в этой сфере создать что-то своё, оригинальное. Это, прежде всего, «кулибинский фонарь».

19 февраля 1779 года газета «Санкт-Петербургские ведомости» сообщала: «Академии Наук механик Иван Петрович Кулибин изобрел… зеркало, которое, когда перед ним ставится одна только свеча, производит удивительное действие, умножая свет в пятьсот раз противу обыкновенного». Это был прообраз прожектора. Его бы использовать для флота, но, увы, там он не нашёл применения. Вельможи захотели иметь такие фонари для освещения своих усадьб.

Суворов и Кулибин

Они были знакомы и считались большими чудаками. Суворов, как писал Михаил Пыляев в своей книге «Старое житьё», изданной в Санкт-Петербурге в 1897 году, вставал «с первыми петухами», то есть в первом часу ночи, спал на сене, укрываясь плащом, а вот подушки возил с собой повсюду. Пышные, пуховые. Зарядка его продолжалась час. Она заключалась в том, что генералиссимус бегал по саду или по походной своей палатке, как правило, нагишом, при этом в руке держал тетрадку. Подражая Юлию Цезарю, он одновременно делал два дела: заряжал свой организм энергией и заучивал слова на татарском, турецком или карельском языках. С турками и крымскими татарами шли бесконечные войны, а карелов было много в новгородской вотчине Суворова.

Кулибин не курил и не играл в карты. Писал стихи. В своём длиннополом кафтане, высоких сапогах и с окладистой бородой, он вызывал насмешки придворных. Был трижды женат, причем в последний раз в 70-летнем возрасте взял в супруги молодую девушку. Она родила трех дочерей.

И вот однажды два чудака встретились на балу у Потёмкина. Суворов отвесил низкий поклон и сказал:

– Вашей милости.

Потом поклонился еще ниже:

– Вашей чести.

А поклонившись в третий раз, прибавил:

– Вашей премудрости – мое почтение.

Самокатка и другие диковины

В 1791 году Кулибин изобрел «самокатку». В её устройстве он применил маховое колесо, коробку скоростей, подшипники качения. Повозка приводилась в движение человеком через педальный механизм. Это был второй русский веломобиль (первый был создан тоже нижегородцем Леонтием Шамшуренковым на сорок лет раньше).

Изобрёл он и «подъемное кресло» – винтовой лифт для императрицы и «механические ноги» на случай, если ей будет грозить ампутация конечностей. Екатерина II предусматривала и такой поворот событий. Правда, есть и другая версия, согласно которой протез предназначался для артиллерийского офицера Непейцына, потерявшего ногу под Очаковым.

Во всяком случае, такой протез для инвалида ог смастерил. «На первый случай с тростью пошёл, садился и вставал, не прикасаясь до нея руками и без всякой посторонней помощи; а напоследок я слышал от верных людей, что он, живучи в своей деревне, привык на ней ходить смело и без трости», – писал Кулибин в своей автобиографии.

«Водоходное судно»

В 1796 году Екатерина умерла, править Россией стал её сын, Павел I. И Кулибина в отсутствие его заступницы выжили из Академии наук. Он был уволен и вернулся на родину. Здесь он стал работать над проектом «водоходного судна». Такое бы судно, по его рассуждению, полностью исключило бы труд бурлаков.

Устройство «водоходного судна» было простым. Один конец каната крепился на берегу, а другой обвивался вокруг гребного вала на судне. Течение давило на лопасти колёс, они начинали вращаться, канат наматывался на гребной вал, и судно двигалось против течения. Правда, эту процедуру надо было повторять многократно.

Однако этот проект встретил яростное сопротивление. Против него ополчились и сами бурлаки, и владельцы барж, и судостроители. Да скорость «машинного» судна была крайне мала.

Кулибин решил усовершенствовать проект.

В 1804 году новое «водоходное судно» было спушено на воду. Оно имело на борту балласт – с половиной тысяч пудов песка и двигалось против течения, не уступая в скорости расшивам с бурлаками. За световой день оно могло пройти 13 километров. Кулибин не учёл стоимость ремонта водяных колёс, жалованья механика, который обязан быть на каждом судне. Бурлаки обходились дешевле. И судно Кулибина продали на дрова.

Другие изобретения

В 1810—1811 годах Кулибин работал над «конной машиной» для солеваренных заводов Строгановых. Идея это машины тоже проста: «На поверхности с большим диаметром вертикального колеса ходить будут лошади, подобно как с возами, прямо, а не так, как на заводах, где ходят наперекось» (Кулибин И. Автобиография).

Вертикальное колесо соляной машины, как считал Кулибин, должно быть около десяти сажен в диаметре (21 метр) и двигаться «на лежащем вале с двумя железными пятами». Через особую систему передачи колесо приводило в движение поршень соляного насоса.

Это изобретение сегодня кажется анахронизмом. Но в то время оно было востребовано. Как и сеялка Кулибина. Тогда в России семена бросали в пашню из лукошка горстями. Он предложил сеять а ряд, что делается до сих пор.

А вот этого он не изобрёл

Речь о вечном двигателе. Абсурдность его доказывал ещё Леонардо да Винчи. Но Кулибин упорствовал. «Более 40 лет времени занимался я в изыскивании самодвижущейся машины, упражнялся в делании опытов её секретно, потому что многие ученые почитают сие изобретение за невозможное, даже смеются и ругаются над теми, кто в том изыскивании упражняются» (Кулибин И. Из письма Аршеневскому, 1817 г. Архив Российской Академии наук).

После Кулибина осталось огромное количества вариантов конструкции этой машины. О них повествуют десять тетрадей, по двадцать четыре страницы каждая. Последняя тетрадь окончена в сентябре 1811 года. Но это был Сизифов труд, и в конце жизни Кулибин в этом убедился.

***

Умер Кулибин в нищете. Вдова продала стенные часы, да ученик изобретателя, Пятериков, принёс немного денег.

Кулибина похоронили на Петропавловском кладбище, но кладбище это уничтожили большевики.

КУЗЬКА-БОГ

КУЗЬМА АЛЕКСЕЕВ (1764—1810)

Настоящее сражение развернулось два с лишним века назад на территории нынешнего Дальноконстантиновского района Нижегородской области. Сектанты под началом своего духовного лидера Кузьки-бога отчаянно сопротивлялись…

Терюхане

Терюхане – племя, ответвившееся от основной группы племен мордвы, жившее в сорока селениях Терюшевской волости Нижегородской губернии. Терюхане очень рано вступили в тесные контакты с русскими, но православие приняли только в середине XVIII века, позабыв к тому времени эрзянский язык, но сохранив свою самобытную культуру.

В памяти терюхан ещё живы были картинки и далекого прошлого, и того, что творилось совсем недавно. Нижегородские князья вытеснили мордву из обжитых мест, всячески притесняли исконных хозяев этих земель, облагали их непомерными податями. Терюхане, как и другие племена мордвы, отчаянно сопротивлялись. После нашествия Батыя мордовские ратники служили в войсках хана и доставляли татарам звериные шкуры, мёд, соколов и кречетов для охоты. Как писал Павел Мельников-Печерский в «Очерках мордвы», «При вторжениях татар… обыкновенно являлись путеводители, указывавшие только им одним известные дороги по лесным дебрям. Во время таких нашествий мордва… грабила то, чего не успевали или не хотели ограбить татары» (Мельников П. И. (Андрей Печерский). Очерки мордвы, Саранск, Мордовское книжное издательство, 1981).

Нижегородцы жестоко мстили. В 1378 году после того, как Алабуга и другие мордовские князьки вместе с татарами разбили рать нижегородскую, князь Борис Городецкий «опустошил землю мордовскую». Пленников волочили по льду Волги, травили собаками.

Во время Смуты мордва сражалась с царскими войсками на стороне Лжедмитрия II. Шайки разбойников нападали на проезжавших по большим дорогам, ловили гонцов и отправляли их к Самозванцу. В конце концов, они осадили Нижний Новгород, но взять его не смогли. И, тем не менее, мордва не успокоилась. В окрестностях Нижнего, Арзамаса, Курмыша, Ядрина и Алатыря она скрывалась в лесах и оврагах и в продолжение всего 1607 года то и дело нападала на войска царя Василия Шуйского, грабила русские деревни.

Все это повторилось и во время бунта Стеньки Разина, а еще в большей степени – в ходе обращения мордвы в православную веру, поскольку крещение было в основном насильственным.

«Чудотворец» из Макраша

О Кузьке-боге я узнал из ветхих журналов «Русское обозрение» за 1893 год, доставшихся мне в наследство от бабушки. В своей обширной монографии некий господин Титов подробно описывал события, развернувшиеся на территории Терюшевской волости (Титов А. А. Терюшевский бунт. Русское обозрение, 1893, №№ с 8 по 10).

Кузька родился в деревне Макраш. Он был грамотен и обладал экстрасенсорными способностями, лечил людей. И пользовался огромным авторитетом. Его считали пророком, святым, чудотворцем. Но обликом своим Кузька производил отталкивающее впечатление. Лицо его было изрыто оспинами, взгляд маленьких, глубоко посаженных глаз никто не выдерживал.

В детстве Кузька некоторое время жил у друга своего отца, который входил в раскольничью секту «душителей» – они называли себя «делатели ангелов». Эта секта была очень богатой и пользовалась странным покровительством властей. Наверное, за подношения. Если другие секты подвергались гонениям, то «душителей» почему-то не трогали.

В секте был свои доморощенные «Христос», «Богородица», «жены-мироносицы». И Кузька уже тогда вынашивал мысль о создании своей, кузькиной фирменной секты по образу и подобию «душительной». Подтолкнуло к этому и то, что, разъезжая по торговым делам, он влюбился в жену арзамасского подъячего. Напоив своего благоверного, коварная женщина-вамп переспала с Кузькой, но наутро исчезла вместе со всеми его сбережениями. И Кузька затаил злобу на всё человечество.

Он ушел в хижину, построенную в дремучем лесу. И здесь стал экспериментировать с фигурками ангелов, двигая их за веревочки. Создавалось такое впечатление, что они летают.

В Кузькину обитель стали стекаться любопытные. И он, как писал Михаил Пыляев в очерке «Стародавние старички, пустосвяты и юродцы», опубликованном в 1897 году в Санк-Петербурге, «был провозглашён Богом». Легковерные терюхане завалили Кузьку своими припасами: пивом, медовым квасом, зеленым вином, всякими яствами, и он жил припеваюче. А попутно изобрёл новую религию. Она состояла из древней языческой веры, богослужений православной церкви и обрядов секты «душителей», которые заканчивались нередко тем, что кто-то из членов секты отдавал концы – его банальным образом душили.

На гребне волны

Кузька оказался на гребне волны. Он катался, как сыр в масле. Богослужения отправлял на священной поляне, где поклонялись предки терюхан своим языческим богам. Кузька сам выбрал двенадцать «апостолов» и «святую Пятницу» (это была Степанида, одна из его любовниц).

Монологи Кузьки-бога были полной бредятиной. Но терюхане верили всему. В том числе и в необходимость казней. И казни практиковались. К пригнутым к земле вершинам деревьев привязывали теленка, а когда вершины распрямлялись, как писал Титов, «телёнок разрывался так быстро, что не мог усмотреть глаз; разорванные части мелькали в воздухе, мельчайшие брызги теплой крови проносились по поляне».

Терюхан охватывал ужас, а Кузька пользовался моментом.

– То, что вы сейчас видели, – говорил он, – уготовано всякому, кто скажет русским про нашу веру и укажет место, где мы собираемся на моленье.

После этого Кузька отбирал трех наиболее видных девиц якобы для послушания, а на самом деле насиловал их и делал своими любовницами. В его гареме насчитывалось тридцать три женщины. Некоторых, наиболее строптивых, он приказывал закапывать живыми в землю. Это делали его «апостолы».

Кузька внушал своим наложницам, что любовная связь с ним «совсем не то, что с простым человеком». Что она «не составляет никакого греха и не лишает девушку чистоты и непорочности». И они в это верили.

Кабатчики такого не стерпели

Первыми, кто выступил против Кузьки-бога, были владельцы кабаков. Терюхане после того, как обретали Кузькину веру, перестали их посещать. Кабатчики были на грани банкротства. И они обратились с челобитной к нижегородскому губернатору. В ней они написали и о любовных похождениях Кузьки, и о его мошенничестве, и о взятках, которые получали местные священнослужители, и о жертвоприношениях секты. Приводился и самый последний пример. Кузька распорядился казнить любовника своей наложницы Афросиньи Пахома. Его разорвали на дубах, как телёнка. Все это происходило на глазах Афросиньи, и она сошла с ума и вскоре утопилась в колодце.

Эта жалоба была не единственной. Арестовать зарвавшегося Кузьку было поручено капитану-исправнику. Если точнее, земскому исправнику, председателю губернского суда. Тот, собрав понятых, отправился на молельную поляну, где находился Кузька. Но понятых и капитана-исправника встретили дубинами. Терюхане не давали в обиду своего бога. И представителю закона не оставалось ничего, как ретироваться.