Гавилан, охотник на чудищ

– БЕСПОЛЕЗНО! БЕСПОЛЕЗНО! – довольно загромыхал владыка элементалей. – НАИВНО ПОЛАГАТЬ, ЧТО МЕНЯ МОЖНО РАНИТЬ КАКОЙ-ТО СТРЕЛОЙ!

Он выпустил руку вперед, пытаясь поймать Аурума, но эльф быстро спрыгнул с ветки дерева и перелетел на соседнюю. Монстр хотел достать его и там, но селххет тут же перескочил на другое дерево. Но не совсем. В лапе чудовища вдруг открылась черная дыра, из которой вылетела, без потери скорости, запущенная ранее самим же Аурумом стрела. Звонко прорезав воздух, она зацепила ногу эльфа чуть пониже колена. Аурум не произнес ни звука, но все же немного оступился. Однако даже этой мимолетной задержки хватило Дандраллеону, чтобы он переместил в пространстве свою каменную длань и схватил противника.

– Нет! – крикнула Алесия. Она растеряла бдительность и кинулась было к брату, но элементаль мигом отбросил ее назад другой, не менее тяжелой рукой.

– НУ ЧТО Ж, – обратился монстр к Ауруму. – ВОТ ТЫ И ПОПАЛСЯ, МЕЛКИЙ ЧЕРВЯК! Я ПОСТАРАЮСЬ НЕ УБИВАТЬ ТЕБЯ ТАК БЫСТРО, КАК СДЕЛАЛ С ПЕРВЫМ ВАШИМ ТОВАРИЩЕМ.

Он поднял свою свободную руку и тотчас же расплавил ее, испустив струю яркого огня.

– НИКОГДА НЕ ПРОБОВАЛИ ЭЛЬФЯТИНКИ? – спросил Дандраллеон. – ГОВОРЯТ, ВЫ, ЭЛЬФЫ, НЕ ЕДИТЕ МЯСО.

– Мы не убиваем ради забавы! – возразил Аурум, безрезультатно пытаясь высвободиться из неослабевающей хватки чудовища. – А вот я лично как-нибудь попробовал бы элементаля!

– НЕВКУСНО, МОЖЕШЬ МНЕ ПОВЕРИТЬ, – безразлично ответил Дандраллеон.

Он опустил пламя прямо на левую руку Аурума. Я вновь услышал душераздирающий крик, на этот раз из глотки своего друга. Недалеко от меня лежала отброшенная Алесия, она не могла пошевелиться, видя тот ужас, что творил с ее братом элементаль.

Рука, охваченная пламенем, стала таять, словно ледяная, обнажив сначала светлое мясо, а затем белые плетеные кости, которые тут же почернели и осыпались пеплом.

– СНАЧАЛА ОДНА РУКА, ПОТОМ ДРУГАЯ, ПОТОМ НОГИ! – хохотал повелитель элементалей, не обращая внимания на нас с Алесией, занимаясь лишь одним Аурумом.

И, наверное, напрасно. Откуда-то из леса послышался далекий звук горна, и из чащи к кострищу, в которое превратилось место нашей битвы с элементалем, посыпались множество разных странных существ. Я не мог понять, кто они – за все то время, которое я провел в Энтеррском лесу, я никогда с ними не сталкивался.

Лишь потом я пригляделся и заметил, что часть из них были дриадами. Эти полуженщины-полулани скакали вокруг в мрачной тишине, выхватывая копья и дротики, бережно спущенными стоящими рядом деревьями, и беспрестанно метали их в чудовище.

Некоторые фигуры выглядели странно – они состояли сплошь из каких-то лиан, обвешанные рогами. Время от времени лианы раздвигались, и из тела этих существ выскакивали животные разной величины – то белки, то лисицы, а то и вовсе медведи. Большинство из них, заметив Дандраллеона, в страхе прятались обратно. Несколько этих лиановых фигур держало в руках выгнутые спиралью горны, в которые они постоянно дули, правда, непонятно откуда.

– ЧТО ЭТО ТАКОЕ? – развернулся Дандраллеон. Он пренебрежительно отбросил Аурума в сторону, тотчас же забыв о нем, и я потерял эльфа из виду. – ЛЕШИЕ, ДРИАДЫ, КИКИМОРЫ… БОГГАРТЫ?!

Лесная армия наседала, из глубин леса прибывали все новые существа, и все они окружали чудовище, постоянно атакуя его.

– ЧТО ЭТО С ВАМИ ПРОИСХОДИТ?! – взревел Дандраллеон. – ВЫ ЖЕ… ВЫ ЖЕ ДЕТИ ПРИРОДЫ, КАК И Я! ВЫ ЖЕ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ВМЕСТЕ СО МНОЙ, А НЕ ПРОТИВ МЕНЯ!

В некоторой растерянности монстр даже позабыл о собственной защите, но это не слишком его волновало – никакой удар лесных жителей не мог хоть сколько-нибудь заметно поранить владыку элементалей. Оставалось только уповать на количество этих ударов.

– ЗНАЧИТ, ТАК?! – воскликнул Дандраллеон, когда понял всю бесполезность атак против него. – ЧТО Ж, ВЫ САМИ НАПРОСИЛИСЬ!..

Он превратил свои руки в металлические крючья и схватил сам себя за грудь (по крайней мере за то место, где у гуманоидных существ обычно бывает грудь), распарывая ее напополам. Я сидел, не понимая, что происходит, и рядом со мной точно так же сидела взъерошенная Алесия. С силой потянув руками в разные стороны, Дандраллеон разверз огромную дыру в своем теле…

И оттуда с диким воем вылетело множество элементалей в воздушной форме. Со свистом, дребезгом и еле различаемым смехом они закружили над остальными участниками битвы.

– А ВОТ И МОЯ АРМИЯ, КОТОРУЮ ВЫ ВСЕ ТАК ЖДАЛИ! – расхохотался Дандраллеон. – ВОТ И МОИ ЭЛЕМЕНТАЛИ! ЖГИТЕ, ТОПИТЕ, БРАТЬЯ! ДАВИТЕ И РАСКАЛЫВАЙТЕ! СЕГОДНЯ МЫ ПОГРЕБЕМ СЕРДЦЕ ЛЕСА ПОД ТЕЛАМИ НАШИХ ВРАГОВ!

Элементали с радостью направились исполнять волю своего главаря. Завязалась нешуточная бойня, в которой одни жители леса истребляли других. Дриады и лешие сгорали в яростном пламени. Боггартов уносило бешеным вихрем в высокие дали. Водяные оставались без собственных водных пузырей и медленно умирали в канавах, не в силах вздохнуть. Средоточия стихий вылетали из поверженных тел монстров тут и там. А в центре всего беспорядка королем сражения, как гора, выступал грандиозно выглядящий Дандраллеон.

Алесия в испуге подползла ближе ко мне.

– Со стороны это выглядит куда страшнее, нежели чем участвовать в этом самой, – прошептала она мне.

– Самое страшное – это то, что мы здесь тоже участники, а не зрители, – ответил я.

– Я не вижу Аурума, – сказала Алесия, волнуясь. – Где он?..

– Не знаю, – признался я. В пылу сражения было тяжело найти кого-то конкретного, кроме Дандраллеона.

– ГДЕ ЭТОТ ВЫСКОЧКА ГАВИЛАН?! – хрипел повелитель элементалей. – СМОТРИ, ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛ! НЕ БУДЬ ТЕБЯ, Я БЫ ПРОСТО СВЕРГ СЕРДЦЕ ЛЕСА, А ТЕПЕРЬ ЭНТЕРРУ ПРИХОДИТСЯ РАСПЛАЧИВАТЬСЯ ЛИШНИМИ ЖИЗНЯМИ! ЧЕЛОВЕК! ПОКАЖИСЬ!

Он распихивал всех на своем пути, как букашек. После пары эльфов ему ничего не было страшно. Теперь он был недосягаем. Теперь он вырос и стал практически бессмертным.

Лесная армия передо мной редела. Странно, что никто до этого не обращал внимания на меня с Алесией. Наверное, из-за того, что мы были слишком беспомощны, тогда как рядом присутствовали куда более опасные враги. Но теперь наша беспомощность сыграет против нас.

– ВОТ ТЫ ГДЕ! – злорадно усмехнулся Дандраллеон, обратив свой взгляд на меня. Еще один леший, накинувшийся на чудовище, был немедленно испепелен до угольков. – ГАВИЛАН, КАК ТЫ ЕЩЕ НЕ ПОНЯЛ?! СЕГОДНЯ – ДЕНЬ МОЕГО, ИМЕННО МОЕГО, ТРИУМФА! СЕГОДНЯ ТЫ УМРЕШЬ!

Алесия попыталась встать, защищая меня, но коротко вскрикнула и снова упала на колени. Похоже, что после мощного броска она вывихнула ногу. Однако владыка элементалей все равно не обращал на нее внимания – он целиком был сосредоточен на мне.

Я слегка отполз назад, но там был толстый ствол дерева, и прятаться мне было некуда.

– ТЕПЕРЬ ТЕБЯ НИЧТО НЕ СПАСЕТ! – гоготал Дандраллеон.

Внезапно еще одна тень оградила меня от чудовища. Из-за падающего на меня света я не мог разглядеть, кто это был, но заметил пышную копну листоподобных волос и почему-то очень знакомый круп…

– Йеллити!.. – прохрипел я.

Дриада оглянулась на меня и улыбнулась уголком рта…

И тут же была сметена массивным шипастым стальным кулаком. Сила удара была такова, что дриада улетела даже за пределы выжженной поляны.

– НИКТО НЕ ПОМЕШАЕТ МНЕ РАСПРАВИТЬСЯ С ТОБОЙ, ГАВИЛАН! – ухмыльнулся Дандраллеон. И тут же получил тычок в лоб.

Я не мог понять, каким образом дриада, выброшенная столь далеко, могла так быстро вернуться обратно. Причем она заметно прихрамывала, но все равно в считанные секунды добралась до меня.

– Йеллити, осторожно! – прокричала лежащая на земле Алесия.

– Пожалуйста, не надо, – хрипел я. В горле почувствовался привкус крови. – Мне не выжить, спасайся сама…

Но дриада не слушала нас и продолжала с поразительной даже для дриад быстротой метать острые и крепкие древесные копья. На миг владыка элементалей даже отшатнулся, но то был лишь миг.

– Я!

Стальной кулак полетел вверх.

– СКАЗАЛ!

Воздух со свистом закружился вихрем вокруг мощной руки элементаля.

– НЕ!

И вдруг наступила тишина.

– МЕШАЙ!

В которой шипастый шар быстрее звука опускался вниз, стремительнее чего бы то ни было.

– МНЕ!

И опустился на место Йеллити.

Странные капли осели на моих щеках.

Я увидел перед собой лишь котлован, в котором покоилась дымящаяся сталь.

Звук запоздало вернулся, с утробным улюлюканьем следуя за сталью.

Йеллити уже не было.

Алесия в ужасе выдохнула. У меня перехватило дыхание, и я закашлялся, с кашлем изо рта вышли несколько оранжевых капель крови вперемешку со слюнями.

– Йеллити, – прошептала Алесия. – Как же так… – Она отрешенно огляделась. Внезапно осознав, что это была далеко не единственная смерть здесь, она посмотрела на Дандраллеона. – Как ты мог… Как ты додумался начать такое…

– ГАВИЛАН! – ревел Дандраллеон. Его голос с легкостью перебивал шум происходящего вокруг нас боя. – МНЕ УЖЕ НАДОЕЛО, ЧТО ТВОЮ СМЕРТЬ КАЖДЫЙ РАЗ ПРИХОДИТСЯ ОТКЛАДЫВАТЬ! НО ЭТО БЫЛ ПОСЛЕДНИЙ РАЗ!

– Я тоже надеюсь, что это был последний раз, чудовище.

Я посмотрел направо и увидел Аурума, прислонившегося к еще чудом уцелевшему дереву. В правой руке он держал лук, а зубами он держал стрелу, пытаясь натянуть ее на тетиву. Несмотря на кажущуюся абсурдность ситуации, Аурум был полон решимости. Пусть даже он неумело тянул тетиву, но рука крепко-накрепко держала лук, а стрела была направлена точно на Дандраллеона.

– Брат… – только и смогла прошептать Алесия.

– КАК ВЫ МНЕ НАДОЕЛИ! – заревел владыка элементалей. – ХВАТИТ МНЕ МЕШАТЬ!

Аурум, не слушая его, продолжал свое дело. Когда тетива напряглась до предела, я заметил, что эльф что-то прошептал губами, и на кончике стрелы зажегся лиловый огонек, который тотчас же разгорелся, став ярко-фиолетовым.

– АМВИТЕН?! ПРИРОДНЫЙ ОГОНЬ?! – удивился элементаль. – ТЫ ДУМАЕШЬ, ЧТО МОЖЕШЬ ПОБЕДИТЬ МЕНЯ ПРИРОДНЫМ ОГНЕМ?! ТЫ ЖЕ ЗНАЕШЬ, ЧТО Я СЫН ПРИРОДЫ, АВАТАРА ИЗНАЧАЛЬНЫХ СТИХИЙ! ЭТОТ ОГОНЬ БЕЗВРЕДЕН ДЛЯ МЕНЯ!

Аурум ничего не ответил, а лишь разжал зубы. Стрела с амвитеном, тихо шелестя, прочно вонзилась в скулу Дандраллеона.

– ВОТ ВИДИШЬ! – захохотал он. – НИЧЕГО НЕ ПРОИЗОШЛО!

Фиолетовое пламя полностью окружило стрелу и перекинулось на элементаля. Природный огонь распространялся по каменно-железному телу чудовища, как пожар расходится по весеннему полю, сжигая сухостой. За считанные мгновения Дандраллеон оказался покрыт темным сиреневым ореолом волшебного огня.

– НИЧЕГО! – радостно кружился монстр. – НИЧЕГО…

Амвитен вокруг элементаля стал ярче и вдруг заискрился всеми цветами радуги. Каждый раз, когда природный огонь вспыхивал, от тела чудовища откалывался маленький, примерно с хлебную крошку, кусочек и поднимался по пламени вверх, а затем растворялся в воздухе.

– ЧТО ЭТО ТАКОЕ? – недоуменно спросил Дандраллеон. – ЭТО АМВИТЕН? ПОЧЕМУ ТАК? ПОЧЕМУ… МНЕ БОЛЬНО?

Все больше и больше крошек откалывались от владыки элементалей, буквально расщепляя его. Сообразив, что так он может лишиться всей своей плоти, Дандраллеон попытался сбросить огонь с себя, но это было бесполезно – он уже был полностью покрыт им.

– ЧТО ЭТО? – орал он. – ПОЧЕМУ ТАК? Почему? Природа, зачем ты так со мной? Я же твой любимый сын! Я же… Я же не хуже других? Почему?!

Образ Дандраллеона постепенно стал просвечиваться. Еще немного и я увидел внутри средоточие стихий чудовища. В отличие от маленьких радужных кристаллов других элементалей, его средоточие было большим и толстым, но черным, темнее самой темной ночи. Средоточие стихий испуганно колыхалось внутри своей утончившейся оболочки, растерянно пытаясь спастись от внешнего мира.

Я вдруг осознал, что этот момент нельзя упустить. У меня был шанс. Шанс умереть, но был и шанс выжить.

Я собрал все свои оставшиеся силы, выдохнул, заперев боль в глубинах сознания, и рванул к черному средоточию стихий чудовища. Поравнявшись с горящим Дандраллеоном, я подпрыгнул, вытянув вперед руки…

– НЕТ…

Закрыв глаза, я обхватил твердый кристалл и прижал его к груди. Как я упаду, уже не имело значения.

Лишь когда я приземлился, ударившись о землю боком и прочувствовав всю свою вернувшуюся обратно боль, я открыл глаза. Элементаль позади меня растворялся, природный огонь уже просто светил в воздухе, растворяя остатки сущности чудовища в себе.

Остальные элементали увидели, как их вождя только что победили, и, заметив меня, прижимающего средоточие стихий, яростно понеслись ко мне навстречу…

И столкнулись с непреодолимой стеной, которой являлись подоспевшие отряды Каррагис. Почти как всегда вовремя…

– Ты в порядке? – спросила меня Алесия, приковыляв на своей больной ноге ко мне. – Сознание не теряешь?

– В… Вр-роде н-нет, – ответил я. Мой голос дрожал, вкупе с уже привычной хрипотой и кашлем.

Кто-то из эльфийских отрядов подошел к нам.

– Вы как? – спросили нас. – Элементали отступают. Мы будем их догонять.

– Идите, – кивнула Алесия. – Мы справимся.

Неподалеку я увидел Аурума. Тот отбросил лук и тяжело дышал, прислонившись к дереву.

Я попробовал встать. Я уже не мог точно понять, где и что у меня болело, потому что болело все тело сразу. Я предложил Алесии свое плечо, и мы вместе, поддерживая друг друга, хромая, дошли до Аурума.

– Все? – спросил Аурум, не переставая глубоко дышать.

– Все, – прошептала Алесия. – Отец отомщен. Но… Твоя рука…

– Плевать, если все закончилось, – эльф хотел отмахнуться несуществующей рукой, но у него ничего не получилось.

– Но что же будет с тобой дальше? – спросил я. – Ты же селххет.

Аурум нервно рассмеялся.

– Я уже Адамантис, куда уж хуже, – ответил он.

На плече Аурума вдруг откуда ни возьмись появился маленький боггарт-почка с листком.

– Старшой, – кивнул ему эльф. Боггарт посмотрел на него и помахал ему листочком.

На плечи эльфа упали еще несколько десятков боггартов. Они махали ручками друг другу, пытаясь что-то сказать, толкались и о чем-то оживленно спорили. Внезапно они все как один направились к левой руке эльфа, сползли по его плечу прямо к свежей ране и стали ее облеплять. Раз за разом все новые и новые боггарты возникали на плечах и голове Аурума, переползали на руку и присоединялись к уже сидящим там собратьям. Рана скрылась, а боггарты все лезли и лезли. Они уже сделали большую горку, по контурам напоминающую сгоревшую руку эльфа-изгнанника. Когда наконец последний боггарт занял свое место, Старшой что-то еле слышно прокричал, и кучи маленьких ручонок расцепились, так что все боггарты повалились в траву.

На том месте, где они держались, у Аурума осталась рука. Она выглядела как гладкая, молодая ветка дерева, но точно такой же формы, какой раньше была рука Аурума – были заметны мускулы, хрящи, даже жилы. Такой изящной и скрупулезной работы я никогда не видел. Аурум посмотрел на свою новую руку и подвигал новоприобретенными пальцами. Изящные и тонкие, но в то же время крепкие и прочные пальцы легко и послушно покорились воле своего хозяина.

Старшой одобрительно кивнул и шепнул что-то на ухо Ауруму.

– Подарок от боггартов, – разъяснил Аурум нам с Алесией. – Природная рука. Ух ты… Ощущается как моя собственная.

Старшой еще что-то шепнул эльфу.

– С этой рукой я могу ощущать боггартов, как будто я часть их общины… – Аурум огляделся вокруг и восхищенно произнес: – Я чувствую… Я чувствую весь лес.

Старшой обернулся, помахал нам листиком и упал в траву вслед за своими товарищами.

– Здорово, – прохрипел я. – Спасибо боггартам за это…

Что-то внутри меня вдруг щелкнуло, все краски поплыли перед глазами. Мысли снова смешались. «Гавилан!», услышал я крик Алесии. Верх и низ поменялись местами, и я понял, что падаю, но не понял, куда именно. Края моего поля зрения стали темнеть, а затем и весь мир передо мной потемнел…

…Сладкий ветерок проскользнул мимо моего носа, но он не остался незамеченным – слишком явственно в нем ощущались нотки яблочного пирога. Тут же новая информация перенеслась вниз, к животу, который глубоким урчанием заявил о том, что он давно не видел еды. Я попытался приоткрыть глаза, но веки крепко-накрепко слиплись, так что мне пришлось бы сперва поднять руки и протереть их. Именно что «бы» – рук я не почувствовал. В испуге я дернулся и тут же получил сильный разряд в плечи, как будто их проткнули миллионы игл. Постепенно осязание стало приходить ко мне, и до меня дошло, что мое тело просто-напросто затекло. Как только я понял, что могу двигать конечностями, я тут же стал разминать их, и спустя немного времени я уже спокойно растирал глаза.

Яркий свет залил зрачки, а когда и зрение вернулось ко мне, я обнаружил, что нахожусь в знакомом месте – в домике, где жили Аурум с Алесией. Лучи радостно проникали сквозь окна, раскрашивая комнату оранжевыми оттенками.

Живот снова заурчал, на этот раз более требовательно. Я слегка смутился, пусть никого и не было рядом – звук был, наверное, на весь дом.

В комнату, шурша травяной шторой, зашла Алесия. Она выглядела необычно – благодаря тому, что на ней было платье, расшитое осенними листьями различных теплых цветов, что было непривычно видеть после ее повседневного изумрудного обмундирования. В руках она несла плошку с бульоном и напряженно следила, чтобы не пролить ни капли. Подняв взгляд, она наконец увидела меня.

– Гавилан! – вскрикнула Алесия, уровнив плошку на пол и расплескав бульон по полу. Не обращая на это внимания, она бросилась ко мне и обняла меня. – Ты наконец очнулся!

Я осторожно обнял ее в ответ, отчего мурашки пробежали по всему моему телу, от макушки до ступней. Постепенно я вспоминал, что произошло со мной до того момента, как я потерял сознание.

– Долго я… спал? – спросил я эльфийку, когда она все-таки отпустила меня.

– Около месяца, – ответила Алесия. – Такого крепкого сна я не ожидала даже от тебя. Но это даже было к лучшему, за тобой было проще ухаживать, к тому же все твои раны излечились.

– Что, даже ожоги прошли? – удивился я и начал судорожно осматривать свои руки, грудь, ноги…

– Ты же помнишь прошлый раз, – улыбнулась Алесия. – Эльфийские знахари способны на многое.

Я посмотрел на нее. Девушка излучала тепло и счастье.

– А с тобой как? Что с ногой?

– Ногу я только вывихнула, она зажила за пару дней. Вообще, все, кто выжил в той битве, уже полностью восстановились. А кто не выжил, – она сделала небольшую паузу, – их память мы уже почтили.

– Ты знаешь, когда я был в землях близ Орлоога, у местных жителей было поверье, что души падших воинов собираются в Орлооге и ждут часа последней битвы на земле, – ответил я. – А лучшие воины попадают на небо в виде небесного сияния, и именно они поведут войско людей в тот час. Я думаю, что если бы так было и у вас, то все, кто погиб в битве против Дандраллеона, стали бы небесным сиянием.

– Возможно, – согласилась Алесия. Она о чем-то задумалась, но тут же спохватилась: – Ты же давно не кушал! Вот, я принесла… – она посмотрела на лужу из бульона и исправилась: – Там, в другой комнате, есть свежий яблочный пирог, я вот только-только его испекла.

Меня не надо было долго упрашивать, я мигом вскочил и, немного пошатываясь (шутка ли, месяц лежать без движения), понесся к пирогу. Пока я с наслаждением и словами благодарности Алесии уплетал пирог, в домик зашел Аурум.

– Сестра, я тут набрал еще грибов… – начал было он, и вдруг увидел меня. – Гавилан! Ты живой и здоровый!

Следующая часть обеда прошла во взаимных расспросах и рассказах.

– Как твоя рука? – спросил я, кивая на левую, древесную, руку Аурума.

– Я быстро к ней привык, – ответил эльф. – Очень крепкий хват, быстрые движения. Такое ощущение, что она слушается меня даже лучше правой. А уж с боггартами… Теперь мне не нужно связываться напрямую со Старшим или кем-то еще, я вижу все, что видят они, и наоборот. Им это тоже удобно – они не могут так быстро перебираться по лесу, как я, поэтому многие части Энтеррского леса, особенно где слишком опасно для них, боггартам раньше были недоступны. Теперь этой проблемы нет, – улыбнулся он. Я отметил про себя, что крайне редко видел, чтобы Аурум улыбался, причем доброй улыбкой, а не язвительной ухмылкой.

– А что с элементалями? – продолжил я.

– Тех, кто участвовал в битве, всех перебили Каррагис. На совете Дарконис было принято решение, что теперь все места, где обитают элементали, должны находиться под строгим надзором. Мы выявили несколько очагов скопления. Теперь, если хоть один элементаль попробует сбежать из своего ареала, его тут же выслеживают и уничтожают. И, насколько я знаю, за этот месяц еще ни одна людская деревня не сгорела по вине элементаля.

– Кстати, – добавил Аурум, – на том же совете было высказано предложение… От матери… От которого я даже сам удивился. Про дарование нам звания Каррагис. Однако я отказался. Имя Адамантис стало мне куда ближе, и пусть оно останется у меня в память о поступке Слании. К тому же уже никто давно не относится ко мне как к изгнаннику, все общаются со мной практически на равных. За некоторыми исключениями, конечно… Алесии тоже было дано такое предложение, и я хотел, чтобы она приняла его, ведь отказ был моим личным выбором, но…

– Но я тоже отказалась, – подтвердила Алесия. – Я тоже привыкла к имени Адамантис, и знал бы ты, сколько на самом деле свободы это дает! Каждое имя, хоть Дарконис, хоть Каррагис, хоть Слитис, несет в себе жесткое обязательство перед обществом эльфов, кроме Адамантис. Изгнанников никто ни к чему не призывает и ничем не обязывает. Я могу заниматься шитьем, созданием доспехов, могу приносить пищу, могу патрулировать леса… И никто не может меня остановить, потому что по правилам я отречена от общественности! Нет, Аурум, я начала это вместе с тобой, с тобой и продолжу.

– А что-нибудь про меня было? – спросил я.

Эльфы переглянулись, Аурум немного помялся, но все-же ответил:

– Есть еще одна причина, почему я решил остаться Адамантис… Совет Дарконис практически полностью проигнорировал тот факт, что ты тоже участвовал в битве. Были, конечно, некоторые, вроде Виостро, кто пробовал поддержать твое награждение, но… В общем, совет пришел к выводу, что твое полное выздоровление в Дадал’Треваре послужит достаточной наградой…

В Сумрачном Городе я провел еще половину недели, после чего Аурум вывел меня из своего города к Энтербергу. С досадой я обнаружил, что большую часть доспехов было либо слишком дорого, либо невозможно восстановить – все сгорело, протерлось и отсырело настолько, что казалось, будто я таскал ее с самого рождения, не снимая. Денег мало на что хватало. Скрепя сердце мне пришлось продать свой многозарядный арбалет – он понравился столичным торговцам, а уж они-то знали толк в оружии. Я выручил за него почти десять золотых монет, и на них мне удалось подлатать ботильоны и наплечники, а вот штаны с перчатками пришлось покупать новые. На дублет, похожий на тот, который был у меня, уже не хватало, и я очень долго спорил и торговался с кожевниками, прежде чем нашел того, кто забрал у меня остатки монет и старую одежду в придачу в обмен на нагрудную броню.

Опробовать обновленное снаряжение пришлось почти сразу же, мелкой охотой – надо ведь было как-то добывать себе пропитание. Надо сказать, что по ощущениям новые доспехи ничем не уступали старым. Таким образом я провел еще половину недели в полисе, накопив немного медяков на походную еду и мелкие нужды.

Уходя из Энтерберга, я набрал вяленого мяса и сухарей, а заодно купил небольшую головку козьего сыра. Уйдя за пределы внешнего круга городских ловушек, я огляделся и сказал в воздух:

– Аурум! – и уселся ждать.

Прошло всего полчаса, когда передо мной появился эльф.

– Ты действительно научился слушать лес, – улыбнулся я ему.

– Не лес, боггартов, – возразил Аурум. – Что ты хотел? Я думал, ты уже давно покинул Энтерр.

– У меня есть просьба, – ответил я. – Показать одно место…

Тихая, укромная заводь одной из многочисленных рек Энтеррского леса. В такие места обычно не любят ходить ни мелкие животные, ни хищники, а уж люди вообще остерегаются – слишком подозрительными кажутся им чересчур тихие полянки в чащах. Поэтому здесь так буйно росли растения, не боясь, что их съедят или растопчут.

Была еще одна причина, почему священную тишину этого места никто не нарушал. Здесь покоились умершие обитатели леса – кикиморы, водяные, дриады. Именно здесь Аурум указал мне на небольшую горку, взрытую не так давно. Я молча встал перед ней и долго думал.

– Она самоотверженно пожертвовала своей жизнью только ради того, чтобы подарить мне и Алесии несколько секунд. Никто не знал, что именно эти несколько секунд в итоге окажутся спасительными… Скажи, Аурум, – обратился я к товарищу, – почему жители леса отважились на такую жертву? Я сам видел, сколько их полегло в той схватке с элементалями.