Христианин

– Ты их рассмешил, – улыбаясь, объяснила Исма.

– Да? Я не специально, просто мне как-то неудобно пить чай из таких маленьких чашечек, у вас случайно нет нормальной кружки?

Исма засмеялась, и ответила, что нет, а потом добавила, что её русская подруга тоже у себя дома пьёт чай из очень больших чашек.

Салим немного наклонился ближе к столу и что-то спросил у Алексея.

Исма перевела:

– Подскажи, а что ты помнишь последнее из своей жизни?

Алексей, выслушав вопрос, попробовал хоть что-то вспомнить, но ничего не получилось, поэтому, пожав плечами, он сообщил, что не знает, как ответить на этот вопрос.

После того, как Исма перевела его ответ, Абделькарим начал говорить:

– Доктор Исмаил говорит, что потеря памяти, может быть следствием нескольких факторов в совокупности. Он обещал периодически приходить и разговаривать с тобой. Он хвалился, что консультировался со своими коллегами – психологами, которые подсказали ему несколько специальных методик.

Прошло порядка получаса с того момента, как Алексей и Исма присоединились к столу. К этому времени никто уже не обращал на молодых внимания, а мужчины разговаривали между собой, обсуждая что-то, размахивая руками.

– Исма, а о чём они разговаривают?

– В основном о работе, а также о соколиной охоте, гонках и политике, – подвинувшись ближе к Алексею, тихонько ответила девушка.

Алексей сидел, откинувшись на спинку дивана, и думал о своей судьбе, о том, что с ним произошло и какое у него теперь будущее. Ему нравилось находиться у Абделькарима в доме, окружающие его люди были добры и заботливы, а Исма к тому же ещё была очень красивой. Конечно, Алексей не видел её лица, открыты были только глаза, но судя по тому, какие у неё они были выразительные, излучающие доброту и ласку, он был уверен, что она очень красивая девушка. Исма сидела рядом с Алексеем, их плечи, приятно касаясь друг к друга, создавали невероятное тепло, которое разливалось по их телам.

– Мне нужна твоя помощь, – неожиданно заявил Алексей.

– Да, конечно, чем я могу помочь?

– Я хочу выучить арабский язык.

Исма была удивлена его желанию и только после небольшой паузы сказала:

– Ох, я думала, что ты сейчас попросишь помочь отвести тебя в туалет или спальню, может ещё что-нибудь такое…

– Ну ты сможешь мне помочь? – действительно серьёзным тоном переспросил Алексей.

– Да, конечно, я думаю, справлюсь, ведь Нану я научила языку, так что она теперь не чувствует себя чужой в этом обществе.

– А можно теперь ещё одну просьбу?

– Ты знаешь, я уже немного напугана, какая на этот раз будет просьба?

– Я просто очень устал, у меня снова разболелась голова, поэтому я бы очень хотел вернуться в кровать. Сможешь показать дорогу, а то пока мы петляли по дому, я потерял любой ориентир, как отыскать спальню?

– Ну, эта просьба ближе к тому, о чём я могла подумать, – улыбаясь, ответила Исма. – Конечно, это мы сейчас провернём, я только скажу отцу, что мы выйдем из-за стола.

Исма дождалась, пока мужчины перестанут на какое-то время свой диалог и, воспользовавшись этой паузой, сообщила отцу, что Шамси нужно больше отдыхать, поэтому она отведёт гостя в его комнату.

Отец, конечно же, был не против, он понимал, что Шамси ещё слишком слаб для активной жизни. Алексей перед уходом ещё раз со всеми попрощался и аккуратными шагами, без спешки направился за Исмой в дом.

Солнце было в зените, когда Алексей открыл глаза.

– Сабах Альхери, – произнёс доктор Исмаил, который сидел на стуле возле его кровати.

– Доброе утро, – перевела слова доктора Исма и продолжила, – Шамси, доктор приехал к нам, чтобы переговорить с тобой и попытаться вернуть память, как выражается доктор Исмаил: «Исправить расстройство функционала мозга».

– Хорошо, я просто только проснулся и хотел бы по возможности сходить в туалет и принять душ, – попытался объяснить Алексей.

Исма посмотрела на доктора и что-то ему сказала. После короткого обмена предложениями, она сообщила, что доктор согласился немного подождать тебя. Но не более десяти минут, а то у него сегодня особенно плотный график.

– Хорошо, спасибо, я постараюсь уложиться в это время.

Алексей освободился только через пятнадцать минут и когда вернулся в спальню в банном халате, доктор был не лучшем расположении духа и даже не пытался скрыть этот факт. Усевшись на край кровати, Алексей приготовился к лечению. Доктор задавал разнообразные вопросы, которые должны были навести его на правильные воспоминания. Но то ли не очень удачная методика оказалась, то ли Исмаил сильно спешил, поэтому отработал не на все сто процентов, да только никак это не помогло Шамси вспомнить, что его имя – Алексей и ту боль, которая терзала его из-за утраты родителей. Хотя, наверное, некоторые из людей, которые испытали в жизни подобные страдания, выбрали бы на месте Алексея неведение, чтобы осмысление произошедшего не сводило с ума.

После того, как доктор закончил свои процедуры, призванные вернуть Алексею память, Исма повела «пациента» завтракать. Заполненный разнообразными блюдами стол удивил Алексея, и он поначалу не мог выбрать, что ему лучше съесть. Казалось, что там было всё, начиная от шакшука (омлет, приготовленный с нежнейшим мясом и сочными помидорами) с фаляфилем (блюдо с использованием местных бобов) и заканчивая гуллешом (сладость из теста с заварным кремом или с мясом) с мухалабюей (нежнейшее блюдо, приготовленное из риса, масла и орехов).

Объевшись всего до отвала и выпив несколько чашек чаю, Алексей заметил, что Исма смотрит на него, и под её глазами видны морщинки, которые образуются, когда она смеётся или улыбается.

– Что, почему ты улыбаешься?

– Извини меня, пожалуйста, я просто никогда не видела, чтобы человек кушал с таким аппетитом и в таких количествах!

– Да, я понимаю, что это некрасиво, ведь я нахожусь у вас в гостях и не должен вести себя, как голодный бродяга, но просто тут столько разных вкусностей, которые хочется попробовать. А может я на самом деле и есть бродяга, который заблудился в пустыне и когда я всё вспомню, то меня этот факт, конечно, не обрадует.

– Не важно, кто ты на самом деле, я уверена, что ты добрый и порядочный человек и не переживай, кушай сколько хочешь, мне наоборот нравится на тебя смотреть, ведь ты ешь быстро и много, как настоящий воин. Просто сейчас у мужчин модно мало есть, что меня очень расстраивает, так как с каждой новой «модой» стирается грань между мужчиной и женщиной.

– Спасибо, ты иногда говоришь, такие вещи, которые, я думал, никогда не услышу в свой адрес… – я ем, как воин, а что, мне нравится такая формулировка, – немного задумчиво произнес Алексей, и они дружно засмеялись.

Затем Исма предложила ему начать изучение арабского языка, и они провели за этим делом следующие пару часов.

Когда в комнату зашёл Абделькарим, ребята его не сразу заметили, так как они были увлечены процессом обучения. Исма говорила слова, а Алексей записывал их на кириллице, а потом произносил по нескольку раз, стараясь запомнить.

– Шамси, уредук ан тати амае7, – произнес Абделькарим и медленно направился в сторону выхода из комнаты.

– Что он сказал? – спросил Алексей.

– Он хочет, чтобы мы пошли с ним.

– Ну, мы тогда должны идти?

– Да, конечно!

Выйдя из комнаты и пройдя определённые лабиринты их большого дома, они вышли на задний двор и направились к автомобилю. Сев в машину, Абделькарим что-то негромко сказал водителю, после чего машина спокойно тронулась. Алексей смотрел в окно, изучая жизнь Александрии, а когда автомобиль выехал за город, он не сдержался и спросил у Исмы:

– А ты не знаешь, куда мы направляемся?

– Я догадываюсь, куда он нас везёт, но, если отец сразу не обозначил свою задумку, значит, в этом есть какой-то смысл, поэтому давай просто подождем до места прибытия.

Когда Мерседес Абделькарима притормозил возле невысокого, но длинного забора, испещренного калитками разного дизайна и цвета, солнце уже стремилось к закату.

– Где мы Исма? – тихонько поинтересовался Алексей, медленно двигаясь за Абделькаримом в сторону одной из калиток.

– На кладбище.

Эти слова крайне удивили Алексея, да так, что он даже остановился, приходя в себя. Заметив это, Абделькарим сверкнул взглядом по Исме и, поняв всё без слов, она стала поторапливать Алексея:

– Шамси, не отставай, мы должны идти рядом с отцом.

– Да, конечно, извини. Просто, когда ты мне ответила, мне показалось, что я что-то вспомнил, и это было далеко не хорошие воспоминания.

Калитка громко скрипнула, а затем ещё раз, когда сила доводчика вернула её назад. Перед посетителями находилось строение с решетчатыми окнами, но без единого стекла. Подойдя к двери этого строения, со стороны похожего на небольшой дом, Абделькарим достал из кармана большую связку ключей и, с первого раза подобрав нужный, открыл дверь. Внутри было темно и сыро. Абделькарим стоял впереди, расставив руки в стороны, не пуская никого вперед, и через несколько секунд, когда его глаза привыкли к полумраку, он начал осторожно спускаться по каменной лестнице, ведущей под землю. Чем ниже спускались гости, тем отчетливее чувствовался ужасный запах разлагающейся плоти.

– Зачем мы здесь? – размышляя вслух, произнёс Алексей. Но никто не обратил внимания на его реплику. Опустившись вниз ещё ступенек на десять, они уперлись в железную дверь. Абделькарим пошарил рукой на стене слева от двери и чем-то щёлкнул, зажглась небольшая лампа. Снова, без труда подобрав ключ, он открыл дверь, в нос ударил настолько резкий запах, что Алексей начал кашлять. Исма подала ему карманный платочек, пропитанный благовониями, посоветовав дышать через него.

По периметру небольшой комнаты были размещены ячейки, некоторые из которых были заняты посетителями-скелетами.

– Это наша фамильная гробница, – сказала Исма.

– Ух, а я думал, что сейчас хоронят людей в могилах под землей или кремируют, а гробницы – пережиток прошлого, способ захоронения времен Тутанхамона, – произнес Алексей гнусавым из-за плотно прижатого к носу куска материи голосом. Сказав это, он подумал, почему он помнит имя фараона Древнего Египта, а своё имя вспомнить никак не может?

Подошедший к Алексею Абделькарим что-то произнёс тихим голосом. Посмотрев на Исму в ожидании перевода, Алексей услышал короткое:

– Иди за ним.

Пройдя по склепу немного вперед, с правой стороны в одной из ячеек находилось тело, завёрнутое в саван. Подойдя ближе к нем, Алексей невольно скривился из-за острого запаха разложения тела. Посмотрев на Абделькарима, парень понял его мысли и сделал это – поднял полупрозрачную ткань.

Под материей скрывалось лицо женщины, и чем больше он на него смотрел, тем оно более казалось ему знакомым.

– Когда тебя в пустыне нашёл отец, ты сжимал в объятиях именно эту женщину, – послышался голос Исмы из-за спины Алексея.

– Почему её лицо так хорошо сохранилось, хотя по запаху я понимаю, что идет процесс разложения?

– Небольшой эффект бальзамирования с помощью раствора формалина, – ответила Исма.

Алексей смотрел в лицо женщины, лежавшей перед ним, и не мог понять, что он чувствует. Где-то внутри него горел огонь и вырывался горестный стон, а снаружи как будто и не было этому причин, ведь он не мог понять, что это за женщина на самом деле.

– Анзур лагха, тудскар вайжулагха,8 – произнёс Абделькарим, едва сдержав слёзы.

Алексей, посмотрев на Исму и получив от неё перевод слов отца, перевёл свой взгляд на женщину в саване и попытался напрячь все свои физические и душевные силы, чтобы одновременно понять, кто эта женщина и запомнить черты её лица.

Абделькарим выждал ещё несколько секунд, затем, подойдя к савану, накрыл лицо покойницы платком, аккуратно, но бескомпромиссно приобнял Алексея и стал выводить его из их фамильного склепа.

По дороге домой в машине стояла тишина, все были погружены в свои мысли, и только из автомагнитолы доносилось еле слышно какая-то лирическая песня на арабском языке. Приехав домой, Абделькарим сразу куда-то пропал, но через несколько минут вернулся, подошёл к Алексею, взял его руку и, развернув ладонью вверх, высыпал на неё разные предметы женских украшений. Это были небольшие серёжки «гвоздики», несколько колец и крестик на цепочке. Затем Абделькарим что-то сказал, повернулся и ушёл.

– Исма, что сказал твой отец и почему он дал мне все эти вещи?

Было заметно, что девушку удивил и даже разозлил это вопрос, её брови нахмурились, а в глазах засверкали молнии.

– Неужели ты не понял, что эти вещи принадлежали той женщине, которая похоронена в нашем фамильном склепе? Мы думаем, что эта женщина – твоя мать!

Только сейчас, когда Исма произнесла эти слова вслух, Алексей понял, что за огонь грусти горел в его сердце, когда он смотрел на лицо женщины в склепе.

– Моя мать, моя мать, – произносил он несколько раз, как бы пробуя эту формулировку применить к себе.

Исма подошла к нему и, нежно взяв его за предплечье, сказала:

– Не мучай себя, Шамси, мы просто увидели, как вы с ней похожи. Отец в этом уверен, поэтому посчитал, что вещи, которые были с ней, должны принадлежать именно тебе.

– Да, спасибо вам большое, я даже не поблагодарил твоего отца за это, не хочу, чтобы он подумал, что я неблагодарный, – немного возбужденно оглядываясь по сторонам в поисках Абделькарима, говорил Алексей.

– Положи её вещи себе в карман, а потом в спокойной обстановке сможешь их внимательно рассмотреть, возможно, что-то и удастся вспомнить. А сейчас, пока нас не позвали к ужину, предлагаю прогуляться и насладиться потрясающим солнечным закатом.

Сидя рядом друг с другом на лавочке в глубине домашнего сада, они разговаривали на разные темы. Исма, вспомнив про уроки арабского языка, стала спрашивать у Алексея слова и предложения, которые они изучали ранее.

Алексей был прилежным учеником, да и язык давался ему легче, чем он предполагал ранее. В один из моментов, повернувшись к Исме и посмотрев в её глаза, освещаемые заходящим солнцем, Алексей понял, что его сердце сделало свой выбор. Если бы Исма открыла ему своё лицо полностью, то возможно, он бы никогда не испытал к ней этих чувств.

– Ты не можешь влюбиться в человека, которого не знаешь, только потому, что у неё красивые глаза, – говорил ему рассудок.

– Она не только имеет красивые и выразительные глаза, но к тому же она очень добрый и чуткий человек, что не менее важно, чем просто красота, – парировало сердце.

– Шамси, с тобой всё нормально, о чём ты думаешь? – спросила Исма своим нежным голосом, заметив, что парень погрузился в свои мысли.

– Я думаю о тебе, – автоматически ответил Алексей и тут же осёкся, попытался перевести свой ответ в формат шутки, но Исма, смутившись такому ответу, не знала, как ей выйти из этой ситуации и сказала, что вспомнила о важном деле и ей срочно надо идти.

– Ладно, увидимся на ужине? – неуверенно поинтересовался Алексей.

– Да, конечно, к этому времени я освобожусь, – произнесла Исма, затем повернулась и быстрым шагом направилась в сторону дома. В этот момент её глаза блестели, а улыбку на лице скрывала бурка.

За ужином велась непринужденная беседа, Алексей слушал все разговоры, пытаясь вникнуть в суть беседы. Некоторые слова и предложения он уже мог понять, поэтому ему стало ясно, когда речь завели о нём. Он слушал, а потом попросил слово и, встав из-за стола с бокалом ананасового сока, сказал:

– Я живу в этом доме уже несколько месяцев, вы меня спасли от смерти и подарили любовь и заботу, о которой нельзя было и представить.

– Ты наш дорогой гость, мы тебе очень рады, – вклинился в его речь Абделькарим.

Алексей прервался на мгновение, а после слов Абделькарима, сделав небольшой поклон головой в его сторону в знак благодарности, продолжил:

– Я хочу быть полезен вашей семье, так как для меня сейчас нет никого ближе, чем вы. Я не знаю, чем я занимался ранее и где могу пригодиться, но уверен, что найду себя и сделаю всё от себя зависящее, чтобы не чувствовать себя иждивенцем.

– Ты не иждивенец, пожалуйста, не говори так Шамси, – сказала Исма и дотронулась ладонью до его руки после того, как закончила переводить его слова на арабский.

Алексей протянул бокал с соком вперед, и все поддержали его тост, над столом раздался звон бокалов.

Вечером, приняв душ и надев махровый халат, Алексей сидел на своей кровати и рассматривал украшения, принадлежащие женщине из семейного склепа, которые отдал ему Абделькарим. Дольше всего он рассматривал распятие Иисуса Христа на тоненькой цепочке. Встав с кровати и подойдя к зеркалу, Алексей обнаружил, что его собственный крестик, был абсолютно идентичен рассматриваемому.

Перед тем, как лечь в постель, он повесил его за цепочку на прикроватную лампу так, чтобы крестик находился на видном месте. Выключив свет в спальне, Алексей лежал, рассматривая распятие, освещаемое лунным светом, пробивающимся через окно.

Глава 4

Негромкий, но настойчивый стук в дверь спальни разбудил Алексея утром.

– Да, встаю, минутку, – громким голосом ответил Алексей спросонья, ещё не понимая, что происходит. Его окрик подействовал на того, кто стучал в дверь, ведь стук сразу прекратился. Потянувшись и поднявшись с кровати, Алексей посмотрел на часы, было девять утра, а солнце с улицы уже заливало спальню своими яркими и теплыми египетскими лучами. После утреннего туалета парень вышел из комнаты и увидел, что возле его комнаты на стуле сидит женщина, одетая в форму прислуги. Увидев Алексея, она поднялась со стула и сказала несколько предложений на арабском языке, потом, подождав несколько мгновений, затерялась в коридорах дома. Алексей впервые осознал положительный эффект от уроков арабской речи с Исмой. Конечно, он не всё понял, что она ему сказала, но он точно разобрал такие слова, как «доктор» и «завтрак», а с помощью небольшого языкового анализа всё понял и сразу направился в нужном направлении.

Подходя к беседке с мягкими креслами и подушками, по периметру украшенной широкими белыми лентами, которые придавали уют, а в полуденный зной защищали от палящего солнца, он услышал голоса. Приблизившись, он увидел, что внутри сидел доктор Исмаил, а напротив него – Исма. Их глаза встретились, и сердце Алексея снова подало знак того, что оно не равнодушно к этой девушке. Обойдя небольшой прудик с фонтаном в самом центре и красными карпами, плескающимися по всей его поверхности, Алексей зашёл в беседку.

– Ас – саляму алейкум,9 – произнес он, протянув руку доктору, крепко её пожал, так как египтяне считают, что если ты действительно рад человеку, то должен крепко жать его руку при встрече.

– Уа – алейкум ас-салям,10 – услышал Алексей ответ на свое приветствие.

Присев на мягкий пуф, напротив которого на столе лежали столовые приборы, он ещё раз посмотрел на Исму и поймал её встречный взгляд. По еле заметным морщинкам, образовавшимся возле её глаз, он понял, что в этот момент под буркой она улыбалась. Скорее всего, доктор как человек взрослый и познавший жизнь почувствовал энергетику, которой обменивались эти двое, но решил сделать вид, что ничего не происходит и начал свою речь. Он говорил медленно с большими паузами, так, чтобы Исма могла перевести его слова. Доктор сообщил, что пару раз в неделю по просьбе Абделькарима будет приходить к ним, чтобы вести специальные беседы, которые должны поспособствовать скорейшему выздоровлению Шамси.

Так как это было вводное занятие, доктор Исмаил дал Алексею разнообразные советы, которые, по его мнению, должны были положительно повлиять на итоговые результаты его работы. Честно сказать эти советы показались ему немного странными, но это не значило, что они не понравились, а даже, наоборот. Одни из самых лучших, по мнению Алексея, были следующие советы: достаточный и здоровый сон; ежедневно в его рационе должны присутствовать орехи, шоколад, яйца, овощи и фрукты; больше прогулок на свежем воздухе.

Также доктор просил, по возможности, заменить чай и кофе на воду, прописал масляные массажи для затылка с горчичным маслом, а для висков с розмариновым.

Когда Исмаил закончил раздавать советы и наставления Алексею, попрощавшись, направился в сторону выхода. Вдруг, доктор резко повернулся и вернулся к беседке. Подойдя к Алексею, он открыл свой портфель, достал из него небольшой коричневый пузырёк и попросил закапывать содержимым нос раз в день через каждые двое суток.

– Что это? – на арабском языке спросил Алексей.

– Фисташковое масло, – ответил доктор.

Понимая, что Алексей не понял значения слов, Исма перевела фразу на русский язык со свойственным ей акцентом.

После ухода доктора Исма с Алексеем продолжили свой завтрак уже вдвоём.

– Шамси, как тебе программа лечения от Исмаила?

– Мне всё понравилось, только показалось странными капать фисташковое масло в нос, а голову массажировать с горчичным маслом.

– А виски с розмариновым, – добавила Исма, – главное, чтобы доктор не перепутал все эти масла.

– Да, такое ощущение, что мы обсуждаем приготовление блюд, а не процесс по восстановлению памяти. Добавляем немного фисташкового масла, затем соли и перца по вкусу и в завершении добавим каплю горчичного масла, – всё, подавайте на стол!

Они дружно рассмеялись и долго не могли остановиться, так как периодически добавляли новые шутки в котёл юмора. В итоге Исме пришлось салфеткой промокнуть глаза, чтобы вытереть слёзы, которые выступили от смеха.

– Давно я так не смеялась, – сказала Исма, продолжая хихикать.

– Я бы тоже хотел поддержать беседу, но ты ведь помнишь, что я ничего о себе не помню….

Исма немного смутилась сказанному, но, поняв, что он шутит сам над собой, продолжила смеяться.

– Да ты остряк, Шамси, прямо шутки на грани!

– Может я на самом деле комедийный актёр? – придумывал Алексей, – возможно, меня уже обыскались мои съемочные группы и режиссеры.

– Хорошо, обещай тогда, что когда тебя пригласят в Канны, по красной дорожке мы будем идти вместе, – сказала Исма и стала подниматься из-за стола.

– Ты тогда продолжай завтракать, а я пока поработаю с документами, а после мы начнём воплощать в реальность советы доктора Исмаила и займемся твоим лечением, – упредила вопрос Исма, увидев недоумевающее лицо Алексея.

После завтрака, в котором присутствовали яйца, орехи, фрукты и немного шоколада, Алексей направился на поиски Исмы. Он ходил по огромному, но при этом очень уютному дому. Он бы спросил у прислуги, где её можно найти, но, как на зло, никого не встретил на своём пути. Блуждая по дому, он обратил внимание, что в нем находится очень много семейных фотографий. Подняв одну из фоторамок с небольшого столика возле большого зеркала, Алексей впервые увидел Исму без бурки. На фотографии стояла счастливая семья: глава – Абделькарим, его жена и мама Исмы – красивая женщина, которая была одета почти по-европейски, только платок на голове указывал на то, что она мусульманка. Но главное, что привлекло его внимание на фотографии, это молодая девушка или скорее сказать девочка, ещё юная Исма, которая стояла в легком длинном платье без платка и бурки, а её красивые длинные волосы густым водопадом падали на плечи. Алексей попытался приблизить рамку с фотографией ближе к лицу, пытаясь получше рассмотреть лицо маленькой Исмы.

– Это мы путешествовали по Франции, в этот день я узнала, что у меня появится братик, поэтому я так радовалась, – раздался голос из-за спины Алексея.

Алексей от неожиданности чуть не выронил рамку с фотографией из рук и крайне громко поставил её назад, не рассчитав свои силы.

– Извини, я не хотел ничего плохого, я просто пытался тебя найти, – начал оправдываться Алексей, но Исма его прервала. Голос был не злой, но отдавал сталью.

– Ладно, Шамси, ничего страшного, пошли со мной, у меня возникла проблема.

Повернув в коридор слева от того места, где Алексей изучал фотографию и пройдя потом немного вперёд, они зашли в просторную комнату, ярко освещенную солнцем, которое светило в два больших окна. Комната была оформлена в современном стиле, в самом центре которой находился рабочий стол с современным моноблоком.

– Ничего себе, ведь это Аймак двадцать седьмой диагонали с ретина экраном,11 – воскликнул Алексей и, подойдя ближе, дотронулся до него рукой.

– Шамси, откуда ты это всё знаешь? – удивленно и радостно спросила Исма.

– Не знаю, я просто знаю это, возможно специальная диета доктора Исмаила уже начала действовать!

– А что у тебя за проблема?

Исма, немного помедлив сказала, что уже вызвала из офиса мастера поддержки, но если ему интересно, то он может тоже посмотреть. Она показала Алексею системную ошибку, которая выскакивала, при начале работы программы по дизайну и вопросительно посмотрела на него.

– Можно мне сесть? – спросил Алексей, и она впервые увидела его лицо таким сконцентрированным, как у хищника, видящего свою добычу на расстоянии прыжка.