Переизбранное

Переизбранное

Аннотация

   Предлагаю вниманию читателя подборку стихов различной тематики, написанных автором в 70-80-х годах прошлого столетия. Благодарю за внимание.

   Выть1 ты моя…

   Выть ты моя богородная,

   Мука моя сладострастная,

   Вечно ты сердцу угодная,

   Вечно под небом прекрасная.

   Греешь ли солнышком утренним,

   Моешь ли дождичком праведным,

   Или снегами укутанным

   Манишь простором оздравленным.

   Всё в тебе радует близостью,

   Лаской родной, расторопною,

   Милой девичьей капризностью,

   Сельской, избя´ною, тёплою.

   Смотришь в тебя, и не верится

   В то, что с такою громадою –

   Жизнью – пришлось соразмериться,

   Жизнью, что стала наградою.

   Нет, не устану от счастия

   Быть твоим робким избранником,

   Верить в свое сопричастие

   К жизнелюбивым посланникам.

1 Выть (старинное слово) – означало в т.ч. пай или участок земли, рыболовства и прочего; участок пахотной земли с угодьями.

   Срыв

   Схороните меня под кустом,

   Под густым, широким, и´вовым.

   И укройте дерновым пластом

   От меня мою родину милую.

   Чтобы в корень куста я пророс,

   И на волю росточком выглянул.

   Ощутил снова запах рос,

   Солнца луч уловил обыденный.

   С каждым вдохом вдыхая жизнь,

   Надышаться успею ли до смерти?

   Ощущая могильную близь,

   Вдохновляю чувства на прóсверки.

   Не постигнуть умом этот срыв,

   Этот сбой на курантах внутренних.

   Жив! Ликую, покуда жив!

   Средь вечерних миров и утренних.

   Эпилог утиной охоты

   Подсумки опустели – охота удалась.

   Вороны налетели, «работа» началась.

   Назвать их санитарами, наверное, нельзя:

   Они не рыщут парами, подранков «вывозя»,

   Они их добивают спокойно и легко,

   Как будто понимают: тех смерть недалеко.

   И если дожидаться, сюда придёт другой

   И будет наслаждаться добычей дорогой.

   Охоту это стадо не может украшать,

   Но всё-таки не надо в том деле им мешать.

   Не надо бить в ладоши, хвататься за ружьё –

   Они вполне хорошие, они берут своё.

   Речка-колыбель

   Ты моя отрада, чистая вода,

   Для души услада раз и навсегда.

   Для души, для тела и для жизни всей.

   Ты всегда имела крупных карасей.

   Пред тобою можно без конца стоять,

   Только очень сложно всё в тебе объять.

   А зачем стремиться, коли не дано?

   Истина ложится на сырое дно.

   И трава густая, и безлюдный брег.

   Жизнь, она простая – скоротечный бег.

   Из воды мы вышли и в неё уйдём,

   Каждому всевышний даст свой водоём.

   Каждому, кто верит в божескую суть,

   Он откроет двери и укажет путь,

   Где мы окунёмся в светлую струю

   И опять вернёмся в колыбель свою.

   Рождение звёзд

   Вот как рождаются звёзды

   И вот как они уходят –

   Так вечер приходит к нам поздний,

   Так утро для нас приходит.

   Ещё рождаются звёзды

   Во тьме сырого колодца,

   Когда в глубине морозной,

   Вдруг побывать придётся.

   Рождаются так же звёзды,

   Когда на солнце затменье,

   Когда для души всё грозно,

   Как будто грядёт знаменье.

   Но если приснится ночью,

   Что ты среди звёзд летаешь,

   То верь: это было точно,

   И ты об этом всё знаешь.

   Ягоды детства

   Спелою черёмухой полон рот,

   Но опять над берегом поворот,

   И опять ветвистую зелень ив

   Прерывает ягод тугой налив.

   Для кого расщедрилась, мать-река?

   Нет ли где поблизости твоего сынка?

   Неженки и лакомки – всё для одного.

   Может, я на миг тебе заменю его?

   Ведь давно привычно мне каждый день

   Привечать кустов твоих слитных сень,

   Огибать по тропочке старый бурелом,

   Позволяя памяти отдохнуть в былом.

   Не могу с той тропочки я сойти,

   Мне навек с тобой, река, по пути.

   Пусть тебе я пасынок, всё равно –

   Оттолкнуть тебе меня не дано.

   Будет осень новая иль весна,

   Никогда не высохнем мы до дна,

   Никогда не выгорит тень кустов

   И букет несорванных снов-цветов.

   Эх, лето-летечко

   Солнце дробится в речке,

   В струях воды упругой,

   Брызгами в волнах бьётся,

   Словно разлита медь.

   Воздух, как в жаркой печке,

   Спит над прибрежным лугом,

   Тело купаться рвётся –

   Впору раздеть успеть.

   Был бы обрыв да омут,

   Был бы разлив привольный,

   Чтобы забыться, глядя

   В эту речную глубь.

   Иль, разбежавшись с ходу,

   Падать туда раздольно,

   Гвоздиком впиться ладя

   В светлую синюю глубь.

   Человек спросил себя

   Человек сказал себе:

   «Ты закис в своей судьбе.

   Ты – кусок анахронизма,

   Ветеран в пустой борьбе.

   Все мечты ужели зря?

   Где ж далёкая заря,

   Что звала тебя из детства,

   Волны счастия творя?

   Может, просто ты ослеп

   Иль спустился в старый склеп,

   Где темно и неуютно,

   Где костлявых крыс вертеп?

   Где ни света, ни следа

   И идти равно куда –

   Так и так нигде не встретишь

   Тень порока иль стыда».

   Человек спросил себя,

   Беспокойно тьму долбя:

   «Я ль не знаю, где тут выход?

   Я ль…» И смолк, не нагрубя.

   Беспечность

   К чёрту все дела иные!

   Вновь стою с ружьём у речки,

   На края смотрю родные

   Полный лёгкости беспечной.

   Хладным пламенем пылая,

   Куст черёмухи ветвистой

   Под себя листву роняет

   Словно гаснущие искры.

   Это пламя не согреет

   То, что осень остудила,

   Лишь раздумья в душу сеет

   Эта вянущая сила.

   Дождь в рубашке серебристой

   Влагой всё вокруг питает,

   Я всё жду. А вот и быстрый

   Над рекой чирок мелькает.

   Не увидел он засады,

   Лишь услышал выстрел звонкий

   И упал со мною рядом,

   Оборвав полёт свой тонкий.

   Снова день прошёл минутой

   До конца опустошённый.

   Лес не манит уж уютом,

   Спит, листвой припорошённый.

   И река бежать устала,

   В омут на зиму стремится –

   Повидав в пути немало,

   Дремлет стылая водица.

   Что ж, прощай пока, речушка,

   Не взыщи, коль не сумею

   Возвратить тебе, старушка,

   Всё, что брал я, брать не смея.

   Не раскаянье, а жалость

   По прожитому тревожит.

   Ты со мной пока осталась,

   Ну а там – как жизнь положит.

   Подарок

   Тончайший шарфик – будущий подарок,

   Он ждал тебя со мною каждый день.

   Пусть не цветаст он и совсем не ярок,

   И не дари´т собой под ярким солнцем тень.

   Он ждёт волос твоих коснуться сетью кружев,

   Он ждёт руки твоей холодной, но живой,

   А может быть, твой взгляд, когда зима закружит,

   Согреет он на миг весенней синевой

   И дверь откроет в мир, где солнца тёплый ветер,

   И шорох летних трав, на речку помани´т.

   Тогда спеши туда – забыть про всё на свете,

   Побыть одной под вольный шум ракит.

   И люди верили всегда,       

   что есть у них своя звезда

   На небе много тысяч звёзд,

   Но где средь них моя?

   Видна ль она в свой малый рост

   В созвездьях бытия?

   И Водолей, и Скорпион,

   И Дева, и Весы –

   В какой из всех ночных сторон

   Судьбы моей часы?

   К Кассиопее, наконец,

   Свой взор оборочу –

   Ищу судьбы своей венец,

   Узреть его хочу.

   Но чист и ярок Млечный путь,

   И нет надежды в том,

   Что я открою что-нибудь

   В искании пустом.

   Не пара

   Домовой подружился с совой

   И сказал ей: «Я – страсть деловой.

   Будем вместе то мой дом, то твой

   Посещать под ночной синевой.

   Будем хмель собирать полевой,

   Упиваться водой ключевой,

   А затем под лесною травой

   Отдаваться любви половой».

   Покачала сова головой:

   «Да, я вижу, ты, брат, боевой.

   Но вот есть здесь вопрос осевой –

   Дай-ка мне на него отзыв свой.

   Опыт предков твоих родовой

   Даст ли крыл тебе шум волевой,

   Даст ли перья на хвост рулевой,

   Чтоб сравниться со мною, совой?

   Чтоб в лесу – над листвой, под листвой –

   Не склоняли нас звери молвой.

   Чтоб совместной судьбой трудовой

   Нам добиться любви вековой.

   Без того, женишок мой кривой,

   Не дождаться нам дружбы живой».

   Жду тебя

   Провожая дни и ночи,

   Жду тебя, моя родная.

   Сердце снова встречи хочет,

   Ни о чём другом не зная.

   Красота твоя скупая

   Ярче солнечного света.

   В ней как в море утопаю,

   Повторяя песнь поэта.

   Ты одна из самых нежных,

   Ты одна из самых умных.

   Сила чувств твоих безбрежных

   Словно плеск приливов шумных.

   За тебя в огонь и в воду,

   За тебя хоть к чёрту в зубы.

   За тебя, храня свободу,

   Я миную медны трубы.

   Я хочу, чтоб ты сказала,

   Раскрывая нежно губы,

   Что тебе для счастья мало,

   Чтобы лез я к чёрту в зубы.

   Я хочу, чтоб ты смеялась

   Надо мною удивлённо,

   Чтоб меня ты не боялась,

   Не клялась ни в чём влюблённо.

   Всё прощу тебе, но только

   Будь всегда со мною рядом.

   Жду тебя забыл уж сколько,

   Провожая время взглядом.

   Измена? Не потерплю!

   Ты, жена моя, жена,

   Отчего ж ты так бледна?

   Или, может, ты больна?

   Иль покою лишена?

   Словно полная луна

   Над тобою зажжена,

   Словно белая стена

   На тебя обращена.

   Если ты мне не верна,

   Тайной обременена,

   То сама понять должна:

   Ты мне больше не нужна!

   Уходи к реке без дна,

   Где вода, как ночь, черна,

   Где русалочья страна

   Пробуждается от сна.

   Пусть возьмёт тебя волна,

   Пусть обнимет сатана.

   У раскрытого окна

   Ждать не стану допоздна,

   А пойду напьюсь вина

   Из пшеничного зерна.

   Чтоб не так была страшна

   Дней грядущих тишина.

   Месяц Месяцович

   Друг мой Месяц,

   В мире тёмном

   На пути твоём огромном

   Много видишь ты всего

   В свете блеска своего.

   Загляни ко мне случайно –

   Буду рад черезвычайно

   На постели у себя

   Видеть рядышком тебя.

   Будь мне другом самым верным,

   Будь безбрежным и безмерным.

   Расскажи мне что-нибудь,

   Сократи свой долгий путь.

   Я – песчинка, ты – планета,

   Не взыщи с меня за это,

   Будь великим до конца

   У пигмейского крыльца.

   Лес. А может, сад?

   Приезжий паренёк сказал про лес «сады»,

   И долго слово это в памяти звучало,

   Сияло нежностью предутренней звезды,

   Нектар от дней давно минувших источало.

   При мне никто ещё так лес не называл,

   Такое слово мог лишь тот чудак придумать,

   Кто от любви огромной сердцем изнывал,

   Кто мог красу лесов, как свежесть яблок, хрумать2.

   Быть может, и за то люблю народ,

   Что иногда слова такие он находит,

   С которыми из умерших пород

   Тепло приходит.

2 Хрумать – есть, жевать.

   Мечты…

   Обещай, Алазея3 и Хáтанга4,

   Что прощаться не будем мы надолго.

   Что просторы родные таёжные

   Не сменяем на прелести ложные.

   Что не станем на модное зариться

   И в борьбе с заурядностью стариться.

   Что любить будем только красивое –

   Непредвзятое и не спесивое.

   Что и впредь под зелёными флагами

   Будем в дружбе с былинными сагами.

   Что в великом сибирском наследии

   Наши судьбы не будут последними.

3 Алазея – река на северо-востоке Якутии, впадающая в Восточно-Сибирское море.

   4 Хáтанга – село в Красноярском крае, названное по реке Хáтанге, впадающей в море Лаптевых.

   Неприятие

   Наши нервы сдают, если солнце палит,

   Если день ото дня не отличен.

   Постоянство погоды терзает и злит –

   К постоянству народ не привычен.

   Для того и дожди, для того и гроза,

   Для того и нежданные бури,

   Чтоб холодной водой промывало глаза

   И текло по обветренной шкуре.

   Ну, а если дожди очень часто идут,

   Всё равно их никто не боится.

   От обильной воды зёрна всходы дадут –

   Даже там, где ничто не родится.

   На бесплодной земле, на любом пустыре

   От дождя поднимаются травы.

   И обилие сил в сочной их кожуре

   Обновлённым считают по праву.

   Много свежего в них, порождённых дождём

   И насыщенной в воздухе влагой.

   Оттого и дождей с вожделением ждём,

   Душный день презирая с отвагой.

   Надежда не умирает

   Вижу большое явленье природы,

   Словно взбесились небесные воды:

   Тоннами льются на вешние всходы

   Неугомонно.

   Чёрною грязью полны огороды,

   В страхе немеют пред ней полеводы.

   Не было этого долгие годы

   Определённо.

   И ни практически и ни научно

   Эту беду толковать несподручно.

   Много прогнозов увязло поштучно

   В этой пучине.

   Только надеются люди беззвучно,

   Может, всё кончится благополучно?

   Уже давно им так не было скучно,

   Близко к кончине.

   Доклад о стагнации

   Состояние охотничьей популяции

   В первичной организации

   Вызывает негативные ассоциации

   И требует немедленной апелляции.

   Отсутствие актов систематизации

   Говорит об отсутствии конкретизации

   В вопросах мобильной стабилизации

   И в вопросах стабильной мобилизации.

   Не имеют собственной нумерации

   И определённой конфигурации

   Объекты государственной стандартизации

   И реестровой паспортизации.

   А допущение случаев мелиорации

   В охотоугодьях кооперации

   Ведёт к конфликтной ситуации

   И популяционной недокомплектации.

   Не учитывается фактор урбанизации,

   Да и фактор сельхозмелиорации

   Находится на уровне идеализации,

   Но никак не на уровне модернизации.

   Кроме этого, слабы рекомендации

   От вышестоящей администрации,

   Низки фонды амортизации

   И кадровой квалификации.

   Получается, что в подобной автономизации

   Нет малейших потуг к нормализации,

   А напротив, стремление к завуализации

   И дальнейшей деломинимализации.

   Что же остаётся данной популяции,

   Кроме дороги к капитуляции

   Или, в лучшем случае, к конфронтации

   Её и нашей цивилизации?

   Даже с учётом способности к адаптации

   И к реакклиматизации

   Придётся обратиться в Совет Федерации

   С просьбой о проведении реформной операции.

   Кто мы?

   Муравьишка бежал целый час,

   А прошёл-то всего лишь полшага.

   Ох, и мучился он бедолага,

   Огибая по тропочке нас.

   Нам смешно, а ему тяжело.

   Безотчётно себя возвышая,

   Смотрим словно сквозь линзу-стекло,

   Труд его без конца уменьшая.

   И не ведаем сами о том,

   Что, возможно, своими делами

   Перед кем-то в стремленье пустом

   Огибаем пространство углами.

   Что задумчивый наш разговор

   И любовные чистые муки

   Для кого-то не больше, чем вздор,

   Эпизод отвлеченья от скуки.

   Только вот не напомнит никто

   Нам об этом под небом прозрачным.

   Не раскроет сравненьем удачным

   Наше бренное чувство ничто.

   Может, просто нас жаль обижать,

   Как нам жаль обижать муравьишку?

   Этакого скопца-замухрыжку,

   Обречённого жизнь уважать.

   Реквием а-ля Вилли Токарев

   На праздник жизни я попал и тем был тронут.

   Я любовался всем, что есть вокруг меня.

   Но оказалось, наша жизнь – лишь чёрный омут,

   Холодный омут у потухшего огня.

   Пусть в этой праздничной толпе меня не будет –

   Мне бы туда, где очень много тишины,

   Куда людей несут вперёд ногами люди,

   И где развеяны несбывшиеся сны,

   Где не играют роли стёршиеся лица,

   И нет надежды на внезапную весну.

   Где перекопана лопатами землица,

   В которой я свободно ноги протяну.

   На праздник жизни я попал – и тем был тронут.

   Я любовался всем, что есть вокруг меня,

   Но оказалось, наша жизнь – лишь чёрный омут,

   Холодный омут у потухшего огня.

   Ля минор

   Легко ранимая земля,

   Закабалённые поля,

   Усталый клекот журавля –

   Нет; жизнь здесь не начать с нуля.

   Не вправить мачту корабля,

   Словами воздух шевеля.

   Не встать победно у руля,

   Правдивым курсом вдаль бурля.

   Придётся плыть, как та сопля,

   Похмельем душу веселя.

   Но прежде, сердце обозля,

   Добить остатки журавля,

   Чтоб не орал, наш слух сверля,

   Погибель скорую суля.

   Перепитие

   Пускай мне завтра будет плохо,

   Зато сегодня хорошо –

   Утешив алчущую похоть,

   В вине усладу я нашёл.

   Пусть завтра буду я с похмелья,

   Зато сегодня я герой.

   Такого дерзкого веселья

   Уж не подарит день второй.

   Мне нравятся мои тревоги,

   Мои обиды и мечты.

   Мои друзья сегодня – боги

   Из поднебесной высоты.

   Сегодня с ними я пребуду,

   Умчусь в заоблачную даль.

   Бокал вина подобно чуду

   Развеет всю мою печаль.

   Душа поёт подобно птице,

   И ей сегодня всё равно,

   Что завтра надо опуститься

   На самое, быть может, дно.

   Преходящее

   Плывём на лодке.

   За спиною ночь встаёт,

   Луна купается в тумане.

   Ни всплеска, только соловей поёт

   Под еле слышное кувшинок колыханье.

   Шепни мне, речка,

   Можно ль жить мне без тебя?

   Твоей воды касаясь из небы´тья.

   Смогу ль, столь часто воскрешая и любя,

   Чтить вечно в памяти минувшие событья?

   Уж кажется,

   Всё пережил, что мог, –

   Ведь есть всему конец, и есть разлуки…

   А это разум, эволюции сынок,

   Готовится взять сердце на поруки.

   Кстати, о птичках

   Нонсенс!

   Ружьё на дятла поднимать?!

   Ну, это слишком, извините.

   Чтоб легче факт воспринимать,

   Вы дятла с доктором сравните.

   В лесу без дела повстречать

   Его, пожалуй, невозможно.

   Не может клюв его молчать,

   Когда болеет лес безбожно.

   Когда берёзою сухой

   Полны окрестные чащобы,

   Когда коричневой трухой

   Вкруг пней навеяны сугробы.

   Ему должны мы помогать

   И никогда с позиций силы

   Не сметь его ниспровергать –

   Тем более что до могилы.

   Иначе будут зеленеть

   Не все леса в округе нашей,

   И жизнь не будет полной чашей

   Отныне, так сказать, и впредь.

   Кобчик

   Степная чайка-кобчик острокрылый,

   Вот твоя тень скользнула по траве.

   А сам ты где, нежданный и немилый?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.