Художники смерти

Густая теплая жидкость показалась на удивление вкусной – словно томатно-мясная подливка. Но от нее вдруг закружилась голова – сразу и надолго, словно от бокала шампанского. Коза рвалась, постепенно слабея, а я не могла оторваться от этой струйки. Так прошло, наверное, около минуты… Животное, наконец, повалилось набок, напор крови пошел на убыль. Только тогда я вдруг поняла, что произошло, но невероятное чувство заполняло душу – словно я, наконец, смогла стать самой собой, сбросив личину послушной девочки. Я перестала думать, что поступаю неправильно, сторонясь сверстников – они теперь казались маленькими и жалкими созданиями, которые могут лишь делать тоже, что и окружающие.

Внутри меня словно забурлила новая жизнь, наполнив тело непонятной пульсацией – так, словно сердце стучало в каждой его клетке. Непонятная сила бросила на землю и, сквозь головокружение и растекающуюся слабость я вдруг стала четче различать звуки и запахи леса – так, словно внезапно прекратился насморк. Потом включился слух шуршанием птиц в гнездах и полетом сов… даже звуки музыки из лагеря прорвались ко мне. Я села на землю, пытаясь сфокусировать зрение. Через некоторое время у меня это получилось, и, несмотря на лунный свет, предметы стали очень четкими…

Обратно в лагерь я буквально летела, не чувствуя ни усталости ни раздражения чего со мной не случалось. Ночь была просто великолепная – яркая луна, тихий ветерок, прохлада – словом, то, что нужно для разгула нечисти. На половине пути, примерно я заметила впереди две неясные тени. Бродячие собаки – их всегда полно возле скоплений людей, вели себя как-то странно. Увидев меня, они поджали хвосты, и, скуля, припали к земле. Псины были здоровые, поменьше немецкой овчарки, хотя ненамного. Но что-то их очень напугало. Я оглянулась – вокруг больше никого не было. А собаки отползали в сторону с моей дороги. Стоило мне сделать шаг – они ринулись прочь со странным визгом. Но эта встреча тогда показалась мне не особенно значительной.

Кровь с лица и шеи я смыла в воде маленькой речки, что плескалась возле лагерного забора. Глядя на свое отражение, я заметила, что немного изменилась – словно волчонок вдруг обнаруживший, что у него есть не только зубки, но и клыки. Внешне это никак не проявилось. Но толи расправились плечи, толи на губах появилась легкая как паутинка улыбка презрения к окружающему. Сбросив футболку и кроссовки, я нырнула в реку, и долго плавала в теплых волнах затона. Тело постепенно перестало гореть, взамен этому пришла легкая истома и покой.

– 

Так и начался твой охотничий сезон? – Рассказ моей спутницы был довольно странным, но, если поискать, можно найти и не такие отклонения в поведении людей. Чего стоили только пресловутые «черные мессы» средневековых колдунов. Ну выпустила девушка пар, отомстив несчастной скотине за все недовольство миром… Хотя, впрочем, почему коза «несчастная»? Не называл же я так ту свинью, что заботливо упакована в горячие сосиски…

Другое дело, что убита коза была достаточно профессионально, что ли, без особых колебаний, словно девушка долго этому училась или принесла умение в цивилизованную жизнь вместе с генетической памятью хищных предков.

– 

Можно и так это назвать… – Она с сожалением посмотрела на воду, которая осталась в бокале от кубиков льда. Я поднялся, прихватив его, двинулся к бару. Можно было, конечно, позвать скучающего официанта, но пауза давала возможность немного обдумать полученную информацию. Вопрос, собственно, был один – действительно ли моя знакомая стала одним из самых знаменитых мистических существ, или же ей требуется помощь психиатра? Пока ее рассказ с одинаковой степенью вероятности подтверждал и ту и другую версии. Поэтому стоило вернуться, ожидая продолжения.

– 

В лагере я оказалась под утро, когда уснули даже самые отчаянные «дети». Отсутствие мое осталось незамеченным, как впрочем, и в предыдущие разы. Но теперь я чувствовала изменения, которые произошли во мне самой. Усталости, на удивление, почти не было, лишь в глубине, как теплый уголек, тлело удовольствие от удачной охоты. Я с удовольствием забралась под одеяло и проспала до завтрака.

Несколько дней прошло, как обычно. Только пошел слух, что крестьяне отстреляли пару бродячих собак, задравших козу. Рассказчики преувеличивали количество хищников и жертв, как это обычно бывает, но я думаю, речь шла о тех дворнягах, которых я встретила на обратном пути, а их последний ужин был моей первой добычей. Я подумала тогда, что все сложилось очень удачно… но захотелось продолжения. К тому времени я уже успела побродить в Интернете, ища объяснения своему поведению. Да, действительно, здесь могут быть только две версии… – Я вздрогнул, на миг показалось, что эта странная девушка прочитала мои мысли. – И обе меня пугали – все же странно считать, себя сумасшедшей или, что еще хуже, мистическим упырем. Но безжалостная радость от содеянного требовала продолжения. Это не было той мистической жаждой, которую так любят описывать авторы фантастических романов. Скорее, ощущение напоминало сексуальное желание, оно постоянно, достаточно ярко выражено, но мы не животные и в состоянии управлять собой. А значит, это ощущение можно и приглушить и полностью задавить, если есть необходимость. Именно так я и поступала… но за неделю до конца смены произошло еще одно событие. – Рассказчица сделала паузу, отвлекаясь на коктейль. Случайно ли она выбрала старомодную смесь под громким названием «Кровавая Мэри»? Я вспоминал состав этого странного напитка – водка, томатный сок, и, кажется, что-то еще. Просто, без особых изысков, если не считать громкого названия – в честь Мэри Стюарт, не иначе. Что это – намек или тоже часть странного образа, такая же, как черные волосы, серебряные украшения?

– 

Несколько человек из старшей группы решили сбегать в «самоволку», оккупировав на ночь заброшенный деревенский дом. От лагеря до него был примерно час ходьбы, так что после отбоя вполне можно было добежать туда и вернуться обратно до утра…. В эту вылазку позвали и меня – тот самый парень, что никак не мог одарить своим вниманием. Я согласилась, решив, что это – хорошая возможность погулять на свободе. Что же касается остальных – к этому времени либеральные порядки, воцарившиеся к концу лагерной смены казались им чересчур строгими и они хотели полного отсутствия контроля со стороны старших.

Домик был небольшим, и стоял на самом краю деревни. Знаешь, мне всегда казалось, что в таких вот – маленьких, кособоких избах жили колдуны или ведьмы, с растрепанными седыми волосами, закрывавшими лицо. Так считала не одна я – по дороге кто-то из ребят рассказал пару детских страшилок, где основным героем выступал такое же вот строение. Мой кавалер тогда особо смеялся над историей, где маленькая девочка пришла ночью в дом, чтобы выпить кровь всех его обитателей. Он подсчитал, не упустив случая хвастнуть своими знаниями арифметики и анатомии, что емкость желудка у ребенка – около литра, а значит, демоническое создание должно было лопнуть на середине трапезы. Да, чуть не забыла – компания набралась немаленькая – десять человек, ну или, точнее, пять парочек. Кто был моей второй половиной, несложно догадаться. Тот парень – видимо, человек деловой, привык все решать и устраивать, и был одним из организаторов ночной прогулки.

В избу заранее принесли вино и закуску – в основном, шоколадные конфеты и печенье. К середине ночи многим уже хотелось есть, но почему-то более солидной закуски никто не взял – видимо, сказывались ограничения сладостей в более юном возрасте. Зажгли свечи, расковыряли пробки – штопор, конечно, тоже никто не взял, и началось застолье. После третьего тоста, когда никто уже не обращал внимания на окружающих, я выскользнула из дома.

Огород зарос бурьяном по пояс. В переплетениях корней шуршала какая-то полевая мелочь – мыши, наверное. Я осторожно шла по этому полю, не видя собственных ног в траве, чувствуя, как мягкая пыльца оседает на коже. Через пару минут сзади послышались торопливые шаги. «Кавалер» искал меня, возможно, надеясь, что я покинула компанию специально для нашего с ним свидания. Он увидел меня и решил догнать. Я не стала оборачиваться – только когда руки сжали плечи и сразу же поползли вниз, остановилась. Он бормотал что-то, обдавая мое лицо винным кислым запахом, целуя шею. Еще не понимая, зачем, я потянула его в сторону от дома, туда, где диким лесом разрослись кусты смородины.

Ветки цепляли за одежду, когда мы продирались сквозь заросли на маленькую – со стол размером, полянку. Когда его руки поползли вверх, поднимая мою футболку, я осторожно вытянула нож из кармана. Увлекшись процессом, он даже не заметил осторожного прикосновения лезвия – только застонал, почувствовав мои губы на шее. Продолжая целовать, попытался просунуть руки в шорты, но я крепко обняла его, чувствуя бьющую в рот струйку тепла, от вкуса которой снова начали подкашиваться ноги…

Похоже, очень скоро что мой соблазнитель начал слабеть – его движения становились вялыми, механическими. К счастью для него, я не стала резать глубоко, но даже из той царапины пролилось не меньше стакана крови. Отпрянув – он уже не держал меня, я изобразила удивление, воскликнув что-то вроде «Ой, ты сильно поранился», прижала платок к шее, положила его руку сверху, и ушла.

Утром я узнала, что все самовольщики благополучно вернулись в лагерь, только несостоявшийся герой-любовник плохо себя чувствовал, так, что его пришлось поддерживать на ходу. Но через пару дней он пришел в себя, и хотя бы оставил меня в покое. А потом – закончилась смена, и все разъехались по домам. – Выпалив последние слова, она снова отвлеклась на коктейль. Рассказ выглядел правдоподобно, хотя проверить его было невозможно. Но описываемые события происходили несколько лет назад, возможно, что я мог услышать что-нибудь более свежее. Описание охоты юной вампирши не казалось чем-то отвратительным – во всяком случае, для меня.

– 

Может быть, перекусим? – Я позвал официанта.

– 

С удовольствием… По салату для начала…

– 

А на горячее что?

– 

Бифштекс с кровью… – Она улыбнулась. – Но можно и цыпленка.

Глава 4

– 

Что было дальше? – Я молчал все время обеда, пытаясь разобраться в услышанном, И задал очередной вопрос, только когда нам принесли кофе. Она коснулась кончиком ложки тонкой пленки из корицы, плававшей в чашечке, потом подняла ее и слизала коричневую капельку. Когда она заговорила, тон собеседницы изменился – совсем чуть-чуть. Голос, казалось, зазвучал мягче, слова цеплялись одно за другое, вливаясь в сознание одним сплошным потоком.

– 

Я вернулась домой преображенной, и родители обрадовались переменам. Конечно, никто не заметил, что я стала другой внутренне, все видели только загар, стройное тело с подтянутой мускулатурой. Но главное – вот она, самая большая радость – нелюдимый ребенок стал чаще гулять по вечерам, ходить на танцы и болтать по телефону… не пойму, почему именно такое поведение считается нормальным и никого не беспокоит… ну да ладно.

В городе подростку сложнее сбежать на ночь глядя, я не хотела тревожить родных поздними возвращениями, поэтому приходилось быть более осторожной. Но мне очень хотелось поохотиться еще. Знаешь, на что это походит? Словно из ниоткуда возникает чувство щекотки, которое разливается внутри теплыми мурашками, рот наполняется слюной и сердце начинает биться часто-часто. Потом оно успокаивается и не просто в мыслях, во всем теле разливается спокойная уверенность, чувство того, что именно ты сегодня – настоящий хищник, который способен жить, питаясь живыми существами.

Чтобы хоть слегка заглушить это чувство, я пять раз в неделю ходила в спортзал – не на фитнес, как большинство сверстниц. Я просто приходила, выбирала тренажер – например, гребной станок, и по часу выполняла одно и тоже движение, до тех пор, пока мышцы еще подчинялись. Я пробовала медитировать, перечитала кучу книг, узнала, как проникать в свое подсознание… И решила выяснить, что произошло со мной на уровне сверх физическом.

Входить в транс было легко, что также удивило меня. Я концентрировала внимание на пламени свечи, пока оно вдруг не увеличивалось в размерах, разворачиваясь в светлую пелену. Она словно накрывала меня, увлекая в некое подобие полета. Однажды я увидела свою комнату и себя, сидящей на полу в позе лотоса. Затем картинка сменилась, или я переместилась, не знаю. Передо мной была освещенная луной пустошь. Легкий ветер шевелил редкие пучки пожухлой травы и улетал прочь. Тишину нарушали лишь странные звуки – так, словно неподалеку в силках билась небольшая птица.

Я попыталась увидеть, что происходит, и заметила, что на траве, уже неподвижное, лежит человеческое тело. Подле него – несколько странных существ. Они походили на людей, но это только на первый взгляд. Казалось, что образы незнакомцев меняются, подобно картинкам в калейдоскопе. У них были руки и ноги, но кроме них – несколько щупальцев, растущих из солнечного сплетения, середины груди, основания горла, «третьего глаза». Эти конечности то втягивались, то отрастали вновь, так, словно существа потеряли над ними контроль.

Они заметили меня, и прервали свои непонятные действия. Мелькнула мысль, о бегстве, но почему-то мне показалось, что для меня они не опасны. Фигуры незнакомцев обрели человеческое подобие – теперь можно было разглядеть, что среди них четверо мужчин и пятеро женщин. Они окружили меня, словно изучая. Потом семеро снова выбросили свои щупальца – я даже не успела испугаться. Последовал сильный рывок, едва не поваливший меня на землю. И тут же у меня словно выросли еще несколько рук. Незнакомцы отступили, а я увидела семь тонких серых жгутиков, которые выросли из каждой моей чакры. Они постепенно увеличивались, превращаясь в такие же странные конечности, как и у окружающих…

Происходящее испугало меня, так, что сжавшись в комочек, я из всех сил рванулась прочь от этого странного места… и упала навзничь в своей комнате. Сердце бултыхалось где-то в горле, я с трудом перевела дыхание и увидела, что лежу на ковре, и свеча уже почти прогорела. Ноги ныли – я, точнее, мое тело, провела в медитации почти два часа. – Это уже было интереснее. О таком ритуале мне слышать не приходилось, и если, моя собеседница этого не придумала, то здесь имело место астральное путешествие. Девушка действительно встретилась с теми, кто смог раскрыть ее способности, превратить в настоящего вампира, а не просто в питающееся кровью создание. Теоретически, такой метод – энергетической подпитки, наиболее действенен. Порезы, укусы – все это лишь внешняя атрибутика. Вампир атакует, пробивая эфирное тело своей жертвы, лишая ее того, что называется жизненной силой. Это куда чище и безопаснее, чем ночные вылазки с ножом в руках. Или я ошибаюсь?

– 

Как ты думаешь, что произошло с тобой? – Она подняла глаза, и я почувствовал, как голову слегка сдавило невидимым обручем. Легкая дурнота, словно от резкого перепада давления во время «воздушной ямы» в самолете, подступила к горлу.

– 

Сейчас кажется, что меня, как бы это назвать, посвятили в вампиры. Тогда, пытаясь отдышаться, я еще не понимала, что получила в свое распоряжение способности, которые есть далеко не у каждого…

Но пережитое волнение не позволяло мне некоторое время выходить в астрал – было слишком страшно. Постепенно новые заботы, подготовка к экзаменам в школе притупили впечатления. А вот на охоту хотелось также сильно, и выход нашелся. Во время новогодних каникул наш класс отправился на турбазу. Два дня катания на лыжах и прочих радостей были нашей наградой за месяцы, проведенные за партой в изучении наполовину ненужных вещей.

База располагалась неподалеку от дома отдыха, где также в ту пору было полно народа. Вечером мы пошли туда, на дискотеку… Такие людские сборища стали нравиться мне – много незнакомых людей, никто никого не знает, все веселы и беспечны. Доверчивость людей порой поражает, я не говорю о заботе по сохранению собственных кошельков, хотя и она улетучивается в атмосфере веселья. В толпе люди, как бараны в стаде, уверенны в своей безопасности и подпускают тех, кто может им повредить гораздо ближе. Чем, например, на пустынной улице. Что это – память о мирной жизни в глубине племени или вера в то, что окружающие защитят, придут на помощь, если в этом возникнет необходимость? Но, как бы то ни было, именно там я чувствовала себя как львица посреди стада пасущихся антилоп.

Народ бесновался под музыку, наших девушек быстро заметили скучающие господа и растащили по компаниям. За столиком, где оказалась я, было трое уже подвыпивших молодых людей и две девушки. Поболтав немного, я перемигнулась с одним из парней, и мы пошли танцевать. Прикосновения чужих рук были бесцеремонны, но в тот момент для меня это было безразлично – знакомая дрожь – предвкушение от охоты, захватили куда больше. Но к ней прибавилось и новое чувство – казалось, что я увидела небольшое облако над телом своего нового знакомого. Оно слабо светилось, особенно точки напротив чакр. Я вдруг вспомнила про жгутики, которые вырастали из моего тела, и тут же увидела, как один «выстрелил» и присосался между глаз моего нового знакомого.

Когда закончилась музыка, я просто взяла его за руку и повела за собой. Мы оделись и вышли на улицу, в начавшийся снегопад. У склона – дом отдыха стоял на вершине холма, мой спутник попытался обнять меня. К этому времени все семь жгутиков впились в его чакры, и я видела, как они превратились в светящиеся ниточки. Когда я положила одну руку на его плечо, и провела лезвием по запястью, он вскрикнул и отшатнулся. Но вырваться не смог. Я чувствовала, как человек сопротивляется, хотя не может даже сдвинуться с места, пока мои губы обхватывали рану. Несколько секунд – он начал оседать, я опустилась на колени, не думая ни о чем, кроме вливавшейся в меня жизни. Во лбу, груди, животе я чувствовала удары чужого сердца, свет волнами вливался в мое тело, ниточки, связывающие нас, превратились в толстые веревки. Облако вокруг него потускнело и начало пропадать, человек упал на землю, и соскользнул вниз по склону. Я же села на пятки, пытаясь унять дрожь, от которой хотелось корчиться и кататься по земле, извиваясь от наслаждения. В глазах двоилось, жар от низа живота поднимался вверх, заполняя разум, а сердце рвалось в груди… Я запрокинула голову назад и застонала от восторга.

Через несколько минут, когда мир приобрел, наконец, очертания, я поднялась и ушла на турбазу. Утром мне рассказали, что в доме отдыха произошло несчастье – один из пьяных гостей упал со склона, потерял сознание, и замерз в снегу.

– 

Это был тот самый …? – Обруч давил все сильнее, голова просто раскалывалась. На смену легкой дурноте пришла тошнота, стоявшая в горле. Организм уже не просто сигнализировал об опасности – он просил помощи, надеясь стряхнуть путы, которые набрасывала собеседница. Что же, если это и сумасшедшая, но она явно владела азами гипноза и успешно их применяла для своих целей. Сейчас ее объектом стал я – иначе нельзя объяснить мои ощущения. Подсознание включило все защитные системы, чтобы противостоять вторжению, но напор был явно сильнее, чем я мог бы выдержать.

Стол начал раскачиваться перед глазами – я закусил губу, силясь противостоять ее атаке, и немного пришел в себя. Правая рука скользнула вниз, на пояс, туда, где на расстоянии ладони от пряжки жил маленький складной кинжал. Детище американских дизайнеров – «гражданская» копия боевого оружия была менее практичной, чем «Горная лавина», которой щелкала собеседница, но имела лезвие на дюйм длиннее, и могла оказаться более удобной для рукопашной схватки. Обоюдоострый клинок в сложенном виде полностью прятался в рукояти – это делало его безопасным в ношении. Открывался кинжал при помощи маленького шпенька в основании лезвия.

Я втянул рукоятку в кулак, чувствуя, как жесткий пластик приятно холодит кожу, царапая выступами. Почти сразу стало легче дышать, и утихла боль в голове. Под прикрытием стола я перехватил кинжал, большой палец уперся в выступ, готовясь освободить лезвие. Собеседница откинулась назад, словно заново изучая меня. На губах появилась улыбка – теперь уже не хищницы, а просто красивой девушки. Правая рука на секунду задержалась в воздухе, потом ее нож исчез за поясом. Я осторожно вздохнул и проделал то же самое.

– 

Что это было? – Она пожала плечами и придвинула к себе блюдце с пирожными. Потом отправила официантку за очередной порцией кофе. Осторожно отлепив вишенку с белоснежной сливочной пирамидки, она отправила ее в рот, и лишь потом ответила.

– 

Ты же сам почувствовал… Сложно это, наверное – не знать, а лишь только жить догадками? Постоянно сомневаться, что происходит – несварение у тебя или порчу навели? Тяжело принимать все религии и атеизм одновременно, и невозможно поселить их в собственном разуме. Ты пытаешься объяснить все явления с помощью имеющихся у тебя знаний по физике, биологии и парапсихологии? Но при этом веришь и в то, что существует нечто неописуемое?

– 

Ты про магию говоришь? Но пока что в твоем рассказе все более-менее объяснимо. – Я осторожно коснулся кинжала. – Но зачем было меня обрабатывать?

– 

Как минимум, одна весомая причина для этого есть. Мне хотелось узнать, кто ты – жертва или союзник. Когда мы вошли сюда, я не знала этого. Сейчас – знаю. Если хочешь, я помогу тебе… как однажды помогли мне.

– 

Если мне удастся, наконец, выйти в астрал, я буду рад встретиться с тобой там и научиться использовать свою силу. Но ты рассказала лишь о первом годе своей жизни в новом облике. Думаю, что впереди еще немало интересного…

Глава 5

Дождь закончился. Летняя жара тоже. Солнце спряталось за домами и уже не обжигало, как утром. Мы медленно шли по улице, среди толпы, спешащей по своим делам… День заканчивался, и народ, в большинстве своем, спешил домой, а может, и за город, ища сомнительную радость от купания в мелких речушках, которыми эти места буквально пронизаны. Ольга молчала – толи давая мне возможность обдумать услышанное, толи ждала вопросов. Между ее посвящением и сегодняшним днем было несколько лет – чем они наполнены, ночными охотами или дневными переживаниями? Я не мог понять, как относиться к поступкам этой девушки. Общепринятая мораль и рассудок кричали мне, что все это – просто немыслимо, что нужно бежать от сумасшедшей, или звать на помощь. Но одновременно я чувствовал, что нисколько не жалею тех, кто стал ее жертвами, более того, два описанных случая показывали, что эти люди сами искали приключений. И нашли, пусть не совсем то, на что рассчитывали. Словом, как в старой пословице: «Виноват волк, что корову съел, виновата корова, что в лес зашла».

– 

Твоя вторая охота на человека… ты сильно изменилась после нее?

– 

Да. Если прежде были сомнения в собственном рассудке, то, как объект повел себя, показало, что я получила новую силу. После того случая я стала замечать, что могу воздействовать на людей – это можно называть гипнозом. Я изменяла степень и стиль – мне уступали место в автобусе, ставили пятерки на экзамене, отдавали деньги… да, и такое случалось – в магазинах, например. Стоило немного поговорить с человеком, и он сам доставал кошелек, передавал всю наличность. При этом окружающие думали, что мы хорошие знакомые. Так я собирала на карманные расходы. Сильно шиковать, как понимаешь, не стоило, да и не хотелось.

Манипулирование окружающими стало моим главным развлечением в остаток зимы, весну и начало лета. Я без проблем окончила школу и уехала в краевой центр, поступать в университет. Поначалу я собиралась вплотную заняться психологией, чтобы изучить себя саму, но потом решила – для того, чтобы работать на компьютере, не нужно знать его устройство, достаточно уметь им пользоваться. Тоже самое и с моими способностями. Лучшее применение им можно найти в управленческой работе, но я решила заняться менее прибыльным делом – антропологией.

Деньги меня интересовали мало – хотелось всего лишь жить в достатке. Для этого хватало еженедельных «бесед» с презентабельными покупателями в крупных магазинах. Этим же летом я нашла работу в ювелирном отделе – основной задачей здесь было улыбаться клиентам. По выходным, пока не начались занятия в университете, я садилась на велосипед и уезжала из мегаполиса в какой-нибудь из маленьких городков.

Два часа кручения педалей – и вместо автомобильного шума деревенские звуки. Знаешь, кажется, что такие места созданы по одному образцу. Дело не в архитектуре – постройки, действительно, разные. Сам дух там не городской, и не сельский, некая смесь выхлопного газа с васильковым ароматом, ключевой воды с пепси. Мне это не по нраву, но надолго там я никогда не задерживалась.