Зима

Вон, вон он, совсем рядом, родненький мой… осталось совсем чуть-чуть и всё, я буду в тепле, буду в безопасности! Наконец-то пропадет этот чертов риск пропасть без вести в темноте! Странно, именно в такие минуты ты начинаешь по-настоящему ценить свой дом, тебя уже не интересует какие обои у тебя в комнате или как обставлена гостиная, главное, что вот, дом! Он есть и это уже счастье!

Я шел по темной улице, утюжил сапогами свежий снег, метрах в ста виднелся одинокий фонарь – добрые соседи освещают вход на свой участок. Достаточно расточительно конечно, однако, благодаря этой лампочки, у них нет такой проблемы – не найти собственный дом, тем более, и мне это на руку: мой налобный фонарик сел, хотя и толку то от него никакого, а идти домой глубокой ночью, в тридцатиградусный мороз, практически вслепую – так себе удовольствие, поэтому соседскому нерациональному использованию электроэнергии, и без того дорогого ресурса в наше время, я был не против.

***

Я резко открыл глаза, вскочил как заведенный, потом опомнился и сел обратно на койку. У меня жутко болела голова, отнимались ноги, а этот неприятный сон, что заставил меня подпрыгнуть с кровати! Ой, а что был за сон – я уже не мог вспомнить, буквально последние кадры уплывали из моей памяти. Удивительно, только что все прекрасно помнил, но сейчас, секунду спустя – хоть убей, понятия не имею что приснилось! Ну и черт с ним, не первый раз. Я замер, с кухни доносился звон посуды – мама как всегда хозяйничала. У нас такой маленький сруб, всего 2 комнаты и кухня, и то мою комнату сложно назвать комнатой – так, коморка размерами два на два, хотя ничего, я ни жалюсь, есть где спать – могу прикрыть дверь – что еще нужно для спокойной жизни? А постоянная суета мамы меня немного напрягала, ее тоже можно понять, конечно, после гибели отца и переезда из большого коттеджа в маленькую избушку, трудно избавиться от старых привычек, хотя, что и за кем тут убирать – ума ни приложу.

Я вышел из комнаты.

– Доброе утро, сынок!

– Утро добрым не бывает… – многозначительно произнес я.

–Ты в курсе, что это поговорка алкоголиков? – с легкой иронией произнесла мама. – есть будешь? Там осталось немного овсянки, сейчас погрею, а к вечеру будем думать, что приготовить.

Я поел и пошел собираться на вылазку. Это была практически ежедневная процедура. Сейчас я проверю содержимое своего старого рюкзака, оденусь в утепленную спецовку, выберусь из дома, хоть немного расчищу двор. Ну как расчищу: пробью тропинку от двери до дороги. Сегодня за ночь вроде бы немного навалило – примерно метр, ни больше. А после пойду к точке сбора – так мы с парнями называли старый торговый центр, он был на одинаковом расстоянии от наших домов, так называемая нейтральная точка. Разумеется, никого содержимого в магазинах этого ТЦ уже нет, но именно оттуда начнется наш рейд по городу в поисках всякого барахла…

Обычно я один проводил первую половину дня, чтобы найти дрова и прочее топливо для печки не нужен напарник, но досок я натаскал еще позавчера и их должно хватить как минимум еще на два дня, поэтому на сегодня у меня была запланирована встреча с Пашей, хотя все его называли палочником, в честь насекомого. У них были явные схожести, Паша обладал высоким ростом, но при этом был неимоверно худой, до ужаса тонкий, хотя нельзя сказать, что он был слаб. Коля и Саня не смогли прийти сегодня, первый слег с ангиной, и не удивительно, провалившись под лед, мало кто на завтрашний день будет на ногах, хорошо хоть, что мы его достаточно быстро до дома дотащили, а то бы еще и осложнения всякие вылезли бы. А Санек, судя по всему, после вчерашнего еще не оклемался. Я-то ладно, отделался просто усталостью, а он ведь ногу повредил – провалилась ступенька под его могучим весом, и он налетел на кусок железяки, которая пробила его мощное бедро со всей амуницией. Я помог вчера ему дойти до дома, хотя, по-моему, он даже не заметил этой раны, ни страшной, но и не приятной. В результате этого и он сегодня ни пойдет с нами, а я вчера пришел домой только в пятом часу. А в это время мороз начинается лютый, однако мне повезло, тридцать градусов глубокой ночью – благодать Божья. Как правило, в это время градусник бьет под сорок пять. Вообще нынче ночи теплые стоят, говорят, что потепление будет, хотя верится в это с трудом. После того как эти ученые намудрили там с климатом небо затянули облака, стал сыпать беспрерывный снег, а вечный мороз – нормальная температура для любой точки планеты. Хотя может на юге все-таки ни так холодно? И, может, снег там не выпадает по десять метров за неделю? Хотя, чего гадать, всё равно я этого никогда не узнаю – транспорта теперь не достать, потому что нет топлива, кто будет добывать нефть в таких условиях? У кого есть такие средства? Государство? Дак, а где ж оно теперь, это государство, теперь каждый сам за себя… кинуло оно нас, бросило как бездомных собак… хотя наверно это произошло со всеми странами, какие еще выжили. Мы то в России живем, нам к такой погоде ни привыкать, тем более, что в Сибири. Так, похолодало немного, да и снегом заваливает так, что у четырехэтажного торгового центра первый ярус остался под толщей снега. Доигрались синоптики. Ха. Зачем лезли в природу спрашивается, только начали переживать об экологии, мол давайте мусор перерабатывать, дак нет, погоду решили сами менять, мол климатом управлять по необходимости. По типу: «сейчас наблюдается сильнейшая засуха, но мы, благодаря высоким технологиям, прольем там все дождями, во избежание плохого урожая в следующем году». Могли бы они подумать, к чему все это приведет. Могли бы они хоть представить, что после этих попыток изменить погоду, погибнут миллионы людей, потеряется связь со всеми возможными спутниками, потому что не будет топлива и все электростанции заглохнут, а отсюда появится основная нынешняя проблема – критический недостаток электроэнергии. Мы, люди двадцать первого века откатились на двести лет назад, потому что вынуждены теперь жить в маленьких домах и оттапливать их старыми печками, сжигая дерево и прочее дерьмо, которое способно гореть. Теперь люди не живут в высоких домах, ведь их никто не оттапливает, все разбежались по маленьким избушкам. ТЭЦ теперь тоже стоят прохлаждаются, потому что никто не хочет работать, та же участь ждала и ядерные электростанции. Казалось бы, общая проблема должна была всех сплотить, но этого не произошло, теперь каждый сам за себя. Могли бы они все это представить, эти заумные ученые. Конечно же не могли, однако это произошло, и что же будет дальше? Я часто задаюсь этим вопросом, и ответ прост: если ничего не изменить, если сами люди ничего не поменяют, не сплотятся, то все обернется всеобщей гибелью… Это не трудно понять, это понимал и я, и мать, и все вокруг кто выжил, однако все бездействовали и, судя по всему, ждали своего конца…

Черт, фонарь так и не зарядил! И не успею уже зарядить, ведь надо уже бежать, опоздать никак нельзя! Ладно уж, надеюсь, что успею вернуться до темноты, и он мне не понадобится. Последнее время солнце более-менее пробивает занавес облаков и днем можно ходить по улицам без фонаря, ни то что пару лет назад, помню тогда-то мы даже из дома не моги выйти без ручного светила, может и правда в ближайшее время распогодиться? Хотелось бы верить…

***

Я пришел в назначенное место в назначенное время. Пока делал утренние дела немного взбодрился, а морозная свежесть, пробивающая туман в моей голове, не оставляла шансов недавней усталости. Когда я зашел внутрь торгового центра, чтобы не стоять под сильными ветрами, Паши еще не было. Это нормальное явление: я непроизвольно приходил раньше, даже если хотел опоздать, а он с небольшой задержкой, минут в пятнадцать. Я прошелся по этажу. Запустенье и мрак – вот что царило в некогда ярком и людном месте. Первый этаж покоился под снегом, тот ярус завалило полностью. Мы туда не спускались, потому что делать там было нечего: большая часть магазинов завалена, так как окна не выдержали давления, однако некоторые коридоры и часть помещений были свободны. Конечно, интерес разгорался дикий, слазить туда, куда навряд ли кто лазил. А не сделал этого еще никто, потому что это не так просто, как кажется. Основные трудности заключались в том, что надо искать нормальный лаз, лестница и эскалатор располагались радом со стеной, которая была застеклена, вследствие чего оба эти пути были засыпаны. Так же, если туда идти надо иметь заряженные фонари, да это ладно, просто не известно сколько мы там пробудем, может залезем и вылезем за десять минут потому что ничего там нет, а если все уцелело? Мы же там залипнем на весь день, а потом домой возвращаться еще, мы перемерзнем попросту, а если, не дай Бог, потеряем лаз или обвал? Нет, слишком опасно.

Я еще раз прошелся по маленьким магазинчикам, где ничего больше не было – все добро растаскали мародеры, но я их не осуждаю, сам такой. В принципе мы этим и занимаемся с ребятами – находим всякое интересное барахло, то, чем дом топить, и полезные в быту вещи. Мы же выживанием занимаемся, а как ту без этого? Что это за слово вообще «мародер»? Как грубо! Может лучше «Сталкер»? Что-то знакомое, из книги, по-моему, какой-то…

Мои размышления прервали шаги в другом конце зала – Паша пришел. Я поспешил навстречу.

– Здорова, палочник! – крикнул я, подходя к нему.

– Привет, Миш!

Он явно был рад меня видеть. А это обращение его никак не напрягало, и даже не обижало. Его нормальное отношение к этому, достаточно грубому приветствию, меня каждый раз удивляло.

– А Сашка где? – поинтересовался он.

– Мы вчера с ним на вышку залазили, та что у центра, под ним ступенька сломалась, он упал ногу пробил арматурной. Хотя он встал и пошел, хоть бы что, как будто даже и не заметил раны. А крови там было…Уууу. Ну в общем поэтому и не пошел сегодня, чтоб ногу не напрягать лишний раз. Он может большой и сильный, но с такими ранами по улицам не гуляют.

– Это ясно… – выдохнул Паша. – А меня почему не позвали?

– Дак, а я ему помогал бревно дотащить до дома. Он где-то умудрился найти настоящий брус, в два метра длиной, все как полагается. Он сам буквально вечером ко мне пришел, мол помоги дотащить. Мы с ним и вдвоём управились. А после решили пройтись, полюбоваться вечерним видом, а когда уже обратно спускались…

– Ясно. Куда пойдем?

– Я думаю по окраине города пройтись, а то центр то весь уже вдоль и поперек обходили.

– По окраине вдвоем ни комильфо, как минимум втроем надо.

– Тут ты прав… – Я слега озадачился.

– Ладно уж, пойдем, не стоять же тут весь день. Пойдем в некогда спальные районы, по квартирам пройдемся, в гаражи позаглядываем, может что там осталось.

Мы пошли.

– Слушай, я уже три ночи не сплю, меня как эта идея осенила – всё, больше ни о чем не думаю. Надо все-таки лезть туда.

– Куда туда? – с легким безразличием спросил я.

– Ну как куда, на первый этаж! – воодушевленно продолжал Паша. – Я на днях прошелся посмотрел еще раз все внимательно и знаешь, что обнаружил? Не поверишь, лаз! – чуть ли не крикнул он.

– Что за глупости, ну где там лаз? Вот только не говори, что ты собираешься взять лопату и начать раскапывать лестницу. – усмехнулся я.

– Ты либо меня за дурака держишь, либо сам недалекий…

– Да ладно ты, не обижайся только.

– Было бы на что обижаться! Разве я похож на человека, который будет дуться из-за таких скучных и безразличных к жизни как ты?

Он был прав. Пашу на самом деле было практически невозможно обидеть. Ни сказать, что он был тихим, но вывести его из душевного равновесия было практически невозможно.

Пожалуй, единственное, что не делало его спокойным – любовь к приключениям. Он всегда что-то придумывал, как будто родился с шилом в одном месте. Стоило маленькой идеи поселиться в его голове, она стразу будоражила его воображение, и, как правило, находила воплощение в жизни.

– Дак вот. Мы залезем на первый этаж! – снова воскликнул он.

– И как мы это сделаем? – его нескончаемый энтузиазм начал передаваться и мне.

– Ого, я смотрю ты все-таки решил разнообразить свою жизнь! Ха-ха-ха! Ну значит вот, там, где раньше был туалет есть место для лаза. Самого унитаза, разумеется, больше нет, а какие-то добрые люди спилили трубы, видимо это было сразу после катастрофы, иначе зачем они им сейчас? В цветмет? Ха-ха-ха! Ну и вот, видимо из-за перепадов температур в последнее время, бетон лопнул и от этой небольшой дырки в полу поползла трещина. Осталось лишь ломами и молотками доломать пол, то есть расширить отверстие и вуаля – готовый лаз. Туда мы спустим веревку и все, вперед к приключениям!

– Как все просто на твоих словах. Ты понимаешь, что нам придется долбить пол! Который не из хрусталя, а, блин, и бетонной плиты!

– Я же говорю, там трещина пошла небольшая, а бетон в таком состоянии не сильно отличается от хрусталя. Мы с тобой начнем, потом Коля и Саня подключаться, как только поправятся, и все готово, широкая ли нам нужна дырка. Хе.

– Ну ты, по-моему, и в ту что есть пролезешь, однако не все такие худые!

– Ой, да брось. Идея – класс, я так считаю. Как раньше этого не замечал, ума не приложу…

Дальше мы шли в тишине, только хруст снега под ногами напоминал этому миру, что ни все еще погибли и кто-то да на земле еще живет. Паша шел в задумчивости, наверно обдумывал все детали. Я тоже стал прикидывать, что может нас там ждать. Это стало будоражить и мое воображение.

– Слушай, тут прокол в твоей истории… – многозначительно сказал я. – Если эту трубу отпилили, значит…

– Значит люди были на первом этаже, а значит, могли что-нибудь вынести еще, да и как они там оказались вообще, ведь все завалено? Об этом ты хотел спросить?

– Да… – растеряно отозвался я. – От куда ты узнал?

– Не трудно было догадаться, сам об этом думал… отупели мы за это время, Миша, ой как отупели. Я прям чувствую, как затягивается жиром мой мозг. Трубу они пилили сразу после катастрофы, с этим мы разобрались, но тогда-то еще снег не замел весь этаж, а то барахло, что было в магазинах не представляло той ценности, что представляет сейчас для нас. Понял?

– Точно… Что-то я не подумал об этом. Может и правда, мы отупеваем потихоньку?

– Конечно, вот насколько активная твоя мозговая деятельность? Много ты тригонометрических уравнений за день решаешь? Да я сомневаюсь, что ты обычный куб сумеешь нарисовать. А сколько падежей, помнишь?

– Эмм, пять, шесть, по-моему, не помню точно… только не проси их перечислить и без того теперь себя полным дураком чувствую.

– Да я и сам их не назову, так что все мы теперь дураки…

***

Мы шли по, когда-то жилым, кварталам. Шли по дворам между высокими домами, между гаражами и детскими площадками. Поверить не могу, что, когда-то вот на этой качели сидел пятилетний ребенок, а вот в этой песочнице строили башни маленькие девочки и мальчики. Уму не постижимо, в каждой из этих квартир когда-то жили люди, семьи. Каждый человек думал, мечтал, о чем то, у каждого была своя история, а что теперь, где все они? Никто даже не знает кем они были. Кто-то теперь живет в маленьких, домиках, кто-то погиб, а тут – пустота. Ни живой души. Только мрак, запустенье и трупы. Их же даже похоронить некому! Животных тоже нет, всех давно съели. Помню когда-то в детстве мне посчастливилось погладить котенка, этот милый клубок шерсти, он так приятно дребезжал и мяукал… хотя раньше это было нормально. Кошек и собак было много, они были у каждого, а теперь?.. О да! Я ведь застал то время, до катастрофы. Тогда мы ходили летом в одних шортах и футболках, купались в озере! Тогда погода менялась с течением месяцев: июль – иногда даже с голым верхом бегали по улице, октябрь – уже в кофте, февраль – приходилась носить куртку. Эх… тогда я так не любил это время года, а теперь? А теперь всегда одна и та же погода – вечная зима.

На меня напала тоска, что было очень странно, по этим улицам я иду не впервые, да и в таком режиме я жил уже несколько лет, а может уже почти и десяток, кто его знает…

Мы зашли какой-то дом, поднялись на седьмой этаж – на нижних ничего уже не осталось, выбели старую, полусгнившую дверь, зашли в квартиру. А в ней порядок. Как будто жители готовились к уходу, все прибрали, аккуратно расставили вещи, завешали окна. О Боже! Какой прекрасный вид из этого дома! Окно на кухне выходило не во двор, а на улицу, причем не в сторону центра, а на против, на окраину города! Еще пару домов, только пониже, пустырь, а в дали лес. Ничего не обычного, но я не знаю почему это так меня удивляет, казалось бы, обычное запустение и спокойствие, которого и так вокруг полно, но это так красиво! Я поймал себя на мысли, что последнее время во всех мелочах пытаюсь найти красоту, уникальность. Вот я смотрю сейчас на этот пейзаж, ничего необычного, а он, красив, и мне на душе становится как-то легче…

– Наверно они в отпуск уехали, или на дачу… все здесь так прибрано, расставлено. Счастливая семейка, если и нашли свой покой, то явно не в этой дыре. – прервал мои размышления Палочник.

– Я это тоже заметил. А с чего ты взял что это семья?

– Тут фотография, на, глянь.

Он подошел ко мне из соседней комнаты и протянул фото в рамке. Там был мужчина, обнимавший красивую молодую женщину и девочку, лет девяти. Все трое были такие счастливые, улыбались. Интересно, где они теперь? Может они действительно улетели в другую страну на каникулы, а потом произошло то что произошло, и они погибли, ведь их дом тут, все их вещи остались здесь. А может то государство, в которое они улетели, позаботилось о них, не бросило их в беде и обеспечило всем необходимым. Как можно не помочь этой безобидной девочке? Как можно развернуться и не притянуть руку помощи этой счастливой семье? А мы? Чем мы хуже них?..

– Ты чего там залип? – снова донесся голос Паши.

– Я.. я ничего! – опешил я. – иду!

***

Мы обошли еще пару квартир. По итогу я нашел себе новый рюкзак. И он был действительно новый, даже бирка не сорвана. Он был целый, по сравнению с моим, у которого не работала молния на главном кармане, и была дырка на спине. А этот был еще и прочный, и вместительный – хорошая находка. Также я нашел себе клинок, настоящий боевой нож, как у солдат, и фонарик ручной, который помощнее моего светит. Ну и всё в принципе, больше не стал набирать ненужного. Полезного для дома ничего не было, а брать и тащить всю дорогу то, что тебе потом не понадобиться – нерациональное использование своих сил. Паша набрал книг каких-то и еще что-то из барахла… Я не стал вникать.

Начало смеркаться. Время в этих пустынных кварталах как будто останавливается, но останавливается только для тебя, а внешний мир продолжает существовать. Так и выходит, пока ты бродишь, незаметно как начинает темнеть… надо было двигать домой, что мы и сделали.

***

Спустя пару дней мы все-таки собрались и решили расширять лаз. На этот раз уже должен был прийти Саша. Его нога уже практически зажила, что меня очень удивило, ведь если бы я получил такое ранение, то скорее всего пол месяца не вставал бы с кровати. И Коля тоже уже пошел на поправку и обещал подключиться к нашим работам по организации путешествия на первый этаж торгового центра через денек.

Я собирался выходить. С меня был необходим ледоруб – большой и увесистый железный кол. Паша обещал найти кувалду и зубило. Все было готово, и я уже собирался выходить, но вдруг понял, что не могу найти свою маску! А это было катастрофа. Без нее ни в коем случае нельзя было выходить на улицу. Без закрытого лица и капюшона белые пятна на лице тебе гарантированы. Кто-то наматывал просто шарф до глаз, но спустя десять минут от твоего дыхания появлялся конденсат, а дышать мокрым воздухом – конец легким. Там более обычно после того губы как будто намазаны гуталином. Поэтому мы обычно носили маски – обычные тряпки зашитые с одной стороны, чтобы получилось кольцо и небольшое отверстие под ноздри, дабы пар выходил на улицу.

– Черт! Я точно помню, что кинул ее на стол, но ее тут нет!

Я перерыл весь дом, но ее ни где не обнаружил. Пришлось наматывать шарф на лицо. Я решил, что буду время от времени его снимать, и все же может в самом центре можно будет находиться без нее, ветра ведь там практически нет…

Когда я пришел в ТЦ Паша был уже там. Он раскладывал вещи, видимо пришел недавно.

– Здорова, работник!

– Привет, Михаил. – С наигранной солидностью отозвался палочник.

Мы стали расширять дырку в полу. Сначала Паша зубилом и кувалдой делал выбоины, а потом я железным колом откалывал куски бетона. Без маски лицо щипал мороз, это очень неприятно, я прям чувствовал, как кровь застывает и перестает поступать к лицу, а в шарфе было очень неудобно, потому, из-за того, что я махал пятнадцатикилограммовой палкой я начинал обильно дышать, из-за чего шарф был насквозь мокрый, а потом уже заледенелый. Мне приходилось снимать его, когда я работал, и надевать, когда отдыхал.

Мы работали в таком режиме без остановки практически час, а дыра как будто даже не расширилось. Оказалось, что не так просто. Однако это не сбивало энтузиазма палочника, а его энергия переходила и мне. С каждым ударом я понимал, что приближаюсь к тому, чтобы посетить этот неизведанный этаж. Что нас там ждет? Полные магазины всякого добра? Пространство пригодное для жилья? В принципе это было возможно, так как ярус был завален снегом со всех сторон, значит был прекрасно утеплен, а значит можно было найти магазинчик небольшой размерами, доутеплять стены, организовать печку и все, мы могли бы там жить с ребятами!

– Всё, тайм-аут! – скомандовал Паша.

– Согласен, что-то это изматывающее удовольствие… – выдохнул я.

– Завтра Саша придет, будет полегче, втроем то и дело пойдет быстрее, главное, чтоб он тоже инструмент взял, тогда мы сможем с двух сторон одновременно работать.

– При таком раскладе главное друг другу по голове молотком не зарядить – усмехнулся я.

– Ну у тебя будет повод быть аккуратнее.

Мы проработали еще два часа и решили, что на сегодня хватит. Несмотря на то, что прогресса как такового не было видно, измотаны мы были знатно. Тем более мне нельзя было перемораживаться – схема с шарфом была провальная.

– Ты, когда домой придешь, сразу маску найди или новую сделай, а то это не вариант… И даже не думай теперь слечь на больничный! Нам работники сейчас необходимы! – С деловитой серьезностью сказал мой напарник.

– Это я уже понял. Триста раз пожалел, что умудрился потерять ее!

Как только я пришел домой, я припал к печке и просидел в обнимку с ней даже не знаю сколько, помню, что даже задремал немного, поддавшись объятьям домашнего тепла. Как только я согрелся и пальцы рук начали вновь меня слушаться, я стал шить новую маску. Эту я решил сделать в два слоя, чтобы было теплее, а также проделать отверстие для рта, дабы было удобнее разговаривать.

***

Отлично, ничего не забыл, сегодня должен будет Саня прийти, с ним-то мы раза в четыре быстрее будем работать, он же за двоих сгодиться – сильный такой. А то, что я не стал эту дырку для рта делать это хорошо, иначе губы сейчас бы слиплись или я даже не знаю, что, с ними было бы. Вот лень уже было вырезать, устал сильно, а сейчас думаю: хорошо, что не сделал… Лень двигатель прогресса!

Немного я не дошел до ТЦ как встретил Сашу, идущего в том же направлении.

– Эй, хроманожка! – крикнул я, несмотря на то, что он даже не хромал, как будто тот кусок арматуры не пронизывал его плоть.

– Привет, привет, малец! – обернулся Саня.

Когда мы пришли, палочник уже ковырялся там. Оказалось, что он пришел на полчаса раньше и работал один – вот это я понимаю энтузиазм! Безусловно, у нас у каждого было рвение поскорее спуститься туда и изучить там все, однако с каким усердием это делал Паша… просто удивительно.

С Сашей дело пошло и правда в разы быстрее. Благодаря его бескрайней силе и выносливости мы за сорок минут сделали столько же, сколько сделали за весь вчерашний день! Работали практически без остановок: я бил колом бетон, делая ямки в полу, Саша, зубилом и кувалдой отбивал уже целые куски из них, а Паша работал кувалдой с другой стороны дырки. Чтобы руки быстро не уставали – мы менялись по кругу каждые десть минут. По итогу, через час это маленькое отверстие в полу превратилось в полноценный лаз! Немного узковатый, однако если снять рюкзаки и вытянуть руки вверх, то каждый из нас мог спокойно туда пролезть! Мы ликовали, изначально планировалось работы на три дня, еще и посменно с Колей, а, в результате, справились за два, и всего лишь трем! Это был успех. Решили, что идти туда без шкета, так мы называли Николая в силу его низкого роста, будет предательством, все-таки мы команда, а такое важное событие Николай уж точно не хотел бы пропустить. Тем более он уже практически выздоровел, и поэтому спуск был запланирован на завтрашний день. А пока оставалось время до вечера, мы решили прогуляться по городу – нужно было найти прочную веревку, чтобы сделать трос, по которому мы будем подниматься обратно. Разумеется, веревки были у каждого из нас, но основная проблема заключалась в том, что этот трос должен был быть огромным, ведь помимо того, что его нужно спустить в лаз, его необходимо к чему-то привязать снаружи, а ближайшая опора была в семи метрах. Также надо будет сделать узлы каждые полметра, чтобы легче было по ней забираться, а портить свои веревки многочисленными перевязками никто не хотел. Так что нам надо было найти несколько веревок, связать их вместе так, чтобы они образовывали десять, а лучше все пятнадцать метров, и главное было не забыть сделать на них узлы.