Выжженная земля

– Я вас понимаю и прошу прощения. Если бы мог только знать, то приехал бы с самого раннего утра. – Он чувствовал себя крайне неуютно, за свое невежественное отношение и хотел загладить вину.

– Ничего страшного. – тихо произнес старик. – Я давненько вышел на пенсию, но до этого преподавал философию в Университете, так что к опозданиям отношусь крайне негативно, но с пониманием. Давайте выпьем и поговорим о деле.

– Конечно. – Маслов прошел к дивану, вслед за хозяином, ступая на скрипучий пол с облупившейся оранжевой краской, отмечая, что изнутри дом выглядит гораздо больше чем снаружи.

Обустроенный сплошь из мебели прошлого века, но удивительно хорошо сохранившейся, внутренний интерьер походил на телевизионную студию местечкового телеканала, где телеведущий интервьюировал давно списанных в тираж, деятелей искусства восьмидесятых или даже семидесятых. Хозяин явно отдавал предпочтение плетеной мебели и часто проводил время перед телевизором, сидя на диванчике, на котором даже осталось небольшое углубление с впивающимися в мягкое место пружинами. Взору Маслова открывалось ухоженное жилище, с большим количеством всяких безделушек на подоконниках, пейзажами на стенах и журналом о растениеводстве на столике у дивана. Обыкновенная обитель наследника советской эпохи.

– Присаживайтесь Александр… – низким голосом простонал хозяин, со скрипом рухнув в углубление на своем диване. – Как вас по отчеству?

– Просто по имени, – ответил Маслов, – официальность ни к чему в этом деле.

– Как пожелаете. – развел руками Еремин и не предлагая гостю, налил себе из графина, полный стакан красноватой жидкости. Скорее всего алкоголя, а может и некоей странной микстуры, прописанной врачом.

– Доктор мне сказал, что выпивка убьет меня раньше болезни… – сказал он и опрокинул все содержимое внутрь дряхлого организма. – Решил доказать ему обратное. Может присядете? – заметил старик, нагнувшись залить стакан до края.

Садиться снова совершенно не хотелось, но сожаление о своем позднем визите взяло верх и Маслов послушно начал искать более-менее удобное место для общения. Детектив сел на плетеный стульчик, который как ему показалось, был сплетен еще до его рождения, несмотря ни на что оказавшийся крайне удобным. Он нежно обволакивал все тело, а твердые листья ротанга удивительным образом расслабили бедра, даже спина перестал ныть.

– Итак, – гость вытащил из кармана блокнот с ручкой и приготовился записывать, – с какой целью вы решили обратиться ко мне?

– Все просто. – начал старик откашлявшись – У меня пропала дочь, мне бы хотелось о ней что-нибудь узнать.

– В таком случае лучше обратиться в полицию.

– Вы не первый, кто мне это советует, в полиции ее искали, правда не нашли и сочли мертвой.

– Таак… – Протянул озадаченно Александр, ему показалось, что старик действительно что-то напутал и поспешил уточнить. – То есть как не нашли, но посчитали мертвой?

– Моя Алина пропала шесть лет назад. За несколько месяцев до нее пропали еще несколько девушек и их тела были найдены сразу, а вот моей дочери нет. В силу некоторых обстоятельств ее причислили к мертвым и перестали искать.

– Я помню это дело, семь девушек похищены, а затем убиты несчастным подонком. Его удалось отыскать по горячим следам и дело быстро закрыли. Об этом успехе полиции с утра до вечера талдычил местный канал. Первый серийный убийца в нашей области и то дело было слишком резонансным, чтобы я его пропустил.

– Да именно, всего один маньяк. Только девушек было всего шесть, а седьмая – моя дочь просто пропала, ее исчезновение связали с делом убийцы и списали на него все жертвы.

– Знаете, – осторожно начал Маслов, – я вполне уверен, что без определенных улик нельзя просто так внести человека в список мертвых и скорее всего у полиции были основания так считать.

Он был немного разочарован отношением старика к тем, кто поймал убийцу его дочери.

– Александр, в доме убийцы при обыске были найдены вещи моей дочери. Это все на чем основывалась полиция при классификации жертв. Ни он сам, ни следователи, ни кто-либо еще не смог доказать факт убийства, по крайней мере, – Еремин прервался, чтобы глотнуть красного яда, – мне не смогли.

– Но был суд и вы сказали, что он сел за убийство всех девушек. Где логика?

– Логика в том… Что мою пропавшую дочь не искали. Они просто сошлись на версии убийства и все. Живую ее никто не искал. Мне не задавали практически никаких вопросов. Никто не приходил в этот дом и не рылся в ее вещах. Никто не обвинял меня в ее растлении. Никто не смог найти ее тело. С самого первого дня ее пропажи полицейские если и искали, то искали мертвую Алину, но никто не говорил, что она может быть жива. Никакой надежды…

– Послушайте… – попытался перебить Маслов, но отца невозможно было остановить.

– Я хочу, чтобы кто-то искал ее… Чтобы мне сказали, как она сейчас, если она и правда мертва, то мне нужно узнать, как это произошло. В конце концов, я хочу ее похоронить, мне нужна моя дочь, – старик говорил торопливо, из его рта в разные стороны вылетали брызги слюны. – Я не могу смириться с тем что она пропала без вести и ничего от нее не осталось.

– А как-же тот человек, который сидит в тюрьме?

– Он не признавался в убийствах, если вы об этом и соответственно ничего по существу вменяемых ему обвинений не говорил. Стоит ли рассказывать насколько тщетны были мои попытки добиться от него хоть какой-то информации о моей девочке.

– Я вас понимаю, только вот дело ваше крайне деликатное и с подобным я не сталкивался никогда.

– Вот именно детектив! – проговорил Еремин и его глаза заблестели. – Это то, чего я хочу от вас. Отнеситесь к этому как к обычному поиску сбежавшего подростка. Делайте все, как обычно, опрашивайте знакомых, сходите в школу, поболтайте с учителями. Я уверен, если расследование пройдет по порядку от, а до я, то вы что-нибудь да нащупаете. Просто…

– Просто что? – поинтересовался детектив.

– Просто никто это делать не хочет…

– Ясное дело… Работенка то нелегкая, можно сказать практически гиблая. Какие могут сохраниться следы по истечению шести лет?

– В ее комнате все так же, как в тот день когда она исчезла, я не мог ни к чему притронуться. Так что если возьметесь, можете приходить в любое время и искать все что вам покажется важным.

– Евгений Владимирович, все гораздо проще. – сказал Маслов и захлопнул свой блокнот, сложив его в карман. – Не существует никаких если, ведь вы знакомы с условиями сотрудничества с моей компанией. Вы ищете человека и какими бы тяжелыми не были обстоятельства, помочь в поисках – моя обязанность, придется сделать все возможное, чтобы добыть для вас нужную информацию и докопаться до обстоятельств этого дела.

– Надо же… Такое мне и в голову не могло прийти.... – протянул старик, почесав мочку уха мизинцем, с отросшим ногтем. -Не думал я что вы так сразу согласитесь.

– Искать людей – это моя профессия, и к вашему сведению я процветаю. К сожалению никто из пропавших не оставляет после себя записок с новыми адресами, а потому я начну работу над вашим делом как можно скорее, завтра же буду опрашивать тех, кто мог быть с ней знаком.

Глава 3

– Сегодня у меня запись у стоматолога Саша – трендела секретарша в непосредственной близости от Маслова, старающегося не вырубится от усталости. – Ты помнишь?

Александр сидел в кресле, уткнувшись в ноутбук фирмы ACER. На столе стоял пенал с ручками, пара папок и настольная лампа. У задней стенки имелся небольшой шкафчик, высотой метр 30, с 18 отсеками, куда детектив складывал рабочие бумаги в алфавитном порядке. Он уже давно должен был лечь спать и проснуться, но вместо этого выслушивал пустопорожний треп Софии, которую он недавно попросил принести большую красную кружку кофе. Выполнив нелегкое поручение в течении пары минут, она уже почти полчаса, упрямо не хотела покидать кабинет, усевшись на диване так, что можно было разглядеть ее нижнее белье.

Рассматривая свое отражение в маленьком зеркальце, София поправляла обесцвеченные, вьющиеся волосы, запутавшиеся из-за резкой перемены погоды. На ней простое, розовое платье туника шелка, в области груди украшенное белой лилией.

– С чего это я должен знать что-то из твоего расписания? – спросил он стараясь одновременно читать заголовки сетевых газет, и не выбиться из самого тупого разговора в своей жизни. – Кто тут чей секретарь?

– Как это? – возмутилась София и вздохнув, тут же добавила: – Меня не будет весь остаток дня, да и завтра наверняка останусь дома

Маслов подозревал, что София часто ему врет, выдумывая предлоги для отлынивания от работы. Только это совсем его не беспокоило, даже на постоянные отговорки секретарши, по "женской части", навевавшие мысли о том, что цикл у нее, как у бешенной крольчихи, ему были до лампочки.

– Саша! – не унималась она, прекрасно понимая насколько наскучила работодателю. – Саша!

– Да что тебе еще надо? – заорал он и уставился на помощницу, сквозь прозрачную пелену сна на глазах, выражая тем самым полное внимание к ее словам. – Говори, я весь твой – ни единая мышца его лица не пыталась скрыть подкатывавший гнев.

– Ты не против если я возьму отпуск?

– Софа – начал он помотав головой из стороны в сторону, пытаясь себя приободрить – Можешь вообще на работу не приходить. Я не шучу, сложи вещи в коробку, подбери ресницы и уматывай к черту.

– Почему ты такой злой то?!

– Потому что я начал работу над новым делом, а ты, вместо того, чтобы помочь, в чем к стати и состоит твоя основная обязанность, битый час толдонишь то об отдыхе, то о пропусках.

– Ладно, вижу ты не в настроении – брякнула обиженно секретарша и направилась в сторону двери, с явным намерением не доводить разговор до ссоры.

– И чем же я себя выдал? – выпалил Маслов в спину ей

– Тем что ты козел! – раздалось с той стороны двери, прежде чем она с грохотом захлопнулась.

Александр зажмурился от громкого удара, почувствовав, как он эхом отдается в его черепной коробке, затем перевел дух, и отхлебнул глоточек крепкого кофе без единой крупицы обожаемого сахара. Судя по всему напиток оказался куда более слабым, он ожидал, да и к тому же слегка остывшим. Не падая духом, Маслов залпом выпил содержимое синей кружки с надписью Дима, на которой белели тонкие линии склейки. Он перечитал все сохранившиеся статьи о серийных убийствах 2013 года и имя Алины Ереминой упоминалось всего три раза, точнее лишь фамилия с инициалами и смазанной фотографией то ли из анкеты, то ли из паспорта.

Несмотря на скудность информации о предполагаемой жертве убийства, о самом Мучителе говорилось очень много. Какой-то профессор психологии написал целую книгу об Андрее Ларине, называя его шизофреником с раздвоением личности.

"А чем же еще можно оправдать полное непризнание собственной вины?" – оправдывался автор.

Зазвонил радиотелефон. Александр потянулся и снял трубку.

– Маслов слушает… – пробормотал он, подозревая, что гнусавость достигла апогея.

На том конце провода послышался тяжелый вздох, затем хруст сухарика, перемалываемого зубами.

– Я слушаю… – произнес детектив, стараясь, придавить в себе утреннюю раздражительность, по вине которой сегодня уже успела пострадать София.

– Привет дорогой! – Произнес женский голос, заставивший Маслова вжаться в кресло.

– Маша? – Спросил он, прекрасно зная правильный ответ.

– Да… – голос вздохнул…

– Но как?

– Что такое зай?

– Как? Откуда у тебя… – его язык спотыкался, слова с трудом складывались в разумное предложение – Где ты взяла телефон?

– Санитарка одолжила на пару минут.

– Как ты милая? – спросил Александр подозревая, что этот вопрос нужно было задавать в первую очередь

– Навещал бы почаще может и узнал бы…

– Я собирался прийти к тебе, но…

– Но решил отложить – перебила его Мария. – Ведь так?

– Нет… У меня просто много дел… – Ответил Маслов пока в голове раздавались глухие толчки, от которых зажмуривался левый глаз.

– Ясно…

– Тебе принести чего-нибудь, когда приеду на выходных? – спросил он, испытывая вину.

– Можешь перестать говорить со мной, как с ребенком? Твой монотонный голос выводит меня из себя! – взорвалась Мария на том конце провода.

– Успокойся и скажи мне, что ты хочешь – произнес он спокойно, явно недовольный ее грубым тоном.

– Мне одиноко здесь. – протяжно произнесла Мария.

– Врач сказал, что пока ты должна лежать в палате.

– Плевать мне на его слова! Почему тебе удобнее спихивать меня на других и торчать черт знает где?!

Мария плохо себя контролировала и Александр заподозрил, что ее крики в больнице уже услышали и скоро отнимут аппарат. Осталось продержаться совсем немного.

– Маша, – начал он, желая, успокоить супругу, пока их не разъединили, – я обязательно приеду к тебе через пару дней. Потерпи немного и все будет хорошо.

– Не разговаривай со мной, как с ребенком! – даже в искаженном телефонном голосе, отчетливо слышно, как ее захлестывает ярость. – Засунь себе в задницу эту пренебрежительность!

После этих слов, разговор прерывался и на линии повисли гудки. Усталость куда-то улетучилась, в душе Александра осталось лишь сожаление. Многое из того, что он хотел сказать, но не смог найти нужного момента, скоро забудется, как и тот гнев, который ему удалось обуздать.

Глава 4

Маслов связался со своим бывшим напарником Максимом Земцовым, который сейчас продолжал работать в полиции, добиваясь определенных успехов. Перекинувшись парой слов, Максим пригласил старого товарища на обед в Рэд Сайленс – единственный японский ресторанчик в Токалинске.

В свое время эти двое являлись частью великолепной команды по расследованию убийств, служили настоящим украшением собственного отдела, имели много наград, в том числе и за героизм. Они прекрасно чувствовали друг друга, понимали намерения практически без слов. Максим с Александром с самой школьной скамьи были не разлей вода, когда первый решил связать свою жизнь с полицией, второй пошел за ним не раздумывая. Тогда это казалось хорошей идеей, вдохновленные образами неколебимого и не убиваемого Джона МакКлейна из "Крепкого орешка", чьи подвиги демонстрировали под новый год телеэкраны всей страны. Ведь не было на свете лучшего предназначения, чем защищать слабых, сажать в тюрьму виновных, будучи на страже закона. Со временем Маслов немного подостыл к профессии, разочаровался в идеалах, которые попирали органы. Некоторые из работников практически и дел то не раскрывали, однако с успехом накапливали звезды на погонах. Вот уже спустя 8 лет службы, Александр раскрыв кучу дел пребывал обычным оперативником, безусловно довольным своим положением, однако всякие мрази пришедшие в органы после него, не гнушающиеся ни перед чем, чтобы выказать свою покорность вышестоящим по званию, уже становились его начальниками.

Но и это было не самое ужасное. Система работы полностью менялась со сменой руководства. Если раньше, всегда и везде было необходимо честно ловить преступников, хватаясь за самые сложные, не вытягиваемые дела, то с приходом жалких подлиз Маслов вынужденно просиживал штаны, расследуя мелкие кражи, чьё количество всегда было крайне велико, а времени на раскрытие требовалось совсем немного. Тем самым по мнению начальства он повышал процент раскрываемости. При подобной работе, Александр был больше занят заполнением всякого рода бумаг, а не ловлей изощренных подонков, принося пользу обществу. В конце концов, он оказался не в силах терпеть беспредел, сняв с себя погоны, переквалифицировался в частные детективы, где стал хозяином себе самому и сам выбирал какие дела вести.

Однако не все было настолько безоблачно. Имея определённые связи в полиции, Маслов легко мог рассчитывать на помощь в поиске сбежавшего от уплаты алиментов недоумка, но для того, чтобы копаться в деле серийного убийцы, простого статуса бывшего мента было недостаточно.

Детектив вышел из здания и здраво рассудив, что в полусонном состоянии не сможет адекватно оценивать ситуацию на дороге, дождался появления первого такси, вытянул правую руку, оттопырив большой палец, а затем удобно устроился на заднем сидении подоспевшей девятки. Водитель-узбек несколько раз пытался безуспешно завести разговор, явно стараясь вызвать желание у пассажира одарить его щедрыми чаевыми, только Маслов проехал весь путь на автопилоте, отключив сознание, выпав ненадолго из реальности. Это можно назвать спящим режимом, когда организм старается сэкономить энергию, сводя все движения к минимуму. Александр смотрел на свое еле различимое отражение в боковом окне автомобиля, перебиваемое яркими неоновыми вывесками баров, чьи владельцы безуспешно старались завлечь посетителей в дневное время. Местные бизнесмены свято чтили закон всей алкогольной индустрии и продавали невероятное количество низкокачественного алкоголя, людям генетически склонным к пьянству.

На секундочку Александр сильно пожалел, что назначил встречу не в баре, пара глотков крепкого виски с легкостью могли примерить его с действительностью. В Рэд Сайленс вообще алкоголь не подавали, во всяком случае тот, который мог заинтересовать Маслова.

Таксист остановился на светофоре, рядом с мусорным контейнером черного цвета и на его фоне можно было различить даже цвет глаз двойника, смотревшего с той стороны окна. Маслов давно не смотрелся в зеркало и с удивлением обнаружил, что за пару месяцев, щеки неряшливо отвисли, а на лице появилось множество морщин, облепивших его физиономию, словно линии жизни ладонь. Постепенно с отражением стало происходить что-то странное: великоватый нос вдруг уменьшился, появились очертания длинных волос и перед ним предстало нежное лицо Марии.

"Игры разума, не иначе" – подумал он, сильно зажмурившись, стараясь отделаться от образа, который сам же на себя навлек. Это была не та Мария, которая ему звонила. У этой была идеальная кожа и радостно поблескивающие, счастливые глаза. Прям, как в тот день, когда она сказала, что не против если он проводит ее до дома. От приятных, но горестных воспоминаний нахлынула лавина горячего воздуха. Маслов открыл глаза в тот самый момент, когда такси тронулось с места, настолько неторопливо, что погоняемая ветром по тротуару, страница Ведомостей с легкостью его обгоняла, до тех пор пока водитель не перешел на повышенную передачу.

Глава 5

Когда таксист медленно подъехал ко входу Рэд Сайленс, Александр быстро с ним рассчитался и войдя в ресторанчик, сразу заприметил Максима, узнав по затылку. Тот имел обыкновение всегда сидеть на одном и том же месте, возле несущей, каменной колонны, причем спиной к выходу, чтобы не отвлекаться от приема пищи, каждый раз, когда кто-то решит зайти или покинуть заведение.

"Это как смотреть фильмы с субтитрами, – говорил он пару лет назад, здесь же. – Все время занят чтением и нет возможности наблюдать за актерами, пока они болтают. Так и я не могу спокойно есть, пока у меня перед глазами официанты приветствуют других посетителей."

Не здороваясь, Маслов снял с себя пиджак, повесил ее на стульчик и грохнулся напротив своего друга за стол из бамбукового дерева.

– Рад, что заглянул. – пробормотал Максим с жадностью уплетая что-то желтое, обмазанное соусом, прососывая в рот палочками. – Присаживайся – не без ехидства закончил он.

– Ты один?

– Уже нет. – угрюмо произнес Земцов и задернул задвижную ширму из дерева и молочного стекла.

Максим был одет в светло-серые джинсы, коих в его гардеробе было предостаточно и темно-синий пиджак, поверх черной футболки с эмблемой группы AC-DC, которую даже не слушал. Он в принципе не любил рок, просто очень понравилось сочетание больших белых букв на черной, приталенной ткани.

– Как дела ищейка? – продолжил он, вылавливая из бульона устрицу.

– Я же просил меня так не называть…

– Не все в жизни получают желаемое. Мне к примеру хотелось бы, чтобы вместо тебя тут сидела аппетитная блонда с голой грудью, но увы и ах…

– Ясно… – недовольно вздохнул Александр. – Почему ты выбрал японский ресторан, знаешь же, что от их стряпни меня воротит?

– Да что тебе в их еде не нравится?! – возмутился Максим.

– А разве не ясно?! – Маслову показалось, что в неоновом освещении его друг выглядит как-то зловеще. – Всякие водоросли, постоянная лапша с рисом во всех блюдах, а цена за них космическая. Они думают если ты соус поменял, то значит блюдо стало совершенно другое. По-моему, коровы на лугу питаются лучше этих ускоглазых.

– Соглашусь, их пища сильно отличается от того что едим мы, но все же в любой кухне есть свои особенности. Я к примеру заказал мясной угорь. Он хорош. Советую и тебе не брезговать.

– Тут обычное мясо готовят? – безо всякой надежды спросил Маслов.

– Наверное, я не заказывал раньше, посмотри в меню, узнаешь. – Максим пихнул в Александра тремя кожаными листами А4 и спросил, – Как там твоя секретарша, не сводящая с меня глаз… София кажется?

– Ты про ту, которая взглянула на тебя один раз, когда ты ей проход загородил?

– Милаха скажи.

– Не знаю, не замечал как-то.

– Так приглядись.

– Зачем? – спросил Александр, уже зная к чему тот клонит.

– Ты мужик Саша, твой маленький друг наверняка давно ее заценил.

– Я женат, если не забыл. Ты кстати тоже не одинок…

– Забудешь тут… Просыпаюсь каждый день, а она рядом и не всегда голая кстати.

– Ладно, все! Я сюда не девок пришел обсуждать.

– Знаю, говоришь взялся за новое дело. По-моему, ты работаешь интенсивнее любого мента в округе.

– И процент раскрываемости у меня выше, чем у вас всех вместе взятых, – быстро произнес Маслов без тени иронии.

– Чтобы доказывать измены и находить наркоманов много мозгов не нужно.

– А чтобы раскрыть серийное убийство?

– Ты о чем?

– Помнишь дело Мучителя с полей?

– С холмов, – поправил его Максим, а потом добавил. – Его правда не я вел, зелен был.

– Помнишь последнюю пропавшую девушку, тело которой так и не нашли?

– Не припоминаю, но убийцу тогда поймали и на пожизненное засадили, так что ты припозднился лет эдак на шесть-семь.

– Добрый день, – прервал беседу, подошедший официант, – Что будете заказывать?

– Эмм… – вдруг неизвестно откуда взявшийся голод, заставил Маслова назвать последнее, что он знал о меню, – Принесите угря, пожалуйста. – Он подмигнул Максиму

– Хорошо, ваш заказ прибудет очень скоро. Может что-нибудь попить?

– Колы будьте добры.

– Сейчас принесу.

Официант удалился к холодильнику, стоящему за барной стойкой, и быстро извлек из-за его дверцы маленькую бутылку колы в стекле, положил ее на поднос вместе с высоким прозрачным стаканом, на донышке которого тряслись два кубика льда и принес Маслову.

– Угорь на самом деле тебе не понравится, – сказал Максим, не отрывая взгляд от желто-коричневой субстанции, которая была на его тарелке.

– А зачем насоветовал? – недовольно нахмурился Александр

– Просто так, в жизни надо попробовать всякое.

– Тогда доешь его сам.

– Не хочу, уже сыт.

– Давай вернемся к делу.

– А ну да, – начал Максим, и сделав глоток чая продолжил, – Твой маньяк давно сидит в тюрьме, так что в кои то веки ты можешь быть спокоен, ведь постоянно поносимая тобою полиция на этот раз свое миссию выполнила.

– Меня не он интересует, а девушка.

– Которую не нашли? – без всякого интереса спросил Земцов, отправляя в рот последний кусок рыбы.

– Именно.

– Сочувствую, задание невыполнимое. Ее искали очень долго, да и у убийцы при допросе интересовались

– И что тот говорил?

– Ничего. Не признал вину.

– Так, а парень виновен хоть? – неожиданно для себя спросил Александр.

– Безусловно, хоть до сих пор отпирается, но он все время после исчезновения жертв был под колпаком, и ни одна девушка после этого не пропала. У него трофеи нашли после обыска, кучу вещей убитых. В общем доказательств был вагон с тележкой. Маньяки они такие.

– Какие?

– Все тащат в дом. Думают там безопасно, но стоит выйти на след, как улики льются рекой.

– Мне нужны материалы по делу. – сдвинув брови, выпалил Маслов. – Они же все еще у вас хранятся?

– Снова вынужден огорчить тебя, мой друг. Все бумаги по делу лежат в хранилище закрытых расследований. Доступ к ним тебе не получить, даже я не смогу помочь.

– Почему? Всегда же мог… – смутился Александр

– Сейчас решается вопрос кого повысить. Мне должны в ближайшее время вручить звание капитана. – произнес Земцов, четко выговаривая каждое слово

– Поздравляю.

– Спасибо. Я не могу сейчас рисковать, выдавая бывшим сотрудникам такие бумаги.

– То есть даже такая мелочь может повлиять?

– Конечно. Твой покорный слуга один из немногих полицейских без малейшего пятнышка на репутации. Наверху плохо смотрят на подобные проделки.