Авантюра, валюта и кровь

– Поверь, – ещё больше раздражался криминальный авторитет, полюбивший осваивать приёмы владения холодным вооружением и переодетый в японского ниндзя, – их было двое – а может, и больше? Похожее дело в одиночку не провернуть, и кто-то обязательно подстраховывал, – он неприветливо усмехнулся, – я заключаю из личного опыта, когда сам промышлял и такими, и подобными им делами.

Не желая испытывать бойцовское мастерство, какого достиг самоуверенный лидер, Мак-Коган поспешил по-быстрому удалиться; он немедленно направился исполнять неотвратимое приказание, и от греха, и подальше. Выйдя от главного босса, Ю́рген собрал всех нерадивых охранников, сопровождавших бесценный багаж, (становится понятно, почему Юрген никогда не находился вблизи «непривлекательных грузов»). Едва он оказался среди безмозглых подельников, преступных «шестерок», почувствовал душевный подъём и приготовился устроить непримиримый разнос, и полный, и жёсткий.

– Возможно, вы не особенно в курсе, – злословил без длительных предисловий, напрягая лицевые мышцы до неестественной степени и гневно водя желваками, – но случилось пренеприятное происшествие – не побоюсь напыщенных слов – вопиющее неслыханной наглостью и доселе ещё небывалое! Какое? Все те валютные деньги, какие должны переправляться из «поганой Америки» на благодатную Родину – они внезапно исчезли! При каких обстоятельствах бессовестное хищение случилось и на каком конкретном этапе – нам предстоит разузнать в наикратчайшие сроки и, соответственно, вернуть похищенные деньги обратно. Всё ли всем понятно по сути нехилой проблемы?

– Да, – согласились повинные представители, относившиеся к службе безопасности преступного синдиката, – но что нам необходимо в первый черёд предпринять?

– Озвученный вопрос, – раздражённо промолвил Ко́ган, – вам должен поставить именно я, а вовсе не наоборот! Ну?.. Так я жду.

Оправдательное слово взял неудачливый стражник, к руке которого и привязывался злосчастный «золотой чемоданчик»; он прекрасно понимал, что бо́льшая часть вины находится в его внештатной нерасторопности (если честно, стоило удивляться, что тот до сих пор остаётся живым). Чтобы выглядеть полезным, высокий человек, выделявшийся мощным телосложением и имевший квадратную голову, где особо выделялись глаза, серо-зелёные и крайне испуганные, сделал предположение, не лишённое правдивого смысла:

– Я почти уверен, что всю дорогу от Нью-Йорка и до Москвы к чемодану никто не подходил, а значит, и не касался. За сказанные слова готов ответить собственной головой.

– Не торопись, – убеждённо заверил Ю́рген, – ещё успеешь – и непременно ответишь. Сейчас же давай вспоминай: где тебя смогли предательски «хлопнуть»?

Немного подумав, парень, носивший преступное погоняло Горыныч (в виду некоторого сходства со сказочным зверем), с сомнением выдал:

– Мне кажется, кейсы подменил тот неуклюжий пассажир, что вроде бы случайно рассыпал личные вещи и ненадолго задержался на выходе. Тогда, помнится, и другие пассажиры бросились ему помогать. Все они собирали упавшие шмотки и весело шутили относительно рассеянной неуклюжести. Тот и сам подогревал и незадачливый смех, и озорное веселье. Сейчас я отчётливо понимаю, что он усыплял всеобщую бдительность.

– Похоже на дело, – согласился Ко́ган с критичным предположением, – но зачем к нему приблизился именно ты? Ты ведь отлично знал, какой при тебе находится ценный груз… Ответь: почему ты нарушил наиглавнейшую догму важнейшей инструкции?! Справились бы все остальные, и без твоей – нисколько не нужной! – помощи.

– В том-то и разница, – убедительно заверил Горыныч, мрачно напрягая нахмуренный лоб, – что я к нему-то вовсе не подходил, стараясь сохранять расстояние, положенное по принятым правилам и равное метру. Мне хорошо известна инструкция, определившая, что, в случае какой суеты, необходимо удаляться по возможности дальше.

– Правильно, – согласился пытливый Мак-Коган, – но объясни: как могла случиться невидимая подмена, заметь, немаленьких чемоданов?

– На поставленный вопрос ответить ничуть не проще, хр-хр, – удрученно «прихрюкнул» проштрафившийся бандит, – ко мне никто, походу, не приближался, да и сам-то я ни к кому, пожалуй, не подходил. Думаю, помогут видеокамеры, установленные в аэропорте и в самолете.

– Правильно, – согласился с ним Юрий Маркович (по паспорту Карпович), – поэтому подробным просмотром мы с вами сейчас и займёмся.

Уверившись в практичном решении, вся провинившаяся процессия отправилась обратно и проследовала во Внуково; они собирались изучить и детально, и досконально, кто же посмел похитить валютные миллионы российской мафии.

Пока они находятся в недолгом пути, стоит вернуться к двум одиноким героям, оставленным на допотопной «шестерке», и задаться закономерным вопросом: как пронырливый аферист познакомился с эффектной блондинкой?

Майкл Мэ́ссон – авантюрист с давно устоявшейся репутацией. Поэтому не следует заострять на нём повышенное внимание и уделять преступным «подвигам» излишнее время. Его обыденное занятие – перемещаться по ми́ру и, применяя всевозможные незаконные способы, облапошивать доверчивых граждан; в основном им предпочитались кровные денежки, самоцветные камни и блестящее золотишко. Но вот Хло́я Ка́рен Си́дни, наречённая по-русски Кари́на и имеющая отчество Ами́ровна, а фамилию Си́тнева, привлекает немалое любопытство…

В Америку она приехала примерно два года назад и, честно говоря, была охвачена и благим, и милосердным стремлением: любыми путями заработать денежных средств, необходимых на дорогую операцию младшей сестры. Ни многим ни малым ей требовалась сумма, равная полутора миллионам долларов. Врач, взявшийся проводить лечение и положивший больную девушку в профильную больницу (конечно же, она располагается в благополучном Израиле), согласился поддерживать жизненные процессы и ждать запрашиваемых денег не дольше двух лет. Отведённый срок подходил к концу, но требуемой суммы как не было, так, в общем, и не предвиделось. Полный провал, постигший сердобольную родственницу, случился лишь потому, что единственным умением, какое она сумела освоить в американском сообществе, стал женский вечерний стриптиз. Да, она пользовалась и бешенным спросом, и сумасшедшим успехом, но незначительных денег, что могла заработать, едва хватало, чтобы хоть как-то сводить концы с концами и чтобы оплачивать временное жизнеобеспечение любимой сестрёнки. Волею случая Си́дни попала работать в легальное заведение, принадлежавшее небезызвестному мистеру Ко́гану. Помимо обычных танцев (за отдельную плату), услужливым стриптизёршам устанавливались дополнительные обязанности; они обязывали ублажать благонадёжных клиентов и развлекать их по отдельной, местами сексуальной, программе, но (опять же!) в пределах разумного – половое сношение допускалось исключительно в отношении состоятельных вип-посетителей, и с согласия полуголых танцовщиц.

Однажды, в ходе одной из развратных аудиенцией, ей указали уделить избыточное внимание человеку, известному под именем Майкла Мэ́ссона. Хотя он и не представлял для русско-американских бандитов какой-либо значимой ценности, но бездумно сорил большими деньгами. Ввиду отсутствия свободного помещения, белокурой красавице разрешили обслужить «богатенького клиента» в просторных апартаментах, смежных с кабинетом главного американского босса, что выражалось (по отношению к денежному клиенту) угодливой почестью.

«Накачавшись» больше обычного (не без помощи Хло́и), Мишин быстро уснул, и в потаённой комнате образовалось гробовое молчание. Дивное дело, человек, перебравший с горячительными напитками, ничуть не храпел; могло создаться некое впечатление, что он не спал, а таковы́м притворялся (говоря по чести, погрузился он в сказочное царство Морфе́я самым честнейшим образом). Хитроумный пройдоха (пусть подле и находилась прелестная Сидни) настолько напился, что, едва они оказались вдвоём и едва распили по паре бокалов шампанского (незаметно подкрепленного «убойным» ирландским виски), тем же часов, сча́стливо убаюканный, крепко уснул. Для распутных танцорок отдых никогда не являлся лишним, и голубоглазая девушка совсем уж засобиралась воспользоваться удачливым шансом, предоставленным себе самолично, как (вдруг!) в соседнюю комнату наведались двое. Волей-неволей пришлось стать невидимой очевидицей их тайного разговора.

– Через три дня придётся заказывать в Россию чартерный рейс, чтобы переправить три миллиона долларов, – узнала она зловещий голос Мак-Ко́гана, – верховный босс срочно требует дополнительных денег.

– Да, с ним вряд ли поспоришь, – отвечал человек, показавшийся незнакомым и говоривший странным, несколько шипевшим, мужским баритоном, – хорошо ещё, он их не часто запрашивает.

– Согласен, – подтвердил «досточтимый» Мак-Коган, – а не то мы бы здесь совсем разорились.

И оба рассмеялись плоской, но незадачливой шутке.

– Заказывать будем, как и обычно, «742-й»? – поинтересовался Си́плый, как прозвала его прекрасная Карен.

– Однозначно сказать не могу, – засуетился Ю́рген, – нужно согласовать с доверенными людьми, что работают в нью-йоркском аэропорте.

– Так чего же ты ждёшь?! Давай согласуй.

Получив конкретное указание, Юрий Маркович приня́лся названивать, чтобы, не откладывая в долгий ящик, «пробить» наиболее насущный вопрос. Буквально через минуту выяснил, что излюбленный чартер «742-й» как раз сегодня ушёл по ту океанскую сторону и что вернётся он не раньше, чем через четверо суток. Полученное известие виделось нежелательным, значительно опечалившим; но, делать нечего, гангстерские авторитеты заказали похожий рейс, но под номером «восемь-четыре-восемь». Подслушанная цифра, а с ней и крамольная мысль, просто кричавшая, что непременно следует очутиться на обозначенном самолете, настолько проникли в отчаянный разум молоденькой дамочки, насколько никакими «клещами» оттуда её не вытащить. Сердобольная родственница неплохо осознавала: предельный срок, позволявший лечиться младшей сестре, вот-вот заканчивался, а значит, требовался срочный перевод наличного капиталовложения, необходимого на долгожданную операцию. Ещё ей было отлично известно, что взять их попросту неоткуда – а тут такой превосходный, просто счастливый, случай! Не представляя, как именно будет ору́довать, Сидни по-быстрому себя убедила, что стащит нужные финансы у русско-американской мафии.

Как водится в непредвиденных случаях, Карен без стеснения пригрела карманные денежки очередного клиента, мирно посапывавшего и ничего в округе не ведавшего. Она совсем уже собиралась ненавязчиво улизнуть, намереваясь обдумать план грядущих событий, как (внезапно!) беспробудно (вроде бы?) спавший клиент спокойным, хотя и заплетавшимся говором высказался:

– Карен?.. Тебя ведь Ка́ра зовут – не так ли? Верни мне, пожалуйста, мои кровные. У меня их не слишком много, а мне бы очень хотелось их лично потратить. Если изъявишь желание, то я могу транжирить их вместе с тобой, тем более что ты совсем не дурна, а напротив, несравненно мила и на редкость красива.

Постепенно одурманенный мозг освобождался от чрезмерного алкоголя, и Майкл воочию видел, какой перед ним находится удивительный, едва ли не сказочный ангел (если судить по внешним характеристикам, потому как внутри молоденькой авантюристки бушевали настоящие дьявольские бури и сатанинские страсти).

– Как долго я спал? – спросил ограбленный посетитель. – И главное, что именно пропустил? У нас что-то было?

– Да! Ты, беспутный мерзавец, меня изнасиловал, – беспардонно соврала самоуверенная милашка, не моргнув ни одним голубеньким глазом, – я очень сильно сопротивлялась, но тебя было попросту не унять. Во-о-он, ты даже оставил на мне неслабые «синячищи», – промолвила многозначительным тоном, показывая на запястьях заживающие царапины, еле-еле заметные и едва-едва видимые; далее, разразившись наигранными рыданиями, она дополнила лживое утверждение убедительными угрозами: – Мои боссы, если им рассказать, сделаются недовольными – да что там?! – просто сердитыми. Я даже представить боюсь, как они жестоко, оказавшись в горячке, с тобою разделаются. Договора на секс у нас не было, а так только… потанцевать да немного «потискаться».

Глава III. Подготовка

В голове у Майкла всё более прояснялось, и он давно уже понял, что хитроумной бестии, где-то дьявольски очаровательной, а в чём-то чертовски расчётливой, определённо чего-то понадобилось. Пока вот разве никак не бралось себе в толк: а, что же конкретно? Матёрый пройдоха сделал испуганный вид и, изображая простоватого недотёпу, любыми правдами и неправдами вознаме́рился вытащить как можно больше фактической информации.

– Ситуация, и действительно, не сла́бо серьёзная, – как бы согласился он с актом бездумного изнасилования (за что в Америке можно угодить прямиком на «электрический стул», либо под воздействие смертельного газа, либо под применение какого-нибудь другого, не менее эффектного, умерщвления), – хотелось бы прояснить некие подробные обстоятельства: как наша интимная близость случилась?

Мэ́ссон слыл «воробьём стрелянным», поэтому поймать его на дешевом разводе – виделось делом сложным, если не бесперспективным. Продолжая зате́янную игру, он замыслил прояснить и объективные аргументы, какими владеет прекрасная, но в то же время коварная девушка.

– Когда мы остались одни, – начала она, жалобно всхлипывая, – тебя словно бы подменили: ты будто с цепи сорвался – набросился на меня, порвал на мне всю дорогую одежду, – злокозненной врале и придумывать практически не пришлось, так как одеяние ночных стриптизёрш состоит из лёгких предметов, едва прикрывающих телесные станы, – далее, сильно избив, грубо и отвратительно изнасиловал.

– Вот здесь хотелось бы подробнее, – дрожавшим голосом выдавил Мишин, всё более приходя в себя и пытаясь казаться напуганным.

– Ты больно сжал мне оба запястья, бесцеремонно впился́ слюнявыми губами в чувственные, дрожавшие от страха, уста, обда́л вонючим дыханием, а затем, грубыми тычками раздвинул мне слабые ножки и, не оставив свободного выбора, совершил позорный поступок, и грязный, и безобразный.

Внимательно осмотрев нескромную, но уютную комнату, сметливый комбинатор, не заметив следов преступления, загадочно улыбнулся:

– А сперма?.. Мужские-то выделения хоть где-нибудь будут? Поверь, без неё придуманный факт превращается в никчёмную пыль. Как сложилась американская практика, в недоказанных случаях судят обычно тех, кто ложные обвинения выдвигает, а вовсе не тех, кого беспардонно оговорили. Здесь-то как, всё ли нормально? Не то, если быть откровенным, я уж чуть не поверил… в тот старый и добрый развод. Давай-ка лучше, вероломная прелесть, признайся по чести: чего от меня понадобилось? Возможно, тогда!.. Пленённый притягательным обаянием – разумеется, если буду способен? – я, должно быть, и соглашусь, но… только на бескорыстную помощь. Не будь я Майкл Мэссон!

Произнесённое имя возымело на впечатлённую девушку эффект разорвавшейся бомбы. Громкая слава удачливого проныры (хотя и средней руки) прочно обосновалась в американском преступном обществе и уверенно ходила в обиходе криминального мира; главным преимуществом являлось, конечно, непревзойдённое умение всегда умудряться выходить сухим из воды – практически без потерь. Неудивительно, что, услышав имя прославленного пройдохи, впечатленная Карен всплеснула руками и громко воскликнула:

– Ой! Это действительно правда?!

– Что? – неподдельно озадачился Мишин. – Моё имя известно даже в столь захудалом местечке, каким является полубандитское захолустье?

– Да, да, – радостно залепетала прелестная Хлоя, враз воспрянувшая и осчастливленная возникшей надеждой, – мне необходимо, чтобы опытный человек, побывавший во всяческих переделках, помог мне в одном несложном, но о-о-очень многообещающем деле.

– Можно было обойтись и без наигранной лести, – расплылся Майкл в самодовольной улыбке, – но честь-почести она удалась, а потому я слушаю тебя, восхитительная милашка, и в два раза внимательнее.

И Хлоя Карен Сидни незнакомому, зато отпетому проходимцу, встретившемуся на опасном пути, рассказала грандиозные планы, задуманные во спасение умиравшей сестры, истерзанной продолжительной тяжёлой болезнью. Она надеялась на личное обаяние, поэтому говорила едва ли не голую правду:

– Случилось, что у меня имеется младшая сестрёнка Ирина. Сейчас она находится в израильской клинике и остаётся на жизненном поддержании. Для того чтобы ей сделали успешную операцию и хоть как-то поставили на ноги, мне в срочном порядке необходимо раздобыть где-то полтора миллиона долларов.

– Интересно?.. – искренне изумился Мишин. – И как ты надеялась заработать баснословную, почти неподъёмную, сумму обыкновенным стриптизом?

– Сначала, как только я появилась, у меня получалось зарабатывать вроде неплохо, – продолжала милая девушка, – наличные капиталы «поплы́ли» и, казалось бы, стали накапливаться – вот разве в минимальном количестве. Проведя математические расчеты, я пришла к несложному выводу. Какому? Для того чтобы собрать необходимую сумму, мне придётся отработать лет эдак тридцать, причём ни досыта есть, ни сладенько пить, ни предаваться нормальным людским развлечениям.

– Наблюдение верное, – подытожил бывалый авантюрист, расценивая слова, сказанные всплакнувшей блондинкой, – честных денег – много! – заработать практически невозможно. Настоящие капиталы забираются у богатеньких личностей, которые сами наворовали их в достаточной мере и у которых их столько, что возьми всего-то малую толику – ничего они, несметно богатые, в общем-то не заметят.

– Кстати, – Карен пошире раскрыла голубые глаза, бездонные и пленительные; она сделалась гораздо прекраснее, – именно сегодняшней ночью и меня посетило аналогичное размышление!

– Неужели?! – Майкл словно бы изумился. – И что же, интересно, тебя подтолкнуло?

– Короче, – переходя на загадочный полушепот, заговорила Хлоя интригующе, едва ли не заговорщицки, – невольно мне удалось подслушать, как тайно сговорились два государственных служащих, – она умышленно не упоминала опасных американских гангстеров, чтобы новоявленный компаньон внезапно не испугался и чтобы он заранее не отказался от авантюрной, смерти подобной, затеи.

– Я согласен, госслужащие – первые воры в любой стране, а в Америка и подавно… но разве они осмеливаются посещать сомнительные, сплошь злачные, заведения? – Мэссон если и удивился, то разве немного, а следом пустился в раздумья глубокие: – Впрочем, сейчас ничему поражаться нельзя: время диктует неписанные законы. Озадачивает другое: почему они разговорились в ничуть не интимном месте? – последнюю фразу промолвил он иронически.

– Всё очень просто: они перебрали с креплённым виски, а я как раз танцевала едва ли не в шаговой близости. Признаюсь, всегда, когда начинаю работать, я прислушиваюсь к невольному трёпу, какой исходит от пьяненькой клиентуры. Зачем? Чтобы избежать непредсказуемых ситуаций, неприятных и стрёмных, – ну, ты меня понимаешь?..

В знак согласия Майкл мотнул задумчивой головой. Сидни тем временем продолжала:

– Находясь под крепеньким алкоголем, они думали, что шепчутся еле слышно. На самом деле говорили громче обычного, а откровенная «исповедь» словно ровненьким ручейком текла. И вот, воспользовавшись непревзойденным умением – и красиво танцевать, и внимательно слушать – я выведала секретную тайну, не привлекая вообще никакого внимания. Наслаждаясь представленным «бесподобием», – видимо, элементарная скромность Хлое была не ведома, – недальновидные ротозеи совсем не подозревали, что у меня не только роскошные формы, но ещё и идеально чуткие уши.

– Да, в непревзойденной фигуре тебе не откажешь, – согласился опытный аферист со сделанным утверждением, – и что же из откровенной беседы посчастливилось выудить?

– Во-первых, через три дня – разумеется, на чартерном рейсе, номер 848 – состоится переброска денежных средств, общим размером доходящих до трёх миллионов долларов; их направят прямиком на российскую территорию, – передавала лукавая девушка невыдуманную историю. – Если поделить добытый куш пополам, и у тебя и у меня получится приличная сумма. Я с легкостью решу проблемы, возникшие с оплатой, необходимой на лечение младшей сестры! Во-вторых, ознаменованный рейс обязательно состоится, а озвученные деньги там будут. Остаётся одно: проникнуть внутрь нужного самолета и совершить ненавязчивое хищение американской валюты.

– Интересно, – дотошно допытывался более прагматичный Майкл, – и как ты собираешься осуществить поистине наглую кражу? Наверняка задействуется вооруженная стража, и, наверно, немалочисленная, – как ты собираешься справиться с ними, с бравыми молодца́ми?

– Я?! – не наигранно удивилась нахальная бестия; она изобразила настолько искреннюю наивность, как будто заданный вопрос пусть и не выглядел несусветно глупым, но мог прийти лишь исключительному профану. – А ты что же, ничего для совместного дела поделать не собираешься? Я, скажем, достала ценную информацию, я же помогу оказаться на борту заокеанского чартера, и я же прикрою отходны́е пути – не слишком ли много для одной, и хрупкой и нежной, девчонки? По-моему, и сильному мужчине, тем вернее слывущему непревзойденным авантюристом, необходимо хоть чего-то, для общего блага, сделать – достаточно ли ясно я сейчас выражаюсь?

– Более чем! Ты абсолютно права, – согласился очарованный Мэссон, – и если ты, как ранее обещала, обеспечишь беспрепятственную посадку и поможешь проникнуть на «денежный борт», то, гарантирую, я сделаю то плёвое дело. Стоп! Надеюсь, ты не забыла, что билеты на похожие рейсы стоят не меньше пятидесяти тысяч долларов, да и заказываются они обычно заранее.

– Кажется, сказано – организационные процедуры на мне! Тебе остаётся лишь минимальная мелочь – эффектно подменить чемоданы.

– Но?.. – ненавязчиво возразил лихой аферист. – Обычно стрёмные кейсы пристёгиваются стальными наручниками, и обязательно к накачанным, уж точно не женским, рукам.

– Милый, мой Майки, я тебя умоляю?! – презрительно улыбнувшись, состроила Хлоя ехидные глазки. – Не мне ли тебя учить, как поступают в случаях, аналогичных тобой приведённому.

– Да, здесь ты, пожалуй, права, – согласился чуть озадаченный аферист, а с настороженностью спросил: – Когда я узнаю, что посадочные билеты готовы и что я являюсь почётным пассажиром необходимого рейса? – он тоже лукаво острил.

– В течение одного, как максимум, пары дней, – заверила убеждённая Карен, – но тебе – теперь уже самому – необходимо запастись металлическим чемоданчиком, имеющим серебристую окраску и предназначенным для перевозки огромных денег. Вспомни, как в гангстерских фильмах! – Натуральные форму и размеры ей удалось рассмотреть, когда договаривались двое преступных авторитетов.

Далее, она в подробностях описала примерные габариты, обозначая их настолько просто и правильно, что Мишин отчётливо понял, какая часть носимой поклажи конкретно потребуется. Засим они и расстались, не позабыв обменяться прямыми контактами.

Оставшись одна, Карина позвонила в нью-йоркский аэропорт, предпочтённый русскими мафиози, прочно укоренившимися в благополучной Америке. Дозвонившись, попыталась сделать заказ на рейс «848-й» и приобрести билет на некого Майкла Мэйсона (так специально указал ей авантюрист, сообщив, что с документами проблем не предвидится). Ей недоумённо ответили, что названный рейс пока ещё даже не создавался.

– Хотя-а?.. – попросили подождать не долее пары минуток.

– Извиняемся, мисс, вот только-только сформировался интересуемый чартер. Вам крупно повезло, что обратились пораньше… на него просто огромный спрос, а последний билет можно приобрести за символическую сумму, равную сорока восьми тысячам долларов.

Карен больно прикусила нижнюю гу́бу. Получалось, с учётом перелета до России её самой, оставались именно деньги, запрашиваемые на покупку основного билета. Делать нечего, с накопленными финансами приходилось благочестиво расстаться. Бог как будто знал о возникшем у неё непростом положении, и никогда не унывавшая девушка расценила поставленное условие благоприятным, если не божественным знаком. Она быстренько проплатила заявленную цену́ и распечатала пришедший на электронную почту готовый заказ. Осуществив последовательные манипуляции (в двадцать первом веке вовсе не хитрые), Карен набрала́ Михаила Мишина и обстоятельно сообщила, что он отправляется на Родину ровно на третий день. Смышлёная блондинка говорила не слишком кратко, зато чётко и очень доходчиво; она сумела передать, что плацкартный билет успешно зарезервирован. Что касается лично него? Если Мэссон желает удачно провернуть рисковую операцию, то ему надлежит поумерить разгорячённый пыл, проявляемый в праздной жизни и прочих увеселениях, а заняться непосредственной подготовкой к предстоящим нелёгким событиям. Давать неоспоримые наставления для представительниц прекрасного пола является как манной небесной, поэтому Карен отчитывала искателя приключений, преступного соучастника, с особенным, по-женски неуёмным, энтузиазмом.