Развесистая клюква Голливуда

Вы бы клюнули на подобную рекламу? Лично я даже текст до конца не дочитала бы. Однако газета попала к читателям десятого июля, а двенадцатого на полигон уже заявилась сумасшедшая мамаша с двумя мальчиками десяти и одиннадцати лет. Белка не ударила в грязь лицом. Четырнадцать дней она развлекала пацанов. В здании появлялись и исчезали отрубленные руки-ноги, валялись трупы, кинжалы, обезглавленные тела. Бродило привидение. Еда соответствовала профилю заведения. Креатив бил из Белки гейзером. То она подавала яичницу, залитую кетчупом, и трагическим шепотом сообщала: «Это ел Эркюль Пуаро в тот день, когда расследовал убийство в кафе».

То притаскивала котлеты с пюре и на полном серьезе сообщала: «Ужин Арчи Гудвина, верного соратника сыщика всех времен и народов Ниро Вульфа».

Школьники были в восторге, мамаша, уезжая, рыдала от благодарности.

– Никогда еще я так хорошо не отдыхала, – твердила она, – дети не дрались, не ругались, ко мне не приставали. Можно, я о вашем чудесном отеле всем расскажу?

Вот так все и началось. За двадцать лет своего существования гостиница стала очень популярной. Белка сделала в ней ремонт и наняла обслуживающий персонал. В «Кошмаре» не бывает пустых номеров, лист ожидания полон. Почему же, учитывая столь успешное развитие бизнеса, я упомянула о наших с бабушкой финансовых трудностях?

Ну, во-первых, содержание отеля обходится дорого, в нем постоянно текут трубы, коротит проводку или ломается сантехника. Во-вторых, одной справиться с таким хозяйством невозможно, поэтому здесь работают повариха Олеся, горничная Катя и мастер на все руки, он же по совместительству домашнее привидение и воющий на луну оборотень, Семен. Им всем надо платить. В-третьих, Белка не собирается расширяться, она не хочет превращать уютный отель в громадную гостиницу, считая, что тогда пропадет все очарование «Кошмара». В-четвертых – и это самое главное, – если вы понравитесь хозяйке, она приютит вас бесплатно.

Каждую неделю в отеле происходит смена декораций, одни «трупы» уносят, другие притаскивают, а посетителям нужно угадать, какое произведение инсценировано. Еда служит подсказкой, в библиотеке можно найти соответствующие книги и DVD-диски. В воскресенье за ужином подводят итог, постояльцы опускают записки в ящик, который установлен в гостиной, указывают в них название произведения. Ну, допустим, «Сериал «Менты», фильм номер восемь» или «Она написала убийство», серия девятая». Того, кто не ошибся, премируют бесплатной порцией коньяка. Если гость весь срок пребывания попадал в десятку, в следующий раз ему предоставляется пятидесятипроцентная скидка на все услуги.

С таким ведением дела особенно не разбогатеешь. Нравится ли мне жить в «Кошмаре»? Я бы с огромным удовольствием перебралась в городскую квартиру. Чтобы попасть на первую пару, мне приходится вскакивать в пять утра, садиться на велик, ехать до деревни Караваевка, оставлять в тамошнем магазине транспортное средство, влезать в автобус и трястись до метро. Чтобы вернуться домой, как понимаете, я проделываю все то же самое в обратном порядке.

Из-за того, что мы живем в медвежьем углу, у меня нет любимого человека. Ну какой парень захочет провожать сюда девушку, а потом возвращаться назад пешком через лес? Еще я связана расписанием автобуса. Если опоздаю на последний, придется добираться до деревни на попутке, а это крайне дорого и рискованно.

Который год подряд я пытаюсь убедить Белку продать «Кошмар в сосновом лесу» и купить либо просторную квартиру в столице, либо дом в поселке и машину, но она быстро переводит разговор на другую тему. Впрочем, я понимаю, что, лишившись «Кошмара», бабуля непременно придумает новую забаву, и не факт, что она будет лучше отеля с трупами-манекенами. С одной стороны, я мечтаю о собственной жилплощади и любимом человеке, с другой – никогда не смогу бросить Белку: она без меня натворит глупостей. Я ее ведро с холодной водой, трезвый голос разума, телохранитель и все остальное. В принципе я готова к любым катаклизмам и заморочкам вроде катания на скейтборде и путешествия по трубам канализации, но известие о съемках повергло меня в ужас.

– Невероятно, – бурно радовалась Белка, – сногсшибательно! Неужели я снова услышу: «Мотор!»

– Если вы согласитесь, то очень скоро это слово проорут у вас над ухом, – улыбнулся один из парней.

Я бесцеремонно ткнула в него пальцем:

– Вы кто?

– Ваня, – с готовностью ответил тот и поправил очки, сползавшие с переносицы.

Вот почему меня коробит от любого общения с кинотусовкой. Они все несерьезные люди. Еще бы сказал: «Ванечка!» Что за инфантил!

– А по отчеству? – серьезно спросила я.

– Для вас, очаровательная мисс, просто Ваня, – закокетничал незваный гость.

Я кивнула:

– Хорошо, Ваня, по какой причине вы к нам приехали?

– Степочка, – с придыханием ответила за него обезумевшая от счастья Белка, – они хотят снимать кино!

– Это я поняла, – остановила я ее, – просто решила уточнить, отчего в качестве площадки выбрали именно «Кошмар»?

– Разрешите, поясню, – предложил второй гость, – я Миша, продюсер. А вы Степашка?

– Степанида, – стараясь выглядеть невозмутимой, поправила я, – просто Степанида Козлова.

Миша изобразил смущение.

– Я не хотел вас обидеть.

Я отрезала:

– Я обижаюсь лишь на близких, а вы к ним не принадлежите. Можете звать меня Степой.

– Очень мило, – хохотнул Ваня.

Миша положил ногу на ногу.

– Некоторое время назад по телевизору, не помню по какому каналу, прошел сюжет о вашей гостинице.

– Точно! – захлопала в ладоши Белка. – Его организовал Олег Красков. Он у нас отдыхал и решил сделать репортаж.

– Отличный получился материал, – похвалил Миша, – я его посмотрел и сразу скумекал: вот оно! Делаем кино.

– Кино! – эхом повторила Белка. – Кино!

– Не скрою, – не обращая внимания на ее восторг, гудел Миша, – меня привлекли богатая фактура и вы.

Парень пристально посмотрел мне в глаза.

– Кто? – ошарашенно спросила я.

– Вы, – повторил Михаил, – изумительный образ нашей современницы. Поэтому предлагаю вам главную роль в нашей ленте.

– Боже! – закричала Белка. – Воды! Степа! Ну и счастье! Роль! В кино! Героиня! Коньяк в студию! Шампанское! Степонька, не молчи, скажи хоть словечко! Понимаю! Ты онемела от восторга! Но открой рот и произнеси: «Спасибо». О! Мечта! Степа! Ты хочешь славы? Ты готова стать звездой? Ты будешь сниматься в кино!

Я справилась с оторопью, набрала полную грудь воздуха и честно ответила:

– Никогда!

Глава 3

– Вы отказываетесь? – удивился Ваня.

Я кивнула.

– Да.

– От съемок? – не поверил Миша.

Я пожала плечами.

– Ну да.

– Почему? – хором спросили парни.

Хороший вопрос. Почему лошадь не играет на саксофоне? Самый лучший ответ: она не хочет.

– Не хочу! – без всякой нервозности пояснила я. – Не желаю блистать на экране.

– Вас станут узнавать на улицах! – воскликнул Ваня.

– Брать автографы, – подхватил Миша. – Слава – это так прикольно! Журналы, газеты будут просить у вас интервью! Фото на обложках, участие в телешоу!

– Нарисованная вами перспектива не кажется мне особенно радужной, – вздохнула я.

– Фильм посмотрят миллионы, – объяснил мне привалившее «счастье» Ваня, – для множества людей вы станете родным человеком.

Я решила сопротивляться изо всех сил.

– Думаю, вы не правы. Возьмем группу из ста человек. Десятеро никогда не пойдут в кино по объективным причинам: не любят детективный сюжет, не имеют денег на развлечения, живут в городе, где отсутствует кинотеатр. Из оставшихся девяноста одна треть будет глубоко разочарована фильмом и забудет о нем через час после просмотра. Еще сорока зрителям кино активно не понравится, и они начнут громко возмущаться, но досидят до конца, им станет жаль заплаченных денег. Еще десять любителей кино уйдут домой, не досмотрев шедевр до титров. Кто у нас там остается? Десять человек. Двое закричат, что автор плагиатор, в его сценарии главного героя убивают выстрелом в голову, а именно так погибал исполнитель в сериале «Убойная сила». Позор тем, кто ворует чужие идеи! Трое возмутятся, что центральная женская роль отдана актрисе, которая, ну совершенно точно, они это лично видели, переспала со всей съемочной группой, включая пса Мухтара. Четверо напишут письма в разные инстанции с требованием навсегда запретить производство дерьма, которое развращает детей и подростков. Останется один-единственный человек. Он, слопав два ведра попкорна и заполировав его ведром лимонада, поедет домой с ощущением, что здорово провел вечерок. Но минут через сорок у него начнется приступ гастрита от потребления нездоровой еды и этот человек подумает: «Ну на фига я поперся в кино?» Мораль: ребята, не снимайте фильмов, и тогда масса людей избежит разочарования и злобы, припадков зависти и проблем с желудочно-кишечным трактом.

В столовой стало тихо.

– Степонька, ты видишь мир в черном свете, – пискнула Белка, – актрисы – всеобщие любимицы! К их ногам бросаются все мужчины! Деньги! Слава! Это очень здорово. Я мечтала получить роль, всю жизнь вертелась в кинопроизводстве, но мне только один раз достался хороший текст. Я помню его до сих пор. Режиссер Мотькин снимал повесть «В плену», там шла речь о войне тысяча десятого года! Или тысяча сорок пятого? Ну без разницы. Меня брали в плен вражеские племена и вели на костер, а я громко кричала: «Россия не сдается! Наша столица Москва никогда не встанет на колени перед врагом!»

Ваня сделал вид, что промокает глаза рукавом.

– Как это сильно!

– Невероятно, – согласилась Белка, – до сих пор сердце щемит! Я думала, мое пронзительное исполнение привлечет ко мне всеобщее внимание, но кино было плохо оценено приемной комиссией, ему дали низшую категорию и практически нигде не показывали.[1]

Я покосилась на бабулю. Не стоит напоминать ей, что поселение Москва впервые упомянуто в летописи тысяча сто сорок седьмого года, а право называться столицей России получило вообще сравнительно недавно. Может, это и хорошо, что фильм не показали массовому зрителю?

За окном послышался шум, раздался грохот, по крыше забарабанили капли.

– Гроза, – вздохнул Ваня, – да какая сильная! Дождь стеной! Молнии сверкают! И…

Последние слова режиссера потонули в раскатах грома. В ту же секунду в комнате стемнело. Я встала и зажгла большую люстру. Лампочки вспыхнули ярким светом, моргнули и погасли.

– Вот они, прелести Подмосковья, – заныл Ваня, – постоянная беда с электричеством! Мы поэтому перестали снимать дачу.

Похожая на свадебный торт люстра вновь загорелась. На мой взгляд, свет появился как нельзя кстати – на дворе словно наступила ночь.

– Здорово! – заорал болтливый Иван. – Нам повезло! Наверное, где-то на станции просто предохранитель вышибло.

– Включился резервный электрогенератор, – пояснила Белка, – отличная вещь, работает на солярке. Правда, он воняет, как буксующий автомобиль, но во всем хорошем всегда есть немного плохого.

– Как предусмотрительно вы обзавелись автономным источником питания! – вступил в беседу Миша. – Многие люди из экономии не хотят тратиться на жизненно необходимое оборудование.

– Я тоже отказывалась от дорогостоящего агрегата, – призналась Белка. – Это Степа настояла да еще велела брать самый мощный. Степанька логик, умеет рассчитывать жизнь на десять шагов вперед, предвидит катаклизмы и неприятности. Месяц назад она сказала: «Белка, надо убрать из холла стеклянный столик, кто-нибудь на него непременно упадет». Я посмеялась, стол остался на месте. И что? Не прошло и трех дней, как наш гость Володя рухнул на него. Пришлось убирать осколки!

– Да ты экстрасенс! – восхитился Ваня.

– Никакими паранормальными способностями не обладаю, – буркнула я. – Владимир жил у нас две недели, каждое утро он начинал с тарелки виски. Привез из Москвы цистерну бухла. Ежу было понятно, что рано или поздно пьянчуга шлепнется на хлипкий столик, неосторожно установленный почти у самого подножия лестницы.

– Умение предвидеть возможные последствия – редкое качество, – тихо произнес Миша, – вам стоит позавидовать.

Я моргнула. Ну да, наверное. Вот только рассудительность не способствует личному счастью. В прошлом году мой однокурсник Павел Ласкин пригласил меня в ночной клуб. Я обрадовалась, нарядилась в лучшее платье и поспешила к ночному заведению, где мы с Пашкой договорились о встрече. Но по дороге я внезапно призадумалась и поняла, как будут развиваться события. Ласкин проведет меня внутрь, угостит коктейлем, увидит какую-нибудь знакомую и кинется с ней обниматься. Я останусь одна у стойки. Ко мне подойдут двое парней, начнут клеиться, принесут сок-мороженое-кофе-какао. Я, одурманенная атмосферой бесшабашного веселья, потеряю бдительность и слопаю угощение. Спустя пару минут начнет действовать снотворное, подлитое мерзавцами в еду. Я потеряю сознание и очнусь рано утром в лесу, изнасилованная, избитая. А может, я и вовсе не приду в себя, и тогда Белке придется хоронить внучку. В день, когда гроб с моим телом будут опускать в могилу, хлынет дождь, бабуля поскользнется, сломает ногу. В результате «Кошмар в сосновом лесу» останется без хозяйки, гостиница придет в упадок, разрушится, остов здания зарастет травой. Через десять лет ничто не напомнит ни об отеле, ни о семье Юрьевых-Козловых. А все почему? Потому что я отправилась в клуб с Ласкиным!

Я развернулась и поспешила домой. «Извини, Паша, тебе пришлось некоторое время побегать у входа в клуб, я к тебе хорошо отношусь, мне неприятно доставлять человеку неудобства, но ведь речь шла о спасении жизни, моей и Белки!»

Как видите, я вполне здорова, а все благодаря собственной предусмотрительности. Правда, был некий нюанс, о котором я не подумала. Пашка в понедельник стал рассказывать всем, что Козлова отвязная динамистка, и все парни нашего курса теперь не хотят иметь со мной дела. Ну да это ерунда. Сами понимаете, что получить профессию учителя не жаждут супермачо или талантливые физики-математики. На нашем курсе всего четверо представителей сильного пола, и они смахивают на… на… ну, нет в природе такого зверя, с кем их можно сравнить. Сексуальные желания у них, как у кота в марте, внешность страшнее некуда, самомнение, как у Наполеона. И…

– Степанида, – громко сказал Миша, – выслушайте мое предложение.

Я отогнала от себя мысли об однокурсниках и взглянула на продюсера. Ладно, если тот сейчас предложит мне миллион долларов за съемки, так и быть, я соглашусь.

– Если вы будете с нами сотрудничать, – вкрадчиво продолжил Михаил, – то Изабелла Константиновна получит…

Белку так редко называют полным именем вкупе с отчеством, что я на секунду растерялась – кто у нас здесь Изабелла Константиновна? Но потом опомнилась и остановила продюсера:

– Я давно совершеннолетняя, бабушка для подписания договоров и получения зарплаты мне не требуется.

Михаил предпочел не заметить моих слов.

– Изабелла Константиновна получит вторую главную роль.

– Мама, – прошептала Белка, хватаясь за правую сторону подреберья, – мама.

Я машинально отметила, что от всепоглощающей радости бабуля позабыла, в какой части тела у человека расположено сердце, и сейчас держится за печень, и вдруг поняла, что произошло.

– Да, да, – кивал Михаил, зорко наблюдавший за реакцией собеседницы, – ваша родственница станет звездой экрана.

Белка молчала, и я испугалась. Если бабуля онемела, дело совсем плохо.

– Вторая главная роль, – иезуитски блеял продюсер, – вторая! Главная! Роль!

– Вторая! Главная! Роль! – эхом подхватил Ваня, поправляя очки.

Я попыталась ослабить позицию противника:

– Главная роль одна! Это как с осетриной, которая никогда не бывает второй свежести.

– Вот тут ты не права! – с торжеством заявил Михаил. – Забудем о рыбе, мы не консервами торгуем. У искусства свои законы. В сценарии несколько основных героинь, вы – молодая девушка, а Изабелла…

Я угрожающе кашлянула. Если Миша скажет, что Белке предстоит изобразить маму прабабушки юной девицы, немую, параличную старушку-мумию, он услышит в ответ много красивых слов. Я за ними в карман не полезу. Ошибается тот, кто полагает, что имеет право доставлять Белке неприятности. Не тронь мою бабулю, не то получишь пяткой в нос.

– …ее старшая сестра, – мирно журчал продюсер, – приветливая, веселая, активная тридцатилетняя модельерша, обожающая нестандартно одеваться.

У меня между лопатками возникло ощущение тепла, воздух стал поступать в легкие не маленькими порциями, а как положено. Вот насчет манеры одеваться он попал в самую точку. Одежда Белки – еще один повод для моего недовольства. Имеет ли право дама, справившая сорокалетие в бог весть каком году, носить кожаные укороченные брючки и белую майку-алкоголичку? Справедливости ради отмечу, что объем бедер у Белки значительно меньше необходимых для модели девяноста сантиметров, а форме рук позавидует двадцатилетняя студентка. Физически Белка в прекрасной форме, но меня напрягает сам факт – ну что это за бабушка, которая может нацепить джинсовую мини-юбку и погнать на мопеде в магазин за хлебом! Это как-то неправильно! И опасно! С мотоцикла легко упасть, сломать ногу, очутиться в больнице!

За окном раздался оглушительный треск. Ваня бросился в эркер.

– Дерево рухнуло! – объявил он. – Оно, похоже, сухое, мертвое. Дождь льет как из ведра! Ветер воет собакой!

– Вторая главная роль, – смаковала слова Белка.

– Абсолютно верно, – не замедлил с замечанием Миша, – есть лишь крохотное «но».

Лицо Белки приобрело самое разнесчастное выражение.

– «Но»? – жалобно протянула она. – Какое «но»?

Продюсер решил еще раз потрясти сладкой приманкой.

– Вы непременно получите вторую роль, но лишь в том случае, если Степанида согласится играть главную.

Больше всего на свете мне захотелось запулить в мерзкое улыбчивое лицо проходимца здоровенной настольной лампой оригинального дизайна (в качестве основания электроприбора служит муляж черепа, из его макушки торчит обух топора, на который насажен абажур).

Белка повернулась ко мне.

– Ты… ты… не откажешься?

А теперь встаньте на мое место! Мне отчаянно не хочется кривляться перед камерой. Отлично понимаю, что буду выглядеть глупо. У меня нет ни капли таланта или куража, столь необходимых актрисе. Но даже если представить на секунду, что я обладаю всеми необходимыми качествами, надо учитывать мое психологическое состояние. Я не жажду ни славы, ни даже крошечной известности. Оставьте меня в покое!

Вот только произнести последнюю фразу, гордо глядя в глаза кинодеятелям, я не способна, потому что Белка мечтает получить роль. И сейчас исключительно от меня зависит, сбудется ли ее заветная мечта.

– Ну? По рукам? – широко улыбнулся Ваня.

– У меня есть альтернатива? – мрачно осведомилась я.

– Выбор за вами, – нежно прокурлыкал Миша, – вы или соглашаетесь, или отказываетесь. Все крайне просто. Произносите «да» – мы остаемся и обсуждаем проект. Говорите «нет» – уезжаем прочь, но тогда Изабелла Константиновна никогда не появится на экране в роли второй главной героини. Кстати, я прихватил для нее текст, там пятнадцать страниц!

– Пятнадцать! Страниц! Текста! – выдохнула Белка. – О! Текста! Страниц! Пятнадцать!

Бесконечно счастливое выражение ее лица окончательно выбило меня из седла. Вы способны отнять у ребенка вожделенный подарок, который ему преподнес Дед Мороз? Я – нет.

– Хорошо, – согласилась я. – Давайте обсудим детали.

– Какие? – заискрился улыбкой Ваня.

– Технические, – ответила я, – о чем сценарий? Когда вы начнете съемки? Где остальные актеры? Оператор? Осветитель? Гример? В конце концов помощник режиссера?

– Это я! – объявил Иван. – Един во всех лицах!

Я засмеялась:

– Извините, так не бывает. И где аппаратура? Камера? Прожекторы?

Миша взял с дивана небольшой кофр.

– Все здесь.

Белка мигом пришла в восторг.

– Когда-то режиссер руководил оператором, а того возили на тележке, поставленной на рельсы. Еще ездил кран с камерой, и тьма народа толпилась на площадке. А сейчас! Вот он, технический прогресс!

– Вы нас обманываете! – отчеканила я. – Никто не станет снимать большое кино при помощи мобильного телефона. Кто вы? Зачем сюда приехали?

– У меня не будет второй главной роли? – испугалась Белка.

Миша потер руки.

– Мы запускаем проект в Интернете.

– А-а-а, – разочарованно протянула бабуля. – Неширокий метр. Я видела такие ленты, их снимают на свадьбах, юбилеях, а потом демонстрируют исключительно друзьям и родственникам.

– Вы не правы, – отрезал Иван. – Мы сделаем большую картину и выложим на ютубе. Знаете, сколько там просмотров в день? Сто миллионов!

– Сто миллионов! – ахнула Белка. – Это круче, чем кинотеатр.

– Намного, – подтвердил Миша, – вы прославитесь на всю планету. Многие звезды родились во Всемирной паутине. Слышали про певца Диму Арио?

– Он кричит из каждого утюга, – кивнула Белка.

– Вот-вот, – обрадовался Миша, – впервые он засветился на ютубе. А звезда Голливуда Максимо? Сейчас-то он миллионы за блокбастер огребает! Но стартовал в Инете на уже упомянутом сайте, где выкладывают ролики.

– Хочу! – подпрыгнула Белка. – Очень! Да! Да! Да!

– Сиди спокойно, – велела я. – Про Интернет понятно. А теперь приступим к другой части беседы. Мы оформляем договор? Подписываем бумаги? Каков размер нашего гонорара?

Белка схватила меня за рукав и жарко зашептала на ухо:

– Перестань говорить про деньги. Не дай бог они передумают и уедут! Я готова сниматься бесплатно!

– Ни капельки не сомневаюсь в твоем бескорыстии, – тихо ответила я, – но лучше помолчи. Парням по каким-то причинам приглянулся в качестве площадки наш «Кошмар». Мы должны использовать ситуацию в своих интересах.

– У нас на данном этапе не очень много средств, – застонал Михаил, – если вы запросите крупное вознаграждение, проект может не состояться. Съемочной группе предстоят огромные расходы. Оплата проживания в вашем отеле, еда-ночевка, захотите супергонорар – и бумс, наш бюджет лопнет.

– Ужас! – поежилась Белка. – Нет средств – нет кино, и тогда нет второй главной роли?

– Вы на удивление правильно поняли ситуацию, – кивнул Миша.

Бабуля вскочила, я попыталась дернуть ее за джинсы, но опоздала. Белка во весь голос заявила:

– Ерунда! Живите бесплатно. Ешьте, пейте в свое удовольствие. Все за счет заведения. И никакого вознаграждения нам со Степашкой не надо. С огромным удовольствием снимемся бесплатно. Дайте скорей текст, я пойду его учить!

– Отличное предложение, – захлопал в ладоши Миша.

– Вы наша спасительница, наиярчайшая звезда Интернета! – вторил ему Ваня. – Не сомневайтесь, фильм прогремит на ютубе, кинотеатры умирают, будущее за Всемирной паутиной! Миллиард просмотров в сутки! О вас заговорит вся Земля! Солнечная система! Вселенная!

Белка бросилась ко мне:

– Степочка! Оцени наше счастье!

Мне оставалось лишь скрипеть зубами от злости.

Глава 4

До обеда мы со съемочной группой обсуждали сценарий. В процессе долгой беседы я сделала несколько весьма неутешительных выводов: в «Кошмар» заявились два наглых парня, которые а) не имеют денег, б) хотят выставить в Интернете ролик и слегка подзаработать, в) решили сэкономить на артистах и поэтому приехали к нам. Оставалось лишь выяснить у Ивана с Михаилом, чей злой язык подсказал им наш адрес. Несомненно, сей болтливый орган речи принадлежит кому-то из бывших гостей «Кошмара». Белка никогда не скрывала желания стать киноактрисой, она открыто рассказывает всем о своей мечте, и вот результат. Сегодня мы имеем в доме пару наглецов, умело сыгравших на слабостях моей бабушки. Увы, повернуть процесс вспять невозможно, Белка уже видит себя на экранах компьютеров всех народов мира. Мне придется против воли исполнять роль в глупейшем фильме. Я не способна лишить Белку радости.

Не могу сказать, что я злопамятный человек, но я никогда не забываю тех, кто меня обидел или обманул. Пусть Иван и Михаил «снимают кино» и выставляют на ютубе. Пусть Белка засветится от счастья, увидев свое изображение на мониторе. Я совру наивной бабуле, что «лента» имеет оглушительный успех, договорюсь с Ленкой Филипповой, студенткой журфака, попрошу ее взять у новоиспеченной звезды «интервью», сделаю все, чтобы Белка уверилась: она наконец-то суперстар. Но Ивану и Михаилу пощады не будет. Я еще не знаю, как отомщу мерзавцам, но непременно это сделаю.

Пока в моей голове роились планы мести, Иван обсуждал с бабулей ее роль и в конце концов воскликнул:

– Сразу весь текст учить не надо. Зачем зазубривать бесконечные страницы чужих слов?

– Но как же? – растерялась Белка. – А образ?

– Нам нужна ваша живая реакция, – пояснил Миша. – Искреннее удивление, страх, радость, горе.