– Ты приняла меня за сумасшедшую? Решила, что я сбежала из поднадзорной палаты? Знаешь, мне и самой в последние дни кажется, что я умом тронулась. Столько всего случилось… Но я нормальная. Хотя, говорят, психи никогда не оценивают себя адекватно.

Я взяла Веру за руку.

– Пошли в трактир, давай поговорим по-человечески.

Глава 4

В маленьком зале оказалось пусто.

– Бизнес-ланч закончился, – предостерегла официантка, – заказ по меню.

Я кивнула, а Вера неожиданно накинулась на девушку:

– Мы похожи на оборванок, у которых нет денег на порцию картошки?

– Простите, – улыбнулась официантка, – но иногда посетители просят комплексный обед после шестнадцати часов, вот хозяин и велел сразу предупреждать, во избежание конфликта.

– Оповещай идиоток, а мы не дуры! – не могла успокоиться Вера.

На лице официантки застыла профессионально приветливая улыбка. Сохраняя полнейшее спокойствие, она положила на стол две кожаные папки с меню и мирно сказала:

– Выбирайте, пожалуйста. Я подойду, как только определитесь.

– Вот и славно, – буркнула Вера, – нечего над душой стоять.

Стоически продолжая улыбаться, девушка ушла.

– Зачем ты так? – укоризненно попеняла я спутнице. – Она всего лишь официантка, вынужденная подчиняться начальнику. Может, студентка, к стипендии подрабатывает.

– А нечего хамить! – вскинулась Вера и в ту же секунду осеклась: – Не знаю, что со мной происходит… – пробормотала она спустя пару мгновений. – Как будто накатывает темнота! Так и с Кириллом случилось, но тогда я капитально выпала.

– Будет лучше, если расскажешь по порядку, – попросила я. – И давай-ка я закажу еду. Рыба по-кипрски… Звучит приятно, как думаешь?

– Ладно, заказывай, – кивнула Вера. – Я пойду руки помою.

Из туалета Вера вернулась в благожелательном расположении духа и, не обращая внимания на суетившуюся вокруг столика девушку-официантку, начала свой рассказ. И чем дольше длилось повествование, тем меньше у меня оставалось сомнений: у новой знакомой явно с головой беда.

Верочка работала в библиотеке, но не простой, районной, куда всякий люд прибегает за детективами, фантастикой и разными словарями. Нет, Верочка Опушкова сидела в крупном книгохранилище при большом НИИ. Фонд тут формировался очень давно, на стеллажах можно было отыскать подлинные раритеты. В прежние годы в этой библиотеке работали настоящие подвижники, сумевшие составить и сохранить обширное собрание. Даже во время войны, когда фашисты уже стояли под Москвой, директриса Анастасия Егоровна не уехала в эвакуацию. Вместе с начальницей осталась и рядовой библиотекарь Элла. Две не слишком сильные физически женщины спрятали редкие издания в ящики, а потом сумели перевезти наиболее ценные экземпляры в укромное место. По счастью, гитлеровцы так и не прошли победным маршем по Красной площади, и тома вскоре вернулись на полки. Элла Дементьевна после войны благополучно сделала карьеру, стала в библиотеке начальницей, продиректорствовала много лет и умерла за своим письменным столом. В прямом смысле этого слова. Утром провела совещание, в полдень вошла в небольшую комнатку, где обычно принимала посетителей, и сказала секретарше Настеньке:

– Очень чаю хочется, сходи в буфет, детка.

Послушная Настя понеслась на второй этаж. По дороге она встретила Аню Рыскину из бухгалтерии, а на той, как на грех, красовались новые туфли. Даже сейчас многие двадцатилетние кокетки не способны пройти мимо знакомой, щеголяющей в обновке, а уж в советские годы приобретение пары роскошных лодочек являлось из ряда вон выходящим событием, и Настя с Рыскиной самозабвенно обсудили все: цвет кожи, размер каблука, толщину подошвы. Опомнилась секретарша лишь через сорок минут. В кабинет к Элле Дементьевне Настя ворвалась с чаем, расплескав чуть не полстакана, и еще за дверью начала хныкать.

– В буфете титан сломался, – самозабвенно врала секретарша, – вот и…

Нытье перешло в отчаянный вопль, потому что Элла Дементьевна лежала головой на столе, странно вывернув шею. Настя сразу сообразила: начальница умерла. Приехавшие врачи подтвердили «диагноз» секретарши: директриса скоропостижно скончалась, но в ее смерти нет ничего криминального – банальный инфаркт.

Директором стала Нелли Ильинична. Только она не пожелала сидеть за столом, где отдала богу душу Элла Дементьевна, и перебралась в другое помещение. Некоторое время кабинетик покойной директрисы стоял пустым – при огромном дефиците свободных комнат библиотекари не хотели въезжать на стремительно освободившуюся площадь, а кое-кто из особо впечатлительных начал поговаривать о встрече с привидением.

Кульминация наступила летом в начале девяностых. Институт тогда переживал не лучшие времена, но упорно держался на плаву. Дабы сэкономить средства, директор уволил весь технический персонал и вменил научным сотрудникам в обязанность самим мыть кабинеты, коридоры, лестницы и места общего пользования. Скрипя зубами, институтский народ составил график, и каждый день после работы люди по очереди брали в руки швабры и тряпки.

Так вот, однажды Олесе Егоровой выпало драить очень неприятный отрезок изгибистого коридора – от читального зала к фонду особого хранения. Тут следует добавить, что Олеся принялась за уборку совсем поздно, а рачительный завхоз, желая уменьшить счет за электричество, вывернул из светильников почти все лампочки, оставил по одной, пятнадцативаттной.

– Нечего иллюминацию устраивать, – сказал он недовольным ученым, – пройтись по коридору и впотьмах можно, в нем же книги не читают.

Олеся елозила шваброй по желто-коричневой плитке, когда ее уши уловили тихий скрип. Девушка подняла глаза и приросла ногами к полу – из стены вышла белая фигура и поплыла навстречу Егоровой. Глупая Олеся сначала заорала: «Чур меня!» – а потом схватила ведро с грязной водой и облила привидение.

В ответ раздалась вполне земная ругань, и Егорова с ужасом поняла: призрак на самом деле вовсе не призрак, а директор Юрий Иванович. На дворе стояло жаркое лето, и начальство вырядилось в светлые брюки и рубашку в тон.

Когда Вера пришла на работу в библиотеку, Олеся Егорова из восемнадцатилетней свиристелки уже превратилась в пятипудовую бабищу, кандидата наук и счастливую мать троих сыновей, а Юрий Иванович облысел и перестал щеголять во всем белом даже в августе, но эпический рассказ о том, как молоденькая лаборантка приняла начальство за призрак Эллы Дементьевны и по-свойски расправилась с выходцем из могилы, до сих пор передавался в НИИ из уст в уста. Более того, теперь в научном заведении, давным-давно пережившем стадию упадка и даже цветущем на капиталистическом рынке буйным цветом, появилась замечательная традиция: раз в году, в самом конце мая или в начале июня, кто-нибудь из мальчишек-аспирантов, завернувшись в простыню, нападал на том самом отрезке коридора на лаборантку или какую другую симпатичную девушку.

О шалости знали все, и весной женская часть института принималась кокетливо изображать ужас.

– Ой, ой, ой, – щебетали юные дамы на кафедрах, – можно мы не пойдем в библиотеку? Там же привидение живет! Элла Дементьевна!

Старшие коллеги посмеивались и смотрели сквозь пальцы на развлечения молодых. Впрочем, кое-кто злился и выговаривал девочкам:

– Хватит идиоток из себя корчить! Велено идти за литературой, вот и ступай себе!

Это, так сказать, преамбула, а теперь история, в которую вляпалась Вера.

Не так давно в институт пришел новый сотрудник – Кирилл Долгов. Не следует считать, что в НИИ трудятся одни убеленные сединами бабуси и дедуси. Нет, там много молодежи, но все-таки женщин в несколько раз больше, чем мужчин, и появление симпатичного неженатого парня не могло остаться незамеченным.

Местные красотки мигом начали строить глазки Кириллу, но Вера даже не стала вступать в борьбу за юношу, считая, что шансов у нее нет никаких. Долгов, по идее, должен был достаться Алисе Сафоновой, дочке ученого секретаря. Мало того, что Алиса имела точеную фигурку, роскошные волосы и лучистые глаза, так она еще и обладала умом, а наличие папы-профессора, способного из любого аспиранта легко сделать полноценного кандидата наук, поднимало рейтинг Сафоновой на рынке невест на недосягаемую высоту.

Но Кириллу, похоже, было наплевать на материальные расчеты. Не покорила его и красота Алисы. Долгов обратил внимание на Веру. Проработав неделю, он, в очередной раз заявившись в библиотеку, громко сказал:

– Верусь!

– Аюшки? – повернула к нему голову юная библиотекарша, ожидая услышать нечто типа: «Дай мне методическое пособие».

Но Долгов произнес совсем иную фразу:

– Ты кино любишь?

– Да, – недоумевающе ответила девушка.

– Вот и отлично! – обрадовался Кирилл. – Мне тут по случаю перепали два билета на закрытый показ. Пошли?

– Ладно, – кивнула, совсем растерявшись, Вера.

Вот так и начался их страстный роман. Кирилл жил вместе с родителями, и у Веры тоже отдельной жилплощади не было – она обитает в коммунальной квартире. В соседках у нее две злобные, словно голодные гусыни, бабки. Старухи укладываются спать после программы «Время», но, несмотря на возраст, обладают тонким слухом. Все попытки Веры привести к себе кавалера заканчивались одинаково: едва девушка поворачивала ключ в замочной скважине, как баба Маня вылетала из своей комнаты, словно пробка из бутылки с перебродившим вином.

– Хахаля привела? – шипела она. – А свидетельство о браке есть? Покажь!

На помощь бабе Мане спешила баба Нюра.

– После девяти запрещаю мужиков в дом таскать! – громогласно заявляла она. – И не пытайся, не получится!

– Мы твоей матери за тобой приглядеть обещали.

– Ишь, развратничать задумала!

– Сначала распишись!

– Нарожаешь потом невесть от кого…

– Чего мать-покойница скажет?

– Нет нашего согласия на разврат!

– Пусть мужик убирается!

Добравшись до этой стадии разговора, бабуськи приступали к более активным действиям: хватали скалки, чугунные сковородки, затем, размахивая оружием и выстроившись в ряд, шли на неприятеля. Ни один кавалер Веры достойно испытание не выдержал. Если мужчина не убегал во время разговора, то уж точно уносился в момент начала боевых действий.

Прогнав очередного врага, соседки торжествующе смотрели на Веру. Потом баба Маня заявляла:

– И не надейся, что сумеешь кого днем протащить.

– Мы шорох услышим, – подхватывала баба Нюра.

– Вот помрем, тогда и гуляй в темную голову! – как бы милостиво разрешала баба Маня.

– Глупость ты, Маша, несешь! – сердилась на нее Нюра. – Мы ее и из могилы достанем! Впрочем, какие наши годы, еще лет тридцать проскрипим.

Теперь понятно, отчего Вера даже не стала делать попыток привести Кирилла к себе? Долгов очень нравился девушке, а все ее предыдущие кавалеры, познакомившись с деятельными бабками, предпочитали больше не иметь с Опушковой дел. Вера специально заготовила речь на случай, если любимый вдруг скажет: «У меня дома и мать, и отец, а ты вроде как одна, поехали лучше к тебе…» Девушка уже знала, что ответить: «Соседка ремонт затеяла, весь коридор мебелью заставила, краской воняет, сил нет!»

Но ее заготовка не понадобилась, Кирилл показал себя настоящим мужчиной. После недельных походов по кино и страстных поцелуев в темноте он предложил:

– Поехали на дачу.

– У вас есть фазенда? – обрадовалась Вера.

– Не у нас, – усмехнулся Кирилл. – У моего лучшего друга Ильи Каменева есть загородный особняк. Он нас на дачку пустит.

– Неудобно как-то… – замялась Вера.

– Ерунда, – отмахнулся Кирилл, – Илюха свой человек.

И Вера согласилась. Уж очень ей нравился Долгов! А еще девушка знала: Кирилл из хорошей семьи, его отец профессор, академик, мать – востребованная художница, ее картины продаются хорошо, в доме полный достаток. В общем, Долгов являлся отличной партией. А чем можно привязать к себе парня? Верочка, несмотря на возраст, обладала умом и рассудительностью, поэтому решила не ломаться.

Очень скоро дача Ильи Каменева стала для любовников домом. Ближайший друг Кирилла милостиво сказал Долгову:

– Живите спокойно, только не свинячьте.

Кирилл передал слова приятеля Вере, а девушка воскликнула:

– Я очень аккуратная! Спать не лягу, если посуда не помыта!

Долгов засмеялся:

– Хозяйственная моя…

Вера зарделась и со рвением принялась устраивать совместный быт. Очень скоро молодые люди стали вести почти семейный образ жизни, в НИИ даже перестали судачить на их счет. Все великолепно знали, что с работы пара уходит, взявшись за руки, и так же, почти обнявшись, приходит на службу. Коллеги-библиотекарши были рады за Верочку и шепотом обсуждали, что подарить молодым на свадьбу. Научные сотрудники улыбались и говорили Вере:

– Кирилл молодец, далеко пойдет, ты его цени.

Одна Рената Корсакова из отдела переводов исходила злобой. Она подстерегла как-то Веру в том самом коридорчике, где иногда появлялось привидение, и зашипела:

– Думаешь, он на тебе женится?

– Не твое дело! – парировала девушка.

– Обманет.

– Дай пройти.

– У Долгова еще любовница есть, – не отставала Рената. – Хочешь, сообщу ее телефончик?

– Спасибо, не надо.

– Записывай: красотку зовут Лола… – упорно продолжала Корсакова.

Но Вера, сильно толкнув Ренату, освободила себе дорогу и поскорее ушла прочь. Целый день потом Верочка пыталась успокоиться, но красивое имя Лола не желало выходить из головы. Вечером девушка, не утерпев, напрямик спросила у Кирилла:

– Кто такая Лола?

– Ты о чем? – удивился Долгов.

– Лола, – повторила Вера. – Знаешь женщину с таким именем?

– Конечно, – кивнул Кирилл. – Так зовут жену Ильи, моего друга, на даче которого мы сейчас живем.

– Ясно, – бормотнула Вера и ушла на кухню готовить ужин.

Верочка умница, она знала, что представители сильного пола больше всего ценят свой собственный покой, поэтому поостереглась закатывать любимому сцену.

Кирилл сам подошел к невесте:

– Ты никак ревнуешь?

– Я? – фальшиво изумилась Вера. – С какой стати?

– Почему про Лолу интересовалась?

– Да так… – туманно ответила Вера и, решив перевести разговор на иную тему, бодро воскликнула: – Давай после ужина кальян покурим!

– Непременно, – улыбнулся Кирилл. И вдруг добавил: – А у меня с Лолой ничего не было.

– Знаешь, – дрожащим голоском ответила Вера, – мне это совсем неинтересно. Ты свободный человек и можешь делать все, что заблагорассудится.

Долгов обнял Веру.

– Кисик, – сказал он, – Лола жена моего лучшего друга. Это раз.

– Ну и что? – не выдержала Вера. – Если мужчине захочется, его ничто не остановит.

– Есть еще одно обстоятельство.

– Какое? – жалобно протянула Вера.

– Лола моя сестра, – ответил Кирилл. И расхохотался.

– Вот сволочь! – топнула ногой Вера.

– Кто? – опешил молодой человек.

– Рената.

– Она, что ли, наплела тебе про Лолу?

– Ага, – призналась Вера.

– И правда, дрянь, – покачал головой Кирилл. – Не обращай внимания. Корсакова мне долго глазки строила, только я на дух не выношу подобных особ. И вообще, давай прекратим этот разговор! Я люблю только тебя. Кстати, сейчас моя мама в Чехии, лечит желудок, но к концу месяца она вернется, и, думаю, вам пора познакомиться.

У Верочки от счастья закружилась голова. Любая девушка знает: если кавалер, сказав о своей любви, зовет в гости к маме, можно считать, что он уже предложил руку и сердце.

Глава 5

К сожалению, встретиться с будущей свекровью Вера не успела, потому что начались события, полностью перевернувшие судьбу девушки.

В тот вечер, когда произошла первая беда, они с Кириллом мирно попили чаю и сели у телика. Долгов неважно себя чувствовал, поэтому пара решила остаться дома.

Около восьми Вера спросила:

– Хочешь покурить кальян?

– Давай, – оживился любовник.

Верочка мигом наладила прибор и вытащила нарды – они с Кириллом довольно часто проводили свободное время подобным образом. Но в тот раз все пошло наперекосяк. Отчего-то у Веры вдруг заболела голова, потом перед глазами замелькали мушки, и она заснула.

Очнулась Верочка от холода, по щекам и шее у нее стекала вода, которую лил из бутылки Кирилл.

– С ума сошел! – вскочила Вера.

– Как ты себя чувствуешь? – с невероятной тревогой спросил любимый.

– Голову словно обручем сдавило, – призналась Вера, – а потом я заснула.

– И ничего не помнишь?

– Не-а, – улыбнулась Вера, – никаких снов не было.

– Я про явь, – мрачно парировал Кирилл.

– Ты о чем? – удивилась девушка.

Долгов задрал рубашку:

– Вот, смотри.

Верочка ахнула. Накачанный пресс любимого пересекала длинная кровоточащая полоса. Забыв про головную боль, Вера вскочила на ноги.

– Милый, – вскричала она, – где ты так поранился? Надо немедленно залить йодом. Дай посмотреть, не глубокий ли порез… Может, к врачу съездить?

– Ночь на дворе, – напряженным голосом перебил Кирилл, – да и не порез, а так, пустяк. Я быстро отскочил. Это просто царапина.

– Все равно нужно… – начала было настаивать Вера и вдруг спохватилась: – Как ночь? Который час?

– Два, – ответил Долгов.

Верочка на пару минут онемела, затем робко переспросила:

– Сколько?

Любимый ткнул пальцем в большие часы, мирно тикавшие в углу, девушка уставилась на циферблат.

– Ничего не понимаю! – воскликнула она. – Мы же сели покурить кальян около восьми.

– Угу, – мрачно подтвердил Кирилл. – Правда не помнишь, что произошло потом?

– Сказала же: голова заболела, и я заснула, а сейчас глаза сами собой открылись…

– Ни черта подобного! – вдруг разозлился Долгов. – Вернее, по поводу твоей башки ничего не скажу. И ты действительно вроде засопела и свернулась клубочком на диване…

Вера со все возрастающим недоумением слушала любимого, а тот говорил совершенно невероятные вещи. По его словам выходило, что она сначала некоторое время полежала на диване, а потом вдруг внезапно села и заорала:

– Врешь, никакая тебе Лола не сестра!

Кирилл попытался успокоить ее, обнял и ласково заговорил:

– Котик, Лола – моя…

Но договорить он не успел – с диким воплем Вера отвесила жениху пару оплеух, потом рухнула на диван и снова свернулась улиткой. Кирилл растерялся. Верочка вроде бы не из категории женщин, распускающих руки. И потом, она проделала все словно в гипнозе, похоже, бедняжка так и не проснулась до конца, отвешивая ему затрещины. Решив обсудить произошедшее с любимой утром, Кирилл лег около нее на диван. Спать парню не хотелось, и он включил телевизор. Сначала поглядел новости по первому каналу, затем прослушал отчет о тех же событиях по четвертому, пощелкал пультом, нашел какое-то кино и неожиданно увлекся сюжетом. Около полуночи фильм закончился, и Кирилл начал дремать. Следовало встать, погасить торшер, умыться, но сил на простые действия уже не нашлось, глаза парня сами собой закрылись, и тут вдруг его живот перепоясала сильная и совершенно неожиданная боль.

Долгов взвизнул, мигом стряхнул с себя дурман и… чуть не умер от страха. Над ним, мирно раскинувшимся в подушках, стояла Вера. Глаза девушки горели нехорошим блеском, волосы дыбились столбом, в руке она сжимала кухонный нож с длинным острозаточенным лезвием, на котором явственно различались следы крови. В ту же секунду Кирилл понял: Верочка покушалась на его жизнь – полоснула ножом по животу и намеревается повторить то же действие. Происходящее сильно напоминало только что просмотренный Кириллом триллер.

– Эй, эй, эй… – едва сумел произнести Долгов, и тут девушка занесла нож.

Кирилл ловко скатился с дивана на пол, Вера опустила руку, лезвие воткнулось в подушку, где секунду назад находилась голова парня. На мгновение замерла, потом, рыча, словно зверь, принялась кромсать постельную принадлежность.

Долгов лежал на ковре, боясь пошевелиться. Верочка разодрала подушку в клочья, пару раз чихнула и… рухнула на диван.

Кирилл осторожно поднялся на локтях и понял: девушка в обмороке. Он испугался: похоже, Вера заболела. Сначала Долгов похлопал любимую по щекам, затем сбегал на кухню, принес воды и начал обливать Верочку. Слава богу, девушка пришла в себя.

– Хочешь сказать, – прошептала Вера, – я покушалась на убийство?

– Ну… – замялся Кирилл, – нет, конечно… Думаю, тебе привиделся кошмар. Лунатизмом никогда не страдала?

– Нет, – промямлила Вера. – А что это такое?

– Да странная такая болезнь, – ответил Кирилл. – Человек просыпается посередине ночи, бродит по квартире, совершает всякие действия, может вылезти на крышу или выйти голышом на улицу, потом снова укладывается в кровать, а наутро ничего не помнит. Вроде такая ерунда обычно случается в полнолуние, отсюда и название «лунатизм».

– Я обычно сплю спокойно, – дрожащим голосом ответила Верочка, оглядывая клочки подушки и пух, усеявшие ковер.

– Да уж… – вздохнул Кирилл. – Ладно, пойду царапину заклею пластырем. Не расстраивайся, думаю, ничего ужасного не случилось. Кстати, ты сегодня пила таблетки от головной боли?

– Ага, – закивала Вера.

– Какие? – живо заинтересовался Долгов.

– Сначала анальгин проглотила, – стала загибать пальцы Верочка, – две штуки. Но не помогло, и я приняла цитрамон.

– Сколько?

– Пару таблеток, – призналась Вера. – А когда и после них боль не отпустила, выпила растворимый аспирин.

– Тоже небось не одну дозу?

– Верно, – закивала Вера.

– Ну не дура ли ты! – возмутился Кирилл. – Ясно теперь, отчего меня чуть не зарезала! Разве можно столько разных средств смешивать? И вообще, аспирин ни в коем случае нельзя употреблять вместе с анальгином.

– Да? – поразилась Верочка. – Почему?

– Не знаю, – буркнул Кирилл, – мне мама сказала. Фу, слава богу, разобрались! А то уж я подумал: опсихел мой котик, пора в дурку сдавать. А ты, оказывается, просто идиотка: таблетки горстями сожрала, кальян покурила, крепким чаем отлакировала, вина хлебнула… и затмение мозгов получила. Запомни: если приняла лекарства, ни в коем случае потом не наливайся чаем и не употребляй алкоголь.

– Извини, пожалуйста, – заплакала Вера. – Ой, а тебе больно? Дай поцелую царапину! Ну, прости, прости, прости…

– Я и не сержусь вовсе, – весело ответил Кирилл. – И мне совсем не больно, я за тебя испугался.

Инцидент оказался исчерпан. Верочка поклялась никогда больше не употреблять набор: анальгин-цитрамон-аспирин, запивая «коктейль» крепким чаем вперемешку с алкоголем и добавляя курево. Хотелось забыть более чем неприятное происшествие, но… через пару дней случилось новое.

В тот день Вера возвращалась с работы в одиночестве – Кирилл расхворался и остался на даче лечить свою простуду. Как назло, Верочку задержали в библиотеке, и девушка сошла с электрички около девяти вечера. Кириллу, безостановочно звонившему любимой на мобильный, она сказала:

– Даже не думай выходить из дома и меня встречать! От станции до дачи всего пять минут ходьбы, добегу.

Честно говоря, Верочка не была в восторге от того, что темным вечером ей придется одной идти через лес, но ведь Кирилл мог заболеть еще сильнее, при простуде не следует переохлаждаться…

На платформе никого не оказалось, и Вера, ощущая дискомфорт, побежала по тропинке. Тут следует отметить, что у девушки уже почти месяц не переставая болела голова. Подобное с ней было впервые в жизни, до сих пор Верочку не мучили никакие болячки, и бедняжка извелась, глотала, несмотря на данное Кириллу обещание не прикасаться к медикаментам, таблетки, но никакого облегчения не испытывала. И сейчас, несясь по лесной тропинке, она ощущала, как каждый шаг болью отдается в висках и затылке.

«Может, у меня опухоль мозга?» – в полнейшем ужасе подумала Вера, и… вдруг на нее навалилась темнота.

Свет от лампы ударил по закрытым векам, девушка села, открыла глаза и в первую секунду не поняла, где она. Потом стало понятно: Верочка на даче, лежит на диване около камина, рядом с самым встревоженным видом сидит Кирилл.

– Привет, – как-то странно поглядывая на невесту, сказал Долгов. – Голова не кружится?

– Нет, – протянула Вера. – Я что, до дачи добежала? Вот странность, ничего не помню. Вроде по тропинке шла, и бац, свет погас…

<1 2 3 4 5 6 >

На страницу:

Перейти

3 из 6