Полная версия
Кахокия
Кахокия
Илона Седдик
Кто сражается с чудовищами, тому следует остерегаться, чтобы самому при этом не стать чудовищем. И если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя.
Фридрих НицшеМожет быть, она глупа, может быть, её жизнь стоит две копейки и не нужно её любить и беречь, но зато она одна знает, как две копейки превратить в два рубля.
Платонов А. П. ФроИллюстратор Ирина Горбунова, студия "MUSA" Олеси Мигаль
Корректор Валентина Корионова
Дизайнер обложки Анастасия Волконская
© Илона Седдик, 2019
© Ирина Горбунова, студия "MUSA" Олеси Мигаль, иллюстрации, 2019
© Анастасия Волконская, дизайн обложки, 2019
ISBN 978-5-0050-8876-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Часть 1
Глава 1
Сквозь пыль и дым перед глазами ничего не было видно, лишь несмолкающий звук звенящих лампочек возвращал осознание жизни. Она попробовала пошевелиться и встать. Ничего не вышло: ремень туго сжимал тело, привязывая своими эластичными лентами к креслу. В воздухе пахло гарью. Хотела отстегнуться, силясь двинуть руками. Всё тело болело. Женщина посидела немного, голова прояснилась и перестала кружиться. Провела руками по лицу и осмотрелась.
Самолёт небольшой, частный, всего пять мест. Она сидела в нескольких шагах от кабины пилотов, напротив. Сейчас сзади ничего не осталось, как будто машину разломили на куски. Впереди увидела лишь приборные панели с горящими кнопками. Никого не было.
Женщина снова нащупала замок ремня и нажала несколько раз. На четвёртую попытку ремень со звоном отскочил, поранив щеку. Боль пронзила. Она прижала руку к царапине и поморщилась. На пальцах остались следы крови.
«По крайней мере, я свободна, – подумала Лада. – Где я? Что со мной случилось?»
Надо было собраться с силами и встать. Лада осторожно начала движение. Ноги и руки сначала не слушались, потом она сделала выдох и рывком подняться получилось. Навалилась и с силой дёрнула дверь, свет брызнул в глаза. Она отшатнулась и замерла на некоторое время, щурясь. Постояла пару минут и, когда слепота от ярких лучей солнца начала спадать, увидела изумрудную долину огромной реки. Воды играли в лучах полуденного солнца далеко внизу. Было довольно жарко. Посмотрев себе под ноги, Лада обнаружила, что находится на высоком крутом холме. С недоумением осмотрелась, пытаясь узнать хоть что-либо вокруг. Ничего, кроме бескрайней зелени, не было видно.
Тут Лада вспомнила: последним было ночное глухое небо без звёзд где-то над океаном. Помнила себя сидящей в кресле, вглядывающейся в иллюминатор. Женщина радовалась возможности наконец поработать на месторождении, получить долгожданный технический опыт. Виктор умело обыграл её вынужденную для него командировку, так что Лада не поняла, как радостно села в самолёт.
«Зачем вообще согласилась на уговоры Виктора лететь? Ведь знала, что он от безысходности предлагает», – с досадой думала сейчас.
Потом в памяти всплыл злосчастный разговор.
– Работа с недрами нашей планеты – это честь для тебя, ведь лет через пять ты не найдёшь себе места. Мы так долго берегли тебя, используй этот шанс! – говорил Виктор.
Надо сказать, он умел убеждать: воодушевить и направить, даже смутно понимая что-либо в предмете будущей работы. С той поры как Виктор стал руководителем их направления, команда достигала лучших результатов в компании. Он явно метил в управление добычей, но пока не мог найти лазейку. Случай с этой командировкой, надо сказать, совсем его расстроил и, казалось, отдалил от заветной цели. Для Лады же, напротив, это был единственный шанс на получение технического опыта, пожалуй, впервые после окончания университета. Ведь никто из коллег-мужчин не смог полететь по разным причинам. Она уже и не надеялась, ведь так долго отказывали. Виктор каждый раз вкрадчиво объяснял, поглаживая по спине, что бережёт единственную даму. Совсем как профессор в университете, который с первого курса посмеивался над ней, ожидая, когда же наконец Лада реализует замысел поступления в горный университет и удачно выйдет замуж. К окончанию шутки прекратились, да и на работе никому в квалификации не уступала, но снисходительное отношение всё же витало в воздухе. Эта командировка стала возможностью вырасти по карьерной лестнице, показать отцу достойное продолжение династии. Виктор же, понимая уязвимость собственного положения, включил обаяние и, глядя на Ладу кристально-голубыми глазами, воодушевил на долгую и непонятную командировку на другом материке. Пел и пел дифирамбы.
«Скоро искать в земле будет просто нечего, геология уйдёт в небытие. Тем более опыт работы с недрами на другом конце Земли… Прекрасный опыт!» – саркастически вспоминала Лада.
Именно такими были последние мысли перед падением. Потом дребезжание фюзеляжа, заставившее врасти в кресло, звук приборов – и резко вниз. Тело стало просто воздушным и невесомым. Сердце провалилось куда-то глубоко. Падение! «Как на американских горках», – промелькнуло в голове.
– Вот и покаталась, и опыт получила, – сказала вслух, поправляя свои красивые вьющиеся русые локоны в дежурный пучок.
Теперь, внимательно оглядывая долину неизвестной местности, Лада постепенно приходит в себя. Душно и хочется пить. Солнце всё так же безудержно светит. Она спустилась вниз, к воде, чтобы умыться и утолить жажду. Склон оказался довольно крутым, под ногами скользила трава, камни мешали движению. Лада ещё не до конца пришла в себя после катастрофы. Идти тяжело, ноги подкашивались.
Наконец, добралась до вожделенной воды, зачерпнула и осторожно попробовала. Вода оказалась ожидаемо пресной и довольно вкусной. Женщина умылась, посидела немного на каменном берегу. Мирное журчание у ног и отдых заметно прибавили сил. Лёгкий ветер, треплющий за щёки, шум воды немного успокоили Ладу. Постепенно профессиональные навыки возвращались.
Женщина решила осмотреться прицельно, чтобы понять, где же всё-таки находится. Рядом с рекой зачерпнула горсть земли в нескольких местах. Потом поднялась повыше и произвела забор ещё нескольких проб. Нашла удобное место и разложила образцы. И, как учил в детстве папа, начала осмотр почвы.
Цвет, механический состав, структура – определённо, было нечто незнакомое. Ещё эта река… Лада начала вспоминать и складывать новое, как пазл. Такое в Евразии встретишь нечасто. Женщина всё вглядывалась в образцы, и тут на ум пришёл мистер Лаоми, друг профессора кафедры литологии в университете. И осенило! Да, ответ пришёл мгновенно и как будто из ниоткуда: «Миссисипи!» Лада ошарашенно осматривалась и понимала, что догадка абсолютно верна. Поверить не могла, как здесь очутилась. Постепенно мысли начали складываться.
Действительно, река была похожа на слайды презентации, которые девушка видела на лекции приглашённого гостя – мистера Лаоми. Те же зелёные бескрайние просторы, извилистая гладь огромной реки. Смутило только отсутствие следов цивилизации. Мостов, дорожек, звуков дороги не было. Осмотрелась ещё раз.
«Возможно, меня забросило в самые дикие места», – подумала Лада.
Не найдя глазами ничего вблизи реки, кроме небольшого леса, решено направиться именно туда. Лада всё ещё надеялась найти людей. Из той лекции мистера Лаоми вспомнила про близлежащий город.
– Кажется, где-то недалеко должен быть Сент-Луис, – вслух произнесла Лада, – пойдём его искать!
Сказала последнюю фразу так, как обычно делал папа во время семейных походов. Втроём, ходили недалеко от дома в ближайший лесок. Жила Лада в маленьком сибирском городе, на самом его краю, так что до зелёных зарослей рукой подать. Как же хорошо! Даже сейчас, произнеся эту фразу, Лада улыбнулась. Походы стали для неё редкими минутами счастья всей семьёй. Обычно слышала вечерние разговоры мамы и папы на повышенных тонах на кухне об очередном назначении на кафедре:
– Как они могут, он же идиот! – кричал папа. – Они опять поставили возглавлять кафедру недоучку! Я сам, слышишь, сам помогал писать ему диссертацию!
– Саша, Саша, успокойся! Они точно скоро поймут свою ошибку. Ведь лучше тебя, Саша, нет никого на эту должность. У тебя и образование, и труды, и конференции, – тихо говорила мама, пытаясь унять гнев отца.
– Люба! Лю-ю-ю-ба-а-а! Ты ничего не понимаешь! С тобой бесполезно разговаривать! – именно так обычно отец заканчивал разговор.
Потом родители ложились спать, и Лада ещё долго слышала шушуканье. Это был обычный день, так повторялось из месяца в месяц, из года в год… Отец всегда раздражён, недоволен. Особенно когда приходил с работы. Александр Петрович мог взорваться по любому пустяку: пыль на шкафу, грязная чашка в раковине, не вовремя сделанные уроки и ещё многое другое. Лада боялась, когда он входил в квартиру. Долго всё проверяла перед приходом, отец был дома всегда строго в одно и то же время. Раскладывала по местам, убирала, садилась читать книжки.
Надо сказать, Лада прекрасно училась. Та самая зубрилка, синий чулок и прочие наименования, коими нередко обзывают умных девчонок-отличниц в классе. Но было то, что отделяло Ладу от типичного образа подобных девочек: очень красивая и добрая, лёгкая и необидчивая, всегда помогала, давала списывать домашнее задание. Прекрасно уживалась со сверстниками, они хорошо общались в школе. Однако вне школы отдавала себя учёбе. Много и жадно читала школьную программу по литературе, решала задачки по физике, особый трепет испытывала перед химией с замысловатыми формулами и опытами, и, конечно, математика, которая необходима для поступления. Лада любила учиться и делала это хорошо. Геологом стала, чтобы с гордостью продолжить династию. Папа всемерно поощрял стремление учиться. В доме всё замирало, когда Лада садилась за письменный стол или читала книги.
Именно поэтому книга стала её лучшим прикрытием во время прихода отца с работы. Он осекался, когда с криком входил к ней:
– Лада! Почему на полу так грязно? Почему… А, читаешь, ладно, только потом обязательно к приходу матери убери, – и Александр Петрович прикрывал дверь.
Всё изменилось, лишь когда отец наконец получил назначение заведующим кафедрой. Но тогда началась совсем другая история…
Лада, мысленно отгоняя воспоминания, не заметила, как подошла к кромке леса, оказавшегося на деле лишь небольшим пролеском. Перед ней красивая бескрайняя равнина. Вид буквально сбивал с ног! Зелёные просторы на ярком солнце казались жемчужно-салатовыми. Трава идеальная, ровная. Лада сделала несколько шагов вперёд, чтобы выйти из леса, и, оторопев, застыла на месте. Из земли вырастали огромные волны, казалось, сама земля вздыбилась в этих местах. Четыре равновеликих возвышенности не просто находились на равнине, а образовывали коридор. Лада прошла вперёд, ближе к необычному явлению. И тут в просвете между возвышенностями увидела дым.
«Дым! Значит, там есть люди! Наконец-то!» – широко улыбаясь, думала Лада.
Девушка ускорила шаг и подошла к коридору. Необходимо пройти сквозь него – и у цели. Ладу охватило необъяснимое волнение. Что-то странное, пугающее было в возвышенностях. Они определённо были делом рук человека, не естественное сооружение. Но для чего?
Лада подошла и погладила рукой. Поняла, что это насыпи земли, которые обросли травой равномерно и аккуратно, как шубой. От этого создавалось впечатление, что возвышенности вырастают из земли.
Женщина наконец оторвалась от них и пошла на дым, отгоняя размышления.
«Разберусь потом, главное, добраться до людей. Там я свяжусь с Виктором, – думала она. – Ну и командировочка!»
Радостно зашагав между насыпей, Лада испытала облегчение. Теперь была хоть какая-то определённость. Прогулка не доставляла особого удовольствия, жутковато, зато доберётся до дома!
В конце этого коридора виднелись кусты, и сразу за ними – дым. Но чем ближе Лада подходила к дыму, тем сильнее и удушливее становился запах. Он был каким-то необычным, горьким и сладким одновременно, пробиравшим до самых лёгких. Дышать трудно, девушка прикрыла рот и нос руками и продолжила путь. Но каждый шаг давался с трудом. Голова кружилась. Опёрлась рукой об одну из возвышенностей где-то в середине коридора. Земля стала уходить из-под ног, всё как будто плыло. Её уносило. Села на траву.
«Это последствия падения, видимо. Ещё этот дым! – думала Лада. – Необходимо продолжить путь, нельзя здесь оставаться».
Женщина пыталась подняться, сделать шаг, но безуспешно. Сил совсем не осталось. Глаза медленно закрывались. Трясла головой, пытаясь вернуть сознание. Откуда-то сбоку доносились человеческие голоса. Лада сделала ещё попытку встать и провалилась. Сознание её оставило.
Глава 2
Зелат был поражён неизвестным шумом, такого громкого хлопка не слышал ещё никогда. Находился на террасе и привычно оглядывал горизонт. Звук заставил переместиться на пару шагов вперёд.
«Должно быть, это из дальнего угла поселения, за полем курганов. Надо проверить», – подумал мужчина.
Он одним рывком перешёл с террасы в комнату и громко произнёс:
– Высшая Гестия, Ареса храма ко мне!
– Да, господин, – неслышно откуда-то ответила женщина.
Через минуту сильный, большой мужчина с копьём был уже в комнате, готовый исполнить всё, что ни скажет господин.
– Да, слушаю.
– Двигайтесь к равнине у реки, за курганами. Я слышал звуки оттуда. Проверить и доложить об обстановке.
– Да, господин!
Арес храма быстрым шагом вышел исполнять приказ. Зелат решил проследить за ним и опять вышел на террасу из комнаты. Группа мужчин с копьями наперевес движется через поле курганов.
Постояв немного, мужчина решил вернуться в покои, к огню. Он любил часами наблюдать за пламенем, особенно в дни памяти с розжигом травы. Отец говорил, что запах этой травы может переносить к нему. Зелат не присоединялся, как правило, к общей церемонии на поле курганов. Однако иногда проделывал её у себя в комнате. Шёл собирать скошенную траву с курганов. Потом садился у очага и подносил факел, подкидывая листья. Огонь трещал и пожирал мягкую траву с ветками, запах окутывал сначала храм, потом сочился через окна. Соединялся с кострами на поле, в других домах, распространялся по всей Кахокии на многие и многие километры.
Огонь почти догорел, но Зелат не стал раздувать, теперь мысли были охвачены ожиданием вестей от Аресов.
– Вам что-нибудь надо, господин? – неслышно входя, промолвила Высшая Гестия.
– Нет, благодарю, Гестия, хотя… Как только Аресы вернутся, сообщи мне немедленно, – ответил Зелат.
– Конечно, господин, как только, – и неслышно удалилась.
Зелат любил свою Высшую Гестию, она досталась ему от отца, растила. Была вроде матери, которой никогда не видел. Нравилось ей особо покровительствовать.
Мужчина встал и начал нервно ходить кругами по своей комнате, заложив руки за спину. Чтобы сменить обстановку, вышел на террасу. Жара спала, воздух напитан гарью от многочисленных костров. Отсюда, с высоты, он увидел Аресов, которые на руках по ступеням храма несли кого-то. Кого-то обездвиженного…
Зелат двинулся в капсульную комнату. Преодолев несколько пролётов лестницы вниз, оказался у двери. Ручка безропотно подчинилась хозяину. Он направился за стол, сел и начал настраивать компьютер. Зелат ещё не знал о ранах и повреждениях найденного человека, но заранее решил выставить параметры. Из-за двери послышался шум.
– Они тут, мой господин, – тихо сказала Высшая Гестия, оказавшаяся рядом.
– Несите пострадавшего сюда, это опять случай на охоте?
– Нет, мой господин. Это неизвестная.
– Неизвестная?!
Рука Зелата на несколько секунд задержалась поверх клавиш компьютера, потом крикнул:
– Сюда, быстро!
Тут же в комнате появились Аресы, на плечах которых лежала девушка. Девушка, не похожая ни на кого в деревне. В необычной одежде, со светлыми волосами. Он не мог поверить своим глазам! Но самое удивительное случилось, когда женщина в полной тишине, под ошарашенными взглядами Зелата и присутствующих начала приходить в себя.
Лада медленно вращала головой, как будто далеко, из ниоткуда доносились голоса. Непонятные, отрывистые звуки, которые невозможно разобрать. Она силилась открыть глаза и произнести хоть что-нибудь. Не смогла. Попыталась встать, но боль пронзила тело. Лада поморщилась и схватилась за голову.
В этот момент Зелат отшатнулся, потом наклонился ниже, чтобы разглядеть Ладу. Не мог поверить своим глазам.
«Она стонет! Она морщится! Она чувствует боль! – думал Зелат. – Это невероятно!»
Несколько секунд спустя господин обратился к присутствующим в капсульной:
– Оставьте нас, я должен изготовить капсулу.
Когда все покинули комнату, выставил излучатель прямо над столом, где лежала Лада. Затем сел на стул, нажал пару клавиш на компьютере, и началось сканирование тела. Полная обработка информации заняла некоторое время, Зелат, нервно подёргивая ногой, ожидал наконец финального сигнала работы программы.
«Она точно не из деревни. Невероятно! – думал Зелат. – Давай уже! Быстрее!»
После долгожданного писка Зелат не мог отвести глаз от монитора. По результатам получалось, что Лада из сравнительно сходного с ним и его отцом генотипа. Совершенно определённо не из поселения. «Откуда же она? Как её зовут? Как она попала сюда?» – сумбур из вопросов роился в голове Зелата. Но главным было даже не это. Удивительна способность чувствовать боль! Этот пережиток прошлых поколений давно был побеждён у них здесь, в Кахокии. Капсулирование всего населения решило этот вопрос. Механизм простой и гениальный, как любил говорить отец Зелата.
Еженедельно с помощью сканирования каждого жителя компьютерная программа формировала высокотехнологичную капсулу, которая излечивала и избавляла носителя от всех заболеваний и увечий. Чтобы не доставлять беспокойства населению, нервные рецепторы со временем модифицировали при помощи капсул таким образом, что чувствовать боль жители просто не могли. Поэтому важным шагом стало и установление многочисленных рецепторов-индикаторов на территории всей Кахокии, улавливающих состояние здоровья населения. При критической ситуации, плохом самочувствии человек выявлялся и капсулировался. В связи с этим продолжительность и качество жизни значительно возросли. Всеобщая благость стала ощутимой и визуально наблюдаемой. Ни плача, ни криков, ни стонов, никаких неприятных эмоций и эмоций в принципе, лишь постоянная лёгкая, благостная улыбка. Отец называл это избавлением от страданий, за которое жители Кахокии очень любили Зелата, почитали господином. Ведь только он имел доступ к компьютеру, лишь ему подчинялся, и лишь он в состоянии был им управлять.
Теперь привычным движением Зелат изготовил капсулу и для Лады. Избавить от боли за один раз, конечно, не удастся, на это необходимо много времени, тем более с её генетическим материалом. Вот обеспечить ей благостную жизнь мужчина сможет.
– Готова, – прошептал Зелат, – можно вводить.
Взял капсулораспределитель и подошёл к столу. Она лежала недвижно, очевидно без сознания. Лицо Лады было спокойным, каким-то светлым. Тело поразительно окутывали волосы, совсем освободившиеся от пучка. Они были пшенично-прозрачного цвета и вьющиеся. Зелат провёл руками по ним: мягкие и лёгкие. Даже пахло от неё необычно. Мужчина таких никогда не видел вживую. Только в книгах отца иногда мог прочитать о светловолосых людях. Он поднёс капсулораспределитель к губам Лады и нажал на кнопку. Миллиарды мелких частичек тут же впитались в тело женщины.
Дело было закончено. Он немного ещё постоял над ней и удостоверился в успехе операции. Затем быстрым шагом вышел из комнаты и позвал:
– Высшая Гестия, сюда!
– Да, господин, – мгновенно отозвалась она.
– Отнесите её из капсульной.
– Конечно, господин. Куда?
– Несите в комнату Геры.
– Геры, мой господин?
– Да, не переспрашивай, Гестия. Я иду к себе.
– Хорошо, господин.
Зелат размеренно удалился, шагая по ступеням храма. Высшая Гестия одним движением позвала других Гестий, и они спустили Ладу со стола. Нежно поддерживая, неспешно отвели в комнату Геры, положили на кровать и бесшумно закрыли дверь.
Глава 3
Лада медленно открыла глаза и сделала глубокий вдох. Открывшаяся картина заставила резко сесть на кровати и судорожно осмотреть всё вокруг. Она понимала, что точно не в гостинице. Какое-то странное это было жилище. Каменное, с голыми стенами, довольно высоким потолком, деревянной кроватью, отделанной металлом вручную.
«Древняя эстетика, – подумала Лада. – Где же это может быть?»
Расположение мебели в комнате было довольно необычным. Кровать огромная и стояла посередине большой, просторной комнаты. Над ней конусом вверх уходил потолок. В комнате нашла ещё дверной проём, ведущий куда-то на улицу, очевидно, балкон.
Лада решилась встать с кровати и осмотреться. Честно признаться, девушка боялась двигаться, ведь помнила о больной голове и падении самолёта. Но всё же спустила ноги с кровати. Её опасения совсем не оправдались, и двигаться оказалось очень приятно. Тело было на удивление свежим и отдохнувшим. Она потянулась. На себе обнаружила белую ночную сорочку, довольно приятную на ощупь, похоже, из натурального хлопка.
Женщина встала и проделала несколько шагов в сторону балкона, услышав скрип входной двери за своей спиной, обернулась. Только сейчас разглядела дверь за кроватью, которая туго, с лёгким скрипом отворилась. Вошла пожилая женщина в белом платье.
– Уже встали? – с улыбкой спросила.
– Да, – неуверенно ответила Лада.
Женщина была такая улыбчивая и приятная, что Лада не успела ещё испугаться, но отвечала ей растерянно.
– А где я?
– В прекрасном месте – Кахокии.
– Кахокия? Это где, в Америке? Мы в Америке сейчас?
– Нет, я не знаю Америки. Это Кахокия, – с неизменной благостной улыбкой отвечала Высшая Гестия.
– Господи, какая Кахокия? Где я?
Лёгкая паника охватила Ладу, и она слегка пошатнулась.
– Вам надо присесть, – сказала Высшая Гестия.
Ничего, кроме кровати, не было в комнате, и Ладе пришлось вернуться в постель.
– Какой день недели сейчас? Число?
– Земное время.
Ладе показалось, что эта седовласая пожилая женщина несёт какую-то чушь. Какое ещё земное время? Кахокия? Паника вновь овладевала, мысли путались. Она испугалась. Но как только ощутила этот липкий прилив, решила включить разум, вспоминая слова папы: «Без паники на корабле!» Он любил несколько грозно повторять их, когда девочка приходила расстроенная из школы и начинала что-то тараторить.
Итак, Лада выпрямилась, взяла себя в руки и решительно, максимально спокойным тоном продолжила разговор. Старалась рассуждать логически, только это могло хоть как-то прояснить ситуацию.
– Хорошо, Кахокия, земное время. А чья это кровать?
– Это кровать Геры, управляющей покоем господина.
– Какого господина?
– Нашего господина, распределителя капсул и всеобщего благоденствия, Зелата.
– Понятно. А где он?
– Господин спит, сейчас ночь.
– А где тогда Гера?
– Место Геры на сегодняшний земной момент свободно, последняя была больше года назад и давно уже обратилась в Гестию.
– То есть она не умерла, они не развелись, просто обратилась в кого? Это как?
– Да, она здорова и обратилась в Гестию, которая остаётся при храме, обеспечивает жизнь господина.
– Она прислуга? Домашняя помощница?
– Нет, я не знаю всего этого, она Гестия в храме, – с неизменной улыбкой отвечала женщина в белом платье.
– Хорошо, – задумчиво произнесла Лада, – а вы кто?
– Я Высшая Гестия, отвечаю за организацию покоя господина, всего здесь.
– Где здесь?
– В храме.
– В храме?
«Значит, я в храме, – промелькнула мысль у Лады. – Что за бред!»
– А кто здесь ещё есть? – посыпала вопросами Лада.
– Да, в храме. В храме есть всегда Аресы.
– А это кто?
– Это хранители покоя господина и добытчики.
– Понятно, – озадаченно произнесла Лада. Ведь ничего из сказанного не проясняло ситуацию нисколько. Она всё так же в прострации и толком не поймёт, что это за странные названия, люди. Может, это секта? Какая-то женщина странная. На душе жутковато и неуютно.
– А вокруг нас есть ещё кто-то? – осторожно спросила Лада.
– Конечно! Кахокия – большое благостное единение. Но об этом потом, утром, вам необходимо спать. Сейчас очень поздно. Выпейте воды.
Лада несколько разочарованно взяла стакан с водой у Высшей Гестии. Отпила. Жидкость освежила. На вкус она была похожа на ту, что в реке. Лада действительно утомилась, и переварить сейчас всю эту информацию было просто невозможно.
«Утро расставит всё по своим местам», – подумала Лада.
Именно лечь спать для Лады было решением при возникновении сложных ситуаций на работе, в ходе деловых переговоров, когда сил уже не хватало. Сейчас сделала то же самое, когда Высшая Гестия покинула комнату. Она закрыла глаза и провалилась.