Спецвыпуск книжной серии «Современники и классики». Выпуск 5

Коллектив авторов

Спецвыпуск книжной серии «Современники и классики». Выпуск 5

© Интернациональный Союз писателей, 2019

Владимир Думский

Родился в г. Ленинграде, проживаю в Санкт-Петербурге. В мае 1941 г. мы уехали в деревню… и на всю войну. Там меня отдали в школу, и, когда мы вернулись, я уже бегло читал, мне было шесть лет. Отец Думский Л. М. ушел добровольцем на фронт и пропал без вести.

В 1965 г. я оказался в Литобъединении, которым блестяще руководил выпускник Литературного института по классу И. Сельвинского В. Прохватилов, который дал мне рекомендацию в Литинститут, но И. Сельвинский умер, и мне не пришлось учиться в институте.

Первая книга стихов «Вчера» была издана в 1990 г. в изд. «Смарт» (редактор А. Мясников). Затем было издано еще несколько книг.

В 1999 г. я окончил Высшую духовную академию по классу Р. Блаво (специальность – валеолог). Работал инженером-наладчиком, гл. инженером, директором ООО, валеологом.

Печатался в альманахах и журналах. Награжден медалями «С. Есенин», «За заслуги в культуре и искусстве» и др.

Теперь на пенсии. Член ИСП.

От автора.

Зимние стансы

(три стихотворения)

Ирине

Твои печали не принадлежатТебе одной, то город воединоГрустит с тобой, что улицы лежатНастолько прямо – и судьбу не видно…Гранит томится первобытным сном,Когда лежал он в угро-финской чащеВ седых туманах, кроясь подо мхомС мечтой взрастить в нем стебель настоящий.Дворцы горды влиятельной красой,Почти стыдясь окраин в Петербурге,Где люд живет в позиции простой —Один бетон под слоем штукатурки…Красноречивы мнения творцов:Их идеалы в судьбах воплотилисьМостов музеум, классики дворцов,Колонн вихрастых пушкинского стиля?…Вновь приглашает зимний лед рекиПлениться ночью пешею прогулкой,За все на Стрелке маги-рыбакиКолдуют важно под луной над лункой…Нева довольна, ежится с утра,Фарватер стянут, будто неподвижен,Застывшей барже двигаться пора,Пейзаж зимы к весне сдвигая ближе…Века побед твоих, Санкт-Петербург,Стиль ленинградский прославляли тоже!…Твои печали – голуби из рук,Совсем не грех слегка нас потревожить.

Март

В изящной дымке «Прежний Петербург»По-царски рад являть прожект старинный,В час упований он судьбою друг, —Архитектура – зодчий беспартийный…Но скрытой в нас безродной пустотыНе перечесть для счастья и печали,Лишь часть души, что с вечностью на «ты»,Наш каждый шаг запишет на скрижали…Готовы тексты: невский ледостокТерзает льды до льдинок шелестений,Для белой ночи – чистенький листокИ для деревьев – зелень зарождений…Зима уже отснеживает кругПрощания эпически-златого.…Твои печали – голуби из рук,Легко расставшись, вьются рядом снова.

Город

Ты столицей вернулся сюда, Петербург,Твое имя всемирно, всесильны деяния!Всуе «питер-словечко» склоняют не вдруг:Вечно зависть снижает величие звания.Петербург – благодать! Ежедневно верныПетербургским легендам живые истории…В ленинградской Эпохе – все вехи страны!..Святый Петр град назвал!..Но вот «питер» не строили…

Северный сонет

Респект к снегам цвет славит голубой…По-мурмански минорно-многоликоЗа счастье встреч к прощанью там привыкли,Таланты тратят легкою рукойИ, всматриваясь в сопки, ждут инойПогоды, но не столь в молитве —Лишь во товариществе силы монолитней…Чудесный дар! – старательной веснойПо три цветка, что в три строки-терцеты,Светлы, приветны южные тецетыВ обычной распродаже на потребу, —Вслед лица вдумчивы и улицы узки,Чтоб грусть перебежать по краешку тоски,А взгляд живей, чем акварель по небу…

Убегающие ударения

Старый опыт в новом деле,Как теперь, о господин,Сблизил разночтенья истин,Мудро цель преодолев?Новый метод старых опытов,Не спеши себя хвалить,Слушай всех, кто станет хаять,Смейся с ними, но потомДерзко восхити идеюСодержаньем, ей присущим,А насмешникам оплошности всучи!Не забудь у славы взять меню.

На Петроградке

На Петроградке, полной волшебства,В запутавшемся доме (слышь, Зазерский?…)[1]Не уживалась с Музами мечта,Но город вновь творил музеи в сердце!Я белокурых путаниц любил,На острове Березовом[2] блуждая,А если он мотивы с толку сбил,Уже Фомин[3] почти не возражает.Куда спешить от уз и тупиков,Подтекстов, стилей, двойственных названий?Нева влечет, и к чарам я готов,«Петровский»[4] зримо в магию заманит!Забьют ли гол – тащи «ноль – пять» на стол,Москву затмить – важнее результата…«На Петроградке кутит колдовство!» —Весь год болтлив столичный комментатор.«Замутят воду» – время осветлит…Родной мажор восторженно настроен!..Чтит Петроградка счастья лабиринт,Средь звезд оно полно своих историй…Прав невеликий важный островок,Взяв Заячий пустяк с Веселым взором[5],Завоевать он три столетья смог:«Быть! Крепость с Петропавловским собором!»

Летний сад

…Зимний, зимний Летний садСиним инеем объят,Вне домов и площадей,Сам с собой наедине,Заслонившись славой лет,Завораживает свет…

Медный всадник

Ослабь поводья, яростный седок!Как ни тянись, себя не пересилить.Ты укротил пространство, время, рок, —Ты возвратил их в город этот стильный!В сравненьи с ним чего еще достичь?Мечты твоей светлей, себя он любит.Собой любуясь, твой не слышит клич,Но и тебе отсель пути не будет!Вотще стремишь свою стальную статьИз плена, так пленительно открытым…Днесь и царю за круг не ускакать!Змея побед придавлена копытом…

Санкт-Петербург

Он душу вымотает мне,Красою выпрямив проспекты,Но путь – к уверенной Неве,Здесь зарождаются прожекты!Их стиль нам триста лет сродни, —Сколь честь Державы – лицеисты,Пыл декабристов сохраним,Мы – петербуржцы,Мы – невисты…

1. На стрелке Васильевского острова

(три стихотворения)Во мне животворили тишина,спокойствие и легкость духа…Я ощутил, как начал нисходитьк Неве вдоль полусферы скверика на Стрелке,что с каждым шагом обретаюи равновесие, и силытем очевиднее, как за спинойтрамваи с резким стукомрасхлопывали двери, привлекая пассажиров…Я одиночества желал себе,и удалялся я от городского шума,и забывал, что город существует.Со мной Невы ограда к воде спускалась,мы остановились у шара каменного,скатившегося по гранитной огороже,казалось, здесь замедлившего, растерявшись, —продолжить ли стремление к воде?…И он остановился вдруг, объятый восхищением,как точка двоеточия прожекта Стрелки, представляяслучайности времен, людей, событий…Сегодня зима была и крепостьвиднелась ближе и таинственней,как будто бы из вековых явилась предъявлений…Все было как на ладони, близко и любимо, —рыбак, колдующий над лункой,тропинка среди льдаи остров, прозванный Веселым, —волшебная шкатулка в детской книжке…Я подниматься стал вблизи перил гранитных,и город встретил грохотом трамваев,шумом площади, движением неспешнымсреди забот, любви и вдохновенья…

2. Сфера влияния

Вы подстрижены, словно деревья,щеголяющие по скверику Стрелки.Днем вы еще похожи на тех,кто старался выразить свои убеждения,Но вечером вам не с кем изображатьдемонстрацию…Не случайно остановимся посерединедвоеточия шаров гранитных,чтобы услышать отзвукненасытной красоты их царства,обменяться восторгами…

3. Двоеточие

Душа пуста, как пляж Петропавловки…Мне светло и одиноко, словно сегоднячто-то случитсяИ это время, ясное и независимое,Осенит меня новой цельюИ озарит мою жизнь внутренним светом.Медленно листья слетают к воде,словно в движеньи чужом – утешение…Есть же предел и страданию,но смутно мы жаждем его…Освобождение – вот чем влечетувяданье природы!Полный покой лишь свободен вполне…Вечной красы двоеточию мало…

Закат

Заалели, замерзая, облака,Замерзая, как трамвайное стекло, —Князь ли света с факелом в рукахДвигался за тканью облаков…Невдали, где над Невою пронеслись,Восхитив навечно, гибкие мосты,Солнце, обожающее жизнь,Падало с угрозою остыть…Объявился в час урочный светлый ножФранта – месяца небесной вышины,Словно увлекающая ложьСлавно убывающей луны…И в ночи, иллюминируя, как сон,Мироздание космической семьи, —Божий перст исчиркал небосклонМагам и учащимся Земли…Нам ли жизнь неоднократно чароватьШанс дается, но душою все одной?…Сном пленяясь, облако опятьУкололось петропавловской иглой…

Березовая аллея

В Березовой аллее лежат тропинки чиселРазлук и встреч прошедших… Что школьную тетрадь,В которой юный трепет и сушь осенних листьев,Листая, понимаешь, как надобно страдать…В нечаянном изыске всех местонахожденийДеревьев ли знакомых, скамеек и оградПроистекает время прогулок к возрожденьюВоспоминаний, словно виднее здесь в сто крат…Осенних дней влюбленность под хрупкими лучамиОберегает ломкость и радужность ветвей,И губы, что алели, и руки, что встречалисьВ приветливых извивах Березовых аллей…

Весна невская

С вечернею и тихою Невойскользили льдины тонкие к заливу,последние посланцы ледохода.Они ломались даже друг от друга,и легкий хруст крошащегося льда,чуть слышимый движенья звон,упрямые невидимые всплески водсливались с тишиной так ощутимо,так выпукло река открылась взору,неотвратим был ток воды,что мнилось, время воссоздалось в плоти,и безустанное движение рекисобой являло Времени течение.Хотелось, сделав верный шаг вперед,на льдину встать и плыть,почувствовать свободу воздуха,непобедимость духа, —входить в туннели под мостамии далее постичь неведомую ширь.…А льдины шелестели на Неве,столкнувшись, разрушались,погружались в воды,вдруг появляясь снова,и продолжали спор о таинстве подводном,о силе властного потока,стремившего их долгой вереницейк познанью бесконечности ранимой,к небытию, но вечному значениюпри таяньи ледовых наслоенийв круговороте влаги по земле и небу,святой неволи для всего живого…

Невский всадник

Ваятели и Зодчие, ПоэтыДля Петербурга Музы воссоздали,И благозвучны стали камни зданий,Наполнились гармонией проспекты.От ладожских бурунных водДо Балтии туманных скалРека просторная течет,Волна качает облака…С волной дорога-бирюза,И люди льнули к берегам, —Наверно, реку ту прозвалНевою невод рыбака…Привык народ к реке Неве,Деревни строил, торговал,Да швед-король клонил к войне —Эх, знал бы, с кем он воевал!Швед воевал в чужом краюИ сдался русскому царю!Из той поры вернулся мифПобедной Северной войны:«Где Финский близится залив,Вдруг всадник над скалою взмыл!На шкуре зверя, без седла,Коня он вздыбил над Невой —Из бездны, из волны скалаИ всадник власти роковой!Недвижен, но вперед и ввысьИ взлет коня, и мудрый взор!Казалось, наполнял он жизньВеликой целью, – весь просторДесницей царственно объяв,Провидел здесь, на островах,Мечты столицу, словно явь!Вражду змеиную и страхПоправ копытами коня,Расставил службу по местамИ покорил пространства вязь!И город встал, мечту храня,Как будто всплыл – мечта сама…Река ли внове родилась,Или вернула град Нева…»Сей миф не числит деревень,Что смыл строительный прожект,Что многим стало умеретьНа стройке первых трудных лет.Харчи, болотный грунт и сырьРугал и клял работный люд,Но всюду Всадник-поводырь,Чья Власть, чей Дух вперед зовут.Не каждый город – властелинСудеб и грез, творцов, царей,Но невский град предвосхитилИ всадника красой своей.Полна величия река,Брега украсили гранит,Мосты парят и облака,Но Верховой коня стремит.Всплыла легенда – знать, пора —О том, что город здесь стоялНамного ранее Петра,А Петр скорей воссоздавал?…Давно, возможно, город жил,Но вдруг стихией поглощен,В подводном царстве долго былИ вновь на землю возвращен?…Так, зданье Биржи – давний жанр —От Атлантиды образец:Свят в Греции – ни млад, ни стар, —Под стать одну живет дворец.А здесь откроет вдруг гранитСредь плит таинственный портал,Что по законам пирамидЯвляет в космосе сигнал.

Светоч

Я задремал… мне снилась хорошоТа «Светоч», что всю жизнь глаза мозолит:«…перелетев Пушкарку, я прошелчерез врата фабричные со звоном.И предлагают звоны променажсредь книг, тетрадок, механизмов… В створедверей – тупик… телега… в ней тиражстихов… моих?! „Вези уж, стихотворец…“».

Вальс

Забвение любимой, как поцелуй, храню.Размолвка так жива, что чувствую дыханье.Оставь, уйди, забудь – я будто бы в раю,Благодарю за все, что кончилось стихами.Никто не виноват, что север вновь подулИ солнце отдает ему во власть пространства.Заслужен отдых твой, беги от мудрых дум,Они вослед тебе соединятся в стансы.Надежней и верней в них чувства сохраним,Учи хоть наизусть каприз воспоминаний…О, даже за любовь я не благодарилТак неизбежно. Рок! Не ссора вовсе с нами…Припев: Я тот, кем не кажусь,Зря не вводи в кураж себя,Тебя ж понять не тщусь, —Ведь ты не та, кем кажешься.

Памяти любви

Любовь среди воспоминаний…Жаль, не заполнить ими дни,Не счесть на счастье притязаний,Былых обид не отменить.Когда же вдруг ты в мир летальныйУшла от нас, призвав любовь,Я мнил в мечтах воспоминанийЛюбовным сном забыться вновь.Но годы правят суть желаний:Воображение молчит —Вослед в тиши воспоминанийОслабевает дух мечты…

Жить красиво

Быть знаменитым некрасиво…

Б. Пастернак«Быть знаменитым…» – жить красиво!Свой тайный слог не тешь, поэт.Ты сам всю жизнь необъяснимоВзахлеб звал славу, с ней воспет.К тебе лишь вопрошает Сталин:«А Мандельштам наш гениален?»Сказав: «Не знаю…» вместо: «Знамо!..» —Ты разве трусость признавал?Восславил гений МандельштамаСам Сталин – коль арестовал!И Мандельштама мчит в спецлагерьВагон-свинарник жутких правил…Бывает, славою воспеты,Махнут для правды мини-ложь, —Благой ответ хранил Поэта:Простил бы тезку, может, Вождь!Свидетель жил от ссыльной были:«Живым Иосифа застили…»…Запрет для рукописей тайныхСтихам – как хлеб, знакомый нам!В напрасных сталинских стараньяхСкрыт воспитательный бедлам.И вновь волхвует, восхищая,Стиль Мандельштама… не прощает…

С книгой О. Мандельштама

Жест простодушия – посвятитьЖизнь Вечной Музе в мирской глуши,Где недоразвитым давний стильДань предводить в скопидом души.Досье препятствий – в главу утех,Знать, Божий глас дан из всех, из всехНепринимаемым, – но каждый листНеистощимый запомнит стих.Он манит выше, чем твой полет,Раздвинет дали – за горизонт,Низвергнет в логово адских мук,Молитвы слаще – чист новый звук!Не для сомнений и ложь, и страх —Неузнаваем и правды храм…В его невинности свет комет:Тьму озарить и взыскать запретСреди людей, как среди богов,Вычерчивать из нетленных словПуть свой!.. Из глуши земной,Заброшенной в звездный рой,Выселиться, так всей душой!..

Верстки

Светлой памяти

народной артистки планеты

Е. В. ОбразцовойЗеленые мечты – наш чаровник —Под небом бирюзовым с облакамиВдоль черного шоссе, чей черновикРазъездами исчиркан, как стихамиО встречах, безыскусности под стать…Но гении – в плену предназначений:Заветы Божьи в душах возверстать,Даруя жизни перевоплощений!Влеки, шоссе, мечту стреми – за край,За облако, к вершинам и пределам,Альбом оваций взору открывай,Листай Державы, храмы Мельпомены!..Движение не слышит жаль тоски,Все ж сердце полнят жалобы и мукиДуши России… музыка… стихи…И с ними разум высветил науки…С рождения стремится детвораВзамен муштры соперничать незримо,Творцами обрисована играУма, воображения и ритма.Семь нот, семь центров чарам красотыИ радуге энергии и славы, —Но рядом, здесь, – не будет и версты,На ключ, где встанет верстка жизни самой…

С книгой М. Цветаевой

За прическою в цирюльнечасто приходилось появляться, —волны стрижкивольно сочетались!Кто искусно каждый раз осмеливалсякрасоту советовать ножами?Надо было так,чтоб рассыпаласьпо Руси дорогам облыселым,чтоб встряхнуть —и людям вспоминалосьо душе, разбросанной по селам.Надо было так,чтоб вспоминалось,словно в прошломтайна открывалась,будто над безумными векамис новой правдой восторжествовали.Кто умел, кто свой был для причесок?Что когда касаешься их шума,то перебираешь шапки сосенили облака перед грозою.Видно, косы – было б тоже ладно,косам только не подходит имя,косы – это примеряет Анна,а из волн – рождается Мариной!…Для короткой стрижки зачастуюс куафером вам пришлось общаться,только ни в Европе, ни в Россиине открылось мастера для счастья…

Муза

Марии Шараповой

(два стихотворения)Август ясный ушел. Поднимались туманы в полях.По утрам лишь макушки деревьев из леса едва выступали.Белым днем бытие и по Цельсию было выше нуля,Но под вечер в тиши безответно туманы блуждали…Каждый день тишина провожала вдаль птиц голоса,Деревенское небо, что главы церквей увлекало полетом,Где незнаемой музыкой свято полон неведомый зал,Вслед движению сфер в поднебесье – далеком, далеком…Чтоб звезда, услыхав, поскорее подруг привлеклаИ нашел бы я ту, что, извечно мечтая, печалит мне душу.О, таинственная краса, как же ты далека, далека, —Не хватает мне рук даже спутником статьсяпослушным…

«Ты красива, умна и печальна…»

Ты красива, умна и печальна,Чем еще жизнь способна воздать?Разве счастьем… Для счастия – тайна,Устремление к ней – благодать.Но к победам! Соперничать рады,Пусть и в зависть – пред жестом твоим,Только в нетях ты, будучи рядом,Дивный лик твой изящно раним!..«Что же Муза сия не успела,Позабыла явить?» (Быль вдали…)Улыбнулась с экрана (иль спела):«Не бывает любимей любви!..»

Вечер

Девятый час, на мир цветнойГлядим окрест… В пространстве зрелоБезмолвие – звездой однойКрасуясь, небо вечерело.Нагуливал зефир полейВолну зеленую по склонам,Закат, твоих ланит алей,Фартил разладом с общим тоном.Березы три светлы, рядком,Переплетясь вверху главами,Зашлись в согласии таком,Что песнь плыла под облаками.На бис был солнечный аккорд, —Закат присел на гуртик синий,А черно-белый гурт коровПоплелся к ферме, сливки с ними.Но в наших сомкнутых рукахДве горсти сумрака заждались,Когда ж начнет он с небом в тактСей день окутывать звездами.

Фокус

Неуловим и приятнее сказки,Можно смотреть, вечно радуясь обману,Он невероятнее обмана,не соревнуется с ним, не соприкасается.Он – искусство жизни,Наши движения-жесты – часть фокуса:Скрыть себя, спрятать в себе человека —вот вечный фокус,Если не учитывать нашего появления на свет.

Февраль

Остапу Рабкину

Опять февраль закапал,Косноязычен весь,В безволии закатаОбещанная весть,Катившаяся так же,Как солнце вдоль трубыВ передвиженьи каждомПо времени судьбы.…Ты хочешь осторожноОспорить и не лгать,Что жизнь – обман и можноВполне счастливым стать.Еще мудрее в нашейЛюбимой сторонеНе прикасаться к фальшиИ, как февраль, гореть.От сетки и до сеткиТак, идолом прослыв,Нас мяч гоняет в «Клетке»,И нам неведом срыв.Чтоб к вечеру, усталоРаздваивая рот,Катиться в одеяло,Как солнце в горизонт.Но вольничая, что ли,Опять живем потом,Испытывая болиИ с онемелым ртом…

Стихи для приятелей

Мы расстались, не встречаясь,Сколь встречались бы чужие,Деловито разбегаясь,Не вздыхали, не тужилиДруг о друге. До свиданья.Здесь мой мир, а твой – за лесом.Нам не надо оправданийНи заветам, ни завесам.А рукам, взмахнувшим зыбко,Приказали не трудиться —Безошибочной улыбкойЗаполнялись наши лица.Деловые разговоры,Толкованья правды вещей,Даже если мы не воры,Откровенностью – не блещем!Эх, фартовые мы с виду,С облегченьем разминулись.Чем оглянешься мне в спину?Зубоскальством или с пулей?Но себя ли уважалиИли более наличку?Прочитали не скрижали,А из Библии – страничку.У доверчивых бывалыхГероизм приусмирился,На безропотных экранахНичего мы не боимся…

Смерть и сон

Не в желто-спелом, не в зеленом,Верней оранжево-жива,Порой осеннею под кленомЦарит фигурная листва…Неинтересно на земле им:Внизу полет не утолить!Теперь и листьям, и деревьямЗабыть друг друга жизнь велит.…И мы живых порой хороним,Вдруг летаргичным «взятых» сном[6],Астралы их – претекст сторонний:«Родное тело, просим в сон…»Врачи же, тупостью объяты,Не слышат сердца «тонкий штрих»И числят мертвыми невнятноВ том летаргичном сне – живых!..Всегда, и даже в землю – верьте,Астрал вернется – жизни впрок,Но телу гроб уж дан – для смерти,И тело бьется, рушит гроб…Так лист, слетевший вниз с деревьев,Еще фигурно-неделим,Со снегом бьется, как со смертью,И погибает вместе с ним…

Дожди

Дожди, дожди по вечерам,Струились воды или струны,Их ритм стихи очаровал,С гитарою они взгрустнули.Остановитесь! – я молю,А в нотах истина простая:Планету лучшую своюИзводит Бог не уставая!Но снова с верой в небесаВзлетают лучики-ресницыОт книг – к мечтам, и парусаПарят над алою страницей!Года, учите! – денно крутУрок ваш – чаяний смотрины…Читай, – тогда в охотку трудЗнал и молитвенник старинный,И вечерами шли дожди,От них под кленами спасаясь,Сближались люди, дальше шли,Уже влюбленными считались.

«Стремимся осознать путь звезд в судьбе природы…»

Стремимся осознать путь звезд в судьбе природы…Нас одиночество преследует всегда,Когда неверен шаг, и близятся невзгоды,И свет молитвы глух, что дальняя звезда.Взываем знак небес, достаточных влияний,Непостижим наш мозг, и взгляд на царстве с ним…До времени – в тоске – мы лишь земли селяне,Осиль же плотский мир, паломник-селянин!

Древо бытия

В. Н. Ларину

Соединило четыре стихии —воду, огонь, воздух и дерево…Ветви стремит навстречу солнцуи пьет огонь космоса,накапливая его в дар людям…Благословенными омывается дождями,Ветрами очищается со всех сторон света,утверждая ствол свой в гибкости и прочности…Корнями уходящее в недра земли-матушки,Пьет силу земли из семи ключей,дом давая птице, зверю и человеку…Благословляем тепло очагов,делающих ночи светлыми,Благодарствуем за прохладу теней,за мысли под гордыми коронами крон…Внимаем гармоничным звукам инструментов,материи которых впитали свет солнца,божественные влияньяи мелодии поднебесных оркестров,переходящие в наши сердца…Вдыхаем восхищенно воздух,облагороженный природой растений…Я прихожу к дереву с молитвой и почтениеми прошу освежить мою энергетику.Я прижимаюсь, обнимая, к березе общительнойили сажусь спиной к дубу нераненому,прикасаюсь ли ладонями к сосне приоблачной, —Всегда чувствую силы и токи земные,переходящие в меня с энергией неба.Я вкушаю необходимые плоды древа жизни,и ни один из них не привносит разладв мои ткани и стремления.

Осенний лес

Осенний лес… Само созвучьеСумело в буковках заспатьсяИ манит в сон, как будто лучшеНе спорить, спать и осыпаться.Забыть про летние забавы,Прохладу, тень, хмельную терпкостьПлодов и трав, – довольно славы,Вновь тишина слышна, как в церкви.Ни звука зря… Летят ли птицы,Слетают ли с деревьев листья —Под небом ласковее ситцаИх шелест, словно хитрость лисья.Царит прощание!.. ДеревьяВ опустошении осеннем,Но даже думы о стареньиЗдесь причисляются к измене.Вослед за внешним расставаньем,Как в отречении глубоком,Природе важно вместе с намиВнимать божественным истокам.На небе – Эра Водолея,У нас – любовь и грусть Иисуса,Над генами, случись, довлея,Природа даст шестое чувство.…Вновь интуиции учиться,Как эти мокрые синицы…Вы спите, буковки страницы?И осень-странница ложится.Осенний лес… Освобожденье…Скажу, о девочка-береза:Не одинокий целый день я,Пока твой дом насквозь серьезен.

Чувства

Вере

Светлая песня и темное вино —все, что нам хочется в этот вечер.Сегодня наша комната кажется еще больше.Ты отправляешься к трюмо и пробуешьновую косметику.Конечно, твои крашеные губы и голубыересницы можно не целовать,но это поможет нам всмотретьсяв наши отношения, если ты обернешьсяи перестанешь выглядывать из зеркала.Включим телевизор, пусть светит только он:Лучшее в мире бра – телевизор!Горка и секретер, сколько позволено молчать,набрали книг и тайн, словно воды в рот?(Не знаешь ты, древний секретер,что судьба тебе – сниматься в кино…)А ты, красный комод, переведи наконецнадпись на дне твоего ящичка.Но буфету придется отодвинуться в теньи перестать делать вид,будто внутри него есть нечтоболее старомодное, чем в нас.Присядем в кресла, гнутые венскими мастерами,и послушаем их уверенность и спокойствие.Вальс Штрауса для нашей старинной мебели,не снимай пластинку, мы же знаем:соседи лягут спать,Успокоится наша вздорная коммуналка,Отщелкнут электроприборы и мы будем рядом,Словно и не было сегодняшнего вечера.

Безвременно ушедшим демократам

Памяти А. А. Собчака

Безвременно ушедшим демократамНесем цветы к подножию могил,Романтикам, подвижникам крылатым,Надеждам нашим самым дорогим!Во власть они входили как в Эпоху,Крепили силы нравственных свобод,Спешили… не вернули бы по ходу…И вновь влекли в заманчивый поход!Своих «ниспровергателей» прощали,Чтоб дружбу и любовь Бог детям дал,Чтоб «горы злата» не перемещались,Россию оставляя навсегда.Век бремени войны… заветов… власти…Хороним, молим душу: «Сохранись!»Остались книги, мысли их, осталисьНесказанными несколько страниц…С победами отважных демократовОсилили мы комплекс немоты!Безмерная постигла нас утрата…Но выстроим реальные мечты!