Запасной аэродром. Книга вторая. Билет в один конец

– Олег, зайди, пожалуйста, ко мне!

Через секунду в кабинете появился помощник главного редактора Олег Кошкин, невысокий очкарик в джинсах и розовой рубашке.

– Ба! Выглядишь гламурно! – сыронизировала она. – Я даже забыла, чего я от тебя хотела…

– Розовый нынче в моде! – парень расположился на стуле напротив.

– Ты примкнул к гильдии сексуальных меньшинств? – Кошкин выпучил глаза. – Вспомнила! Ты закончил работу по пятой и шестой колонкам?

– Да.

– Чего сидим? Отдыхаем?

– Так я вообще–то работал, Эмма Юрьевна…

– До конца недели материал нужно сдать, а это значит, он должен был полностью проработан…

– Я знаю наши сроки, Эмма Юрьевна, и мы успеваем…

– А, по-моему, нет. Ты в курсе, что новый год в субботу?

– Слышал…

– Мне кажется, ты засыпаешь, Олег! Возьми, у меня материал и просмотри его еще раз, я сегодня никак не могу сконцентрироваться…

– Вам надо отдохнуть, Эмма Юрьевна.

– Я отъеду ненадолго.

– Хорошо.

Спирина села в машину и отправилась туда, куда звал ее внутренний голос. Она прекрасно знала, что действует против собственных правил, которые все как один гласили: «Не теряй здравомыслие, общаясь с противоположным полом!» Все, что ей нужно было сделать – проверить, жив ли тот, до кого ей не было никакого дела, чтобы вернуть себе спокойные ночи и размеренные дни.

Эмма остановила машину напротив гостиницы и, запахнув полы расстегнутого пальто, направилась к цели. Узнав, в каком номере остановился Каштанов, она поднялась по лестнице на третий этаж и совсем скоро наткнулась на искомую дверь. В голове возник вопрос, зачем она здесь, и каким образом она объяснит ему причину своего присутствия? Спирина не собиралась ждать до тех пор, пока сомнения возьмут над ней верх и повернут ее к выходу. Чтобы исключить все возможные варианты отступления, она постучалась.

Дверь открылась не сразу. На пороге стоял сонный, помятый, неумытый, заросший оборотень в халате. Он что спит днями? Молчание затянулось.

– Чем обязан? – заговорил мужчина охрипшим голосом.

Казалось, он был совсем не удивлен визиту брюнетки.

– Я могу войти? – спросила она, не представляя себе, зачем ей все это нужно.

– Я немного не в форме для приема гостей.

– Да… похоже, что перевоплощение слегка затянулось – Спирина нашла лазейку и проникла внутрь номера.

– Какое перевоплощение? – Каштанов закрыл дверь и пошел разбираться.

– В оборотня… сбой произошел…

– О чем ты говоришь? Какой сбой? – мужчина, проходя мимо зеркала, вернулся и уставился на свое отражение.

Спирина разглядывала достопримечательности номера. Здесь хоть раз проводили уборку?!

– Да, я не красив, – согласился Каштанов, предварительно оглядев себя со всех ракурсов.

– Не красив?! Ты страшен! – он одарил гостью неласковым взглядом.

– Ты принимаешь лекарства?

– А ты что, медсестра?

– Нет, но я могу делать уколы, если нужно…

– Я не спросил… – он подошел к ней ближе – что ты здесь делаешь?

– Проезжала мимо… – начала она и вдруг решила поменять тактику – я приехала намеренно…

– Зачем это?

– Хотела спросить… готов?

– Да

– Ты вообще предохраняешься, когда спишь со шлюхами?

Этот вопрос мучил ее с тех пор, как она увидела его в компании белокурого силикона. Она не собиралась его задавать, но не удержалась.

– Что-то не так? – в его глазах постепенно зажигалась злость.

– Вопрос не из праздного любопытства… – она избегала его взгляда – каким-то неправильным стечением обстоятельств я попала в список тех, с кем ты переспал в Челябинске, но я не одна из них…

– Мне сколько лет?

– Что?

– Сколько мне лет? Ты видела мой паспорт… – Каштанов чихнул.

– Здесь полно микробов! Сорок семь? И что?

– Я, наверное, не идиот, чтобы подвергать себя опасности…

«И вообще я не сплю со шлюхами!» – хотелось услышать от него, но этого не последовало.

– Я на это очень надеюсь! – она подошла к окну и посмотрела на свою машину.

– Теперь, когда мы разобрались с этим… – неужели он ее выпроводит?

– Еще не все! – заявила она вдруг и сама испугалась.

– Что еще? – Каштанов присел на диван и закинул голову наверх.

– Я знаю, что если не попытаюсь тебе как-то помочь, то постоянно буду думать о том, что не сделала чего-то важного… – она повернулась.

Каштанов, уже будучи в состоянии дремоты, резко поднял голову.

– Что? Помочь? Мне? Чем?

– Не знаю… как-то вернуть тебя к жизни…

Каштанов замычал, закрыв лицо руками.

– Когда ты ел в последний раз? Когда принимал душ… выходил на улицу?

– Так… – перебил ее мужчина – давай разберемся раз и навсегда… – она почувствовала, что сейчас он отправит ее далеко и надолго, – я в состоянии сам позаботится о себе и своей жизни, твоя помощь мне в этом не нужна!

– Разве что в плане интима… – добавил он после паузы.

– Почему я все еще здесь? – она собиралась подумать про себя, но сказала вслух.

– Вероятно, чего-то ты хочешь от меня…

Флиртующий оборотень – нет ничего печальнее!

– Будь я медведицей, может быть, и захотела бы чего-то от тебя…

Каштанов засмеялся.

– Так оборотень или медведь? Ты определись, это вообще-то два разных зверя!

– Была рада тебя повеселить… – она посмотрела на часы.

Часы стояли.

– Ты видишь, даже часы остановились в твоем сонном царстве!

Их глаза встретились снова.

И все же он был человеком. Глубокий пронзительный взгляд черных глаз притягивал невидимыми нитями.

Она ему импонировала своей активной жизненной позицией и слегка грубоватым чувством юмора.

– Я ухожу – сказала она и не тронулась с места.

– Давай – он продолжал удерживать ее взглядом.

– Пока – она все же отмерла и, махнув ему рукой, направилась к двери.

Никто не звал, не останавливал, не просил никуда подвезти.

Спирина уехала.

Глава 18

И вновь приближался новый год. Наряду с теми, кто с радостью ожидал его наступления, подводя итоги сделанному, были и те, для кого этот день, тридцать первое декабря, не многим отличался от других дней, которых много…

Химичева Светлана с некоторых пор не отмечала праздников, она жила ради сына, ради сына она собиралась с силами и начинала каждый новый день. Ей хотелось спокойствия и тишины. Единственным человеком, кого она ждала в любое время суток, и особенно на новый год (чудеса, как правило, происходят именно в новогоднюю ночь!) был ее несостоявшийся муж, отец ее сына…

Каштанов Юрий никогда не выделял праздники среди будней. Его мало заботили дни рождения, дни свадеб, дни разводов, и другие знаменательные события. Раньше мужчина летал сверхурочно, без выходных, посвящая всего себя небу, и торжествуя с ним по этому поводу. Теперь он был свободен как ветер, и эта свобода претила ему, как ничто другое…

Боковец Дарья, бесшабашная по природе, раньше готова была праздновать каждый день без повода. С тех пор, как судьба жестоко наказала ее, девушка никогда не расслаблялась полностью, отдаваясь веселью. Ее игривость и непосредственность исчезли без следа, уступив место напускной веселости и хронической настороженности…

Спирина Эмма, мудрая образованная женщина, любила праздновать, когда действительно был для этого повод: успешное восхождение по карьерной лестнице, вдохновение, посетившее в нужный момент, неожиданная премия… Новый год? Это, безусловно событие… Благодаря ему снова осознаешь свой возраст и впадаешь в некоторый ступор, суммируя накопившийся опыт, взлеты и падения, награды и потери, встречи…

Тагильцев, ушедший в себя, сидел в офисе и, глядя в окно, что-то вычерчивал ручкой на бумаге. Уже два дня мужчина казался отрешенным, задумчивым. Иногда вызывая секретаря по телефону, он подолгу молчал, не подавая никаких признаков жизни, или же начинал разговаривать по другой линии, все еще находясь на связи с Дарьей.

Девушка не вмешивалась в жизнь шефа. За полмесяца работы на фирме она привыкла к его немногословности по отношению к ней, запредельной работоспособности, заставляющей его оставаться в офисе по двадцать четыре часа в сутки, прямолинейности с клиентами и подчиненными и некой замкнутости, очевидно, являющейся следствием усталости.

За все время Дарья дважды видела Тагильцева злым. К счастью, не она была тому причиной. Мужчина управлял предприятием в одиночку, несмотря на то, что у него было два зама. Оба с умными лицами и кипами документов крутились в приемной по поводу и без. Сначала досталось Артему Борисовичу, заместителю директора по развитию, чьи предложения по освоению новых рынков совсем не соответствовали реальной картине, затем Кириллу Даниловичу, заместителю директора по общим вопросам, разработавшему новый график работы для всех сотрудников, в котором рабочий день начинался с десяти и заканчивался в пять.

Все работали ради зарплаты, а не ради идеи, достижения целей, высоких показателей, уж конечно, не ради компании и даже не ради самоусовершенствования! Трудоголику Тагильцеву не раз хотелось упрекнуть трудовые массы за то, что, ровно в шесть, а иногда и без пяти, они покидали рабочие места, забывая не только погасить свет в офисе, но и свои мобильники. Они забывали бы и свои головы, если бы только им не приходилось их использовать где-нибудь в ночном клубе или в боулинге. Кто знает, возможно, там, на пути к кеглям они бы лучше реализовывали себя…

Тагильцев жил ради работы. Он прекрасно знал, что показатели, которых компания достигла во время его руководства, гораздо выше тех, что были до него. С ним, с Тагильцевым, «Нефтепродукт» шел семимильными шагами, зарабатывая себе высокий статус и конкурентоспособность, продвигаясь вперед к новым экономическим отношениям на международном рынке. Хотелось каждый день брать нереальные высоты, и прыгать выше головы…

– К вам Марина Антоновна, Владислав Алексеевич – прозвучало по селекторной связи.

Тагильцев напрягся. Ему понадобилось время сориентироваться. Марина Антоновна – это, скорее всего, его любовница… Но как Дарье удалось удержать ее в приемной?! Вот это сила!

– Пусть войдет.

Дверь распахнулась.

– Пусть?! – Марина задохнулась. – Мало того, что эта девчонка меня заставила ждать, так теперь еще и «пусть»?!

Тагильцев улыбнулся, ощущая внутри некую удовлетворенность.

– Теперь у нас все как положено. Пришел – ожидай приглашения!

Блондинка, сегодня пепельная, пробралась к любовнику и повисла у него на шее, на этот раз не спрашивая разрешения. Когда поцелуй исчерпал себя, мужчина выдохнул.

– Фух? – она уставилась на него с непониманием.

– Я чуть не задохнулся – объяснил Тагильцев.

– Ну, конечно… – надула губы Марина (хотя куда еще больше?) – сколько мы уже не виделись? Неделю? Полторы?

– Я, правда, не считаю дни… мне некогда этим заниматься! – Тагильцев слегка отодвинул красотку и подошел к бару, налить себе выпить.

– Но я же скучаю! – прозвучало наигранно. – Я не могу долго без любви… и потом, сегодня новый год! – она скинула манто с плеч и осталась в тонком платье – сеточке, едва прикрывающем шикарную грудь и бедра.

Тагильцев глотнул виски и присвистнул.

– Большой повод его отметить… – он многозначительно закивал.

Корабль пристал к мужчине и прижался к нему всеми бортами. Женские руки изучили грудь генерального директора и опустились ниже. Виски в стакане закипал, Тагильцев заводился.

– Мы в офисе, Марина… – взывал он к ее благоразумию.

– Дела ведь могут подождать минуту? – блондинка не сдавала позиции.

– Давай отложим до вечера…

– Я это уже слышала и не один раз…

Вдруг совсем неожиданно распахнулась дверь. Химичева с папкой в руках замерла, увидев все и не увидев ничего.

– Простите! – она очнулась и закрыла за собой дверь, оградив себя от безобразия.

Глава 19

Купив все необходимое в торговом центре, Спирина прилетела домой и наспех принялась готовить праздничные салаты. Олеся Ивановна, домработница, с Никитой ушли покупать новогодние игрушки и подарок для нее. Интересно, что бы это могло быть?

Она задумалась. Какой подарок ей бы хотелось получить на новый год? Фактически, у нее было все: квартира в центре города, машина почти новая, работа, высокооплачиваемая, попугай, иногда говорящий, и, конечно же, сын. Сын! С него-то и надо было начинать! Хотя вряд ли сына можно получить в подарок на новый год… Теоретически можно, но только если позаботится об этом как минимум за девять месяцев до…

В дверь позвонили, прервав поток мыслей ни о чем, Спирина машинально открыла дверь и направилась обратно на кухню. Каштанов, провожая ее взглядом, решил, что его приход – обыденное дело, и вошел в квартиру. Сразу же вспомнились апартаменты ее приятеля. Отовсюду веяло роскошью и порядком.

– Ну, что купили? Я все голову ломаю, что же я получу на новый год?

– Пойдем вместе и выберем то, что захочешь.

Избитая мужская позиция!

Спирина выглянула из кухни и открыла рот.

– Нельзя бросать дверь открытой, мало ли кто войдет.

Каштанов, вполне опрятный, постриженный, словом, «порядочный» мужчина, стоял в прихожей, подпирая дверь спиной.

– Это точно… мало ли кто… – она подошла ближе, держа в руках вареную морковь и нож. – Как ты узнал мой адрес?

– Нашел схему проезда на пыльной столешнице в моем номере.

Она, было, призадумалась, но тут же улыбнулась.

– Я что такая навязчивая? Не могу поверить.

– Ты оставила визитку. Ловкий маркетинговый ход… – похвалил он ее – а зная номер телефона, не трудно вычислить все остальное.

– И это послужило стимулом для того, чтобы…

– Медведь выбрался из берлоги… – продолжил Каштанов, кивая головой.

– Что сказать… я рада!

Зазвонил мобильник хозяйки. Спирина была не просто рада, она была счастлива, хоть и пыталась заглушить все нахлынувшие на нее разом эмоции.

– Проходи в комнату, я сейчас!

Каштанов прошествовал в обитель уюта, решенную в кофейных тонах. Темная мебель, журнальный столик из стекла на позолоченных ножках, на окнах шоколадные занавески, на стене ЖК, картина багряного заката; ярко–желтый торшер, попугай в клетке – как же искусно все сочеталось!

Он приземлился на диван и посмотрел на попугая. Тот, в свою очередь, уставился на него.

– Ну, что скажешь, сторожила? – птица в клетке заходила.

– Предложить тебе что-нибудь выпить? – в комнате появилась Эмма, ничего не изменившая в себе, в джинсах и футболке, только без овощей.

– Ты знаешь, я ведь могу быть некстати, только скажи, и я… приду в другой раз.

Каштанов становился тактичным?

– Хорошо, тогда я позвоню – сказала Спирина без тени шутки.

Мужчина поднялся.

– Я шучу!

Он подошел к ней ближе.

– Что?

– Шучу!

До нее донесся аромат мужского дезодоранта и мужчины вкупе.

– Любишь держать все под контролем? – черные глаза проникли внутрь нее.

– Да, черт возьми! – она ответила вызовом на вызов.

Он прикоснулся рукой к ее подбородку и обратил его на себя.

Спирина понятия не имела, что произойдет дальше, она не знала, куда деть руки и как вообще себя вести. Затем она поняла, что этот самолюбивый наглец просто напросто насмехается над ней, получая удовольствие от ее смущения. Все было написано на его лице!

– Я приду позже – вдруг обрушил Каштанов.

Его пальцы медленно поползли вниз, еле касаясь ее шеи, и еще ниже по вырезу футболки и еще ниже…

– Просто ужас какой-то… какой-то!

Оба обернулись. Птица нахохлилась и выражала свое отношение к происходящему. Каштанов, поняв, что произошло, заржал. Спирина засмеялась следом. Да, она любила своего питомца, но иногда его выходки были как нельзя некстати!

Глава 20

Боковец трезвонил супруге, не переставая. Дарья сбрасывала звонки. Он же хотел внушить ей, что тридцать первое декабря, как правило, сокращенный рабочий день!

Как только из кабинета шефа вышла Марина, а она там не задержалась после внезапного вторжения секретаря, к Тагильцеву потянулись начальники. Проводив, наконец, последнего, мужчина подошел к Химичевой.

– Дарья – она взглянула на него, в готовности записывать за ним в блокноте. – Мне… то, что вы сегодня увидели…

Девушка закачала головой в стороны.

– Это ничего – произнесла она и убрала глаза.

– Да нет, это не ничего! – Тагильцев понятия не имел, что ему следует сказать. Она вновь посмотрела на него. – То есть… этого больше не повторится!

«Ну, полный бред!» – про себя подумал генеральный директор «Нефтепродукта» и отвернулся, потому что кровь прильнула к лицу.

– Владислав Алексеевич, я ничего не видела! – Дарья решила, что так она разрешит назревшую проблему.

– И правильно, потому что ничего и не было… – заявил Тагильцев, делая вид, что рассматривает окрестности из окна.

Строители размешивали бетон.

«Так было или не было» – про себя подумала Дарья и усмехнулась.

Шеф поймал эту усмешку и понял, что теперь придется либо уволить ее, либо уйти самому, и податься не иначе как в монахи…

– Вы… идите уже домой, сегодня новый год!

Открыл Америку!

– Хорошо. Только не такой уж это и праздник. – Дарья чувствовала, что необходимо сменить тему, чтобы шеф смог выдохнуть.

– Как? Для вас это не праздник?

– Обычный день – девушка пожала плечами. – Только не заставляйте меня работать допоздна! – добавила она, опасаясь, что шеф не правильно ее поймет.

Оба заулыбались.

– Я загнал вас за короткий срок!

Мог бы быть и тактичней!

«Марину, возможно, но меня пока нет» – подумала Дарья, и он что-то прочитал в ее зеленых глазах.

Неужели опять краснеть?!

– Значит, я могу идти?

– Да, только занесите напоследок отчеты на четвертый Яхину.

Как только девушка скрылась из виду, на пороге возник запыхавшийся Боковец.

– Здравствуйте!

«Видный мужчина!»

– Здравствуйте.

«Это еще кто?»

– Это «Нефтепродукт»?

«Уж не он ли это заставляет мою Дашу работать по 12 часов в сутки?!»

– Да, это он.

«Не муж ли моего секретаря…»

– А вы… вы… господин Тагильцев?

«Такой может увлечь…»

– Опять угадали.

«Похоже, что так…»

– А где Даша?

«Надо забирать ее отсюда!»

– А вы?

«Чем он ее взял?»

– Я ее супруг! Сергей Боковец!

Оба пожали друг другу руки.

– Дарья сейчас вернется. Созвонитесь с ней.

– Я с утра звоню – она не берет трубку! – пожалился Боковец, словно он разговаривал с закадычным другом.

– Мне жаль… – Тагильцев убрал руки в карманы брюк. – Присаживайтесь, подождите.

Он, было, развернулся и направился к себе, как вдруг услышал за спиной:

– А я могу с вами поговорить?

Тагильцева слегка передернуло. Поговорить о чем? Неужели Дарья рассказала супругу о том, чего на самом деле не было, когда Марина, как там ее… Антоновна прижималась к нему в кабинете? Стыд и позор! И докуда теперь будет тянуться след от потери нравственности??

– Прошу в мой кабинет. – Тагильцев пропустил вперед Боковца.

Тем временем Химичева поднялась на четвертый этаж. В зале «продажников» было пусто. Ну, конечно, все уже давным-давно отмечают! Миновав кабинет бухгалтерии, Дарья подошла к полураскрытой двери с табличкой «Финансовый директор» и занесла руку, чтобы постучать, как вдруг заметила знакомые очертания внутри. Девушка присмотрелась: за столом сидел Яхин, сегодня с челкой на прямой пробор, через стол – перегибалась блондинка Марина, любовница шефа. Она что-то вещала ему с толком, тот утвердительно кивал, не имея возможности отвезти взгляд от заманчивого декольте.

Дарья решила обнаружить себя, но только не теперь. Она незаметно отошла от двери, вернулась назад по коридору и вступила в игру. Сначала двое голубков услышали звук мобильника, затем довольно громкий голос секретаря, поздравляющего кого-то с новым годом, затем ее чих, и твердые приближающиеся шажки.

Когда девушка подошла к нужной двери, ей на встречу вышел Яхин с улыбкой до ушей. Девушка улыбнулась в ответ.

– С наступающим вас новым годом, Вениамин Георгиевич!

– Ох, какая прелесть! А это мне подарок в папочке? – Яхин валял дурака.

– Да, это отчеты… – Дарья зачем-то раскрыла папку и принялась ворошить листы бумаги.

– Я посмотрю… давай, детка…

Боковец незаметно оглядела кабинет финансового директора. Марина исчезла. Ни за столом, ни на столе ее не было. Ха! Да вон же она! Бордовая гардина за отсутствием ветра едва подрагивала. Ну, естественно! Такие большие формы вряд ли могут остаться незаметными!

– Что-нибудь еще, милая? – Яхин был предельно вежлив.

– Это все – она всучила ему папку с бумагами и удалилась.

Глава 21

– Слушаю вас – заговорил Тагильцев, мысленно сочиняя себе оправдательную речь.

Боковец, ощущая руками приятную прохладу кожаных подлокотников, расслабился.

– Вы знаете… дело вот в чем, Владислав Алексеевич… – глаза, непривыкшие к роскоши, хаотично перепрыгивали с одного атрибута мебели на другой. – Скажите, вы … ваша компания работает согласно трудовому законодательству?

«Пошло–поехало» – подумал Тагильцев.

– Да, безусловно. – Сказал он вслух. – Говорите прямо, Сергей…?

– Аркадьевич… но можно без отчества!

– Итак?

– Дело в том, что Даша у вас работает уже почти полмесяца… и почти каждый день задерживается до полуночи…

– До полуночи? – Тагильцев искренне удивился, успев подумать про Дарью нехорошее.

– Ну, я преувеличил немного… не до полуночи, до восьми, до девяти…

– Ага – произнес Тагильцев, осознавая, что лучшего секретаря ему нельзя было и найти, – это так… иногда, в горячий сезон, сотрудники перерабатывают, за это идут сверхурочные…

Тагильцев забыл упомянуть, что горячий сезон в его компании длится круглый год.

– Просто моя Даша, она такая хрупкая… она выносливая, но…

Из открытой двери Дарья услышала знакомый голос.

– Сережа? – она вбежала в кабинет шефа. – Что ты здесь делаешь?

– Даш, я разговариваю с твоим директором.

– Вставай, поехали! – она взяла его за руку. – Простите, Владислав Алексеевич… мы уходим.

– Все нормально, Дарья, если у вашего супруга есть еще вопросы, я отвечу на них.

– Вопросов больше нет! – ответила девушка за мужа и взглядом просверлила в нем две дырочки.

– Да, нам пора, – сдался Боковец и нехотя поднялся с кресла.

– Ну, что ж, всего доброго – произнес Тагильцев, пожимая руку ничем не примечательному мужчине.

– И вам всего доброго! И с наступающим новым годом! – ответила девушка.

– Буквально на две минуты задержитесь, – обратился он к Дарье.

– Ты иди пока заводи машину – девушка закрыла за мужем дверь.

– Здесь небольшая премия для вас – Тагильцев достал из ящика стола бумажный конверт.

Зеленые глаза стали еще больше.

– Премия? Надо же! – она заулыбалась.

«Просто моя Даша, она такая хрупкая… она выносливая, но…» – вспомнились ему слова Боковца.

– Вы заработали честным трудом.

– Спасибо большое, Владислав Алексеевич!

– Это вам спасибо, Даша… Дарья – поправился он, почему-то предпочитая полную форму имени короткой. – Вы можете идти…

– Хорошо… – девушка продолжала стоять на месте.

– Что-то еще?

Она молчала и просто смотрела на него, сомневаясь, следует ли делиться с ним увиденным ею на четвертом этаже.

– Дарья… что-то случилось? – Тагильцев, казалось, обладал интуицией.

– Да, нет… – женская неопределенность, – все… пойду… – девушка исчезла из его кабинета, но не сразу исчезла из его головы.

Глава 22

Марина выпуталась из гардины и явила себя на свет божий.

– Закрой, пожалуйста, дверь, Веня… сколько раз тебя предупреждала!

– Все, закрыл.

– Поздно!

– Да нет… она тебя не увидела, зая…

– Мне светится не к чему!

– Это платье в сеточку – убийственная штука! – он перевел разговор на другую тему.

– Ты так думаешь? – тонкие брови взметнулись вверх.

– Уверен!

– Эта девица все портит… маленькая, да удаленькая! Как бы избавится от нее? Я сегодня прикрепила жучок под его баром, но что мы с этого поимеем? Знать бы, где он хранит все бумаги… И почему ты до сих пор не втерся к нему в доверие, Вен? Сколько лет вы знакомы?

– Я втираюсь, но по-своему…

– Неважный метод у тебя…

– К нему невозможно втереться! Он же хронический одиночка!

– Тем более! Таким как он нужны друзья… один друг, самый лучший!

– Я, наверное, не схожусь с ним по каким-то гороскопическим факторам.

– Насмешил!

– Ну, хорошо, грудастая ты моя, ты-то почему до сих пор не втерлась??

– Не понимаю… – она, и правда, не понимала – у меня все есть, любой бы клюнул, и клюют, поверь мне! А этот… да, он очень страстный, я это хорошо чувствую, но он держит себя под таким контролем!