Тьма & Свет

Из цикла «Тьма»

***

По земле ходил, райский сад искал,

Бес водил-кружил между острых скал,

По лесам таскал, в глубь болот манил,

Поперёк дорог дерева валил.

Оступиться мне б – улететь в овраг,

Не достал бы там самый лютый враг,

Не нашёл вовек даже лучший друг…

………………………………………….

Белый, белый снег… Ни души вокруг.

Тридцать третий круг.

Хворь

Золотом отравлен белый город,

Всюду деньги, кровь и тишина.

Расстегну рубашки узкий ворот

И глотну из горлышка вина.

Долго шёл, но наконец добрался:

Те же лица, так же всё снуют…

Сколько раз вернуться собирался,

Да боялся – не найду приют.

Вот, мечтал, достигну поднебесья,

Прилечу на белом скакуне!

Да, сбылось… Залётным гостем здесь я

Забываюсь в муторном вине.

Прекратить бы… Что ж так неумело

Замахнулась Белая косой,

Посмотрел в глаза ей слишком смело

Шалопай бездомный и босой?

Хорошо… Пожалуй, напоследок

Я ещё немного пригублю…

Тихо спился безызвестный предок,

В полусне и я себя сгублю.

Да не всё равно ли как и сколько –

В этой жизни всем один конец…

Что ж так шумно у казённой койки?

Потушите лампу, наконец!

***

«…ад я видел на земле»

Саша Чёрный

Я видел ад… Нет, я не испугался,

Лишь зубы сжал, чтоб тихо умереть.

Навстречу Сатана, рыча, поднялся

И предложил: «Служить? Или гореть?»

И я горел. Мучительно, но молча,

И каждый стон затравленной души

Глушил… Душил… Не страшным

воем волчьим –

А шёпотом берёзовой тиши.

Я видел ад.

Проказы рая

(фантасмагория)

1

Безликие, безглазые,

Безгласые мои!

В предчувствии проказы я

Живу все эти дни.

Любуюсь вами искренне

И всем чертовски рад,

Для вас на этой пристани

Объявлен маскарад.

Раскрасим лики чёрные,

Чтоб близких не пугать,

Безумствуйте, проворные!..

Лакеи! Всем – подать!

2

Так вот, мои родимые,

Собрал я вас не зря.

(Больные и гонимые

Не бьются за царя

И не кричат отчаянно,

Идя на смертный бой!..)

Столкнулись мы нечаянно

С проклятою ордой.

Но если нас унизили,

Скрутив в бараний рог,

Мы голоса понизили

И дать должны урок.

3

Терпели мы без ропота,

Сносили всё, но вот

Раздались звуки топота

Лихих наёмных бот.

Громили слуги дошлые

Деревни, города

Своей моралью пошлою

Терпенья и труда.

Но мы-то знаем, милые,

Куда они идут…

Сразиться с тёмной силою

Воздвигнем свой редут!

4

Отборной брани учится

Сегодня наш мирок,

Довольно, люди, мучиться,

Готовьтесь драться впрок.

Пока душонка теплится –

Не гоже горевать!

(Орава вяло треплется –

Пора подогревать).

5

Ну что, готовы, дикие,

Сразиться с чужаком?

Начнём дела великие

С обычным мужиком!

(А если не получится?

Бессмысленно юлить,

Мол, на ошибках учатся…)

Лакеи! Всем – налить!

6

Толпою неумелою

Идут кого-то бить…

Бегите, Шляпы белые,

Рискованно форсить,

Когда буянят рваные

Калоши и Штаны…

Вперёд, мои незваные,

В гнездовье сатаны!

Эпилог

Безногие, безглазые,

Безрукие мои!

В предчувствии проказы я

Прожил все эти дни.

Доволен вами искренне

И всем чертовски рад!

Давно на старой пристани

Окончен маскарад,

Но не к лицу нам маяться,

Пока ещё в строю!

……………………………..

Толпа с цепей срывается…

Желает жить в раю.

Ангел

1

Столб. Чёрный, безобразный –

Гнилая виселица!

Да, знаю, бываю разный…

К чему грустить? Айда веселиться!

Плакать совсем, совсем не о чем,

Душонка спит… Я – труп с ручками!..

Эх, оттянули б повдоль бичом,

Чтоб не вязался с чужими жучками!

2

Я знаю, каждый решает сам,

Кому он служит и служит ли вообще.

Хотя, пойми, смешна небесам

Клятва, данная кому-то вотще.

Ну что же, братец… Сильнейший прав,

Не важно – в аду ли суровом, в рае.

И даже самый упорный нрав

Судьба, как пальчик в двери, ломает.

3

Ох, деньги, деньги, зелёные, красные –

Хрустят бумажки, на волю просятся.

Вот закажу себе пару атласную –

Пускай другие вопят да косятся!

А дело, в общем, простого проще:

Не хочешь жить по законам местным –

Копти природу скелетом тощим,

Пока не станешь чуть-чуть известным.

4

Ах, слава, слава… «Глядите, вон он!

Хватайте ручки, целуйте ножки!

Какой красавчик!.. Ох, просто со-о-н…»

И лезут вошки, ликуют блошки!

А он, как пупсик, раздет и розов,

Краснеет, жмётся: «Мерси, приятно…

Ах, меценаты! Ах-ах, Морозов!..»

Картинка просто… Смешно? Занятно!

5

Бессонной ночью писать о прошлом –

Что умиляться, альбом листая…

Конечно, страшно (смеяться – пошло!),

Когда обступит людская стая.

Вожак задумчив: «Прогнать? Покушать?

Уж больно мягок, как мрамор матов…»

Вам надоело (так быстро!) слушать?

Хотите зрелищ, отборных матов?!

Ату!.. Хватайте, терзайте, жрите –

Такого блюда цари не ели!

Хотел укрыться… Вот дурень! В ските –

Гнилые двери, сплошные щели!

……………………………………………..

«Ну что ж, бродяга… Ты славно пожил!

Вот напоследок споткнулся малость…»

«Да кто ты?»

«Ангел. Твой ангел».

«Боже!..

Чего ж ты хочешь?»

«Чтоб всем воздалось».

***

Бывают дни такие, просто плачь:

Я не поэт, я только обыватель.

Жую послушно жизненный калач,

И счастья жду, как сохнущий мечтатель.

К напеву муз в тот час я глух и нем,

Не понимаю слова в этом бреде,

Я ужин сытный торопливо ем,

А думаю о завтрашнем обеде.

Мирская плоть влечёт меня на бал,

Где всё понятно, просто и надёжно,

Но я, вдруг осознав куда попал,

Пытаюсь удалиться осторожно.

Да слуги верные – чистилища сыны –

Стоят на страже чёрною стеною…

Кричу!.. Ах, снова эти сны…

И снова я – со взмокшею спиною.

***

Стать одиноким можно в одночасье:

Обидь больнее друга и жену –

И полетит твоё земное счастье

Тяжёлой гирей к сумрачному дну.

На дне безлюдном – тихо, но неплохо.

Никто не спросит, кто ты и зачем,

Не станет сыпать на душу горохом,

Клубничкой, клюквой и другим ничем.

И ты смиришься. А потом признаешь

Прекрасный город умерших страстей…

Ну а пока ты жизни той не знаешь,

Из кожи лезешь – веселишь гостей!

***

Как величавый рогоносец

Плывёт домой с букетом роз.

Как ошалевший знаменосец

Средь пуль-штыков к земле прирос.

Как обезумевший скайдайвер

С Останкинской – ничком в бетон…

Так я, упорный стихостайер,

Достал разбитый камертон.

И вдруг слова, как выстрел в млечность,

Как фейерверк горячих брызг,

Открыли мне дорогу в вечность…

Но я напился. Сволочь! Вдрызг.

Запойная

Запредельные картины пустоты…

Злые мысли… Смех до хрипоты!

Я смотрел, пытаясь устоять…

На зазнобу, что недавно… В общем – б..дь!

Да и сам-то я, того… Убил бы сук!

………………………………………………

Это небо! Звёзды, звёзды!..

Виски.

Крюк.

Круг

«В страхе очертил он

около себя круг…»

Н.В. Гоголь, «Вий»

1

По живому – ножом?

Хорошо, пусть будет и это.

Неприступным ежом

Отметаю устои света.

Безразличен жене,

Непонятен друзьям, подругам…

Забываюсь в вине,

А наутро – опять по кругу.

Жизнь летит под откос,

Только мне – кошмар! – дела нету.

(Вот такой сенокос –

Неудачное было лето!)

Уважаю лишь то,

Что не может тревожить душу…

Надеваю пальто –

С головою в пургу и стужу!

Ах, снега вы, снега,

Голубые меха планеты!

Эх, сейчас бы – в бега!..

Только нет за душой монеты.

2

Я тоскую опять –

Не желаю мириться с роком!

Скинуть лет этак пять –

(Не ошибся, случайно, сроком?) –

Разгулялся б тогда,

Накупил себе булок с маком,

Да ещё «добрых»… Да!

Небольшую тележку, с гаком!

Я сейчас не шучу,

Только речь давно не об этом…

«Быстро, быстро – к врачу!

Успокоить пора поэта».

«Ну а как не пойдёт?»

«Спеленать – и тащить скорее!

Неужель идиот

Будет нас обучать идее?

Неужели ему

Неизвестны законы счастья?!»

Вы читали «Муму»?

О собачке пятнистой масти…

3

У врача суета,

Он не в силах понять причины:

Отчего маята

У такого – хм! – дурачины.

Разве может босяк

Так серьёзно томиться духом?..

«Отпустите косяк –

И быстрее лечить, к старухам!

Бабки наши, того,

Понимают почём сметана,

Разломают его –

Не сумеет поднять стакана!»

4

Николаиха – что ж? –

Она лечит давно и верно.

У несчастного – дрожь,

Водит глазом по стенам нервно.

«Вот шептун-порошок –

Пить полрюмки на сон грядущий…» –

Затянула мешок,

Зашуршала ехидной злющей!

5

Порошки, порошки…

То туман, то – лицо рябое.

В голове не стишки –

Кутерьма… Проиграл без боя!

Ах, кровать ты, кровать –

Человечек как простынь белый!

...........................................................

Что Хоме горевать?..

Есть горилка, есть мел… Есть дело.

Ночь

Когда мне грустно смотреть на небо,

Я робким взглядом ласкаю землю.

И пусть я в кельи (и в мыслях!) не был –

Вселенской силе, как инок, внемлю.

Пред высшей силой готов склониться,

Чтоб не попасться в иные сети…

Свечей не надо – о чём молиться?

Я сам сегодня за всё в ответе!

«За всё в ответе!» – нелепо, право,

Так император рабам не скажет.

Не пейте, люди, мою отраву,

Гоните в шею, измажьте сажей!

Измажьте сажей, но не хулите

Стихов негромких, но – настоящих.

Не надо славы – других дурите,

Мне нету дела до царства спящих!

А в царстве спящих темно, уныло –

Как в преисподней… Тьфу-тьфу, три раза!

Меня слезами земля умыла

Из голубого, как небо, таза.

Из голубого… Смутила фраза?

Взгляните вверх (бесконечно мило!) –

Луна сияет – большая ваза,

Все звёзды разом в себя вместила.

Вместила звёзды – так что ж такого! –

Букеты, право, я видел краше…

Из-за горы, золотой подковой,

Блеснуло солнце. Родное. Наше.

***

Немилосердной жизни свет

Пронзил лучом мой путь унылый,

И я, за тридцать с лишним лет,

Впервые – на краю могилы.

Один. Свободно и легко.

Мерцают тёплые светила…

Но где-то в недрах глубоко

Вдруг зарычала злая сила.

Чужие вздохи, крики, плач

Родили странные сомненья,

И я – своей души палач –

Застыл от жуткого знаменья!..

Но был недолгим сон, и с ним

Исчез, как призрак на рассвете,

Неуловимой жизни дым…

Неповторимой жизни пепел.

Ломоть

1

Для чего мне всё это надо?

Захотел посмертной награды.

Посему – открываю двери!

Всем, кто верит, равно – не верит.

Тихим утром, ясным и снежным,

Взбеленюсь на хилых и нежных,

Тех, кто лжёт, лукавит, злословит,

Виртуозно подачки ловит –

Сколько можно с ними якшаться?

Но, опять же, грех покушаться

На чужое, чахлое тело…

Ну да чёрт с ним! В этом ли дело?

2

Поделитесь, родные, мыслью –

Может, мало я в жизни смыслю? –

Только кажется мне порою,

Что коварен ломоть с икрою.

Помотало меня по миру,

Видел дурней, ревущих с жиру,

В два обхвата сытые рожи,

Как они меж собою схожи!

Рядом нищий гадом извился –

Правдолюбец кесарь резвился –

Зацепили за руки крючья,

Затрещали кости, как сучья!

Не пойму я таких законов…

Оглушают аккорды стонов,

Затыкаю стихами уши –

Боль хоть глубже, но глуше, глуше…

3

Я не знаю (награда? пытка?)

Крокодилом или улиткой

Станет плоть моя в новом мире,

А пока я – как пончик в жире.

Под котлом моим воет пламя,

Страшновато в таком бедламе,

Но ещё ужасней другое –

Быть в любимых глазах изгоем.

4

Почему я мечусь по свету,

Отчего мне покоя нету

На земле бесконечной, вечной?

Я не знаю о том, конечно.

Но, бывает, защемит больно

Оттого, что живу так вольно,

Ко всему и всем равнодушен…

В тот момент я как раб послушен!

5

Понимаю ваши проклятья,

Дорогие мои собратья,

Раз поймали – вяжите тросом,

Подвергайте любым допросам,

Разорвите на части душу,

Я стерплю, я теперь не струшу,

Уломайте дух на измену

И швырните скорей в геенну!

6

А смешные люди хлопочут,

Карамельно что-то лопочут,

Нежно лижут изгородь рая,

Благолепий ждут умирая.

Непонятно личностям странным,

Что не в жизни мирной и манной,

А в пещерах мрачного ада

Ожидает грешных награда.

7

Я писал эти строки ночью.

Днем хотел разорвать всё в клочья,

Но лишь землю луна пронзила,

Стало мне открытие милым.

Растеклось по телу смущенье:

Может, то – Его посвященье?

Или злые, тёмные силы

В мозг всадили гнилые вилы?!

Да, такое здесь воспитанье…

В звуках странного бормотанья

Я напрасно искал совета –

Плутовство, дорогие, это:

Жёлтый глаз тоски безнадёжной,

Повороты мистики сложной

И серьёзность чувственной речи!

Утро… Вечер… Странные встречи.

Жизнь глумится, смерть глупо лечит,

Да простит нас Создатель…

Свечи!

Из цикла «Свет»

***

Песочный торт. Полсотни свечек.

Один… Свободно и легко!

Ах, этот тихий лунный вечер,

Ах, это чудное «Клико»!..

Светлеют окна… Торт не тронут.

Остыл заброшенный камин.

И лишь часы шипят и стонут:

– Ш-ш… Один! Один!

Дин…

Дин…

***

Когда беснуется гроза,

И тонут в чёрных тучах грёзы,

Я ввысь смотрю во все глаза,

Пока не навернутся слёзы.

И сердце рвётся на куски,

И отвернуться нету мочи,

И не укрыться от тоски,

Когда душа так плакать хочет!

Meditatio

Признаюсь – Вам. Живу беспечно

Всё для того, чтоб иногда

Нырять, как коршун, в бесконечность

Когда наскучит жизнь… Когда,

Кружа над выжженным каньоном

Души – не счесть таких ночей! –

Я веселю себя Вийоном –

Грозой воров и палачей,

Любимцем жриц, чьи руки-змеи

Терзали сердце по утрам,

Худым рабом холодной Феи –

Да-да, прочтите: стыд и срам!

Сознайтесь… Ну же! Неприлично

Петь славу сумрачным мирам?

Хотя – изложено отлично,

Доступно «даже фраерам».

Ах, Вы эстет… Как я неловок!

Простите. Стыдно. Не хотел…

Для Вас – сюрприз! Изящный Новак

И le ballet из гибких тел!

…………………………………..

Легко искусством наслаждаясь,

Не придираясь к мелочам,

С утра от скуки томно маясь,

Греша нехитро по ночам,

Влача привычный груз измены,

Ссылаясь робко на того,

О ком сказал бы, да без пены

Нельзя сказать… А, ну его!

В экстазе лязгая зубами,

Чудно молясь, смешно крестясь,

Ломая пол церковный лбами,

Немые плиты, коновязь,

Что нарекли всерьёз святою

Номады – прадеды бурят –

Счастливцы с детской простотою,

Которым, люди говорят,

Пришлось наш мат украсть… Забавно!

Что дальше? Я зашёл в тупик!..

Ну что же, переходим плавно

К простому (к сыру, салу-шпик),

Съел бутерброд – пойми Тантала!

«Ах, нет же… Нет, я не хочу!..»

Апрель. Луна. Водицей талой

Сочится совесть…Уф-ф… Молчу.

***

Какая грусть… Безмолвна и проста

Душа вуалью чёрною укрыта,

Как чистая бутыль она пуста,

Прозрачна и беспомощно открыта.

В зелёном мраке тусклого стекла

Растаял след от запоздалой страсти…

И лишь слеза бессмысленно стекла

Со дна, взамен иссякнувшего счастья.

***

Я не люблю денег за то, что они

Сеют горе, зло, вражду.

И в самые страшные, смутные дни

Наивно верю и жду,

Что придёт другая, умная власть,

Объявит: «Наживе – бой!».

И люди ещё наживутся всласть,

Как птицы… И – мы с тобой.

***

Прозрачно-сумрачная жуть…

Ах, это небо, эти птицы!

Ну как же хочется нырнуть

И в бездне синей раствориться!

Чем занят мир? Считает мух!

И ты – за ним, мечтатель хворый?

Нырнуть!.. Захватывает дух –

Какие щедрые просторы!

***

Качнулась церковка простая –

Колокола, колокола!..

А у меня сума пустая

И недоделаны дела.

И недослушаны упрёки…

О чём я? Ах, волшебный звон!..

А грусти тонкие намёки –

Из сердца – вон! Из жизни – вон.

***

Прекрасный мир сияет ровным светом,

Смотрю на небо – глаз не оторвать!

Блуждает в звёздах чистая планета,

Где не был я, и где мне не бывать.

И хорошо! Пускай она кружится,

Зелёным светом дразня и маня.

Душа, искрясь кометой, веселится!

И нет минут счастливей для меня.

***

Голубела за окнами даль,

Ожидая разлива рассвета,

Мне сегодня так искренне жаль

Суматошного, тёплого лета.

С холодами опустится грусть

На дороги, сверкая прохладой…

Ну и пусть – что теперь? Ну и пусть…

Ведь и мне успокоиться надо.

Пегас

Пегас – это, в общем, лошадь,

Точней – быстрокрылый конь.

Не будь он иных поплоше,

Имел бы овёс и «понь».

Возил бы исправно грузы:

Орехи, муку, первач…

А он, обалдев от Музы,

По звёздам несётся вскачь!

Ну что же, Пегас, Ну что же…

Понять это можно, но

Нельзя лошадям… О боже!

Им нужно: возить зерно,

Орехи, муку, капусту,

Не важно – в жару, в мороз…

Ах, как было в небе пусто,

Когда б он любил овёс!

***

Когда теряются слова

В глуши бесчисленных сомнений,

Пощады просит голова –

Я приглашаю привидений.

Они влетают в тот же миг,

Садятся рядом или ходят,

И прикрывая смутный лик,

Глядят в упор и глаз не сводят.

Потом беснуются всю ночь:

Хохочут, вьются в дикой пляске,

Но засветает – тут же прочь

Летят, как будто в старой сказке.

Но вот луна, и кто-то вновь

Страдает, плачет и смеётся!..

А стихнет шум – шальная кровь

Стихами тёплыми прольётся.

***

А. Фету

Пригорюнился старый плетень,

Придавило избушку судьбой,

И сутулая, тёмная тень

По пятам семенит за тобой.

Ледяными руками берёшь

Карандаш, раскрываешь тетрадь

И так тонко, мучительно лжёшь,

Как никто не посмеет солгать.

А потом – запылают листы,

Обратятся в бесформенный ком…

Чрез час позабудешь и ты

Отчего так страдал… И о ком.

***

Холодеет душа, холодеет,

Всё тускнее глаза и слова,

И верней с каждой ночью седеет,

Обезумев от снов, голова.

Бесполезны для сердца обманы,

Безразличны измена и злость,

Не кладу теперь руки в карманы,

Потому что завёл себе трость.

И гуляя по улицам чинно,

Не вздыхаю давно уж по Ней…

Но, порой, загрустив беспричинно,

Гляну ввысь – и не вижу огней.

Старик

Знаешь, как трудно жить

Сирому старику –

Тот же карман зашить,

Хуже – сносить тоску.

Жёнка в земле лежит

Семь или восемь лет…

Впрочем, карман зашит,

Можно достать кисет.

Ах, табачок хорош!

Сам посадил весной…

«К бабке сходить? Ну, что ж,

Дух там простой, лесной».

Молча нашёл костыль,

Сел, посмотрел вокруг…

В банке засох мотыль –

«Вот как, сердешный друг…»

Вышел во двор – тепло,

Сонно зудит оса.

«Петька-то наш… Трепло,

Звонче любого пса.

Видно, идти пешком…»

Что же… Дорога – пух!

Чуть не задев мешком,

Двух обогнал старух…

…………………………

Скрылось вдали село,

Солнце не так палит.

Вот наконец оно –

Кладбище, поле плит.

«Эх, позабыл чаёк!

Ладно – набрал воды».

Тихо под куст прилёг,

Сладко – кругом цветы!

В кружку плеснул винца,

Выпил, налил опять.

Вспомнил себя юнца –

Божия благодать!

Встал, покачнулся: «Ох!..»

Плавно побрёл меж плит,

Сел у одной на мох:

«Спит моя Таня, спит…»

Хлюпнул, достал кисет.

Ах, табачок хорош!

«Семь или восемь лет?

Спи, моя Таня. Что ж…»

***

Маме

Тростинка белая

Лежит в цветах.

Была ты смелая,

Но знала страх.

Судьба нескладная,

Да лучше нет…

……………………..

Тростинка ладная…

И белый свет!

***

Земное царство – не по мне.

Не западает в сердце слава,

И не томится при луне

Орёл таинственный двуглавый

Над креслом вытертым моим…

Лишь неустанный Серафим

Без передышки душу лечит –

Плетёт и громоздит на плечи

Кольчугу из словес тугих,

Чтоб я под тяжестью затих,

И вняв необычайной речи –

Закончил стих…

И позабыл о встрече.

Поэмы

Бобыль

Алексею Филипповичу

Стремилову

***

Золотился причал на закате,

Голубела прохладой река…

Повстречал я в тот вечер некстати

У ограды своей старика.

Поклонился, сняв вежливо шляпу,

Он в ответ кашлянул, прикурил,

Протянул мне костлявую лапу:

«Не узнать… Раньше бороду брил.

А теперь не иначе как шишка,

Раздобрел – различишь за версту.

Не признал? Написал, эту… книжку?»

«Дед Кузьма, что ли… Ямнинский?»

«Ну».

«Так чего же ты… Вот леший! Хохочешь…

То-то думаю: что он косит?!»

«Да постой, задушить что ли хочешь…»

«Видишь окна, где вобла висит –

Там живу я! Один теперь только…

Ну, пошли же домой поскорей!»

«Шалопай ты по-прежнему, Колька!

Шалопай… Ну а бороду – сбрей».

1

Ненадолго отвлечься здесь нужно,

Объяснить, кто такой дед Кузьма.

Помню: вьюга, январская стужа…

Словом, всё как обычно – зима.

Мы с товарищем шли на рыбалку

(У него я в деревне гостил),

Обогнули заросшую балку –

И наткнулись на свежий настил.

«А, старик-лесовик, ну здорово! –

Мой приятель присел на бревно, -

Что смеёшься? Не будет улова?

Может быть. Не рыбачил давно.

Вот, дружок привязался, нет силы:

Проводи – да и всё тут, хоть режь!

Ну а где ж я найду ему, милый,

Этих тварей, побей меня плешь!

Заглянули к тебе за советом,

Подсказал бы, как лучше сробить…»

«Приезжайте, ребята, по лету,

Ну а рыба-то… Есть, как не быть.

Заходите, поди без обеда?

Путь не близкий, садись, я сейчас.

Ну, спасибо, что вспомнили деда… –

И поставил на стол медный таз. –

Видишь, как мне вчера подфартило!

Всё ленки – видно, хайруза нет,

Час ловил, а потом – как отшило!

Разболтался… Ну вот и обед».

2

Во второй раз мы встретились летом.

Тракторист, что к зимовью подвёз,

Крикнул: «Дед, познакомься с поэтом!