bannerbanner
Судьбе вопреки. Часть первая. «Неудобная мишень…»
Судьбе вопреки. Часть первая. «Неудобная мишень…»

Полная версия

Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
1 из 8

Юрий Москаленко

Судьбе вопреки. Часть первая. «Неудобная мишень…»

От автора

Не люблю ни политику, ни политиков, хотя иногда интересно следить за тем, что вытворяют эти уроды. После всего, что совершили с моей страной, Советским Союзом, не верю никому и ни в чьи обещания. Не пишу про СССР, хотя и считаю, что у меня детство было счастливое и, хотя не было тогда у нас компьютеров, интернета и айфонов, но жили мы намного счастливее теперешних детей.

История неблагодарная штука. Её пишет тот, кто у власти. В угоду политическим дивидендам её переписывают, ввергая бывших на олимпе в грязь. Не хочу к этому иметь отношение – противно. Потому и не берусь ворошить пласты истории и очередной раз переворачивать события, как я их сам понимаю.

Не буду.

Да! В этой книге я цепляю нынешнее время, в котором живу. Устами главного героя, высказываю моё личное мнение на события, произошедшие ранее со мной или свидетелями которых я был лично. И очень часто моя правда будет идти вразрез с правдой официальной, что так часто совсем недавно освещала СМИ. В этой книге и Советского Союза не будет, хотя есть в планах уделить внимание в другой книге немного тому времени, но, очень вскользь, и уж точно не буду, как многие авторы, его спасать.

Его приговорили, он был обречён. Люди его сами предали, молча получая в партийных организациях свои учётные документы. Помню этот момент, заставший меня в Закавказском военном округе. Главный гарант партии её сдал, КГБ прогнило, а ведь именно оно должно было уничтожать внутреннюю контрреволюцию. Подонки!!!

Да и нынешняя плеяда контрразведчиков недалеко ушла от своих предшественников. Если её структура сейчас представляет из себя сборище бывших стукачей, которыми все они поголовно были ещё со времён военных училищ, или других образовательных учреждений. Устройство клановое и посторонние люди в её структуре, не люди системы, в ней прижиться никак не могут. Но, надеюсь, в отличие от бывших ублюдских КГБшников, сливших СССР, нынешняя плеяда плаща и кинжала не продаст Вована за печенюшку, а мы не переживём очередной виток истории со сменой власти, во времена перемен…

Буду честно писать, что нравится в нашем мире, что нет, но это моё личное мнение и никому его я навязывать не собираюсь. Считаете по-другому? Да, за ради, господа бога! Никого не хочу ничем обидеть, хотя, наверное, всё равно придётся, в процессе повествования.

Немного зацеплю Чеченскую первую компанию, Закавказье и вообще армию. Достанется и структурам карательной направленности. Постараюсь не трогать зону, честно скажу, не тема для написания книг, а вся эта муть про воров у нас на книжных прилавках – это эпосы тех, кто никогда за решёткой не был, за редчайшим исключением. Сам был, но это не то, чем бы мне хотелось хвастаться – выброшенные из жизни годы…

Не будем трогать сидельцев, им честно, не позавидуешь.

Здоровья вам там, каторжане!

По сему, прошу не судить строго, кто ещё тут, что же, для тех и начнём…

«Книга в стиле фэнтези – реалити – онлайн. Присутствуют реальные мемуары участников боевых действий в Чечне в первую чеченскую. Все фамилии подлинные.»

Вместо пролога

РЕН ТВ:


– … Целью террористических атак стали несколько городов по всему миру. Из турецкого аэропорта «Анатдел», где свила себе гнездо террористическая ячейка, вчера, заряженные мощными взрывными устройствами, вылетели практически одновременно с промежутками по времени в несколько минут, семь самолётов с пассажирами не борту. Спасло мир, лишь желание террористов наказать правительство стран, наиболее яростно борющихся с ИГИЛ, что дало запас во времени. Самолётам нужно было преодолеть разное расстояние до аэропортов назначения. По счастливому стечению обстоятельств, первым из этих самолётов-камикадзе отправлялся борт в Россию. Установлено, что всего было семь самолётов самоубийц, посланных в такие страны как США, Россия, Англия, Франция, Канада и Иран. В Соединённые Штаты Америки вылетело два таких самолёта. Удивляет, с какой лёгкостью ИГИЛовцам удалось пронести на борт самолёта, в качестве багажа, взрывные устройства и оружие, несмотря на все, предпринятые, меры безопасности в аэропортах. Из источников министерства обороны Великобритании стало известно, что возможно, одно из устройств представляло собой попытку изготовления грязной ядерной бомбы малой мощности, но становится страшно от одной мысли, какие бы последствия ждали населённые пункты с населением в несколько миллионов человек, когда над ними произошёл бы подобный подрыв. По оперативной информации о готовящемся теракте, на борт самолёта, взявшим курс в Москву, была оперативно переброшена группа спецназа ФСБ под руководством полковника Федеральной Службы Безопасности России Чистосердова и введена на борт в качестве пассажиров. После взлёта, когда террористами была предпринята попытка захвата самолёта, усилиями группы полковника, выявленные террористы были ликвидированы. Никто из пассажиров и членов экипажа не пострадал. Борт экстренно совершил посадку в ближайшем аэропорту, вернее военном аэродроме под Моздоком. Обезвредить взрывное устройство не получилось. Согласно таймеру, установленному на бомбе, времени оставалось не так уж и много. Командованием антитеррористического центра было принято решение затопить борт, как можно дальше от берегов России, в Чёрном море. На выполнение этой операции согласились штатные пилоты в составе группы специального назначения, экипированные, в том числе, и штатными парашютными системами. В семнадцать часов сорок четыре минуты по местному времени, в районе города Сочи, в акватории Чёрного моря на удалении, трёхсот километров от берега, был зафиксирован взрыв малого ядерного заряда эквивалентом в двадцать килотонн. Жертв и разрушений нет. Волна от взрыва ожидается в районе Адлера через двенадцать часов. Все службы подняты по тревоге. Мониторинг службой РХБЗ Черноморского Флота России ведётся в круглосуточном режиме. Это все новости к этому часу. Оставайтесь с нами. Мы следим за развитием событий. Не переключайтесь… оставайтесь с нами на нашем канале…

Глава первая

Вечером, не спеша, поднимаюсь на пятый этаж. В руках пакеты из «Пятёрочки». Двести граммов творога, пачка однопроцентного кефира и полкило гречки. И вся добыча.

Уссурийск – это не тот город, где летом и зимой дышится легко. Как-то слышал, что типа, он входит в десятку самых загрязнённых городов России. Но враки, наверное. Хороший город, да и почище в нём стало, за последние пять лет.

Пять лет…

Вот вспомнил, что забыл в магазине порошок стиральный купить.

«Да и ладно, подумаешь, устрою стирку не сегодня, а завтра, например. Надоело уже, словно по расписанию, жить!» – подумал я.

Взойдя на лестничную площадку, начал судорожно рыться по карманам, в надежде быстрее найти ключи.

Двушка, доставшаяся мне после, даже не знаю, как сказать. Развода-то как такового-то и не было. Выдали с барского плеча. После пребывания в зоне, пустые маленькие комнаты квартиры показались царскими хоромами. Квартира находилась на последнем этаже панельного дома, остро нуждающегося, как и моя жизнь, в капремонте. Восхождение к небесам пятого этажа казалось бесконечным. Я хотел есть, но ещё больше, я хотел в туалет.

Притопывая и сжимая причинное место, я спешно открыл дверь, бросил у дверей пакеты и ринулся в совмещённый санузел.

А и правду говорят, что для счастья много не надо. Мощная струя мужчины, не знакомого с простатитом, разлетелась брызгами по стенкам унитаза.

Сейчас бы жена сразу набросилась: «Сергей, ну сколько можно в обуви по квартире ходить, ну сколько раз тебя просить, ведь тапочки есть?!», и бу-бу-бу, ду-ду-ду!

Я довольно улыбнулся – есть плюсы в холостяцкой жизни!

Я сполоснул унитаз. Сливной бачок сработал со звуком взлетающего самолёта. Вымыл руки в раковине и прошёл в коридор, прикрыть двери и наконец-то разуться.

А теперь можно и кухню посетить.

Ну-с, что у нас здесь имеется?

Мозг просканировал скудное содержимое холодильника, задержался на бутылке пива и выдал команду руке. Секунда – и рука ловко, с прокруткой, вскрыла негодницу. Ячменный напиток влился в желудок и погасил голодные спазмы. Тёплая волна прокатилась по телу, и оно с удовольствием выдохнуло отрыжкой напряжение очередного прожитого дня.

Наступило приятное расслабление. Ласково подкатилась лень.

Продолжая осмотр холодильника, я попутно подчищал его недра: остаток копчёной колбасы, завалявшийся ломтик скумбрии холодного копчения и глазированный сырок плавно вошли в меня, как в удава. Засохший кусок сыра был недоверчиво обнюхан, опробован на зуб, и со словами «Будем считать, что ты пармезан», отправлен вслед за сырком.

В дальнем углу полки сиротливо корчился огурец и мутно белел целлофановый пакет со склизким куском докторской колбасы.

«Ничего, помою, пожарю с яйцами – нормально будет».

Скоро пенсия на карточку упадёт. Вот тогда погуляю, трогать невеликие сбережения на счету ВТБ не стоит, переморщусь, а пока…

Да, холостяцкий ужин – это, конечно, не домашние котлетки жены, хотя я и сам не промах и в состоянии себя ими побаловать, но откровенно лень.

Ну ничего, свои плюсы в такой жизни тоже имеются!

Я выложил продукты на стол, включил, наконец, свет и обнаружил себя в верхней одежде. Проделав короткий путь до прихожей, разделся и, довольно потирая руки в предвкушении ужина, вернулся на кухню.

Через полчаса грязная посуда аккуратной горкой лежала в раковине, а я, прихватив с собой бутылочку пива, переместился в диванную – так я называл свою комнату, главной достопримечательностью которой являлся, как несложно догадаться, диван.

Диван был новый, широкий, практичного коричневого цвета. Слева от него располагалась, заменяя прикроватную тумбочку, табуретка. Перед ним стояла ещё одна табуретка – многофункциональная, так как служила журнальным столиком, пуфиком и компьютерным столом одновременно. Напротив, дивана висел большой телевизор – «приданное», которое я себе купил сам. Возле окна притулился платяной шкафчик. Время от времени он неожиданно распахивал дверцы и исторгал часть впихнутого содержимого. С потолка на чёрном кривом шнуре свисала лампочка жёлтого цвета – в тёмные вечера она освещала комнату тёплым светом ушедшего лета.

Лето!

Летом пять лет назад я ещё был женат. Двадцать три года семейной жизни… Это срок.

Я удобно устроился на диване, блаженно водрузил ноги на табуретку, включил телевизор и довольно улыбнулся: как же здорово нажать на кнопку пульта и – на тебе, Серый, смотри сразу свой любимый спортивный канал!

Кто там сегодня играет? Голландия – Дания?

Зазвонил мобильный.

«Блин! – огорчился я. – Забыл телефон на кухне!»

Ха, нечего расстраиваться! Прелесть моей квартиры в том, что все рядом. Пять шагов – и ты на кухне. Три шага – в туалете. Ещё шаг – и ванна к твоим услугам. Чудо, а не квартира – все под рукой! Ещё пару шагов и спальня…

Звонил новый знакомый, сосед по гаражу.

«Наверное, снова деньги нужны», – раздражённо подумал я.

Но оказалось, он звонил не просить денег. Оказалось, что он вообще ошибся номером! Между прочим, мог бы и соврать. Мог бы просто произнести набор дебильных фраз из американских фильмов, типа: «Привет! Ты в порядке? Уверен? Ладно!»

Смех, а не вопросы у этих американцев! Может, они задают такие формальные вопросы потому, что не умеют испытывать нормальных чувств? Иначе какого хрена разговаривать шаблонами и спрашивать у чувака, пять раз упавшего с небоскрёба:

– «Ты в порядке?»

А он такой, соскребаный с асфальта, открывает заплывший глаз и с трудом выдавливает из себя:

– «Да, я в порядке».

– «Уверен?»

– «Уверен!» – отвечает чувак и умирает.

И все вокруг недоуменно так:

– «Мы его потеряли…»

Или это перевод такой дебильный? Или это мир такой стал, что никому друг до друга дела нет, живут все без эмпатии, мать их?!

Сосед один живёт. С женой развелись ещё пару лет назад. Сын вырос. Нечасто, но навещает.

Жалуется соседушка, что по душам поговорить толком не получается с потомком…

Куда все девается?

– «Сын, я ж тебя на велике учил кататься! – причитает Пётр – Я ж тебе твою отчаянную башку зашивал, когда ты решил съехать с лыжной трассы и кубарем летел с горы в Арсеньеве, пока не уткнулся в сосну и не стряхнул с неё стаю птиц! Я даже уроки с тобой делал! А ты мне сегодня: «Ой, привет, пап! Это я не тебе звоню, это я номером ошибся!» – и короткие гудки.

Плачет…

Я расстроенно вздохнул и повертел в руках телефон, раздумывая, кому бы позвонить. Я перебрал в уме короткий список новых знакомых и понял, что никому не хочется звонить.

Может, зайти на сайт знакомств? Полгода назад зарегистрировался там, а месяц назад вступил в переписку с девушкой двадцати восьми лет и все не мог решиться на встречу с ней. Что ей надо от меня, сорокасемилетнего мужчины, я понимал: рестораны, подарки, красивые слова, цветы в обмен на её гибкое, резиновое тело. А вот надо ли мне это сейчас, я не знал. Нет, не денег жалко! Жалко чего-то другого, чего-то такого, что течёт ещё в душе горным ручейком, и хочется сберечь его, не загадить. В общем, сайт знакомств тоже отпадал. Не то настроение.

Странно все-таки получается! Был женат – погуливал. А сейчас – холостяк и, казалось бы, гуляй, Серёга! А Серёге чего-то и не хочется.

Может, а не хочет. Депрессия, что ли?

Отбросил телефон на край дивана и потянулся за бутылкой пива. Тапка соскользнула с ноги и шлёпнулась на пол. С сожалением посмотрел на неё и вспомнил любимого пса – старого лабрадора Фила, который остался с женой. «Сейчас бы Фил подал мне тапку», – подумал я и загрустил. Представил, как Фил нехотя бредёт к тапке, поднимает и кладёт её на диван рядом с со мной, а потом, виляя хвостом и преданно заглядывая в глаза, пристраивает свою умную лобастую голову мне на колени и ждёт, когда я благодарно потреплю его, говоря:

«Молодец, спасибо, дружище!»

Я очень скучал по Филу, но поселить его в тесной комнатёнке и оставлять в одиночестве на весь день, было плохо для пса. Да и не в этом была проблема. Я умер для Фила. Для всех умер, или и вовсе никогда не существовал. Фил доживал свой век в просторах трёхкомнатной квартиры. Хотя я сейчас и не уверен, не знаю, как и где живёт моя бывшая…

– Го-о-о-о-о-л!!! – долгий ликующий крик комментатора вырвал из раздумий.

«Что ж они так истошно орут?!» – с неожиданным раздражением подумал я о победном крике болельщиков, слившемся с захлёбывающейся речью комментатора, и поймал себя на слове «истошно». Это слово моей бывшей жены. Она всегда просила: «Серж, да сделай ты телевизор тише! Нет сил уже слушать эти истошные вопли!»

Я выключил громкость: теперь скандинавы бегали и ликовали, как в немом кино.

Странно: вот сижу и смотрю матч в полной тишине, а мог бы врубить звук на полную громкость, как делал это обычно. Но не хочется.

Случайный звонок соседа, и его плач насчёт сына, растревожил душу.

Юрка вырос у него и уже несколько лет, как жил отдельно. Они остались с женой вдвоём и вдруг поняли, что говорить им не о чем, а присутствие друг друга только раздражает. Пётр устал от постоянного брюзжания и недовольства жены. Жена устала от Петра. Однажды они сцепились по какому-то пустяку. Конечно, виноват был он. Конечно, он опять сделал что-то не так, или вообще забыл сделать. Пётр не помнил, из-за чего они поругались в тот вечер, но из искры разгорелось пламя.

Со слов соседа Марина метала молнии, глаза были злыми, слова обидными, и Пётр подумал: «Зачем я живу с женщиной, которая ненавидит меня?» Он захотел сделать ей больно в ответ и предложил: «Может разведёмся, раз всё так плохо?» Жена замерла, замолкла на полуслове, как будто на неё ушат воды вылили или под дых дали. Пётр сам не ожидал такой реакции. Она хлопала глазами, ошарашено смотрела на него, а он мстительно думал: «Ну что, дорогая, ничья? 1:1? Думаешь, ты меня не достала своим вечным недовольством и брюзжанием?»

Мы часто по вечерам в гараже под селёдочку и полтишок хорошей водочки говорили за жизнь. Я всегда молчал. Не о чем мне рассказывать. Нет меня в этом мире. А Петро и вовсе думал, что я из молчи-молчи, тем более ко мне, и правда, часто наведывались подозрительные субъекты на чёрных машинах с интересными номерами. Вот и делился он, о наболевшем.

За все прожитые годы они ни разу с женой не говорили о разводе, потому-то его предложение и произвело эффект разорвавшейся бомбы. Но Маринка быстро пришла в себя и нанесла ответный удар: «Хорошая мысль, Петя. Давай разведёмся и сбережём друг другу нервы».

А ещё говорят, что женщины за семью мёртвой хваткой держатся. Его жена – исключение. С этого вечера началось настоящее отчуждение.

Иногда он жалел о сказанном. Все-таки столько лет прожито вместе, все привычное, родное. А развод – это же столько сложностей! И так не хочется всё менять! Несколько раз он предлагал Марине не разводиться, но в ответ видел её подчёркнуто отстранённое и враждебное лицо. Каким-то шестым чувством он вдруг понял, что жена знала о его любовных похождениях. Знала, молчала и не прощала. И не простит никогда. Так и будет жить с обидой, презрением и раздражением. Так и будет тюкать его каждый день. А что это за жизнь? Чем дальше, тем хуже будет. С годами отношения не улучшаются. И Пётр решил развестись.

Он представлял, как заживёт один. Хорошо заживёт! Нормально. Не пропадёт.

Они развелись, чем ввели в ступор всех родственников и знакомых. И только давний приятель спросил его, шутливо похлопывая по плечу:

– «Что, Петруха, узнала-таки Маринка про твои амурные дела?»

Узнала… А, кстати, почему он единственный, кто спросил об этом?

Пётр продал, доставшуюся ему по наследству от бездетной тётушки, комнату в коммуналке, добавил деньги и купил однушку на последнем этаже, в соседнем с моим, доме и даже на гараж хватило…

Карлсон, блин!

И вот теперь он и сидит, наверное, как я с бутылкой пива на диване, смотрит футбол, и стонет, что никому в этой жизни он не нужен, хотя уже и никто ему не мешает делать то, что он хочет.

Совсем, как я! Только у меня совсем другая история…

Свобода, а что с ней делать? Чё-то, как-то, ничё особенного-то и не хочется. Ни мне, ни ему. Может, за двадцать три года он приручился и стал хоть и плохо дрессированным, но домашним котом?

Но я уж точно не кот, а если и кот, то дикий…

Я вновь взял телефон. Повертел его в руках.

Когда-то в таком же Самсунге, здесь, в такой же маленькой коробочке, хранилась память о моей семейной жизни. Хотелось зайти в приложение «Фотографии» и пересмотреть все, что было снято за три года, прошедших с момента покупки смартфона. Но это только иллюзии. Конфисковали телефон вместе в хранящимися в его памяти файлами счастья – это теперь я понимаю, что именно счастья.

Вот и Петруха страдает.

Ни сыну, ни жене он больше не нужен. Его семья – фантом.

И тоже, как и я, ни сыну, ни дочери, ни бывшей не нужен… – только мою роль мужа в моей бывшей семье играет совсем другой человек.

«Хоть бы кто-нибудь позвонил!» – мысленно подумал я в тишине, глядя на телефон.

И телефон зазвонил, высветив на экране ненавистную надпись – куратор…

Не ответить я не могу. В квартире и прослушка и, наверняка, и припрятанные камеры есть. Всё есть, чтобы максимально качественно портить мне жизнь.

– Слушаю… – тяжело выдохнув, прошептал я в трубку.

– Моё почтение, Сергей Евгеньевич…

Я напрягся.

Вообще-то я уже пять лет как Николаевич, а тут… меня называют моим СТАРЫМ отчеством. Да ещё кто?!

– Чем обязан, Василий Иванович? – нервно играя кадыком, поинтересовался я.

Он такой же Василий Иванович, как я Шумахер. А ведь по документам, и правда, полковник Василий Иванович Чапаев. И усы ради прикола такие же отпустил. Чтобы быть похожим на прославленного комдива.

– Надо встретиться. Как у вас со временим, Сергей Евгеньевич?

Куратор по какой-то причине продолжал меня величать по-старому, так, как когда-то нарекли меня родители.

– Можно и у меня, а со временем, да как вам угодно будет. Я совершено свободен, вот уже третий год. – осторожно предложил я.

Шпилька в сторону ФСБшников. Всё-таки два года зоны не за что – это довод…

Но мою шпильку, словно не заметив, куратор пропустил мимо ушей.

– У вас?! – минутная заминка. – Хорошо! Сейчас только записывающую аппаратуру отключу. Она вам больше уже не понадобится.

А вот тут у меня всё опустилось. Я реально испугался за свою жизнь.

«Неужели приняли решение меня ликвидировать?» – Металась мысль у меня в воспалённом от страха, мозгу…

– Буду через час, ждите!

И потом гудки…

Есть час попытаться куда-нибудь убежать. Хотя, смысл? Ну, буду потным трупом, и всё. Ведь явно загон устроят, а так хоть оттянусь напоследок. Магазин есть неподалёку. Прикуплю пельменей. Коньяка пару фуфырей, возьму нерки баночку в виде пресервов. Неплохо камчадалы научились её делать, правда, по стоимости – мама не горюй!

Сейчас пельменей отварю, часть обжарю. К коньячку ещё Колы прикуплю. Знаю, что нельзя мне. Знаю, что вредно, но теперь-то уж чего бояться? Я уже всё равно приговорён.

Лимончик не забыть, и колбаски копчёной, сухой. Дорого и расточительно, но чего эту пенсию теперь беречь?! Понятно, что сегодняшний вечер мне не пережить…

Шёл в магазин и думал… и кому я там, на небесах дорогу перешёл, или на любимый мозоль наступил, что мне, вот уже столько лет, не дают спокойно пожить? Ладно, военным стал по глупости и по убеждениям. Но тогда Советский Союз ещё был. Потом повезло, в Германии послужить успел, но затем… девяносто четвёртый и привет, Великая Ичкерия!!!

* * *

Тяжела и неказиста жизнь военного связиста

Для меня чеченская война началась 1 декабря 1994 г. На стационарном узле связи начался прием телеграмм из штаба СКВО. Смысл полученных распоряжений – обеспечить выгрузку частей 8 корпуса (8АК, г. Волгоград) на станции Кизляр. Мне было предписано обеспечить связь до развертывания УС 8АК. От нашей роты 2 декабря пошли Р-161, Р-440, Н-18-3, Р-142 и п-256. Я не поехал, остался в ППД. Через 5 дней они вернулись, загнали машины в боксы. На утро выгнали технику для обслуживания. И тут пошли новые телеграммы. Замкомбрига, прочитав текст прямо на рулоне бумаги, (уже были новые тлг аппараты) слегка сбледнул с лица. Единственной фразой, которую от него услышали «Это предварительные боевые распоряжения». Вместо обслуживания техники её заправили и начали формировать новую колонну. В неё вошли все прежние машины плюс Р-145БМ и Р-409. 9 декабря колонна под моим командованием вышла в Кизляр. Оказалось, что части связи 8АК не могут обеспечить связь и приказали через округ сделать это нам. В рейс выехали л-т Долгополов на Р-145БМ (не доехал, БТР сломался и вернулся в ППД), л-т Калашин, л-т Пулитов и пр-к Заманов на Р-440. По прибытии в Кизляр мы развернулись, дали связь, закрыли каналы и стали на дежурство. Идиллия для меня длилась ровно до 10 декабря. Меня вызвал начальник связи (НС) 8АК п-к Никифоров Виктор Васильевич. Мы с ним были знакомы с 1990 года, когда из Германии ездили на стрельбы ракетной бригады в Кап. Яр, он был в составе посредников, а я обеспечивал связь штабу руководства. Жил он тогда в моей Р-142. Ну и по результатам учений видел, на что я способен. Когда я прибыл, он задал вопрос «Ты Р-142 знаешь?». Я честно ответил, что в принципе знаю, и могу устранить простейшие неисправности, но если дело касается ремонта в полевых условиях – я вряд ли что-то смогу сделать. Далее он мне объяснил, чего от меня хотят.

– Впереди 8АК идет 63 полк ВВ (ангарский), для связи взаимодействия была отправлена Р-142 с экипажем (начальник Р-142 – сержант, радист и водитель). Станцию развернули, запитали-связи нет. Съезди туда, обеспечь связь взаимодействия по КВ или УКВ радиосвязи. Желательно в закрытом режиме.

Меня посадили в УАЗ-козлик и мы двинулись вглубь степи. Ехали часа полтора-два, расстояние было около 100 км. Я

приехал, представился командованию – заместителю командующего СКО ВВ генерал-майору Лобунец Михаилу Ивановичу и полковнику из Главкомата ВВ Гливка Ивану Михайловичу. С нами был п/п-к из оперотдела 8АК, не помню, как звали. Жили Лобунец и Гливка в заднем отсеке аппаратной, я заночевал в переднем. Связь я

установил практически сразу в КВ диапазоне, а вот когда дошло дело до закрытия канала аппаратурой ЗАС, оказалось, что ключевые документы несовпадают. У ВВ – свои блокноты КД, у

На страницу:
1 из 8