Ярослав Мудрый. Великий князь

Новгородцы опомнились, да поздно: старосты концов и улиц в крепкой руке посадника, им тоже от варяжских купцов изрядно перепало. Одни кузнецы пошумели, но сторонников посадника на вече не перекричали.

И вот теперь иноземные купцы надумали испытать нового князя.

– Сожалею, господа честные купцы, но трогать кузнецов и другой мастеровой люд, что разместились в городе по Волхову, не дозволю.

Но купцы, уже ведая пристрастие Ярослава к торговым людям, не отступались:

– И всего-то десяток кузниц передвинуть. Волхов всех примет. Без новых же гостиных дворов Хольмгарду[27] большие убытки нести.

Купцы били по больному месту. Ярослав, как никто из русских князей, гостей боготворил, ради них он на всё пойдет.

– И кузнецы внакладе не останутся. Денег столь отвалим, что им и за три года не заработать. Чернь будет довольна.

Купцы перестарались. Последние слова покоробили Ярослава.

– Чернь? Таким словом на Руси подневольных людей и холопов называют. Ремесленник – не холоп, а свободный человек. И кузня, и изба, и земляной надел, кои навсегда закреплены за мастером, в полной его собственности. И никакой князь мастеровому человеку не указ. Так что вновь повторю: ни кузнецов, ни других ремесленников трогать не намерен.

Гости сникли. Убытками Ярослава не напугать, ведает: никуда-то купцам не деться. Новгород – не тот город, который можно и стороной обойти. Не обойдешь! Все северные и западные торговые пути в Новгород сходятся. Но как быть? Не за крепостными же стенами гостиные дворы ставить.

– А вот как, господа честные купцы. Бывал я на вашем дворище. Не спорю, тесновато, избы и клети впритык. Но коль пораскинуть мозгами, дворы ваши можно и удвоить.

Гости недоуменными глазами уставились на князя.

– Как удвоить? Сам же сказывал: впритык.

– Да очень просто, господа честные купцы. Разбирайте кровли и возводите срубы в три яруса. Верх – под жилье, а два нижних – под товары. И лесом, и плотниками помогу.

Купцы оживились. Как сами не додумались? Вот уж действительно: не ищи мудрости, ищи простоты. Да и лес Ярослав посулил. Новгородский же лес немалых денег стоит. Новгородцы сплавляют его по десяти рекам: Ловати, Полымети, Мшаге, Шелони… Древесина плотами перегонялась через Ильмень к истоку Волхова, где несколько предприимчивых артелей держали большие лесные склады, кои тянулись по берегам Волховского истока на несколько верст.

Сюда на торги приплывали княжеские и боярские тиуны, купцы и ремесленники. Кто запасался дровами, кто – деловым лесом для возведения изб, клетей, хором и всевозможных построек, кто – сухим, выдержанным под навесами лесом для различных поделок. Особую выделку и особую цену имел корабельный лес.

Плотников же в Новгороде – не занимать. Не прошло и года, как поднялись над варяжским частоколом трехъярусные гостиные дворы.

Купцы поставили себе особую церковь («божницу Варяжскую»). Ярослав от имени новгородцев заключил договор с немцами и готландцами[28]. Немецкие купцы разделялись на две гильдии – морскую и сухопутную. Как те, так и другие делились еще на зимних и летних. Зимние приезжали осенью, по последнему пути, и зимовали в Новгороде. Весной они отъезжали за море, и на смену им приплывали летние купцы.

* * *

Месть новгородцев была страшной. Натерпелась унижений и зла русская душа. А коль она взорвется – удержу нет. Крушит и ломит всё, что под горячую руку попадет. Угодило под нее и Варяжское дворище. Красного петуха не пустили (огонь может переметнуться и пожрать весь город), но торговые клети подчистую опустошили.

Сторожа, застигнутые врасплох, норовили остановить ожесточенную толпу, но их перелобанили дубинами – и сторожа пали.

Обрели смерть и два купца. Один – из свеев, другой – из земли немецкой.

Ярослав вернулся в Новгород на другой день после побоища. К нему тотчас явился ярл, властитель Дротнингхольм-фиарда, Рагнар, второй предводитель (после Эймунда) варяжского войска. Он был взбешен:

– Треть моих воинов перебита новгородцами. Мы не хотим больше служить новгородскому князю. Через день я заберу своих викингов к морю, но прежде мне нужно предать погребальному костру павших.

Тяжело было в этот час Ярославу. Он мог бы возразить ярлу: «Варяги наняты князем и Господином Великим Новгородом на три года. Золотые и серебряные гривны заплачены. Викинги поклялись своим богом Вотаном и оружием, что будут верно служить Новгородской земле весь урочный срок».

Но спорить с ярлом бесплодно: викингов Рагнара, привыкших разбойничать без страха за свои жизни, уже не остановить.

– Поступай, как знаешь, Рагнар. Мой боярин укажет, где захоронить твоих воинов.

Викингов хоронили по варяжскому обряду, в пяти верстах от Новгорода, на одном из холмов Ильменя, на котором были сложены огромным костром сосновые, еловые и березовые деревья, очищенные от сучьев.

Убитых доставляли на носилках, покрытых черными покрывалами. За носилками следовали Эймунд и Рагнар, а уже за ними воинским строем, «кабаньей головой», – викинги. Все – в полном ратном облачении: в шлемах с узкими прорезями для глаз и рта, кольчугах, с овальными щитами, копьями и мечами. Поверх доспехов развевались на говорливом ветру длинные черные плащи, отороченные мехами.

Встречь похоронной процессии изредка попадались подводы огнищан. Мужики, завидев закованных в железо викингов, поспешно уступали дорогу.

Варяги! Наплывают, будто черные зловещие тучи. Пронеси, отведи от беды, боги!

Варяг для северного огнищанина, что печенег для южного оратая. Он грозен и жесток, его меч и копье не щадят ни седого старца, ни дитя малое. Сколь раз уже бывало, когда викинги нападали на беззащитные селения, уничтожая всех и вся, забирая годами нажитое добро и сжигая жилища.

Злые, надменные варяги… Сейчас они, бряцая тяжелой броней, идут молча, идут на свою тризну. Позади «кабаньей головы» тянутся со связанными руками понурые, полуголые рабы. Варяги подталкивают их острыми наконечниками копий. Рабы стонут, вскрикивают, по их телам струится кровь. Их восемь человек – по два на каждую сторону погребального костра.

Тела викингов уложили на деревья. Их много, очень много! Получилось четыре кольца из мертвецов. Их восковые лица с открытыми глазами обращены к небу, к великому богу Вотану.

Эймунд снял с головы двурогий шлем и сбросил с себя черный плащ. Его стальная броня состояла из двух частей. Одна, украшенная золотой и серебряной насечкой, закрывала грудь, другая – спину.

Эймунд кивнул Рагнару, и тот подошел к нему. Он должен подойти, ибо Эймунд – предводитель всей варяжской дружины, знатный конунг[29], в котором течет кровь скандинавских королей.

– Твое войско, Рагнар, потеряло многих славных викингов, моих – меньше, а значит, тебе выпала честь достойно наградить бесстрашных потомков Вотана. Начинай, ярл!

Рагнар также снял шлем. Его рука в железной чешуйчатой перчатке потянулась к мечу.

Дружина замерла, дожидаясь действий ярла. А тот пошел вокруг погребального холма. Павшие викинги, казалось, сопровождали вождя своими остекленевшими глазами.

Рагнар подошел к первой паре расставленных рабов и вытянул из драгоценных ножен меч. Варяжский меч! Он короче русского, зато тяжелей и шире.

Глаза ярла при виде рабов стали жестокими. Нет, рабы не виноваты в гибели викингов. Павшие жаждут мести, они должны услышать беспощадные слова, увидеть казнь «убийц».

– Славные дети Вотана! Прежде чем уйти к богу, вы насытитесь кровью коварных людей Хольмгарда и услышите их отчаянные вопли. Радуйтесь, дети Вотана!

Казнь «коварных людей» была жуткой. Душераздирающие крики огласили притихшие воды Ильменя. Вначале острие меча вонзилось в правый глаз раба, затем – в левый. Невольник корчился по земле, а немилосердный меч отсекал ступни ног и кисти рук, и чем безумнее кричал «хольмгардец», тем все больше ожесточались холодные сердца викингов. Они не испытывали жалости, ибо с детства их приучали к кровавым войнам, грабежам и насилиям, что они и успешно делали в приморских землях Британии, Франции, Италии, Сицилии, Сардинии, Испании, Северной Африки, Сирии, выполняя заветы отца богов Вотана.

Рагнар ступил к следующему невольнику, а к обезображенному телу подбежали викинги и принялись рассекать его на куски.

Павшие дети Вотана будут довольны. Они отомщены и теперь могут спокойно переселиться на небо.

Окровавленные останки рабов были брошены к ногам мертвых героев. Вскоре запылал гигантский костер и обратил героев в пепел.

Викинги расселись вокруг погребального костра, пили из баклажек терпкое красное вино и слагали сагу о своих бывших соратниках. К вечеру, когда потускнели угли и пепел остыл, варяги набросали на прах воинов высокий курган…

Глава 13

Смертный грех

Угодил Ярослав меж двух огней. Правда была на стороне новгородцев. Одним махом остановили бесчинства варягов. Не привык Господин Великий Новгород сносить обиды, вот и обрушился на заморских наймитов. Воинственно обрушился, оголтело: новгородский люд самый буйный, пойдет крушить – никакая преграда не удержит.

Переусердствовали. Под дубину попали не только викинги, но и два гостя. Среди заморских купцов – переполох и небывалое смятение. Гостиные дворы разграблены. Стоном исходят гости.

– Ни в одном граде такого разбоя не видели. Лиходей-град! Нищими стали. Так оскудели, что не на что домой возвратиться. Ноги больше не будет в Новгороде!

Тяжело Ярославу выслушивать такие речи. И от кого? От гостей, коих он, Ярослав, всеми силами приглашает торговать в стольный град Северной Руси, и не только приглашает, но и потворствует, дает немалые льготы. Недаром вся Европа ринулась в богатый Новгород.

Ныне же ограбленные купцы засобирались домой. Новгороду будет нанесен ощутимый удар. Во всех странах заговорят о новгородском погроме. И не только заговорят, но кое-где и расправятся с новгородскими купцами. Издревле существовал негласный договор: гости были как бы заложниками за торговых людей Новгорода, кои забирались в чужие земли.

Убиты свейский и немецкий гости. Та же участь теперь ждет в Скандинавии и Германии новгородских купцов. Господи! А ведь к немцам только вчера отъехал Силуян Егорыч. Добрый содруг. Император Генрих, изведав о гибели своего соотечественника, прикажет казнить Силуяна.

Ярослав тотчас позвал Могуту.

– Спешно снаряди за Силуяном бывалого вершника. Пусть мчит одвуконь, и чтоб без купца не возвращался.

– С купцом прибудет, князь, – спокойным голосом молвил боярин. – Силуян торопко не ездит, не так уж он и далече.

Могута удалился, а князь вновь углубился в думы. Конечно, он, Ярослав, постарается найти виновных и каким-то образом возместить убытки купцов, но славу гостеприимного торгового города не вдруг вернешь… Не вернешь и дружину Рагнара. Его викинги уже снаряжают корабли. Уйдут с Новгородской земли в поисках более безопасного места. Конунг Эймунд остался, но уход викингов Рагнара скажется на силе новгородского войска.

Теперь новгородцев и наймиты, и купцы опасаются, и сие недоверие к городу надо истреблять. Жестоко истреблять, иначе не будет больше веры ни княжескому слову, ни Господину Великому Новгороду. Как никогда сурово наказать зачинщиков погрома. Через смертную казнь.

На душу Ярослава словно многопудовая гиря навалилась. Он должен принять жестокое решение. Гости и варяги воспрянут духом, новгородцы же озлобятся. Могут и в вечевой колокол ударить да так шумнуть, что князю покажут от ворот поворот. И никакая дружина не поможет. Народу всё под силу, тем он и держится.

Но что же делать, милостивый Господи?!

Ярослав удалился в Крестовую палату и встал на колени перед поклонным крестом и киотом. Послышались его мольбы:

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Т м у т о р о к а н ь – древнерусский город Х – ХII вв. на Таманском полуострове. Тмутороканское княжество в результате борьбы с половцами и Византией прекратило существование в начале ХII в.

2

С у р о ж с к о е м о р е – Азовское.

3

С у м е ж ь е – древнее название границы.

4

Дубовый храм простоял в Новгороде 60 лет. В 1050 г. на его месте был возведен Ярославом Мудрым каменный собор. «Умереть за Святую Софию» означало защитить родной город.

5

Два других конца – Загородский и Плотницкий – возникли позже, в ХII – ХIII вв.

6

П о в и т а т ь с я – в данном случае: пожать руку или обнять за плечо.

7

А. Поппэ, профессор Варшавского университета, русист. Автор разделяет мнение польского ученого, чьи современные исследования еще больше укрепляют позицию автора в так называемом деле убийств князей Бориса и Глеба.

8

С т е м м а – византийская корона.

9

В а с и л е в с – император, государь.

10

Ф р я ж с к о е – итальянское.

11

Первого сына Ярослав Мудрый назвал в честь первого храма Ильи, возведенного в Ярославле

12

Ч е р в е н с к и е г о р о д а – древнерусские города-крепости Х – ХIII вв.: Червен, Волынь, Сутейск и другие.

13

Р я д н а я г р а м о т а, р я д – договор, соглашение.

14

К о р с а р ы – морские пираты.

15

Громадное значение имел путь, связывающий Новгород с Волгой. Изначальное его направление выводило по реке Поле и ее притокам к озеру Селигер и верховьям Волги. Значительно позже был проторен водный путь по реке Мсте, а также по суше на Торжок, от коего шла прямая дорога по Тверце до впадения ее в Волгу. Мста выводила к Медведице, от нее можно было опять-таки попасть к Волге, там, где в нее впадала река Нерль, по коей можно было двигаться через Ростово-Суздальские земли в Хвалынское море и страны Арабского Востока.

16

Ю г о р с к а я з е м л я – историческое название Северного Урала и побережья Северного Ледовитого океана от Югорского Шара (пролив между островом Вайгач и берегом материка Евразия, соединяет на юге Баренцево и Карское моря) до устья реки Таз, населенных югрой. Во второй половине XV в. постепенно включена в Российское государство. Ю г р ы – хантские и отчасти мансийские племена.

17

С т у д е н о е м о р е – Ледовитый океан.

18

С а м о е д ы (летописн. смаоядь на саамском языке – земля саамов) – старое русское название саамских племен Северной Руси, позднее – название ненцев.

19

В ы ж л я т н и к – псарь.

20

Позднее Ярославль по количеству церквей действительно превзойдет Господин Великий Новгород.

21

Л я д и н а – сорный лес.

22

Р а т о в и щ е – деревянная часть копья.

23

Здесь в значении «с блестящей охотой».

24

Церковь Иоанна Предтечи сгорела во время пожара 1132 г. Сгорело и «Рукописание», составленное князем Ярославом. Однако в 1135 г., при князе Всеволоде, потомке Ярослава Мудрого, храм был восстановлен и составлено новое «Рукописание».

25

С в е и – шведы.

26

К о л б я г и – жители Прибалтики.

27

Х о л ь м г а р д – так называли Новгород немцы и скандинавы, что означало «высокий, неприступный город».

28

Жители острова Готланд в Балтийском (Варяжском) море, принадлежавшего Швеции.

29

К о н у н г – военный вождь у скандинавских народов.