Жизнь, любовь, страдания

«Надо от Воробья подальше держаться, – решил Червячок. – Он не ведает, что без таких тружеников, как я, его жизнь тоже закончится».

Разная зелень

Зеленый Лист, гонимый ветром, оказался на Дубе.

– Смотрю, ты такой же зеленый, как и мои листья, – промолвил Дуб. – Наверное, ты оторвался от своего дерева.

– Зеленый-то я зеленый, да не чета тебе! – возмутился Лист. – Я Доллар! Весь мир повидал, а ты стоишь тут, не двигаясь с места.

– Слышал я о тебе, – прошуршал листьями могучий Дуб. – Вижу, ты от увиденного умнее не стал. Тебе бы продать что-то, разрушить с выгодой. Из одной страны тебя выгонят – ты в другую пробираешься. Всего себя предложишь, проценты возьмешь и заживешь, ни о ком не заботясь. А у меня по всей кроне друзья гнездышки свили, в дуплах поселились, листочками укрылись от солнца, дождя и ветра. Я их оберегаю, а они за мной ухаживают, паразитов отгоняют. Мне тут хорошо, и друзьям тоже. Оттого я век здесь и живу. А тебя, если бы не обновляли из года в год, давно не было бы.

Тут ветер смахнул Доллар в ручей, и он поплыл по течению. Дуб посмотрел ему вслед, могучие его ветки заскрипели:

– Плыви, плыви! У нас с тобой, к счастью, разная зелень…

Старость

Куст Шиповника прожил много лет, видел все времена года – зиму, весну, лето и осень. Был он крепким, с красивыми цветами. И друзей у него было много: птички, зайчик, пчелки. Всем места хватало: кто на веточках, кто на цветочках, а кто под кустиком. Хорошо им вместе жилось.

Незаметно прошло время. Шиповник усох, веточки стали хилыми, листьев почти не осталось, а цветы совсем исчезли, видно, от старости. Осознав это, он с грустью склонился до земли. Друзьям таким он тоже был не нужен: под кустиком от дождя не спрячешься, под листочком тоже, цветочков нет, сладкий нектар не соберешь. Один Паучок иногда навещал Шиповника. Он плел паутину на сухих веточках и, сочувствуя ему, говорил:

– Как быстро ты состарился и оказался забыт всеми друзьями!

Кустик не верил, что все это с ним происходит, ему казалось, что внутри ствол его был ещё молодым, и отвечал:

– Мне бы только подняться, – отвечал Шиповник. – Я буду, как прежде, бодр, красив – и друзья ко мне вернутся…

Однажды порыв ветра приподнял его, он распрямился во весь рост и счастливо воскликнул:

– Во-от! Я же говорил, что поднимусь!

И казалось, что все его веточки зашуршали в ответ.

Но тут ветер затих, Шиповник опять упал, но не терял надежды, что ветер снова его поднимет и впереди еще будет долгая жизнь.

А Паучок сидел на веточке и гладил ее лапкой. Он знал, какая участь ждет засохший Шиповник, – его срежут на хворост.

Лучше не болеть

Клен познакомился с Березкой случайно: она росла под его кроной, а тут дождь грянул, и он накрыл ее густой листвой.

– Спасибо, – сказала она.

Так началась их долголетняя дружба.

Росли они возле реки, и было видно, как переплелись их корни. Вместе им был не страшен ни холод, ни дождь, ни жара. Ветер, пролетавший мимо, всегда радостно гудел:

– Завиду-ую вашей дружбе. Молодцы!

Но время шло. Первой заскрипела Березка. Пришла Пила и обрезала ее крону. Березке стало холодно, и она часто дрожала. Клен хотел ее согреть, укрыть своими веточками с листьями, но они стали уже не такими густыми, как в молодости.

Однажды Березка вздохнула:

– Я очень устала от такой жизни. Лучше бы меня срубили…

И Топор, которому убрать кого-то ничего не стоит, снес Березку. Упала она с берега в реку, а Клен за ней – корни-то у них были общие. Так и поплыли они рядышком в неведомое.

На следующий год там, где остался пенек, появился маленький росток – не то березка, не то клен. Ветер, пролетая мимо, нежно прогудел:

– Ты уж постарайся не болеть, дружок…

Судьба

Дощечка лежала на берегу озера, смотрела вдаль и мечтала:

«Вот бы мне обзавестись Парусом и уплыть за горизонт!»

– Там моя судьба! – говорила она всем.

Однажды волна подхватила ее и понесла. Но не к горизонту, а выбросила на песчаный берег.

– Ты нам нужна, – прошуршал Песок. – Лежаком у нас послужишь.

– Я согласна, но мне хочется сначала свою судьбу найти. Да и лежать мне не нравится, – ответила Дощечка.

Тут набежавшая волна опять подхватила ее, и Дощечка причалила у каменных валунов.

– Мы тебя не отпустим! – загудели они. – Мостиком будешь!

Вздохнула Дощечка: она устала от этих путешествий, да еще и намокла.

– Не хотела я быть мостиком, да, видно, придется. А судьбу, может, когда-нибудь найду.

Только она это сказала, как большая волна смыла ее и вынесла на середину озера. Там Дощечка неожиданно столкнулась с Парусом. Ее подняли, прибили к корме и написали на ней «Судьба». И Парус с Дощечкой помчались по волнам к горизонту.

Веточка Сирени

Возле дома во дворе росла Сирень, которая радовала всех фиолетовыми кисточками. Солнце обогревало ее. Пчелы облетали каждый цветочек и чистили лепестки. Сирень была счастлива.

Однажды ветер раскачал ее веточки. Одна из них заглянула в окно дома и увидела на подоконнике красные Розы в горшочках. Их поливали, каждый листочек бережно протирали, землю рыхлили, чтоб корням было легче дышать.

– Вот это жизнь! – с завистью воскликнула Веточка Сирени. – Сидишь в горшке, а тебе все готовенькое несут, обхаживают. Вот бы мне тоже там оказаться!

Прошло какое-то время, ее сорвали и поставили рядом с Розами.

– Моя мечта сбылась! – обрадовалась она – Я тут самая красивая. Все Розы в глиняных горшочках, а я – в хрустальной вазе. За мной будут ухаживать лучше, чем за ними, – и Веточка даже немного приподнялась, продолжая восхищаться собой.

Но она ошиблась: за Розами ухаживали, как прежде, даже от сквозняка оберегали. А ее, Сирень, как поставили в вазу, залили водой, так ни разу и не подошли. Да и сами Розы не нее не обращали никакого внимания, только и хвалились друг перед другом появлением у них новых бутонов. А у Веточки фиолетовые цветочки с каждым днем осыпались, и скоро она стала совсем голой.

«Никому я и тут не нужна, – вздохнула она. – Розы-то здесь прочно укоренились, а я для них – временное украшение».

Когда Веточку выбрасывали, она заметила во дворе цветущую Сирень и подумала: «Какая я была глупая! Зачем покинула ее, там ведь мои корни. Росла бы еще и росла!»

Одинокий праздник

Старик со Старушкой одиноко сидели за столом, где стояло шампанское, фрукты и много рюмок.

– С Новым годом, – сказал муж, протягивая жене любимую розу. – Крепкого тебе здоровья…

– А я тебе, дорогой, цветов не купила, – грустно ответила та. – Зачем зря деньги тратить? Простоят три дня, а потом выкидывай. Давай я тебя лучше поцелую, – и она крепко обняла его.

Стол и Стулья, которые много лет стояли тут и видели их молодыми, окруженными детьми, знали все их привычки и любили наблюдать за ними.

– Вот сейчас, – скрипели Стулья, – разольют они шампанское, выпьют, включат музыку и станут танцевать…

Но Хозяева, налив шампанского, только пригубили его и танцевать не пошли. Посмотрели на пустующие стулья, послушали музыку, посидели немного и, взявшись за руки, поднялись и пошли отдыхать.

– Спокойной ночи, родная, – сказал он.

– Спокойной ночи, дорогой, – ответила она.

За окном громыхал салют, поздравляя с Новым годом и желая всем счастья.

– А где же дети? – недоумевали Стол и Стулья. – Мы с родителями их так ждали…

В эту ночь старики долго не спали. Они все-таки надеялись, что дети вот-вот постучат к ним в дверь.

Амурчик

Мастер-скульптор делал маленькие куклы. Был он с добрым лицом, и все фигурки, сделанные им, казались на него похожими.

Вот и на этот раз он смастерил маленького пупсика с вьющимися волосами цвета золотистой ржи и веселой улыбкой. Одной рукой он держал лук, другой придерживал в натянутой тетиве стрелу. Казалось, что она вот-вот полетит к влюбленным, а сам он помчится дальше на своих чудесных крыльях и запустит стрелы счастья, находившиеся у него за спиной в колчане, и поможет тому, кто в нем нуждается. У пупсика глаза светились счастьем, будто говорили: «Я принесу всем радость!»

Скульптор назвал куклу Амурчиком. Может, потому, что сотворил его не из тяжелого гипса, а из резины. Амурчик был легок и даже умел говорить с помощью пищалки на боку:

– Уберегу-у! Уберегу-у вас-с!

Кто бы ни увидел Амурчика, всем он нравился. Одна дружная семья приобрела его на долгую счастливую жизнь. Он стоял в доме на самом видном месте, и если кто-то уезжал в дальние края, брал его с собой, как амулет, средство от болезней и несчастья. Амурчик, видно, знал, что всем нужен, и добрая улыбка не сходила с его личика и глаза не угасали.

В один из солнечных дней, когда не было ни ветра, ни туч и ничто не предвещало дурного, с неба упал самолет. Он разбился и загорелся. Его стали тушить, поливали пеной и водой. Огонь погасили. Перед всеми предстала картина с грудой искореженного металла и разбросанными вокруг вещями пассажиров, покрытыми черным пеплом. Наверху этой обугленной горы стоял мокрый Амурчик. Видно, таким он стал от воды, а может, и от слез. Глаза его были испуганными, рот застыл, словно он только что произнес последние слова: «Извините, что не смог уберечь вас…».

С тех пор скульптор старался сделать новую куклу-амурчика, но она никак не получалась.

«Наверное, создать амулет от несчастья невозможно», – сокрушался он.

Для подготовки обложки использованы художественные работы автора.