Ведомости Бульквариуса

Ладно…

Поглядев на вершину полуразрушенной башни, особенно на трещину в ее стене, я вздохнул и побежал обратно по зеленой безопасной дорожке. Стемнело еще больше. Да и я уже чувствую усталость. Поплутаю по Яслям еще немного и отправлюсь передохнуть в мир реальный.

Народу на улицах было столько же, но вот «местных» среди них поубавилось. Да и игроки, те, кого я замечал днем, сейчас преимущественно торопились в двух направлениях – к трактиру или мерцающим вдалеке вратам ведущих в город.

Побродив по улице, не смог найти даже завалящего задания. Никто не просил отнести письмо или помочь дотащить сумки. Такое впечатление, что все местное население является жаворонками. Встают с петухами, ложатся на закате. Наверняка это только в Яслях. И наверняка здесь есть и совы – те, кто появляется только ночью.

Хм…

А вот это интересная мысль…

В голове сразу нарисовались крадущиеся в потемках мрачные тени воров и убийц…

Нет. Для Яслей это жестковато – грабители и убийцы. Но кто-то не слишком «добрый» должен же все же здесь быть. Как сообщалось на игровом портале, игрок может отыгрывать в Вальдире любую роль – как светлого героя, так и темного злодея. И где начинать темные делишки, как не в милой с виду песочнице?

Где отыскать таких? И для чего мне их искать?

Ответ на второй вопрос прост – часто многие вещи можно отыскать не самым легальным способом. А мне как раз требуется отыскать кое-что…

А вот где?

Хм… ну тут тоже золотая классика.

Я свернул, прошел узкой улочкой и оказался прямо перед трактиром «Приют Желторотика».

Войдя в зал, с трудом сдержал улыбку – хотя бы эта теория полностью оправдалась. Вместо усталых огородников в зале появилась парочка колоритных личностей. Бородатый ахилот в темно-сером плаще. И довольно пухлая дама в черном одеянии с большим капюшоном, что не скрывал длинных рыжих прядей. Бородач пил пиво и о чем-то тихо общался с трактирщиком. Дама сидела за отдельным столиком, прихлебывала вино и была поглощена созерцанием термитной свечи. Еще за двумя столиками сидело по два игрока. И три столика были оккупированы шумными компаниями, горланящими песни и стукающимися кружками.

Присев в самом темном углу, я задумчиво уставился на бородача. Выглядел он многообещающе. Особенно его неслышный разговор с трактирщиком, где последний только что передал бородачу небольшой мешочек. Дождавшись, когда трактирщик отошел, а бородач присосался к пиву, я подошел к стойке.

– Добрый вечер.

– А ты кто такой будешь? – хрипло спросил мужик, утирая подбородок.

– Я чужеземец Бульк.

– Не слышал о таком, – прохрипел бородач и отвернулся.

Беседа закончилась не начавшись.

Блин…

Решив не сдаваться, прошел пару шагов и остановился у столика с дамой.

– Добрый вечер.

– Добрый вечер, – сипло отозвалась рыжая ахилотка и смерила меня оценивающим взглядом. – Чего тебе, чужак?

Чужак… не слишком многообещающе начало…

– Меня зовут Бульк. Я прибыл сегодня утром.

– Каждый день сюда прибывают десятки и сотни таких, как ты – пожала плечами дама. – Что мне с того? Чего ты хочешь, чужак Бульк?

– Я кое-что ищу. Хочу купить.

– Я не торговец.

– А кто вы?

– Я та, кто хочет выпить вина в одиночестве, чужак Бульк. Ты мне мешаешь.

Шах и мат.

– Хорошего вечера, – вздохнул я и отошел от столика к стойке.

Рядом тут же материализовался трактирщик и сообщил:

– У нас не принято беспокоить посетителей, чужеземец.

– Мое имя Бульк.

– Я трактирщик Хуг-Ролл. И у нас не принято беспокоить посетителей.

– Понял. Прошу прощения. Я не хотел никого беспокоить. Просто я кое-что ищу. Вот и спрашиваю со всей вежливостью.

– Вежливость – это хорошо, – чуть подобрел трактирщик. – Что же ты ищешь?

– Специю тхумм. Хотя бы один небольшой горшочек.

– Тхумм? – его брови удивленно приподнялись. – Необычно. Я слышал, что раньше эту специю можно было купить у одной огородницы, но сейчас ее делянка захирела. Все пожрали красные улитки. Прожорливая мелочь… их часто можно встретить и у меня на складе, где они с жадностью набрасываются на припасы… чтоб им пусто было….

– Помочь с очисткой склада от улиток? – живо поинтересовался я.

Трактирщик рассмеялся, хлопнул меня по плечу:

– Пустить незнакомца на склад? А ты весельчак, чужеземец Бульк.

– Ясно… доверия ко мне нет.

– Конечно нет. Ты просто незнакомый парень чужак. Как такого пустить на склад? Хотя молва донесла, что сегодня ты не раз помогал старому огороднику Мак-Уплу. Он тепло о тебе отзывался. Но согласись – этого мало. Мы не знаем тебя.

– Ясно, – повторил я. – Тогда как мне доказать свою честность? Я готов!

– Хм… у меня нет поручений для тебя, чужеземец Бульк. Во всяком случае, пока.

– Понимаю. Но у кого может отыскаться тхумм?

– В нашем квартале? Вряд ли сыщешь. Хотя… быть может, у старой травницы осталось немного? Тхумм используют и в лечебных целях. Делают из него припарки. Или жгучий целебный отвар…

– Спасибо! – подпрыгнул я. – Это мысль! Как же я не додумался!

– Спроси ее, – хмыкнул трактирщик. – Она не слишком приветлива, но и лгать не станет. Удачи тебе, Бульк.

Трактирщик ушел налить пива навалившимся на стойку игрокам. А я покинул заведение и побежал к домику травницы, где уже бывал сегодня. И здесь меня ждало новое разочарование – в домике потушены все огни, ставни заперты, во дворе глухо булькает не слишком приятный на вид аналог сторожевой собаки – дрекран, помесь лобстера с тритоном. Услышав щелканье клешней, я благоразумно решил ретироваться.

Повздыхав, пожал плечами, добрел до ближайшего сквера, где, убедившись, что поблизости никого нет, уселся на скамью и, еще неумело пощелкав меню, выбрал нужную пиктограмму и щелкнул по ней.

Вспышка.

Болотистого цвета водоворот окутал меня журчащим одеялом и унес с собой.

Выход.

* * *

Выбравшись из игрового кокона, устало посидел. В висках пульсирует легкая боль. Но это не из-за слишком долго пребывания в Вальдире. Это из-за позавчерашней драки в баре, где досталось и мне, и тем, кто решил, что я слишком много себе позволяю.

Невольно вспомнились застывшие лица друзей… ну да – они открыли меня совсем с другой стороны. С поганой стороны. С мерзкой стороны. И юбилейная встреча друзей по случаю двадцатипятилетия самого младшего из нас была завершена, не успев начаться – в бар я прибыл уже «хорошим», ввалившись под руку с почти незнакомой девицей и тут же начал так громко о себе заявлять, что привлек к себе внимание всех клиентов.

Обдало жаркой волной стыда. Закрыв лицо руками, тихо застонал. Позорище… гребаное позорище… а ведь в баре и она была… И когда все закончилось, смотрела на меня… с чем-то вроде брезгливого сострадания…

Черт!

Дернувшись от нахлынувших эмоций, тут же ойкнул, ахнул, зашипел как раздавленная змея. Сполз с края кокона, поковылял в коридор. Постанывая, стянул майку, оставшись в трусах. Глянул на свое отражение в ростовом зеркале.

Да-а-а-а…

Это просто тихий ужас…

Некогда крепкое, а теперь вроде и не толстое, но какое-то все обвисшее тело покрыто десятками синяков. На лицо страшно взглянуть – оно просто черное, заплывшие щелки глаз настолько узкие, что даже не понятно, как я вообще что-то могу видеть. Левое бедро надсадно болит – по нему пришелся пыром удар тяжелого ботинка. В голове начала разгораться боль посильнее. Легкое сотрясение, плюс последствие позавчерашнего и вчерашнего возлияния. Позавчера пил от радости, вчера заливал коньяком чувство стыда.

Что ты творишь, Бульк?

Опять Бульк…

Резкая трель телефона заставила вздрогнуть. Протянув руку, взял телефон с треснутым экраном, с пятой попытки сумел нажать пиктограмму. Номер звонящего знаком. И телефон мне купила именно она. На днюху. А я разбил…

– Да? – сам удивился насколько мой голос глухой и надтреснутый. Так разговаривает старик на смертном одре. А мне всего двадцать шесть.

– Как ты? – усталый голос сестренки пропитан искренним сочувствием. И от этого еще хуже на душе.

– Привет, Надюх. Все нормально. Честно.

– Ура! – в голосе младшей возникли искорки радости.

Ее радость понятна – еще вчера я рявкал в трубку матом и прерывал связь.

– Чего не отвечал на звонки? Я волноваться уже начала.

– Извини, – с трудом вытолкнул я из горла.

Не из нежелания извиняться, а из-за продолжающего меня терзать лютого стыда.

Ей двадцать два. И последние три года она пашет как проклятая, просиживая за ноутом сутками, забив на личную жизнь и на отдых. Немалая часть ее дохода уходит мне – взрослому уже лоботрясу, весело прожигающему жизнь. А ведь мы брат и сестра лишь условно – наши родители встретились и женились, уже имея по ребенку. Вырастили нас. Дали будущее каждому, не разделяя, где чужой, а где свой ребенок. И умерли в один день, погибнув в банальной автокатастрофе.

Надюха переживает их потерю куда острее меня. Но держится, работает, улыбается. А я… а я вот он… опухший, избитый, похмельный, живущий за чужой счет тунеядец. Где я оступился? В какой момент все пошло наперекосяк?

– Богги… слышишь меня?

– Я тут, Надь. Слушай…

– Ау?

– Прости меня. Прости за все.

– Богги! Ты чего?! Чего удумал?! Я сейчас приеду!

– Успокойся, – тихо рассмеялся я и снова ойкнул от пронзившей ребра боли. – Я не собираюсь кончать с собой. Просто нахлынуло. Прости меня. Ладно?

– Прекрати, Багги!

Богги… или Багги. Только она так называет меня. Имя в паспорте – Богуслав. Фамилия – Купцов. Отчество – Борисович.

– Я в порядке.

– Ты дома?

– Все тут же. Слушай, я в порядке. Сгораю от стыда, болят ребра и морда, но я в порядке. Честно. Я дома. Сегодня с утра активировал твой новехонький кокон, создал аккаунт и воспользовался твоей предоплатой. А ты ведь коконом даже и не воспользовалась. В общем, все как всегда – живу и кайфую за твой счет.

– Прекрати, Богги. Прекрати, слышишь?

– Что тут прекращать? Жить за твой счет? Хочешь, чтобы я с голоду умер? – шутка вышла натужной.

Но Надя рассмеялась:

– Ты еще заработаешь. И отдашь все долги.

– Обязательно! – четко и ясно произнес я. – Обязательно!

– Ого. Ты просто молодец! Правильный настрой!

– Прекрати, – поморщился я. – Прекрати, Надюх. Сколько раз я тебе это обещал за последний год? Семь раз? Восемь? Просто знай – в этот раз я полностью серьезен.

– Ты всегда серьезен, Богги. Но твои друзья… извини, что так говорю, но они тянут тебя назад… ни дня без алкоголя и сомнительных тусовок.

– Я знаю. И с этим тоже заканчиваю. Начиная с сегодняшнего утра. Верь мне, сестренка. На этот раз я не совру.

– Я всегда тебе верю. Ты же знаешь. Как у тебя там с продуктами? Сколько скинуть на карту?

– Нисколько! И еще – если ты меня не послушаешь и отправишь мне хотя бы рубль – то сделаешь только хуже. Просто верь мне.

– С голоду ведь помрешь…

– Тут хватает еды. Приготовлю.

– Ты же ненавидишь готовить. Да и не умеешь.

– Ненавижу. Но научусь и приготовлю. Надь… мне надо побыть одному. Разобраться в себе. Без друзей, без подруг, без соблазнов. Из всех хочу видеть только тебя.

– Я приеду. Завтра после обеда норм?

– Лучше вечером. Здесь и переночуешь. Посидим, попьем чаю. И разберем скопившийся хлам.

– Хорошо. Привезу тортик.

– Отлично. Тогда завтра на созвоне. Если не отвечу сразу – паниковать не надо, просто я в Вальдире.

– Захватывает, да? Вальдира.

– Захватывает, – подтвердил я совершено искренне. – Я нырнул в нее как прорубь. Еще раз прости, Надь, что подводил тебя так много раз.

– Да говорю же – прекрати!

– Уже прекратил, – рассмеялся я. – До завтра, мелкая.

– До завтра, Багги.

Связь прервалась. Прихватив телефон, отнес в комнату, поставил на зарядку. Собрал с пола грязные вещи, критически осмотрел. Рваную рубаху отправил в мусор, джинсы и белье улетели в стиралку. Туда же отправил простыни – за два дня моего на них лежания они покрылись пятнами крови и грязи. Я ведь даже не удосужился до сих пор принять душ. Туда и отправлюсь.

Не успел сделать и шага, как зазвонил телефон. Глянув на телефон, замер в нерешительности. Не отвечать?

Нет. Так не пойдет.

Вжав глючащую из-за треснутого экрана пиктограмму, ответил на вызов:

– Алло?

– Бог! Как ты? Второй день названиваю! – голос Тохи всегда выражал много эмоций. На этот раз в нем слышалось сочувствие, смешанное с легкой насмешкой. – Слышал ты отхватил целую корзину люлей? И еле унес подарки домой.

– Смешно.

– Да ладно тебе! Прикалываюсь ведь! Кто из нас не отхватывал? Имена их знаешь? Хотя бы морды запомнил? На ногах стоять можешь? Давай сейчас к тебе подскочу. Соберем наших. Прокатимся. Кого из тех отловим – поучим жизни. И в бар тот зайдем. Я слышал тебя оттуда охрана выкинула? Мы и с ними поболтаем. Куда подскакивать?

– Никуда, – ответил я. – Спасибо, Тох. Но никого жизни учить не будем. Позавчера я накосячил. Сам во всем виноват. Тема закрыта.

– А?! Ты чего, Бог? Какая разница кто начал? Ты там один был! А их сколько?! Такое прощать нельзя! Ну перебрал ты чуток, накосячил, буровить начал – и что? За это толпой одного месить надо?! Собирайся давай! Давай-давай!

– Тема закрыта, Тох, – повторил я с неожиданным для самого себя спокойствием. – Никого жизни учить не будем. Благодарю, братух. И забудь. Все уже в прошлом.

– Ну да… это ты просто трезвый и грустный. Давай так – я тебя заберу сейчас, выпьем по паре темного, а там посмотрим, закрыта тема или уже требует срочного открытия. Гарантирую – к третьему пиву сам предложишь найти козлов.

– С алкоголем я завязал.

– Ого… случилось что? Тебе селезенку не порвали там? Или печень отфутболили? Башню встряхнули? Что там у тебя? Лепиле звонить?

– Сотрясение точно есть. Да и печень побаливает. Пить мне точно нельзя. Отлежаться надо пару деньков самое малое. Лучше три.

– Ясно, – Тоха окончательно понял, что вытащить меня никуда не удастся. – Ну лежи, поправляй здоровьице. Сам позвонишь тогда.

– Конечно. И наших предупреди, ладно, чтобы не звонили – мне реально надо отлежаться хорошенько.

– Понял. Сделаю. Пей боржоми!

Как всегда, он отключился, не дожидаясь прощальных слов. Тем лучше. Поставив телефон на зарядку, вернулся к зеркалу и глянул на себя уже не с отвращением, а даже с какой-то гордостью. Впервые за очень долгое время я не поддался напору Тохи и еще парочки закадычных корешей. Я не вышел из дома, не сел в тачку с кучей орущих парней и не оказался в очередном баре, где после двадцатой рюмки все уходило в серый туман, а просветление наступало на следующий день. Или через день…

Так…

Ужин…

Доковыляв до кухни, открыл холодильник. Пусто. От слова вообще. А холодильник выключен. К сорока годам родители оставили квартиру нам с сестренкой, а сами перебрались в одноэтажный небольшой дом за городом. На свой общий день рождения. Они родились в один день. И умерли в один день. Успев пожить в доме чуть больше года. После их смерти дом пустовал. Все выключено. Мебель закрыта чехлами, часть комнат превращена в склад для старых вещей. Надюха все рвалась сюда, но времени постоянно не хватало. Надо же и себя кормить, и лоботряса брата. Как она горько шутила иногда – Надя это от слова «надо». Пыталась, но не получалось. Даже кокон сюда уже решила установить, но даже ни разу его не включила.

А вот мне кокон неожиданно пригодился.

Подключив холодильник, закрыл дверцу и начал шарить по кухонным шкафчикам. Тут по-любому найдется что-то годящееся в пищу. Попутно воткнул в розетки микроволновку и чайник, не забыв в него налить воды и ткнуть в кнопку.

Искать долго не пришлось. В первом же шкафчике наткнулся на десяток пластиковых контейнеров с крупами. Нашлась пара бутылок растительного масла, несколько пачек со специями. А вон и два вида соли. Йодированная мелкая и обычная крупная – хотя на вкус обе одинаково соленые. В соседнем шкафчике сыскалось четыре сорта черного и восемь сортов зеленого чая. Долго они тут пролежали. Может, уже испортились? Мне в любом случае сгодится. Сахар нашел в еще одном контейнере. И полбанки молотого кофе.

Стопкой выложив находки на край пыльного стола, сходил за выброшенной рубахой, оторвал от нее чудом оставшийся относительно чистым лоскут. Протер стол. Разложил контейнеры и пакеты. Критически оценил имеющееся.

Мог судить навскидку, но одно знал точно – смерть от голода мне пока не грозит.

Тут не меньше двух кило гречки и столько же овсянки. Несколько килограммов обожаемой отцом перловки. Чуть больше кило риса. Сухой горох. Где-то килограмм. Плюс у меня есть специи и растительное масло. Есть чай. Кофе. Сахар.

Ладно. Еда у меня есть. Осталось узнать, как ее готовить. Можно полистать собрание кулинарных книг матери, что пылятся на полке рядом с плитой. Но я лучше дам запрос в поисковике. И уточню, что приготовить хочу в микроволновке…

Через полчаса я ел гречку. Пересоленная. Явно недоваренная. Но сдобренная растительным маслом. И гречки много – не ожидал, что она так разварится и, вопреки рецепту, добавил на стакан больше сухой крупы. Потом пришлось воды спешно доливать, чтобы не получилась запеканка. Заставил себя съесть все, после чего вымыл посуду и принялся за методичную уборку кухни. Но остановился через десять минут, успев вымыть два стола и протереть изнутри и снаружи микроволновку.

Заварил чаю. Посидел за столом, прихлебывая сладкий чай и глядя в окно. В пыльное стекло стучались ветви сирени.

На улице хорошо…

Может, выйти прогуляться?

Покосившись на дверь, я передернул плечами. Нет. Не хочу. Я посижу дома. И вообще мне пора спать. Но сначала закончу пару дел.

Вытащил из машинки постиранные вещи. Неумело развесил, расправил. Прямо из крана от пуза напился воды. Забрался в ванну, охая, улегся и врубил воду, подкрутив краны так, чтобы было тепло, но не горячо. Теперь можно и отмокнуть, прежде чем начать осторожно сдирать с себя корку грязи. Как вымоюсь – в постель! У меня шесть часов на сон. В Вальдиру надо вернуться самым ранним утром. Желательно еще до рассвета. А перед тем, как туда нырнуть, надо нормально позавтракать и прочесть пару форумных тем, чтобы узнать побольше об удивительном цифровом мире…

Глава четвертая

– Рань-то какая, – зевнул я во весь рот и зябко поежился. – Ух! Бодрит!

Подводное утро задалось.

Вода над головой окрашена в нежные розоватые тона. Стайки рыб пролетают над головой. Позевывающий, как и я, старик острым копьецом собирает мусор в сквере. Завидев меня, старче приостановился, огладил седую бороду, окинул меня изучающим взглядом. Встав, я поздоровался.

– Вежливый, – одобрительно хмыкнул дед и пошел себе дальше.

Он выглядит вполне готовым для беседы. Но я спешу к домику травницы. Спешу изо всех сил, понимая, что мое время ограничено – паук Мрук выставил мне настоящий ультиматум. И я хочу успеть выполнить его условия.

Дрекран, жутковатое сторожевое создание, мирно дрых в коралловой конуре. Травница копошилась в крохотном огородике за забором, калитка гостеприимно распахнута. Торопливо уходит вдаль улыбающийся игрок, что-то прячущий в рюкзак. Не тхумм ли последний купил, негодяй? Я успел заметить блеск стекла и красную жидкость. Просто зелье здоровья. Выдохни, Бульк. Выключи паранойю.

– Доброе утро.

– Доброе, – не оборачиваясь ответила травница, упираясь ногами в землю и пытаясь вырвать с корнями растение с пурпурными длинными листьями.

– Вам помочь? – дернулся я.

– Не лезь, чужеземец! – рявкнула бабулька, и я послушно замер на месте. Она же, поднатужившись и вырвав куст, уже миролюбивей сказала: – Мой огородик чужих щупалец не любит.

Покосившись на свои «щупальца», промолчал. Бабка же, сжимая куст в руках, чуть наклонилась, легко оттолкнулась от дна и с невероятной грацией, в полупрыжке, в полуполете, преодолела никак не меньше семи больших шагов, мягко приземлившись у небольшого столика с одиноко лежащим на нем острым резаком. Красотища! Сразу захотелось попробовать. Но я сдержал порыв. Потом испробую свои возможности. Я ведь немного подкачался. Вдруг да получится.

– Ты чего-то хотел, чужеземец? Еще одна записка? – попыталась бабушка вернуть меня к цели визита.

– О! – очнулся я. – Извините! Я хотел спросить, нет ли… – остановившись, чуть подправил фразу и сказал немного иначе. – Хотел спросить, не продадите ли вы мне немного вашего тхумма. Мне нужен небольшой горшочек.

– Хм… а откуда ты знаешь, что он у меня есть? – прищурилась травница.

Я молча пожал плечами. Улыбнулся. Этого хватило. И бабушка продолжила задумчиво:

– Ты первый на моей памяти, кто спрашивает у меня тхумм. Небольшой горшочек… что ж… хорошо. Продам.

Моя рука дернулась к инвентарю, но травница быстро пригасила мою радость:

– Вернее поменяю. Один горшочек тхумма на пятнадцать побегов алого гроста, что растет в нашем парке. Я использую его в моих настойках, но нет времени бродить по парку и собирать. Что скажешь?

– Я согласен! Мое имя – Бульк. И я принесу пятнадцать побегов алого гроста!

– Мое имя Нха-Талла. Я буду ждать, чужеземец Бульк.

Вы получили задание «Пятнадцать побегов алого гроста!».

Доставить старой травнице Нха-Талле пятнадцать свежих побегов алого гроста.

Минимальные условия выполнения задания: доставить Нха-Талле 15 свежих побегов алого гроста.

Награда: горшочек специи тхумм.

Дополнительная награда: нет.

Ура!

Вот только есть одна закавыка. О ней я узнал буквально двадцать минут назад, когда наспех изучил большой гайд для новичков. Там говорилось, что в мире Вальдиры нельзя просто так пойти и нарвать любых растений. Для этого, во-первых, надо знать, как эти растения выглядят, а во-вторых, во многих случаях требуются специальные навыки для сбора. Я пока не обладал ни тем ни другим.

Как решить проблему? Для начала попробую пойти самым простым путем и открыто признаюсь в своей некомпетентности.

– Я не знаю, как выглядит алый грост, – признался я, разводя руками. – И не знаю, как правильно его собирать.

– Честность и откровенность – превыше всего, чужеземец Бульк, – чуть улыбнулась травница. – Не бойся признаться в своих слабостях. Возьми эти два листа. Изучи их. Листы затем верни мне, не уходя со двора.

– Спасибо!

Бережно приняв зеленоватые листочки, я вперил взор в первый из них.

Похоже на страницу из ботанического справочника. Сверху детальное изображение растения. Ниже короткий емкий текст с описанием внешнего вида и особенностей.

Алый грост.

Махтаква.

Я трижды прочел каждый листок, хотя и после первого взгляда система выдала одно за другим два сообщения.

Теперь вы знаете, как выглядит растение «Алый грост».

Теперь вы знаете, как выглядит растение «Махтаква».

Первое выглядело как зеленая лиана с длинными боковыми побегами алого цвета.

Второе чем-то напоминало ромашку с чрезмерно длинными лепестками. Оба растения я уже видел раньше – в запущенном парке, когда бегал по зеленым дорожкам. Но что-то не припомню, что растения были рядом с дорожкой. Я замечал их поодаль… и чаще рядом с желтыми дорожками, а не зелеными.

– Спасибо за науку, добрая Нха-Талла, – поблагодарил я, возвращая листочки владелице. Та спрятала их в нагрудном кармане и предупредила:

– Будь осторожен! Сбор целебных трав порой куда опасней, чем кажется на первый взгляд. Будь осторожен, чужеземец Бульк!

Что-то мне уже не нравится, что меня постоянно называют чужеземцем или чужаком. Недружелюбно как-то…

– Благодарю за заботу! – склонил я голову. – Скоро я принесу пятнадцать побегов алого гроста.

– Удачи тебе. И помни – побеги должны быть свежими! Пожухлых я не приму.

– Спасибо за уточнение, – уже на бегу отозвался я.

Путь мой лежал к запущенному парку, неисследованной мною территории, если не считать пары зеленых дорожек, ведущих к башне старого Мрука. На бегу попытался повторить грациозный прыжок травницы – и, к моему ликованию, у меня получилось. Пролетел я, правда, не больше трех метров и это было медленно. Но когда повторил еще раз, да еще и вытянувшись вперед, и, не забыв сделать мощный гребок руками, меня с приличной скоростью унесло на пять метров вперед, я испытал ощущение настоящего полета.

Круто!

Бодрость скакнула немного вниз, но быстро начала восполняться.

А если я стану еще сильнее, ловчее и выносливей? Тогда мои способности резко к плаванию-полету резко улучшаться.

Попробовал я и просто плыть – и на этот раз сумел преодолеть метров двадцать, не касаясь дна, старательно работая руками и ногами. Бодрость упала на две трети. Скорость радовала – примерно равна быстрой ходьбе.