Метаморфозы. Корона венков сонетов

ВЕНОК №5

61 Вкушая сладкий яд из чаши страсти, Пьянею средь берёзовых листков. О, солнце, отойди и мне не засти Глядеть на колдования волхвов. Увы, но не жрецы они Ваала* И учат поклоняться не тому. Любовь иль страсть меня околдовала? Пока не разобрался, не пойму. Туманят мысль краса свечей каштана, Зелёная листва и кожи шёлк. Хорошее начало для романа, Да будет в окончании ли толк? Но понимая: страсть всего лишь сныть*, Я не могу себя остановить. 62 Я не могу себя остановить, Иль не хочу, иль просто не умею. Я сам себе и царь, и бог, и гридь*, Но не могу изгнать своих сомнений. И это беспокоит каждый миг Пока ещё безоблачного счастья, Ведь я боюсь вот-вот увидеть блик Багрянца да осеннего ненастья. Сомнения приходят неспроста, Такая, к сожаленью, жизни проза. Любовь и страсть сплелись в тени леска. Как сталь крепка душа, хрупка как бронза. О, миг весны, сердечных своевластий! О, миг душевных счастий и несчастий! 63 О, миг душевных счастий и несчастий! Патрикий* человеческих сердец, Сын радостных и горестных династий, То старец временами, то юнец. Сердца лаская нежным дуновеньем, То губишь, то возносишь к небесам. Твоим, горя, живём благоволеньем, Твоим мы поклоняемся азам. Твоё непостоянство, привлекая, Ведёт вперёд тернистою стезёй. А ты, с высот своих на нас взирая, Играешь в жизни каждого судьбой. Непросто счастье жизни нитью вить. О, как же ненадёжна эта нить! 64 О, как же ненадёжна эта нить Меж радостью и горечью душевной. Как просто в одночасье всё сгубить И с песней познакомиться плачевной. Проведена лишь тонкая черта Меж царствами и радости, и горя. И долгие, и многие лета Мы понимаем это априори*. И застрахован от ошибок тот, Кто не рождён и не живёт на свете. Но как узнать, какой вложить цветок, Чтоб не убить красивое в букете? Все мысли тонут в утреннем напеве… Как верно отделить зерно от плевел? 65 Как верно отделить зерно от плевел? Как сделать выбор раз и навсегда, Себя не растворив в ненужной вере И не растратив попусту года? Вопросов много. Где найти ответы, Куда ступить, ничто не погубив, И сохранить души своей букеты, Надёжно от туманов защитив? Понять себя – ответить на вопросы. Рождаются вопросы день за днём. И день за днём нас связывают лозы Из чувств, что в наших душах мы несём. Пока не молвил разум: «Исполать!*»… Как разобраться где любовь, где страсть? 66 Как разобраться где любовь, где страсть? Диковинной написано всё вязью, И вкусно то и это тоже сласть, Живут они невидимою связью. Их не один пытался разделить И описать отдельно друг от друга, Веками продолжаем воду лить На мельницу мы замкнутого круга. Но тщетно! Не выходит ничего. Всё слито воедино, неразрывно. И веселит любовное вино, И плакать заставляет заунывно. Я чувствую – проблема, видно, в ери*. Я никогда лукавости не верил. 67 Я никогда лукавости не верил. В последней букве спрятана она. По-разному любовь и страсть я мерил. Но только ерь похожа на вьюна. Она даёт лукавую улыбку Прекрасным, даже ангельским, чертам. И заставляет петь и плакать скрипку Души и сердца всем вокруг ветрам. Но от неё, увы, не отказаться. Не могут жить слова без важных букв. «А чувствам и подавно не связаться», — Вдруг разум встрепенулся мой, зевнув. Добавил, чуть подумав: «Мне б не пасть, Но как сильна улыбки этой власть». 68 Но как сильна улыбки этой власть! Нет от неё укрытий и защиты. Надёжна и крепка у страсти снасть, И у любви могучи абелиты*. Надёжное оружие в борьбе С любым, кто повстречался по дороге. Осталось лишь пенять скупой судьбе, Что спряталась давно в своей берлоге. Не просто я кляну свою судьбу — Ведь знает кошка, чью сметану съела. Я проиграл любовную борьбу, А ей, судьбе, до этого нет дела. О, как тревожит та, что в белом фае*, Ведь чувствую: не любит, а играет. 69 Ведь чувствую: не любит, а играет. О, женщины! Как сложно вас понять. Таинственны вы в мае и не в мае, Все мысли ваши словно буква «ять"*. О, женщины! Восьмое чудо света, Загадка небосклона и земли. В себе вы совмещаете зной лета С морозами и вьюгами зимы. Вы как ветра. Мужчина просто флюгер. Бери и без труда его крути. Но снова вспоминаю я о вьюге, Что тихо начинается в груди. Играет, не ходи и к ведуну*, Играет, не боясь порвать струну. 70 Играет, не боясь порвать струну, Та фея с изумрудными глазами. Как ни хочу – её я не пойму, О, тайна меж крутыми берегами! Понять бы! Разобраться бы во всём! Запутался, ища ответы всюду. Я спрашивал листву весенним днём, В ответ услышал шелест пересудов. А нужно ль вообще чего-то ждать? Непросто быть средь света и в потёмках. Ох, непроста любви и страсти кладь В заплечных и сомнительных котомках. Хоть разум мой по-прежнему в припае* — Всё в зелени весны вкруг утопает. 71 Всё в зелени весны вкруг утопает. И свежестью пропитан белый свет. Ещё недавно был я в малахае* Душой и сердцем, а теперь уж нет. Раскрыл себя навстречу урагану Мечтаний и желаний по весне. Вчерашним я никак уже не стану, В вишнёвой искупавшись белизне. И, значит, не тревожьте вы, сомненья. Тревог, пожалуй, хватит впереди. Придите лучше сладкие виденья, Цветите же души моей сады. Не редко в жизни явь подобна сну… Я в зелени горящих глаз тону. 72 Я в зелени горящих глаз тону. Об этом я читал когда-то в книгах И думал: быть не может, видно лгут, Не ходит по морям любовь на бригах. Теперь я понимаю, был не прав. И жили до меня, кто это видел, Кто был пленён красотами агав* В их нежном юном первозданном виде. И пусть меня сомнения гнетут, И зло терзают память и тревоги, Нашёптывая, что дожди идут, Что на осеннем я стою пороге. Горит костёр любви, собой маня, И с каждым днём сильнее, чую я. 73 И с каждым днём сильнее, чую я, Пылают жаркой страстью изумруды. Но мысли продолжают жить, клюя, Мне душу с сердцем в сладости минуты. Не отогнать, кружат как вороньё. Куда-то исчезая временами, Тогда их заменяет звон ручьёв И чудо – появляются агами*. Откуда вдруг агами, не пойму? Впредь журавлей я видел ежедневно, А небо вьёт узорами тесьму, Альтами всё вокруг поёт душевно. Пьянею от любовного огня, Пьянеет воля твёрдая моя. 74 Пьянеет воля твёрдая моя. Слабее всё становится, слабее. И, оступившись, падаю я в яр Безумной страсти. Ох, уж эта фея. Всё мельтешит. Куда я: вниз иль вверх Лечу. О, глубока же бездны пропасть. И вижу я себя. Теперь я – стерх*, Но чёрный стерх. И где теперь ты, робость?! Размаха испугалась чёрных крыл, Иль просто испугалась ты паденья? Гляди, гляди! Я не упал – я взмыл. Но не понять, то – правда, иль виденья? Я разделяюсь мысленно на части, Вкушая сладкий яд из чаши страсти. 75 Вкушая сладкий яд из чаши страсти, Я не могу себя остановить. О, миг душевных счастий и несчастий! О, как же ненадёжна эта нить! Как верно отделить зерно от плевел? Как разобраться где любовь, где страсть? Я никогда лукавости не верил. Но как сильна улыбки этой власть. Ведь чувствую: не любит, а играет. Играет, не боясь порвать струну. Всё в зелени весны вкруг утопает, Я в зелени горящих глаз тону. И с каждым днём сильнее, чую я, Пьянеет воля твёрдая моя.

ВЕНОК №6

76 Пьянеет воля твёрдая моя. Осознаю своё несовершенство. Плыву весною сок любовный пья. У страсти ныне скипетр главенства. Владей и правь и сердцем, и душой, Тебе я поклоняюсь, как богине. Весной, познав с тобой пустыни зной, Стал преданным наложником отныне. Готов я ко всему. Отдай приказ. Леса мне, как трава, как камни горы. Ты для меня и ижица*, и аз*, И радуг разноцветные узоры. К сомненьям применил я право «вето». Порыв души сильней порыва ветра. 77 Порыв души сильней порыва ветра. Сильнее всех тайфунов на земле. Я думал, что далёк от эпицентра Рождения любовных вензелей. Однако нет. Я в нём. Я в середине. Но странно, здесь спокойно. Тишь да гладь. Предания гласят: в одной долине Живёт в лачуге страсти некий тать*. Сердца он умыкает постоянно. Немногословен, странен, нелюдим. Я повстречался с ним совсем недавно. Он – тать, но в тоже время – господин. Заночевав и заглянув в себя, Уверен в том, что я живу любя. 78 Уверен в том, что я живу любя — То вынес я из старенькой лачуги. А Мельпомена*, косу теребя, Глядела вслед. (У татя две дочурки). Второй (Минервы*) я не увидал. Гостила у подруги, у Помоны*. «Счастливого пути» – сказал горал*, Что рядом жил и стриг вокруг газоны. Во сне ли видел это? Наяву?