Как изменить философию к лучшему. Попытка заглянуть в будущее

Не утратили актуальности слова Бердяева о профессиональном философском образовании:

«Создание школьных философских систем уже предполагает нарушение жизненного питания философии и замену его книжным питанием. Цель философии – не создание системы, а творческий познавательный акт в мире. Философия совсем и не должна быть систематической. В систематичности есть всегда экономическое приспособление к необходимости, систематичность противоположна творческой интуиции» ([1], стр. 75).

1.9. Профессоризм

Проблему самовоспроизводимости системы философского образования и преподавания философских дисциплин в установившихся рамках можно условно назвать . Поскольку это слово звучит довольно вызывающе, необходимо пояснить, к чему оно относится. Это просто знаковый термин, предостерегающий от одной стилистики философского обучения и призывающий к другой. Он призывает взглянуть, прежде всего, на способ передачи узаконенных обществом знаний в целом, опирающийся на опосредованную, институционализированную систему просвещения. Взглянуть на требования этой системы к преподаванию. Ведь само звание профессора – это официально утверждённое право учить, неминуемо основанное на предполагаемом соблюдении установленных правил обучения. профессоризмом

При этом невозможно принижать само звание профессора философии. Многим замечательным философам-профессорам удавалось и удаётся вести плодотворную педагогическую деятельность. Обучение у них становится важной страницей жизни для стремящихся к профессионализации в этой области.

Наряду с ними, однако, существуют также профессора, их немало, склонные к конформистскому сотрудничеству с существующими обыкновениями образовательной системы и не проявляющие какой бы то ни было личной инициативы для изменения положения дел. Это бывает во всех профессиях, но особенно чувствительно для философии, которая напрямую связана с мировоззрением человека, с культурой его развития.

Если философ-педагог придерживается приоритета авторитетов перед самостоятельным мышлением, если старается спрятаться в нажитую эрудицию, уклоняясь от всякого вызова, брошенного новой мыслью, если поддаётся соблазну учить традиции, а не стремлению к первооткрывательству, если он видит оптимальную форму учительства в поучительстве – то да, в этом случае слово «профессоризм» окажется подходящим.

У высшей школы свои особенности. Это уже не изначальная передача базовых знаний и навыков, запасённых человечеством, а раскрытие человека к творческому овладению профессией. И тут для философии особенно важно не заглушить студента авторитетами, не погасить в нём стремление к личностному философствованию, заменив его той или другой колеёй, то есть «школой», узаконенной профессиональным философским сообществом.

Философия не становится тоньше и глубже, когда уходит от жизненных реалий человеческой жизни и её восприятия – в умозрительные эмпиреи. Нередко она становится при этом лишь изощрённей и самодовольней. И философский профессоризм, в условно принятом здесь значении, преодолевается, прежде всего, не институционально, а индивидуально. Дело не в том, чтобы отказываться от профессорской должности или пренебрегать званием профессора. Это вопрос педагогического и философского мировоззрения каждого человека из этой сферы, а также вытекающего отсюда поведения. Лишь со временем усилия отдельных людей могут сказаться на развитии устоявшейся системы, в которую они входят.

Не будем недооценивать положительные стороны преподавания философии творческим педагогом и его умение обойти общепринятые устои. Иногда для преодоления философского профессоризма достаточно даже просто желания вникнуть в суть предмета преподавания, в историю и многообразие форм философствования.

Раздел 2

Что нужно признать, чтобы мыслить свободно

Не всегда свобода ждёт нас за той перегородкой, которую мы стараемся разрушить. Там может оказаться губительный обрыв или заманчивый простор, ведущий в никуда. Поэтому особого внимания требуют некоторые, так сказать, гигиенические принципы, необходимые для свободного развития философии. Нет смысла называть их аксиомами или постулатами – это подчёркивало бы их обязательность, которая вовсе не подразумевается.

Напротив, пусть всё будет на пользу – и соблюдение того или иного из этих принципов, и отказ от него, показывающий непредвзятому взгляду, что философия может легко перестать приносить ту пользу, на которую способна, и даже может в чём-то повредить человеческому мировоззрению.

Признание этих основных принципов, достаточно очевидных, но не всегда входящих в круг философских идей, необходимо, прежде всего, как ответственность философии перед человечеством, перед каждым из составляющих его людей. Разумеется, для многих философов те или иные положения, о которых пойдёт речь, вполне органичны. Наверное, эти философы и приближают время обновления философии в целом.