Полная версия
История Римских Пап. Том III. Григорий I – Сильвестр II
Виталий Задворный
История Римских Пап. Том III. Григорий I – Сильвестр II
© Институт св. Фомы, 2019
© В.Л. Задворный, 2019.
К читателям
Вступительное слово Архиепископа Павла Пецци
История Церкви неразрывно связана с историей Римских Пап. Не только потому, что Христос призвал Петра возглавить Свою Церковь, но также и потому, что в дальнейшем на протяжении всей истории преемники святого Петра продолжали заботиться о Церкви, все больше расширяя свои милосердные объятия. Это позволило св. Игнатию Антиохийскому сказать, что Римская Церковь первенствует в любви (Послание к Римлянам, Пролог), а св. Иринею Лионскому написать, что «по необходимости» с Римской Церковью «по ее преимущественной важности согласуется всякая Церковь» (Против ересей, III, 3,2).
Мы видим, что с развитием истории Римские Папы продолжают возглавлять Римскую епархию, не забывая обо всей Вселенской Церкви, с осознанием, что благодать Божия удивительным образом действует и проявляется в слабости человеческой (ср. 2 Кор 12, 9). В книге Виталия Задворного, повествующей о Римских понтификах второй половины первого тысячелетия, хорошо показано это совмещение божественной благодати и человеческой слабости.
В этот период истории на горизонте вновь появляется важный вопрос о свободе Церкви и её связи с внешним миром, который все больше обосабливается от самой Церкви. Этот факт требует от Пап серьезного внимания к жизни не только общества, но также и государства. Прекрасный пример этого мы находим в жизни Папы Григория I Великого. Он сам в известной проповеди говорит, что, несмотря на связанный с этим риск, иерархам Церкви необходимо через свои решения участвовать в судьбе людей и народов (Беседы на пророка Иезекииля, I, 11, 4–6).
Мне особенно близка жизнь и история последнего из Пап, о которых рассказывается в этой книге. Это Сильвестр II, Папа, который ввел Церковь во второе тысячелетие.
Герберт Орильякский, будущий Сильвестр II, был выдающимся ученым в разных областях науки того времени, особенно в математике. Такой талант мог легко превратиться в человеческую слабость, в гордыню, но его смиренное служение позволило благодати Божией проявиться в полном масштабе.
Среди прочего Папа Сильвестр II пробудил в Церкви миссионерский пыл, что послужило распространению христианства на севере Европы – вплоть до наших краев. Он смог зажечь в Церкви такое рвение именно потому, что был непосредственным образом вовлечен в судьбу Церкви и, несмотря на свою склонность к академическому образу жизни, в «мирские» дела. Он стал учителем будущего императора Оттона III и вместе с ним и будущим святым Адальбертом дал новый импульс евангелизации Европы.
Мне остается пожелать всем читателям этой книги интересного знакомства с историей Римских Пап второй половины первого тысячелетия.
+ Архиепископ Павел Пецци Митрополит Архиепархии Божией Матери в МосквеВведение
Третий том «Истории Римских Пап» посвящен истории Апостольского Престола второй половины первого тысячелетия нашей эры. Он начинается с понтификата Григория I Великого, выдающегося теолога и писателя, наметившего путь развития средневековой европейской литературы, и завершается понтификатом Папы первого «Millenium» – Сильвестра II, выдающегося ученого, сыгравшего большую роль в развитии европейской математики и астрономии.
Для истории Европы это период, во время которого закладывался фундамент новой европейской цивилизации и намечались пути формирования синтеза античной культуры и христианской религии. На территории бывших римских провинций, сметенных Великим переселением народов, возникли первые, еще наполовину варварские королевства. Культура античных городов вместе с риторскими школами, библиотеками и театрами уже стала достоянием истории. Единственной структурой, выстоявшей в этом лавинообразном потоке обрушившихся на Европу нашествий племен и народов, была Католическая Церковь. Аббатства и кафедральные епископские школы не только продолжали «translatio studii», но и формировали новую культуру, ставшую фундаментом современной европейской цивилизации. И во многом решающую роль в этом процессе играл Рим – Апостольский Престол святого Петра.
Рим в VII веке, с которого начинается повествование книги, находился в составе Византийской империи, а Папы Римские были подданными византийского императора. Итальянская провинция империи – Равеннский экзархат занимал не всю территорию Италии, а только восточную и южную части Апеннинского полуострова. На севере Италии утвердилось Лангобардское королевство, а в центральной части – два лангобардских герцогства – Сполетское и Беневентское. Папы Римские, будучи подданными императора, обязаны были после избрания получать утверждение императорской власти, и только после этого происходила их интронизация.
Процедура избрания Папы Римского до XIII века не была четко определенной и менялась на протяжении веков. Процедура избрания Папы Римского в первые века христианства не отличалась от процедуры избрания других епископов, самые общие положения приводит Папа Климент I (Первое послание Климента Римского к коринфянам, 44). Несколько более подробно об избрании Папы Римского писал в своем послании Киприан Карфагенский: говоря об избрании Корнелия, он сообщает в том числе, что тот прошел все ступени церковной иерархии (Epistola, 55).
С IV века избрание Папы Римского стало в основном прерогативой римского клира, народ и аристократия лишь одобряли избрание. Как правило, на Престол апостола Петра избирался один из диаконов-регионариев или архидиакон Римской Церкви. Однако Папами становились и священники Римской Церкви, как, например, Корнелий, Иоанн II и другие. При нормальных обстоятельствах к избранию преемника приступали через 3 дня после смерти предшествующего Папы. Посвящение обычно происходило в ближайшее воскресенье. Право посвящения Папы Римского было прерогативой епископа Остии, который совершал епископскую хиротонию в сослужении епископов Альбано и Порто. Об этой традиции свидетельствовал уже Августин (Breviculus collationis cum Donatistis III, 16). Во время византийского господства в Италии, начавшегося в правление императора Юстиниана I, перед посвящением требовалось одобрение результатов выборов византийским императором либо его представителем в Италии – Равеннским экзархом. Византийские правители, безусловно, использовали этот инструмент власти над Римской кафедрой, и этим были обусловлены порой весьма длительные sedes vacantes, периоды вакантности Апостольского Престола. От избранного кандидата требовали исполнения определенных условий: либо доктринальных, как правило, не совсем ортодоксального учения, либо финансовых. Первым Папой Римским, получившим одобрение византийского императора, был Вигилий (VI век), последним – Григорий III (VIII век).
Римский собор 769 года постановил, что избрание Папы Римского осуществляется «cunctis sacerdotibus atque proceribus Ecclesiae et cuncto clero» (всеми священниками и начальниками Церкви и всем клиром). Однако в 824 году к участию в выборах были допущены представители аристократии и народа. В Каролингскую эпоху Римский собор 898 года говорил о необходимости присутствия на выборах представителя римского императора (западного).
Только в 1059 году Папа Николай II в рамках Григорианской реформы постановил, что в избрании Папы Римского могут принимать участие только кардиналы. Остальной римский клир и народ лишь высказывали одобрение избранию. И лишь в 1274 году Папа Григорий X установил порядок избрания Папы Римского на конклаве, порядок, с небольшими изменениями действующий до настоящего времени.
Европа в VII веке, погруженная в политический хаос и забвение культуры и образования, постепенно набирает силы и уже к 800 году, благодаря творческому союзу Апостольского Престола и Франкского королевства, расцветает империей Карла Великого и первым европейским возрождением – Каролингским ренессансом. Основными предпосылками Каролингского ренессанса стали просветительская деятельность Католической Церкви и восстановление Карлом Великим Римской империи на Западе. Немалое значение имели и личные качества Карла Великого, который сумел сплотить вокруг себя наиболее образованных и талантливых людей своего времени из разных стран Европы. Образцовым учебным заведением империи стала Палатинская академия, по образцу которой создавались монастырские и кафедральные школы во всей империи. В них формировались библиотеки и создавались скриптории. Наступает расцвет латинской поэзии. В стихах составлялись даже жития святых и целые мартирологи, например, мартиролог Вандальберта Прюмского. Каролингский ренессанс стал временем пробуждения философской мысли в Западной Европе, у его истоков стоял ирландский философ Иоанн Скот Эриугена.
Блестящий, но необычайно краткий Каролингский ренессанс сменяется новым упадком. Агрессия сарацин, остановленная Карлом Мартеллом в 732 году в битве при Пуатье, и больше не имеющая возможности двигаться через Пиренеи, находит новый путь с юга – через Сицилию и Южную Италию. А с севера набеги норманнов становятся смертельным бедствием для стран Западной Европы и прежде всего Франции. С востока обрушивается последняя волна Великого переселения народов: венгры сметают Великую Моравию и угрожают Италии. Европа с середины IX века на целый век вновь погружается во мрак, но, тем не менее, восстает в середине X века благодаря новому союзу Апостольского Престола с Германским королевством. Германский король Оттон I, восстанавливая империю, инициирует новый ренессанс культуры – Оттоновское возрождение, которое положило начало формированию романского стиля в архитектуре – первого оригинального стиля, созданного средневековой Европой. В области науки Оттоновский ренессанс дал выдающегося ученого и философа Герберта Орильякского, ставшего Папой Сильвестром II. В это время завершается процесс христианизации Европы: славянские и скандинавские страны, а также Венгрия, приняв крещение, входят в семью христианских народов Европы.
В книгу вошли небольшие фрагменты сочинений Римских Пап, как правило, их посланий. Хотя сочинения многих понтификов этого периода не сохранились, тем не менее, и те послания, которые дошли до наших дней, представляют весьма внушительный по объему корпус. Особенно это касается Григория I, литературное наследие которого составляет собой пять томов в Латинской Патрологии. Для публикации в книге подбирались наиболее значимые послания Римских Пап, иллюстрирующие основные направления их деятельности на Апостольском Престоле или ответы на теологические вопросы, возникавшие во время их понтификатов. Несмотря на то, что некоторые фрагменты посланий уже были нами опубликованы, мы решили включить их в текст книги, так как они имеют первостепенное значение для данных понтификов, а также иллюстрируют положения, изложенные в основном тексте книги. Многие из приведенных в настоящей книге текстов публикуются впервые или в новом переводе.
Григорий I Великий (GREGORIUS I MAGNUS), святой
3 сентября 590 г. – 12 марта 604 г
«Григорий родился в Риме от отца Гордиана и матери Сильвии» (Paulus Diaconus, Sancti Gregorii Magni Vita, 1).
Григорий родился около 540 года в аристократической семье, принадлежавшей к одному из самых знатных римских сенаторских родов. Как сообщает его современник, «отец французской истории» Григорий Турский, он происходил из «senatoribus primis» (Gregorius Turonensis, Historia Francorum, X, 1). Папа Римский св. Феликс III (II) приходился Григорию прапрадедом, как он сам писал – «atavus meus» (Gregorius I Papa, In Evangelium, XL, 38, 15; Dialogi, IV, 17, смотри также Paulus Diaconus, Sancti Gregorii Magni Vita, 1). Григорий получил хорошее по тем временам образование и, поступив на государственную службу, стремительно сделал блестящую карьеру, став в возрасте около 30 лет префектом Рима (praefectus Urbis) – высшим должностным лицом в городе.
Но около 574–575 годов он оставил государственную службу и принял монашество и, по свидетельству Григория Турского, «на собственные средства основал шесть монастырей на Сицилии, а седьмой в стенах города Рима» (Gregorius Turonensis, Historia Francorum, X, 1), где сам стал простым монахом. Около 578–579 годов Папой Пелагием II, а не Бенедиктом I, как сообщает его более поздний биограф Иоанн Диакон (Ioannes Diaconus, Sancti Gregorii Magni Vita, I, 25), Григорий был посвящен в сан диакона и вскоре назначен апокрисиарием в Константинополь. Должность апокрисиария, то есть постоянного представителя Апостольского Престола при дворе византийских императоров, была учреждена в середине VI века и являлась историческим аналогом современной должности апостольского нунция. Начало дипломатического представительства Апостольского Престола заложил Папа Римский Агапит I, когда во время пребывания в Константинополе в 536 году для поддержания постоянных контактов с византийским правительством назначил своим апокрисиарием диакона Пелагия, ставшего впоследствии Папой Пелагием I (Blet, 1982, p. 37).
Главной дипломатической задачей, поставленной Папой Пелагием II перед Григорием, было убедить императора оказать военную помощь Италии, которая своими силами не могла сдерживать начавшегося в это время вторжения лангобардов [95, p. 225–230]. После кончины императора Тиберия II в 582 году византийским императором стал Маврикий, которого Григорий хорошо знал прежде, что следует из его письма «Omnipotenti Deo» к Маврикию, датированного августом 593 года: «Ты был моим господином, когда еще не был господином всех» (Gregorius I Papa, Registrum epistolarum, Liber III, epistola 65). Поэтому Григорий надеялся получить от нового императора более ощутимую военную помощь для Италии. Но Григорий, несмотря на свое личное знакомство с императором, а также связи при дворе, ничего сделать не смог: Маврикий был поглощен войной с Персией, а начавшиеся набеги аваров заставили его отодвинуть Италию на второй план.
Будучи в Константинополе, Григорий принял участие в теологическом споре, возникшем по поводу книги Константинопольского патриарха Евтихия, в которой тот утверждал, что после воскресения тело будет неосязаемым, тоньше ветра и воздуха. Описание этого диспута приводит английский историк Беда Достопочтенный: «Во время своего пребывания в Константинополе святой Григорий, опираясь на истину Католической Церкви, уничтожил в самом начале зарождавшуюся тогда ересь в вопросе о воскресении тела. Евтихий, епископ Константинопольский, выдавал за догмат, что наше тело после воскресения из мертвых будет неосязаемо и тоньше ветра и воздуха. Услышав такое учение, святой Григорий, опираясь на смысл истины и пример воскресения Господа, доказал, что учение, проповедуемое Евтихием, во всех отношениях противоречит католической вере, которая учит, что тело наше будет превознесено во славе бессмертия и под действием духовной силы будет тонким, но по истинной своей природе осязаемым. Это видно на примере тела Господа, о котором Спаситель, воскреснув из мертвых, сказал Своим ученикам: «Осязайте и увидите, ибо дух не имеет ни плоти, ни костей, как вы видите, Я имею» (Beda Venerabilis, Historia ecclesiastica gentis anglorum, II, 4). Помимо аргументов из Библии, Григорий привел оригинальный и не лишенный чувства юмора аргумент из области здравого смысла против утверждения Евтихия о том, что тело после воскресения будет другим: так, если тело после воскресения будет другим, то получается, как он сам пишет, что «умру я, а воскреснет другой» (Gregorius I Papa, Moralia, XIV, 19, 76).
Из Константинополя Григорий вернулся в конце 585 или начале 586 года и стал ближайшим помощником Папы Пелагия II. По-видимому, он принимал непосредственное участие в написании обширного послания Пелагия II «Virtutum mater charitas», адресованного Аквилейскому патриарху Илие и епископам Истрии, находившимся в схизме с Римом из-за непринятия решений V Вселенского Собора (Задворный, 1997, т. 2, с. 145–187).
3 сентября 590 года Григорий был избран на Апостольский Престол. И одной из важнейших задач, которая встала перед ним, была оборона Рима. В 568 году, согласно принятой большинством исследователей хронологии [Bertolini, 1969, p. 29–48], волна лангобардского нашествия перевалила через Альпы. Вскоре лангобарды основали в северной Италии Лангобардское королевство, в центральной Италии Сполетское герцогство, а на юге Италии – Беневентское герцогство, в результате чего кольцо их владений окружило Рим. Григорий I стал епископом Рима в то время, когда лангобарды завоевывали все новые италийские земли. Король Агилульф вел наступление в Северной Италии, с юга приближался к Риму Беневентский герцог Арехис I, а в центре Италии Сполетский герцог Ариульф, тесня границы Равеннского экзархата, также подступал и к Риму [Удальцова, 1959, с. 346]. Помимо принятия срочных мер по укреплению обороны, главным для Григория I было стремление урегулировать отношения с лангобардами дипломатическим путем, но заключению мирного договора всячески препятствовало византийское правительство, которое, однако, и не направляло достаточно войск для защиты своих италийских владений. Наоборот, экзарх Роман забрал большую часть гарнизона из Рима. Несколько раз Рим был окружен лангобардскими войсками, когда в городе не оставалось никакой власти, кроме понтифика: ни префекта, ни командующего войсками. Но и в таких обстоятельствах Григорий I не терял твердости духа и решительности, взяв на себя обязанности гражданской и военной власти. Он лично разрабатывал планы обороны Рима, отдавал приказания военачальникам. Когда в июле 592 года армия Ариульфа стояла под стенами Рима, Григорий решил сам начать переговоры о перемирии с лангобардами. Благодаря крупной сумме денег понтифику удалось заключить перемирие. Однако опасность была отведена ненадолго. Зимой 593–594 года Рим оказался в блокаде армии короля Агилульфа. У Григория I не было другого выхода, как начать переговоры о мире. «И вот [Агилульф] со всей мощью своего войска приступил к осаде города Рима, и там, на ступенях базилики Святого Петра, верховного апостола, встретился со святым Григорием. Будучи смирен его речами, а также восхищен величием мудрости и веры такого мужа, он снял осаду города» (Auctarii Hauniensis extrema, XVII). Безусловно, этот рассказ является реминисценцией широко известного эпизода из жития Папы Льва I, когда тот вышел навстречу вождю гуннов Аттиле и усмирил грозного варвара, убедив его отступить от Рима.
И только в конце понтификата Григория I восторжествовала проводимая им политика мирного сосуществования с лангобардами. По верному замечанию современного русского историка Олега Бородина, для Византии это означало признание status quo на Апеннинском полуострове, то есть того факта, что империя бессильна изгнать лангобардов из пределов Италии (Бородин, 2001, с. 110).
Огромное внимание Григорий I уделял Патримонию святого Петра. Патримоний св. Петра – это историческое название собственности (прежде всего земельных владений), принадлежащей Римской Церкви. Его название восходит к получившему распространение в поздней Римской империи термину «patrimonium principis» («имущество принцепса», то есть императора), обозначавшему весь комплекс общественной собственности, находившейся в распоряжении императора. По аналогии Патримонием св. Петра стали называть всю собственность Римской Церкви, принадлежавшую, в соответствии с представлениями того времени, основателю этой Церкви, князю апостолов (princeps apostolorum) святому Петру, преемники которого, Римские Папы, считались только управляющими этой собственностью.
Начало формирования Патримония св. Петра восходит к первой половине IV века, когда Римская Церковь получила реальные дарения от императора Константина I, которые не следует путать с мифическим «Даром Константина», подложным документом, составленном в IX веке. А также дарения от частных лиц, в том числе от самих Римских Пап, так как человек, избранный Папой, все свое имущество передавал Римской Церкви. Григорий I сформировал четкую структуру Патримония св. Петра, превратив его в эффективное и высокорентабельное хозяйство. Патримоний св. Петра был разделен по территориальному принципу на отдельные патримонии. Согласно каталогу начала VII века, в самой Италии насчитывалось 14 патримониев. Вне Италии было еще четыре патримония: два в Далмации и Иллирике, один в Южной Галлии (владения в окрестностях Арелата, современный Арль, и Массилии, современный Марсель); один в Северной Африке, в состав которого входили владения около Гиппона (Ruggini, 1995, p. 238–261, 481–485).
Во главе каждого патримония стоял ректор, который назначался Папой из числа диаконов или субдиаконов. Патримонии делились на «массы» (massae [fundorum]), то есть отдельные земельные поместья, во главе массы стоял «кондуктор» (conductor), подчинявшийся ректору патримония. В состав массы входило несколько «фундов» (fundus – отдельное хозяйство). Координацию централизованного управления в Риме осуществлял «диспенсатор» (dispensator Ecclesiae). Наряду с этими постоянными должностными лицами Григорий I ввел также должности «дефенсора» (defensor) и «респонсала» (responsalis), выполнявших по поручению Папы инспектирование патримониев. Каждый ректор направлял в Рим ежегодный отчет, который внимательно изучался Григорием I. Сохранилась обширная переписка Григория I с ректорами патримониев по поводу полученных отчетов, которым он давал советы и конкретные рекомендации. Он был хорошим хозяином, вникавшим в мельчайшие подробности управления владениями (Лыс, 1972, с. 79 – 121). Благодаря налаженной Григорием I высокоэффективной хозяйственной деятельности, он мог кормить бедных во время голода, создавать приюты и больницы, а также организовывать оборону Рима.
Особое внимание Григорий I уделял вопросу замещения епископских кафедр, ясно осознавая, что на епископов его времени возложена не только пастырская деятельность, но и решение многих экономических, политических, а подчас и военных задач. Так, он писал в Неаполь в связи с избранием нового епископа: «Говорят, что избранный вами диакон Пётр человек простой. Так знайте же, в такое время во главе управления Церковью должен стоять человек, который не только бы занимался спасением душ, но даже, может быть, в большей степени, умел бы заботиться о мирских делах своей паствы и обеспечении ее безопасности» (Gregorius I Papa, Registrum epistolarum, Liber X, epistola 62).
Подобная причина вызвала недовольство Григория I и деятельностью Равеннского архиепископа Мариниана, которого он прежде сам рекомендовал. Мариниан полностью погрузился в чтение книг и молитвы, забыв о том, что он уже не просто монах, а епископ. Особенно недопустимо, по мнению Григория I, было то, что Мариниан совершенно не поддерживал контакты с государственной властью – Равеннским экзархом. Папа писал Мариниану, чтобы он встречался с экзархом, оказывал на него влияние и убеждал в необходимости заключения мира с лангобардами, ибо в руках экзарха находилась вся военная власть в Италии, а, следовательно, от него зависела судьба ее населения. Но Мариниан, по словам понтифика, «словно заснул» (Gregorius I Papa, Registrum epistolarum, Liber VI, epistola 30). С разрушением государственных структур на Западе Церковь все больше брала на себя функции государственного аппарата. Как отметил Григорий I, «почти нет ни одного мирского дела, которым не занимались бы епископы» (Gregorius I Papa, Homiliae in Evangelium, XVII, 14).
Поддерживая развитие монашества, Григорий I в своем послании «Omnipotenti Deo», адресованном византийскому императору Маврикию, выступил с критикой его эдикта, запрещавшего принятие монашества военными и государственными служащими (Gregorius I Papa, Liber III, epistola 65). Отношения с Византией у Григория I осложнились также из-за присвоения Константинопольским патриархом Иоанном IV Постником титула «Вселенский патриарх» (Gregorius I Papa, Registrum epistolarum, Liber V, epistola 20). Протестуя против этого тщеславного титула, сам Григорий I стал именовать себя «servus servorum Dei» (слуга слуг Божиих). Этот титул, введенный Григорием I, остается официальным титулом Римских Пап и в настоящее время.
Большое внимание Папа уделял викариатам Римской Церк ви, он вел обширную переписку с епископами, аббатами, королями. Таким образом, Григорий I активно способствовал созиданию фундамента единой христианской Европы. Как сообщает древнейшее житие Григория I, написанное неизвестным английским монахом из аббатства Уитби около 700 года, Папа, увидев в Риме английских юношей, поразился их красотой. Когда ему сказали, что это англы (Anguli), он ответил, что это «Angeli Dei». А так как англы еще не были христианами, то сразу решил направить в Англию миссионеров для проповеди учения Христа (Colgrave, 1985, p. 90–94). Эта трогательная легенда отражает реальный факт: в 596 году Григорий I направил миссию в Англию во главе с римским аббатом Августином, ставшим первым архиепископом Кентерберийским. Благодаря ее успешной деятельности, английская Церковь вошла в непосредственную юрисдикцию епископа Рима, а Григорию I, по меткому замечанию французского историка, священника Пьера Батиффоля, в отличие от Юлия Цезаря, покорившего Британию с помощью шести легионов, было достаточно сорока монахов (Batiffol, 1931, p. 83). Это была новая миссионерская программа Римской Церкви, направленная на формирование всемирной юрисдикции Папы Римского. До этого епископ Рима осуществлял непосредственную юрисдикцию через викариаты, первый из которых – Фессалоникийский (Иллирийский) викариат был основан в начале V века (Задворный, 2011, с. 103–107).
