Среди них выделяются две работы. Тщательно и обстоятельно разобраны тактические аспекты Альминского сражения в статье «Тактический триумф при Альме» военного историка из США Т. Дейкина, опубликованной в американском журнале «Military History» в марте 1996 г.* [*T.J.Deakin, Tactical Triumph at the Alma// Military History, March, 1996, р. 20–28.] На сегодняшний день это одно из наиболее трезвых и беспристрастных современных описаний сражения, вышедшее, к сожалению, не в отечественном, а в зарубежном издании.

Прекрасно проработана статья подполковника Патрика Мерсера из Великобритании, посвященная действиям 95-го полка в Альминском сражении.

И, конечно, статья «Военный гений в Крымской войне», опубликованная в журнале «Военный корреспондент».

Не претендую на полноту описания источников, но, думаю, у меня получилось дать их понятный и краткий обзор.

Хочу выразить благодарность за помощь коллегам из вооруженных сил Великобритании, военных музеев, военных ассоциаций и военно-исторических изданий из России, Болгарии, Англии, США, Франции, Израиля и Канады, которые оказали огромную помощь в подборе фактического и иллюстративного материала, до настоящего времени совершенно незнакомого отечественному читателю.

Крымская война в военной истории

«История с воспитательными задачами не должна быть панегирирком, приносящим нередко более вреда, нежели пользы».

Генерал П.О. Бобровский,

«История полков русской армии».

События Крымской войны составляют немало интересных страниц мировой военной истории. Иногда их спешат назвать революционными, подразумевая влияние и вклад в развитие теории и практики военного искусства. Но не будем бездумно преувеличивать реальное влияние Крымской войны на историю войн. Она, по мнению А.А. Свечина, велась «…дореформенной николаевской армией, блеснувшей под Севастополем своей стойкостью, но ещё пропитанной мышлением и техникой наполеоновской эпохи, и устаревшей, как устарела и отстала от времени крепостническая Россия середины XIX века. Восточная война совершенно неожиданно получила позиционный характер, что позволило с необычайной мощью вторгнуться в военное искусство XIX века новой технике: паровому флоту, нарезному оружию, тяжелой артиллерии, телеграфу и т. д. Война протекала в русле стратегии измора».* [*Свечин А.А. Эволюция военного искусства, Том II, М.-Л., 1928 г., с.9.]

Не подлежит сомнению – она прообраз грядущих мировых войн. Если любая война предопределяет следующую, то в этом контексте Восточная (Крымская) не исключение. Пусть количество государств, участвовавших в ней, было немалым, человечество к тому времени знало военные конфликты, в которых были задействованы более значительные людские ресурсы. А вот что действительно было новым, так это использование в ней вооруженных сил одновременно на нескольких, порой удаленных друг от друга на тысячи километров театрах военных действий. Но и это не дает повода говорить о ее глобальной революционности. Скорее, она была пограничной, продемонстрировав неразрывную связь военной мощи с экономическим потенциалом. Основные участники использовали преимущественно официально утвержденную устаревшую тактику. Одновременно некоторые начали ее совершенствование, примеряясь к новым условиям, прежде всего новым типам и системам вооружений. Крымская война стала пиком войн, сохранявших инерцию наполеоновской эпохи, одновременно набирая скорость войн следующего столетия. Начиная с Крымской войны боевая мощь армий стала уже зависеть не только от богатства воюющего государства, но и от его природных ресурсов и уровня развития промышленности. В результате тыл страны – шахты, заводы, транспорт вместе с обслуживающим их гражданским населением и прежде всего рабочими приобрел такое же значение, как и фронт, который без поддержки тыла больше уже не мог существовать.* [*Кингстон-Макклори Э.Дж. Глобальная стратегия, М., 1959 г., с.31–32]

По данным исследования, проведенного в 1919 г. Министерством обороны США, статистика потерь Крымской войны ставит ее в один ряд с крупнейшим военным конфликтом начала XX в. – Первой мировой войной 1914–1918 гг. Разница лишь в том, что численность воюющих армий в середине XIX в. была намного меньше. Недаром среди европейских историков и политологов бытует сравнение оборонительных боев под Севастополем с тяжелыми позиционными сражениями Первой мировой войны и отсюда название, бытующее в среде ее исследователей – «первый Верден Европы».* [*Верден. Верденская операция. Это определение настолько популярно, когда речь заходит о Крымской войне, что остановимся на нем подробнее.

Одна из крупнейших военных операций Первой мировой войны. Началась в 1916 г. Так как Германия не располагала силами для наступления на широком фронте, она наметила план мощного удара на узком участке – в таком важном пункте, как Верденский укрепленный район. Для его защиты французское командование вынуждено было бы бросить все наличные силы. Этот район прикрывал путь к Парижу. Немцы недооценили прочность обороны в районе Вердена и предполагали прорвать ее за короткий срок с помощью своей тяжёлой артиллерии. На верденском участке фронта французские войска оборудовали оборону по системе укреплённого района. Вокруг Вердена на удалении 7–8 км от центра крепости проходил ее внешний обвод, состоявший из мощных фортов и долговременных укреплений. Крепостные сооружения сочетались с возведенными в 1914–1915 гг. четырьмя позициями полевой обороны. Первая проходила в 6–7 км от внешней линии фортов, а четвертая – непосредственно по этой линии. Каждая позиция состояла из трех-четырех траншей, системы окопов, блиндажей, ходов сообщения и проволочных заграждений.

Общая глубина Верденского укреплённого района достигала 15 км, а протяжённость его фронта – 112 км. К началу германского наступления французы сосредоточили здесь 8 дивизий и 634 орудия, из них 244 тяжелых. Наступление на Верден осуществляла 5-я германская армия, в состав которой входило 6 корпусов (12 дивизий), 1225 орудий (из них 703 тяжелых) и 152 миномета. Оборона французов прорывалась на фронте 15 км. На участке прорыва были сосредоточены три корпуса и до 75% артиллерии. Плотность артиллерии на направлении главного удара достигла 110 орудий на 1 км фронта.

Бои под Верденом приняли затяжной и крайне напряжённый характер. Германское командование пыталось осуществить свой план истощения Франции и настойчиво продолжало атаки. Немцам удалось овладеть ещё несколькими фортами и небольшой территорией, но эти частные успехи были достигнуты ценой огромных потерь. Французская пехота, вооружённая станковыми и ручными пулеметами, мелкими группами укрывалась от огня немецкой артиллерии в воронках и буквально выкашивала атакующие цели противника. Большие потери наносила наступающей пехоте артиллерия. По скоплениям пехоты бросали бомбы и вели пулеметный огонь самолеты. Успешное наступление русских на Юго-Западном фронте и последовавшее за ним наступление англичан и французов на р. Сомме вынудили немцев прекратить атаки под Верденом. В августе французские войска начали наступление с целью вернуть утраченные форты и позиции. Немцы упорно оборонялись и только к исходу 1916 г. были оттеснены на свои исходные позиции. Верденская операция, длившаяся десять месяцев, закончилась безрезультатно для немцев. Через верденскую «мясорубку» прошли 70 французских и 50 германских дивизий, причем германская армия потеряла до 600 тыс. человек, а французская – свыше 350 тыс.] Американский историк Мак-Нил* [*Мак-Нил, Уильям (William H. McNeill ) – современный американский историк, профессор Чикагского университета.] определил первые сражения Крымской войны – Альму, Балаклаву и Инкерман как генеральную репетицию Кениггреца* [*Кениггрец (Koniggrutz, чешский Kralove Hradec) – город и до 1884 г. крепость в сев. Чехии, при слиянии Эльбы и Орлицы. 3 июля 1866 решительная победа пруссаков над австро-саксонскими войсками.] в 1866 г., а осаду Севастополя – как образец Западного фронта первой мировой войны.* [*Мак-Нил, Уильям. В погоне за мощью. Технологии, вооруженные силы и общество в XIX–XX вв. М., 2008 г., с.264]

Можно бесконечно долго спорить о ее значении. Количество мнений будет огромным и каждый будет по-своему прав. Но одно является аксиомой: Восточная (Крымская) война – знаковое событие мировой военной истории. Поэтому ее изучение – «…одно из лучших вспомогательных средств для усвоения здравой теории военного дела».* [*Дуроп К. Тактическое образование армии в мирное время// Военный сборник, №2, СПб., 1872 г., с.231.]

По количеству примененных в ней технических новшеств она первая, в которой победа потеряла прямую зависимость от человеческой массы армий, а на первый план вышли техническое превосходство, уровень боевой подготовки, образовательный уровень командного состава. Технологический прогресс, ставший главной характеристикой Восточной войны как рубежного конфликта XIX в., сказал свое веское слово еще при Синопе, когда рухнула вся система боя, принятая в Европе со времен побед адмирала Нельсона. Несколько часов непрерывного обстрела и несколько удачных попаданий привели к разгрому турецкого флота в собственной базе.

Это первое соперничество на поле боя военных индустрий и оружейных технологий. Определяющим фактором стала наука война. Победы стали рассчитываться, пренебрежение страгетическим планированием заведомо обрекало на поражение. Героизм разбивался о достижения человеческого разума – и успех в конечном итоге принадлежал тем, кто максимально эффективно эти достижения переносил из цехов на поля сражений. Именно после Крымской войны военная наука стала действительно общепризнанной, опирающейся на последние достижения технического прогресса. Работа командующего, командира и солдата перестала быть ремеслом, а стала одной из самых сложных профессий, требовавших длительной и качественной подготовки.

Крымская война была не только последней из прошлых войн, но стала первой из современных, когда началось практическое использование в военных действиях железных дорог, бронированных пароходов, шахт, телеграфа. Война показала огромную важность паровой машины. Крымскую войну часто называют первой технологической войной, подразумевая под этим невероятно большое для середины XIX в. количество достижений науки и техники, впервые апробированных как средство ведения или обеспечения ведения боя. Отдельные исследователи видят в этом основание считать ее едва ли не эталоном гуманизма. Характеризуя её подобным образом, наивно верить, что такой вид войны не предполагает убийство людей и животных. Скорее, наоборот, именно в результате и после кровавого опыта Крымской войны произошел очередной виток технологического совершенствования средств и способов уничтожения, в результате которого механизм истребления себе подобных стал более совершенным, массовым и жестоким. Ну а слово «культура» по отношению к событиям кампании, по меньшей мере, на мой взгляд, неуместно, а вероятнее всего, просто кощунственно. Слишком много связано с ней того, что отнюдь совершенно несовместимо с понятиями общечеловеческих духовных ценностей. Потому сегодня, в эпоху очередного витка военной науки, следует больше внимания уделять опыту Крымской войны. На наших глазах вновь происходит переход от массовых, но слабовооруженных армий к мобильным, хорошо оснащенным силам, которые ставку в бою делают не на численное, а в первую очередь на техническое превосходство. Впервые в Крымской войне воевали не только армии и не только на полях сражений решался ее исход. Это была первая в мировой истории война средств массовой информации. Первая практика цензуры сообщений с театра военных действий также связана с ней. В армиях воюющих сторон стали зарождаться элементы военной аналитики.

По количеству технических нововведений Крымская война просто уникальна. Новшества апробировались на суше и на море. Восточная война стала первой, в которой активно применялись морские мины,* [*Первое боевое применение минного оружия русскими военными моряками в XIX веке//Военно-исторический журнал, №3, М., 2006 г., с.48–51.] и первый подрыв корабля на мине (английский «Merlin») в истории войн произошел именно в ее ходе.* [*Рубан Ю.И., Электрическая мина штабс-ротмистра Павла Шиллинга// Новый часовой, №4, СПб., 1996 г., с.115–120.] Именно боязнь мин, о которых союзное командование знало, было одной из причин, по которой при обстреле фортов Севастополя корабли союзников вели огонь с предельных дистанций. При этом эффективность обстрела была минимальной. Термин «минное заграждение» рожден событиями Крымской войны. «Нет никакого сомнения, что пальма первенства в этом роде военных действий принадлежит русским», вынуждена была признать английская газета «Таймс» в 1854 году.* [*Рубан Ю.И. Электрическая мина штабс-ротмистра Павла Шиллинга// Новый часовой, №4, СПб., 1996 г., с.115–120 .]

Противостояние артиллерии, ее возрастающая мощь привели к тому, что «в течение нескольких лет произошел повсеместный переход от дерева к броневым плитам…».* [*Паркс О. Линкоры Британской империи. Ч.1. Пар, парус и броня, СПб., 2001 г., С.2–3.]

Повсеместное использование новых типов бронирования потребовало огромного количества стали. В результате еще одним побочным следствием Крымской войны стало изобретение Генри Бессмером способа переделки чугуна в сталь путем выжигания из него примесей с помощью воздушного дутья в особой печи – конверторе и изобретение Сименсом мартеновского способа сталеварения. Эти новшества открыли дорогу получению дешевой стали и ее широчайшему применению. Изо всех сплавов и изо всех вообще материалов сталь начали применять при изготовлении технических средств наиболее всего, особенно в машиностроении. Возникли и получили широкое распространение самые разнообразные сорта стали: легированная, инструментальная, нержавеющая, жаропрочная и т.д: «…железо сменило дерево».* [*Мак-Нил, Уильям. В погоне за мощью. Технологии, вооруженные силы и общество в XIX–XX вв. М., 2008 г., с.271–273.]

Достижения в обработке металлов привели к тому, что после Крымской войны производство стрелкового оружия стало действительно массовым.

Совершенно иной стала система управления войсками, находящимися на удалении (порой за тысячи километров от центра государств или вообще на заморских территориях). В этом случае революционно применение телеграфа не только как средства передачи корреспонденции журналистами в свои издания, но и прежде всего (о чем забывают или не задумываются многие) средства управления войсками. Не успев состояться как элемент стратегического управления, оно сразу показало и свои отрицательные стороны. Постоянное вмешательство высоких государственных чиновников, часто совершенно некомпетентных, в дела на театре военных действий привело к тому, что британский генерал Симпсон был вынужден с досадой сказать: «…этот проклятый телеграф развалил все…».

Неоценим вклад кампании в изучение военно-транспортных проблем. Это связано с тем, что в этой, а затем и в последующих войнах материальное обеспечение армий стало зависеть от развития сети дорог вообще и особенно железных дорог.

Механический двигатель начал процесс вытеснения гужевого транспорта, когда «…в Крымскую войну 1854 года паровая повозка (системы Boydell) была применена с военными целями, доставляя из Балаклавского магазина боевые припасы в осадный парк под Севастополем».* [*Златолинский В. Автомобиль и прочие виды механической тяги в применении к военным целям//Военный Сборник, №9, СПб., 1910 г., с.131.]

Это не единственное достижение человеческого гения, прочно обосновавшееся в военном деле. К ее времени относятся первые эксперименты с новыми типами артиллерийских боеприпасов (полигональных снарядов, например)* [*Полигональные стволы и снаряды изобрел англичанин Витворт в 1858 г. Крымская война стала толчком для этого изобретения. Есть мнение, что полигональную нарезку изобрел русский оружейник Цыгаев в 1753 г. Однако приоритет Витворта подтвержден патентом.] и попытки использования гусениц как движителя.

Крым доказал возможность нового вида снабжения с помощью транспортных судов по морю. Этот способ доказал свою эффективность и неоспоримое преимущество над гужевым транспортом, когда «…при осаде Севастополя крестьянские телеги тщетно пытались хоть немного приблизиться к уровню снабжения морем…».* [*Мак-Нил, Уильям. В погоне за мощью. Технологии, вооруженные силы и общество в XIX–XX вв. М., 2008 г., с.278.]

Крым едва не опередил Ипр* [*Ипр – город, расположенный на северо-западе Бельгии, в провинции Западная Фландрия, близ границы с Францией. Ипр обеспечил себе место в мировой истории как ключевой пункт Западного фронта Первой мировой войны. Ипрский выступ в британских линиях обороны стал ареной трёх крупных сражений, во время которых немцы в 1915 г. впервые в истории применили в качестве химического оружия хлор (1915 г.) и в 1917 г. также впервые в качестве оружия – горчичный газ, ныне известный как иприт. Из 250 000 солдат Антанты, павших у Ипра, каждый пятый остался незахороненным. В память об этом у въезда в Ипр в 1927 г. была открыта воздвигнутая на британские средства триумфальная арка – так называемые Мененские ворота. В общей сложности вокруг города насчитывается не менее ста сорока военных кладбищ и мемориалов.] в реальной перспективе стать местом первого в истории применения на поле боя отравляющих веществ. Идея борьбы с противником путем проведения газовой атаки обосновывалась в 1855 г. английским адмиралом лордом Дэндональдом. В своем меморандуме от 7 августа 1855 г. он предложил английскому правительству проект взятия Севастополя с помощью использования паров серы. Гнусную историю создания современных отравляющих веществ можно отсчитывать с предложения английского аристократа распространять волну ядовитых газов на большом пространстве для подавления противника. Предложение лорда, однако, широко применено не было, поскольку единственным сравнительно ядовитым газом, который в то время можно было получить в значительных количествах, являлся сернистый ангидрид, образующийся от сжигания кусковой серы на открытом воздухе. Но сернистый газ отличается малой ядовитостью и плохими физико-химическими свойствами. Потому проведенные опыты не показали хороших результатов, а предложение не получило распространение. Кстати, мысль об этом наводит на размышления о высоком и вечном.

«Не рой другому яму…» – в 1915 г. именно британцы (и вновь в союзе с французами) были жестоко наказаны десницей Всевышнего в виде смертельных немецких газовых атак.

В военном строительстве проблемы, с которыми столкнулись все без исключения воюющие стороны, предвещали конец господству устаревших военно-кастовых традиций. Они воплощались в Британии в кумовстве и покупке должностей, во Франции – в награждении высокими постами старших офицеров, часто не самых талантливых, но поддержавших переворот Луи Наполеона,* [*Наполеон III (Луи Наполеон Бонапарт) (1808–1873 гг.), французский император (1852–1870 гг.). Племянник Наполеона I. Используя недовольство крестьян режимом Второй республики, добился своего избрания президентом (декабрь 1848 г.); при поддержке военщины совершил 2.12.1851 г. государственный переворот. 2.12.1852 г. провозглашен императором. Придерживался политики бонапартизма.

При нем Франция участвовала в Крымской войне 1853–1856 гг., в войне против Австрии в 1859 г., в интервенциях в Индокитай в 1858–1862 гг., Сирию в 1860–1861 гг., Мексику в 1862–1867 гг. Во время франко-прусской войны (1870–1871 гг.) сдался в 1870 г. со 100-тысячной армией в плен под Седаном. Низложен Сентябрьской революцией 1870 г.] в России и Оттоманской империи – в крепостничестве.

В области тактики ведения боя Восточная война, особенно ее Крымская кампания – прообраз траншейной войны более чем за полстолетия перед первой мировой войной.* [*Paul Kerr, The Crimean War, 2000, р.7.] Тактика действий против противника, маневрирующего в поле, не получила какого-либо существенного развития. Все полевые сражения Крымской войны – это подавление противника огнем с одной или нескольких позиций в сочетании с прямолинейными лобовыми давлениями. В них мы обнаруживаем больше случая, чем умения.

Но даже при этом пусть небольшие, но все-таки уроки сражений в Крыму на много лет стали определяющими в разработке тактических приемов ведения боевых действий европейскими (и не только) армиями. Влияние Альмы, Инкермана и Черной речки прослеживается и в ходе Гражданской войны в США (1861–1865 гг.),* [*Война между федеральным правительством США, опиравшимся на северные штаты страны, против 11 южных штатов, объявивших о выходе из федерации из-за несогласия с планами президента Авраама Линкольна по отмене рабства и образовавших независимое государство – Конфедерацию штатов.] франко-прусской войне (1870–1871 гг.),* [*Франко-прусская война 1870–1871 гг., война между Францией, с одной стороны, и Пруссией, а также др. государствами Северо-германского союза и Южной Германии (Баварией, Вюртембергом, Баденом, Гессен-Дармштадтом) – с другой была порождена глубокими противоречиями между Пруссией и Францией. Пруссия стремилась завершить объединение Германии под своей гегемонией, ослабить Францию и её влияние в Европе, а Франция, в свою очередь, – сохранить преобладающее влияние на европейском континенте, задержать объединение Германии, не допустить укрепления позиций Пруссии, а также предотвратить победоносной войной нарастание кризиса Второй империи.] а также во всех других мировых и локальных войнах и военных конфликтах, вплоть до Первой мировой.

В области стратегии и оперативного искусства опыт Крымской войны показал, что расширение масштабов войны и тесная органическая связь между отдельными сражениями неизбежно ведут к расширению задач стратегии, к усложнению форм и методов стратегического руководства. Отныне стратегия как высшая составляющая военного искусства должна была решать такие новые задачи, как составление мобилизационных планов, выбор и подготовка главного театра военных действий, выбор операционных направлений. Особое значение обрела проблема стратегического развертывания войск и организация их взаимодействия при действиях на различных театрах войны или на разных операционных направлениях, а также взаимодействие сухопутных сил и военно-морского флота.

Впервые возникла необходимость заблаговременной разработки планов мобилизации, сосредоточения и развертывания армий к началу боевых действий, планов ведения всей войны, отдельных кампаний и сражений. В связи с этим возросла роль генеральных штабов как органов стратегического планирования, руководства подготовкой страны и армии к войне, руководства вооруженными силами в ходе войны.* [*История войн и военного искусства.// Учебник для военных училищ. Военная академия бронетанковых войск имени Маршала Советского Союза Малиновского Р.Я. М., 1967 г., с.95.] Поражение России в войне привело к пониманию тождественности побед в кампаниях от рациональной и тщательно организованной боевой учебы в годы мира. В вопросах профессиональной подготовки военных кадров итоги Крымской войны наглядно демонстрируют прямую зависимость успеха на поле сражения от уровня образования командных кадров, тактической грамотности офицерского состава и необходимости постоянного военно-технического совершенствования оснащения армии. Проблема военного образования стала камнем преткновения для русской и английской армий. Не меньшей проблемой оказался и недостаточный уровень одиночной подготовки солдат и сержантов.

«Крымская кампания, как в зеркале, отразила все недостатки, вызываемые такой системою обучения войск в мирное время. Русский солдат по-старому явил себя героем в этой достопамятной войне: одиннадцать месяцев своею грудью отстаивал родной Севастополь; но в то же время в полевых сражениях слишком открыто и неумело подставлял грудь неприятельским пулям, а ближайшие начальники его оказывались не вполне искусными и опытными руководителями и распорядителями боя до той минуты, когда приходилось бросаться в атаку: в этом случае они не задумывались жертвовать собою, подавая славный пример и увлекая за собой своих подчиненных…».* [*Дуроп К. Тактическое образование армии в мирное время// Военный сборник, №2, СПб., 1872 г , с.240.]

Крымская война очень противоречива. Одно из ее противоречий состоит в том, что такие прекрасные солдаты, которыми обладали воюющие стороны – русские, британские, французские, итальянские* [*В дальнейшем будем использовать это определение в отношении солдат Сардинского королевства, высадившихся в Крыму в 1855 г. Это только для более доступного повествования.] и вопреки сложившемуся мнению турецкие, сходились в сражениях, представлявших бесконечную цепь просчетов высшего военного командования всех сторон. Победу одерживал тот, у кого эти просчеты не носили характер роковых. При этом бездарность союзных генералов успешно конкурировала с бездарностью русских военачальников. Одновременно можно найти массу примеров великолепного исполнения своего долга рядовыми, сержантами, младшими и старшими офицерами всех армий. Но эти подвиги были лишь расплатой подчиненных за ошибки и отсутствие профессионализма старших.

<1...4 5 6 7 8 10 >

На страницу:

Перейти

6 из 10