Узники тайги

Возили деревья волоком: цепляли буксировочным тросом к Уралу – и вперед. Иногда по два дерева даже получалось зацепить. Стас старался все поселение по кругу объехать в поисках сухих деревьев. Это было связано с тем, чтобы как-то увидеть зарубки, о которых говорила Лена. К исходу первой половины дня он ничего не смог обнаружить. После обеда, чуть передохнув, снова взялись за дело. На это раз он старался заехать глубже в лес. Но рядом сидевший Филимон все время его одергивал, боясь, что где-нибудь застрянут. Тогда Стас выходил из Урала и пешим ходом искал нужные для дров деревья. Но заодно и желанные зарубки. Ближе к концу дня, когда уже стала таять надежда найти что-то подходящее, удача повернулась к Стасу лицом. Сначала он приметил наезженные колесами машин следы. Решил пройти по ним подальше вглубь леса. Не пройти, а пробежать – долго в лесу оставаться он тоже не мог. Пока Филимон возился, цепляя дерево, Стасу нужно было успеть вернуться обратно. Доверять полностью Филимону еще нельзя. Рискованно рассказывать ему о том, что пытается найти Стас.

Бежал он недолго, потому как зарубку, о которой говорила Лена, он увидел быстро. Попалась она ему на глаза только из-за того, что была диагональная по отношению к дереву. В округе, пока он искал нужные отметины, Стас заметил много зарубок. В основном они были горизонтальные. Наверняка это делали местные поселенцы, уходя вглубь тайги, чтобы не заблудиться и дорогу обратную не потерять. А эта зарубка была какая-то особенная. Стас решил еще немного пробежаться вперед, чтобы понять, ошибается он или нет, верны ли догадки Лены или нет.

Пробежал он еще метров четыреста-пятьсот, благо местность оказалась не заросшей. Хотя как она будет заросшей, если по ней ездят на машинах. В густом лесу не проедешь. Он остановился. Его глаза не подвели – была метка. Еще отчетливее, чем первая. Значит, это та есть дорога в цивилизацию и путь на спасение. Хоть какой-то шанс появился. Дальше проверять смысла не было. Вдоль дороги росли небольшие сломанные кусты, видимо, они мешали проехать или царапали машины, вот их и сломали прямо руками. Обратно Стас бежал быстрее, чем туда. Когда бежал туда, нужно было разглядывать деревья, а обратно бежал, просто чтобы добежать как можно быстрее.

Филимон его уже ждал. Сидел на зацепленном дереве и был задумчив. Стас перевел дыхание, отдышался и, громко сказав: «Ну что, поехали!», заскочил в кабину Урала. Вездеход с ревом тронулся с места. Настроение поднялось, и было отчего. Стас задумался: «Если дорога есть, значит, можно уже рискнуть бежать. Только нужно будет тщательно подготовиться, тут с «кондачка» вопрос не решить. Неизвестно, сколько придется по тайге топать. Хотя, по рассказам Филимона, Прокопий же ходил в поселки, значит, пешком можно расстояние преодолеть. Только вот стоит ли вмешивать Лену? Может, пусть она пока здесь останется. Если он выберется, то помощь обязательно приведет. Ведь еще остается риск сгинуть в тайге, мало ли что может случиться в пути. Да и эти бородачи, как волкодавы, могут по следу пойти. Нет уверенности, что не поймают. Ружье бы, конечно, раздобыть, хоть защищаться будет чем. Но где его взять? Может, у Филимона есть? Он же раньше охотился при Прокопии. Правда, он говорит, что Силантий все огнестрельное оружие у них реквизировал. Опасается бунта со стороны поселенцев, наверное. Ну да бог с ним, с ружьем! Нож-то у него есть. Можно еще топор прихватить. Только беспокоит сейчас вопрос с Леной. Захочет ли она остаться? Да вряд ли захочет, она готова уже сегодня бежать. Если бежать вместе, в случае, если поймают бородачи, останется только с какой-нибудь скалы спрыгнуть. Представить даже трудно, что могут с ними сделать.

* * *

Ночью на пасеку забрел медведь. Как он умудрился перескочить самодельную ограду, неизвестно, но шум повешенных жестяных баночек один из охранников услышал. Когда он подошел, медведь уже успел пару ульев раскурочить. Медведь так увлекся добычей меда, что не заметил приближающегося человека. Хоть и трудно в темноте попасть в зверя, но охранник все же выстрелил. Медведь заревел. Тут уже подтянулся второй из охраны. Он тоже выстрелил. Медведь начал пятиться в сторону леса, сметая по пути ограду пасеки. Шум от пустых банок гремел так, что на всю округу эхо стояло. Охранники последовали за медведем, не переставая стрелять. Попадали или нет – в темноте разобрать не получалось. Вдруг охранники поняли, что зверь развернулся и стремительно бросился в их сторону. Бежать было поздно, поэтому оставалось только беспрерывно палить из ружей. Медведь последний раз взревел и, не добежав до охранников метров десять, рухнул на землю. Тут на выстрелы набежало уже приличное количество народа. Подождали, пока медведь окончательно перестанет дышать. Потом разожгли рядом костер и стали обрабатывать тушу. Разделывали тушу человека четыре, остальные больше словами помогали. Управились быстро. Мясо перетащили в «ледник», шкуру посолили изнутри и повесили сушиться, голову забрал один из бородачей, объяснив всем, что будет делать чучело из нее. Агафье передали желчь. Она из медвежьей желчи делала настойку. Говорили, помогает, считали ее очень ценной частью. Так община успешно пополнила запасы мяса. Хотя медвежатину не все ели, но готовили для всех. Вообще у общины проблем с мясом никогда не было. Несколько человек из окружения Силантия уходили в труднопроходимые таежные чащи и обязательно возвращались с добычей. Ходил иногда и сам Силантий. Добывали в основном лосей, кабанов, оленей, зайцев. Изредка, как сегодня, попадались и бурые медведи. Ну и как не обойтись без птицы. Тут уже основную роль играли рябчики, куропатки и глухари. Если вдруг с добычей мяса происходила заминка, то могли уехать в какой-нибудь поселок и привезти оттуда говядину или свинину. Но такое бывало редко. В основном лес кормил. Вот крупу да, мешками возили, так же, как муку. Здесь в общине было небольшое поле вместо огорода, где сажали разные овощи и зелень. Тоже пришлось огораживать, так как лесные друзья мигом могли опустошить. Здесь рядом протекали небольшие реки, рыбы тоже было достаточно. Ловили в основном на сети.

Все это развилось при Силантии. При Прокопии такого масштаба не было. Оно и понятно: он же не заставлял промышлять наркотиками. Они жили для себя тогда, не думали ни о каких мирских благах. Не всякий может жить в этом непролазном вечнозеленом океане, растянутом на сотни, а то и тысячи километров. Природа здесь сурова и переменчива. Лето теплое, но короткое. Прохладную осень сменяла долгая и снежная зима. Осенью у поселенцев работы еще хватает, они конопляное поле до поздней осени убирают. Плюс подготовка маковой соломки занимает время. Пока ее сушат, измельчают, делают товарный вид, так сказать.

Зимой работы было меньше. В основном только по хозяйственной части. Да и остаются, оказывается, здесь зимовать не все. Это Стасу рассказал Филимон. Те люди, которые прибыли в поселение с Силантием, обычно на зиму уезжают. Куда, он не знает. Может, в поселки, может, в города. Из них остается только человека четыре, которые приглядывают за поселением. Через месяц – два их меняют другие. Силантий сам зимой сюда ни разу не заглядывает, а вот Терентьевич бывает, и по нескольку раз. Зимой они на снегоходах заезжают сюда. Тем же путем и охрана меняется. Правда, в последние годы поселенцы на DVD-проигрывателе кино смотреть начали. Подключали его к аккумулятору и смотрели. Если аккумулятор садился, то подзаряжали генератором. Всем этим пользоваться охранники научили. Они сами с первых дней появления здесь кино смотрели. Сначала было дико, потом привыкли. В общем, староверцы потихоньку изучали предметы мирской жизни.

* * *

Утром с восходом солнца два загруженных джипа с бородачами во главе с Силантием уехали в неизвестном направлении. Неизвестно оно было, естественно, для Стаса и простых поселенцев. А вот те, кто был в машинах, наверняка знали, куда едут. Стасу, главное, нужно было знать, откуда они заедут в чащу леса. А заехали именно оттуда, где до этого он обнаружил зарубки. Значит, он был на правильном пути в своих размышлениях. Ему хотелось быстрее поделиться всем этим с Леной, но Терентьевич, который остался за Силантия главным, отправил его с остальными в поле. Не на маковое, а на конопляное. Задача состояла в том, чтобы собрать выросшие кусты конопли и сложить их в отдельные кучи, чтобы можно было их высушить. С ними был Иннокентий. То к одному подходил и объяснял что-то, то к другому. Стас, Тимур и Андрей на этом поле были в первый раз, поэтому Кеша суетился около них, обучая тонкостям конопляного дела.

– Кеша, а чего ты сегодня такой довольный? – спросил у него Стас, когда тот подошел к нему в очередной раз.

– Настроение просто хорошее! Видишь, день какой ясный, дождя, значит, не будет. Как раз успеем высушить кусты. Если дождь пойдет, может гнить начать.

– Ну, сгниет так сгниет. Еще вырастет. Тебе жалко, что ли, конопли? – сострил Стас.

– Жалко, конечно. Это же мой труд. Я хожу тут каждый день, проверяю чуть ли не каждый куст, все ли нормально растет.

– У тебя что, заработок от каждого куста зависит?

– В точку попал! Чем больше сдадим, тем лучше.

– И насколько лучше? – поинтересовался Стас.

– Ровно настолько, сколько тебе не нужно знать, – грубовато ответил Кеша.

– Да ладно, – попытался отшутиться Стас, – на Руси всегда интересуются чужим карманом. Ты вот лучше скажи: ты на самом деле агроном или тебя просто прозвали так?

– Да нет! Самый настоящий агроном и есть. С высшим образованием. Диплом имею самый что ни на есть настоящий.

– А что здесь-то делаешь? В России, кроме мака и конопли, больше выращивать нечего, что ли?

– Выращивать-то есть что, да не все могут вырастить то, что ты хочешь. Вот я после того, как закончил сельхозинститут, устроился в одном поселке агрономом. Поработал год – два и решил на себя работать. У нас бесхозных полей достаточно – бери да работай. Тем более тем, кто занимается сельским хозяйством, выдают льготные кредиты. В общем, решил я фермером заделаться. Большие планы строил. Землю в аренду дали без проблем, аж на целых пять лет, как молодому специалисту и начинающему фермеру. Нанял на работу людей, понабрал в аренду техники и начал работать. Но перед тем как дать добро на аренду земли, пригласили меня в один важный кабинет и настоятельно посоветовали посеять на этих полях горох. Я, как мог, пытался отговорить их от этой идеи, сослаться на то, что там земли непригодны под горох. Но краю нужен был горох, хоть ты тресни, надо засеять и вырастить. В случае отказа мягко намекнули на плохие последствия. Делать было нечего, и я сделал вид, что согласился и посеял горох. Только не на все поле, а по краю его. Хотел показать, что все сделал, как они просили. А на остальное поле, как мною изначально было задумано, посадил…

– Мак и коноплю? – перебил его вопросом Стас.

– Нет, – строго ответил Кеша, – не мак и коноплю, а картошку и капусту. Они у нас хорошо растут, да и ухаживать за ними проще. Думали, выгодное дело. Только вот счастье долго не длилось. Доложила какая-то сволочь о наших «деяниях» вышестоящим. Те, значит, меня сразу на ковер. «Так и так, мы тебе помогли там, помогли здесь, зеленую дорогу открыли, а ты посмел ослушаться!». В общем, попросили в форме приказа сворачиваться.

– И что, урожай не дали собрать?

– Нет. Урожай-то дали собрать. Только препятствия всякие чинили, арендную ставку на землю подняли. Настроили против меня арендодателей техники. Они тоже козни начали строить. В общем, весь собранный урожай сдали оптовикам, кое-как рассчитались с арендодателями и с банком за кредит. А вот проценты банку вернуть не смогли. Так и зависло на мне.

– Так у тебя совсем другой профиль работы был, оказывается. А как с этой дрянью-то связался тогда? – непонимающе спросил Стас.

– Да был грех! В студенческие годы изучал эту тему. Все интересовался, можно ли в условиях тайги выращивать то, что ты называешь дрянью.

– И как, изучил? – хитровато спросил Стас.

– Ну, как видишь! – обведя рукой поле, ответил Кеша. – Мои труды дали свои плоды. Практика показала, что это возможно, и еще как!

– Значит, это все ты придумал? Всю схему?

– Да нет же! Я только изучал же, говорю. Просто я рассказывал об этом людям, делился об этой теории. Вот кто-то, видимо, довел эти идеи до ушей Силантия.

– А ты не знал его до этого?

– Знал. Они крышевать нас пытались, да только опоздали, мы уже успели разбежаться. Поздно они пришли, может, и нам помочь смогли бы.

– А что, он у вас хозяином там был?

– Кто его знает, кем он там был. Честно говоря, я его знал поверхностно. Приезжали-то его ребята крышу предлагать, не он сам. Я же тебе говорю, кто-то рассказал ему про мою теорию, а он, видно, загорелся этим. Позднее пришлось встретиться и выслушать его условия. Отказываться от такого грех было. Тем более я тогда без работы был и в долгах. Не раздумывая согласился. Сначала самому-то не очень верилось в успех этой затеи. Но когда одно поле засеяли и оно пошло, то тогда уверенность пришла.

– И куда это все отправляете? – перебил его Стас.

– Чего не знаю, того не знаю, – выдохнул Кеша. – Это уже не мое дело. Мне платят за то, чтобы урожай был. Вот не поверишь: за столько лет ни одного прокола.

– Ты, наверное, богатей уже тогда?

– Ладно! – урезонил его Кеша. – Хорош острить. Пойду я, а то и так с тобой разоткровенничался.

И Иннокентий ушел. Правда, недалеко. Поблизости работал Андрей, и Кеша уже начал что-то рассказывать ему. Вот так целый день и ходил: то там поболтает, то здесь. Время идет, урожай растет, деньги капают. Хорошо он пристроился, нечего сказать. Интересно, а сам, случайно, не балуется этой дрянью? Хотя вряд ли. Такие люди умными бывают. Лучше других отравить. Зачем себя раньше времени закапывать.

Кто-то громко захохотал. Все обернулись на смех. Это Антошка-вонючка. То ли что-то вспомнил из былого, то ли конопли нанюхался, то ли еще хуже – взял да зажевал небольшой кустик. Вот и прорвало на хохот. Сейчас долго будет хохотать. Вон и Кеша с охранниками к нему подошли. Сейчас будут выяснять, что к чему. Стас тем временем стал размышлять об Антоне: «От Антона можно всякое ожидать. Он уже смирился с этой жизнь, другую не знает или притворяется незнающим. Подойдет иногда и начинает всякую чушь нести, аж уши вянут. То он хочет отдельный дом себе построить, то хочет с кем-то из женщин судьбу связать да детишек нарожать с ней. Может, оно и к лучшему. Пусть на Клаве женится. Он – вдовец, она – вдова, чем не пара. Надо попробовать посватать его к Клаве, а то он точно зачахнет раньше времени. А Клава – женщина лесная, научит его уму-разуму. Только согласился ли Клава? Этому-то, по-моему, все равно, на ком жениться. А Клава может заартачиться, скажет: «Не нужен мне такой грязнуля, хочу лесного принца!»

* * *

На другой день пошел дождь. Как бы агроном Кеша этого не хотел, но природа взяла свое. Почти целый день просидели в своих комнатах да домах. Выходили только в столовую. Несмотря на дождь, кушать все равно хотелось. После ужина к Стасу зашел Филимон и позвал к себе домой. Он жил отдельным домом с женой и двумя детишками. Отказываться от приглашения не хотелось, так как особо не было чем заняться. Тем более он упомянул о медовухе. В принципе, они тут готовили не только медовуху, но и самогон, бражку. В лесу ягод хватало, чтобы замутить бражку. Потом из него при желании гнали самогон, могли прямо на улице: разжигали костер и нехитрым способом получали требуемую жидкость Иногда Силантий или кто-то из его окружения привозил водку из «цивилизации». Раздавали ее, конечно, не всем, но Филимону перепадало, так что вкус русской водки он знал. Медовуху не могли изготовить. Мед тоже не всем в достаточном количестве выдавался. У Филимона семья была, поэтому он имел кое-какие привилегии.

Дома у Филимона суетилась жена, ребятишки бегали на улице, несмотря на дождь. Их, наоборот, забавляло, когда лило как из ведра.

Сели за стол. Пропустили по чарке, закусили квашеной капустой, хотя медовуху можно было и не закусывать. Филимон после второй чарки, как и раньше, расположился к разговору. Трезвый же он больше молчал, а тут язык хоть на время развязывался. Так-то он был не из пьющих. Это со Стасом ему понравилось посиделки устраивать. А до Стаса не с кем было поговорить да пооткровенничать. Держался он ото всех особняком. В Стасе Филимон находил интересного собеседника. Правда, когда еще Прокопий живой был, с ним мог чарку – другую выпить да поболтать о делах насущных. Теперь вот Стас появился, заменил давно ушедшего Прокопия.

Филимон позвал Стаса не только медовухи выпить, но и сообщить кое-что важное. Оказывается, местный «Дон-Жуан» Хирург положил глаз на Лену. Это жена Филимона, Степанида, услышала, как Хирург предлагал охраннику позвать Лену в амбар, в котором кур держали. Предлог был простой – нужно собрать свежие яйца. Сам Хирург позвать не мог, естественно, – дурная слава не позволяла. Девушка могла не пойти. Или что еще хуже – пойдет у Агафьи разрешения спрашивать. А Агафья-то женщина ушлая, поймет, в чем здесь дело. Поэтому Хирург настойчиво уговаривал охранника ему помочь. Даже денег посулил. Сколько, Степанида не поняла, но, что предлагал, – точно. Услышав про деньги, охранник, понятное дело, согласился. Договорились на завтра, после обеда. Удобный момент, как раз Силантий в отъезде. А Терентьевич с Хирургом связываться вряд ли станет. Он его побаивался. Ну, по крайней мере, так старался показывать при людях.

Стасу захотелось прямо сейчас пойти и разобраться с Хирургом, но его удержал Филимон, сказав, что еще не время. Хирург может отказаться от того, что услышала Степанида, скажет, что придумала баба. И не докажешь. А если Степанида попытается подтвердить, что слышала такой разговор, могут охранника позвать, а уж он-то точно будет на стороне Хирурга. Тогда Степанида останется в глупой ситуации. Нужно было действовать наверняка, поймать, так сказать, Хирурга на месте преступления. В этом случае Лена будет подсадной уткой. Только нужно ее предупредить, провести предварительный инструктаж.

С этими мыслями Стас покинул дом Филимона, выпив напоследок еще чарку. Лену он ждал около часа. Та шла, как всегда, с Клавой. После того как подруга скрылась в бараке, они уединились в своем укромном месте.

Стас не торопясь рассказал Лене все, что услышал от Филимона. Она была шокирована этой историей. Даже сначала не поверила Стасу, думала, Стас медовухи напился и решил ее разыграть. В голове у нее никак не укладывалось сказанное Стасом. Хотя она уже замечала на себе взгляд этого Хирурга – исподлобья, хитроватый такой взгляд. От него Лене не по себе становилось, но подумать, что Хирург такое затевает, она никак не могла.

* * *

С утра Филимон попросил Терентьевича оставить Стаса с ним в поселении. Нужно было на пасеке с ульями разобраться. После того как медведь распотрошил пару ульев и снес ограду вокруг пасеки, никто еще не брался ее ремонтировать. Вот и решили сегодня этим заняться. Отсюда все было видно, какие движения происходили рядом с амбаром – кто заходит, кто выходит. В общем, Стас полностью контролировал ситуацию с амбаром.

До обеда работали не покладая рук, при этом не забывая вести наблюдение за амбаром, где трудился Хирург. На обед пошли, когда в столовую направился объект слежения – Хирург. Обедали в столовой молча. Присутствовал здесь и вчерашний охранник, который должен был заманить Лену в ловушку. За столом Стас нет-нет да подглядывал за Хирургом. А тот в свою очередь подглядывал за Леной. Но Лена делала вид, что ничего не знает, и спокойно продолжала работать. Дальше все закончили трапезничать и разошлись по своим рабочим местам.

Где-то через час подельник Хирурга прошел в сторону столовой. А спустя еще какое-то время в курятник проследовал Хирург. «Движение началось, – подумал Стас, – надо быть начеку, не проморгать, когда Лена направится в амбар с курами».

Время шло. Стас уже начал волноваться. Из столовой никто не шел. Была заметна растерянность и со стороны Филимона. «Что же так долго, – подумал снова Стас про себя. – Почему она не идет? Или Агафья еще не ушла, и охранник ждет, пока она отлучится. Да нет, они же видели с Филимоном, как Агафья ушла в сторону «ледника» еще за полчаса до того, как охранник пришел в столовую. Тут что-то другое. Надо сходить и проверить. Хотя Хирург из курятника никуда не выходил. «Ждет, гад! Уже, наверное, представляет, как будет измываться над Леной».

В это время Филимон дернул Стаса за рукав, указывая вперед. Шел охранник, только он вышел не через главную дверь, а со стороны кухни. Поэтому Филимон со Стасом не смогли увидеть, как охранник вышел из столовой. Охранник подошел к курятнику. Заходить внутрь не стал, потому что Хирург сам вышел его встречать. Видать, наблюдал за происходящим через щель в стене амбара. Они пошептались, и охранник ушел по своим делам. Стас ничего не понимал. Где же Лена? Должна была она прийти, а не охранник. Филимон тоже стоял, не понимая, что происходит. «Надо идти в столовую, – подумал Стас, – другого выхода нет. Иначе не узнаешь о том, что случилось с Леной». Филимон понял его замысел и одобрительно кивнул головой. Стас отложил инструменты и двинулся в столовую. Зашел внутрь, осмотрелся, но не увидел Лену. Там была Клава и еще одна девушка, имени которой Стас не знал. Осталось одно: подойти к Клаве и расспросить, где Лена. Наверное, ответит, не промолчит. Она же все-таки знает, что они тайком встречаются.

– Клава, а где Лена? – выложил с ходу Стас.

Клава вздрогнула от того, что к ней обратились. Потом взяла себя в руки и тихонько ответила:

– Ее сегодня Агафья с Сиреной на поле отправила, еду относить.

– С чего это вдруг? – чуть возмущенно спросил Стас. – Работала, работала на кухне – и вот нате вам! Провинилась, что ли, чем-то?

– Нет, не провинилась. Просто Агафья так решила.

– На какое поле пошли?

– На конопляное. Сегодня там только работают.

Стас стремительно вышел из столовой. Даже забыл, что хотел воды попить. «Что же это? Форс-мажор? Случайность? Надо сходить посмотреть, там ли она!»

С этими мыслями он пошел к Филимону предупредить, чтобы не потерял. Но тот убедил Стаса пока не суетиться и никуда не бежать. Хирург-то из своего амбара не отлучался. Значит, и беспокоиться ни к чему. Лишний раз высовываться не было никакого резона. Вдруг Хирург заподозрит неладное, увидев, что Стас бегает туда-сюда как ошпаренный. На том и решили. Да и Хирург вряд ли посмел бы по пути приставать к Лене. Она же там не одна, а с Сиреной. Не будет он сразу на двоих нападать. Одну напугать проще: можно нож приставить к горлу, можно просто за горло схватить. Девчонкам от такого, как Хирург, отбрыкаться тяжело будет без посторонней помощи. Стас видел руки Хирурга: там кулак как кувалда, стукнет – мало не покажется. С одного раза в нокаут отправит.

Стас немного успокоился и задумался: «Да! Не стоило лишний раз светиться. Только вот что он дальше задумал? Как это узнать? Охранника на свою сторону склонить не удастся. Предложить ему денег – их нет. А так он и разговаривать-то не станет, пошлет куда подальше. Или еще хуже – сообщит Хирургу. Нет! Это не вариант. По пятам за Леной ходить тоже не получится. Хорошо, что сегодня Терентьевич оставил его с Филимоном здесь. Сегодня на поле вовсю кипит работа. После вчерашнего дождя там Кеша наверняка всю коноплю перетряхивать заставляет. Каждый за свое беспокоится: Кеша – за коноплю, Стас – за Лену. Как же быть теперь? Как Лену от беды сберечь?».

Подошел Терентьевич, поинтересовался, как идут у них дела. А дела шли – ограда была восстановлена. Также были восстановлены ульи. Когда восстанавливали ульи, на голову надевали специальные сетки, чтобы пчелы не покусали. Они то и дело крутились вокруг, ожидая момента, чтобы ужалить.

Довольный результатом работ, Терентьевич перекинулся несколькими словами с Филимоном тет-а-тет и удалился, слегка посвистывая. Напоследок он сообщил Стасу, что он завтра остается в распоряжении Филимона. В ответ Стас не знал, радоваться этому или огорчаться, просто буркнул: «Слушаюсь!». Но Терентьевич этого уже не услышал.

Потом подошел Филимон и пересказал разговор с Терентьевичем. И все стало на свои места, почему случились форс-мажорные обстоятельства. Оказывается, жена Филимона Степанида не только ему рассказала о замысле Хирурга, поделилась еще и с Агафьей – они были подругами со Степанидой. Известие было из ряда вон, и Агафья незамедлительно оповестила об этом Терентьевича. Тот в свою очередь шумиху устраивать по этому поводу не стал, а просто посоветовал Агафье отправить Лену с обедом на поле. При этом намекнул, чтобы она пошла после того, как поедят те, кто остался в поселении, включая Хирурга и того самого охранника. Чтобы они могли убедиться, что Лена здесь. А потом Лена уходит – и все планы у них рухнут. Так сказать, небольшой стратегический план: и девушка цела, и Хирург ни при делах. Все тихи и мирно. Но сколько это тихо и мирно будет длиться, никто не знал. Может, до завтра, может, дольше. Главное, чтобы это не произошло, когда Силантия нет, а то отвечать перед ним придется Терентьевичу. В отсутствие Силантия за все отвечал Терентьевич. Поэтому, когда он «шушукался» с Филимоном, тот его убедил, что пора срочно собирать мед, прямо завтра же. Поэтому Стасу было позволено остаться и дальше помогать Филимону.