Капуста при свете Луны

Ольга осторожно приоткрыла дверь, проскользнула в комнату и застыла на пороге. Завалив хозяйку дома на кушетку, Толян стягивал с неё трусики и одновременно зажимал рот. Вернее, пытался. Галина отчаянно извивалась и повизгивала.

– Пожалуйста… пожалуйста… я отдам…

– Сперва дашь, потом отдашь, – сопел Толян. – А потом стучи ментам, курва!

Ольга прислонилась к дверному косяку. Зрачки её расширились, дыхание участилось.

Сопротивление Галины слабело.

– Ну, пожалуйста, – скулила она, – я клянусь, я никуда звонить не буду.

– Ты мне по-любому дашь. – Толян рванул на ней халатик, и отлетевшая пуговка покатилась по полу. – Раз попала, кисуля, не дёргайся. Может, я сам за тебя слово скажу.

При появлении Володи Ольга вздрогнула. Слегка её отодвинув, он протопал в комнату, как медведь, и буркнул:

– Вот это вряд ли. – Он сгрёб Толяна своими ручищами и сбросил на пол. Запахнув халатик, Галина забилась в угол. Челюсть её дрожала.

Толян поднялся с пола и шагнул к Володе.

– Ты чё, основной тут?! Тебя ещё не учили?!

– Меня-то? – Володины глазки буравчиками впились в Ольгу, затем обратились на Толяна. – Учили, вроде. Пойдём, пошепчемся. – Он вытолкал его в прихожую.

Ольга вытерла потные ладони о джинсы.

– Ну как, прошмандовка? – криво усмехнулась она. – Будешь свой язык поганый распускать?

Галина смотрела на неё как кролик на удава.

Из прихожей донёсся звук оплеухи. Ойкнув, Толян что-то пробубнил с угрозой.

– Ты в претензии, что ли? – удивлённо прозвучал Володин голос, и вновь зазвенела оплеуха. – Жди в тачке. Пли-из!

Хлопнула дверь. Володя вошёл и присел на кушетку рядом с Галиной. Запахивая на груди халатик, Галина отодвинулась.

– Никто тебя не тронет, – буркнул Володя. – Не брала бы в долг, голова бы не болела.

Тут Галина разрыдалась гулко и взахлёб. Ольга вздохнула.

– Ну ладно. На чём остановились?

Хмуро на неё покосившись, Володя тронул Галину за плечо.

– Брось реветь. Отдашь не завтра, а через неделю. Сможешь?.. Не слышу ответа.

Галина торопливо кивнула.

– Я постараюсь.

– Постараюсь – не разговор. Отвечай конкретно: через неделю отдашь?

– Да. Через неделю, думаю… железно.

– Так, значит, – Володя решительно встал, – если в следующей вторник Ольга Михайловна мне позвонит и скажет, что ты её продинамила… Поверь, лучше б она не звонила! – Он затопал к выходу.

Ольга поспешила следом.

– Пока, – обронила она, – жду до вторника.

Вниз по лестнице Володя шагал через ступеньку, и его могучая спина маячила у Ольга перед глазами. Выйдя из подъезда, он прищурился от солнца и спросил:

– Как напугали? Нормально?

Ольга с улыбкой подняла большой палец.

– Клиент в полном восторге. Спасибо.

Володя хмуро на неё покосился.

– Вам куда ехать, Ольга Михайловна?

– На Кутузовку. А что?

– Жаль, нам в другую сторону. Извините.

Он влез в чёрный «ниссан» и уехал не прощаясь.

«Гуд лаг, биг бой!», – буркнула Ольга и, перекинув сумку через плечо, зашагала к метро. Джинсы слегка давили в бёдрах, зато кроссовки были гораздо удобней, чем туфли на высоком каблуке.

До встречи с арабом времени оставалось достаточно: Ольга успела посидеть на лавочке и съесть мороженое. В два ровно она позвонила в дверь.

Открыл переводчик Константин. Сегодня он был в элегантном костюме цвета «хаки» и без галстука.

– По вам часы проверять можно, – улыбнулся он.

Улыбка получилась кислой, но Ольга не придала этому значения.

– Стараемся, Костя, стараемся! – Она впорхнула в прихожую. – Как там наш договорчик?

Переводчик вздохнул.

– Ваш договор, Ольга Михайловна, сгорел синим пламенем. Весьма сожалею.

– Как это? – Ольгина улыбка погасла. – Тофик раздумал покупать?

– Нет, вам элементарно перебежали дорогу. Сегодня с утра.

Ольга прислонилась к стенке.

– Другой особняк предложили?

– Особняк тот же, – усмехнулся Константин. – Условия другие.

– Какие, если не секрет?

– Полтора миллиона через банк, кэш – сто пятьдесят тысяч и ремонт пополам с префектурой. Разница существенная, не так ли?

Ольга сердито тряхнула головой.

– Этого просто не может быть.

Константин развёл руками.

– Однако.

Подумав, Ольга спросила:

– Могу я поговорить с Тофиком?

– Он уехал.

– Как уехал… без вас?

– У них в посольстве мероприятие, переводчик не требуется. А я тут на звонки отвечаю.

Они помолчали. И Ольга тронула Константина за локоть.

– Скажите, а… кто предложил такие сказочные условия?

– Ольга Михайловна, я вовсе не уполномочен…

– Ну, Костик, подумайте сами, – Ольга умоляюще заглянула ему в глаза, – разве засяду я на чердаке со снайперской винтовкой? Но могу я при таком обломе хотя бы выяснить…

– Некто господин Шевчук, – со вздохом сообщил Константин. – Вам это говорит о чём-нибудь?

Ольга пожала плечами.

– Как он хоть выглядит?

– Маленький, седовласый, юркий. Всё время кашляет.

– Андрей Петрович! – ахнула Ольга.

– Да, – кивнул Константин. – Вы знакомы?

– А то! – Ольга открыла входную дверь. – Но чума на мою голову, если я что-нибудь понимаю! – Она вышла и вызвала лифт.

– Удачи вам, Оленька, – проговорил переводчик, и дверь захлопнулась.

Накупив телефонных жетонов, Ольга кинулась звонить. Было занято, потом автомат съел два жетона. Ольга перебежала к другому таксофону, руки её ходуном ходили. Снова занято, снова проглочен жетон. И опять занято, занято, занято.

Тормознув зазевавшегося «москвича», Ольга за тридцатник домчалась до дому. Когда она влетела к себе в квартиру, её белая маечка прилипла к спине, что выходило, так сказать, из ряда вон. Лежащий на диване радиотелефон верещал истошно и настойчиво.

– Алло, чтоб вам провалиться! – запыхаясь, выпалила Ольга.

– С удовольствием! Скажи только куда! – гаркнул голос Валентина. – Что ты там за спектакль устроила?!

– Лап, извини, я только что ввалилась и… Ты о чём?

– Брось придуряться! Обидели её, должник-сволочь!

– Валь, погоди! Я же не говорила…

– Помощь тебе нужна, да? Чтобы изгаляться над какой-то… жалкой курицей?!

– А ты на меня не ори! – повысила голос Ольга. – Прислал, понимаешь, эту мразь Толяна… Да по нему психушка плачет!

– Чёрт бы тебя драл! – ещё пуще завёлся Валентин. – Если б Володька знал, что у тебя разборки с тёлкой, он Толяна и на порог бы туда не пустил! Понятно тебе?!

– А ты мне дела не шей! – заорала Ольга. – Я не утверждала, что мой должник – мужчина! Словечком даже не обмолвилась!

Было слышно, как Валентин сделал глубокий вдох и медленный выдох.

– Ты не утверждала, – согласился он почти спокойно, – это я утверждал. А ты меня не поправила, душа моя. Словечком даже не возразила. – Он повесил трубку.

Опустившись на диван, Ольга всхлипнула: «Только этого мне не хватало». Она стала набирать номер Валентина, однако на последней цифре передумала и набрала другой номер.

– Слушаю, – отозвался солидный женский голос.

– Капа, наконец-то! – обрадовалась Ольга. – Два часа к тебе прорываюсь!

– Алён, ты? У меня тут столпотворение. Может, перезвонишь через…

– Нет, Капитолина Евграфовна! – отрезала Ольга. – Я сама столпотворение!

Голос в трубке хмыкнул.

– Это верно. Что там у тебя?

– У нас, Капа! У нас увели араба!

После тяжелого молчания голос будто выплюнул:

– Кто?

– Самой интересно. Думала, ты знаешь. Опять возникла пауза.

– Информация есть? – хищно полюбопытствовал голос.

– Есть. Ему впаривают наш объект, но условия другие. Сказать, какие?

– Не сейчас. Давай встретимся в шесть. Нет, в полседьмого.

– Где?

– Где обычно. Форма одежды парадная: поведу тебя в кабак.

– С какой это радости? – спросила Ольга, но в ответ раздались короткие гудки.

Ольга слегка расслабилась, сняла пропотевшую майку и, развалясь на диване, закурила. Зазвонил телефон. «Я на тебя не сержусь, лап, – приготовила она. – Тебе надо хорошенько отдохнуть, подлечить нервишки…» Но это оказалась всего лишь Алевтина.

– А пьеска-то ничего, – с удивлением проговорила она. – Может, сыграем?

– Вперёд. – Ольга выпустила дым через ноздри. – Флаг тебе на башню.

Алевтина откусила что-то хрустящее и пожевала.

– А ты как бы непреклонна? – съязвила она. – Как бы недоступна уговорам?

Держа трубку возле уха, Ольга встала и поправила букет, подаренный вчера Валентином. Розы уже начали осыпаться.

– Идите в жопу со своим спектаклем, – сказал Ольга.

Алевтина опять хрустнула и пожевала.

– В жопу не хочу. Ванька стишок про это сочинит: «Оля и Аля в жопу попали…»

– Без меня, дорогая, – возразила Ольга, – только без меня. И прекрати чавкать в ухо.

– Ах, простите, графиня, моё плебейское воспитание…

– Я знаю, баронесса, что вы из кухарок.

– Да, Ваша светлость. Но прежде вы были ко мне так добры.

– Прежде, мон ами, вы не опускались до сомнительных постановок.

Алевтина вздохнула.

– Думаешь, надо отказаться?

– Ах, баронесса! Вы уже взрослая леди!

– Оль, я серьёзно!

– Аль, мы ведь это уже обсуждали. Я потная, мне в душ надо.

– Ладно. Пожалуй, откажусь. Сука ты, я тебя целую. – Алевтина положила трубку.

«От суки слышу», – огрызнулась мысленно Ольга и отправилась мыться. Потом она перекусила остатками вчерашних салатов. Затем почитала, подремала и посмотрела телевизор. В шесть вечера она вышла из дома в своём шикарном зелёном платье, в зелёных туфельках и с бирюзовым ожерельем на шее. Гуляющим у подъезда соседям, вероятно, казалось странным, что она не умчалась в карете, а пешком зашагала к метро.

В условленном месте, у табачного киоска, её ждала пышнотелая дама в строгом сером костюме. Гладко зачёсанные волосы подчёркивали греческий овал её располневшего, но всё ещё привлекательного лица. Окинув Ольгу взглядом, дама со вздохом развела руками.

– Нет слов! А я даже переодеться не успела.

– Ты в любом наряде – большой начальник, – утешила Ольга.

Дама игриво толкнула её ладошкой.

– Язва! Пойдём, я вон там припарковалась.

«Жигуль» бордового цвета явно дышал на ладан. Ольга брезгливо отворила дверцу и, подобрав платье, опасливо влезла внутрь.

– Купила бы что поприличней, – проворчала она.

Сев за руль, дама приоткрыла окно.

– Зачем? Для представительства у меня служебная есть. А в личное пользование… – она лукаво подмигнула, – пускай все видят, на каком драндулете ездит Зудина. Ты сама-то почему колёса не купишь?

Машина выехала на шоссе.

– Не трави душу, – вздохнула Ольга. – Думала, с этой сделки наскребу… Видать, не судьба.

Дама вновь подмигнула.

– Хорош прибедняться!

– То есть? – Ольга села к ней вполоборота и, что называется, распахнула глаза. – Кап, ты на что намекаешь?

Капа мастерски вела свой «жигуль» в сплошном автомобильном потоке.

– Я не намекаю, – ответила она примирительно, – даже привычки такой не имею.

– Неужели? – не отставала Ольга. – А по-моему, ты уверена, что у меня денег куры не клюют.

– Алён, остынь. Кусок мимо рта ты, конечно же, не пронесёшь, а особнячок этот… не последний особнячок в нашей жизни.

– Ах, Капитолина Евграфовна, – усмехнулась Ольга. – Вам бы только смущать простодушных девушек! Только бы пользоваться их доверчивостью!

Капа с улыбкой на неё покосилась.

– А это что за намёк?

– Я не намекаю, мадам Зудина, я говорю прямо: вы деспот из Центральной префектуры. Я преследую, можно сказать, как борзая, богатых зарубежных недоносков. Я рискую чистотой своей и непорочностью, трепеща от их похотливых взглядов…

Капа рассмеялась.

– За что тебя люблю, Алён…

– Ну да, я скрашиваю твою унылую жизнь. Однако ты почему-то не интересуешься, какие условия предложили арабскому другу наши конкуренты.

– А вот мы сейчас приедем в уютный подвальчик, закажем вкусный ужин и поглядим, какие мысли бродят в наших бестолковках.

Подвальчик под вывеской «Ресторан Орфей» и вправду оказался уютным: дизайн, освещение и мягкий джаз моментально создавали настроение. Не успели дамы войти, как перед ними возник пожилой лилипут в смокинге.

– Капитолина Евграфовна! Боже мой! – Он раскинул ручонки для объятий.

– Привет, Макс! – Капа присела, и они расцеловались. – Ну как бизнес? Процветает?

– Какой бизнес в этой стране! – отмахнулся лилипут. – Вот посетили меня две красавицы – это сюрприз! Вам столик на двоих или кто-то ещё подойдет?

– На двоих, Макс. В уголке, и чтоб никто не беспокоил.

– Разумеется, – кивнул лилипут. Он проводил дам до столика, отодвинул перед каждой стул, зажёг свечи и с достоинством удалился.

– Обалдеть! – Ольга с любопытством огляделась. – А народ тебя уважает.

Капитолина сосредоточенно пудрила нос.

– Народ от меня зависит. Это надёжней.

– Тебе виднее. Так по какому случаю гуляем?

– Считай, зарплату получила.

– То есть взятку дали? Сознайся.

Капитолина нахмурилась, убрала пудреницу… и вдруг хихикнула.

– За что тебя люблю, Алён…

К ним подплыла длинноногая официантка в юбчонке, усыпанной блёстками, и положила на стол два красочных меню.

– Добрый вечер! – едва ли не пропела она. – Закажите сразу или хотите подумать?

Капа вопросительно посмотрела на Ольгу. Та пожала плечами.

– На твой вкус.

И Капитолина заказала, не глядя в меню

– Два фирменных и каких-нибудь закусок, салатиков на ваше усмотрение. И бутылку «Алазанской долины».

Официантка кивнула и собралась уходить. Но Ольга её остановила.

– Французский коньяк у вас есть? – поинтересовалась она небрежно. – «Курвуазье» желательно,

– Пожалуйста, – кивнула официантка. – Вам сколько? Грамм двести?

– Бутылку, – сказала Ольга.

Официантка вновь невозмутимо кивнула и ушла выполнять заказ.

– Выпьешь столько? – усмехнулась Капитолина.

Ольга достала сигареты.

– Неважно. Главное, тебя выставить.

– Вот зараза!

– Только не говори, что за это меня любишь, – чиркнув зажигалкой, Ольга закурила. – Итак, о деле. Ему предложили наш особняк на следующих условиях… Кап, тебе интересно?

Капитолина взяла сигарету из Ольгиной пачки.

– Ещё бы! Выкладывай.

– Полтора лимона вашей конторе, причём ремонт пополам, и полтораста наликом. Возможно такое?

Капитолина закурила, задумчиво уставившись в потолок.

– В принципе… всё возможно. Кто, конкретно, на них вышел? Не разведала?

– Шевчук. Знаешь такого?

Капитолина сморщила лоб.

– Нет, вроде.

– А я знаю. По квартирным делам… – Ольга поискала взглядом пепельницу. – Вот уж не думала, что этот старый спермотозоид вхож в префектуру.

Капитолина вздохнула.

– Кто к нам только не вхож! Проходной двор прямо!

Официантка принесла две пепельницы. Затем, открыв вино и коньяк, принялась расставлять закуски.

– Выясни, кто против нас играет, – раздражённо проговорила Ольга.

Капа выразительно скосила глаза на официантку.

– Как тут всё аппетитно! – почмокала она губами.

– Приходите почаще, – улыбнулась официантка и уплыла.

Капитолина ткнула ей вслед сигаретой.

– Ты тут поаккуратней.

Приподняв скатерть, Ольга заглянула под стол.

– Микрофонов не видать.

– Не ёрничай. Бережёного, как говорится, Бог… Ну, допустим, я выясню. Дальше-то что?

Ольга посмотрела на неё в упор.

– Хороший вопрос. Знаете, мамаша… давайте выпивать и закусывать. – Она плеснула себе полфужера коньяку и кивнула на бутылку «Алазанской долины». – Ты сама или поухаживать?

Капа с обиженной миной налила себе вина.

– Думаешь, я всемогуща? Допустим, я даже догадываюсь, откуда ветер дует…

– Не будем о грустном. – Ольга подняла фужер. – Со свиданьицем! Пей до дна!

– Вот зараза! – Капитолина выпила. – Чего ты от меня хочешь?

– Любви и нежности, – ответила Ольга и выпила коньяк залпом. – Капа, я не хочу упускать такие деньги, понимаешь! Семьдесят пять штук у меня не валяется!

– Тише ты, – зашипела Капитолина. – А у меня, по-твоему, валяется? Попробую прощупать…

– То-то! – Ольга налила ей и себе коньяку. – Пей, моя радость: уплачено.

– Э-э, полегче… я за рулём.

– Не ной, закусывай. Вон тут сколько всего.

Они выпили. Капитолина вздохнула.

– Замуж, что ли, тебя выдать?

Ольга приложила руку к сердцу.

– Мерси, уже была.

– И чем, интересно, тебя астроном твой не устраивал?

– Тем, что нет такой профессии. Наливай.

– Алён, не гони лошадей. Меня уж повело.

– Клин клином. Ваше здоровье, Капитолина Евграфовна.

Они выпили. Глаза у обеих блестели, щёки пылали.

– А мои это… все на даче, – печально вздохнула Капа, заедая коньяк маринованным огурчиком. – Одна я в городе парюсь. Кошмар!

– Не то слово. – Ольга плеснула ей коньяку. – Съезди в Турцию на недельку.

Капитолина плутовато усмехнулась и подлила коньяк в Ольгин фужер.

– Сама съезди. Кончай меня спаивать.

– Спаивать? – Ольга сделала круглые глаза. – Боже! За кого ты меня принимаешь?

Они рассмеялись. Официантка принесла фирменные лангеты – хорошо прожаренные куски мяса среди каких-то замысловатых гарниров. Пожелав приятного аппетита, официантка исчезла, и дамы с новыми силами принялись за еду. При этом бутылки со спиртным изрядно обмелели.

– Я здесь балдею, – объявила Капитолина, рыгнув. – Давай приходить сюда чаще.

– Вспрен… всенепременно, – всё же выговорила Ольга. – Тост за Центральную префектуру!

– Ну её на хер, – отмахнулась Капитолина. – Думаешь, твой мудак… этот… – наморщив лоб, она щёлкнула пальцами, – как его?

– Астроном? – попробовала угадать Ольга.

– Да нет, этот… ну, который увёл араба…

– Шевчук?

– Угу, – обрадовалась Капа, – Андрей Петрович. Думаешь, он это… возник случайно?

Ольга сдула прядь со лба.

– Эй, Кап, – она воззрилась на партнёршу покрасневшими пьяными глазами, – ведь я не говорила, что его зовут Андрей Петрович.

Капитолина часто заморгала.

– Говорила, Алён… Ей-богу…

– Нет, Капочка. Я только фамилию сказала: Шевчук.

Они молча смотрели в глаза друг другу.

В это время к ним, покачиваясь, подошёл небритый тип и с галантным поклоном пригласил на танец. Не ясно лишь, кого из них.

– Мерси, я не танцую, – ответила Ольга.

– Пошёл вон, – сказала Капа.

При этом они продолжали смотреть друг на друга.

– Что за дела? – удивился тип. – Почему такое отношение?

– Поправь морду, – предложила Ольга.

– Вон пошёл, – повторила Капа.

На сей раз непрошеный кавалер возразить не успел: двое громил взяли его под локти и вынесли, как предмет мебели. Проходя мимо, лилипут в смокинге виновато произнёс:

– Извините, Капитолина Евграфовна. Мой прокол.

Капитолина опустила набрякшие глаза.

– Ален, брось. Думаешь, я тебя кинула?

Ольга криво усмехнулась.

– Если ты знаешь Андрея Петровича, это и коню ясно.

– Зачем мне тебя кидать, Алён? Какой смысл?

– Ой, Кап! Ты за дуру-то меня не держи, ладно?!.. Причин наберется сотня. Было бы желание.

Капа разлила по фужерам остаток коньяка,

– Это абсурд, – сказала она и залпом выпила. – Ты, конечно, огорчена и херню мелешь.

– За что тебя люблю… – Ольга выпила тоже, – за умение отрицать очевидное. Коммунистическая школа.

– Прикрой рот! – Капитолина хлопнула по столу. Вилки на тарелках звякнули. – Побыла бы в моей шкуре, иначе бы запела!.. У кого, по-твоему, этот Шевчук на поводке?! Знаешь, кто взял меня за глотку?!

Ольга резко поднялась, пошатнулась и опёрлась ладонями о стол.

– Мне на это, – отчеканила она, – глубоко насрать. Спасибо за ужин.

– Мерзавка! – жалобно пискнула Капитолина.

Она тоже встала, тоже закачалась и обхватила руками вовремя подскочившего мордоворота. – Сядь, я отвезу тебя домой!

– Чего сделаешь? Отвезёшь? – Ольга икнула. – Ты же лыка не вяжешь, идиотка. – Она попыталась оторваться от стола, но потерпела неудачу. – Чёрт с тобой, – икнула она, – вези!

Капа намертво вцепилась в воротник державшего её мордоворота.

– Макс! – истошно заорала она.

Лилипут возник, будто из воздуха.

– Желаете счёт, Капитолина Евграфовна?

– Подотрись своим счётом! – Капа извлекла из сумки пачку сторублёвок и вручила ему. – Сдачи не надо!

Макс и мордоворот обменялись взглядами. Лилипут вздохнул, отсчитал из пачки нужное количество купюр, остальное – вложил в сумку вместе со счётом. Капитолина следила за ним без всякого интереса.

Ольга стояла и качалась.

– Ну! Едем, что ли?

– Естественно. – Капа нащупала в сумочке ключи от «жигулей».

Макс и мордоворот вновь переглянулись.

– Дайте ключи, – протянул ручонку лилипут. – Антон развезёт вас по домам.

– Удачная мысль, – икнула Ольга. – С Богом.

У Капы, к счастью, хватило соображения не спорить. Она молча отдала ключи.

В автомобиле дамы вяло переругивались, но вскоре их обеих укачало. Ольга даже не смогла самостоятельно выйти. Мордоворот буквально доволок её до квартиры и помог отпереть дверь.

– Всё, дальше сама, – уверенно заявила Ольга.

Входя в лифт, провожатый посоветовал:

– Два пальца в рот над унитазом.

– Сейчас! – огрызнулась Ольга, захлопывая за собой дверь.

Она кое-как попала ногами в тапочки и, держась за стенку, пробралась в комнату,

Меж раздвинутых занавесок красовалась луна. Не зажигая света. Ольга распахнула окно. Подаренные Валентином розы совсем осыпались. Ольга набрала горсть лепестков, понюхала и выбросила в окошко. Лепестки разлетелись, как бабочки.

Зазвонил телефон. Ольга обрадовано взяла трубку.

– Хэлло-у! – пропела она.

– Здравствуйте. Это Сергей Попов. Извините, что так поздно…

– О-о! Кого я вижу!.. То есть слышу… Мне приятно, Серёжа, что такой человек, как вы, – язык её заплетался, – без всяких там задних мыслей и без всяких… просто взял и обо мне вспомнил.

– Я всё время о вас помню, Оленька, Вчера мы говорили о помещении под продуктовые склады, и вы сказали, что…

– Я сказала, Серёжа, и повторяю: всё будет о'кей. А вот розы осыпались. Что делать, Серёжа?… А ничего, мой милый, тут не поделаешь. Вон, поглядите, – Ольга показала пальцем на кувшин с букетом, – колючки торчат, как… как прямо я не знаю…

– Оленька, – озадаченно перебил Сергей, – продуктовый склад нужен срочно, я должен дать ответ и… С вами всё в порядке?

– С кем? Со мной?… О да! – Ольга всхлипнула. – Мне в душу наплевали и каблуком растёрли, Серёженька! Потому что в наше подлое время нельзя вообще никому… Серёж, подождите минутку: мне надо выйти… – Ольга метнулась к унитазу и без помощи двух пальцев отрыгнула весь свой роскошный ужин. В голове у неё слегка прояснилось. Она умыла лицо и вернулась к телефону. – Вы ещё здесь, Серёжа?

– Да, Оль. Вы в порядке?

– Более-менее. Давайте поговорим завтра.

– Но клиент ждёт моего ответа, я должен…

– Никуда не денется: завтра всё решим. Сейчас от меня всё равно никакого толка, извините. – Она дала отбой.

Свет луны, будто глазурь, поливал керамический кувшин. Торчащие из кувшина стебли ощетинились шипами. Ольга не стала их выбрасывать, отложила до утра. Луна, как театральный прожектор, выхватывала из полумрака диван. Ольга прилегла на него, свернувшись калачиком, и луна серебрила её пушистые тапочки. Луна никого не судила, ничего не приукрашивала. Она просто светила на всё, что подвернётся.

3. Баня по четвергам

То ли Москва подвинулась к экватору, то ли тропики переместились в Москву, но жара и влажность были удручающие. Уже с девяти утра адское пекло набирало силу. Хорошо, если в комнате кондиционер. Сотрудникам фирмы «Алмаз» можно было позавидовать: директор обеспечил им комфорт и прохладу.

– Только псих сейчас попрётся в баню, – заявил высокий загорелый мужчина, расхаживая по кабинету. Это и был директор. Светлые брюки и рубашка сидели на нём безукоризненно.

Короткостриженный накачанный детина, развалившийся за директорским столом, прищурил колючие глазки.

– Мы с тобой попрёмся обязательно, – пообещал он.

Директор взглянул на него с любопытством.

– Почему?

– Потому что сегодня четверг. – Детина повёл могучими плечами. Он был в джинсах, в кроссовках и в майке без рукавов. Однако на его бычьей шее не висело никакого золота.

– Довод, – усмехнулся директор, возобновляя хождение из угла в угол. Кабинет был небольшим и уютным: письменный стол с компьютером, два кресла, диванчик и сейф. На стене – репродукция Шагала.

– Нельзя пропускать, – убеждённо сказал детина. – Жара там, не жара… Это как тренировка: пропускать начнёшь – потом загнёшься.

Директор вздохнул.

– Володь, ценю твою заботу, но… – он нервно взглянул на часы, – скорей всего, я загнусь не от этого. Сделка века, чтоб ей провалиться…