Воспитание и развитие ребенка. Психоаналитический взгляд

Основатель психоанализа Зигмунд Фрейд считал, что эдипов комплекс является универсальным явлением, присущим каждому человеку, филогенетически встроенным в психику. Благодаря этому формируется способность испытывать чувство вины. Так что бесполезно до 5, а то и до 6 лет взывать к чувству вины, требуя раскаяния. Вполне возможно, что эта способность еще не освоена вашим ребенком, и он просто не может понять ваших упреков.

Благополучным разрешением эдипова комплекса считается идентификация с родителем своего пола и отказ от единоличного владения родителем противоположного пола, который потом символически обретается во взрослом сексуальном партнере.

О половой идентификации

Очень важным в процессе развития ребенка является отнесение себя к определенному полу, то есть обретение чувства половой идентичности. Когда ребенок рождается, он еще не знает на сознательном уровне, кто он, девочка или мальчик. Понимание этого приходит постепенно в сравнении себя с другими, в частности с родителями и сверстниками. Приблизительно к 2–3 годам ребенок начинает смутно понимать, что не все люди одинаковы, есть какая-то существенная разница между ними. Важную роль при этом играет отношение родителей, их стереотипы полового поведения, то есть как должны вести себя мужчина и женщина. Понимание анатомических различий появится несколько позже. Хорошо, если взрослые смогут доступно и разумно объяснить это ребенку. Как раз в возрасте 5–6 лет и должно происходить важное соотнесение себя со своим полом.

В работе психоаналитика за последние годы все чаще приходится сталкиваться с нарушением полоролевой идентификации у детей и последствиями этого у взрослых пациентов. Выражается у детей это в неотчетливом осознании своей половой принадлежности иногда до подросткового возраста. Бывает, что дети, говоря о себе, путают мужской и женский род. «Я пошел», – говорит девочка. «Я устала», – говорит о себе мальчик. И это в возрасте от 6 до 13 лет. Действительно, нелегко жить в мире, если ты не знаешь точно, кто ты.

Пример из практики психотерапевта: 6-летняя девочка с диагнозом острого психоза, не знавшая точно, кто она, но подозревавшая, будто мать хочет превратить ее в мальчика посредством короткой стрижки. Психотические симптомы исчезли полностью после года терапии и обретения уверенности в своей половой принадлежности. У мальчиков, сомневающихся, что они мальчики, ведущим симптомом часто бывает энурез.

Если мальчика воспитывают только женщины, они, естественно, прививают им свои, женские взгляды и установки. Одновременно они требуют, чтобы мальчик был настоящим мужчиной, то есть переносят на него образ идеального мужчины. Таким образом, мальчик находится в сложном положении. Ему, как будто говорят: «Будь настоящим мужчиной, но веди себя и чувствуй, как женщина». Требования не совместимы. Психологи называют это ситуацией «двойного захвата» – double bind.

Ситуация «двойного захвата»

«Двойной захват» (или «двойной капкан») – это комплекс противоречивых сообщений, идущих от одного лица (матери), на которые ребенок должен отвечать, хотя неизбежно потерпит неудачу при любом ответе. Сообщения или другие воспитательные воздействия с двойным захватом продуцируют безвыходную проигрышную ситуацию в любом случае. Гипотезу «двойного захвата» используют для объяснения генезиса шизофренического поведения. Приведем такой пример. Ребенок обнимает мать. та, настроенная негативно, остается холодной, ребенок отстраняется, не получая ответа. Мать спрашивает: «ты что, не любишь мамочку?» Двойной захват заключается в следующем: если ребенок продолжает находиться с матерью, он не должен показывать, что любит ее, но, если он не будет показывать этого, то рискует потерять ее расположение. Еще один пример «двойного захвата» – сообщение родителей подростку: взрослей, но не взрослей.

Двойной захват осуществляется при определенных условиях:

– неоднократное, повторяющееся взаимодействие двух или более человек;

– наличие первичного приказа (например, «Будь самостоятельным!»);

– наличие вторичного противоположного приказа (например, «Ничего не делай, предварительно не спросив разрешения!»);

– наличие третьего приказа, требующего участия или комментария (например, «Докажи, что ты взрослый!»).

Последствия двойного захвата зачастую губительны для ребенка. Он может прийти к выводу, что он всегда делает что-то не так, или будет соглашаться с любыми приказами, или отгородится от любых контактов.

Существуют определенные характеристики матерей, склонных продуцировать ситуации двойного захвата:

– безвольная мать, боящаяся и избегающая глубокого эмоционального контакта с ребенком;

– деспотичная мать, маскирующая враждебность большой любовью;

– мать-манипулятор, использующая ребенка в своих целях, при этом неадекватный и боязливый отец, молчаливо соглашающийся с таким обманом.

При этом обычно в доме нет человека, который бы понимал ребенка и оказывал бы ему эффективную психологическую помощь. Ребенок начинает осознавать враждебность матери, но не может обнаружить понимание этого из-за страха потерять ее расположение. Ребенок не может ответить ни на показную любовь, ни на враждебность, и поэтому оказывается в ситуации двойного захвата.

Подобная ситуация проявляется, когда мать пытается в отсутствие отца или при устранении его от воспитания вырастить из сына «настоящего мужчину». К мальчику предъявляются противоречивые требования: с одной стороны, будь мужчиной, сильным, смелым, активным, мужественным, с другой стороны, не будь им. Будь послушным, нежным, чувствительным, очень деликатным, как женщина.

Отцы устранены от воспитания либо дистанцируются сами, под предлогом занятости, усталости, не выдерживая нападок жен. Самая распространенная ситуация супружеского конфликта: мать жалуется вернувшемуся с работы отцу на плохое поведение сына. Отец начинает наводить порядок и сталкивается с ожесточенными нападками и скандалом со стороны жены, обвиняющей его в жестокости. Эти ссоры хронически повторяются, в результате ребенок становится неуправляемым.

Одна из проблем, затрудняющих полоролевую идентификацию, на наш взгляд – повсеместное распространение одежды стиля «унисекс», одинаково пригодной для всех полов. Раньше ребенок до получения представления об анатомических различиях уже имел понятия о различиях чисто внешних. Девочки – в юбочках и с бантиками, мальчики – в брючках и с короткими волосами. Сейчас, когда не только девочки и мальчики, но и мамы с папами одеты и выглядят примерно одинаково, задача ребенка по отнесению себя к определенному полу усложняется. Усугубляет проблему смешение профессиональных и социокультурных ролей.

У детей в силу несформированности представления о себе как человеке того или иного пола могут появляться различные поведенческие и невротические симптомы. Если существуют дополнительные невротические предпосылки, могут возникать серьезные психологические проблемы. Особенно опасны плохо распознаваемые детские эмоциональные расстройства, те, что называются депрессивными синдромами.

О детских депрессиях

Еще Анна Фрейд писала о различиях между детьми и взрослыми в диагностике и оценке:

«В случае детских расстройств определенный симптом не обязательно свидетельствует об определенном неврозе или целостном синдроме… Детские симптомы изолированы; симптомы одного вида появляются на фоне невротических расстройств другого вида».

В частности, детские депрессивные синдромы характеризуются нетипичной симптоматикой и с трудом поддаются диагностике. Они проявляются в форме нарушения сна, аппетита, энуреза, ночных кошмаров, страхов, запоров и т. п., при этом преобладает общий сниженный фон настроения. Дети тихие, грустные, плаксивые либо не выражают никаких эмоций. У детей до 10 лет аффективные расстройства часто маскируются соматовегетативными, моторными и поведенческими нарушениями. После 3–4 лет депрессивные состояния становятся более явными. При преобладании соматовегетативных симптомов дети обычно подвергаются многократным обследованиям в медицинских учреждениях разного профиля, прежде чем попасть к психотерапевту. Часто аффективные расстройства у детей сочетаются с психопатическими чертами в поведении, тиками, навязчивостями, после 3 лет могут наблюдаться деперсонализационные, кататонические и галлюцинаторные явления.

В ряде случаев возобновляются регрессивные патологические действия, например, сосание пальцев, выдергивание волос, кусание ногтей. Адинамические депрессии у детей иногда развиваются с явлениями элективного мутизма. Дети перестают говорить, либо говорят избирательно, не отвечают на вопросы, поведение стереотипизируется.

В этиологии детских депрессий лежат различные факторы. типичным пусковым механизмом является недостаточное внимание со стороны матери в ситуациях разлуки с ней или в случае ее смерти. Кроме того, к депрессивным переживаниям приводят ситуации серьезной, аффективно окрашенной педагогической несправедливости, неадекватных наказаний, унижений, острых и хронических соматических заболеваний. Иногда депрессия наступает вследствие депрессии одного из родителей (прежде всего, матери). Американский психоаналитик Нэнси Мак-Вильямс писала:

«Серьезно депрессивная мать, которой не оказывается существенной помощи, может обеспечить ребенку заботу только в форме надзора, даже если она искренне старается, чтобы ребенок начал жизнь с наилучшего старта… Дети переживают глубокое беспокойство в связи с депрессией родителей. Они чувствуют вину за естественные для их возраста требования и приходят к убеждению, что их потребности изнуряют и истощают других, чем раньше дети начинают переживать зависимость от кого-либо, пребывающего в глубокой депрессии, тем больше их эмоциональные лишения».

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.