Чувство 18

Анна Васикова

Чувство 18

Глава 1

Это было фантастически. Ощущение недавних поцелуев смешивалось со вкусом лимонного мороженого. Прохладный ветер ласкал лицо, освещённое ещё жарким августовским солнцем. Аля прищурила глаза от удовольствия и сделала вид, что не заметила трёх парней, провожающих её взглядами. Чуть прибавив шаг, она вышла из сквера. За углом показалась знакомая с самого детства старая двенадцатиэтажка.

Девушка вдохнула поглубже. Воздух томительно пах уходящим летом. Чудесным летом. Волнующее чувство собственной молодости и силы переполняло её, больно отдаваясь где-то внизу живота. В такие моменты будущее начинало казаться огромным, светлым, розовым, не дающим никаких шансов проблемам и разочарованиям.

Аля поправила длинные русые волосы, путавшиеся от ветра, и улыбнулась сама себе. Завтра ей исполнится восемнадцать лет. Хотя сейчас ей никто не дал бы больше шестнадцати. Отсутствие макияжа, короткие джинсовые шорты и футболка с логотипом какой-то бейсбольной команды. Большие зелёные глаза, чуть вздёрнутый прямой нос. Новые кроссовки приятно пружинили, и лёгкой походкой Аля спешила домой, украдкой любуясь своими загорелыми ногами. Как у большинства девушек, у неё был список претензий к своей внешности: грудь должна быть больше, плечи уже, губы пухлее – но с каждым новым днём он становился всё менее значимым.

У подъезда показалась знакомая фигура. Низенькая брюнетка на высоких каблуках поправляла пышные кудряшки, смотрясь в камеру телефона. Хрупкая женственная фигура, затянутая в розовый деловой костюм, и немного детское лицо с круглыми щёчками и пухлыми губами. Вика заметила Алю и улыбнулась.

– Привет! Ты что такая счастливая? – Вика сделала шаг вперёд, вытягивая губы уточкой и целясь Але в щёку.

– Да просто… лето, – Аля обняла подругу и отстранилась, оглядывая её со всех сторон.

– Ну-ну. От Влада, наверное, идёшь. Лето у неё, – Вика состроила ехидную гримасу.

– Ага, от него, – сказала Аля, чувствуя, как щёки у неё краснеют. – А ты что, фоткалась для блога? Выглядишь очень-очень круто.

– Да, подписчиков уже больше тысячи, и планов тоже, – в голосе Вики слышались гордые деловые нотки.

– Ну ты бизнес-вумен, – Аля передразнила Викину манеру говорить. Она была рада за подругу. – Пойдём, попьёшь чаю с обычным человеком.

– Только я всего на полчаса, отчим уже машину загружает. В ночь выезжаем, и завтра вечером «привет, Испания». А мне ещё собраться надо.

– Ты только к середине сентября вернёшься? – сказала Аля, доставая ключи и заходя в пахнувший сыростью подъезд.

–Угу. Офигенно, да? Там самый сезон, надеюсь, что загорю так же круто, как ты на даче, – Вика засмеялась.

– Эх, мне бы с тобой… я прямо не знаю, как без тебя справлюсь. Пять новых преподов, и четыре из них – это лекции для всего потока! – Аля зашла в лифт, пропуская Вику вперёд, и с досадой нажала кнопку лифта с числом «12». – Они все будут по сто раз знакомиться со студентами и читать в журнале «Алевтина». А я буду сто раз говорить «можно просто Аля», пока все-все не поймут, что я терпеть не могу своё имя. И мне не с кем будет даже поговорить на паре, делая вид, что мне всё равно.

Вика хихикнула.

– Извини, но меня так умиляет эта твоя проблема.

Лифт резко распахнулся, вспугнув голубей в шахте над головой. В миллионный раз в жизни Аля задумалась о том, какие странные птицы живут здесь – пугаются при каждом подъёме лифта, но не переселяются в другое место. Потянуло дымом – кто-то снова приходил покурить на последнем этаже. Аля поняла, что забыла вдохнуть в лифте чистого воздуха, которого бы хватило на то, чтобы открыть дверь. Девушки вышли на лестничную площадку, выкрашенную в бутылочный зелёный цвет. Решётка перед лестницей, ведущей на крышу, была закрыта на большой амбарный замок. Рядом с ней стояла баночка, наполовину полная окурков. Иногда Аля выкидывала окурки прямо вместе с баночкой в мусоропровод, чувствуя себя вершителем справедливости.

Девушка открыла дверь в квартиру и сразу споткнулась обо что-то в тёмной прихожей.

– Вот блин, папины рыбацкие сапоги, опять забыл на место убрать. Проходи, Вик.

Тесная прихожая была вся заполнена коробками, вещами и обувью. К потолку каким-то неведомым образом крепился велосипед. Сквозь щели под тремя дверями пробивались солнечные лучи. Аля скинула кроссовки и открыла двери на кухню и в обе комнаты. Прихожую залил свет.

– Только поэтому обожаю жить на двенадцатом, – девушка прошла в кухню и включила электрический чайник.

Открыв навесной шкафчик, она задержалась, выбирая кружки. Они все были разных размеров и форм – с дурацкими рекламными надписями, со снеговиками, цветами, котиками – Аля в который раз подумала, что когда у неё будет свой дом, она купит набор одинаковых кружек и всякий раз, приглашая кого-то в гости и разливая чай, будет получать эстетическое удовольствие. Она достала две кружки и повернулась к Вике.

– У нас есть варенье из шишек, родители с Алтая привезли. Хочешь попробовать?

Вика придвинула к себе стул и достала из сумки телефон и какой-то свёрток.

– Давай, интересненько. А мне Димка коробку крутого белорусского зефира привёз. Поможешь избавиться.

– О…ого. Я могу одна его весь съесть, если тебе не хочется, – сказала Аля, наливая кипяток в кружки.

– Жестоко лишний раз напоминать мне о своей способности есть тонны сладкого и не толстеть. Если кто-то из моих подписчиков узнает, что я иногда ем сладкое, мой авторитет…

Вика не успела договорить, её телефон завибрировал, и она сразу умчалась в Алину комнату отвечать. Из-за стены глухо доносился её голос. Стараясь не подслушивать чужой разговор, Аля утопила пакетики чая в кружках и села за стол. Её телефон не подавал признаков жизни, но она по привычке проверила, нет ли сообщений. Влад уже давно перестал присылать ей нежные послания по несколько раз в день, и Аля, пересиливая чувства тревоги и тоски, убеждала себя в том, что это естественное развитие их отношений.

Вика вернулась, довольно улыбаясь.

– Димок через десять минут заедет за мной. Боится на море одну отпускать. Глупый. С моим отчимом шансы на пляжный роман равны нулю. Кстати, как там Влад? Куда пойдёте на твой ДР?

– Не знаю пока насчёт ДР. У Влада был депресняк какой-то, сам не звонил, не писал, мы сегодня первый раз за две недели увиделись.

Вика открывала баночку с вареньем, сверля Алю неодобрительным взглядом.

– Да помнит он про ДР, я уверена, – сказала Аля.

– Две недели не виделись? Ты уверена, что у него никто не появился?

– Нет, ты что. Он… так обнимал меня сегодня. Нет, – Аля отмахнулась от этой мысли, посещающей её голову не раз за последние дни. – Просто на него нашло что-то, ищет смысл жизни… вроде того. Предложила ему в сентябре вместе в бассейн начать ходить. Будем встречаться несколько раз в неделю сразу после пар. Ему понравилась идея.

– Это, конечно, мило. Но! – Вика откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди. «Вошла в режим училки», как про себя называла это Аля. – У вас так и не было ничего до сих пор?

– Вика-а-а. Я не могу. Пока не могу, – Аля нахмурилась и уткнулась носом в стол.

– Ясно. Вы вместе полгода, а ты до сих пор никак. Какой нормальный парень это выдержит? На одних поцелуях далеко не уедешь.

– Да почему? Мы ведь много что делаем. – Аля начинала злиться то ли на себя, то ли на Вику. – Думаешь, все парни только ради секса встречаются?

– Думаю, что нормальные парни без секса не выживают. Дело, конечно твоё. Но тебе самой разве не хочется?

– Хочется, конечно. Да я еле сдерживаюсь иногда, чтобы не потерять голову.

– Зачем?! – спросила Вика с неподдельным удивлением. Вы – два взрослых человека, почему бы не доставить друг другу удовольствие? Тем более, ты говоришь, что любишь его. Первый раз всё равно когда-то случится, и это не так уж больно, если ты этого боишься.

– Да нет. – Аля отодвинула полупустую кружку, вышла из-за стола и взобралась с ногами на подоконник. – Жарко как.

Она задрала футболку, подставляя живот слабому ветру. Было сложно подбирать слова так, чтобы не задеть Вику, у которой первый секс случился ещё в 11 классе. По словам подруги, с тех пор она стала чувствовать себя свободнее и увереннее с парнями.

Аля не умела разговаривать на такие темы, смотря в глаза собеседнику, поэтому прежде чем продолжить, она повернулась лицом к улице и стала разглядывать машины, припаркованные под окнами.

– Я боюсь представлять себе, что будет потом… – Аля ненадолго замолчала. – Вот, мы лежим вместе, и он говорит: «Ну пока, я на тренировку, спишемся». А я убираю следы его присутствия, чтобы родители ни о чем не догадались, и сажусь учить лекции. И всё. У меня ощущение, что весь мир рухнет. Мне кажется, я стану слишком сильно зависимой от Влада и… перестану принадлежать самой себе, что ли. А оценит ли он это, я не знаю. И очень боюсь. Извини, если тебя задевает то, что я говорю.

Аля бросила быстрый взгляд на подругу, жалея, что может поделиться с ней только частью своих мыслей, боясь быть не понятой. Много раз мама говорила Але, что секс до свадьбы – это плохо, и это убеждение, как бы девушка ни сопротивлялась, сидело в её подсознании. Всё это тоже было частью Алиных тревог, но говорить об этом Вике она не стала.

– Да всё нормально, – Вика слегка улыбнулась. – Знакомые мысли, я понимаю. – Она вздохнула и тоже подошла к окну. – Только знаешь, что? У тебя вот здесь, за стеной, целый шкаф с книжками, – она указала пальцем в направлении Алиной комнаты. – И то, что в них написано – сказки. Ты живёшь в каком-то своём мире. Принцев не бывает. Свадьба на второй день и «жили долго и счастливо» – это тоже фантастика. Чего ты хочешь от Влада? Чтобы до конца универа провожал тебя до подъезда, а потом женился? Три года воздержания – это смешно.

– Да нет. Я не уверена, что вообще хочу брак. В браке романтика умирает.

– Романтика умирает при отсутствии квартиры и тачки. А у Влада с этим нормально, насколько я знаю.

– Нормально, – Аля ухмыльнулась. – Ну ты ведь с Димой не по расчёту встречаешься?

– Не-а. Ну и ты ведь не по расчёту с депрессией Влада разбираешься.

– Ага. Классный зефир, – сказала Аля, отгоняя накатывающую волну меланхолии.

– Варенье тоже прикольное, надо зимой в Альпах такое поискать. Ты не грусти только. Твои родители, кстати, не сказать, что магнаты, а вон, сколько лет живут вместе. Вроде бы хорошо у них всё, да? – сказала Вика.

– Вроде бы хорошо, – ответила Аля, скорее для того, чтобы закончить разговор. Она сомневалась, что хотела бы через двадцать лет иметь такой брак, как у её родителей.

– Значит, не всё безнадёжно в этом мире. – Вика улыбнулась и высунулась в окно. – Подъехал. Ну всё, я побегу.

– Давай. Шикарно тебе отдохнуть, – Аля обняла подругу и проводила до двери. – Диме привет.

– Ага. Спишемся! – Викино кругленькое лицо скрылось за дверью.

Аля вернулась на подоконник, только уже в своей комнате, и просидела на окне до темноты, а затем ещё полночи смотрела фильмы. Родители взяли две недели отпуска и проводили его на даче. Они должны были вернуться к Алиному дню рождения, но вчера сильный ветер свалил дерево на крышу дачного дома, и отцу пришлось заняться срочным ремонтом. В квартире было пусто, и время хотелось провести как-нибудь глупо, наслаждаясь свободой и бездельем. Продлить этот день. Последний день, когда ей семнадцать лет. Почти последний день лета.

Глава 2

Солнце било в глаза. Аля забыла закрыть шторы на ночь, и потому вынуждена была проснуться рано. Горя желанием ещё поспать, она нащупала у кровати телефон: восемь утра, и уже несколько сообщений с поздравлениями. Среди них главное, от Влада: «Самая красивая девочка этого города поужинает сегодня со мной? Хочется её кое-с-чем поздравить».

Довольно улыбаясь и потягиваясь, Аля ответила, прочитала остальные сообщения и бодро направилась в ванную. Она искупалась, наскоро просушила волосы полотенцем и подошла к старенькому зеркалу в полный рост, висевшему в родительской комнате. Капли с волос стекали, приятно щекоча голое тело. Аля полюбовалась своим отражением. Половина лета, проведённого за городом на велосипеде – и вот, ягодицы округлившиеся и подтянутые, кожа загорелая и ровная. Волосы красиво выгорели на солнце. Длинные стройные ноги, тонкая талия и молодая упругая грудь – было фантастически приятно смотреть и знать, что это всё – твоё реальное отражение. Девушка с улыбкой вспомнила свои старые школьные комплексы. Спать совсем расхотелось, в голове было что-то вроде дурмана и ощущения собственного всемогущества. Оставаться дома тоже казалось преступлением. Двоюродная сестра и несколько подруг приглашали Алю гулять. Немного подумав, она решила устроить себе праздничный завтрак в одном из ближайших кафе, погулять с девочками в парке, и оттуда поехать на встречу с Владом.

Девушка надела открытое летнее платье, которое Вика подарила ей весной. Обтягивающая ткань в крупных красных цветах подчёркивала фигуру. Постояв пару минут в нерешительности, Аля сняла платье и переодела бельё. Это был лучший комплект из тех, что у неё был – приятный на ощупь, с тонкими красными кружевами. «Мало ли, что может случиться этим вечером» – пронеслось у девушки в голове. Эти мысли она загнала поглубже – не решилась обсуждать даже с самой собой. После долгих поисков на антресолях нашлись босоножки на каблуке. Не в силах оставаться больше дома, Аля накрасила глаза и почти бегом вышла на улицу.

Птицы в сквере пели по-весеннему. Девушка прикидывала в уме, хватит ли ей остатков летней стипендии, чтобы устроить Владу сюрприз и пригласить его на пикник на выходных. Ближайшее к дому кафе было слишком дорогим, поэтому она решила пройти ещё пару улиц до следующего.

Позвонила мама. С некоторым волнением пожелала разных приятных вещей и передала телефон папе. Он был как всегда немногословен, но искренен. Сказал, что они с мамой приедут на последней электричке, и попросил к одиннадцати быть дома. Аля хотела сказать, что ей уже восемнадцать, и можно было бы сдвинуть время отбоя попозже, но решила не ввязываться в споры и дала обещание приехать.

Лучшие места в кафе были заняты. Аля села за свободный столик у двери и открыла знакомое меню, не меняющееся долгие годы. Ей вспоминалось, как часто в детстве она бывала здесь с родителями. Отец не одобрял трату денег на еду вне дома, но мама всегда уговаривала его на вылазки, ссылаясь на то, что для семьи важны новые впечатления и смена обстановки.

Каждый раз, бывая в кафе, Аля думала, что надо бы попробовать что-то новое, но заказывала то, что уже знала и любила. «Позавтракать пирожным – это очень по-праздничному», – решила девушка и подняла глаза в поисках официанта. И тут всё внутри неё как будто залили холодным бетоном. Не в состоянии дышать и думать, она смотрела на пару за соседним столиком. Влад с упоением целовался с незнакомой девушкой в коротком безвкусном леопардовом платье. Парень был в знакомой до боли клетчатой рубашке, которую ещё вчера Аля расстёгивала, сидя у него в машине. Ощущение реальности происходящего покинуло девушку.

Але захотелось скорее уйти, пока её не заметили. Ей казалось, что она сойдёт с ума, если сейчас посмотрит Владу в глаза. Официант, улыбаясь, подошёл к столу и открыл рот. Аля быстро встала и, ничего не говоря, на не сгибающихся ногах вышла на улицу. Было странно видеть, что снаружи ничего не поменялось – погода была всё такой же прекрасной, а люди вокруг по-летнему расслаблены.

В получасе ходьбы за длинным мостом через озеро начинался центр города с единственным в Заозёрске парком. По привычке Аля направилась туда. Слёзы начали застилать глаза и мешали идти дальше. Пройдя полпути, она свернула в ближайший двор и села на скамейку на краю детской площадки.

Аля плакала, закрыв лицо руками, очень долго. На неё то нахлынывала дикая обида на Влада, то тоска от того, что она больше никогда в жизни его не обнимет. От сцены в кафе, стоявшей перед глазами, начало подташнивать. Телефон без конца присылал оповещения. Поздравления с восемнадцатилетием, совсем взрослая. Но такой маленькой и глупой девочкой Аля никогда в жизни себя ещё не чувствовала.

На площадке становилось все больше мам с детьми. Они косились на Алю, и ей пришлось встать и уйти. Дома сейчас находиться было бы невыносимо, гулять с девочками она бы тоже не смогла, в парке слишком многое напоминало о Владе – на каждой скамейке там ещё весной он вырезал перочинным ножом «А+В».

Аля стояла на улице в оцепенении, не зная, куда себя деть. Слёзы закончились, внутри была неприятная грязная пустота. Аля вытерла размазавшуюся тушь салфеткой и пошла в сторону набережной.

Огромное вытянутое озеро – гордость города – делившее Заозёрск на две части, было похоже на маленькое море. Вокруг него сделали несколько красивых пешеходных зон, с одной из них открывался вид на парк.

«Куплю ведро мороженого, буду есть и разглядывать гуляющих у озера людей. А потом очнусь – а я уже располневшая сорокалетняя одинокая женщина», – думала Аля с необъяснимым злорадством. Она включила музыку на полную громкость и вставила наушники в уши. В магазин идти не хотелось. Сев в тени под деревом, девушка постаралась сосредоточиться на людях, проходящих мимо, чтобы не думать о себе и своей жизни. Выходило с трудом. Музыка выжимала из неё всё новые и новые воспоминания.

Снова расплакавшись, она решила вспомнить в мелочах всё, что касалось их с Владом отношений, а затем постараться вычеркнуть это из памяти. Было больно, но Аля решила, что лучше прочувствовать всё заново – и никогда больше к этому не возвращаться. Их первая встреча, десяток стихов, которые они написали друг другу, долгие прогулки, поцелуи в машине, запах туалетной воды Влада, его комната, его улыбка, его сообщения и…пошлое леопардовое платье. Удивительные полгода, которые закончились так глупо. Аля сидела, вытягивая из себя все воспоминания, связанные с Владом. Когда ноги совсем затекли, она встала и побрела к мосту. На этой стороне озера были только старые районы и завод, но чаще всего они с Владом гуляли именно здесь. Он говорил, что не любит районы новостроек, где живёт с родителями, и всегда с удовольствием провожал её домой пешком через мост, иногда подвозил на машине отца. Много раз на этом мосту они вместе смотрели на закат. В бедных кварталах у завода они любили затеряться во время дождя. Влад носил Алю через огромные лужи, и, дурачась, называл своей королевой. В парке они часто гуляли по ночам и целовались до изнеможения. Каждая скамейка должна была помнить их объятия и смех. Аля с ужасом думала о том, что Влад ещё не доучился. И в его последний год в универе, как бы она ни старалась избегать этого, они обязательно встретятся хоть раз в каком-то из коридоров. Лучше бы они никогда не встречались.

Девушка перешла через мост, но у входа в парк повернула в сторону. Ноги сами несли её к дому Влада. Красивый новый район с цветными домами. Аля была здесь всего несколько раз – Влад приглашал её домой, когда его родители куда-то уезжали. Она подняла глаза и посмотрела на его окна. Он сейчас не дома. Конечно, ещё не дома. Аля представила, как руки Влада скользят по леопардовому платью. Ну почему именно эта девушка?!

Снова разревевшись, Аля создала новую заметку в телефоне и записала:

«В эти минуты, не зная, что делать,

Оставалось бежать внутри себя.

Всё, встречавшееся навстречу, погубить.

В последний раз, любя,

Стирать, стирать, стирать по городу

Все следы, оставшиеся от тебя».

С лёгким чувством удовлетворения, какое всегда появлялось, стоило Але выразить себя в стихах, она вытерла остатки туши со щёк и пошла в парк. «А+В» на всех скамейках резали по живому, но она не могла не обращать внимания на буквы. Обойдя весь парк пешком и вымотавшись, девушка купила билет в кино. Голливудский триллер с кучей спецэффектов оказался до обидного не захватывающим. Потом – ещё одна комедия, пошлый несмешной юмор. Глаза устали от света экрана, и хотелось спать. Аля вышла на улицу, по-прежнему не зная, куда себя деть. Денег в кошельке осталось не так много. Солнце начинало клониться к закату.

Вот бы сбежать теперь из этого города подальше. И тут её осенило. Аля дошла до ближайшего магазина и купила коробку пирожных. Доставая телефон из маленькой сумки на плече, она мечтала, чтобы родители услышали звонок.

– Мам, можно я приеду? Давайте на даче отметим мой день рождения?

Удивлённым голосом мама сказала, что они будут рады, что папа поймал рыбу, закоптил на костре и как раз думал, как её лучше довезти, чтобы порадовать Алю. Потом мама распереживалась и просила прятать деньги и телефон подальше – на прошлой неделе снова было несколько ограблений в электричках. Сказала, что попросит отца встретить Алю на станции. Чрезмерная мамина забота, которая почти всегда раздражала, сейчас была очень приятна.

Родители – вот единственные, кого Але сегодня хотелось бы видеть. Она пошла в сторону вокзала, по пути внося телефон Влада в чёрный список. На минуту ей стало жаль его – совсем скоро он будет сидеть в кафе и пытаться ей дозвониться. Но она отогнала эту мысль и пошла быстрее. Последняя электричка в Полески уходила через 15 минут.

Глава 3

Проехав остановку до вокзала, Аля быстро дошла до пыльной станции и купила билет. Турникет услужливо пропустил её: по ощущениям – будто в новую жизнь. Три ступеньки наверх на перрон, освещённый последними лучами солнца. В наушниках надрывались самые депрессивные из знакомых Але композиций. Четыре минуты до поезда.

Перрон с той стороны, куда приезжали загородные электрички, был похож на муравейник. Усталые и чёрные от солнца дачники выгружались из последних воскресных электричек, чтобы завтра утром отправиться на работу. Они все тащили тяжёлые сумки и пакеты. «Наверное, помидоры и яблоки», – думала Аля, которая впервые с самого утра почувствовала голод. Она огляделась – киоск с едой был уже закрыт. На этой стороне перрона топталось всего несколько человек. Мало кому нужно ехать в глушь вечером в воскресенье. Несколько старушек, вздыхая, обсуждали цены на проезд в электричке. На скамейке за киоском сидел парень в чёрной толстовке с капюшоном, надвинутым глубоко на лицо. Але стало одиноко и неуютно. Она оттянула платье как можно ниже к коленям и села на другую скамейку.

Бесконечных три минуты. Аля почувствовала пристальный взгляд подозрительного парня сбоку, но решила не поворачиваться. Ей захотелось достать телефон и кому-нибудь позвонить, но, вспомнив о недавних грабежах, она сдержалась.

Скрипя, подошла электричка. Аля прошлась немного, чтобы зайти где-то в середине поезда, и села к окну. К её глубокому сожалению, парень в капюшоне зашёл в тот же вагон. Он встал у окна возле дверей и оперся о стену. Аля оглянулась и, убедившись, что в вагоне есть ещё несколько человек, успокоилась, достала телефон. Несколько пропущенных и поздравительное смс от Вики. Пропущенные звонки от девчонок, ещё несколько поздравлений в соцсетях. И пара сообщений от Влада – забыла заблокировать его во «Вконтакте». Аля решила не читать и прислонилась к окну. Приятный холод стекла успокаивал. Чтобы не заснуть, Аля стала наблюдать за парнем в капюшоне. Он стоял, скрестив руки на груди и глядя в пол. Лицо было плохо видно из-за капюшона и слабого освещения в вагоне. Широкие плечи. Довольно высокий. Немного худоват. Серые джинсы, яркие кроссовки и пустой рюкзак на одном плече. Совсем не похож на дачника. Интересно, изменял ли он когда-нибудь своей девушке? Интересно, изменял ли когда-нибудь папа маме? Вообще, считают ли мужчины поцелуи изменой? Аля пустилась в невесёлые философские размышления.

Электричка тащилась словно приклеенная к земле. За две станции до Полесок Аля уже еле держала глаза открытыми. Редкие фонари за окнами совсем пропали. Начинались участки лесополосы.

Чем ближе к ночи, тем сильнее хочется чьего-то уютного тепла рядом. Последние люди из вагона вышли, но парень так и стоял, изредка меняя позу, и Аля перестала воспринимать его как угрозу. Она даже была рада, что едет не одна.

Вдруг парень резко встрепенулся, и, оглядевшись, вышел в тамбур. Видно было, что он там не задержался, а перешёл в другой вагон. Аля вздрогнула и напряглась. Если он увидел пожар или грабителей, мог ей сообщить. Но вокруг было тихо и спокойно. Сквозь стук колёс из соседнего вагона донёсся еле слышный крик.

Сердце и дыхание снова перестали слушаться Алю. Она быстро решила встать и бежать в другую сторону. Весь сегодняшний день пронёсся у неё перед глазами, пока она быстро шла к противоположной двери вагона. Но тут притупившиеся злость на Влада и боль снова захлестнули её. Она развернулась и пошла обратно, доставая на ходу телефон. План созрел моментально. «Если чувак в чёрном отнимает сейчас пенсию у какой-нибудь старушки, сниму его на видео и выложу в сеть».