Призрак из прошлого

– Вот послушай. Эту песню я написал перед отъездом специально для тебя.

Вильмонт приглушил громкость в динамике. Его пальцы осторожно прикоснулись к гитарному грифу, и в вечерней тишине зазвучал лёгкий перебор струн. Он с чувством запел, будто вкладывая в слова песни особый смысл:

Когда тебя нет рядом, я робею,

Я птица слабая и не могу взлететь,

Порой боюсь, что просто не успею

Я песню о любви тебе пропеть.

Пусть песня моя будет не печальной,

Пусть сбудутся желанья и мечты,

Ведь моё сердце бьется неустанно,

Когда со мною снова рядом ты.

Я за тобой приду и на край света,

Хотя пока витаю в облаках,

Но знаю: я успею до рассвета,

И будешь до утра в моих руках!

Увижу я, как небо застилает,

В глаза взгляну и страстно обниму.

Пусть дождик тебе тихо напевает,

Как дорога ты сердцу моему.

Ты для меня – как солнце золотое,

Люблю тебя, ведь это не пустяк,

И чувство это – нежное, святое…

Люблю тебя одну. Да будет так!

Стефания сидела, подперев руками подбородок и восхищённо глядя на певца увлажнившимися от счастья глазами, чувствуя исходящую из его песни волну любви и нежности. Она ещё сама не до конца понимала, что влюбилась в Вильмонта, что этот мужчина целиком овладел её сердцем.

Как только прозвучали последние аккорды, Стефания включила громкость стереосистемы и пригласила Вильмонта на танец. Головокружительная мелодия в исполнении Крисси Хайнд вела их за собой, опьяняла и будила в душе потаённые желания… Идиллию прервал звон разбитого стекла, застав Стефанию с распахнутым халатом, а Вильмонта – одной рукой ласкающего её соски, округлые и тёплые, как вишни, пока другая соскальзывала вниз по её бёдрам… Стефания в танце нечаянно задела бокал, который свалился на пол и взметнул вверх фонтан брызг. Вздрогнув, нехотя возвращаясь к реальности, Вильмонт глянул вниз на винное пятно, расплывающееся на джинсах. Пара разомкнула объятия и принялась собирать осколки.

– Чёрт, извини, испортила тебе джинсы!

– Да перестань, тоже мне горе!

– Мне правда жаль, не знаю, как так получилось. Быстрее снимай, я сейчас их застираю.

Вильмонт горячо согласился с её предложением и стал торопливо стаскивать с себя джинсы. Стефания направилась с ними в ванную. Чтобы не смущать девушку, он достал из комода полотенце и обмотал его вокруг бёдер. Вдруг он вспомнил, что приготовил любимой подарок, и поспешил достать заветный пакет. Как только Стефания показалась из ванной, он устремился ей навстречу.

– Милая, это тебе! Купил недавно в Париже. Думаю, тебе понравится вещица.

Она с интересом взяла пакет, резким движением потянула за ленту, которой он был перевязан, и достала из шуршащей папиросной бумаги белоснежное бельё с голубой отделкой.

– Уау! – воскликнула она в восхищении. – Французский пеньюар! Смотри, и размер мой, и цвета мои любимые! Вилль, ты на самом деле просто волшебник. Я побегу примерю, а ты тут поскучай немного! – Стефания побежала в спальню, прикрыла за собой дверь и быстро накинула пеньюар, почувствовав, как тонкая ткань ласкает нежную кожу.

Спустя считанные минуты она вышла из спальни, вся преображённая. Весь её вид говорил о том, что она безумно влюблена. Она приближалась к Вильмонту лёгкой походкой, слегка покачивая бёдрами. На головокружительных каблуках, прикрытая белым шёлком, полупрозрачным и сверкающим, как изморозь на замёрзшем окне, она была похожа на принцессу из зимней сказки. Вильмонт никогда прежде не видел такого идеального сочетания чистоты и тайны. Пеньюар французского кутюрье самым волнительным образом где надо прикрывал, а где надо – обнажал прекрасное женское тело и смотрелся на Стефании как настоящее королевское облачение. Воздушное белоснежное волшебство изящно оттеняло тонкие загорелые икры и запястья, которые оставались незакрытыми. Собранные на затылке локоны рассыпались пушистым светлым облаком. Когда девушка вошла в полосу света, прозрачная ткань вся заискрилась, добавив образу ещё чуточку волшебства. Она была так нестерпимо прекрасна, что Вильмонта охватила пламенная страсть, он воспылал к ней неистовым, доходящим до исступления желанием. Он не сводил с неё глаз, не в силах ни вздохнуть, ни пошевелиться.

Стефания шествовала навстречу ему с грацией пантеры, готовящейся броситься на свою жертву. Овеяв его волнами прохладного шёлка, она прижалась к нему изо всех сил и страстно поцеловала, прошептав:

– О, милый! Кажется, я немного опьянела…

Они продолжили глубокий обжигающий поцелуй. Но на этот раз это был совсем другой поцелуй – многообещающий, окончательно скреплявший их близость. Затянувшаяся томительная борьба между разумом и инстинктом наконец завершилась в пользу инстинкта.

Глава 9

Он лихорадочно срывал с себя одежду, стараясь быстрее освободиться от ненужных пут. Закружившись в хмельном танго любви, поддавшись эротическому чувству, Вильмонт и Стефания не отдавали себе отчёта в своих действиях. Реальность перестала существовать. Тела отказывались подчиняться разуму, а души от невообразимого желания слились воедино. Волна нестерпимого влечения затопила их одновременно.

– Вильмонт, что… что ты де-ла-ешь? Ты… сошёл… с ума… – дрожащим от возбуждения голосом еле шептала Стефания.

Впереди была целая ночь, но им хотелось заняться любовью сейчас, немедленно. Жадная, не знающая покоя страсть рвалась наружу из оков разума. Вожделение было столь велико, что они отбросили прочь условности и стыдливость, желая как можно скорей почувствовать вкус тела друг друга. Горящие от резких, торопливых движений, покрасневшие от неосторожных покусываний губы широко раскрылись навстречу друг другу. Языки сплелись в неистовой схватке, кровь закипала от сумасшедшей страсти. Сильные руки Вильмонта дрожали, не подчиняясь его попыткам притормозить их стремительный бег. Ему хотелось почувствовать каждую клеточку её тела, он словно струны перебирал пряди волос, похожие на шёлковые ленты.

От того, что грудь Стефании вздымалась, а её тело время от времени сотрясала дрожь, белый пеньюар соскальзывал по телу всё ниже и ниже, пока не упал на пол, обнажив набухшую до предела грудь. Вильмонт осторожно коснулся пальцами воинственно напрягшегося соска и обхватил горячими губами один, потом другой. Грудь, которую он видел до этого, подглядывая за любимой в полуоткрытую дверь и мечтая почувствовать, как она наполнится от его прикосновений, вблизи была ещё прекраснее, ещё слаще. Женская прелесть отзывалась трепетом на его лёгкие покусывания, а соски с тёмными полушариями вокруг них стали похожими на крошечные пуговицы. От его ласк тело Стефании словно пронизывали тысячи острых иголочек, а Вильмонту казалось, что он нашёл забытую пристань, похожую на возвращение в детство. На душе было легко, как в младенчестве.

С каждым вздохом всё острее ощущался сладостный аромат её нестерпимого желания. Нервы зазвенели, как натянутые струны, тело покрылось мурашками, будто по нему проходили электрические заряды. Бесконечными поцелуями влюблённый Вильмонт словно вкушал нектар каждого изгиба, каждого бугорка и впадинки её прекрасного тела вплоть до кончиков тонких пальцев. Она схватилась за его мускулистые плечи и сильно прижалась к нему. Когда его пальцы неожиданно дотронулись до самой запретной границы, по её нежному мягкому животику пробежал огонь невообразимого наслаждения.

Невыносимая слабость в ногах уложила её на подушку, и она была уже не в состоянии сопротивляться. Её нежные зовущие бёдра послушно раздвинулись, как крылья распятой бабочки, подчиняясь природному инстинкту близости. Всё тело Стефании трепетало в ожидании кульминации. Казалось, океан нахлынувших чувств пробуждает внутри неё вулкан, готовый к извержению. В нетерпении она извивалась, глубоко вздыхала и издавала сладострастные стоны, сводившие его с ума. Но он продолжал, крепко держа её в объятиях, ласкать её великолепное, приносящее ему необыкновенный заряд страсти, тело. Стефания, поддавшись искушению, уже изо всех сил хотела ускорить близость с мужчиной, которого так страстно желала, чтобы освободиться от бремени одиночества. Её состояние достигло грани обморока. Наконец дрожащие пальцы Вильмонта c особой осторожностью развязали атласный бантик тонкого изящного белья и дотронулись до крошечной горошины. Подчиняясь его ласкам, достигнув вершины вожделения, её лоно раскрылось от желания, как раскрывается под лучами солнца белый олеандр. Вильмонт со сладостной медлительностью нежно соскользнул в глубокие недра чувственности… Напряжение достигло критической отметки. Она исступлённо отдалась быстрым лихорадочным движениям, постепенно наращивая темп…

– Виль-монт… мне ка-жется… я у-ми-ра-ю… – словно шелест ветерка долетел до Вильмонта её легкий шёпот. Внезапно её дыхание оборвалось. Она закрыла глаза… Ещё несколько мгновений – и её затопили волны ошеломляющего блаженства. Тишину разорвал громкий протяжный стон, но Вильмонт тут же заглушил её восторженный возглас своими губами. Из глубинных недр источника любви и забвения будто сошла лавина, весенний паводок или вулканическая лава, словно бы вытек пряный нектар из майского цветка.

Аромат духов и пота смешались в одно облако сладострастия и наслаждения. Стефания достигла головокружительного конвульсивного пика. Истома сладострастия разлилась по её лицу. Погрузившись в бездну блаженного экстаза и сбросив пелену изматывавшей её лихорадки желания, она чувствовала себя лёгкой, как перышко, абсолютно невесомой. Она отдала всю себя без остатка своему единственному мужчине, истязателю её вожделенной плоти. Даже в самых сокровенных фантазиях Стефания не могла вообразить себе, что близость с желанным мужчиной может доставить столько наслаждения. Ей казалось, что она вышла из волшебной ночи и колдовской силой оказалась в райской сказке, а мир вокруг взорвался, и звёзды просыпались на землю. Всё вокруг отдалилось, отступило куда-то в мир другой реальности, к которому она никогда до этого не имела никакого отношения.

Перевалило далеко за полночь. Смятая простыня валялась на полу. Луна заливала комнату серебряными отблесками и отбрасывала таинственные блики на обнажённую грудь девушки. За окном молчаливо покоился океан. Водная гладь сияла, как чёрный бриллиант, в оправе причудливых огней. Звёзды поодиночке вырывались из алмазного хоровода и, падая, исчезали во мраке глубокого океана. Задрав головы вверх, в комнату неподвижными истуканами заглядывали уличные фонари. Они укутывали своим светом, как одеялом, переплетённые между собой молодые тела. Казалось, сам бог сотворил эту картину и благословил их на долгую, счастливую любовь. Это была волшебная гавань любви, в которой Вильмонт бросил свой якорь.

Они обнимались, шептали друг другу сладкие слова, целовали друг друга.

– Знаешь, желанная моя, если бы я знал, что ты настолько восхитительна, никогда не давал бы обещания не трогать тебя… Ты мой подарок судьбы!

– Я обожаю тебя, милый! – шептала влюблённая Стефания.

Первая ночь близости доказала, что они созданы друг для друга, и обещала начало прекрасных, долгих и глубоких отношений. Они будто бросили вызов всему миру и, отбросив сомнения, решили здесь и сейчас стать единым целым. Незаметно сладкая истома увела их обессиленные тела в мир Морфея. Не разжимая объятий, они погрузились в глубокий сказочный сон.

Глава 10

Воскресное утро. Маленькая стрелка часов ещё не доползла до восьми, а выглянувшее из-за занавески солнце, будто играя, перемещало её тень на циферблате. Вильмонт проснулся от нежного прикосновения прижавшегося к нему юного тела. В оглушительной тишине его взгляд упал на длинные ресницы Стефании, которые двумя изящными веерами покоились на розовых от сладкого сна щеках. Окутанная складками белоснежной простыни, она напоминала спящего ангела или невинного младенца. Охваченный воспоминаниями о безумии вчерашней ночи, Вильмонт осознал, что возвышенная страсть никогда ещё так ярко не смешивалась у него с необузданным восторгом обладания. Эта женщина воспламенялась, как огонь, вспыхивала от малейшего прикосновения, и рядом с ней он чувствовал себя по-настоящему мужчиной.

Он попытался тихо, чтобы не разбудить свою богиню, встать с кровати, но неловко запутался в простыне и чуть не свалился на пол. Услышав шум, Стефания сонно подвигала пяткой и чуть приоткрыла глаза. Пробормотав что-то, улыбнулась и, свернувшись клубочком, зарылась ещё глубже в простыни и вновь задремала под доносившиеся с авеню утренние шумы.

Зазвонил мобильный. Вильмонт взял трубку и осторожно положил возле подушки Стефании.

– Милая, проснись, – прошептал он ей на ушко. – Возьми, пожалуйста, телефон.

Она приоткрыла глаза и протёрла их привычным движением, как маленький котёнок, лениво взяла трубку, поднесла к уху и хрипловатым голосом ответила:

– Алллло! – и тут же вся засветилась от радости. – Оооо! Мамочка! Доброе утро, мамочка! – девушка резко поднялась и присела на край кровати, укутавшись в простыню. – Да, мамуль, ты же знаешь, только в уик-энд могу нормально отоспаться. Как обычно, была трудная неделя, но… если приедешь, я буду ужасно рада! Ага, жду. Жду тебя всегда, давай приезжай скорее. Жду, жду!

Она отключила вызов, скинула простыню к ногам, натянула стринги, потянулась к Вильмонту и нежно коснулась его груди.

– Привет, мой мальчик! – и поцеловала его в плечо, оставив на нём влажный отпечаток губ.

– Доброе утро, милая! – ответил он не менее нежным поцелуем.

– Спасибо, что меня разбудил. Это была мама. Ты ведь помнишь, как её зовут?

– Ещё бы, у неё прекрасное имя – Луиза!

Стефания улыбнулась, обняла его, мысленно поблагодарив за лучшую ночь в её жизни, и отправилась в ванную. Было слышно, как зажурчала вода.

А Вильмонт в это время занялся приготовлением завтрака. Сперва заурчала кофеварка, перемалывая ароматные зёрна. Потом в сковородке зашкворчал омлет. Тостер выстрелил двумя кусочками поджаренного хлеба, из которых Вильмонт соорудил аппетитные тосты. Пока кофе тихонько булькал в кофеварке, он выжал сок из апельсинов. Получилось, что называется, скромно и со вкусом – настоящее пиршество для изголодавшихся любовников. Вильмонт накрыл стол и, пока Стефания была в ванной, вышел во двор.

Подобно космонавту, спустившемуся на землю после долгого космического полёта, он наслаждался чувством умиротворения, которое дарило прекрасное утро, глубоко вдыхал свежий воздух, напоённый океанской солью. Полюбовался разливающейся румянцем по всему побережью зарёй, улыбнулся восходящему и уже жаркому солнышку. Прогулялся по тропинке, испещрённой причудливыми тенями пальм, вьющихся зелёных кустов и разноцветных растений. Картина пробуждающейся природы наполнила его душу вдохновением. Он вернулся в дом, постучался в дверь ванной:

– Ау! Ты долго ещё, милая?

Дверь приоткрылась.

– Кофе остынет! – заглянул он в дверь.

– Теперь я точно знаю, милый, что ты умеешь угадывать любые мои желания! – сказала она и снова погрузилась в наполнявшую ванну до краёв белоснежную пушистую пену, аромат которой напоминал только что сорванные белые цветы жасмина. В мягком колеблющемся свете ароматических свечей, создающих прелюдию для долгой, страстной любви, Стефания, словно поглощённая музыкой золотого сечения, погрузилась в дзен и уплыла далеко в звёздное небо. Вильмонту захотелось спросить её: «Не слишком ли большая ванна для тебя одной? Будь щедрой, раздели это блаженство со мной!» Но он немного опоздал. Из пены поочерёдно вынырнули две круглые розовые коленки, тонкая смуглая рука… Он тут же протянул ей руку, помогая встать, и укутал всё её тело мягкой махровой тканью полотенца из эвкалиптового волокна.

Стефания нанесла на тело нежный мусс, потом тихо, как хитрая лиса, подкралась сзади к Вильмонту, который в это время отвернулся, и ладонями закрыла ему глаза. Он не раздумывая схватил её и плотно прижал к себе. Огляделся вокруг и мгновенно принял решение. В этот момент стул оказался самым удобным пьедесталом для плотских забав. Вильмонт судорожно сжал Стефанию в объятиях, затем усадил себе на колени и ухватился за упругие ягодицы. Наслаждаясь близостью тесно прижатых друг к другу в узком пространстве тел, они попытались осуществить задуманное, но, как только задвигались, раздался жалобный скрип – и они, хохоча, оказались на полу вместе с грудой деревянных деталей. Вильмонт слегка ушибся, но удержал свою возлюбленную, словно спасая её от землетрясения. Пара зашлась смехом, разносившимся по всему дому.

За завтраком Стефания, поддразнивая Вильмонта, капризничала и жаловалась, что омлет уже остывший, есть его невозможно, а апельсиновый сок слишком кислый. Вильмонт наблюдал за каждым её жестом, и ему безумно нравилась эта игра. После завтрака они вышли во двор. Лёгкий ветерок развевал золотистые пряди Стефании.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.