Первый соболь. Шестая книга

На будке все вещи на просушку, ходит голый. В основном сидит, здесь опасно ходить босиком. Можно поймать что хочешь, гвоздь, железяку, стекло, на выбор. Ноги поранить раз плюнуть. Хорошо, солнышко греет, не октябрь месяц. Валяйся, загорай да за клещами посматривай. Клеши любители впиваться в районе интимных мест, вот сволочи! После дождя клещ густо пошёл, активизировался. Отмокли что ли?

Покушал, просушился, чувствует, да уверен на все сто, что на сегодня водные процедуру не закончились. Впереди Десна, больше трёх десятков бродов, потом сплошная двухкилометровая водная процедура. Правда, не будет заплывов с головой, как на скользком перекате. Только по пояс, если течение не снесет.

Грохот Десны услышал за двести метров на подходе к обрыву. На пойме Мутного ручья сапоги не раскатывал, смысла нет. Надо рвать, день то заканчивается. От валуна, который торчит посреди реки, где обычно перекуривает с тяжёлым грузом, над водой осталась не большая часть. Десна ревёт, вода светлей Найбинской. На полу метровой глубине слабо просматривается дно. Время тает с катастрофической быстротой.

Десну прошёл благополучно, выше пояса, в воду не залазил. Но адреналина хватанул, почти на половине бродов была опасность смыва с трассы. Добрался до пепелища. На Ключе вода можно сказать чистая, почти, правда, от этого не легче. Потому что почти темно.

По Ключу пришлось двигаться на ощупь. Не думал, не гадал, что на ручье придется заныривать гораздо чаще, чем на скользком броде. Вот здесь он матерился, психовал, порвал брюки, зашиб локти. Скользкий брод на Найбе форсировал молча.

Темнота давит на психику. На Ключе приходилась падать на ровном месте, не чего не видно. Дополз до плотины в кромешной темноте. Сидел на досках минут пятнадцать. Белку материл по чем зря, нашёл крайнею! Нет, чтоб дорогу хозяину показывать, собака белая её хорошо в темноте видно, не собака, а скотина, на избу тварь ушла. Добрался до поворота, собаки на избе загавкали, мол, чужой идёт!

Тимоха как зарычал, до самого выхода из оврага громко матерился, ругал всех собак, живущих на планете земля! Белки с её беспутным ребёнком обещал устроить светлое будущие! Вылез наверх, рюкзак от злости сбросил с плеча, но сразу опомнился, поставил мешок, ведь там двадцать литров бензина. Время пятнадцать минут первого. Вот это он дал! Находился в дороге, восемнадцать часов, повлияли метеоусловия.

***

Решил урезать график, два дня отдыхать, это слишком, короче, роскошь. Николай сделает подвоз, потом замучаешься таскать. Когда всё рядом, под боком на душе спокойней. Плохо думал о Николае. Теперь будет отдыхать всего один день.

Следующий день отдыхал, шарахаясь по ельнику южней избы с ножовкой и топором. Выискивая сухой тонкомер. Спрашивается, зачем искал именно сухой тонкомер, чем это объяснить? Блажь напала, скорей, не опытность что ли? Можно было с сырого тонкомера обшивать чердак, то есть делать саму крышу.

За оврагом на юг у самой поймы тянется ровная полоса ельника длиной в пару километров. Ширина плато метров за сто и только потом пошла низенькая сопка. За целый день набрал сухого тонкомера всего на половину крыши. На этот раз отдых был связан с прогулками, со знакомством окрестных ёлок.

Следующей ходкой принёс полтора рулона рубероида, два ведра на стропах. Рулон рубероида пришлось рубить пополам. С этой рубкой, рубероида надо будет больше. Метровый цельный рулон неудобно тащить на большое расстояние. Достать рубероид не проблема, он пока стоит копейки. Можно подумать, что Николай покупал рубероид.

В строительных магазинах, гвозди, рубероид, стекло и прочие и прочие покупали только дачники, у которых гуманитарные специальности. Учителя, воспитатели и им подобные. Основное население весь стройматериал тащило с организаций. Сам работал, тащил или у знакомых брал, производил так называемый бартер. С организации тащили буквально всё, нужное и не нужное. Тащили с незапамятных времён, перестройка здесь не причём. Привыкли? Нет, вынуждены были.

Население города Южно-Сахалинска двести тысяч человек, кругом выросли дачные массивы, Магазин строительных товаров всего один, на весь город и пригород! Хозяйственные магазины считать не будим. Любой пиломатериал надо было доставать, он фактически не продавался. Доставать или воровать. Это на острове где леспромхоз, на леспромхозе. Такая же песня с красной рыбой! Социализм развитой, где человек звучит гордо и он на первом месте!

К концу июля всё перетаскал, заготовил, неделя осталась до конца месяца. Николай не шевелится, не везёт то, что нужно. Гвоздей мало, больших гвоздей на двести миллиметров вообще нет. Они по зарез нужны, скобы нужны. Сахар почти закончился, приходится сидеть на жесткой экономии. Для него это хуже не куда, пытка. Как назло зубы разболелись.

Казалось бы, должно быть наоборот, сахара мало, зубы меньше болят. Сахар здесь не причём, к зубам он не имеет некого отношения. С зубами мучается с детства, боится стоматолога. Этот врач для него страшней десятка бешенных медведей.

Анальгин закончился, весь съел. С чего зубы разболелись, если сладкий чай всего три раза в день? Да всего на всего замедленная реакция организма, после грозовых заплывов в Найбе и на Ключе. С годами поймёт, что зубы хорошо реагируют на мокрые ноги. На счёт сладкого, врачи в который раз обманули.

Боль ужасная, ночь не спал. Есть два варианта выхода с данной ситуации, суицид или бежать в цивилизацию. Первый вариант не куда не денется. Ещё не вечер, будут впереди ситуации, похлещи зубной боли. Но для этой цели, уже зарядил ружьё, чтоб одним щелчком, ударом бойка о капсюль покончить с зубной болью и со всем остальным.

Это был не пафос, на стенку лез, ночь была ужасной. Как хотелось прекратить мучения одним щелчком, страх перед вечностью оказался сильней зубной боли.

***

Не раз приходилось слышать, а еще больше читать. Что суицидники слабохарактерные люди. Чего проще, покончил с собой и не каких проблем. Так говорят, пишут, даже думают как раз слабохарактерные ханжи. Самовольно уйти с жизненной тропы в трезвом виде может только человек сильный духом. И на это должна быть весомая причина, но не как не зубная боль.

Тимоха не отрицает, что человек сам уходит из жизни в состояние эффекта. На короткое время произошли изменения в психике и всё. Безответная любовь, большой долг, жена ушла к другому, масса причин. Дурак говорят, жил бы да жил. Слово дурак, здесь имеет совсем другое значение. Это не оскорбление, а жалость.

Водка в этом дели не помощник. Мол, с пьяных глаз повесился или застрелился. Совсем не так, человек выпил стакан за свой упокой, в трезвом рассудке ушёл из жизни. Пьяный – это не суицидник, он даже в туалет нормально сходить не может. В стельку пьяный человек, лучше другого жизни лишит, себя не когда, примеров множество. Осуждать человека самовольно ушедшего с жизни это подло. Моя жизнь, что хочу то с ней и делаю. Человек в праве распряжется своей жизнью.

Бог это для живых, для тех, кто боится, что будет ТАМ. Но ведь нет этого ТАМ, не существует, и не когда не существовало. Это всё галлюцинации, воображение. Оставим эту тему в покое. Тема серьёзная, сложная, гораздо опасней политики. Не с Тимохиными знаниями глубоко залазить в данную тему. Если нет дипломатической жилки, лучше бога не трогать. У парниши эта жилка отсутствует. Ты не веришь, и не верь, твое право. Он верит, пусть верит, флаг ему в руки или свечку, это его право.

***

Решил воспользоваться вторым вариантом. Стало жалко себя. Как это так, все будут жить, а я не буду жить за кого-то поганого зуба? Лучше я буду жить, а зуб этот жить не будет. На рассвете поскакал в посёлок Быков. Добежал до посёлка за пять с половиной часов! Не когда не выходил с Десны за такой короткий отрезок времени. До дневного дизеля, времени ещё масса. Челюсть выворачивает, боль стучит по мозгам.

Пока бежал по тайге, да по полям, было терпимо. Как только остановился, хоть с моста в реку бросайся. К этому времени уже знал, что зубную боль успокаивают физические нагрузки. Дружок детства Димыч просветил.

Недаром говорят, студент на выдумку горазд. Откуда у студента копейки на анальгин? Димыч со своими сокурсниками успокаивал зубную боль обыкновенным отжиманием от пола, поведал этот способ. Всему есть придел, физические возможности человека не безграничны. У парниши работа не сидячая, на длительное отжимание сил не хватает.

В Быкове должна быть поликлиника. Шахта Долинская, предприятие большое, на шахте много народу трудится. Поликлинику нашел быстро, вход с торца управления шахтой. Белки приказал сидеть на улице. Не когда не надо привязывать собаку возле магазинов и прочих точек. Привязанную собаку гораздо легче увести. Если собака вас не слушается, не хочет сидеть на улице, то извините, виноваты только вы. Вас надо учить, обучать обращаться с животными.

Зашёл в поликлинику с единственной надеждой, купить таблеток. Правда, ему надо съесть анальгина с пол упаковки, за раз проглотить минимум пять таблеток, чтоб почувствовать результат. В зимовье глотал анальгин что пряники.

Врачи говорили, что анальгин безвреден. Да, они в который раз оказались правы, вреда нет, не какого, только сердце садится и желудок. Язва желудка – это разве вред? Вот курево, да, оно вредит здоровью, Минздрав постоянно предупреждает, сволочи!

В поликлинике таблетки не продаются, вообще в посёлке Быков аптеки нет, и не когда не было. Аптека не далеко, в городе Долинске, всего каких-то двадцать километров. В советской стране всё для людей здоровых, а кто ищет аптеку тот, однако, больной. Партии больные не нужны.

Может, вырвут зуб, чем чёрт не шутит. На этот раз чёрт пошутил на полную. Парнишу пропустили к стоматологу без очереди. Да кто пропустил? Те кто обычно в поликлиниках сидит. Пожилые женщины пропустили. Фантастика, этого не бывает, врёт в наглую. Нет, не врёт, сам был поражен. Тем более поликлиника ведомственная. Принимают только работников шахты, охотник здесь никто. Видно его физиономия так выглядела, что пожалели или испугались.

С другой стороны, к стоматологу не к терапевту, пожалуйста, проходи! С терапевтом можно поговорить о жизни, о перестройки долбанной! Пока врач тебя слушает, щупает, терапевт больно не делает. Стоматолог сразу норовит залезть в рот, с открытым ртом о жизни не поговоришь! Стоматолог делает очень больно.

Объяснил врачу не многим старше больного, свою ситуацию, откуда прибежал. Человек пошёл на встречу, но и на нарушение трудового законодательства. Опять же но, он не нарушил клятву Гиппократа.

Помог больному, не зависимо от его пролетарского происхождения. Одним словом молодец врач. Усадил в кресло, сделал укольчик в десну. Опять десна, да чтоб она пересохла! Кто же так речку обозвал? Какой-то Брянский волк, Бряньщина Тимохина историческая родина. Родители с тех мест, деревни в которых они жили, стояли возле реки Десны.

Собака Белка долго ждать не стала. Забежала с тыльной стороны здания. Сооружение большое, четырёх этажное, окон много. Белка нашла именно окно стоматологического кабинета. Форточка открыта, наверное, услышала голос хозяина. Собака стала поскуливать под окном. Раза три умудрилась подпрыгнуть. Передние лапы на подоконник, не удержалась, слетела вниз. Окна первого этажа высоко от земли, метра два.

Зато Белка убедилась хозяин пока что живой. Врач с медсестрой подивились поведением собаки, окон много, а ведь сразу нашла. Минут десять посидел в коридоре, ждал, когда челюсть онемеет от укола. Белка влетела в поликлинику. Видно в очередной раз подпрыгнула, нет хозяина и в дверь, как раз женщина заходила, собака увидела в коридоре хозяина, прошмыгнула.

Парниша показал Белки кулак. Не поняла, пришлось встать, вывести на улицу. Врач позвал в кабинет, раз и зуба нет. Доктор пошутил, мол, каждому по соболиной шапке, в кабинете три человека.

– Да лучше бы я застрелился! – подумал Тимоха.

Юмор у персонала шахтерской поликлиники, какой-то чёрный. Шахтёры уголёк ковыряют, уголь чёрный. Парниша не промысловик, он ученик. Взять соболей на три шапки для него это невыполнимо. Как он думал. Оказалось, что с собакой Белкой взять соболей на три шапки, легко, всего за каких-то две недели.

Вышел с поликлиники, Белку сразу на поводок. Больше часа ждал прибытия дизель поезда. Кушать хочется, столовая не работает и нельзя кушать, только через два часа. Сразу в город не поехал, вылез немного раньше. Зашёл к Николаю, хорошая примета, дома застал товарища. Николай всё собирался ехать на Найбу, вот-вот, не сегодня так завтра. Это бы вот-вот неизвестно, сколько продолжалось, до прихода перестройщика.

Заехал в город, домой, надо же родственников огорчить в который раз, что живой, пока что медведь не съел. Тут же упокоить, слишком не расстраивайтесь не всё ещё потерянно! Завтра снова в лес. Может на этот раз медведь съест? Надо надеется. Если сёрьёзно, эта надежда мёртвая.

Набил полный рюкзак продуктов, в основном крупы. Десять килограмм муки, пять риса, масла растительного. Сахара мало, выделили всего три килограмма. Его месячная норма потребления сахара пять килограмм. Нет сладкого продукта в гребаном развитом социализме, который уже трещит по швам и называется молодой демократией!

Вечером поехал к Николаю, собаку у него оставил. Завтра старт с раннего утра. Человек планирует, природа вносит свои коррективы. На завтра, на весь день зарядил дождь, прекратился только ночью.

3

Снова Ракета наматывает километры, точней отматывает. Наматывать не на что, спидометр как не работал, так и не работает. Николай решил оставить эту социальную ступеньку, подняться немного выше. Сколько можно рассекать на мотоцикле, как пацан молодой? Скоро он будет рассекать на Запорожце, как молодой чайник!

На Запорожце не проедешь по Найбенским бродам. Хотя Запорожец автомобиль проходимый. Когда-то на Запоре носились по танковому полигону, по местам, где на уазике соваться опасно, Запорожец чуть ли не плавал. Всё зависит от одной вещи, насколько ты дорожишь данным автомобилем.

По Найбенским бродам можно прогнать Волгу ГАЗ-24, на скорости пройдёт как миленькая. Новые переднее приводные Жигули, Найбу форсируют спокойно. Кто полезет в большую реку на новых Жигулях? Ездят по речкам на новых Жигулях и на новых Волгах, всё зависит от количества принятого на грудь. Пьяному, не то, что Найба, ему море Охотское по колено, по бампер Жигулей!

Однажды пришлось посмотреть, как в большую воду форсировал Найбу УАЗ-452, грузовой. В народе именуемый головастиком, автомобиль больно сильно похож на лягушачьего ребёнка. Дело было осенью. УАЗ шел вверх, первый брод позади, он легче второго брода, на котором остров. В большую воду острова нет.

Головастик залез в воду, пошёл вверх по реке, вот-вот захлебнётся, ползёт то против течения. Крутой поворот на право, метров пятнадцать прошёл поперек течения и снова на право, вниз, на остров попал. УАЗ ещё делал такой же кривун, если бы погнал на прямую, захлебнулся бы недотянув до середины реки. За рулем сидел человек, который изучил данный брод, цвет воды для него не имел значения.

Вчера целый день шел дождь, в Найбе вода мутная, решили в реку не соваться, надо проверить верхнею дорогу. Как обычно, повысили проходимость Ракеты. Намотав верёвку на заднее колесо. На этот раз веса в коляске меньше. Верхняя дорога относительно сухая. Где в том году осенью были огромные лужи, совершенно сухо. На первый подъём влетели, через двести метров началась осыпь.

На первом подъёме осыпи, Тимохи пришлось спрыгнуть, помочь ракете. Потом такое началось, такое началось! Некоторые плохие жизненные моменты запоминаются на всегда. Поездка по верхней дороге через чёртов мостик, оказалась много часовым плохим жизненным моментом! Чуть ли не кошмарным моментом растянувшемся на три часа. Потом не единожды снилось это дело, на утро, после просмотра сна, оставался не хороший осадок.

В Сахалинских сопках, много хитрой породы. Бывают целые сопки из этой породы, она никчемная. Это на его взгляд, кроме Сахалина, он негде не был, в геологии не селён. Может такая порода кругом, по всему Дальнему востоку. Может, идёт на какую либо переработку.

Данная порода, закаменелая глина. С виду камень крепкий. Возьмешь в руки, ломается крошиться от не большого усилия, превращаясь в пыль, намокшая пыль превращается в глину. Вода не растворяет этот камень. Когда камень мелко колотый, он напоминает гравий, щебень. С виду отличная сухая дорога, под десятью сантиметровым слоем лже-гравия размокшая глина.

Вчера целый день шёл дождь. Ребята понадеялись, что проскочат. Авось на этот раз покинул охотников, плюнул, развернулся и ушёл! Зачем с дураками связываться, сколько можно помогать? Надоело уже, пусть сами выкарабкиваются, у них нелёгкая есть. Нелёгкая отказалась вывозить мотоцикл, она вывозит только людей! Пришлось, самим вывозит Ракету.

Мотоцикл не идёт, Ракета превратилась в осла засевшего в грязи. Веревка на заднем колесе не помогает, самодельный протектор сразу забивается глиной. Задние колесо крутит в холостую. До чертова мостика доползли, протолкали. Аккуратно перекатили мотоцикл по хлипкой переправе через овраг.

Впереди крутой подъём. Снизу осыпь, сверху осыпь, дорога узкая, ракету здесь не развернуть. При попытке разворота, мотоцикл окажется в Найбе. Короче, обратной дороги нет. Это в крови у русских, упорно влезть по уши в грязь, нет, дальше не проедим, надо обратно поворачивать, обратно уже не повернёшь. Выгрузили содержимое коляски. Коров по близости нет, и не будет. Крупнорогатых, заметили на верхних полях, за ручьём, возле тырловке. Отпустил Белку с поводка.

***

Встал у руля мотоцикла, Николай коляску поднимает, чтоб было меньше сопротивление, два колеса, не три. Ракета ревёт, продвигается вперёд только с помощью двух человеческих сил. Расстояние в двадцать метров, два подъёма, прошли за полчаса. Забрались на самый верх, на ровный участок.

Перекурили это дело, движок Ракеты кипит, принесли поклажу, загрузились. Николай взял вожжи управления в свои руки. Запустил движок, собрались, было ехать, а шиш вам. Ракета даже по прямой не идёт, вязнет, здесь грязи оказалось больше. Попали в конкретную ловушку.

Пришлось снова разгружать коляску, отнесли поклажу метров на шестьдесят, за не большую седловину. Снова Тимоха у руля, Николай коляску поднимает, ракета ревёт на полных оборотах, разбрасывая жидкую глину. Рёву много, проку два процента, на человеческих усилиях телега медленно тащится вперёд. Ракета с уклонами осла и вниз падла не едет.

Два охотника упертые, хуже ослов и баранов в месте взятых, доползли до намеченной точки. Заглушили движок, сами тоже отдохнули. Дорожную седловину преодолели, взобрались на горку, затащили мотоцикл. Дальше дорога идёт на понижение, толку в этом правда не какого. Впереди ещё две седловины, затем дорога круто берёт вправо, спуск и конец осыпи.

Ещё минимум сто метров надо протащить мотоаппарат. Минимум два часа не посильной работы. Вот это ребята попали! Тайга на сегодня отменяется. Как там себя чувствует маленькая собака, третий день одна?

Тяжелая эта работа из болота тащить мотоцикл. Ноги тяжело поднимать, на сапогах глины по пять килограмм. Отнесли поклажу до сносной дороги, где нет лже-гравия. Отдохнули, месить глину с весом на плечах тоже приятного мало. На плечах едет один рюкзак, всё остальноё перетаскивают на руках. Ребята замученные, их шатает как былинки ветром.

Николай запустил остывший движок, встали по рабочим местам. Белка загавкала в сторону унесённой поклажи. Тимоха сразу определил, люди приближаются. Мальчишки призывного возраста идут с Пастухов, пять человек. Пастухи – большое поле на левом берегу Найбы, поросшие луговой травой. Примерно в трёх километрах выше устья Десны.

Ребята помогли вытолкнуть Ракету на сносную дорогу. Да какая она сносная? После того что было, мальчишки помогли дотащить Ракету до супер автомагистрали, лучше дорог не бывает!

Вот это охотнички влипли в грязь! Триста метров прорывались больше тёх часов. Устали капитально, рев мотоцикла стоит в ушах. Ноги гудят, руки в локтях болят. Загрузились, поехали, ехать немногим больше двух километров. Белка впереди бежит. По Сеймовским полям не разгонишься.

Поклажу отнесли в ельник, на старое место, рюкзак туда же. Белку в коляску, сам вторым номером. Поехали обратно, надо помочь Николаю пройти через броды. До избы ночью дойдёт, опыт есть. На этот раз будет умней, рюкзак бросит на пожарище, утром заберёт. Пустому, идти на ощупь по воде легчи, безопасней.

Все два Найбенских брода можно сказать проехали, Николай даже с мотоцикла не слазил. Вода в Найбе мутная, но подъёма нет. Брод на котором первый раз сели, прошли выше, где булыжников меньше. Вот это ребятишки лопухнулись! Два барана и одна собака!

Верхняя дорога отличная, товарищи прут по реке, садятся в этой реке. В Найбе вода малая, август в двери стучится, товарищи прут по верхней дороге, по жидкой глине. Для разнообразия, экстрим для тупоголовых! Тимохи мало физических нагрузок, добавил. Приехали в Быков, покушали в столовой, иначе не доползёт до избы.

Перестройка добралась до общепита. В шахтёрскую столовую вход стал строго по пропускам. Нет, ты можешь зайти и выйти голодным! Кормят по карточкам, выдаваемым в шахтоуправление. Да, охотники через Быков ходят толпами, объели шахтёров. Организация бедная! Шахтёры от бедности первыми в союзе начали бастовать в связи с маленькой зарплатой.

***

Покушали в дорогой, кооперативной столовой. По вечерам заведение работает в режиме ресторана. По времени, должен уже двигаться по Десне, а он только со столовой вышел. Физическое состояние как будто в два конца с рюкзаком сбегал. Угостил Белку собранными со столов костями.

Для себя бы постеснялся собирать в пакетик объедки со столов. Уборщица стала на него матерно рычать, ведь собрал её хлеб. Может уборщица поросят держит, может, продает помои тем, кто держит поросят или крупную собаку. Пришлось ласково объяснить уборщице, что у него голодная собака, от этого ласкового объяснения уборщицу чуть было инфаркт не ударил!

Он очень уставший, злой, впереди ночной марш-бросок и нате вам, не обоснованные обвинения какой-то уборщицы. Наговорил ей много ласкового. Николай отвёз к первому броду, товарищи распрощались.

Побежал к схрону. Времени нет, беги не беги, за свело не успеть. Непривычно идти без рюкзака, как будто голый, чего-то не хватает. Ума не хватает, не было, нет, и не будет! Руки ноют от руля Ракеты. Казалось бы руки должны привыкнуть к любым нагрузкам. Днями работает, ножовку, топор из рук не выпускает, бешеной пилой, работает.

В этот раз, наверное, давал нагрузку на группу мышц, которые редко задействованы при основной работе. Локти и кисти рук болят, часто пришлось работать сцеплением, крутить ручку газа, при этом толкать Ракету вперёд.

Испытывает дискомфорт шагая по лесу без рюкзака, как будто находишься не в своей тарелки. Наверное, летчики на самолёте без парашюта испытывают такой же дискомфорт. Совершенно верно, а при форсирование Найбы, как на пароходе без спасательного жилета!

Добежал до схрона. Наверх рюкзака, на клапан пристроил ящик с живой тушенкой, закрепил стропами. В картоном ящике двенадцать живых голубей. Рыба хорошо, иногда мяса хочется, при постоянных физических нагрузках, для организма нужно мясо.

На рыбалку уходит много времени. На Десне клюёт пяти сантиметровая подкаменка, крупняк поднялся, часть скатилась, горбушу поджидает. Нужно ходить рыбачить в верха. Ходит в верха, только по Ключу. Если ходить по Десне, на рыбалку будет уходить по полдня. А работать когда? Горбуша уже пошла, Найба пока чистая. По идеи через пару недель, горбуша должна придти на Десну. Это по идеи, как будет на самом деле, время покажет.

С продуктами пока нормально, есть запас месяца на полтора, но с условием, чтоб в рационе, рыба была ежедневно. Двенадцать голубей погоды не сделают, сотня голубей, другое дело. Кормить чем эту сотню? Чего нет, того нет, проблема прокорма сотни голубей отпадает!

Сахара, правда, мало. Три килограмма дома взял. Николай выделил килограмма три рублёвых конфет без фантиков. Карамель без обвёрток, глазурированая сахарным песком, стоила рубль за килограмм. Обычно такие конфеты покупали в сельской местности. Парниша даже в детстве не кушал эти конфеты, хотя в семье было четверо детей.

Чёрный хлеб, картошка с селёдкой, ливерная или кровяная колбаса, рублёвые карамельки, в городе кушали те, кто плохо жил или пьяницы. Это одно и то же. В городе каждый третий был пьяница, в деревни один к пяти, местами один к десяти. Один это не пьяница!

Антиалкогольный закон сравнял всех. Рублёвые карамельки пошли на бражку. В свободной продаже только дорогие шоколадные конфеты, по пять, по семь рубле за килограмм. С них бражка не получится, и больно накладно хлебать дорогую бражку.

Карамельки, которые выделил Николай одним куском, видно где-то подмокли ящики с конфетами местного производства. Изделия Южно-Сахалинского кондитерско-макаронного комбината. Местная фабрика делала хорошие конфеты. А такие как Гулливер, Птичье молоко, Любимые, десять лет назад были дефицитом. Сам лично покупал в Москве конфеты Гулливер, изготовленные на Сахалине. Комбинат не выдержит перестройки, основное, главное сырьё сахар, а его нет в нужных объёмах.