Счастье, как солнце. Ироническая мини-повесть

Счастье, как солнце

Ироническая мини-повесть

Тамара Злобина

© Тамара Злобина, 2019

ISBN 978-5-0050-6680-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Подруги

Нет, девчонки, всё-таки моя закадычная подруга Танюшка – это что-то с чем-то!

Мужики называют её чумой ходячей, бабы – оторвой. И только я одна знаю, какая она мировая девка – самая что ни на есть подружистая подруга.

С ней мне ничего не страшно: из любой передряги выйдет сухой, и меня вытащит. А на вид такая щупленькая, воздушная – на феечку похожа, только летать не умеет.

– Людмилка! – говорит она мне. – И в кого ты уродилась такая спокойная, непробиваемая? Если скрестить удава и медведицу, то всё равно это будет только половина тебя. Я бы давно взорвалась и всё на вилы подняла, а ты только улыбаешься и глазами хлопаешь.

Другая на моём месте давно бы на неё обиделась, но я то знаю, что Танюшка ничего дурного не имела в виду – просто она человек прямолинейный и все свои умозаключения выдаёт от чистого сердца, без злого умысла.

Хорошо сказала: умозаключения! Нужно будет перед ней козырнуть, а то подружка моя говорит, что у меня очень простецкий характер, и говор тоже простецкий, уж очень деревенский – не тянет на разговор интеллигентной барышни. А вот говор Танюшки – тянет. Подружка моя вообще может быть любой: хочешь – закоренелая деревенщина, хочешь – интеллигентка до мозга костей.

Однажды она так приезжего парня разыграла, что он поверил, будто девушка приехала к родственникам «на побывку» из самого Парижа. Поверил ведь – поверил! Потом так ухлёстывал за ней – всё цветочки носил: лютики-василёчки. А подруга их козе соседской скармливала.

Ей бы в артистки пойти! Та ещё была бы звезда – не чета нонешним. Да куда с нашими совхозными доходами-расходами, и неполными семьями? Ни у Танюшки, ни у меня отцов нет. У подруги отец умер, когда ей едва 12 исполнилось – она его до сих пор помнит и любит. Семья у них была хорошая, дружная. Тётя Валя, её мать, больше замуж не вышла, хотя и сватались к ней мужики: один даже из области приезжал. Да облом ему вышел: поездил, поездил, (а это не ближний край – 120 км), но понимания так и не нашёл – вскорости и отвалил.

Танюшка курсы медицинские закончила и в нашем ФАПе Павлу Иннокентьевичу (старенькому фельдшеру) ассистирует по мере сил и способностей.

Да и у меня – одна только мамка с замечательным именем Анисья. Сразу Анисья из «Тихого Дона» на память приходит, верно? Только моя маманя похожа на ту Анисью лишь своей дородностью, и боле ничем. Та Анисья красоты несусветной, а моя маманя – простая колхозница, да ещё и рябая: оспу она в детстве перенесла, вот её личико и поковыряло.

Маманя и вышла бы замуж, да никто не звал. Даже тот, кто меня на свет произвел, убежал, как наскипидаренный. Честно признаться: характер у моей Анисьи Павловны – не сахарный, даже мне достаётся от неё и за дело, и без дела.

Поэтому с самого раннего детства я мечтала о самостоятельности и росла очень настырной и своевольной, что мамку мою приводило иной раз в полный нервоз. Правда бить она меня не била, только грозила, что выпорет. А в старших классах и грозить перестала: я научилась укрощать её одним взглядом. Однажды Анисья Павловна призналась тёте Вале, что она меня побаивается: очень уж взгляд у меня тяжёлый, сурьёзный.

Я хоть и училась лучше подруги, но вынуждена была идти на курсы парикмахеров – на большее, как выразилась Анисья Павловна, у нас средств не хватит. И вот теперь я, вместо того, чтобы крутить хвосты коровам, завиваю хвосты нашим бабам. Говорят, что это у меня неплохо получается: любую могу сделать красоткой. Особенно хорошо получается с Танюшкой – она такая красавица, что ей грех ходить непричёсанной. Танюшка в шутку называет меня личным парикмахером.

Так вот о моём спокойствии, которым подруга так восхищается: что ещё остаётся, когда все проделки начинает она, а я потом пытаюсь их разгрести, а тут без хладнокровия не обойтись. Однако, не смотря на моё хладнокровие, подруге всё же удаётся иной раз втравить в свои проделки и меня.

Сколько их было я уже и со счёта сбилась. Взять хотя бы этот, о котором я хочу рассказать. Хотя толчком к тем событиям всё же послужила не она, а моя мамка – Анисья Павловна.

Это она мне всю «плешь проела» своими приставаниями:

– Коды в замуж, девка, пойдёшь? Сколь годков жду-пожду от тебя внучка али внучку, а воз и ныне там… Видать и не дождуся.

Ладно мне бы одной мозги полировала, так ведь и до подруги моей добралась.

– Танюшка, а Танюшка, – говорит, – тебя ещё мать поедом не съела?

– Почему, тётя Анисья, она меня должна съесть? – не поняла та.

– А потому что вы с моей Людмилкой двадцатник разменяли, а до сих пор нам с Валентиной внуков не отковали, – в качестве претензии заявила моя мамка.

– Как же мы можем вам отковать внуков, тётя Анисья, – выразила свой протест Танюшка, – когда мы обе не замужем?

– Вот и я о том же, – недовольно пробурчала в ответ Анисья Павловна. – Ваши вертихвостки одноклассницы по второму заходу пошли, а вы всё в девках ходите!

– Так мы же с Людмилой не вертихвостки какие-то, – улыбнулась ей в ответ Танюшка. – Мы порядочные девушки. И потом сейчас в больших городах уже не выскакивают замуж в 21 год – не принято это.

От этих слов моя маманя совсем взбеленилась:

– Где ты тут большой город увидала?! Я так в упор его не вижу. И вам, дурындам, не советую!

Мы уже с Танюшкой решили, что на этом претензии окончены, ан нет – маманя продолжила выговаривать:

– Аль парней мало на вашу голову? Вон сосед, Мишка Найдёнов – дюже справный парень. Была бы я помоложе – вперёд вас ухватила его.

– Да он двух слов рядом связать не может, тётя Анисья! – возразила Танюшка. – Всё ну, да ну… Людмилка ему три дня назад правильно сказала: – «Не понукай, не запряг!» Мишка только лапы протянул, чтобы её ухватить – Людмилка его слегка оттолкнула, он и с ног долой, и лапки вверх. Третий день десятой дорогой обходит – опасается.

– Ну, девки! Ну, заразы! – воскликнула в экстазе маманя. – Да разве с парнями так себя ведут?! Им нужно улыбаться, хлопать глазками и во всём соглашаться…

– Только и всего, тётя Анисья? – засмеялась в ответ Танюшка. – Во всём соглашаться? А если они на сеновал звать станут – тоже соглашаться? Тогда уж точно вам внучата будут.

– Да разве вас на сеновал затащишь?! – возмутилась мать. – Вон вы какие языкастые… И себе на уме… Слишком.

Вот так всегда: Танюшка что учудит, а виноваты обе – мы ведь подруги.

Анисья Павловна тогда от нас отстала, но Танюшка разговор тот не забыла, и недели через две заявила мне:

– Я тут, Людмила, с женщиной одной познакомилась, когда за лекарствами для ФАПа в район ездила. Женщина, скажу тебе, умереть – не встать! У неё оказывается в райцентре своя «Служба знакомств» организовалась… До чего же прогресс шагнул и в нашей глубинке!

– Ну, и что? – не поняла я. – А ты к ней каким боком?

– Не боком, Людмилка, а напрямки! – возразила подруга. – Как узнала эта женщина, что я не замужем, да ещё не одна, а с подругой, так и расцвела вся. Вы, говорит, девушка колоритная (подруга у вас, видать, вам под стать) … Я на вас такую рекламу сделаю, что женихи со всего света к нам сбегутся. И вас в надёжные руки пристрою, и себе имя в бизнесе сделаю.

Я даже бровью не повела в ответ на сию рекламу, а Танюшка и не думала останавливаться:

– А и вправду, Люд, в деревне нашей кроме Петровича хромого и Мишки Найдёнова женихов днём с огнём не сыщешь… А дама та сунула мне в руки проспект и сказала: – «Приезжайте через недельку. Мы вам такое портфолио сделаем – закачаешься! И в тираж запустим».

– Какое такое портфолио?! – возмутилась я. – Какой такой тираж?! Уж не сорт ли колбасы какой? Я слышала, что на рынке в районе человечинкой один му… мужчина приторговывал.

– Враки всё это, Людмила! – запротестовала подруга. – Это наша бабка Анюта-сарафанное радио язык полощет, народ смущает: её внучка в район собралась ехать учиться, вот она и пугает её страшилками. За Мишку Найдёнова хочет спихнуть девчонку, чтобы самой с ней голову не морочить.

Посмотрела на меня Татьянка как-то странно и сказала:

– В твоём возрасте, подружка, негоже быть такой доверчивой. Пора бы уж сказки самой рассказывать… Портфолио – это не колбаса. Это папочка такая, в которую собирают красивые фотографии, чтобы показать товар лицом… И другими местами.

– Чьи фотографии? – поинтересовалась я.

– Твои, например, – ответила подруга.

– Ты же знаешь, что я в последний раз на выпускном фоткалась! – напомнила ей. – Не люблю я это дело. Не получаются у меня красивые фотки, потому как личико у меня не фотогигиеническое.

– Фотогеничное, – поправила меня Татьянка.

И добавила:

– Это не важно. Женщина сказала, что у них столько фоток нашлёпают, что просто «умереть – не встать».

– А-а-а, – протянула я, – так это деньжат небось стоит на те – ну те…

– Не без этого, – согласилась подруга. – Красота – она во все времена денег стоила. Так мы мамок своих потрясём, если они хотят, чтобы их дочурки удачно замуж вышли.

– Моя не даст! – осадила я её. – Ни в жизнь не даст: прижимиста больно. Она и на выпускной мне деньги на платье с воем дала. Была бы её воля – она и в затрапезном виде меня на выпускной отправила, если бы директор наш Борис Илларионович её не застыдил. Сказал ей проникновенно:– «Ваша Людмила, Анисья Павловна, чуть-чуть до медали не дотянула, а вы хотите ей платье на выпускной из „весёлого ситчика“? Разве так можно красивую девушку обижать? Я в вас, Анисья Павловна, начинаю разочаровываться». Только этим и пронял мою непробиваемую маманю.

Помолчала я немного и, поняв, что этим упёртую подругу не пронять, добавила уже конкретно:

– Ну, нет! На спор с Анисьей Павловной я не пойду – она всё равно перебрешет.

До сих пор помню взгляд подруги: он был таким красноречивым, что я чуть язык не прикусила. А Татьянка надула свои капризные губки, отставила в сторону мизинчик и выдала весьма артистично:

– Фи, Людмила Васильевна, что за слово такое некультурное?! Девице на выданье не след так выражаться. Воспитанная девушка на вашем месте сказала бы: – «Татьяна Георгиевна, я не могу спорить с маменькой, потому как она меня всё равно переспорит».

И так мне понравилось то, как и что сказала подруга Татьянка, что я повторила и интонацию её и голос почти один в один:

– Фи, Татьяна Георгиевна, где же взять воспитанных девиц в нашей деревне? Уж тут бери, что дают.

При первых словах у моей подруги глаза «полезли на лоб», а потом она начала хохотать, как сумасшедшая. Я не удержалась и тоже начала смеяться.

Услышала наш хохот маменька и заявилась в мою комнату во всей красе.

– Ну, и что вы ржёте, как кобылы? – поинтересовалась она. – Жеребцов поблизости вроде не наблюдается.

Я вздохнула и подвела итог:

– Вот видите, Татьяна Георгиевна, откуда у нас могут быть воспитанные девушки? Тут только кобылы и жеребцы.

Видимо, у меня был такой вид, что маманя сразу поняла – не ко времени заявилась.

– Я опять что-то не то ляпнула? – спросила она более миролюбиво.

– Да уж, – ответила я, опуская голову вниз, чтобы не расхохотаться.

– Ну, звиняйте, девки… Звиняйте.

Маманя ушла, а мы с Танюшкой рассмеялись уже совсем не весело, осознавая свои ограниченные возможности.

– Ничего, – отреагировала подруга. – Беру тётю Анисью на себя. Я не я буду, если не уговорю!

Не поверила я ей тогда – думала этим дело и закончится. А она взяла и уговорила.

Глава 2. Путешествие в район

Прошла почти неделя, и в один из вечеров маманя призвала меня к разговору, а у самой в глазах столько всяких чувств намешано, что и понять сложно: ругать будет или хвалить. Хотя я уже не помню, когда в последний раз она меня хвалила – всё больше претензии и недовольства в мой адрес: и то те этак, и это – не так.

Уже приготовилась отпор давать, а мать неожиданно говорит:

– Танюшка твоя сказала, что в район вам нужно смотаться… Мол дела у вас там очень важные. Не соврала?

– Нет, не соврала, – ответила ей с удивлением.

– Ну, смотрите девки, если набрехали! Дорого это вам станет. – посмотрела она на меня с недоверием.

– О чём ты, мать? – моё удивление было весьма натуральным. – Разве в твоей жизни мало врали? Одной вракой больше, одной меньше – какая разница?

– Не такой ответ я от тебя ожидала, – ответила она, поняв, что от меня ей ничего не добиться. – Теперь даже не знаю давать тебе денег, или нет.

– Дело твоё – ответила ей, изобразив на своём лице полное равнодушие.

– Ты это… Рожи мне тут не строй! – вскипела мать. – Коль тебе это безразлично зачем вписалась с Танюшкой?

– Никак тебя не пойму, Анисья Павловна! – теперь встала в позу я. – Что ты от меня-то хочешь? Тебя же никто не заставляет – хочешь давай, не хочешь – не давай… В таком случае я поеду с Танюшкой просто так, для сопровождения.

– Ишь чего выдумала? – проворчала мать. – Для сопровождения.

– Не бойся, Анисья Павловна, – усмехнулась в ответ. – Денег у тебя просить не стану: на дорогу туда-сюда у меня и своих достанет. Меня и такой вариант устраивает – развеюсь хоть немного, отдохну.

Так хотелось сказать: отдохну от тебя, от твоего вечно недовольного вида, но поняла, взглянув матери в лицо – не стоит.

– Её устраивает?! – продолжала наступать та. – А вот меня не устраивает! По твоим гримасам на физиономии вижу, что ты считаешь меня жадноватой!

– Прижимистой, – поправила я.

– Эх, дочка! – неожиданно с такой болью и обидой выдала она, что я даже съёжилась. – Не понимаешь ты меня… Словно чужая.

Сказала и ушла. А я осталась сидеть, как пришибленная. Первый раз в жизни мать показала, что душа у неё есть, и что она у неё может болеть.

Утром на тумбочке возле моей кровати лежал свёрток с деньгами. По нашим меркам это были немалые деньги.

Через день мы с Танюшкой ехали в район на милицейском УИЗике. В тот день только участковый Николай Иванович ехал в район – пришлось ехать с ним.

Николай Иванович, которого в народе все называют Колобком, всю дорогу развлекал нас шутками-прибаутками и анекдотами. Иногда, начиная новый анекдот, он вдруг спохватывался:

– Нет, девки, это не для ваших ушей!

И переходил на другой. Некоторые анекдоты, действительно, были юморными, и мы с Танюшкой смеялись от души. Другие явно не дотягивали до уровня, но мы, чтобы не обижать Колобка, всё равно посмеивались. Дорога неблизкая – больше семидесяти километров, и её нужно чем-то заполнить, чтобы не показалась нескончаемой. Ну, хотя бы анекдотами, если другого в репертуаре нет.

Дорога до района давно и вдрызг разбита, колея глубокая: чиркнешь «пузом» – кардан полетит «однозначно», потому ехали больше часа.

Водила вёл УАЗик очень осторожно: запчасти для него доставать трудно, да иной раз Колобок заставляет покупать их за свой счёт – вот и осторожничает Петрович.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.