Одержим тобой

– Они ждут тебя все это время, чтобы поговорить о поставках спортивного питания для клуба. – Ханна обхватывает мой подбородок, и я, наконец, опускаюсь на землю. – Доусон, ты не спал всю ночь? У тебя полоска осталась на щеке от кофты.

– Спасибо, Ханна. – В висках все еще стучит, а глаза слипаются в желании забвения. – Я не спал. Эллисон приходила, и, знаешь, больше не делай так, не становись при ней в такую позу. Я серьезно.

– О чем ты? – Она отходит на один шаг от стола, позволяя мне подняться и размять затекшую шею и плечи. – При ком не подходить? Эллисон не было сегодня, у нее даже нет занятий в расписании. А заходить сюда, чтобы привести тебя в порядок, моя работа, насколько я помню.

Провожу рукой по волосам, протяжно стону и потираю обеими руками лицо. Черт возьми, все это мне приснилось. Стол, поцелуи и разговор. Теперь понятно, почему у меня так болела шея, пока она обнимала меня, вот откуда эта ломка. Все тело затекло от неудобного положения.

– Мне кажется, было ошибкой наше поведение несколько дней назад. Я не хочу, чтобы Элли думала, что, между нами, что-то есть или будет, – говорю Ханне. – Сейчас тот самый момент, когда я, кажется, зацепился за край и хочу быть пойманным на крючок.

– А я тебе говорила. Но может это реакция на нашу встречу в ее зале. Она точно тебя ревнует. Кажется, у нее валил дым из-под волос, когда я намекнула, что ты со мной. А наш поход домой… Кстати, у тебя тяжелая рука. Ты мог не смотреть на ее машину, когда она уезжала, все было бы правдоподобней. – Ханна бьет меня файлами по животу и разворачивается к двери.

– Спасибо за то, что заранее заказала пиццу, без тебя я бы не справился. – Она кивает головой и выходит за дверь.

Мне очень повезло однажды познакомиться с ней. Муж Ханны погиб в горячих точках, она осталась одна с маленьким ребенком на руках. Образования у нее нет, и соответственно, никто не хотел брать на работу девчонку с такими проблемами. Когда она пришла сюда со своей дочерью на руках, мне это напомнило о моей маленькой сестре, и не было сомнений по поводу Ханны. Наша дружба никогда не выходила за рамки, она делилась со мной наболевшим, а я с ней. Мне становилось легче, она словно родственная душа, которую наша семья потеряла много лет назад. Я не очень верю в переселение душ, но моя сестра вполне могла бы поселиться в теле Ханны. Теперь она замешана в моих махинациях, причем ей это приносит только удовольствие. Есть в этом что-то садистское, но я не знаю, как мне завоевать Элли.

Когда спустя несколько часов я разбираюсь со всеми делами центра и заключаю договор на поставки отличных добавок, меня ждет моя квартира и ужин в маленьком ресторанчике напротив моего дома. Но сначала я сделаю все то, что стало моим смыслом жизни. Загляну в маленькую страну конфетки. Оставляю машину в нескольких кварталах и пешком бреду по знакомой улице. Уже стемнело, поэтому могу оставаться никем незамеченным. Редкая дама с собачкой проходит мимо; спокойный район преклонного возраста, как называет его Ханна. В этом месте нет студентов или группировок. В основном, пожилые люди, которые каждый день приходят к тебе с яичным пирогом, делятся новостями и доживают свою прекрасную жизнь. Сегодня очень теплый вечер, поэтому прогулка выдается довольно приятной, в отличие от прошлой.

Вчера я думал, что мы уже вместе, настроился на бурную ночь и, возможно, продолжение отношений, переезд и все сопутствующее. Но это же Элли, мы посидели за столом, я подержал ее за руку. Но как только мы переступили порог ее комнаты, она бесцеремонно указала мне на пол. В смысле на пол с матрацем, пара одеял, постельное белье и подушки. По очереди мы сходили в душ, ну и разговор как-то не пошел. Я старался доказать ей, что все будет замечательно. А Элли сидела, ссутулив плечи, на кровати спиной ко мне, мне даже показалось, что время от времени она вытирала глаза. Но так как свет был выключен, увидеть, что происходит с ней, я не мог. Понятно, что она боится начинать заново, но я могу держать себя в руках. Возможно, еще не до такой степени, но постоянные тренировки на груше меня и так выматывают, откуда брать силы на мордобой. Ревность – это как сломанный ген в моем ДНК. Красная кнопка, включающаяся сама по себе, бред между сном и явью. Не знаю, как это объяснить, контроль покидает меня, когда к ней подходят другие. Хочется затащить ее в укромное место и не делиться. Может это потому, что она по-настоящему никогда не принадлежала мне.

Пинаю маленький камешек, лежащий на моем пути, он попадает по мусорному баку, издавая треск. Моя досада от проведенной впустую ночи убивает меня. Разве не она сама сказала, что мы будем вместе? Дружить – это практически отношения? Мне необходимо делать что-то, иначе я просто свихнусь.

Ее дом маячит передо мной, как бельмо в глазу. Оглядываюсь по сторонам, обхожу его стороной, убираю несколько досок в сторону и подхожу к окну, в котором горит свет. Большой кустарник больно колет мои руки, но я аккуратно отцепляю колючки от кофты и пробираюсь ближе к окну. Тонкая вуаль тюли открывает все для лучшего обзора. Комната пустая; терпеливо я слежу за тенью, которая вот-вот появится. Мои ноги утопают в земле-жиже, которая впитала в себя всю влагу дождя, но меня это не останавливает. Даже если бы сейчас на меня напала анаконда или спустился гигантский птицеед, – это никак не повлияло бы на моё поведение. Я замираю, когда Эллисон выходит из ванны и, завернутая в полотенце, растирает волосы вторым. Мягкий свет лампы делает ее кожу бархатной, словно она в дымке, распаренная и прекрасная. Ее голые ступни аккуратно ступают по ламинату, оставляя влажные следы. Наклоняет голову вперед и ритмично растирает волосы. Полотенце на ее теле задирается немного выше, оголяя мягкую округлость ее попки. Мой полуоткрытый рот и мощная эрекция практически выбивают из меня искры. Я могу воспламениться только от вида ее попки. Жалкий сталкер, ждущий, когда же она снимет это чертово полотенце. Ее рука тянется к груди, и она убирает маленький узелок. Вытягиваю шею, так как она села на кровать; цепляться за окно нельзя, могу издать шум, поэтому тянусь дополнительно на носочках. Телефон мигает на ее кровати, я едва дышу, когда она снова завязывает полотенце на груди. Ее лицо озаряется улыбкой, телефон зажат между ухом и плечом. Мягкими движениями она растирает молочко, которое взяла с тумбы. Пара ласкающих движений по вытянутым ножкам, и я парализован, окрылен и беззащитен. Каждый раз, когда она забирается руками под полотенце к внутренней стороне ноги, я практически вою от того, что хочу к ней прикоснуться. Прижать к этой самой постели и делать с ней всю ночь все, что она пожелает. Чего я захочу. Все, и только с ней. Ветка кизильника больно впивается в мою ляжку, когда я немного покачиваюсь и оступаюсь. Небольшой камень, черт бы его побрал, и я уже, сцепив зубы, цепляюсь за колкие ветки, не удерживаю равновесие и невольно заваливаюсь на бок.

– Шшшштобтебя, – шиплю я от боли, острые иглы-кинжалы впились по всей левой части моего тела. А я даже завопить не могу, любое движение вызывает у меня адскую боль. Закрываю на миг глаза и слышу щелчок открывающегося окна, мое сердце дало такой галоп, что после него выжить, – это действительно счастливый случай. Перестаю дышать, надуваю щеки, вдавливаю свое тело в землю, кишащую всякой дрянью, и в листья, наполненными шипами, получаю легкий шок от всего вместе взятого.

– Через сколько встречаемся? – до меня доносится голос Элли, разговаривающей по телефону. – Да, я буду готова, Рэдс? Супер. Надеюсь, там будет стоящий мужик, и я, наконец, стряхну с себя это долбанное оцепенение.

Она отходит от окна, а я, невзирая на боль, откидываю устало голову с ветки, и мои легкие наполняются таким необходимым мне воздухом. Очень аккуратно на коленях я выползаю из густого кустарника, поранив при этом еще и ладони. Следы от земли и мокрой травы навсегда испортили мои голубые джинсы, но я знаю, в каком направлении сейчас буду двигаться. Выпутавшись из поливочного шланга, зацепившегося за мой кроссовок, я пробираюсь в щель заборчика. Отряхиваюсь и остаток пути преодолеваю на немыслимой даже для меня скорости. Теперь осталось держать руку на пульсе, пока она не появится в поле моего зрения. Машина ревет, шины визжат, жажда скорости и преодоления расстояния в считанные минуты.

Дома передвигаюсь, словно я Флэш, едва ли остается время на раздумья. Душ, пару временных пластырей, футболка, новые джинсы и кроссовки. Закидываю грязную обувь и вещи в дальний угол, сейчас нет времени заниматься этой ерундой. В любой момент все может сорваться и пойти иначе. Я ведь не могу нарисовать кривую передвижений Эллисон, просто не обладаю экстрасенсорными особенностями. Пока мне везло, но, как известно, все в нашей жизни временно, а хотелось бы постоянства. Ключи, бумажник, пара капель одеколона на одежду, и я уже рвусь на встречу с ней.

Может показаться, что безумный парень с всклокоченными волосами и возбужденным взглядом вмазал дозу или нажрался до глюков. Но нет, меня таким делает только она. Я постоянно боюсь что-то пропустить, увидеть только шлейф ее платья, не добежать в момент, когда ее будут уводить из-под моего носа. Что же, это, конечно, неверное решение, но я готов стоять до последнего. Рэдс находится не так далеко от центра города, поэтому мне удается прибыть как раз вовремя.

Слегка запыхавшись, я прохожу в помещение, освещенное бордово-красными лампами, и только бар освещен нормальным светом. Интимная обстановка благоволит найти себе пару и увести его в ближайшую гостиницу. Оглядываю свободные места, обычно там сидят мужики, высматривая свою жертву. Я один из них по причине, которую я не скрываю ни от одного из посетителей, слава Богу, они меняются с завидным постоянством. Иначе я был бы уже давно рассекречен.

Знакомая официантка усаживает меня за мой привычный столик, который успел стать моим личным за некоторую сумму. Она показывает место, где устроилась моя Элли, я заказываю стакан томатного сока и жду, когда девочки дойдут до кондиции. Периодически я привстаю, когда парни подходят к ним знакомиться, но услужливый вышибала, который получает неплохие чаевые за избавления от претендующих, справляется на пять с плюсом. Может это и неправильно, но я не хочу даже думать о возможности того, что может произойти, если один из этих холеных красавцев, все-таки, завоюет ее. Ограждение от случайностей пока играет мне только на руку.

Три бывшие официантки, теперь уже чьи-то жены, и моя Эллисон начинают громче смеяться, более заливисто что ли. Я вижу, как моя конфетка покачивает ножкой в такт песне, играющей из динамиков, еще пара минут и она начнет танцевать. Организм, отравленный алкоголем, сменяется от веселого состояния до угрюмого. Постепенно ее лицо мрачнеет, в руках появляется телефон и, наконец, это сомнение. Эллисон словно омывают волны противоречий, которые захлестывают одна за другой, бушуя в океане мыслей. Она убирает телефон в сторону, но не выпускает из пальцев. Я в это время сижу в ожидании. Девочки уже заканчивают бутылку текилы, одна из них встает и проходит мимо меня, покачиваясь.

– Давай, Маккинли, звони, – едва слышно произвожу я.

Она оглядывается по сторонам, будто ищет кого-то, рукой прикрываю свое лицо и отворачиваю голову в сторону. Выдержав несколько минут, я поворачиваюсь, и меня подрывает с места. Около их столика прямо рядом с ее местом стоит мужик, охранника нигде нет. Поэтому я самостоятельно надвигаюсь на них, готовый обрушить всю свою агрессивную натуру, выхожу из своего укрытия практически полностью. Вибрация моего телефона, пока я стою за спиной мужика, заставляет меня притормозить. Смотрю на входящее сообщение:

«Доусон, я скучаю по тебе. Забери меня, я в Рэдс».

Сейчас будет то, что происходит постоянно: я вылетаю за дверь заведения, раздается рингтон, который стоит на нее. Удерживаю некоторое время, мое настроение уже ничем не испортить.

Глава 6

Эллисон

Тепло, окутывающее моё тело, разливается по венам, готовое заполнить меня практически полностью, без остатка. Ровное дыхание, жаркие объятия, словно сладкая мука для моей души. Я чувствую себя такой любимой и желанной только в одних руках, поэтому не хочу двигаться. Хочется остановить пробуждение, отпустить контроль и оставаться в этом состоянии на всю жизнь. Тело откровенно желает большего, зная, кому оно принадлежит. Но мысли, все еще сбившиеся в стайку пугливых птиц, готовы разлететься в разные стороны. Солгать себе в том, что я не знаю, с кем сейчас рядом, невозможно. Он единственный в моей жизни, кто ведет себя подобным наглым образом, признать, что это правильно, – еще сложней. Не отодвигаюсь от него, еще сильней обнимаю голую грудь без единого волоска, вбираю в себя его любовное тепло, получаю взамен мягкое прикосновение к спине. Он гладит так, словно я крошечный котенок, пригревшийся на его груди, от этого я готова замурлыкать. Ни один из нас не начинает разговор, чтобы не смахнуть это утреннее великолепие. Темные шторы плотно закрывают лучи солнца, в квартире пахнет его мужскими духами Shaik 77. Благородный, статусный, какой-то европейский восток, не помню, как мы нашли для него этот аромат, но он не душит. Цитрусы гармонично контрастируют с древесными нотами, от возбуждения кружится голова, стоит ему пройти рядом, а находиться в его комнате, охваченной этим ароматом, можно сойти с ума. Любимая мной мужественность и сила – все сочетается в нем. Хочется дышать им, наслаждаться и не просыпаться. Но мимолетное движение моего тела, и у меня не получается скрыть то, что я уже проснулась. Досадное обстоятельство: наступило утро и волшебство рассеялось.

– Только не кричи. – Пальцами он проводит по моей голове, убирает пряди с лица. – Как ты себя чувствуешь?

Перекатываюсь на спину, закрываю плотно глаза. Так не хочется сейчас вести напряженную беседу, разбираться, каким образом он вновь затащил меня в постель. Я даже не хочу думать об использовании презервативов, он мне все равно не скажет. Единственное, чем я могу руководствоваться – это своими ощущениями, Доусон очень чистоплотный и найти на полу кусок резины с содержимым невозможно. Поэтому мне надо только догадываться по небольшой боли между бедер, что мы занимались сексом.

– Ты не ищешь легких путей, – лениво произношу я и чувствую его легкий поцелуй в лоб. – Думаю, это последний раз, когда ты украл мою невинность.

Кровать трясется под его весом от неслышного смеха. Возмущенно смотрю на него, белоснежная улыбка и красивый ряд зубов, красные опухшие губы после наших поцелуев, – этот вид заставляет моё сердце сделать кульбит.

– Я ее буду красть постоянно, ты только не спейся. Конечно, рад, что все так происходит, но мне не очень нравится, что ты звонишь мне только для того, чтобы я соблазнил тебя выпившей. – Он приподнимается на локте, одеяло опускается до уровня его бедер. Восемь нереально упругих кубиков на его животе, сильный бицепс и тренированные косые мышцы, – самое завораживающее зрелище, до такой степени, что у меня текут слюни. Сглатываю противное чувство, этого просто не может быть.

– Я не звоню тебе. – Морщу нос от отвращения, еще ни разу не бегала за мужчиной. – Ты меня в этом не убедишь!

– Так это не упрек. – Он протягивает мне телефон, я нажимаю разблокировку. Он до сих пор везде ставит мою дату рождения. Не веря, я листаю сообщения от меня! Их очень, очень много! И каждый раз содержание одно и то же.

– Ты два года хранишь каждое моё сообщение? – Я все еще листаю историю. Пьянчужка, пишущая ему, явно не я. Это моё внутреннее убитое эго, растертая в порошок гордость с кислым привкусом.

– Почти пять лет, старый телефон себя изжил, и я очень переживал, что все осталось там. – Он пожимает плечами, снова ложится на спину, убирает руки за голову, при этом обнимает подушку.

– Поэтому ты ходишь с этой рухлядью? – Кладу на его живот смартфон и вытягиваюсь на кровати. – Я все задавалась вопросом, зачем тебе Айфон 5, когда ты можешь себе позволить 8.

Он молчит, и поэтому я поворачиваюсь к нему, чтобы увидеть все в его глазах.

– Я еще не готов расстаться со своими воспоминаниями. – Он закрывает глаза и тяжело сглатывает. – А по поводу использования, о котором ты наверняка подумала. Мы не всегда занимаемся сексом. Только когда ты хочешь этого. Иногда ты блюешь, а я убираю за тобой. Можешь уснуть в машине, и мне надо только раздеть тебя и уложить на кровать.

– Это так глупо. А представь, я умру раньше тебя? – я сказала, не подумав, автоматически вырвалось. – Нет, конечно, нет никаких предпосылок, но все же бывает.

Он долгое время молчит, его грудная клетка поднимается немного быстрей, чем прежде, я даже слышу грохот его мужественного сердца. Кладу свою руку на его грудь и нежно успокаиваю.

– Все мы когда-нибудь умрем. Когда дует сильный ветер, не надо ставить преграждения. Лучше играть на его стороне и установить ветряную мельницу. – Его огромные руки сгребают меня в охапку, притягивают к себе и крепко прижимают.

– Я не дам тебе умереть, буду бороться за тебя до последнего. Ты когда-нибудь видела Меверик?

– Сомневаюсь, что знаю, что это такое, – отвечаю ему и удобней устраиваюсь на его груди.

– Это гигантские волны-убийцы. Почти восемь метров высотой. Отголоски штормов в Тихом океане. Они приходят к берегам Северной Калифорнии, и серферы играют с ними в довольно опасные игры, – отвечает он, чувствую, что не очень понимаю, как это связано со мной. – Так вот люди проходят это страшное препятствие и, победив Меверик, живут дальше своей счастливой жизнью. Что это, если не борьба? Как насчет того, чтобы поехать в Северную Калифорнию? Осталось пару недель до появления волн, увидим все воочию, может, тогда ты поймешь, что я чувствую, когда борюсь с тобой и за тебя. Ты моя гигантская волна, то теплая и нежная, то холодная, хлещущая по моему лицу со страшной силой.

– Я ненавижу тебя, Доусон, – всхлипываю я. – Почему ты такой ужасно романтичный и любящий? Почему каждое слово, предложение, фраза так важны!? Все, что ты делаешь, стирает все эти препятствия и расстояние, между нами.

– Потому что я хочу быть с тобой больше жизни. – Поднимаю голову и целую его в губы. Сейчас мне так нужна его любовь, устала бороться с ветром и волнами. Я просто устала быть сильной, отталкивать и делать глупые поступки. Каким образом он разбил последние камни на нашем пути, даже не прикасаясь к ним, я не знаю. Но мне надоело быть без него, обороняться и держать эту маску отрешения до трясущихся рук. Когда мы отстраняемся друг от друга, соприкасаемся лбами.

– Хочу быть с тобой, – шепчу я.

– Никак иначе и быть не может, – отвечает Доусон.

Он встает с кровати и идет в душ. Оставляет меня для принятия решения, кажется, мы давно уже все поняли и к этому шли. Как себя чувствует женщина, которая боится принять неверное решение? Отвратительно, если учитывать, что сердце рвется навстречу к любимому человеку. Сажусь на кровати, натягиваю одеяло на свое тело, открытыми остаются только колени и край бедра. Волосы копной рассыпались по плечам, сдуваю их с лица.

Где-то в груди ноющая боль, удушение от непрошенных слез и разрушенной временем души. Сколько я еще буду сдерживать себя, отстраняясь? Я устала от этого: от себя и своих переживаний. Просто хочу убить эту волну и встретиться с ней лицом к лицу. Могут ли люди любить друг друга настолько сильно, как он меня, и я его? Повторится ли это чувство однажды с другим? Знаю точно, что нет.

Доусон выходит из ванной комнаты в одном полотенце, повязанным на бедрах. Я рассматриваю его возмужавшее тело, как в первый раз, как из костлявого мальчишки он вырос в сексуального мужчину. Мокрые черные волосы топорщатся в разные стороны мягкими волнами. Капельки воды стекают по его груди, хочу облизать его с ног до головы, как сладкую конфету, усладить им свои губы. С одной стороны, на его теле маленькие пятна, словно от осколков стекла, они тянутся маленькой тропинкой от груди к боку и заканчиваются на обеих коленях. Он протягивает обе руки ко мне, и я замечаю эти следы на ладонях. Как стигматы, отмеченные на теле святого.

Доусон подходит вплотную, становится на одно колено передо мной, из прикроватного столика достает кольцо, которое однажды принадлежало мне, и я совершенно теряюсь в этой минуте.

– Доусон. – Я замолкаю, когда он целует моё колено, затем второе, все еще держит в руках кольцо. – Я не могу сейчас ответить.

Он опрокидывает меня на спину, покрывает поцелуями лицо шею, плечи. Капельки воды стекают на меня, действуя завораживающе.

– Я могу выбить из тебя согласие, но мне хотелось бы, чтобы ты стала моей сейчас. Чтобы помолвка была обещанием исправить то, что произошло тогда. Я пообещал тебе измениться, взамен твоей принадлежности мне. – Языком он облизывает мою грудь, задерживается на соске, уверенно его прикусывает. Я выгибаю тело навстречу к нему, приподнимаю бедра в немыслимом возбуждении, достигшем максимальной амплитуды.

– Это не честно, – стону я уязвимо. Кольцо, зажатое в его руках, он медленно надевает на мой палец и закрепляет поцелуем. – Словно не было расставания, – шепчу я. – Я так люблю…

– Знаю, что любишь. Страшный сон, потеря памяти, не более, вот что было с нами, – отвечает он, его поцелуи опускаются ниже по моему телу. Ласковые прикосновения к моему плоскому животу, небольшой укус от его зубов, маленькая метка моего мужчины поднимают меня все выше, предупреждая о скором падении. Коленом раскрывает мои бедра и становится между ними. Плотно закрываю глаза и отдаюсь чувствам, ноющее желание топит мою разгоряченную кожу. Звук отрывающейся фольги, и твердое тело между ног. Его проникновение медленное и томное, способное разрушить меня и собрать снова, как обещание, клятва. Каждый толчок, укус ореолы соска, мягкое поглаживание и поцелуй – все это воедино толкает меня к нему. Я приподнимаю бедра, погружаю его глубже в себя, отвечаю стонами и вскриками, достигнув своего апогея, обхватываю его за плечи и приподнимаюсь. Отдаю ему свою страсть и любовь, оргазменным поцелуем, воспламенившим моё тело, позволяю захватить меня в плен и сдаться этой мужской силе. Доусон кончает вместе со мной и жадно ловит моё дыхание, не переставая целовать мои губы. Тела трясет в унисон, воздух в комнате становится заполненным сексом и нашими флюидами. Тяжелое дыхание, и мой последний стон полностью расслабленного тела составляют последнюю нотную композицию виртуозного музыканта, играющего на моем теле.

Доусон ложится на спину, обнимает меня, заставляет лечь ему на грудь. Его подбородок дрожит после бурного оргазма, сердце глухо и быстро разбивает грудную клетку, пока я слушаю мелодию души. Замечаю свое скромное кольцо с бриллиантом на левой руке, меня снова охватывает жар. Доусон будто чувствует, что я рассматриваю его, обхватывает пальцы и снова тянет к своим губам.

– Я не позволю тебе снять его, – негромко говорит он. – Больше не переживу расстояния.

Сказать, что я рада, что он взял все в свои руки, означает полную капитуляцию. И я еще не успела до конца осознать, что же будет дальше. Одно дело, лежать в этой комнате, как в своем маленьком мире, огражденном от других людей. Наблюдать за его дыханием, красивыми руками. Заниматься всем, чем угодно, но не сталкиваться с реальностью. Сейчас моё тело все еще объято его пламенем, думать об остальном я не хочу.

– Оно мое, для чего мне хотеть его снимать? – хитро отвечаю я. – Не вижу твоего, или ты забыл, что я не переношу шовинистических действий.

Он привстает с кровати, чтобы устроиться надо мной.

– Для этого надо пройти обряд венчания, и больше никакого Вегаса. Не доверяю я этим лживым актерам. Их бумажка, как картонная коробка из-под бананов, ничего не значит. – Я снова обращаю внимание на кожные пятна и прослеживаю дорожку пальцами.

– Что это? – Аккуратно нажимаю, от чего он шипит. – Больно?

Я вижу его смятение, то, о чем он не хочет говорить, но в нашем случае не получится врать. Это основное правило, которым мы заручились уже давно. Он упрямо молчит, тогда я нажимаю на каждую крапинку на его теле, вызывая его рокот.

– Перестань. – Он встает и начинает собирать свои разбросанные вещи по комнате. Абсолютно не стесняюсь своей наготы, сажусь на кровати. Упершись в него требовательным взглядом, я жду, когда он расскажет все, что произошло.

– Я не хочу позориться перед тобой. «Ты психанешь», – глухо говорит он и натягивает трусы, потом джинсы. – И тогда снова собирать эти песчаные замки. Пусть все останется, как есть.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.