Полная версия
Добавьте меня в друзья
Бедняга, забыл уже, что он в запасе, опять про солдат.
«ОК, я подожду!»
«Дайте мне несколько минут, чтобы сделать это»
«ОК»
Фото ей понравилось, мужчина с голыми плечами лежал на боку, одну руку заложив под голову, другой делая сэлфи. Его взгляд излучал столько любви, позитива и уверенности, что у неё перехватило дыхание. Снова эта чуть кривоватая улыбка – просто воплощение искренности! Мускулы накачаны, на плече маленькая татуировка, грудь заросла седеющей шерстью. Вот бы такого живого!
«Фото получила. Хорошего дня!»
Вечером поздравляла Аню с днём рождения, прощаясь, подруга спросила:
– А этот америкос, как его там, всё ещё преследует тебя?
– Да так, мы уже редко переписываемся, от случая к случаю.
Анну так просто провести было нельзя:
– Ты, дорогуша, не договариваешь! Они своих жертв не отпускают, по крайней мере до тех пор, пока не получат желаемое. Маня, посмотри мне в глаза! Ты что влюбилась в чужую фотографию? Вернись на землю, я прекрасно понимаю твоё состояние, тебе явно не хватает живых людей в окружении. Немедленно меняй обстановку и уезжай куда-нибудь! Это приказ! И не вздумай нарушить! Я буду отслеживать твоё местонахождение.
– Анют, всё не так, как ты думаешь… Просто я устала. И потом мне интересно, чем всё это закончится.
– Маня, ты сама это знаешь лучше меня – он выпросит у тебя денег. Всё! После того как ты откажешь, а я уверена, что так и будет, он просто исчезнет. Какая тут интрига? Какие приключения? Ясно как Божий день! На Новый год давай в Москву, давно уже не виделись, нечего тебе в глуши сидеть.
Подруга была права как всегда, самая рассудительная, твёрдая и надёжная.
Мануэла решила доиграть игру до конца, но значительно сократить расстояние до финала. Для этого надо было только дать понять, что она уже прониклась к нему чувствами.
Вечером того же дня:
«Почему ты молчишь, моя любовь, или ты занята на данный момент?»
«Я долго была в скайпе»
«Хорошо, но ты оставил меня здесь одиноким, моя дорогая, или ты не думаешь, что мне нужно твоё внимание?»
«Я понимаю, что тебе нужно моё внимание, но не могу отказываться от важных дел. Но сегодня я больше не буду занята в компьютере»
Обсудили здоровье Мануэлы.
«Моя любовь, ты не сделал никаких комментариев о фото, которое я отправил тебе утром»
«Почему ты молчишь? Или занята чем-то ещё?»
«Я валяюсь на постели и думаю, что ты в хорошей физической форме»
«Спасибо за комплимент»
«Что-нибудь ещё надо комментировать? Кстати, на работу не опоздал?»
«Я люблю тебя»
«А я любуюсь твоими голыми плечами…»
Три картинки- огромные красные пульсирующие сердца. Мануэла улыбнулась: «Как мало тебе надо», Михал улыбнулся: «Наконец-то клюнула».
«Скажите, каковы ваши любимые телешоу, фильмы, которые вам нравятся?»
«Я не смотрю телевизор вообще и новости в частности, ненавижу сериалы, я только читаю и смотрю фильмы, которые мне нравятся. Кстати, из американских обожаю „День сурка“, „Однажды в Америке“ и другие. А что любишь ты?»
«Мне нравится смотреть комедии и триллеры, также приключения, мои любимые шоу „Опра“, „Джерри Спрингер“, „Сверхъестественное“, „NCIS“, „Легенда об искателе“, Все ненавидят Криса, я также люблю слушать новости, подобные новостям CNN, BBC, FOX. Мне нужна женщина, с которой я буду делиться своими идеями и хорошо провести время, кто разделяет все благословения Бога и вызовы, которые принесёт жизнь. Я приключенческий, романтичный, сладкий, заботливый, честный, верный, Бог боится. Я Любовник, а не боец. Но я буду очень сильно бороться за своих близких. Любимые люди означают мир для меня, и я сделаю всё для людей моей жизни. Мне легко надоедает, поэтому я стараюсь увлекать меня как своей карьерой, так и личной жизнью. Я рад, что нашёл сейчас. Я люблю тебя, моя Мануэла».
«То, что написано здесь, соответствует твоему утреннему фото, это приятно. Я принимаю твоё предложение. Я не могу ещё сказать самых главных слов, но ты мне интересен и симпатичен».
«Спасибо, моя Мануэла. Ты только что сделала мою ночь с этими милыми твоими словами».
«Держись, дорогая, там снова что-то происходит. Позволь мне пойти и понять это, я скоро вернусь».
«Храни тебя Бог, дорогой. Я буду за тебя молиться»
Утром Маня получила обычные цветы и кофе, решила, что надо проявить к Прохвосту больше интереса:
«Ты мало спишь, почти не отдыхаешь, это же очень трудно выдерживать»
«Дорогой, я привык к этому. Я должен бодрствовать по соображениям безопасности».
«У тебя есть психологическая поддержка?»
«Да, дорогой, поддержка здесь, на военной базе»
Михал уже сам забыл, что он в отставке.
«Так почему ты спросил? Ты беспокоишься обо мне тут?»
«Да, я беспокоюсь о тебе. Это странно?»
«Я рад, что ты беспокоишься обо мне. Я чувствую радость во мне прямо сейчас. Мы идеальны друг для друга».
«Всё так идеально, что я невольно спрашиваю себя, а так бывает в реальной жизни?»
«Да, моя любовь, и ты должна в это верить. Вы всегда будете поддерживать мою любовь. Я всегда здесь, потому что ты знаешь, что ты единственная семья, которую я имею сейчас».
«Я тоже рада, что ты у меня есть»
«Моя любовь, я буду занят прямо сейчас, и когда я буду свободен, я напишу нормально»
Это пришёл Маттеуш.
«Я тоже уже на работе» – и она прибавила в конце цветочек и улыбочку.
Маттеуш просмотрел переписку, остался доволен:
– Видишь, клюнула! Если баба вовлекается в процесс, привыкает к красивым словам – дело сделано. Молодец! Я же говорил, надо было хотя бы ещё пару тебе присмотреть, зато и бабки реальные. Ладно, опыт- дело наживное. С этой уже не тяни.
5
В конце недели Мануэла собралась в горы. Уже много лет подряд в середине декабря приезжали друзья из Краснодара, забирали её, и они ехали на Красную Поляну. Почти всегда 15 декабря открывался лыжный сезон, большая часть трасс была подготовлена, если был снег. Но в любом случае кататься было где.
Татьяна и Олег – старые приятели, лет пятнадцать назад они познакомились на вечеринке у общих друзей, нашли общий язык, общие увлечения. Таня была первоклассной лыжницей, ничего не боялась, она-то и уговорила Мануэлу встать на лыжи. Начинала с инструктором, как и все боялась, но новое хобби так захватило её, что зимы она ждала уже больше, чем лета, лыжным ботинкам радовалась, как не радовалась дорогой модельной обуви и, каждый год с гордостью заканчивая сезон, рассказывала Маринке и Аньке, какие трассы ей покорились. Девчонки ахали, восхищались, в сорок пять встать на горные лыжи – это, конечно, круто.
Эта поездка была как нельзя более кстати, Мануэла привыкла к Прохвосту, умом понимала, что фото, слова и Прохвост – это три объекта, никак друг с другом не связанные, но хотелось, чтобы каждое утро её будили словами «Доброе утро, любимая». Почему так не делал тот, который в Москве, о котором она совсем забыла за последние две недели? Он был немногословен, несентиментален, но если бы она ему сказала об этом, то он, наверняка, посылал по утрам и СМСки, и букеты, и музыку. Но от него не хотелось. Расставаясь с первым мужем, Мануэла дала себе слово, что больше никогда не пойдёт на компромисс с собой и свяжет свою судьбу только с тем, без которого дышать не сможет. Всё или ничего. Хотелось быть собой, не лгать ни себе, ни ему, не проглатывать обиды и не обижаться по пустякам. Лучше комфортное одиночество, которое она прекрасно переносила и которое было непонятно большинству знакомых, чем брак с человеком, которого она «вроде бы любила».
В пятницу вечером с воодушевлением собирала вещи, попутно объясняя Прохвосту, что Сочи- это там, где была зимняя Олимпиада 2014, что едет она с друзьями, что будет присылать красивые фото и беречь себя.
«Я привык к тебе. Хотел бы я встретиться с вами раньше, я бы не пошёл на эту миссию» в конце – грустный смайлик.
«Мне плохо, что я не пойду туда с тобой»
«Твоя миссия не бесконечна!»
«Здесь миссия зависит от итогов войны, когда я уйду отсюда»
«Значит я буду молиться, чтобы эта война побыстрее закончилась»
«Эта война продолжается уже 17 лет, и только Бог знает, когда она закончится»
Известие о поездке Михал воспринял нервно, ощущение, что он держит жар-птицу за одно-единственное, ненадёжное перо, не покидало его. Нужно было сильнее надавить на жалость, как-то привязать к себе прочнее. Он представлял, как она будет спускаться с горы на всей скорости, потом раскрасневшаяся и счастливая пить глинтвейн, а вокруг будут десятки других мужчин, которые смогут подойти к ней, сказать комплимент, а может быть, и познакомиться. Михал ревновал! Он не отдавал себе в этом отчёта, объяснял тем, что из-за поездки просто усложняется выполнение его контракта, ему позарез нужны деньги, но на самом деле это была ревность.
«Мне не хватает разговоров с вами и как вы заставляете меня улыбаться»
Узнав, что она будет в дороге 7 часов, он пообещал, что будет писать каждые пять минут.
– Не слишком ли часто? – Мануэла согласилась, но уже знала, что отключит телефон, как только сядет в машину. Не хотелось друзей посвящать в эту аферу, да и нужно было «прополоть мозги» от навязчивых мыслей. Михал ещё раз десять напомнил ей о своей любви, но чувствовал, что она отвечает машинально, нехотя. Когда он написал ей «I feel you» -, то понял, что это правда. Он чувствовал её, интуитивно считывал её настроение, мог поклясться перед Распятием, что иногда она говорила правду о своих чувствах, что говорила она их не Барнсу Смиту, а ему, Михалу.
Он взял карандаш. Его тонко отточенный кончик уверенно скользил по бумаге, сначала появился цветок перистой хризантемы, утончённый и благородный, чем-то похожий на японские миниатюры, лепестки скоро стали частью волос, пышных, непокорных, потом женское лицо. Он много раз представлял себе это лицо: округлое, с правильными, выразительными бровями, высоким лбом, глазами, не то карими, не то зелёными, великоватым носом и ртом, с чувственной, чуть капризной нижней губой. На всех фотографиях она была разная, настроение легко читалось по лицу, но чаще всего была насмешливая, дерзкая, с бесёнком в глазах. Он решил, что под каждое настроение подберёт свой цветок с её лицом. Хризантема не подходила ни под одну из имеющихся фотографий, слишком аристократичен этот цветок. Тогда он представил, как Мануэла грустит, черты лица сразу стали мягкими, а взгляд беззащитным. Идея женщины- цветка увлекла его, он боялся прервать работу, чтобы не упустить то состояние, когда фантазия и мысль сосуществуют в одном порыве и идеально воплощаются в образе. Работа шла на одном дыхании, он почти ничего не исправлял. Среди ночи, мать, измученная бессонницей, зашла к сыну, который тоже не спал. Она давно уже ни о чём не спрашивала, старалась только меньше досаждать своими болячками, но теперь она радовалась – сын снова начал рисовать, и это давало надежду.
– Матка Боска! (Матерь Божья) Что это за красавица? – спросила, заглянув через плечо Михала.
– Так, в одном журнале нашёл, лицо интересное, рисовать легко.
– Сыночку, может, ещё вернёшься к своим рисункам? Может, ещё образуется всё…
– Да, мама, уже вернулся, иди спать, не тревожься.
После хризантемы он нарисовал легкомысленную незабудку, из-под незамысловатых лепестков которой появилось лицо Мануэлы, лёгкая улыбка играла на лице женщины, отчего появились очаровательные ямочки на щеках, она была проста и наивна, Михал был убеждён, что Мануэла бывает и такой тоже.
Никогда ещё он не был так доволен своей работой, как в этот раз, ему хотелось поскорее отправить ей рисунки. Он сразу решил, что будет это делать постепенно, в течение дня, даже представлял, как на лице появится сначала изумление, потом улыбка -и был уверен, что именно так и будет. Он жалел, что общался с ней только посредством заготовок, хотелось бы узнать её мнение о некоторых картинах, обсудить вопросы современной живописи, но тогда он, конечно, прокололся бы. Хотя она, он чувствовал это, поняла бы его.
Он налил себе кофе, на часах было 7 утра, значит там – только 5, она ещё спит, он подождёт. С удовольствием отметил про себя, что хоть о кофе можно было говорить сколько угодно- она тоже была закоренелой кофеманкой, любила настоящий по- турецки, даже отправляла фото своей турки и любимой чашки.
Теперь нужно было ответить на самый главный вопрос: чего он хочет добиться своими рисунками? Ответ пришёл незамедлительно: он хотел вызвать в ней настоящее чувство, влюбился сам и хотел, чтобы его любовь была взаимной. Но слишком много было обязательств, лжи и неверия в собственную счастливую жизнь. Он только сейчас понял, что его жена была с ним несчастна и это он виноват в этом. Дай Бог, чтобы встретился ей мужчина, который бы исправил то, что сделал Михал. Хоть бы его Марысе повезло, он впервые за долгое время вспомнил о дочери и мысленно сказал:
– Девочка, дочечка, постарайся стать счастливой!
А он? Он отправит рисунки этой странной женщине, которая непонятно зачем согласилась на переписку, а потом сделает всё по контракту. Ему уже было всё равно, даст она ему деньги или нет, побыстрее бы это закончилось. А потом он попробует начать всё сначала.
6
Первые пару часов разговаривали не умолкая. Соскучились друг за другом, новостей накопилось множество, Таня и Олег были «зимними друзьями», как в шутку называла их Мануэла, подолгу вместе проводили время только во время лыжного сезона. Олег был директором крупного завода по производству строительных смесей, прекрасно играл на гитаре, много читал, обсуждал с Мануэлой проблемы среднего бизнеса, давал толковые советы по маркетингу и налогам. Татьяна была домохозяйкой, но от жизни не отставала, Мануэла почти каждый месяц бывала в Краснодаре, они вместе ходили на спектакли в Драму, и в Музыкальный, и в Молодёжку. В последнее время увлеклись неоднозначным и концептуальным «Одним театром».
Олег уверенно вел машину, но дорога была скользкая, шёл мокрый снег, ближе к Туапсе он повалил крупными хлопьями, поэтому подружки замолчали, чтобы не отвлекать водителя от дороги. Телефон жалобно вибрировал втихую, поставленный на беззвучный режим. Маня сидела одна на заднем сиденье, поэтому могла читать и отвечать, не привлекая внимания.
«Ты забыла уже, что я один? Тебе хорошо с друзьями?»
«Ты такой романтичный. Я продолжаю воображать красоту ваших глаз, и я просто хочу взглянуть вам в глаза и рассказать вам, как сильно я люблю вас»
«Рассказывай!»
Вместо ответа он прислал рисунок – перистая хризантема плавно перетекала в женское лицо… Мануэла задержала дыхание: это был её портрет! Как бы ей хотелось увидеть работу крупным планом, экрану телефона не хватало простора, но и того, что она увидела, было достаточно, чтобы понять- он нарисовал её такой, какой она была только наедине с собой. Как это ему удалось, уму непостижимо. Как совместить этот тонкий, прочувствованный рисунок и «офицера в отставке»? Здесь было что-то не так.
– Ладно, потом разберёмся, надо же ответить, – подумала она.
«Я очень тронута твоим подарком, никогда в жизни никто не писал моего портрета, искреннее тебе спасибо»
«Сейчас я самый счастливый человек на земле. Вы меня заставляют любить тебя больше каждый день»
«Я постараюсь, чтобы ты был самым счастливым человеком. You are my man. Это строчка из песни, которую ты мне прислал».
«Но разве это не от твоего сердца?»
«Из моего»
«Вы заставляете моё сердце чувствовать себя в безопасности. Всё, что я чувствую прямо сейчас, когда я разговариваю с тобой, – это счастье»
И вдруг он удивил ещё больше:
«Итак, дорогая моя, если я приеду к тебе в отпуск, как долго ты хочешь, чтобы я остался с тобой, пока я не вернусь на базу?»
Она ответила не сразу, зажмурила глаза и чётко произнесла про себя:
– Он никогда к тебе не приедет! Он никогда к тебе не приедет!
Сделала четыре глубоких вдоха- выдоха и написала:
«А сколько длится твой отпуск? Ты можешь весь провести со мной»
«Но вы знаете, что я так сильно вас люблю, и я не могу обойтись без вас» – он опять уходил от ответа.
«Придёт время, когда я буду рядом с тобой, и мы больше никогда не уйдём друг от друга»
Эти безликие фразы Мануэле быстро надоедали, он понял это по её односложным сухим ответам. Поэтому…
На следующем рисунке была снова она, только в образе трогательно- наивной незабудки. Такой она помнила себя только в детстве, как он мог поймать это выражение лица? Снова восторг, потом недоумение. Она напрягала мозги, но всё равно ничего не понимала.
«Тебя со службы не уволят? Когда ты успеваешь рисовать?»
«Это моя любовь, я рисую ночью, потому что потерял сон. Тебе нравится?»
«Это не может не нравится» – она добавила в конце поцелуй.
На Красную Поляну приехали, когда стемнело, пока устраивались в апартаментах Горки-город, выгружали вещи, она не смотрела в телефон. Ужинать решили в номере, идти после такой дороги никуда не хотелось. Быстро достали домашние вкусности, накрыли стол, теперь настало время настоящего общения. Но Мануэла сидела как на иголках, ей не терпелось прочитать новые сообщения. Стараясь не привлекать внимания, она то за чем- нибудь уходила в свою спальню, то в ванную.
«Я уже говорил, что пожертвую всем, что у меня есть для вас, потому что это то, о чём любовь»
Мануэла выпила хорошего красного вина, согрелась, проблемы отступили на второй план, бесёнок снова проснулся.
«Страшно представить, чем ты готов жертвовать»
«Как Джек и Роза в Титанике. Джек жертвует своей жизнью за женщину, которую он так любит. Это хороший пример истинной любви».
– Роза осталась в живых – и это радует, – подумала Маня.
«Я надеюсь, у вас есть фотографии для меня сегодня, моя любовь?»
«Мы ужинаем в номере, тебе какую?»
«Вы и кто ужинаете в номере?»
«Я приехала с подругой и её мужем на их машине! Мы едим!»
«Надеюсь, её муж не смотрел на тебя в растерянности?»
«Нет, он обожает свою жену!»
Мануэла попросила Таню, сидевшую напротив них с Олегом, сделать фото:
– Игорьку хочу отправить.
«Тогда почему ты сидел рядом с ним? Почему не его жена?»
«Какая разница?»
«Мне это не нравится. Я не хочу, чтобы кто-нибудь украл тебя у меня».
«Тебе это не грозит!»
«Мне неудобно видеть тебя рядом с ним, у него могут быть и другие намерения, если вы этого не заметите. Я успокоюсь только тогда, когда он уйдёт»
«Ревнуешь? Это же смешно!»
Желая спокойной ночи, он отправил ей ещё один рисунок: женщина-ромашка. Из-под неровных длинных лепестков выглядывало смеющееся лицо, излучающее абсолютное счастье. Широко распахнутые глаза смотрели с вызовом, как будто говоря: «Да, это Я! Я одна такая!» Он смог передать даже искорки в глазах. Он не приукрашивал её, не скрывал морщинки вокруг глаз, в уголках рта, наоборот- зрелая женщина утверждала своё право на счастье. И в этом была неповторимая прелесть этой работы.
Из-за неё Мануэла не сомкнула ночью глаз. Ситуация вышла из-под её контроля. Как ни концентрировала она все свои усилия, как ни просила совета, подсказки у вселенной- безрезультатно.
За окном было ещё темно, когда она получила первое сообщение.
«Доброе утро, любовь моя! Надеюсь, ты хорошо спал эту ночь? Мои картинки тебе не надоели?»
«Доброе утро, я всю ночь любовалась твоими рисунками. Я не понимаю, как ты, имея такой талант, оказался в армии»
Он ответил так, будто она его ни о чём не спрашивала:
«Я должен идти на секретный патруль. Это прямо сейчас. Это приказ.»
«Надеюсь, у тебя всё в порядке?»
«Ваша надежда всегда даёт мне основания остаться в живых. Я так сильно тебя люблю, хотя здесь становится всё сложнее»
«Становится опаснее? Но ведь миротворческие силы не могут участвовать в вооружённых столкновениях? Да или нет???»
«Миротворчество пытается собрать оружие у повстанцев, которые являются талибами».
«Значит, ты уже воюешь? Тебя могут ранить?»
«Это зависит от ситуации»
«Так, надо успокоиться. Я не думаю, что ты такой большой грешник, чтобы оказаться в смертельной опасности. Бог не допустит. Остальное можно пережить».
«Слёзы катятся по моим глазам, потому что никто никогда не показывал мне такой заботы в моей жизни после смерти моего дяди».
Наличие дяди разозлило её – это было ещё одно доказательство лжи, а она искала хоть какую-нибудь зацепку, чтобы поверить ему.
После завтрака отправились кататься. Солнце светило вовсю, небо синело, белоснежные вершины стремились ввысь- от этого пейзажа дух захватывало. Настроение менялось. Поднялись на самый верх, там пути разошлись. Татьяна с Олегом катались по красным и чёрным трассам, самым сложным, других не признавали, Мануэла, отработав зеленые, только осваивала синие. Прошлый сезон она закончила травмой – вывихнула голеностоп, пришлось поваляться с гипсом пару недель. Теперь она переживала, что страх помешает ей учиться дальше, поэтому решила первый день покататься с инструктором. У неё был свой, давно знакомый инструктор, который ставил её на лыжи, они каждый год встречались, катались теперь уже по-приятельски, но Саша ещё не приехал, поэтому пришлось согласиться на первого попавшегося. Готовясь к спуску, Мануэла достала телефон и отправила сообщение:
«На горе очень плохая связь. Я смогу поговорить с тобой только после обеда, когда мы откатаемся»
Откатались на славу. У Мануэлы всё получалось легко, страха как не бывало. В перерыве пили в «Сугробе» вкуснейший глинтвейн, беспричинно смеялись, подкалывая друг друга. Телефон замёрз и разрядился, и Маня почувствовала, что невидимый контроль отпустил её. Какое счастье, что есть на свете Красная Поляна! Как здорово, что есть друзья, с которыми можно сюда приехать! Мануэла была довольна своими успехами, друзья радовались за неё, поэтому в отель возвращались радостные и уставшие, решили снова ужинать в номере и накупили разной еды по дороге.
– Может быть, вообще отключить его и включить только дома? Могу же я дать себе отдых от всего этого? – спросила себя Мануэла, но рука, не слушая голос разума, уже потянулась к подзарядке, отключила беззвучный режим, открыла сообщения.
«Спасибо за красивые фото, я смотрю твоими глазами. Очень люблю тебя»
«Когда ты не сразу отвечаешь мне, я испытываю боль на сердце, которое сжимается»
«Любовь моя, напиши мне, как только вернёшься»
Далее следовала вереница сердец разных цветов и размеров, букеты цветов.
Эта слащавая «художественная галерея» абсолютно не сочеталась с его рисунками, Мануэла чувствовала этот контраст, несомненно, это были разные люди, но понять их она не могла. Продолжаем играть дальше:
«Дорогой, как у тебя дела? Ты вне опасности?»
«Здесь становится опаснее. Но, моя любовь, тебе не нужно беспокоиться об этом. Мы обязательно найдём выход из этого, чтобы мы могли быть вместе хорошо»
«Да, конечно, дорогой»
Таня с Олегом засобирались в клуб, это они запланировали еще по дороге, всем хотелось немного шума и музыки. Одеваясь, Мануэла подумала:
– А как же ему сказать? Или не говорить, снова соврать, что телефон разрядился? Или объяснить, что давно планировали… Снова оправдываться… Или не ходить, сказать Тане, что голова болит.
Она посмотрела в зеркало, увидела своё беспомощное, расстроенное лицо, и это взбесило и взбодрило её одновременно:
– Ну, уж нет! Променять общение с близкими друзьями, хороший вечер с музыкой и танцами на Прохвоста! С головой ты перестала дружить, моя девочка! – схватила телефон и отправила:
«Мы с друзьями идём в клуб, там будет шумно, поэтому я не смогу с тобой общаться. Вернёмся очень поздно, я завтра напишу тебе. Спокойной ночи, дорогой» – смайлик в конце.
Михал с досадой прочитал сообщение, он раздражался, когда она куда-то ходила, но было в этом и положительное- она отчитывалась перед ним, и в её словах проскальзывало чувство вины. Всё в порядке.
Решил дождаться её, встретить подарком. На листе бумаги появилась роза. Он решил изменить черно-белому замыслу и взял в руки ярко-алый карандаш.
Они вернулась около трех часов утра. Пожелав друг другу «спокойного утра» и «доброго ноча», разошлись по спальням. Включила телефон, открыла сообщения:
Это была женщина-роза. До этого все рисунки были чёрно-белые, на этом была алая роза, выписанная настолько тонко, что хотелось вдохнуть её аромат. Были видны тончайшие прожилки на лепестках, плотных у основания и прозрачных с краю. Художник, используя только один цвет, смог создать целую палитру: от едва заметного, бледно-розового до насыщенного кораллового. Этот цветок дышал страстью, лепестки раскрылись, всецело отдаваясь чувству, такими же он нарисовал её губы. Она не могла отвести взгляд. Ей всегда казалось, что у неё некрасивый рот, слишком большая нижняя губа часто придавала ей капризный вид, но на рисунке она была …Не хватало слов. Каким был человек, который так понимал её состояние и мог уловить любое настроение? Он её любил.