Загадка Восточного экспресса

Меня вдруг потянуло выкурить сигарету. Я бросила взгляд на соседние столики: никто из пассажиров не курил, да и пепельниц на столиках тоже не наблюдалось.

– Я сейчас, – бросила я Льюку.

– Угу, – кивнул он.

Пройдя через вагон, я вышла в небольшой тамбур, по обе стороны которого находились двери с продолговатыми овальными окнами, и опустила стекло одного из окон. В вагон тут же ворвался прохладный, влажный воздух февральского дня. Я подставила лицо ветру. Насладившись его ласками, я достала из сумочки пачку сигарет и закурила. Ветер тут же стал торопливо уносить выдыхаемые мною клубочки сигаретного дыма в холмистые английские поля.

– Простите, я не помешаю?

Передо мной в облаке дорогого одеколона, смешанного с терпким запахом сигар, стоял темноволосый мужчина. В руках он держал серебристого цвета портсигар, на котором красовался изящный вензель.

– Нет, не помешаете, – ответила я.

Мужчина сделал шаг к окну и, открыв портсигар, протянул его мне. В портсигаре лежали светло-коричневые сигариллы производства Cohiba.

– Большое спасибо, очень люблю Cohiba, но, боюсь, что перед вторым блюдом успею выкурить только вот это, – произнесла я, указывая взглядом на зажатую между пальцев сигарету.

– В таком случае, предлагаю Вам сигариллу на следующий раз, между вторым и десертом… – сверкнув на меня золотисто-карими глазами, произнес он.

Я кивнула, выбрала сигариллу и, положив её в сумочку, еще раз поблагодарила щедрого незнакомца.

– Не стоит благодарности, сигары существуют для того, чтобы делиться удовольствием их курения – щелкнув зажигалкой, ответил он. Рукав его пиджака чуть вздернулся, и с манжета белоснежной рубашки яркой звездочкой блеснул бриллиант запонки.

Эпизод 13 – «Пучок»

Девица, с которой разговаривала Лина, меня слегка раздражала. Мало того, что настроение из-за этого странного старика никакое, так она еще тут лезет со своими восклицаниями.

И откуда она взялась? Ведь когда мы с Линой пересаживались за столик сурового старика, её здесь не было. Из воздуха что ли материализовалась… А может, «в тубзик бегала»…

Я тут же вспомнил недавние события в Москве. Передо мной возникли офис в Столешниковым переулке, толстая папка, перевязанная потрепанной тесемкой, и арбузные шоты в аляповатом баре-ресторане… До сих пор неприятно думать о том, как легко я тогда попался в расставленную ловушку.

Я покосился на девицу за соседним столиком. Повернув голову к окну, она задумчиво взирала на пролетающие мимо пейзажи сельской Англии. На затылке у неё был сооружен какой-то странный пучок, из которого в беспорядке выбилось несколько длинных прядей. Создавалось впечатление, что она какое-то время проторчала, высунув голову в окно поезда.

Я отвел взгляд и, открыв блокнот, начал набрасывать второй портрет Лины. Мне вдруг захотелось поиграть с её волосами и уложить их небольшими аккуратными волнами, в стиле 20-ых годов прошлого столетья. Немного поразмышляв, я решил украсить их длинным страусовым пером на тоненьком ободке. «Ей бы очень пошло», вырисовывая ободок, мечтательно подумал я.

– По-моему, вагон слишком качает. Вы не находите? – услышал я возглас девицы.

Отвечать мне не хотелось, но и не ответить было бы слишком грубо. Не зная, как поступить, я нервно заерзал в кресле.

Может притвориться, что не услышал? Ну, а что, если она будет восклицать до тех пор пока не добьется от меня ответной реакции…

– Je suis très désolé, Mademoiselle. Je ne comprend pas, – наконец произнес я, надеясь на то, что она не говорит по-французски.

Девица слегка приоткрыла рот и тупо на меня уставилась, затем пробормотав что-то себе под нос, громко вздохнула и уткнулась в бизнес-смартфон.

Эпизод 14 – Интуиция

– Приятно было познакомиться, – сказала я, бросив окурок сигареты в окно. Закружив, ветер тут же унес его прочь.

На лице незнакомца промелькнула улыбка. Окинув меня обжигающим взглядом своих золотисто-карих глаз, он, то ли в шутку, то ли в серьез, отвесил мне небольшой поклон. Мне вдруг от чего-то стало неловко. Я смутилась и, не давая ему времени ввести меня в еще большее замешательство, поспешно покинула тамбур.

В салоне стюард-официант, оставляя за собой дорожки аромата тушенной баранины, разносил гостям вторые блюда.

Я прошла к нашему столику и, положив сумочку на полку, села в кресло. Мои коленки вновь соприкоснулись с ногами Льюка. Он что-то быстро дорисовал в блокноте и, захлопнув его, поднял на меня глаза.

В этот момент, перед нами на белоснежной скатерти появились тарелки с тушенной бараниной, аккуратно нарезанные колечки которой венчали веточки душистого розмарина. Слегка склонившись к тарелке, я с удовольствием вдохнула аромат мяса.

Мы принялись за еду. Льюк c аппетитом уплетал баранину и, глядя на меня, чему-то радостно улыбался.

– Чему ты улыбаешься? – полюбопытствовала я. – Неужели, английской баранине?

– Нет, ну что ты, – рассмеялся он. – Баранина тут ни при чем…

– Да? А что же?

– Да так, просто настроение хорошее…

– А-а-а… Очень рада…

Он вдруг наклонился вперед и прошептал:

– Знаешь, мне кажется, что наша унылая соседка с бизнес-смартфоном больше не будет нас доставать…

– Правда? Откуда такая уверенность? – покосившись на девицу, задумчиво взиравшую на две затерявшиеся на её тарелке миниатюрные морковинки, спросила я.

– Да так, интуиция подсказывает… – загадочно улыбнулся он.

Эпизод 15 – Подарок

На столе завибрировал мобильник. Я взглянула на дисплей: мама. Ну вот, не успели отъехать от Лондона, а ей уже что-то понадобилось.

– Да?

– Лина, деточка, как у вас там дела?

– Великолепно, – делая глазами знаки Льюку, произнесла я.

– Надеюсь, что вас хорошо кормят? – поинтересовалась мама.

– Да, просто замечательно. Представляешь, на ланч мы…

– Да-да, представляю. Пару лет назад нас с твоим отцом угораздило поехать на Восточном Экспрессе в Париж. Никогда не забуду – поезд еле-еле тащился, но при этом меня так укачало, что я ни куска не могла проглотить. А Филипп, как ты знаешь, такими вещами не страдает и, конечно же, ел за двоих и все время нахваливал их повара. К сожалению, фамилия его у меня из головы вылетела, но, может быть, сейчас…

– Мама! Не понимаю, какое это все имеет отношение к моему путешествию?

– Ах да, – воскликнула она. – Я же не об этом хотела с тобой поговорить…

– А о чем? – спросила я, любуясь, как на моей десертной тарелке плавают в винном соусе белоснежные холмики сыра марскапоне.

– Только что твоему отцу звонил посол Италии в Париже. Он хочет передать Филиппу какую-то старинную венецианскую маску…

– Мама, – перебила я, – я очень рада за папу, но мы с Льюком не собираемся останавливаться в Париже…

– Лина, я бы и не просила тебя останавливаться в Париже, если бы уже не пообещала папе, что сегодня вечером ты её для него заберёшь, – выдала она.

Белоснежные холмики итальянского сыра марскапоне разом потеряли для меня свою привлекательность, и я почувствовала, как во мне зарождается неприязнь к итальянскому послу и к его не к месту сделанному подарку.

Мама сочла мое молчание согласием и стала, слегка коверкая французское произношение, диктовать мне адрес резиденции посла.

Эпизод 16 – Правда?

Лицо Лины приобрело кислое выражение. Видимо разговор по телефону не доставлял ей особого удовольствия. По выразительным знакам, которые она мне делала, я уловил, что на другом конце была её мама, Лидия дю Монд. Мне еще не представилось случая с ней встретиться, но из рассказов Лины, я понял, что она была женщиной сверх активной, особенно когда дело касалось светской жизни, которая, по всей видимости, у неё была очень насыщенной.

Лидия всячески пыталась привлечь к светской жизни и Лину. Однако ей это редко удавалось, поскольку Лина, как и я, к таким вещам была равнодушна. Единственное различие между нами было в том, что мне из-за моего окружения было намного труднее отвертеться от участия в обязательных светских мероприятиях, а вот Лине в этом вопросе была предоставлена большая свобода.

Она вдруг замолчала и, потянувшись за карандашом, сделала мне знак, что ей нужен листок бумаги. Я открыл блокнот и, вырвав из него страницу, положил её перед Линой.

Записав какой-то адрес, она закончила разговор и, сверяясь с записью, стала вносить информацию в свой мобильник.

– Боюсь, что теперь нам придётся провести ночь в Париже, – произнесла она.

– Почему в Париже? – удивился я. – Что-то случилось?

– Нет, ничего не случилось. Просто моя мама имеет привычку расписываться за других…

– А как это связанно с ночью в Париже? – спросил я.

– Понимаешь, она, не спросив меня, входит ли это в мои планы, пообещала послу Италии в Париже, что сегодня вечером я заберу у него для папы какую-то старинную венецианскую маску.

– По-моему, звучит замечательно, – воскликнул я.

– Что звучит замечательно? – нахмурилась Лина.

– Наша непредвиденная ночь в Париже! Я знаю один превосходный отель… Это прямо недалеко от Елисейских полей. Я уверен, тебе там очень понравится…

– Правда?

– Ну, конечно, – заверил я. – Я давно мечтал показать тебе мои любимые уголки Парижа, и, потом, мы же едем в Венецию на карнавал, а посол наверняка сможет поделиться с нами интересной информацией по этому поводу.

Она улыбнулась и, перегнувшись через стол, чмокнула меня в губы.

Эпизод 17 – Pâte de fruits

Надо же, какое совпадение. Ведь я родился в Париже. Правда, жил я там совсем недолго, всего пять-шесть лет, а потом мы с переехали в Монако. Но, несмотря на это, Париж все равно оставил довольно глубокий след в моем сердце. maman 

Особенно запал мне в память окруженный старинными белокаменными особняками сад. Ну, может, и не совсем сад, просто я его так в детстве называл. Мне там очень нравилось играть… А квартира наша находилась на шестом этаже одного из особняков и, как раз, всеми окнами выходила в этот сад.

Когда погода была не очень, и я не мог играть на улице, я обычно сидел на большом подоконнике своей детской и смотрел, как по оконному стеклу медленно стекали капли дождя. Помню, при этом я подслащивал непогоду разноцветными кубиками , или, по-простому, фруктовой пастилы, которую осенью и зимой часто делала на выходных наша кухарка, Мария. pâte de fruits

А еще я любил подсматривать за обитателями соседних особняков. В одном из окон, я часто видел мальчика моего возраста и его сестру помладше. У него была очень красивая лошадка-качалка, и он любил, забираясь на неё, неистово раскачиваться и одновременно размахивать во все стороны небольшой игрушечной саблей. А свою сестренку он на лошадку никогда не допускал. Наверное, думал, что она еще не доросла до таких серьезных вещей как лошадка-качалка…

очень любила ходить по парижским бутикам, и меня часто брала с собой. Однако от этих магазинных рейдов у меня в памяти задержались лишь аромат маминых духов, много яркого света и воспоминание о приятных на ощупь тканях. Maman 

Хоть я и выдал Лине про превосходный отель в районе Елисейских полей, названия-то я его и не помнил, поскольку последний раз, когда приезжал в Париж на свое восемнадцатилетние, отель этот бронировала для меня . Единственное, что мне сейчас припоминалось было то, что то ли отель, то ли сама улица, на которой он находился, каким-то образом были связанны с именем графа Д'Артуа. maman

Не давая этой мысли испариться, я достал из кармана мобильник и набрал номер . maman

Эпизод 18 – Это ты?

Нетерпеливо вслушиваясь в телефонные гудки, я недоумевал, почему  так долго не отвечает. Наконец на том конце что-то щелкнуло, раздался шуршащий звук, смахивающий то ли на быстрый шепот, то ли на помехи на линии, и я услышал: maman

– , это ты? Что-то случилось? Cheri

Голос  звучал гулко, будто она говорила, засунув голову в ведро. А еще я уловил в нем некоторую томность, смешанную с легкой хрипотцой. Такого голоса у  мне еще не доводилось слышать, особенно по телефону. Я вдруг смутился, почувствовав, что, быть может, мой звонок застал её в неподходящий момент. maman maman

– Почему обязательно что-то должно случиться? – напрягся я.

– Потому, что обычно сам ты первый не звонишь.

Я опять услышал шуршащий звук.

– Ну, – замялся я, – обычно у меня ничего срочного к тебе нет…

– Срочного? Так значит, все-таки, что-то случилось?

– Мама, я же говорю, ничего не случилось. Просто у меня к тебе один вопрос есть…

– Да? – насторожилась она.

– Ты не помнишь, название отеля в Париже, связанного с графом Д'Артуа? – закрыв рукой телефон, прошептал я.

– , откуда ты взял, что в Париже есть отель, связанный с графом Д'Артуа? Cheri

– Ну, я же там лет пять назад останавливался, ты еще его мне сама порекомендовала, разве не помнишь?

Воцарилась небольшая пауза.

– Ах, ну конечно же, – наконец отозвалась . – Ты, наверное, имеешь в виду отель ? maman Champs Elysee Plaza

– Да, наверное, – неуверенно произнес я, поскольку не знал, каким образом имя графа Д'Артуа соотносилось с названием отеля . Champs Elysee Plaza

– Только отель никак с графом не связан. Насколько я помню, он находиться на углу улицы Берри и Д'Артуа…

– Точно-точно, – обрадовался я. – Именно это я и имел в виду, отель  на улице, названной в честь графа Д'Артуа. Champs Elysee Plaza

Опять раздался то ли шепот, то ли шуршание.

– , мне надо идти. Я тебе вечером перезвоню. Крепко целую, – произнесла  и отключилась. Cheri maman

Я озадаченно уставился в тарелку с маскарпоне.

Эпизод 19 – Пара

Всматриваясь в белоснежный холмик сыра, я думал о том, что за последние годы не мог припомнить случая, когда бы  так коротко со мной разговаривала. Обычно она интересовалась мельчайшими подробностями всего того, что со мной происходило, происходит или может произойти. А тут, даже не спросила, зачем мне понадобилась информация об отеле в Париже. Это было совсем на неё не похоже… maman

Во время нашего разговора я никак не мог отделаться от ощущения, что она была не одна, что рядом с ней был кто-то еще и, даже может быть, это странное шуршание было шепотом этого человека. Но что же он мог ей нашептывать? «Скорее всего, у них была какая-то важная встреча», решил я.

Поезд влетел в туннель под Ла-Маншем, и наш вагон погрузился в темноту. Но уже через несколько секунд на столиках теплыми маячками засветились небольшие торшеры. В вагоне все также слышалось позвякивание бокалов, ножей и вилок. Стюарды, бесшумно передвигаясь по салону, обслуживали гостей, а пассажиры продолжали увлеченно с друг другом беседовать. Несмотря на это, у меня вдруг создалось впечатление, что что-то в вагоне изменилось, хотя что именно, я не мог уловить.

Я еще раз обвел взглядом салон вагона, и тут за соседним столиком, там, где еще недавно сидела девица со странным пучком на голове, я увидел своего «сурового старика».

Пораженный, я во все глаза стал на него таращиться. Однако старик не обращал на меня никакого внимания, так как был поглощен разговором с темноволосым мужчиной. Виден мне был лишь его профиль, но, тем не менее, я отметил, что манера мужчины разговаривать и держаться с собеседником была преисполнены аристократичного благородства. Сидели они близко, но из-за того, что разговаривали в полголоса, я не мог разобрать ни слова.

Я схватил блокнот, открыл его на первой попавшейся странице и стал набрасывать в нем лицо «сурового старика».

Эпизод 20 – Странное создание

Рисуя, я пытался осознать, почему в моем воображении мог зародиться именно такой образ. Ведь никого, даже близко напоминавшего мне старика, в реальной жизни я не знал…

А в том, что «суровый старик» был порождён моим воображением, я уже не сомневался. Ведь, если бы, как уверяла меня Лина, он был пассажиром из другого вагона, то я бы заметил, как он входит и выходит из нашего салона, но старик появлялся и исчезал слишком неожиданно. К тому же, кроме меня этого старика никто не видел.

Только, почему он являлся именно мне? А в этот раз, еще и не один, а с каким-то молодым мужчиной в придачу. Кто он, и почему они занимали столик, где еще несколько минут назад сидела назойливая девица в роговых очках? «Интересно» – вдруг подумал я – «если все происходящее лишь плод моего воображения, то почему в вагоне присутствуют еще Лина и другие пассажиры…»

Закончив рисовать, я поднял глаза, чтобы еще раз взглянуть на «сурового старика», но в это мгновение поезд вылетел из туннеля, и заливший вагон яркий свет дня заставил меня зажмуриться. Кто-то прикоснулся к моей руке. Я открыл глаза и увидел склонившуюся надо мной Лину.

– Собирайся, соня, мы уже в Париже.

– Как в Париже? – уставился на неё я. – Мы же только что под Ла-Маншем проехали.

Я прильнул к вагонному стеклу. Наш поезд, проплывая мимо составов скоростных поездов, медленно вползал под огромный застекленный свод Gare de Paris-Est.

Я вскочил с кресла, накинул пальто и, сделав шаг в проход, столкнулся с девицей в роговых очках. Застыв, она испуганно на меня уставилась.

– Простите, – произнес я, уступая ей дорогу.

Пробормотав что-то себе под нос, девица прошмыгнула мимо меня и направилась по проходу к выходу.

«Что за странное создание», подумал я, глядя ей в след. Почувствовав на себе мой взгляд, девица в роговых очках обернулась. На секунду наши глаза встретились, и мне показалось, что я прочел в её взгляде какую-то тоску. Отвернувшись, она шагнула в тамбур.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Я люблю гулять по ночам. Это мне больше по вкусу, мир становится другим. Пустынный, тихий и таинственный.

Неизвестный

Эпизод 21 – И не только

Мы сошли с поезда. Парижский воздух был по-зимнему холодным, а улицы и крыши домов белели влажным, разбухшим снегом.

На выходе из вокзала к стоянке такси тянулась небольшая очередь. Ждать нам пришлось недолго, но я все равно успела продрогнуть и была рада, когда мы наконец смогли нырнуть в теплоту такси.

– , – произнес Льюк. Rue de Berri

Таксист кивнул и нажал на газ.

– Ты мне так еще и не рассказал, что же это за превосходный отель, в котором мы собираемся провести ночь, – придвинувшись поближе к Льюку, произнесла я. В моем воображении наша остановка в Париже начинала окрашиваться в более романтические тона.

Моментально покраснев, Льюк бросил взгляд на затылок таксиста и прошептал:

– Он называется расположен в восьмом округе, совсем недалеко от Триумфальной Арки… Ты сейчас все сама увидишь. Champs Elysee Plaza,

Надо же какое совпадение. Судя по адресу, который дала мне мама, резиденция посла тоже находилась в восьмом округе – по крайней мере не придется тащиться за маской на другой конец Парижа.

За окном размытыми световыми вспышками пролетали витрины парижских магазинов, кафешек и ресторанов.

– А ты часто приезжаешь в Париж? – спросила я.

– Нет, не часто… – немного помедлив, ответил Льюк.

– А-а-а, – кивнула я. – А откуда ты тогда здесь отели в восьмом округе знаешь?

– Это не я, это  все здесь знает… maman

– Розалинда любит бывать в Париже?

– Да, она здесь долго жила, – ответил Льюк и, помедлив, добавил, – ну, и я, в общем-то, тоже.

– Постой, – встрепенулась я. – Как  в Париже? жил

– Ну, понимаешь, я родился в Париже.

«Странно», – подумала я, – «а мне почему-то казалось, что он родился и вырос в Монте-Карло…»

Сбавив ход, такси притормозило и остановилось у входа в элегантный шестиэтажный особняк девятнадцатого столетия. Под стеклянным козырьком, веером раскинувшимся над входом здания, появился портье с большим зонтом и заспешил к нашему такси.

– Добро пожаловать в отель открыв дверцу машины, поприветствовал он нас. Champs Elysee Plaza, –

Эпизод 22 – Люкс Престиж

Мы зашли в просторное фойе отеля. На его выложенном мозаикой полу алели небольшие звездочки.

Льюк направился к стойке ресепшен.

– Мы хотели бы заказать два номера Люкс Престиж, – обратился он к служащему.

– Подожди, – одернула я Льюка. – Мы же здесь всего лишь на одну ночь. По-моему, нам вполне хватит и одного номера…

Его щеки тут же запылали. Несмотря на то, что я уже смирилась с щепетильностью Льюка, я все еще никак не могла привыкнуть к тому, что он так легко мог краснеть, тем самым выдавая свои чувства посторонним.

Я понимала причину его смущение, но, с другой стороны, это же, все-таки, Париж, что безусловно подразумевало определенного рода романтику…

– Но, – начал Льюк.

– Что?

– Нет-нет, ничего, – пробормотал он.

– Прошу прощения, я имел в виду, мы хотели бы заказать  номер Люкс Престиж, – снова обратился он к служащему за стойкой. один

– Да, конечно, – кивнул тот.

Портье внес в фойе наши чемоданы и, остановившись чуть поодаль, стал ждать, пока мы закончим регистрацию.

Наконец, служащий отеля выложил на стойку ключ с брелоком в виде большой пушистой кисточки зеленого цвета с тугим узелком у основания. Своей формой узелок напомнил мне пучок волос на голове у девицы в роговых очках.

– Третий этаж, номер двенадцать, – подозвав портье, произнес служащий.

В арочном проходе около лифта виднелась старинная парадная лестница, убегающая винтовыми кольцами вверх. Огромные витражи её лестничных пролетов приглашали взглянуть на мир сквозь радужные цвета.

– А давай вон по той лестнице в номер поднимемся? – предложила я Льюку.

Эпизод 23 – Приличия

Я ступила на ступеньку лестницы, покрытую ковровой дорожкой. Каблук сапога тут же окунулся в её мягкий ворс. Скользя рукой по отполированным перилам, я стала не спеша подниматься по лестнице. По моему телу заструился шелк летнего платья, и я почувствовала на лице теплоту пробивающихся сквозь витражи солнечных лучей. Через приоткрытые окна слышалось щебетание птиц, а по стенам и потолку, играя, рассыпались веселые солнечные зайчики.

Озаренные солнцем виньетки витражей напомнили мне сплетение букв знакомых инициалов. Я почувствовала чье-то прикосновение. Мою руку, одетую в белую лайковую перчатку, накрыла мужская рука, на безымянном пальце которой сверкал перстень с черным бриллиантом… Раздался телефонный звонок.

– Лина, по-моему, это твой мобильник, – услышала я голос Льюка.

Достав из сумочки смартфон, я встретилась на его дисплее с selfie-ком мамы, сделанном ею на одно из дипломатических приемов папы.

– Да?

– Вы уже в Париже?

– Да-да, только что в отель…

– Замечательно, – воскликнула мама. – Посол ждет вас у себя дома в девять вечера. Я уже с ним обо всем договорилась.

– Мама! О чем еще ты там с ним договорилась?

– Как ты понимаешь, к людям его статуса не спускаются как снег на голову и не забегают на минутку. Посол хорошо знает Филиппа и…

– Прости, но, по -моему, это он спустился со своей маской как снег на голову!

– Да, но при настоящем раскладе и расстановке сил, – невозмутимо продолжала мама, – нужно соблюсти правила приличия…

– Не понимаю, о каких приличиях ты сейчас мне говоришь? – возмутилась я.

– О самых элементарных. Посол ждет вас сегодня вечером на ужин. Я ему сказала, что с тобой будет сын госпожи Аллен. Оказывается, посол прекрасно знает Розалинду и не раз бывал на её балах в Монако…

– Еще бы, есть ли в этом мире кто-нибудь, кто её  знает, -пробормотала я. не

– Говори громче, я ничего не разберу, – прокричала в трубку мама.

– Я говорю, что мы с Льюком в полном восторге от неожиданно представившейся возможности отужинать у посла.

Эпизод 24 – Не обижайся

Поднимаясь с Линой по лестнице, я с волнением вслушивался в интонации её голоса. Она опять с кем-то спорила по-русски. Неужели снова с Лидий Дю Монд? Я тут же вспомнил о  и о нашем с ней коротком разговоре в поезде. Надо же, раньше её звонки вызывали у меня лишь раздражение, а теперь, слушая, как горячо Лина спорит о чем-то по мобильнику, у меня почему-то грустью защемило сердце. maman

Закончив разговор, Лина бросила телефон в сумку и заторопилась вверх по лестнице.

– Что-то случилось? – устремляясь вслед за ней, спросил я.

Она вдруг резко остановилась и, громко вздохнув, сказала:

– Нет, ничего не случилось… Просто, моя мама только что поделилась новостью о том, что мы с тобой, оказывается, идем на ужин к послу Италии…