Сафари. Разведка боем

Александр Быченин

Сафари. Разведка боем

Пролог

Окрестности системы эпсилон Индейца

15 января 2535 года

Знаете, какая у меня мечта? Убить проектировщика абордажного модуля. Запихнуть в тесную бочку настолько некомфортные кресла мог только убежденный садист. Мне сейчас по долгу службы положено к бою готовиться, а я вместо этого затекшие конечности пытаюсь удобнее пристроить и одновременно умудряюсь изучать картинку со сканера наружного наблюдения. Ничего в общем-то сверхординарного: из темноты космоса медленно наплывал борт трехсотметровой громады старого камиона, перестроенного хитромудрым владельцем в рейдер. По сути, весь корабль представлял собой огромный топливный бак с запасом активного вещества на пару-тройку лет автономных действий в глубоком космосе. Что неудивительно – корыто, приблизившееся уже настолько, что стали видны усеявшие обшивку царапины, принадлежало черному археологу. При такой профессии не каждый месяц имеется возможность зайти в порт для пополнения запасов. К тому же это рискованное занятие – власти планет Федерации не очень-то приветствуют разграбление могил, и вояж в обитаемый мир легко может закончиться «посадкой» на нары. Собственно, и вне планетных систем проще простого нарваться на флотский патруль, особенно здесь, на Фронтире. Доказательством тому служит ваш покорный слуга, упакованный в бронекостюм второго класса защиты, навьюченный кучей оружия и спецназовских прибамбасов.

Абордажный модуль в направлении подозрительного корабля десять минут назад отстрелила катапульта патрульного фрегата «Отважный». В ближайшие три минуты он прилипнет к камиону в районе пассажирского шлюза, и начнется работа, ради которой я и пятеро моих подчиненных теснимся в десантном отсеке бочки из композитного сплава.

Завязка истории с черным археологом была достаточно банальна. На тянущий рутинную патрульную лямку «Отважный» поступил из Сети сигнал об обнаружении старого грузовика, маневрировавшего на границе эпсилон Индейца с явным намерением направиться к внутренним планетам системы. Что уже подозрительно, так как еще со времен Войны система покинута, и, кроме обломков кораблей и развалин военных баз, в ней нет ничего интересного. К тому же эпсилон Индейца закрыта для посещения – в плоскости эклиптики торчит гравитационная аномалия. Злые языки связывают ее происхождение с утерянным экспериментальным оружием Федерации, применявшимся в войне более ста лет назад. Впрочем, согласно другой теории данная аномалия возникла вследствие использования гравитационной пушки легорийцами, а по третьей и вовсе является естественным природным образованием. Однако факт остается фактом: гражданским навигация в системе запрещена.

Вахтенный офицер «Отважного» послал на камион запрос через Сеть. Шкипер обращение проигнорировал и попытался скрыться в астероидном поясе. Вызванный по такому случаю на мостик командир «Отважного» кап-3 Дмитров дал команду на перехват. Фрегат за каких-то полчаса совершил сверхмалый гиперпрыжок, догнал грузовик почти на самой границе астероидного поля и нанес удар из ЭМ-орудия. Электромагнитный импульс обрушил командные цепи маршевых двигателей камиона, и тот был вынужден резко замедлиться. Соваться в мешанину камней и кусков льда на практически неуправляемом корабле не отважился бы и самый безбашенный капитан.

Нарушитель тут же был опознан. Название «Ловкач», выведенное по бортам десятиметровым шрифтом, не оставляло сомнений – корабль принадлежит Рику Стражински, человеку, объявленному Службой безопасности в розыск за злостное попрание законодательства четырех систем Федерации – в виде контрабанды, а также незаконную археологическую деятельность.

В дело вступила абордажная команда, то есть я и еще пятеро бойцов – «элита морских пехотинцев Военно-космических сил Федерации», как пишут на сайте призывной комиссии. Предельно идиотское название для частей силовой поддержки кораблей Флота. Какие мы, на фиг, морские пехотинцы! Многие из нас и моря-то ни разу в жизни не видели. Однако же прижилось еще со времен США, да так и осталось, несмотря на абсурдность, – традиция!

Испещренный царапинами борт камиона навалился глыбой, чмокнули магнитные захваты. Из торца абордажного модуля выдвинулась гофрированная кишка переходного рукава, присосалась чуть выше и левее основного пассажирского шлюза. Место стыковки было выбрано не случайно. В этом районе в бронеплите имелась глубокая каверна технического коридора, отделенная от холода космоса одним лишь пятисантиметровой толщины листом композитной стали.

Абордажники в строгом порядке, сотни раз отработанном на тренировках и в реальных условиях, просочились в переходный рукав. Четверо прижались к стенам, приготовив оружие. Пятый – сержант Черенков, наш штатный подрывник – распылил на люк из баллончика раствор «симплекса». Пришлепнул миниатюрный взрыватель, отскочил на пару шагов назад и с криком «Бойся!» активировал подрывную машинку. Коротко пыхнуло, и кусок броневой плиты испарился, открыв доступ в технический коридор. В дыру тут же нырнули бойцы первой двойки – ефрейтор Николаев и рядовой Бергер. В их задачу входила зачистка коридора от противника, буде таковой обнаружится. Через пару минут сопение в переговорниках прервалось коротким: «Чисто», и в проеме скрылась еще одна штурмовая пара – младший сержант Иванов и рядовой Лемаев. Пожалуй, пора. Я протиснулся в узкий лаз тоннеля, Черенков шагнул следом.

Герметичная дверь, отделявшая технический коридор от «предбанника» шлюза, была аккуратно вскрыта. В самом помещении пусто – бойцы убыли выполнять основную задачу: первая двойка должна захватить машинное отделение, вторая направилась в жилой сектор. На нашу с сержантом долю осталась ходовая рубка.

Общеизвестно, что грузовик подобного типа не требует большой команды. Для осуществления навигации с избытком хватит двоих – дежурного моториста в машинном отделении и пилота. Однако космические полеты дело довольно длительное, поэтому служба несется восьми– или двенадцатичасовыми вахтами. При движении в гиперпространстве достаточно одного специалиста на рабочее место, но при маневрировании в обычном космосе посты как минимум удваиваются. Получается, что для успешного управления кораблем необходима команда из одиннадцати человек – две вахты пилотов, две вахты мотористов, командир корабля, медик и повар. Корабль не военный, вооружен по принципу достаточности, при этом все оружейные системы максимально автоматизированы. Управление вооружением завязано на пост второго пилота, которому в случае необходимости остается лишь подать команду. Учитывая тот факт, что корабль-нарушитель – черный археолог и по совместительству контрабандист, можно с большой долей вероятности предположить присутствие на борту собственно копателей, то есть людей, непосредственно занятых осмотром и грабежом старых обломков в космосе и на планетах. Обычно численность такой команды не превышает пяти – восьми человек. Сейчас, скорее всего, весь экипаж за исключением дежурной вахты сосредоточен в жилом секторе. Иванову с Лемаевым придется изрядно потрудиться.

Традиционно наибольшую опасность представляли обитатели ходовой рубки. Данные товарищи уже знали о нашем присутствии на борту, и у них было время подготовиться к встрече. А посему захват данного отсека приходилось осуществлять самым опытным членам абордажного отряда – командиру, то есть мне, и его напарнику, в данном случае сержанту Черенкову.

Черный археолог, пусть и не чурающийся контрабанды, далеко не пират, хотя и совершает противоправные деяния. Зачастую это образованный человек, не обделенный мозгами – тупому в бизнесе делать нечего. Местоположение добычи еще нужно вычислить, а значит, необходимо умение работать с информацией, сопоставлять и анализировать факты, с головой зарываясь в архивы. Космос велик, и если координаты крупных стычек и оборонительных поясов общеизвестны, то определить расположение конкретного корабля или орбитальной крепости – та еще задачка. Подготовительная работа, как правило, занимала вдвое больше времени, чем само путешествие к вычисленному объекту и его грабеж. С одной стороны, с интеллигентными людьми дело иметь проще – вряд ли такой персонаж примется палить из автомата в представителей власти. С другой стороны, сложнее: нельзя просто закидать отсеки корабля гранатами и потом добить уцелевших или тем паче расстрелять корыто из главного калибра фрегата. Черный археолог подлежит задержанию, а не уничтожению. А посему приходится работать специально обученным малым абордажным группам.

Двойка сержанта Иванова сейчас размеренно движется по коридору жилого сектора, занятая привычной работой. Иванов с парализатором контролирует возможные перемещения членов экипажа. Рядовой Лемаев вышибным зарядом проделывает в двери дыру и закидывает в каюту гранату-«глушилку». Немудреный ритуал повторяется энное количество раз, согласно числу «апартаментов». Попавшие в зону действия «глушилок» пассажиры теряют дееспособность примерно на полчаса. Этого времени с избытком хватает, чтобы нацепить на всех попавших под раздачу наручники и дождаться стыковки с фрегатом. Далее в дело вступает призовая команда, волокущая пленников и трофеи на патрульное судно.

Параллельно Николаев и Бергер при помощи спецкомпа взламывают замок люка в защитной переборке, проникают в реакторную и захватывают дежурную вахту мотористов.

Тем временем мы с Черенковым пересекли «предбанник» шлюза и по длинному коридору от кают-компании дошли до ходовой рубки, где и уперлись в броневую плиту. Прислонив к замку спецкомп, я запустил программу взлома. Через пару секунд в утробе люка что-то щелкнуло, и он утонул в переборке. Тут же навстречу нам хлестанули автоматные очереди. Не ожидавшего подобного приема Черенкова отбросило ударами двух пуль в грудь и третьей по шлему, я же оперативно распластался на палубе, укрывшись за комингсом.

– Рик, ты охренел?! Ты чего творишь, скотина?.. – в бешенстве заорал я, лихорадочно нашарив «глушилку». – Порву ведь на британский флаг!!!

В ответ снова расчетливыми короткими очередями захлопал автомат. Ну я вам сейчас покажу, хлопчики… Свернув голову «глушилке», я забросил ребристый цилиндрик в рубку. Дождался яркой вспышки, смягченной поляризованным забралом шлема, и рывком из положения лежа закинул тело в люк. В момент броска баллистический компьютер активировал защитное поле, однако ударов пуль я не ощутил. Плюхнувшись на пузо, тут же откатился прочь с линии огня. За мгновение комп засек три цели, две из которых – в кресле пилота и на командирском месте – классифицировал как неопасные. Они были полностью дезориентированы и с трудом воспринимали происходящее. А вот третий человек в рубке явно крепкий орешек.

Скафандра на нем я не обнаружил, но однозначно была какая-то защита. Он меня видел, и ствол автомата поворачивался в мою сторону, пускай и не слишком уверенно. Не дожидаясь выстрела, я всадил заряд парализатора ему в грудь, однако противник словно и не заметил попадания. Указательный палец на спусковом крючке напрягся, в это мгновение я перекатом ушел вправо, выпустив из рук бесполезный парализатор, и тут же прыгнул. Ударил всем телом, впечатав оппонента в стену. Не дав вражине опомниться, боднул его шлемом в лоб и для верности воткнул колено в солнечное сплетение. Этого оказалось достаточно, и противник бесформенной массой сполз по стенке.

Приблизившись к отоваренному «глушилкой» Рику, я без заморочек вколол ему прямо через одежду стимулятор. Спустя несколько секунд тот перестал трястись, как эпилептик, и с затаенным страхом и одновременно с каким-то облегчением уставился на меня.

– Что тут происходит? – поинтересовался я, пригвоздив археолога к креслу тяжелым взглядом. – Ты совсем страх потерял? Что это за тип с автоматом?

– Эт-то К-к-к-курт С-с-содерберг, – выдал тот, лязгнув зубами от страха. – К-к-к-кличка В-в-в-веревка…

– Успокойся!

– Он… Он мне угрожал, заставил идти в систему эпсилон Индейца. Надеялся найти тут что-то очень ценное. Я не знаю, откуда у него сведения, и не знаю, что он точно хочет найти. Но последнюю неделю он вел себя как сумасшедший – на людей кидался, начал таскаться всюду с автоматом и генератором поля…

Понятно теперь, почему парализатор его не взял, да и «глушилка» тоже. Не понятно только, что его заставило так нервничать. А ну-ка, что это у него из кармана торчит? Карта, всего лишь древняя ключ-карта. Ничего особенного.

Ожил передатчик – сержант Иванов доложил об окончании зачистки жилого сектора. Тут же в разговор вклинился Николаев – у него тоже дела шли нормально. Н-да… Я таким успехом похвастаться не мог.

– Вытяни руки перед собой, – приказал я пленнику и извлек из кармана «разгрузки» полоску одноразовых наручников.

Тот, понятно, возражать не стал и терпеливо перенес экзекуцию. Затем я для надежности нацепил такие же наручники на пилота и бесчувственного отморозка. Ключ-карта перекочевала в мой собственный нагрудный карман. Осмотрев Веревку внимательнее, больше ничего стоящего не обнаружил – обычные мелочи, каких полно в карманах любого космонавта. Его автомат валялся рядом – «Манлихер R-315», гражданская версия под слабенький унитар калибра 5,56 мм, но переделанная под фулл-авто. Что незаконно, кстати. Судя по всему, загадочный Курт Веревка Содерберг пиратом не был. Он скорее походил на мелкого уголовника, умудрившегося где-то натолкнуться на что-то ценное, и этим ценным отчаянно не хотел ни с кем делиться. Вот и нервничал, даже стрелять начал.

В коридоре что-то зашуршало, затем до слуха моего донеслась невнятная ругань – Черенков очнулся. Хоть в него и попали из гражданской игрушки, полновесный удар трех пуль даром не проходит – как минимум обеспечены компрессионные переломы нескольких ребер и сотрясение мозга. Жив остался, и то хлеб. Будь у Веревки что-то типа «вихря» – и кранты, насквозь прошило бы…

Со стороны правого борта послышался скрежет и короткий удар – фрегат «Отважный» пристыковался к плененному «археологу». Кавалерия прибыла.

Глава 1

Система Вольф-1061, планета Бурная,

база космофлота «Северная»

21 февраля 2535 года

Привычно измерив шагами центральный коридор штаба дивизиона, в этот предполуденный час изрядно забитый спешащим по своим надобностям служивым народом, я вошел в ставший уже родным брифинг-зал. Занял крайнее правое кресло в первом ряду, на спинке которого красовалась табличка «кап. – лейт. Тарасов А. А.».

На первый взгляд зал, рассчитанный на пятьдесят мест, был пуст. Однако более пристальное изучение полумрака помещения, предназначенного для предварительного инструктажа абордажных групп, выявило наличие в нем еще четверых незнакомых военных. По извечной войсковой привычке в новом месте они стремились обратиться в невидимок – просто так, осторожности ради и сохранения возможности маневра для. Сам такой же. Это я местный, а потому и завалился так нагло в зал и уселся в именное кресло, никого и ничего не опасаясь. Хотя поводы для раздумий присутствовали. Судите сами: внезапный вызов в середине дня, да еще и без остальной команды, две недели, оставшиеся до отправления в патрульный рейд фрегата «Отважный», к каковому я как офицер Морской пехоты ВКС Федерации был приписан вкупе с вверенным подразделением, плюс полное отсутствие каких-либо слухов среди личного состава. По совокупности признаков можно смело утверждать, что намечается нечто из ряда вон. Впрочем, годы службы давно отучили строить какие-либо предположения. Проще дождаться начальства, уж оно-то, родимое, снимет все вопросы. Или не снимет – это как получится. Зависит от степени секретности задания, настроения старшего по званию, тяжести похмельного синдрома капитана первого ранга Борщевского и множества иных, зачастую неочевидных, факторов.

Автоматическая дверь брифинг-зала скользнула в стену, пропустив в помещение того самого кап-1 Борщевского – командира второго патрульного дивизиона Флота-2, базирующегося на «Северной», – в сопровождении двух офицеров, затянутых в полевую форму управления «Космос» Службы безопасности Федерации. Один из вошедших безопасников пребывал в звании старшего лейтенанта, второй, в годах и с проглядывавшими из-под фуражки залысинами, – аж целого подполковника. С ним я уже был знаком.

Два дня назад капитан первого ранга Борщевский вызвал меня для приватной беседы. Завалившись к нему в кабинет, я застал там сутуловатого подполковника-безопасника и своего непосредственного начальника. Борщевский прервал на полуслове доклад о прибытии, буркнув что-то вроде «пообщайтесь», и из кабинета немедленно удалился. Безопасник окинул меня внимательным колючим взглядом и жестом предложил присаживаться. Я привычно занял гостевое кресло, в котором обычно сидели посетители, конечно, если не получали от Борщевского нагоняй. В этом случае полагалось стоять по стойке «смирно» в самом центре кабинета и пожирать начальство глазами, не опускаясь до оправданий.

– Капитан-лейтенант Тарасов, Александр Александрович?

– Так точно!

– Инспектор управления «Космос» СБФ подполковник Калинин. Мне бы хотелось побеседовать с вами, капитан, в, так сказать, неформальной обстановке… – Безопасник удобней устроился в кресле, уставился в монитор вмонтированной в стол информсистемы. – Вот тут у меня досье на вас. Родился в 2503 году, в двадцать шестом окончил Самарский технический университет, очное отделение факультета «Общее машиностроение». Призван во Флот в звании лейтенанта Технической службы, в двадцать девятом переведен в корпус Морской пехоты, подразделение силовой поддержки патрульного фрегата, с 2531 года командир взвода, с тридцать второго и по сей день – командир штурмового отряда. Все верно?

– Абсолютно. Что бы вы хотели уточнить, товарищ подполковник? – Я пока не смог понять, куда клонит собеседник, а потому решил плыть по течению и тупо отвечать на вопросы.

Кстати, весьма неплохая тактика, когда не знаешь, чего от тебя хотят.

– У вас высшее техническое образование. Окончили очно гражданский вуз. Как же вы во Флот попали? – вздернул бровь подполковник.

– Все просто. Я окончил военную кафедру по специальности «Транспорт, техническое обеспечение и тяжелое вооружение малых штурмовых групп», военно-учетная специальность 02063. Попал под призыв, уклоняться не стал. Было интересно попробовать себя во Флоте.

Ну да, с работой пролетел после выпуска, вот и не стал кочевряжиться. Обычно около двадцати процентов выпускников военных кафедр призывают в ряды, так сказать, вот я и попал под раздачу. Причем весьма удачно. Служба оказалась интересной и где-то даже захватывающей. Потому, отслужив положенный срок техником-оружейником, остался во Флоте, но уже по контракту.

– Срочную проходили в Технической службе?

– Да, техник-лейтенант патрульного фрегата, командир группы технического обеспечения штурмового отряда. Занимался обслуживанием абордажных ботов, тяжелого вооружения и индивидуального снаряжения бойцов.

– Значит, с оружием хорошо знаком, – удовлетворенно хмыкнул безопасник.

– Так точно. А когда контракт заключил, попал в штурмовой отряд, на место командира отделения техподдержки. Тут уже пришлось непосредственно в боевых операциях участвовать, корабли и базы штурмовать. Один раз в переделку угодили, на пиратской базе в системе Росс-128. Есть там планетка, Угрюмая называется. При высадке накосячили, нарвались на сопротивление. Челнок с командиром отряда ракетой разнесли, а взводных в самом начале штурма выбили. Пришлось принять командование. После той заварухи предложили вакантное место командира взвода. Я отказываться не стал. Общая тактическая подготовка была, еще коллеги поднатаскали, в общем, прижился на новой должности. А потом курс переподготовки прошел, подтянулся до необходимого уровня.

– Занятно. – Безопасник кивнул и что-то пролистал на мониторе. – Вот тут написано, что вы дважды проходили курсы повышения квалификации. Можно подробнее?

– Конечно. Через год после назначения отправили меня на стажировку в систему Барнарда, в Центр подготовки десантных войск.

– На Соллерсе? – оторвался подполковник от монитора.

– Так точно. Там крупная база. Прошел курс полевой и общефизической подготовки офицера Десанта. Полгода на шарике парился – стрельбы, марш-броски, высадки-захваты и прочее в том же духе. У нас во Флоте специфика немного другая, но знания и навыки лишними не стали.

– А вторые курсы?

– Это в прошлом году, на Болле, система Росс-614. Тоже шесть месяцев, подготовительный офицерский курс корпуса Егерей. У нас всякие эксцессы случаются, и на планетах в автономных условиях, бывает, действуем. Так что пришлось озаботиться овладением навыками выживания в дикой природе, – улыбнулся я.

Да уж, бывает… Свежи еще воспоминания. Но это совсем другая история, может, и расскажу когда-нибудь.

– Любопытно… – выдал новое слово безопасник. – И как же вас командование за последние три года дважды на такие длительные сроки из действующей части отпускало?

– Понимаете, товарищ подполковник, у нас работа достаточно специфическая. Патрульный дивизион действует в основном против пиратов. Поэтому офицер штурмового отряда, а тем более командир, должен обладать навыками ведения боевых действий как в условиях космических кораблей, так и в условиях наземных баз. Профессиональным военным это все преподается в академии, а у меня базовое образование гражданское техническое. Пришлось наверстывать. А так как в академию я уже ни по возрасту, ни по званию, ни по должности не прохожу, выход один – стажировки в профильных спецзаведениях, которые офицеры проходят. Поэтому мой уровень подготовки в смежных дисциплинах значительно выше, чем у среднестатистического офицера Морской пехоты.

– То есть можно сказать, что вы достаточно универсальный специалист, – заключил безопасник. – А увлекаетесь вы чем, помимо основного рода деятельности?

– Хобби?.. – Я на секунду задумался. – Вообще в жизни своей я занимался много чем, но страсти всего две – боевые искусства и история техники, особенно военной.

– Разрешите полюбопытствовать? – По лицу подполковника невозможно было понять, всерьез он интересуется или так, разговор поддержать.

– Ну, боевыми искусствами я с детства увлекаюсь, насмотрелся старинных азиатских фильмов. Занимался всем понемногу, от бокса до самбо, в соревнованиях участвовал. А в университете серьезно занялся ушу винчун. Да и сейчас помимо обязательных армейских комплексов практикую помаленьку.

– Холодным оружием владеете?

– Ножевой бой в рамках армейской программы. Немного занимался шестом и ножами-бабочками, но чисто любительски, серьезной подготовки не имею.

– А второе хобби? – напомнил безопасник.

– История военной техники? Тоже практически со школьной скамьи увлекся, отец заразил. Он у меня кандидат исторических наук, директор Самарского филиала Оружейной палаты. Занимался изысканиями в области старинного вооружения. Книг по тематике дома полно, вот я и втянулся.

– Что ж, не смею больше задерживать. – Подполковник встал и протянул руку для пожатия. – Было весьма приятно побеседовать.

– Мне тоже, товарищ подполковник…

Все это я вспомнил, застыв по стойке «смирно» и пожирая глазами проходящего к президиуму Калинина. Занятно, как он выражается. Ну что ж, будем посмотреть, чем вторая наша встреча закончится. Прибывшие заняли места за командирским столом, причем лейтенант-безопасник тут же озаботился установкой инфора.

– Здравствуйте, товарищи офицеры! – поприветствовал Борщевский присутствующих, то есть нас.

– Здражлатащплкник!!! – отозвались мы в пять луженых глоток.

– Вольно, садитесь! – Командир дивизиона дождался, когда прекратится шум в зале, и продолжил: – Товарищи офицеры! Не буду долго вас терзать неведением, сразу приступим к делу. Для начала познакомимся. Капитан-лейтенант Тарасов!

– Я!

– Командир штурмового отряда фрегата «Отважный», прошу любить и жаловать, – ухмыльнулся мой начальник. – Присаживайтесь, капитан. Капитан Гречко!

– Я! – поднялся сидевший ближе всех русоволосый крепыш.

Возрастом уже далеко за тридцать, роста чуть ниже среднего, широкоплечий. Стальной взгляд вкупе с тяжелой челюстью. Серьезный дядечка. Чувствовалась в нем стать опасного зверя вроде медведя.

– Третий полк Пятой гвардейской дивизии Десанта, командир роты разведки. Присаживайтесь. Старший лейтенант Матвеев!

– Я!

– Командир взвода артиллерийской разведки Второй отдельной самоходно-артиллерийской бригады, Пятая гвардейская дивизия.

Поднявшийся с кресла в дальнем углу брифинг-зала офицер был почти полной противоположностью капитана Гречко. Такой же невысокий, но сухой и жилистый, он скорее походил на подростка, чем на побитого жизнью мужика. Да и молод был – лет двадцать пять на вид, не больше. Если от капитана веяло некой кряжистостью и крестьянской основательностью, то Матвеев подвижен как ртуть и невероятно ловок, если судить по плавности и грации движений. Этакий дикий кот на охоте. Оно и понятно: артиллерийская разведка совсем не то, что разведка войсковая, – мотаться ребятам приходится столько и по таким местам, что поневоле высохнешь.