bannerbanner
Как завоевать шейха
Как завоевать шейха

Полная версия

Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
2 из 4

Решив, что надо подумать, Малик жестом предложил ей приступить к еде. Блюда, поставленные перед ними, были простыми и традиционными для этой страны. Такую пищу Малик ел всю жизнь. Лепешки пекли во всех домах Гурии, и самые разные соусы, в которые их можно обмакнуть, стояли на всех столах. Малик любил блюда своей страны, и ему понравилось, что гувернантка его детей, обмакнув кусочек лепешки в хумус и положив ее в рот, зажмурилась от удовольствия. Неожиданно он понял, что непозволительно долго таращится на губы мисс Тэлбот, и поспешно отвел глаза. Глядя, как она ест, он чувствовал плотское наслаждение, особенно когда она облизнула палец, на который попало немного сладкого соуса.

Малик разозлился на самого себя. Он – взрослый мужчина, правитель Гурии, и его не должны отвлекать от дел чувственные губы молодой женщины. Пусть он мужчина из плоти и крови, однако его разум должен быть выше таких житейских моментов, как желание.

– Думаю, вам будет нелегко справиться с Амирой, – предупредил он.

По правде говоря, «нелегко» – это еще мягко сказано. Малик понимал, что детям тяжело расти без матери, но его дочери было хуже всех. После смерти матери все его дети изменились. Аахил стал серьезнее. Он целиком отдался роли наследного принца Гурии, желая узнать абсолютно все о королевстве, которым ему в будущем предстояло править. Маленький Хаким стал тише и спокойнее. Куда делся малыш, любивший носиться по двору, играя то в ассасинов, то в джиннов… С этими переменами Малик мог справиться. Он знал, чего ожидать от мальчиков, потерявших мать. Но с Амирой все было иначе.

После смерти матери Амира стала угрюмой и замкнутой. Она отказывалась говорить, произносила только односложные слова, и Малик уже много месяцев не видел на ее лице улыбки. Ей было только шесть лет, но, глядя на нее, Малик видел взрослую девушку, испытавшую на своем жизненном пути много горя.

Он покосился на мисс Тэлбот. Гувернантка улыбалась. Она улыбалась чаще, чем все его придворные, вместе взятые. Быть может, ей удастся вернуть улыбку на прелестное личико его маленькой дочери?

– Тем больше причин позволить ей наслаждаться жизнью.

Малик вздохнул. Он, конечно же, хотел для своих детей самого лучшего. Но просто он не всегда знал, что это. Его собственный отец многими считался либералом. Он отправил Малика учиться в Европу, настоял, чтобы сын познакомился с другими культурами, с разными людьми. Но вместе с тем он был строг. Малик не помнил, чтобы отец когда-нибудь обнимал его. Самым явным знаком приязни со стороны отца было энергичное рукопожатие. И ничего. Он вырос нормальным человеком, стал шейхом.

– Однажды Амира выйдет замуж за юношу из хорошей семьи, – сказал Малик.

Пусть его дочери всего шесть лет, но от отца он узнал, что о будущем надо думать заранее.

– Однажды… – Мисс Тэлбот махнула рукой. – Это будет еще очень нескоро.

– Не так уж долго осталось ждать.

Он женился на Алие, когда той было двадцать. И теперь у него было крайне неприятное чувство, что время пролетит незаметно и неожиданно окажется, что его малышке уже тоже двадцать.

Малик дождался, когда сменят тарелки и принесут главное блюдо. Он с чувством, близким к умилению, наблюдал, как гувернантка его детей с наслаждением вдохнула экзотический аромат.

Как правило, гости Гурии с недоверием, даже отвращением относились к местному обычаю есть почти все блюда руками. Мисс Тэлбот только понаблюдала за тем, как он берет кусочек ароматного жаркого лепешкой, и сделала то же самое.

– Вы должны будете обучить их арифметике, географии, языкам и мировой истории. Я приглашу местного учителя, который научит их истории Гурии. – Малик с любопытством взглянул на гувернантку, предполагая, что она начнет спорить, ведь ей не понравилось абсолютно все, что он говорил этим вечером.

– Замечательный план, – сказала она. – Разумеется, я не могу знать всех сложностей истории такой страны, как Гурия. – Помолчав, она добавила: – Еще я буду учить их музыке, естественной истории и стимулировать их физическую активность.

Малик положил на тарелку кусочек лепешки, которую только что разломал, и медленно выдохнул. Эта возмутительная женщина способна вывести из себя святого! Он уже забыл, что это такое, когда ему возражают, когда кто-то спокойно хлопает тебя по руке и тихо сообщает, что не намерен подчиняться.

– Вы будете учить их арифметике, географии, языкам и мировой истории, – повторил он, стараясь, чтобы его голос звучал ровно.

– Конечно, – с готовностью согласилась она. – Эти предметы очень важны. Особенно иностранные языки.

Малик ждал. Он знал, что последует дополнение.

– Но детям необходимо всестороннее развитие. Они не могут проводить целый день в классной комнате, зубря одно и то же.

Шейх нахмурился. Именно это он и планировал. Она – гувернантка, нанятая, чтобы обучать его детей. Если она не намерена заниматься этим в классе, тогда где?

– Мисс Тэлбот, – проговорил он тоном, услышав который многие его советники втягивали голову в плечи и спешили ретироваться. – Я нанял вас, чтобы учить детей предметам, которые считаю для них необходимыми.

– Разумеется, я буду это делать! – заверила она. – Но когда мы покончим с арифметикой, языками и мировой историей, то можем расширить свой кругозор.

Как можно покончить с мировой историей? И языками?

Она подалась вперед, и Малик сразу отвлекся, заметив соблазнительную округлость грудей. Он поспешно отвел взгляд. Подумать только, он распинается о том, как должны вести себя его дети, а сам не в силах контролировать себя.

– Почему бы вам не позволить мне поступать, как я считаю нужным, в течение нескольких недель? Если вам не понравится, как обстоят дела у детей, вы сможете отослать меня домой.

Малик открыл рот, чтобы ответить, и тут же закрыл его. Она его перехитрила. Он, опытный переговорщик, которому всегда удавалось уладить разногласия с соседними странами или воинственными племенами, не устоял перед юной гувернанткой. Он не смог найти аргументы против. Если ему что-то не понравится, он действительно сможет отослать ее домой и нанять кого-нибудь другого, более подходящего.

Он снова посмотрел на девушку. Если ему придется искать новую гувернантку, надо будет заранее позаботиться, чтобы она не стала для него отвлекающим фактором.

Глава 3

– Пока все, – объявила Рэчел.

На нее с удивлением уставились три пары темных глаз. Было только одиннадцать часов, и у них оставался еще целый час до перерыва на обед.

– Думаю, нам пора сменить обстановку.

Дети не двинулись с места. Рэчел встала и собрала некоторые вещи со своего стола. Ей был необходим глоток свежего воздуха. И еще ей очень хотелось подставить лицо солнышку. Дворец был великолепен – с этим не стал бы спорить ни один разумный человек. Прохладные свежевыбеленные комнаты, сказочные мозаики, журчащие фонтаны. Но классная комната располагалась вроде бы в другом мире. Она была совершенно простая и очень скучная. Рэчел решила, что, вероятнее всего, шейх намеренно сделал классную комнату такой. В результате по прошествии двух часов уроков Рэчел умирала от желания из нее выбраться.

– Собирайтесь, дети. Мы продолжим занятия во дворе.

Некоторое время дети не двигались. Но, распахнув дверь и выйдя на солнечный свет, она услышала за спиной звук отодвигаемых стульев.

Рэчел направилась к тенистому участку под деревом, села и расправила юбки. Дети, переминаясь с ноги на ногу, стояли рядом, глядя на нее сверху вниз.

– А теперь, чтобы завершить утренние занятия, поработаем над развитием вашего воображения.

Рэчел очень быстро обнаружила, что труднее всего работать одновременно с тремя детьми разного возраста и способностей. Аахил был самым старшим и уверенным, когда дело доходило до ответа на ее вопросы. Малыш Хаким был еще слишком маленьким, но Рэчел видела, что этот застенчивый ребенок наделен быстрым и острым умом. Амира наотрез отказывалась отвечать на ее вопросы и только шаркала ногами по полу, стараясь производить как можно больше шума, когда Рэчел говорила.

– Мы будем рассказывать историю, – объяснила Рэчел. – Я начну, опишу обстановку и одного или двух главных героев. А потом каждый из вас по очереди будет эту историю дополнять.

В эту игру Рэчел играла много раз со своими школьными друзьями холодными и промозглыми зимними вечерами. Рэчел представила себя в школе мадам Дюбуа, и ей захотелось домой. Интересно, как Джоанна справляется в Хертфордшире? Из всех своих подруг Рэчел больше всего тревожилась о тихой доброй Джоанне. Ее нашли на ступеньках школы совсем маленькой. У нее никогда не было семьи, она не знала родителей. Подруга Рэчел искренне радовалась перспективе войти в семью, в которой ей предстояло работать. А Рэчел только надеялась, что к ней будут добры и не станут относиться как к служанке. В душе Джоанны было очень много тепла, которое она хотела отдать…

Рэчел взяла себя в руки и вернулась к реальности раньше, чем Аахил стал выговаривать, что это не урок. Да и Амира могла начать выкидывать фокусы. Вздохнув, Рэчел заговорила:

– Когда-то давным-давно жила-была старая женщина. Она обитала в маленьком домике, стоявшем в лесу. – Повернувшись к Хакиму, Рэчел улыбнулась. – Продолжай, Хаким. Ты можешь добавить все, что хочешь, – ободряюще сказала она.

Хаким минуту или две молчал, после чего выпалил:

– У нее был домашний питомец.

– Какой питомец? – уточнила Рэчел.

– Дракон.

Амира громко фыркнула. Рэчел ее проигнорировала.

– Очень хорошо, Хаким. Итак, когда-то давным-давно жила-была старая женщина. Она обитала в маленьком домике, стоявшем в лесу. У нее был домашний питомец – дракон.

Рэчел пришла в восторг, заметив, что Хаким одарил ее несмелой улыбкой. Надо будет запомнить, что ему нравятся драконы, и постараться поговорить о них на одном из уроков.

– Амира, твоя очередь.

Рэчел заметила, что губы девочки дрогнули, но она не произнесла ни звука. Прошло несколько секунд, на лице принцессы заиграла торжествующая улыбка, и она выпалила:

– Старая женщина любила есть детей на завтрак. Ее звали мисс Тэлбот.

Амира с вызовом уставилась на Рэчел, скрестив руки на груди. Рэчел не отвела глаз. Она уже слышала от слуг, как Амира вела себя с предыдущими учителями. Девочка отличалась грубостью, дерзостью, а иногда и откровенной злобой. Однако, несмотря на все ее выходки, Рэчел ни на минуту не забывала, что это всего лишь маленький ребенок, девочка, которая сильно тоскует по матери.

Рэчел провела годы в пансионе вместе с другими девочками и научилась справляться с тяжелыми характерами. Пусть Амира – маленькая разбойница, но с Рэчел она тягаться не сможет.

Не меняя тона, Рэчел повторила историю:

– Итак, когда-то давным-давно жила-была старая женщина. Она обитала в маленьком домике, стоявшем в лесу. У нее был домашний питомец – дракон. Старая женщина любила есть детей на завтрак. Ее звали мисс Тэлбот. – Она повернулась к Аахилу и предложила ему продолжить рассказ. Краем глаза она заметила, как обиженно вытянулось лицо девочки.

Аахил какое-то время молча наблюдал за поединком между сестрой и ее гувернанткой, потом сообразил, чего добивается Рэчел, и заговорил:

– Однажды по лесу ехал храбрый принц. Он остановился у двери домика старой женщины.

Рэчел повернулась к Хакиму.

– Он увидел дракона.

Она улыбнулась, и взглядом предложила Амире говорить.

– Он убил мисс Тэлбот острым мечом. Конец истории, – сказала Амира.

Рэчел хлопнула в ладоши.

– Чудесная история. В ней есть злодейка, храбрый принц, счастливый конец и, конечно, дракон. Что еще нужно для хорошей истории?

– Вы слышали, что я сказала? – выкрикнула Амира, не в силах больше сдерживаться.

– Да, Амира, слышала.

Девочка явно собиралась сказать что-то еще, но в этот момент на них упала тень. Рэчел подняла глаза и увидела подошедшего шейха. Она вздрогнула, сразу заверив себя, что это от неожиданности и дело вовсе не в его завораживающих темных глазах.

– Как идут занятия, дети?

– Мы придумывали историю, – первым ответил Хаким.

Его личико светилось от удовольствия. Рэчел заметила, что шейх удивился, когда его младший сын без подсказок ответил на вопрос отца, и ощутила гордость. Еще несколько дней – и робость Хакима останется в прошлом.

– В ней был дракон.

Шейх нахмурился. За две недели, прошедшие после приезда Рэчел, она его почти не видела. Если не считать фантастического совместного ужина на крыше дворца в день ее приезда, он не уделял ей внимания, постоянно занимаясь государственными делами. Иногда она видела издалека, как он беседует с советниками или Вахидом, но к ней он не подходил.

Не то чтобы она ожидала от него особого внимания, но поскольку она целый день проводила с его детьми, то была уверена, что он и детям внимания не уделял. Рэчел не понаслышке знала, к чему может привести безразличие родителей к своему ребенку. Ее родители всегда были к ней добры, они никогда не били ее и даже не ругали. Она всегда была хорошо одета, сыта и получила достойное образование. Но она всегда была лишена их внимания. Они больше интересовались друг другом, чем ею. Иногда они даже не замечали, когда она входила в комнату. Ребенком она жаждала их внимания, их одобрения. А когда они бросали только мимолетный взгляд на картинку, которую она несколько дней рисовала, или безразлично улыбались, когда гувернантка приводила ее к ним в воскресенье, Рэчел казалось, что лучше бы они ее ударили.

Она не допустит, чтобы подобное произошло с этими детьми. Она понимала, что шейх их любит – это было видно по его глазам, но он не знал, как с ними себя вести. Из него воспитывали главу государства, а не отца трех малышей, потерявших мать.

– Дракон, – повторил шейх.

Хаким кивнул.

– Домашний питомец – дракон. Я не уверен…

– Разве у Хакима не чудесное воображение? – перебила Рэчел.

Шейх кивнул и улыбнулся сыну.

– Действительно чудесное. – Он взъерошил шевелюру сына.

– Там еще была мисс Тэлбот, – сообщила Амира, став между Рэчел и шейхом. – Она была злодейкой. А я придумала, что ее закололи острым мечом.

Рэчел понимала, что девочке необходимо внимание отца, и понадеялась, что шейх проигнорирует выпад дочери. Тогда Амира поймет, что таким поведением ничего не добьешься. Только получилось иначе.

– Амира, – резко сказал он. – Извинись немедленно.

Девочка скрестила руки на груди и исподлобья уставилась на отца. В ее глазах был вызов.

– Нет.

– Я сказал, извинись перед мисс Тэлбот.

Рэчел на мгновение закрыла глаза и приготовилась к катастрофе, которая вот-вот разразится.

– Амира, ты извинишься. Ты сделаешь, как я скажу. Немедленно извинись перед мисс Тэлбот.

Амира несколько секунд смотрела на отца. Ее глаза пылали злостью.

– Никогда.

– Отправляйся в свою комнату. Ты не выйдешь из нее, пока не извинишься.

– Прекрасно. Значит, я больше никогда не увижу ее рожу.

Амира вышла из комнаты, даже не взглянув на своего отца или Рэчел. Войдя в дом, она с грохотом захлопнула за собой дверь.

Шейх выглядел растерянным, даже каким-то побитым, но Рэчел не было его жалко. Сам виноват.

– Мы могли бы поговорить, ваше величество? – вежливо спросила она.

– Я должен вернуться к работе.

– Это срочно. Мальчики, почему бы вам не умыться к обеду?

Когда Хаким и Аахил ушли, шейх вроде бы тоже собрался удалиться, но Рэчел поймала его за руку и потянула за собой в маленькую нишу, спрятанную в стене.

Он был так удивлен ее дерзостью, что какое-то время шел за ней без возражений. Рэчел видела, когда он овладел собой, но ей было наплевать на его злость. Он не должен был так обострять ситуацию.

– Так нельзя было себя вести, – прошипела она.

Шейх слегка отпрянул, и она подумала, что его, скорее всего, давно никто не критиковал… если вообще когда-нибудь критиковал.

– Амире нужна дисциплина.

– Она должна понять, что такое поведение на нас не производит впечатления.

– Она должна знать, что нельзя грубить.

– Да поймите же вы, она проверяет пределы, хочет узнать, чего можно добиться.

– И вы позволите ей остаться безнаказанной?

Они разговаривали шепотом, но оба испытывали сильный гнев. Шейх гордо выпрямился, и Рэчел внезапно пожалела, что сама завлекала мужчину в такое тесное, замкнутое пространство. Их тела разделяло только несколько дюймов, и она при желании могла легко коснуться его щеки.

Рэчел посетило некое… предчувствие. Она сердилась на шейха, но одновременно в ее душе пробудилось что-то еще. Она видела страсть в его глазах, когда он говорил о детях, страсть, которая была ничуть не меньше ее собственной. И ее неудержимо тянуло к нему.

Она постаралась отбросить неподобающие мысли и сосредоточиться на текущей проблеме.

– Амира отчаянно нуждается во внимании, – сказала она, изо всех сил стараясь говорить спокойно. – Она должна осознать, что грубость и истерики не дадут ей того, что она хочет, а хорошее поведение даст.

Шейх собрался сказать что-то еще, но, обдумав слова Рэчел, промолчал.

– Значит, вы намереваетесь игнорировать ее грубость? – через некоторое время спросил он.

Рэчел кивнула.

– И еще я буду хвалить ее, когда она сделает что-нибудь хорошее.

– Таким образом, она со временем перестанет грубить?

Рэчел наблюдала, как на его лице сменяют друг друга эмоции. Сначала печаль, потом беспомощность и, наконец, одобрение. Она снова почувствовала сильное желание прикоснуться, на этот раз чтобы утешить. Но она подавила это желание. Он может выглядеть как обычный человек, но при этом остается персоной королевской крови, и ей не следует об этом забывать. Он – правитель страны и находится настолько выше на социальной лестнице, что она даже не должна обращаться к нему напрямую.

В этот момент шейх снова удивил ее, взяв за руку. В какой-то момент Рэчел показалось, что в его глазах мелькнуло желание, но он справился с собой, отпустил ее руку и снова надел маску невозмутимости.

– Приношу свои извинения за вмешательство, – сказал он. – В будущем я постараюсь оставлять решения, касающиеся дисциплины, на ваше усмотрение.

Рэчел почувствовала, что мыслями он уже далеко, и поняла: если она не будет соблюдать осторожность, он может решить, что лучше полностью дистанцироваться от детей. И она поспешно заговорила:

– Сегодня во второй половине дня я планировала повести детей в кухню и захватить ее на несколько часов. Уверена, они будут счастливы, если вы найдете время к нам присоединиться.

Она видела, что шейх заколебался, но в конце концов он кивнул.

– Я посмотрю, смогу ли выкроить время.

Он ушел, а Рэчел бессильно привалилась к стене. Она пригласила его ради детей, но не могла отрицать, что, когда он согласился, сама испытала приятное возбуждение.

Глава 4

Малик поднял руку, призывая к молчанию, и голоса моментально стихли. У него отчаянно разболелась голова, и сложилось впечатление, что он не выходил из зала заседаний уже несколько недель. Будучи шейхом, он был обязан председательствовать на всех земельных слушаниях и разбирать межплеменные конфликты. Королевство было небольшим, но племена по большей части вели кочевой образ жизни и имели зачастую диаметрально противоположные взгляды на вопросы собственности. Поэтому такие слушания, как правило, бывали затяжными и трудными.

Глава племени банджери открыл рот, чтобы снова заговорить, но суровый взгляд шейха заставил его умолкнуть. Он уже услышал достаточно. Продолжался вековой спор о том, что земля принадлежит природе, и потому племя может кочевать повсюду, ставить палатки и брать все, что захочется.

– Талид, – сказал Малик, обращаясь к главе племени банджери. – Ты прав, наша земля – дар природы. Мы должны заботиться о ней и всегда отдавать то, что взяли. Иначе мы останемся ни с чем.

Он обратился к другой стороне – землевладельцу, которому не нравилось, что его коз съедает племя банджери. И это было вполне понятно.

– Я также согласен и с тобой, Юсуф, – примирительно сказал Малик. – Ты много работал и считаешь несправедливым, когда твою землю используют, а твой скот отбирают.

– Это не его скот, – вскинулся Талид.

Малик нахмурился, и кочевник сразу замолчал.

– Вот как мы решим. Юсуф, ты позволишь племени банджери ставить палатки на твоей земле, но только в тех местах, которые не используются для земледелия или выпаса скота. Талид, ты не разрешишь своим людям брать то, что принадлежит Юсуфу. В нашей стране осталось еще много территории и диких животных, которые принадлежат народу Гурии в целом, и нет никакой необходимости разрушать налаженное хозяйство.

Оба спорщика вознамерились продолжить дискуссию, но Малик жестом велел им уйти. День и без того затянулся.

Оставшись в одиночестве, Малик потянулся и посмотрел в окно. Он слышал довольные смешки, доносившиеся из кухни, куда мисс Тэлбот повела его детей. Он не забыл о ее приглашении и уже собрался встать и идти к ней и детям, но заколебался.

Новая гувернантка его детей – дерзкая девчонка. Она умна, остра на язык и слишком привлекательна, чтобы Малик чувствовал себя спокойно. Когда она завела его в нишу, чтобы обсудить поведение Амиры, гувернантка была так рассержена, что разве что не плевалась огнем. Он тоже был раздражен, однако не мог не восхититься уверенностью, с которой она держалась. Многие люди, беседуя с ним, не смели взглянуть ему в лицо, и только мисс Тэлбот без стеснения смотрела прямо в глаза, причем настолько сурово, что становилось ясно: он выслушает ее со всем вниманием. Иначе нельзя.

Она была права относительно Амиры. Он совершил ошибку – вмешался и ухудшил ситуацию. Не надо было обращать внимание на ее плохое поведение. Малик не привык признаваться в своих ошибках. Пожалуй, он этого вообще никогда не делал. Однако он видел, что методы мисс Тэлбот работают. Во всяком случае, ей удалось понять Амиру лучше, чем всем предыдущим воспитателям.

Малик снова собрался встать, но помедлил. Он, разумеется, не одобрял, что гувернантка проводит с детьми слишком много времени вне классной комнаты. Хотя… Нельзя было не отметить, что Хаким становится увереннее, а Аахил – не таким серьезным. Проблема не в месте проведения урока, а в самой мисс Тэлбот.

Когда они стояли во дворе, она была так близко, что он легко мог ее коснуться, обнять, привлечь к себе, почувствовать, каковы на вкус ее губы, которые так часто улыбались. Это было мимолетное желание, но оно длилось достаточно долго, чтобы Малик осознал его неразумность.

Он уже много лет не испытывал такого сильного желания. Когда его женой была Алия, он, разумеется, посещал ее спальню, но для них обоих это было выполнением долга. Они были обязаны дать стране наследников. Острого физического желания в их браке не было. До Алии, когда Малик учился в Европе, у него было несколько женщин. Только огня и страсти в их отношениях тоже не было. А после смерти Алии Малик чувствовал оцепенение – не от горя, жена всегда была далека от него, и ее смерть была все равно что смерть незнакомки, а из-за чувства вины. Он мог спасти ее, если бы проявил больше внимания. Стоя в алькове рядом с мисс Тэлбот, Малик внезапно почувствовал, что пробудился от долгого сна.

Сказав себе, что это нетипичное событие, своего рода аномалия, Малик встал. Ему не помешает маленькая слабость. Он будет и дальше восхищаться талантами мисс Тэлбот как учительницы и воспитательницы, ее стремлением сделать его детей счастливыми, но он не станет ее желать. Это вопрос самоконтроля.

Он быстро пересек двор и вошел в кухню. Там царил хаос. Малик попятился, решив, что лучше всего незаметно уйти, но тут его заметил Хаким и несмело улыбнулся. Малик собрался с духом и переступил порог.

– Ваше величество, – улыбнулась мисс Тэлбот, заметив его. – Я очень рада, что вы нашли время к нам присоединиться.

Его сыновья увлеченно возились с какой-то липкой массой на столе.

– Мы готовим печенье, – сообщил Аахил.

Малик на некоторое время лишился дара речи.

Он давно привык, что его старший сын ведет себя как взрослый мужчина, и позабыл, что он еще мальчик. Сейчас Аахил, перепачканный мукой, с кусочком теста, прилипшим к подбородку, выглядел ребенком.

– Печенье?

– Сегодня мы с детьми печем английское печенье, а на следующей неделе, если ваш повар любезно позволит нам снова оккупировать кухню, мы приготовим что-нибудь гурийское.

Малик, прислонившись к стене, наблюдал, как мисс Тэлбот учит его сыновей раскатывать тесто и разрезать его формочкой.

– Когда я училась в школе в Англии, наша кухарка разрешала мне готовить что-нибудь свое. – Мисс Тэлбот оживленно болтала с детьми, не прерывая работы. Сцена была удивительно домашней: два мальчика, с ног до головы покрытые мукой, раскатывают тесто под присмотром мисс Тэлбот.

– Где Амира? – спросил Малик.

На страницу:
2 из 4