Волшебство лета. Четыре солнечные истории о любви

Все события дня слились в бесконечный поток мыслей. А главный вопрос вертелся и вертелся, заглушая все прочие: зачем нужны эти гонки? Что, и, главное, кому ребята хотят доказать?

Если бы я только могла сделать так, чтобы соревнования не состоялись! И ведь должен же быть какой-то выход! Но вот какой?..

Я и так сделала больше, чем должна была – предложила парню поцеловаться! Сам по себе этот поступок был ниже моего достоинства, но ещё более унизительным стал тот факт, что Рома сказал мне «нет». Пусть не совсем так, но фраза: «Не такой ценой, извини» – по сути, значила то же.

Когда мне наконец удалось уснуть, было уже давно за полночь. И всё равно мой мозг продолжал работать, даже во сне. Мне снилось море: бескрайнее, шумное. Над ним нависли безнадёжные, устрашающе-синие тучи, которые вот-вот грозили обрушиться вниз дождём. И посреди всего этого был лишь один каменный утёс, на котором я стояла и знала, что нужно выбраться, но не могла. Кругом зловеще шумела вода. И вдруг прямо передо мной расстилается мост – крепкий, такому можно доверить свою жизнь. А на другом его конце стоит Рома! Вот только от края моста меня отделяет несколько метров, и до него никак не допрыгнуть.

– Помоги! – кричу я что есть сил, но слышу лишь срывающийся с губ стон. – Помоги!

Безрезультатно. Рома не слышит, и я понимаю, что шансов спастись у меня больше нет. Или я прыгаю на этот мост, или…

Проснувшись в холодном поту, я с шумом вдохнула воздух. Как хорошо, что это сон. Жаль только, что я не досмотрела его до конца и уже не узнаю, чем же всё кончилось.

Часы на стене показывали четверть девятого. Спать уже не хотелось. Я понимала, что даром трачу время, которого и так почти не осталось. Но как разрушить возникший между мной и Ромой мост непонимания?

И вдруг меня осенило. Так вот что значил тот сон! Вот почему Рома не слышал меня. Мост непонимания…

Ну почему в снах всегда констатируется факт и никогда не указывается, как можно исправить эту данность? Всё верно: и тучи, и бушующее море, и этот мост, допрыгнуть до которого просто невозможно – так и есть, это про гонки. Вот если бы ещё знать, что делать…

После обеда я вышла на улицу с твёрдым намерением найти парня и ещё раз попытаться объяснить ему, что за угрозу таит их безумная идея. Но по дороге, хорошенько всё взвесив, решила, что, если уж ему так хочется рисковать своим здоровьем и, может быть, даже жизнью – пожалуйста! Пусть катается, пусть гоняет на своём идиотском мопеде, и вообще, делает что хочет. Я развернулась было, чтобы идти домой и перестать унижаться, как вдруг увидела Рому.

Я как раз находилась недалеко от его дома и заметила, что он идёт мне навстречу и с кем-то отчаянно спорит. К сожалению, лицо его я не успела увидеть, так как поскорее метнулась вбок и спряталась за деревом.

Судя по приближающимся звукам голосов, эти двое приближались ко мне.

Но вдруг что-то случилось.

Я услышала Ромин крик:

– Сам разберусь! – и осторожно выглянула из-за дерева.

Рома быстрым шагом шёл в мою сторону, ещё не замечая меня. Один.

И я вышла из своего укрытия.

Парень заметил меня, застывшую в нерешительности, и подошёл ближе. Его лицо не выражало ничего доброго, но я наивно полагала, что это из-за спора, невольной свидетельницей которого только что стала.

– Довольна собой? – Без всякой вступительной речи начал парень, остановившись в полуметре и метнув в меня недобрый взгляд. – Я думал, тебе можно доверять.

– Ром, что случилось? – непонимающе произнесла я, машинально сцепив руки на груди и впившись ногтями в кожу.

Когда мне было не по себе – волнительно, страшно или неуютно, я частенько так делала: это происходило машинально и помогало немного абстрагироваться от нехорошей ситуации.

– Ты, – он грубо ткнул пальцем в мою сторону и чуть поморщился, будто ему было противно даже смотреть на меня. – Ты рассказала моим родителям про гонки, и они отобрали у меня мопед. А ещё растрезвонили эту новость всем родителям. Ты ведь этого добивалась? Гонок не будет! И кем мы теперь будем? Трусами? Лохами? О чём ты вообще думала?!

– Но это не я, – попыталась было возразить я, но он не дослушал, резко развернулся и быстрым шагом пошёл прочь, в сторону школы.

Бежать за ним я не стала. Мне необходимо было самой во всём разобраться.

Как же так? Гонок не будет – это хорошо. Это именно то, чего я желала. Вот только донесла на Рому не я.

Я медленно брела домой, высчитывая в уме все плюсы и минусы сложившейся ситуации. Всё сложилось само собой. Может быть, родители как-то сами об этом догадались. Или услышали от кого-то. Наверное, Рома как раз спорил со своим отцом, когда я шла им навстречу.

Так или иначе, вывод один: гонок не будет.

Но теперь на пути встала новая проблема: ведь Рома во всём обвиняет меня! Это ведь я активно высказывалась против проведения данного мероприятия. Это мне первой и, кажется, единственной из всех идея проведения соревнований с ребятами из Ивановска показалась абсурдной и очень опасной. Но я не собиралась впутывать в это взрослых! Я хотела достичь результата другим путём – уговорить, убедить, и при этом остаться другом.

И что мы имеем в итоге? Мопеды ребятам рано или поздно вернут, и гонки всё равно состоятся. Разве что о тайности этого мероприятия парни позаботятся куда лучше. А я навсегда останусь предателем. Человеком, которому нельзя доверять. Разве так справедливо?

Я чувствовала себя одновременно и победителем, и побеждённой. Странное ощущение.

Уже у самого дома мне снова вспомнился сон и «мост непонимания». Неужели я ошиблась, и по-настоящему он возник только теперь?

Глава 6

У меня всё хорошо. Я греюсь на солнышке, наслаждаясь жизнью, любуюсь искрящейся в росе зеленью, читаю, гуляю, общаюсь. Всё просто прекрасно!

– Вика, протри пыль! Ты меня слышишь?

Я переместилась к полкам с книгами, нитками и спицами для вязанья, и начала елозить тряпкой, думая о другом.

Всё хорошо. В выходной я поеду в город – мы с мамой и Ксюшей пойдём в кино, а потом – в кафе. И я смогу взять новую порцию книг о любви.

– Ну и долго ты будешь тереть эти три полки? Бабушка уже в огороде ждёт, пошевеливайся!

– Сама пошевеливайся, – огрызнулась я в ответ на Ксюшины претензии.

Удивительно, какой кайф она получает, доставая меня по поводу и без.

Господи, кого я обманываю? На самом деле всё ужасно! Хуже, чем можно было бы предположить.

Вчера я устроила себе «день без Ромы»: без прогулки около школы, без мысленных разговор с ним. Я вообще запретила себе о нём думать. С трудом, но продержалась. Одни только сутки.

Мне так хотелось поделиться с кем-нибудь своим горем. Хотелось, чтобы меня выслушали, чтобы дали совет – но не нотацию. Только кому я могла рассказать обо всём? Ксюше? У нас с ней разные взгляды на жизнь. Я знаю наперёд, что она скажет: «Иди и объясни ему всё как было. И вообще, почему ты против гонок? По-моему, это классно!» А я не могу объяснить. Ни себе, ни ему. Никому.

Я прошла в свою комнату, достала с полки третий том «Войны и мира», прочитать который так и не осилила, и раскрыла на сотой странице. Там находилась фотография Ромы. Одна-единственная, которая чудом попала в мои руки два года назад. Ксюша делала фотки всей их компании, вроде на память, а сама, будучи увлечена Ромой, незаметно нащёлкала и его. Потом проявила и хранила в своём альбоме. Одну из фотографий я незаметно вытащила, заполнив пустоту в альбоме чем-то другим, и хранила вот здесь – в этой книжке. Кажется, Ксюша до сих пор не заметила пропажи.

Я смотрела на его сияющее лицо, где он улыбался, глядя куда-то в сторону. Неужели я больше не увижу его улыбку, обращённую ко мне?

– Ви-и-ик… – донёсся голос из-за моей спины, прямо над ухом.

Я яростно захлопнула книгу, но было поздно.

– «Войной и миром», значит, увлекаешься? – хитро произнесла сестра, не сводя с меня глаз.

– Да, увлекаюсь. И когда ты уже научишься стучать в дверь перед тем, как ворваться в чужую комнату?

– И много прочитала? – игнорируя мой вопрос, продолжала гнуть своё Ксюша. – Я смотрю, у тебя оригинальная закладка.

– Не твоё дело, – отрезала я.

– Ну и ладно, – как-то уж слишком легко сдалась она. – Нравится тебе грустить – и пожалуйста! А я тебе предложить кое-что хотела. Одно интереснейшее мероприятие.

– Да ну? Прополоть вместо тебя огород?

– Фу, какая ты злюка. Ну и ладно, не больно-то и хотелось… – разворачиваясь на девяносто градусов и направляясь к двери, пожала плечами сестра.

Я хотела было остановить её, но передумала.

Перепрятав фотографию в другой том, уселась в кресло и загрустила. Сидеть дома и смотреть на моросящий за окном дождь – мучительно скучно. Может быть, зря я так, и стоило выслушать Ксюшу?

– Ну что там ты хотела мне предложить? – появляясь в дверях её комнаты, безразличным тоном произнесла я.

Сестра играла в какую-то примитивную игрушку на телефоне и, услышав мой голос, даже не подняла головы.

– А-а, явилась. Даже быстрей, чем я думала.

– Ты скажешь или нет? – начала терять терпение я.

– Скажу, так и быть. Как насчёт вечеринки в клубе? В эту субботу?

Я разочарованно пшикнула и качнула головой:

– А я-то думала…

– Ну, понятное дело. И кого я зову?

– Ксюш, да подумай сама, что там делать? Эти обшарпанные стены наводят на мысль, что стоять этому зданию осталось недолго. Да и музыка там, скорее всего, будет отстойная. И вообще, кто туда ходит?

– Много кто ходит, – уклончиво ответила она. – Может, и Ромочка твой явится.

– А он меня не интересует, – гордо заявила я, выдерживая её взгляд.

– И музыка там то что надо. Я-то, в отличие от некоторых, была там.

– Ну ладно. Посмотрим.

– Ты сказала «ну ладно»? – недоверчиво переспросила Ксюша.

– А что такого? – напряглась я в ответ. – Это не значит «да»!

– Ну кто бы сомневался! Знаешь, я уже, честно, опасаюсь, что ты останешься единственным на земле человеком, который не разу не был на дискотеке.

– Если ЭТО можно назвать дискотекой, – фыркнула я.

– За шмотки не беспокойся, я тебе сама что-нибудь подберу.

Я лишь вздохнула и отправилась в свою комнату – звонить Свете и Даше. Ну не сидеть же, и в самом деле, в четырёх стенах? Тем более что дождь уже почти прекратился…

Знаете, как случаются самые важные в жизни вещи? Случайно! Когда ты не думаешь об этом. Когда полагаешь, что твой прежний мир разрушен, а впереди – сплошной туман.

Вот так сегодня, скучая и слоняясь по дому без дела, я прилегла на диван и заметила свежую газету, оставленную здесь мамой в выходные. Это была не очень объёмная областная газета, на которую она ежегодно оформляет подписку, чтобы быть в курсе местных новостей, а затем привозит прочитанные выпуски бабушке – растапливать печь.

Да, в нашем доме в поселке ещё сохранилась настоящая русская печь. Мама давно предлагала бабушке обзавестись обогревателем, но она всегда наотрез отказывалась, приговаривая, что друзей на старости лет не бросают. Конечно, эксплуатация печи – куда более хлопотное занятие по сравнению с тем же обогревателем или паровым отоплением. За печью нужно не только следить, но и очищать её.

Я всегда смотрела на это сооружение, занимающее почти половину кухни, с особым восторгом и почитанием. Так уютно было зимой, когда мы приезжали сюда всей семьёй, с мамой и папой, отмечать Новый год, взобраться на печь и перелистывать страницы любимой книги, разглядывая картинки…

Теперь всё иначе. Детство прошло. Книжки сменились. Родители развелись.

Я лениво пролистывала страницы газеты, потому что не знала, чем бы заняться. Читать не хотелось, смотреть кино – тоже. А тут – лежи себе, листай странички, смотри заголовки да чёрно-белые фотографии.

Взгляд зацепился за статью – нет, не статью – объявление о соревнованиях на мотоциклах и мопедах, проводимых среди молодёжи старше шестнадцати лет. В городе. Уже через две недели! Я дважды прочла объявление от корки до корки. Так и есть. Заявки ещё принимаются.

Но ведь это другое дело! Вот он, выход! Здесь всё по-другому, официально. За безопасность участников отвечают организаторы. На площадке дежурят врачи и полиция. Никто не допустит конфликтов между участниками. И денежный приз – пусть и чисто символический, но ведь главное не это. И уж если парням так хочется экстрима, то пожалуйста – уж лучше так.

Не дожидаясь вечера, я схватила страничку с объявлением и отправилась к школе, надеясь найти там кого-нибудь из парней, увлекающихся мопедами. Не обязательно Рому. Но, вообще, я бы не отказалась высказать при нём своё предложение и взглянуть ему в глаза. Я ни секунды не сомневалась в том, что эта идея – классная, по-настоящему стоящая внимания.

У школы покачивались посаженные школьниками несколько лет назад деревья – ещё молодые, с ярко-зелёными блестящими листьями. И вокруг ни души.

Я обречённо вздохнула, размышляя о том, стоит ли ждать здесь или лучше вернуться попозже, как вдруг раздался рокот мотора, и на подъездной дорожке показался красный мотоцикл. Водитель ехал без шлема, и я легко узнала его. Это был Игорь. Он всего на год старше меня, живёт на соседней улице с мамой, отцом и двумя сёстрами.

Парень сделал круг по пустующему школьному двору и остановился рядом со мной:

– Привет. А ты кого ждёшь?

– Привет, – произнесла я, глядя на него из-под ладони из-за яркого солнца. – Кого-нибудь. У меня есть классная новость.

– Да? Расскажешь мне первому? – поинтересовался Игорь, заглушая мотор и перебираясь на лавку рядом со мной.

– Вот, – протянула я вырванную из газеты страницу и протянула ему, ткнув пальцем в объявление. – Вот тут. Читай.

– Читаю, – пробормотал он и уткнулся в страницу.

Некоторое время я слышала тихий шелест листвы и громкую перекличку воробьев. Потом Игорь поднял голову и уставился на меня.

– Ну, что скажешь? – поинтересовалась я.

– Ну-у, я бы поучаствовал… Не знаю, надо у ребят спросить, что они по этому поводу думают.

– Это ведь куда лучше, чем ваши непонятные гонки с ивановскими!

– А ты откуда знаешь?

– Тоже мне, великая тайна, – фыркнула я. – Весь посёлок уже знает.

– Ну, не весь… Но нашёлся кто-то, кто доложил обо всём нашим родакам. Парни без мопедов остались. На ближайшую неделю – минимум.

– А почему у тебя не забрали? Твои родители не в курсе?

– Не знаю. Может, и знают. Но им особого дела до этого нет. Сестёр, вон, пусть воспитывают, а я уже вырос, сам могу за себя решить.

Он сказал это с некоторой злостью, сплёвывая через зубы, но глаза его при этом остались грустными. Я поняла: он просто пытается скрыться за маской взрослого парня, но на самом деле быть самостоятельным – это не его желание, это – стечение обстоятельств. Родителям нет до него дела, у них ведь ещё двое детей кроме Игоря. Семья у него не совсем благополучная: отец выпивает, мать работает на двух работах, в город мотается каждый день – тут не до контроля за детьми. А парню не хватает простого человеческого внимания и тепла.

Мне было жаль Игоря. Так хотелось сказать ему что-то ободряющее. Но вместо этого я сидела амёбой, тупо уставившись в свой обрывок газеты и яростно соображая, как поступить. Парни не любят жалости, поэтому если я скажу что-то вроде: «Мне жаль» или «Я тебе понимаю» – он лишь разозлится и ещё больше уйдёт в себя.

Нет, я не понимаю его. Я не могу понять и сотой части той боли, которую приходится выносить ему. Всё решать в одиночку, самому заботиться о сёстрах, пока мать на работе, а отец… Мне не понять. У меня есть мама и бабушка, и сестра. Они меня любят. Я это знаю. А каково Игорю?..

– А-а, вон наши идут, – хмыкнул парень, разрывая пелену молчания.

Я подняла глаза и увидела направлявшихся к нам через двор ребят и девчонок – семь человек. Почти все, кто мне нужен. И Рома – он тоже здесь.

Я поднялась, понимая, что такие новости лучше преподносить стоя – так внушительнее.

Моё место тут же заняли. Парни обменялись с Игорем рукопожатием, мне громко сказали «привет».

После того как волнение от встречи немного поугасло, я набрала побольше воздуха в лёгкие и произнесла:

– Ребят, у меня для вас новость.

– Да ну? – пошутил кто-то. – Очередной конец света намечается?

– Думаю, то, что я хочу сказать, заинтересует вас больше.

– Так-так, уже интересно, – раздались голоса, и я улыбнулась. Это именно то, на что я рассчитывала.

Я взглянула на Рому, надеясь поймать его взгляд, но он смотрел куда-то в сторону, будто происходящее здесь его вовсе и не касалось.

– Я сегодня нашла газету. Областную. Так вот, тут есть объявление: через две недели, шестого июля, в городе состоятся гонки на мотоциклах и мопедах. Самые настоящие! И вы ещё можете подать заявку. Тут даже денежный приз выдают. Вот, хотите, сами прочтите, – и я протянула вперёд руку с газетной страничкой.

Её тут же забрали, пустили из рук в руки. Я радовалась тому, что смогла быть полезной. Я ещё не слышала их ответа, но видела реакцию – парни были в восторге.

– А это точно выпуск этого года? – хмыкнул тот же остряк, и я увидела, что это Дима Козловский.

– Болван! Вот смотри: год видишь? – произнёс сидящий рядом с ним Игорь.

– Ага. Ну чё я вам скажу? Классно. Я «за».

Я снова взглянула на Рому. Ну же, скажи что-нибудь.

Он безразличным взглядом следил за тем, как парни передают друг другу статейку, изучая условия участия в гонках, и ничего не говорил.

– Ну так что? – ликующим тоном произнесла я.

– Круто! Спасибо, Вик, – раздались голоса.

И тут я услышала, как кто-то громко хмыкнул. Я ещё не успела повернуть голову, но уже догадалась – это Рома. Теперь он смотрел на меня, как я и желала, но взгляд его был совсем не дружеским и благодарным.

– Чистенькую из себя строишь? Ждёшь благодарностей, да? Благодетельница ты наша!

– Ром, ты чего? – удивлённо произнёс Игорь.

Остальные ребята были удивлены не меньше. Они в смятении переводили взгляд с меня на Рому и обратно, пытаясь разобраться, что происходит.

– А вы знаете, по чьей вине мы сейчас вынуждены ходить пешком? И почему гонки в четверг не состоятся? Знаете?

Я сжалась, понимая, что сейчас будет. Мне хотелось выкрикнуть: «Это не я!», но язык словно примёрз к нёбу. Сейчас он им скажет, и все поверят. И швырнут в меня этой газетой. И скажут, чтоб я катилась куда подальше.

– Это ведь она, – кивок в мою сторону. – Она на нас настучала.

– Кому? – спросил Игорь.

Теперь все взгляды были направлены исключительно на меня. Я чувствовала себя как подсудимый при произнесении последнего слова. Скажи я, что моей вины нет – не поверят. А если признаться в том, что не делал – все будут довольны, в особенности Рома. Он ведь так и ждёт минуты расплаты. Но это не я!

– Ну, что молчишь? – грозно спросил Дима. – Реально ты настучала?

– Не я, – произнесла я тихим, осипшим голосом и, прочистив горло, выдала громче: – Я этого не делала. Хоть я и была против гонок.

– Вот именно. Ты была против. И ты знала о том, когда и где они будут. Я сам тебе сказал.

Я повернулась к Роме, и, глядя в его пылающее гневом лицо, внятно произнесла:

– Это не я. И прежде чем валить вину на другого, подумал бы, может быть, это твой косяк.

– Что? – воскликнул он, и на секунду мне показалось, что он изо всех сил преодолевает желание ударить меня.

Я не могла поверить, что этот парень, стоящий сейчас рядом со мной и пытающийся унизить при всех, был тем, кто открыл мне своё любимое место, и с кем ещё пару дней назад я каталась на мопеде, прижимаясь к его спине.

– Так это или не так, это было делом чести, – пробормотал Игорь. – А теперь я один с мотоциклом. Один в поле не воин.

– В общем, подумайте, – буркнула я. – Это хороший шанс проявить все свои умения в вождении и получить желаемую дозу адреналина. Желаю удачи!

И, не дожидаясь дальнейшей реакции со стороны окружающих, отправилась прочь. Некоторое время не раздавалось ни звука. А затем, когда я отдалилась на достаточное от школы расстояние, послышались голоса. Началось обсуждение. И что будет дальше – от меня не зависит. Я своё дело сделала. Я искренне хотела помочь. А на глупые Ромины выпады лучше не обращать внимания.

Лучше не обращать, но я почему-то зациклилась именно на этом.

Глава 7

Не хотела я идти на эту дискотеку. А зачем-то пошла. Ведь знала наперёд – расстроюсь и в который раз дам зарок не ходить на сомнительные вечеринки. Кому и что я хочу доказать?

Хотела увидеть Рому? Увидела. С Машкой Кутафиной. Ха-ха! Можно было и не сомневаться, что такой симпатичный парень надолго один не останется. У нас ведь толком ничего и не было. Так, лишь лёгкий намёк на флирт, но не более. Мы друзья. Были. До тех пор, пока я не стала «предателем». А теперь у него – вон, настоящая любовь. Наверное, поцелуи до рассвета и детишки в планах? Интересно, он уже свозил её на свой тайный обрыв?

Какая же я была дура! Нет, в самом деле. Как можно было повестись на такой откровенный обман: это моё любимое место, о нём никто не знает, ты первая… Тьфу! Вся эта лапша на уши стоит три копейки. И если бы я не была влюблена в него тогда – ни за что бы не поверила!

Ну и пожалуйста! Пусть теперь катается с Машкой. Нашёл себе красавицу – даже смешно.

Нет, она ничего. Тоже из города, только, кажется, из другого – не того, где живу я и Рома. Она симпатичная. Даже очень. И умеет эту красоту подчёркивать – одеждой и макияжем. Джинсовые шорты, полосатый топ. Я бы так ни за что не оделась. Даже на дискотеку. Но на Машке это смотрится обалденно. И выглядит она так… по-взрослому, что ли.

И, кстати, я не ревную. Просто интересно было взглянуть на ту девушку, что «покорит его сердце». Мне просто некогда ревновать. Я тусуюсь то вместе с Ксюшой и её подругами, то, заметив подошедших Дашу и Свету – переметнулась к ним.

– А сейчас – медленный танец! – громко, тягуче растягивая слова, объявил диджей.

О, нет, только не это! У меня фобия медленных танцев. И это не шутка. Кто-то боится замкнутых пространств, кто-то – большого скопления народа. Я не принадлежу ни к тем, ни к другим, но терпеть не могу эти два слова: «медленный танец». Быть может, потому, что никогда ещё не танцевала с парнем.

Ну и, разумеется, как только эти «волшебные» слова были произнесены, парни цепочкой потянулись к выходу. Вероятно, подышать свежим воздухом. Девчонки отошли в сторонку. Не все, конечно. Есть такие как Кутафина, которая смертельной хваткой вцепилась в Рому и весь вечер вьётся возле него. Есть ещё парочка смелых, знающих себе цену девиц – их всегда приглашают.

Ладно, я не расстроена. Можно подумать, я ожидала чего-то другого.

Стараясь не смотреть в ту сторону, где топтались с ноги на ногу Рома и Маша, вроде как танцуя, я слушала лирическую балладу с проникновенными словами и думала о том, какой я счастливый человек. Ну, не в данную минуту, но вообще – да.

Я поискала глазами Ксюшу – её пригласили. Надо же, Игорь.

Дашу пригласил её парень, а Света стояла молча рядом со мной. Но даже она не выдержала:

– Может, пойдём пока погуляем?

Я нерешительно пожала плечами, и в ту секунду, когда уже собиралась сделать шаг в сторону двери, успела расслышать:

– Позвольте Вас пригласить?

Я ошеломлённо подняла глаза, ещё не зная, к кому из нас двоих обращена эта просьба, и столкнулась глазами с симпатичным брюнетом чуть выше меня.

Я никогда его не видела, и теперь изумлённо рассматривала парня. Он был в рубашке в мелкую сеточку, с рукавами, закатанными до локтя, в тёмных брюках – настоящий джентльмен. А на губах застыла лёгкая полуулыбка. Спохватившись, что слишком уж явно его рассматриваю, я опустила глаза, но поздно.

– Подхожу? – нахально спросил он.

Я покраснела, искренне надеясь, что в полумраке зала это останется незамеченным.

– Я… – только начала говорить, как мелодия закончилась, сменившись ритмичными звуками.

– Очень жаль, – произнёс брюнет, покусывая губу. – Но я могу рассчитывать на следующий медленный танец?

– Да, – поспешно кивнула я, боясь передумать.

О, Боже! А что, если я оттопчу ему ноги? Я опустила глаза на его чёрно-белые кроссовки и глубоко вдохнула. Ладно, я сосредоточусь и всё будет хорошо.

– А пока позвольте познакомиться. Андрей.

– Я Вика. А это Света – моя подруга.

– Очень приятно. Вы здесь живёте или проездом?

– Вообще, я из города.

– А я живу, – с кокетливой улыбкой произнесла подруга, не дав мне договорить. – А ты откуда такой взялся? Что-то раньше тебя тут не замечали.

– Может быть потому, что я такой незаметный? – пошутил он.

– Я бы так не сказала.

Я взглянула на Светку. Эй, что такое? Она что, флиртует?

– Ну ладно, признаюсь: я приехал из Москвы.

– Ух ты! Из самой?