Твоя музыка – моя жизнь

«Так мило и по-домашнему», – мелькнула у Энни мысль, и девушка вдруг спохватилась, что разглядывает его непозволительно долго.

В это время, оказывается, М-р Кавальи уже поговорил с внуком и теперь, кивнув на Энн, продолжил его отчитывать:

– Вот как ты себя ведешь! Мне прямо стыдно перед нашей соседкой! Кстати она принесла все твои ноты.

Андреа лениво перевел взгляд на девушку, вернее на нотные листки, которые та держала в руках.

У Энни опять перехватило дыхание. Взгляд Андреа прожигал насквозь, оставляя в душе чувство панического ужаса. Ослепительно голубые глаза не радовали, а заставляли сердце бешено стучать от страха. Казалось, он готов был ее ударить за то, что она принесла ноты.

Энни боязливо сжала листы и инстинктивно придвинула их к себе. Этот красивый парень пугал ее, она никогда не видела столько затаенной злобы в глазах человека.

Андреа же, наоборот, пристально смотрел не на нее, а на ноты. Он ненавидел их! Ненавидел всей душой за то, что они постоянно возвращались к нему. Потерял их специально на улице – ему всё возвратили в тот же день. Попытался сжечь – помешал дед. И вот, наконец, выбросив в окно – он снова видит листки в руках девушки, которая опять их ему вернет.

«Черт бы побрал ее учтивость!» – с ненавистью подумал юноша.

Видя, что пауза затягивается, Энн, кое-как поборов чувство страха, робко произнесла:

– Возьмите, пожалуйста, – она протянула листки. – Здесь записана такая красивая музыка. Разве можно их выбросить?

Андреа очнулся от воспоминаний:

– Красивая? – снова прожег он девушку взглядом, – да это самая ужасная мелодия на свете!

Голос младшего Кавальи звучал завораживающе, но в нем тесно переплетались какая-то непонятная злость и, как ни странно, тоска.

Энн покачала головой:

– Не понимаю…

– И не поймете, – глухо произнес юноша, потом в два шага пересек комнату и вырвал из рук девушки листы.

Проходя мимо деда, он снова повернулся к Энни и нехотя выдавил:

– Извините за беспокойство, прощайте!

После этих слов, Андре рывком открыл дверь и покинул гостиную. Энн непонимающе уставилась на его деда. М-р Эрне тяжко вздохнул:

– Простите его, я сам не знаю, что с ним происходит, – помолчав, он добавил. – Мой внук Андре ведет себя так со времен одного конкурса.

– Конкурса? – Энни участливо склонила голову.

– Да. Эта статуэтка, в виде скрипки, получена на музыкальном конкурсе музыкантов в Кремоне4.

– Так ваш внук скрипач, – скорее утвердительно, чем вопросительно откликнулась Энн.

– Да и как я могу судить, с большим талантом. Он завоевал этот приз на конкурсе. Ему присудили второе место. Я подозреваю, что там, в Кремоне что-то произошло, – горестно продолжил М-р Эрне. – Но что, не знаю. Андре, – он кивнул на дверь, – ничего не говорит. – М-р Кавальи опустил голову.

Энн, терпеливо слушая, прониклась горем деда. Старик так искренне переживал, что ему было просто необходимо выговориться. Печальные глаза старого пианиста тускнели с каждым словом.

– Энни, – вдруг обратился М-р Эрне к девушке, – простите мне мою излишнюю откровенность, – его глаза увлажнились. – Я просто не могу видеть его таким.… Чтобы скрыть слезы, грустный дед встал и зашагал по комнате.

Энн сочувственно посмотрела на него:

– Может, я могу вам как-то помочь? – робко спросила она.

– Правда? – М-р Кавальи быстро повернулся к девушке. Выражение его было таким несчастным.

– Эээ… да, я бы очень хотела помочь, – несколько неуверенно подтвердила Энни.

М-р Эрне деловито подошел к ее креслу:

– Хорошо. Как только я тебя увидел, я подумал, что ты именно та, кто сможет чем-то помочь Андре.

– Андре… – Энни кинула встревоженный и одновременно опасливый взгляд на закрытую дверь.

– Да, – М-р Эрне взял Энн за руку, – я хочу, чтобы ты помогла мне узнать, что произошло там, в Кремоне, – его глаза заблестели, как у мальчишки, который собрал головоломку, – ты согласна?

Энни снова покосилась на дверь, но чтобы не огорчать старичка, неуверенно кивнула.

М-р Кавальи радостно потряс ее маленькую ручку и улыбнулся. Сделав несколько па по мягкому и пушистому ковру, он опять хлопнул себя по лбу и предложил Энни чаю. Вежливо отказавшись, девушка засобиралась домой. М-р Эрне услужливо проводил ее до двери, и условился, что завтра в десять она снова придет к ним обсуждать «план действий». Энн попрощалась со старичком и выскользнула за дверь.

Не вызывая лифт, девушка спустилась на свой этаж. Войдя в квартиру и сняв кофту, Энни села на кровать и, поглядев на свое отражение в зеркале, задумалась:

«Во что же я ввязалась…»

Глава пятая

Два одиночества

Остаток дня, вернее большую его половину, девушка провела за письменным столом. Учеба ждать не любит, для Энни это не было новостью, ведь ей всегда нравилось учиться, к тому же она очень любила книги.

Сегодня весь день светило солнце, Энн улыбалась этому веселому дню. Периодически выглядывая в окно, она пыталась представить, чем же заняты сейчас Кавальи.

Так спонтанно познакомившись со своими соседями, Энни решительно не представляла, что принесет ей новое знакомство.

– Надо же такой милый дед и такой мрачный внук… – вслух подумала Энн. Вспомнив взгляд Андреа, она передернулась:

– Брр, мороз по коже. Понятно, почему дед так боится, его «внучек» может и убить кого-нибудь, – снова взглянула Энни в окно.

– А как насчет тебя? – тихо произнес кто-то. Энн выронила книгу от неожиданности.

– Мама?! Ну что за привычка подкрадываться, когда я говорю сама с собой… – укорила девушка.

– Извини, не удержалась, – ответила Мис-с Мария Левейт, и улыбнулась.

Улыбка мамы была такой искренней и теплой, что Энн невольно улыбнулась в ответ; она всегда восхищалась своей матерью, не смотря на ее легкие шуточки. Невысокого роста, прекрасно сложенная женщина всегда казалась образцом изящества. Темные волосы до плеч, теплая улыбка и мягкий свет, словно струившийся из добрых светло-серых глаз завораживал. Энни взяла ее милые черты лица и живой гибкий ум. В остальном они были совершенно разными, но понимали друг друга с полуслова.

Мис-с Мария всегда одевалась просто, с одной особенностью, ей практически всегда было холодновато и даже летом, она могла надеть шерстяную кофту. И сейчас молодая женщина укуталась в теплое бежевое пончо, которое ей подарила на рождество Энн. Пройдя, Мис-с Левейт села в кресло:

– Познакомилась с соседями? – веселые искорки заиграли в ее глазах.

– Да, – промямлила Энн, – не уверена что удачно.

– Почему? Я видела, как ты подбирала листки. Хороший повод для завязывания контактов, – подмигнула мать.

Энни скорчила кислую мину:

– Мама… ты знаешь, я не специально. Так получилось.

И дочь торопливо пересказала историю знакомства. Упомянув взгляд Андре, девушка задала так мучающие ее вопросы:

– Почему он такой злой? Что я ему сделала?

– Ты – ничего, – резонно заметила мать, – это явно был кто-то до тебя. Немного зная жизнь, я могу точно сказать, что для злости нужны как минимум двое. И один из них слаб духом.

– Почему?

– Он и злится. Более сильный обычно провоцирует.

– Ты намекаешь на то, что такого как Андре можно обидеть? – удивленно протянула Энн.

– Можно. И как ты видела очень эффективно, причем настолько, что он теперь замораживает взглядом, – кивнула Мис-с Мария.

– Ты видела Андреа? – прищурилась Энни.

– Да, он покупал у меня горшок для цветов. Видимо по просьбе деда.

– И что ты о нем думаешь? – глаза дочки загорелись.

– Энни, Энни, – засмеялась мать, – кажется, кто-то кому-то понравился. И не думай, что я помогу тебе с женихом, – она шутливо погрозила пальцем.

Энн вскочила и в бешенстве зашагала по комнате:

– Ни за что! Никогда! Он такой злой, жестокий, надменный! Зачем я вообще согласилась? – ероша волосы, Энн остановилась напротив кресла, где сидела мать.

– Знаешь от ненависти до любви – один шаг, – иронично подытожила женщина.

– А от страха до любви – сто лет на крокодиле, – парировала Энн.

– Почему на крокодиле? – шепотом спросила Мис-с Левейт, еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться.

– Потому что его я тоже боюсь! – дочка плюхнулась на кровать.

Мис-с Мария рассмеялась. Энн, видя, что мама развеселилась, тоже захохотала.

Отсмеявшись, Мис-с Левейт встала:

– Знаешь, милая, не всё так, как кажется на первый взгляд.

Мать погладила Энни по голове и вышла.

– Возможно, ты права… – Энн снова задумчиво поглядела в окно, а там лениво шелестели листья. Девушка снова настроилась на мечтательный лад, для нее деревья словно пересказывали друг другу какую-то сказку. Энн подошла к столу и положила на него упавшую книжку. Наступили сумерки. Фонари уже освещали улицу и с интересом слушали этот затейливый шелест.

– Я тоже хочу услышать эту историю, – вздохнула Энни, резко почувствовав одиночество. Мама! Мама, конечно, была в соседней комнате, но девушка все равно загрустила. Эти знакомые ей деревья пробудили такую тоску по своим сверстникам, что Энн кинулась к телефону.

Набрав номер старой знакомой Мэри, Энни успокоилась. Сейчас, сейчас она отвлечется и пообщается. Прозвучал первый гудок, после второго Мэри сняла трубку:

– Алло!

– Мэри, здравствуй! – девушка улыбнулась. – Это Энн. Как твои дела?

– Энни! – обрадовалась Мэри и затараторила в трубку последние новости. В собеседниках она не нуждалась, Мэри сама спрашивала и сама же давала ответ. Редкие поддакивания со стороны Энн, устраивали ее на все сто.

Прослушав часок, Энни почему-то снова загрустила. Попрощавшись, девушка повесила трубку и уселась на подоконник.

«Обычно, болтовня Мэри хоть и не просвещала, зато успокаивала. А сегодня почему-то нет.» – закрались в голову девушки грустные мысли.

Энн повернула голову – ее взгляд скользил по улице: редкие парочки, вновь, по расписанию, пробегающие спортсмены.

«Ничего интересного» – грусть затягивала все глубже.

Чувствуя, что проваливается в депрессию, Энни поспешила встряхнуться, и уже почти отошла от окна, как вдруг опять услышала мелодию. Это снова были «Грезы любви». В этот раз мотив был такой тоскливый и жалобный, что Энн опять расплакалась.

«Как такая музыка может вязаться с образом злого и жестокого парня? Музыка, его музыка выдает все его чувства! Он тоскует, плачет, его сердце, словно истекает кровью!» – сочувствуя, Анна Клер стерла соленые капли и опять прислушалась. Мелодия, роняя слезы, затихла.

Глядя в окно, девушка снова смахнула с лица слезинки:

«Я не могу бросить того, кто играет такую чудесную музыку. Я должна ему помочь!»

Скрипка погрузилась в тишину несколько минут назад, но в сердце Энни она еще звучала, отчаянно рыдая.

В соседнем доме зажглось сначала одно, потом второе окно, и вот уже весь дом засветился волшебным, как показалось Энн, светом.

Энни улыбнулась и подумала:

«Если хочешь, чтобы вокруг все осветилось, стоит, лишь первым зажечь свою свечу!»

Глава шестая

Хитрый план

Следующее осеннее утро выдалось пасмурным и промозглым. Только вчера светило солнце и шелестели еще зеленые листья, а сегодня уже чувствовалась настоящая осень. Угрюмо качались ветки деревьев, ранние прохожие поднимали воротники и скорее торопились покинуть улицу, заскочив в транспорт или помещение.

– Грустно… – Энни потянулась на кровати. Откинув одеяло, она вдруг замешкалась. Сегодняшний день ей хотелось начать правильно, значит, по обычаю или по предрассудку, с правой ноги.

– И раз, два, три… Флай! – вдруг крикнула Энни и спрыгнула все равно на левую. Ее толстый черный котик Флай лениво оторвался от подгрызания листика фикуса. Два янтарных глаза недовольно уставились на хозяйку.

– Флай! А ну перестань! – Энн стала гоняться за котом. Отобрав листок, девушка переставила фикус с пола на тумбочку, потом кинула взгляд сначала на кровать, затем в зеркало:

– Мда… хорошо день начинается, – вспомнила Энн о «левой» ноге.

На часах уже было около девяти. Позавтракав и одевшись, Энни отправилась к М-р Кавальи.

Пробежав по лестнице один пролет, Энн осторожно подошла к двери.

«Так, успокойся, ты пришла помочь,» – скомандовала себе девушка.

После первого же звонка, дверь распахнулась – на пороге стоял Андреа, одетый в длинный серый плащ. Смерив взглядом Энн, он посторонился и, молча кивнул, приглашая войти, а сам пошел вызывать лифт. Энни обернулась, сегодня юноша выглядел скучающе-несчастным, но совсем не злым.

– Доброе утро, – подала голос Энн.

– Для кого как, – Андре повернул голову, снова пронзая девушку взглядом. В это время двери раскрылись, и скрипач скрылся в кабине лифта.

«Ох, лучше бы я молчала», – Энни подергала пуговицу куртки.

Через секунду на пороге возник М-р Эрне и приветливо улыбнулся:

– Здравствуй, милая мисс! Все – таки согласилась мне помочь? – удовлетворенно подмигнул он, закрывая за Энн дверь.

– Да, я же пришла, – как-то обреченно откликнулась девушка.

Но М-р Эрне ничего не заметил и заговорщически потер руки:

– Ну, тогда пойдем, попьем чай и все обсудим.

Сняв куртку и пригладив волосы, Энни робко прошествовала за ним.

Столовая поражала с первого взгляда, впрочем, как и гостиная. Безукоризненно чистая, она просто сверкала. Повсюду висели полки с аккуратными фарфоровыми чашечками, на каждую из которых был нанесен тонкий изящный рисунок. Такого обилия фарфора Энни видеть еще не приходилось. Нежная хрустальная люстра, казалось, парила в воздухе и распространяла повсюду мягкий свет. Тонкие белые прозрачные занавески с вычурными серебряными цветами красиво оформляли окно. Нежные розовые фиалки теснились на подоконнике. Вся комната пахла свежестью и уютом.

Робко усевшись за огромный круглый обеденный стол, занимавший весь центр столовой, Энни начала рассматривать каждую деталь этой восхитительной комнаты. М-р Эрне сосредоточенно готовил чай и не мешал девушке освоиться.

Вдруг Энни отвлек душистый ягодный аромат, М-р Кавальи уже ставил серебристый поднос с чаем на стол. Взглянув на поднос, Энн снова тихо восхитилась. Изящные чайные чашечки, украшенные затейливой росписью, в паре с блюдцами и милые креманки, в которые хозяин успел разложить аппетитные сдобные шоколадные кексы.

Учтиво подвинув поднос к гостье, М-р Кавальи взял чашку чая:

– Угощайся, милая. Я сам, признаться, очень люблю пить чай с шоколадными кексами, – с этими словами он взял свежую сдобу и откусил маленький кусочек с необычайным удовольствием. Улыбнувшись, Энни последовала его примеру. Аппетитно захрустев шоколадной корочкой, девушка отпила чай. О, у этого чая был потрясающий вкус, не говоря уж о приятном аромате.

Съев ещё пару кексов и добавив, чтобы Энн не стеснялась, М-р Эрне приступил к делу:

– Как ты понимаешь, Энни, нам предстоит тяжелая задача, – начал он с видом бравого полководца. Собеседница кивнула и отправила в рот остаток второго кекса. М-р Кавальи продолжил:

– Мои попытки не увенчались успехом. Андре всё время уходит от разговора. А один раз он даже собирался сжечь свои ноты, – М-р Эрне помрачнел. – Я подозреваю что-то очень серьезное! Энни перестала жевать и тихо сидела, не перебивая. – Поэтому нужно как-то попытаться его спасти. Сегодня мы можем разработать план, пока он в консерватории.

– Андреа учится в консерватории? – глаза Энн заблестели.

– Да, после конкурса я уговорил его поступить. Взяли без проблем, так как видели и слышали его скрипку на конкурсе. Все в один голос твердили, что он подает большие надежды и будет лучшим на своем курсе.

– Это не так? – Энни покачала головой.

– К сожалению. Андреа не редко пропускает занятия, не выполняет поурочные планы. Он лишь сдает отчетные работы и играет зачетные концерты. Благодаря этому, его не выгоняют. Все говорят, что он прекрасный студент, понимает с полуслова, но все время замкнут и молчит. – М-р Кавальи понизил голос. – Скажу тебе по секрету, у Андре пропала страсть музыке.

– Я знаю, – тихо откликнулась Энн. – Вернее, я поняла это, – поправилась девушка, – когда услышала его ночную игру.

– Ты слышала? Тогда ты понимаешь, как все серьезно. – М-р Эрне вздохнул. Вдруг его взгляд затуманился. – Музыкой нельзя так заниматься, девочка. Музыкой надо жить, если ты выбрал этот путь, – старик замолчал.

– Да, это серьезно, – кивнула Энн. – У вас есть идеи как ему помочь?

– Есть! – М-р Эрне словно очнулся. Улыбнувшись так, что его усы весело встопорщились, М-р Кавальи торопливо и совсем по-мальчишески затараторил:

– Я хочу, чтобы он стал твоим учителем музыки. Если ты будешь с ним проводить много времени, ты сможешь как-то его расположить к себе и все узнать. Разве не блестящая идея? – старый маэстро улыбнулся еще шире.

Глава седьмая

Смелая попытка

– Моим кем?! – ошарашено переспросила Энн. Вздохнув, М-р Кавальи с удвоенной энергией пересказал все заново, заменив «учителя» на «репетитора». Энни, попытавшейся возразить, был молниеносно вручен третий кекс, и старик стал еще больше развивать свою мысль. Узнав, что Энн ни на чем не играет, он быстро определил ей фортепиано и заговорщически шепнул, что будет ей помогать. Занятия он планировал каждый день, на что девушка так энергично воспротивилась, что озадаченный М-р Эрне выделил ей два выходных. Мягко затронув тему оплаты занятий, Энни была поражена ответом старичка. Никаких денег с нее Андреа брать не будет и точка! Внезапно М-р Эрне, вскочив, начал ходить вокруг стола, продолжая размышлять:

– Так, отлично. Тебе понадобятся нотные тетради и терпение… – М-р Кавальи задумчиво почесал кончик носа.

– А Андреа согласится? – задала резонный вопрос Энн.

М-р Эрне перестал ходить вокруг стола и остановился как вкопанный:

– Об этом я не подумал, – он снова озадаченно почесал нос. – Его нужно как-то уговорить, – старичок посмотрел на Энн.

– Но как? И вообще в вашей идее есть какая-то нестыковка. Если он скрипач, почему я должна брать уроки фортепиано? – перешла Энни в наступление.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Aravon – начальная школа-пансион совместного обучения. Возраст учащихся 4—12 лет.

2

Дарем – небольшой городок, расположенный на северо-востоке Англии.

3

английская синица называется «tit», так как именно на этот звук, по мнению создателей слова, похож ее голос, а не на «синь», как привыкли считать русскоговорящие люди.

4

Кремона – маленький итальянский городок. Славится своими скрипичными мастерами и искусно сделанными скрипками.