Разрешите представиться: недоврач

Представьте на минуточку такую ситуацию: вам говорят, вы летите на Мальдивы. Вы радуетесь, готовитесь, жадно изучаете фотографии места, собираете чемодан. Мечтаете, как будете купаться в чистом голубом океане, загорать на солнце среди пальм. Садитесь в самолет, взлетаете, а приземляетесь где-нибудь в деревне, у пруда. Стоите, смотрите и осознаете, «а Мальдив то не существует. Только деревня с прудом. И то не самое худшее место».

Примерно такой же облом я испытал в первый рабочий день. Помню, как стало не по себе, как-то стыдно что ли, как-то противно. Не хотелось принимать реальность происходящего, а работать хотелось.

Через шесть месяцев, быт в отделении уже не шокировал. Сплетни, надменность, интриги, гадости в лицо – стало совершенно обычном делом. Да и сам я на время окунулся в эту среду: алкоголь на ночных дежурствах; продажа дешевых препаратов «на лево», по еще более низкой стоимости.

Суть такая: чем больше натырите лекарств, а присваивались они очень просто – открываете ящик и в прямом смысле слова черпаете ладонью, даже не считая; чем больше нарушите закон: выпьете алкоголь или приедете пьяным на работу; чем надменнее себя ведете – тем вы круче. Понимаю, что звучит глупо. Вопрос, откуда я этого всего нахватался? Ведь 6 месяцев назад пришел чистым, беспорочным мальчиком, желающим лечить и помогать всем страждущим. Что со мной случилось за этот период? Камень на голову упал, и я стал дурачком? Может быть резкая, внезапная психотравма? Или на наркотики подсел? Да нет, все как обычно – система.

Вы, совершенно юный, прозрачный, попадаете в коллектив, в котором установлены определенные нормы. Все вокруг призывают поступать так же. Начинают активно навязывать правила поведения. Поощряют и осуждают за действия того или иного характера.

Например, обращаюсь к блуждающему по коридору дедушке с деменцией (для обывателей, понятней будет термин – в маразме).

– Дедушка, тут нельзя гулять, пойдемте провожу Вас в палату.

Вмешивается бывалый напарник.

– Да че ты с ним сюсюкаешься, он же не хрена не понимает. Дед, давай в палату быстро!.

Смущаюсь.

– Давай я провожу, мне не сложно. Не кричи на него.

– Ты че, мать Тереза что ли? Будешь с каждым так себя вести, времени не хватит, – потом уже, через какое-то время, если разум и человечность преобладают, подобный тон пресекается. Потом я жестко осекал.

– Не ори на моих пациентов! Это мое отделение (имеется ввиду мужская или женская часть), я за него отвечаю, и сам буду решать, как с кем разговаривать. Иди на свой пост, там веди себя как хочешь!, – но это потом. А на первых парах, пытался встроиться в систему и вести себя подобающе.

К тому же, тем кто уже в системе, важно ввинтить новенького, что бы тоже рыльце в пушку было. Если все вокруг продают казенные таблетки, нужно и вас склонить к этому, хоть раз, дабы не настучали на коллег.

И конечно, очень большое значение имеет эффект подражания. Молодой, не освоившийся в жизни человек, хочет быть похожим на тех, кто старше, опытнее. Можно привести в пример ребенка. Дети копируют повадки, мимику, слова, эмоции, манеры, тон голоса и все прочие атрибуты своих родителей. Почти всегда, делают это, что называется, не в тему. Без осмысления. Копируют, не придавая смысла. По причине эффекта подражательства. Родители авторитеты – значит нужно быть на них похожими. Дети полагают, эти манеры правильные. Даже если это ругань матом, отрыжка за столом, ковыряние в носу. Ровно так же ведут себя новички, студенты или выпускники училищ. Во всяком случае большая часть 17-ти – 18-ти летних юношей, которые только формально совершенно летние. В том смысле, что им легко «запудрить мозги» или направить «не в ту сторону».

Что я увидел, устроившись на работу в больницу? В первый рабочий день понял – никакой команды нет, а есть толстая мерзкая медсестра, буквально вымогающая, еще не полученные деньги за то, что показывает мне мои обязанности.

Затем, я попал в смену с другой медсестрой, шизофреничкой (диагноз называю, не оскорбляю). Как она там работала, не имею понятия. Все знали, да и сама она не скрывала – ее мама регулярно лежала в психиатрической клинике с обострением шизофрении. Сама медсестра тоже стояла на учете в ПНД, ее внешний вид являлся одним сплошным диагнозом.

Она рассказывала, что у нее дома живет домовой, общается с ней, просит налить ей молочка по вечерам, и прочий всякий бред (снова выражаюсь медицинским языком). Но, работала она, надо признать, хорошо, и довольно часто брала несколько суток подряд. Этому была причина: когда ее мать выходила из психиатрической больницы, то била ее, кричала, всячески угнетала. Соответственно медсестре было комфортнее бесконечно дежурить, нежели находиться дома.

Не удивляйтесь этому факту. В медицине встречается очень много невменяемых людей. Потом, работая врачом, я в этом убедился. Далеко ходить не нужно, уже на первой врачебной должности, в поликлинике, работал невролог, женщина, 45 лет. Она ночевала прямо в своем кабинете, потому что у нее не было дома. Сидя на приеме, разговаривала сама с собой! Пациенты регулярно ходили к главному врачу:

– Там что-то странное происходит, ваш врач кажется с ума сошел, – заходя в кабинет он лицезрел сидящего невролога, разговаривающую с пустотой, смотря в одну точку, никого вокруг не замечая.

Она же, диким воплем орала на пациентов. Нередко кидала в них картами, ручками, карандашами. Об этом знали все, и посетители, и персонал. Тем не менее, работала, вела прием, назначала лечение, получала зарплату. Не понимаю, как такое возможно.

На другом месте, вплотную общался с врачом, который на полном серьезе предлагал устроить старикам 3х дневное голодание, объясняя рекомендацию тем, что какой-то японец доказал пользу подобной диеты.

Этих странностей в самом деле куча, один из десяти врачей точно «с приветом». Поэтому, возвращаясь к медсестре, для меня было странным ее присутствие в отделении. Сейчас, уже бы не удивился.

Несмотря ни на что, с ней было комфортно. Она не злая, не агрессивная, только нудная очень. Именно с ней на дежурстве я в первые в жизни увидел смерть, и собственно, труп человека. До того момента, на кафедре анатомии студенты практиковались только на зафармалиненых телах, напоминающих мумии. На них изучают мышцы, связки, кости и т. д. А кафедра суд-мед экспертизы, на которой самостоятельно делают вскрытие на оценку, появилась то ли на 5-ом, то ли на 6-ом курсе.

До сих пор детально помню, как все было. Даже диалог, слово в слово.

Она меня будит. Просыпаюсь. Нахожусь в прострации, не привык еще резко подниматься, да и вообще куда-то идти, соображать в три часа ночи.

Иду за ней, как в тумане. Ведет в палату, просит помочь. Захожу, а там тело старого человека, на полу. Спрашиваю:

– Он что, умер?

Она отвечает совершенно спокойно, иронично.

– Нет, прилег отдохнуть, – я даже с начала не понял, шутка это или нет. Не то что бы был шокирован, просто как-то не привычно. Перед вами вроде человек, а вроде кукла. В первый раз смерть очень странно выглядит.

Дальше подробности опущу, детали будут неприятны, даже мне, неоднократно видевшему это. Одно только тактильное ощущение холода чего стоит…

Интересно то, что, эта психически нездоровая медсестра, много чему меня научила. Не имею ввиду чего-то особенного, просто безотказно показывала фронт работы, никогда не раздражалась, если вдруг просил помочь или повторить порядок действий.

Вспоминаю о ней с человеческим теплом… и чувством сострадания. Она выглядела очень некрасиво. Носила большие нелепые очки, которые в довесок к несимпатичной внешности, увеличивали ее глаза. Руки всегда были в трещинах из-за аллергии на перчаточный тальк.

Таких как она, обычно чураются, избегают контакта. Она это все понимала, вела себя забито… только заколка в волосах, и попытка сделать пряди, выдавали женственность и желание быть красивой. Я всегда время смотрел на ее заколку с каким-то необъяснимым переживанием. Словно, на девушку с изрезанным лицом, которая красит себе губы, пытаясь показать, что она все еще девушка, а не уродец.

Между прочим, несмотря на свою болезнь, та медсестра куда лучше и надежнее, чем психически здоровый сотрудник, внутри которого живет злоба, цинизм и ненависть ко всем вокруг.

Еще был в том отделении мед брат-гей. Как оказалось, каждый год впадающий в запои. Мне довелось увидеть его в этом состоянии. Оказывается, об этом все знали.

Ему отдельное спасибо. Он работал в том месте более 10лет, научил делать инъекции, вести себя смелее и т. п. Забавно наблюдать, как человек, который воспринимался как учитель, вне гласно отлеживался в палате, нес всякую пьяную ахинею и клянчил у меня пиво, которое я у него отобрал (по наказу врачей, конечно же). Еще один шок. Внезапность происходящего, переворот реальности в совершенно противоположенную сторону.

Опять же, сейчас не удивлюсь, если мой хороший сосед, приятный и культурный в общении, вдруг окажется убийцей. Уже привык к хаосу нашего общества. А тогда, картинка была черно белая. Если человек хороший, значит он не делает плохого, и наоборот. Когда авторитет внезапно превратился в свинью, это стало уникальным опытом, шокирующим, с которым ранее я не сталкивался (в силу возраста).

За те пару лет работы медбратом, реалии нашей медицины всё сильнее и сильнее выпихивали красивую картинку, основанную на детской пропаганде о добрых медиках.

Были разные медсестры, с которыми проходили дежурства. В процесс выстраиваются свои коалиции: кто кого любит, кто с кем хочет дежурить, кто кого ненавидит и т.д, все как у людей одним словом:)

Но всех объединяло одно: все (как не странно, кроме медсестры-шизофренички) абсолютно единогласно проповедовали образ не достойного профессионального поведения. И позиционировалось это фактически так (приведу обобщённый пример, но концепция такая):

– Ты медик или не медик? А если медик, так что не сбагриваешь на лево препараты? У нас зарплаты маленькие, больница государственная, стало быть своровать не грех. Воруй и продавай за пол цены.

– Ты медбрат или не медбрат? А че тогда трезвый? Ночью выпить святое дело. Прикольно же бухим дежурить.

– Ты настоящий медработник или нет? А че тогда любезничаешь c пациентами? Их надо ненавидеть, грубить им, не докалывать препараты, смотреть на них с пренебрежением сверху в низ.

Снова повторюсь, вы, как человек чистый, дезориентированный, всё это впитываете, повторяете словно мартышка.

Например, сколько людей вокруг вас (да и может лично вы сами) ругаются матом в быту, при незнакомых людях, на улице или просто в разговоре тет-а-тет? Ради Бога, только не утверждайте, «никто»:) Давайте лучше попытаемся понять, почему большинство ругается матом не стесняясь, понимая, что ругаться не прилично? Когда они были детьми, им же рассказывали – это плохо. Только вот, они также слышали, как взрослые вокруг ругаются, в том числе сами родители. Наверняка, вам приходилось быть свидетелем разговора:

– Не ругайся при ребенке!

– Да ладно, он же пацан, все равно за матерится, – а ребенок как чистый лист, что напишешь на нем, то и останется. Хорошо, если во взрослом возрасте человек может сам с себя стереть не правильное, написав заново.

Так вот, вновь пришедший «зеленый» медик, такой же чистый лист. Он не знает, как надо, не знает, как правильно, к тому же по уши напичкан профессиональным романтизмом, хочет почувствовать себя настоящим мед. братом или врачом. И тут ему уже опытные в этом деле люди говорят, «ты хочешь быть одним из нас? Ну так делай так же. Мы же все так делаем. Это круто. Это правильно. Это по медицински» и человек повторяет.

Слава Богу разум достучался до меня. Стал регулярно кАпать мне на мозги:

– Ау, ты что дурак что ли? Ты зачем этой бессмысленностью занимаешься? Зачем ты себя так ведешь, как скотина какая-та?

Я начал понимать обратное: не этого мне хотелось. Вести себя как вор, как барыга, как циник не желаю.

Но, то я, а то те люди, которые меня учили. Им было не столько лет, сколько мне, а далеко за двадцать пять (не всем, но многим). Разница еще и в том, что я учился на врача, для меня работа мед. братом этап проходной. Уже в середине пятого курса я уволился из-за нехватки сил на учебу.

А для всех них – это жизнь. Они поступили в училище, отучились, пошли работать. Весь принцип, который мне пОдали – закоренелые несокрушимые скрепы большинства сотрудников. Кстати, они ведь до сих продолжают работать.

Я описал одну из иерархий медицины. Всю эту муть видят случайно попавшие в больницы люди. Один из источников, откуда берется мнение о медиках-негодяях.

Не оправдываясь, хочу еще раз подчеркнуть: люди, идущие работать в медицину, чаще всего, изначально, не преследуют корыстных целей, «вот сейчас отучусь, пойду работать и обязательно буду грубить пациентам, воровать у больниц, бухать на дежурствах», нет! Их этому учат. Им начинают активно впаривать такую модель поведения. Нет наказания, нет никакой гильотины, вы в отделении вообще царь и бог, особенно когда нет врачей. И по сути, это так. Когда вы ночью дежурите, от вас много чего зависит. От ваших действий, в буквальном смысле, может зависеть чья та жизнь.

Конечно, становление недостойного медика, без его собственного дерьмеца в душе, не обходится. Безусловно, как бы, кто и чему не учил, человек духовно развитый, в итоге не примет извращенную модель поведения. Это явление, касается не только врачебной практики. Можно предположить, что хроническая необразованность, невоспитанность, лень, бескультурье, автоматически толкают людей в сторону разрушения. А тут еще коллеги за это поощряют. В довесок ко всему, чувствуется власть, пусть и не большая.

В очередной раз хочу сделать акцент – такой принцип работает во всех сферах. Говорил бы сейчас не о медицине, а о поварском искусстве, наверняка довелось бы стать свидетелем, как повара плюют в блюда, кладут свиное мясо пополам с говяжьим и т. д.

Или может быть, вы полагаете, что сантехники, механики, учителя, пожарные, уборщики, менеджеры в офисе, библиотекари и прочие другие, совершенно разные профессии, всё делают идеально? Недорабатывать и вести себя отвратно – мода нашего общества… постулаты, если хотите. Не знаю, когда они возникли, но харкнуть где-нибудь на улице при людях, считается круче, нежели сделать это незаметно, аккуратно, в урну. Если человек поступит по второму варианту, он почему-то почувствует себя ущербным, будто его заставили, принудили, унизительно ограничили. Почему-то так… В профессиях ровно тоже самое, особенно в госучреждениях. Можно попытаться предположить, свалить все на зарплаты, «вот, мол, зарплаты маленькие, люди и сходят с ума». Нет, связь не большая. Сейчас, в столице, выплаты более-менее достойные, а уровень медицины прежний. Работают те же самые люди, что были до меня, что выпустились вместе со мной и те, что после. Сделайте зарплату врача 200 000 рублей в месяц, думаете это улучшит качество? Нисколько. Продолжат воровать, вести себя по-хамски, всячески саботировать нормальный адекватный рабочий процесс. Дело не во внешнем факторе, а во внутреннем.

Обычно, когда приводишь в пример другие профессии, парируют. Говорят:

– Ну ты и сравниваешь! Одно дело хлеб недопечь или машину плохо помыть, а другое дело здоровье человека!

Вот какая штука: многие мелочи, в итоге могут привести к большим последствиям. Тот же недопеченный хлеб, если его есть регулярно, может привести к заболеваниям желудочно-кишечного тракта. А плохо закрученная гайка в кране, через полгода, может привести к прорыву воды, когда человека нет дома. Затем потоп у соседей и возмещение материального ущерба, вплоть до нескольких десятков тысяч рублей… а то и сотен. Но, наперед смотреть никто не привык. Если здесь и сейчас, максимум через пять минут, нет очевидного урона – значит все ок.