Полная версия
Мы – до нас
– Может, он и еще что у тебя не определил? – внимательно посмотрел на него Владимир Всеволодович.
– Сейчас еще раз проверю!
Ваня взял миноискатель и в который раз принялся обследовать участок за участком.
– Плиту следует закрыть брезентом! И от пыли и… от возможного дождя! – с тревогой посмотрев на наплывающие на небо тучи, приказал завхозу академик и продолжил разговор со студентами.
Говорили все о той же гармонии, о том, что сейчас катастрофически теряется то ценное, что веками и даже тысячелетиями накапливали наши предки. Единственное, что еще, как водораздел, защищает подлинные нравственные ценности от всего наносного и низкопробного, – это классика, то есть уже испытанные и проверенные произведения искусства. Либо же новые, созданные в этом духе, которым еще предстоит пройти испытание временем.
Лишь Людмилу, Александра и завхоза почти не интересовала тема этого разговора.
Людмила несколько раз пыталась заговорить со Стасом, но каждый раз натыкалась на абсолютное равнодушие и невнимание с его стороны.
Александр любовался полученным зачетом. Он мог бы, найдя подходящий предлог, хоть завтра же уехать в Москву, но, то и дело поглядывая в сторону хлопотавшей около обеденного стола Лены, думал, что здесь может быть намного интереснее…
А завхоз, выполнив приказ начальника, незаметно подсел к Валентину и, словно между прочим, спросил:
– А что это за камни на нашей мозаике?
– Смальта! – отмахнулся от него тот, не переставая слушать своего руководителя.
– Смальта… смальта… – запоминая, повторил завхоз и, отыскав глазами Даниила, поспешил к нему.
– Ну-ка, энциклопедист, объясни мне, что такое смальта? – потребовал он. – А я тебе за это, так уж и быть, баночку рыбных консервов организую!
– Да я, собственно, и без всяких консервов… – начал было Даниил, но завхоз остановил его:
– Но-но! Любой труд должен быть вознагражден!
– Хорошо, как скажете! – согласился Даниил и, честно отрабатывая обещанную награду, отчеканил: – Смальта – небольшие куски цветного непрозрачного стекла, получаемые плавлением стеклянной массы с добавлением солей и окислов различных металлов, придающих нужную окраску; применяется для изготовления мозаики.
– Тьфу-ты! И только-то? Ладно, дам тебе за такую информацию банку… килек в томатном соусе! – даже сплюнул от разочарования завхоз, что не осталось незамеченным академиком.
– Еще раз увижу, что вы плюете в историческом месте, отправлю туда же, куда уже отправил вас курить! Только на сей раз уже до окончания сезона! – строго выговорил он ему.
– Так ведь, Владимир Всеволодович, это я от огорчения! – оправдываясь, развел руками завхоз. – Думал, мозаика наша из драгоценных камней, а она оказывается – из простого стекла!
Академик посмотрел на него и укоризненно покачал головой:
– Да разве же в материале вся ее ценность? Между прочим, даже если бы похожая плита была сплошь из червонного золота или драгоценных камней, любой состоятельный коллекционер заплатил бы за эту на порядок, а то и на два, выше!
– Надо же… – уже совсем с другим видом глядя на мозаику, обошел плиту завхоз и отправился за канаты, судя по всему, перекуривать эту новость.
Студенты, даже не заметив его отсутствия, продолжали высказывать предложения, как помочь людям Покровки понять то, как и чем жили их предки. Кто-то до хрипоты доказывал, что нужно сделать музей под открытым небом, кто-то настаивал на том, чтобы организовать цикл лекций для жителей этого села…
Так продолжалось до тех пор, пока не послышался громкий голос Стаса.
– Есть идея! – внезапно воскликнул он, и когда все лица обратились к нему, словно подражая академику, значительно поднял указательный палец: – Юбилей!
– Что? – попросил его объяснить подробнее, что он имеет в виду, академик.
Стас поднялся и заявил:
– Надо его как следует отметить!
– Как?! И ты туда же? – кивая на магазин, засмеялись студенты.
– Да нет, вы меня неправильно поняли! – отмахнулся от них Стас. – Нужно организовать такое празднование юбилея Покровки, чтобы все наглядно поняли, и как жили наши предки, и что такое гармония!
– А что, дело хорошее, или, как раньше говорили, – правое дело! – первым оценил предложение Стаса Валентин.
– Браво! – захлопала в ладоши Людмила.
– Вот видите, я бы сказал – бравое дело!
– Ну, раз даже бравое, то я – только за! – согласился Владимир Всеволодович. – Только как вы это себе сами-то представляете?
– Очень просто! Организуем хороший концерт с дискотекой! – оживились студенты.
– Пригласим знаменитых артистов, рок-группу покруче…
– Только этого половецкого нашествия здесь еще не хватало! – сразу же категорически отверг эту мысль академик.
– Ну, тогда можно попросить приехать ансамбль художественной самодеятельности, с гуслями, в древних нарядах…
– Стилизация… – поморщился академик. – Я, конечно, приглашу из Москвы два-три лучших этнографических коллектива и клуб любителей ратного мастерства… Но надо, чтобы люди не только глазами, но и сердцем почувствовали дух той эпохи!
– А как это можно сделать?
– Что тут еще можно придумать? – переглядываясь между собой, задумались вслух студенты.
И тогда Стас снова сказал:
– Водораздел!
– Что? – переспросило его сразу несколько голосов.
– Водораздел! – повторил Стас и объяснил: – Нужно поставить спектакль прямо на этой самой площадке о тех самых временах, на фоне этой самой мозаики, только в самом что ни на есть классическом ключе.
– А что? Прекрасная мысль! – сразу же одобрил Владимир Всеволодович. – Только сделать это нужно в предпоследний день нашего пребывания здесь, когда все работы будут закончены и площадка освободится под сцену!
– В бюджете на это нет средств! – начал было с возмущением завхоз, но студенты встали стеной между ним и руководителем:
– Своими поделимся! – дружно заявили они. – Съездим в район, область, договоримся с театром, музеями! Разве для такого события не помогут?
– Тогда решено! – подвел итог академик. – Ты, Станислав, как поэт, подыщешь подходящую пьесу, в перерывах займемся репетициями. Ну, и прямо же сегодня повесим объявление о праздновании юбилея Покровки и назовем его, скажем… «Мы – до нас!»
– Мы – до нас? – одобрительно переспросил Валентин. – Надо же, как вы это красиво придумали!
– Это не я! Это с их слов, – кивнул в сторону мужчин, выходивших из магазина, академик. – Так что есть еще немалый культурный потенциал у нашего народа, и, как бы кто ни старался опускать планку накопленных нашими предками культурных, нравственных и духовных ценностей, ничего у него не получится. И тому свидетель не я, а сама история!
Казалось бы, точка в разговоре была поставлена, но тут Ваня неожиданно отбросил миноискатель, принялся шарить по земле руками и явно что-то нашел.
– Что там? – крикнул ему Владимир Всеволодович.
– Да так, ерунда! – отозвался тот.
– И все же? Неси сюда, покажи! – потребовал академик.
Ваня подбежал и показал обычный современный рубль.
– Я же сказал, ничего особенного! Наверное, кто-то из наших уронил…
– Ничего особенного? Это еще как сказать… – задумчиво покачал головой академик.
Он показал всем монету, на которую и купить-то особо ничего не купишь, и, глядя куда-то далеко-далеко, сказал:
– Пройдет лет сто, а может и тысяча, кто-то из наших далеких потомков, увидев такой вот рубль, тоже ведь спросит, а какими они были, наши предки? И вот вопрос, который я часто задаю себе, а теперь хочу задать и вам: что им ответят наши будущие коллеги-историки?
Глава третья
Божий суд
– Так я тебе и сказала! – с досадой прошептала Юля.Предосторожность бывалого археолога Владимира Всеволодовича насчет найденной плиты с мозаикой оказалась совсем не лишней. Живые барометры местных стариков оказались намного точнее сводки погоды, обещавшей жаркий и солнечный день без осадков. Как и говорила всегда все знающая Юля, после ужина сначала закапал, а потом полил сильный и долгий дождь. Но тщательно укрытая брезентом плита была уже надежно защищена даже от самого сильного ливня.
– Ой, как хорошо! – первой обрадовалась дождю Лена и, смахнув со лба прядь волос, объяснила помогавшему ей складывать посуду Стасу: – Не надо будет сегодня идти поливать огород!
– Устала? – понимающе кивнул ей Стас.
– Что ты! – удивилась Лена. – Мы, деревенские, – ко всему привычные! Просто… – она чуть запнулась и покраснела. – Теперь я целый вечер смогу побыть с тобой!
– И я тоже! – неожиданно раздался голос невесть откуда возникшего Вани.
– Да-да, конечно! – без особого воодушевления согласилась Лена, и Стас тоже не решился вот так, с первого же дня, отказывать другу.
– Заодно и поработаем! – предложил он.
– Чего-о?! – с недоумением посмотрел на него Ваня. – Тебе что – за день, что ли, не хватило?
– Но ты же ведь сам слышал, какое задание дал мне Владимир Всеволодович!
– У меня, между прочим, в это время наушники от миноискателя на ушах были! – напомнил Ваня.
– Тогда объясняю, – не стал спорить с ним Стас. – Нужно найти через Интернет подходящую историческую пьесу для постановки прямо на месте раскопок и написать объявление о праздновании 900-летия Покровки.
– А, ну это можно… Дел-то на пару минут! – обрадовался Ваня и с лукавинкой подмигнул другу: – А потом дашь мне свой компьютер, я на нем в игры поиграю! А вы тем временем с Ленкой пообщаетесь…
– Ой, Стасик, найди ему такую игру, чтобы он всю ночь от нее оторваться не смог! – попросила Лена и, поймав на себе насмешливый взгляд брата, покраснела: – То есть я хотела сказать, пока мы с ним будем разговаривать! И вообще, я пока домой сбегаю, переоденусь, а вы идите и как следует наболтайтесь по дороге, чтобы потом уже только на меня одну у Стасика время осталось! – вконец застеснялась она и убежала.
Сидевший под пологом за большим столом Александр посмотрел ей вслед, затем подождал, пока уйдут Стас с Ваней и, подойдя к Юле, спросил:
– Слушай, ты не знаешь, где живет этот Ваня?
– А зачем он тебе? – сразу же насторожилась та.
– Да понимаешь… – прямо на ходу стал выдумывать парень, – у меня в плеере батарейки сели, и, как назло, сегодня дежурить с десяти вечера до двух ночи. А в магазине таких нет. Может, у него найдутся? Я у него однажды похожий на мой плеер видел!
– Нет, не знаю… – сделав вид, что немного подумала, отрицательно покачала головой Юля.
Александр с недоумением посмотрел на нее:
– А говоришь, все знаешь…
В Юле несколько мгновений отчаянно боролись противоположные чувства: ревности и гордости, но ревность, в конце концов, пересилила, и она уже твердо сказала:
– Значит, все, да не все!
– Ну ладно! – пожав плечами, отошел от нее Александр.
– Так я тебе и сказала! – с досадой прошептала Юля. «Знаем мы, какой тебе “Ваня” нужен… Нет, вашу с Людкой любовь я разбила, а эту, наоборот, буду беречь теперь, как наш руководитель – эту мозаику. Еще бы – такая чистая любовь по нынешним временам, как бы он выразился, – раритет!» – Хотя, как говорит все тот же Владимир Всеволодович, есть и «закон парности»… – вдруг задумалась она вслух и с надеждой посмотрела на подбежавшего к Валентину и, судя по всему, задавшему ему тот же самый вопрос Александра…
– Я пока вижу лишь то, что тебя что-то мучает! – прервал Ваня друга.Ваня со Стасом неторопливо шли по мокрой дороге.
Дождь прекратился так же быстро, как и начался. Но потемнело еще больше, словно он собирался с еще большей силой обрушиться на землю.
– Как бы урагана не было! – с тревогой посмотрел на небо Ваня. – В этом году обещают сильные грозы и шквалы. У нас однажды такое уже было – с некоторых домов даже крыши сорвало.
Он несколько раз оглянулся прямо на ходу и, наконец, озабоченно покачал головой:
– И вообще не нравится мне все это…
– Что, крыша у вашего дома совсем слабой стала? – думая о чем-то своем, рассеянно уточнил Стас.
– Да нет… У моего отца руки золотые, если что сделает – то раз и навсегда! Я о другом… Зря они ее так оставили!
– Кого?
– Не кого, а что, – эту плиту с мозаикой!
– Так ведь они ее брезентом укрыли!
– Причем тут брезент? Ее в бронированный сейф сразу надо прятать было! Ты что, ничего не понимаешь?
– Нет…
Ваня посмотрел на Стаса и покачал головой:
– Ну, ты, словно Владимир Всеволодович, в другом времени жить стал! И вообще, что с тобой? Прямо какой-то малосольный приехал! Дома что-то случилось?
– Да нет… Скорее, наоборот!
– Что, на личном фронте? Говори, я тебя, как мужчина мужчину, пойму и не выдам.
– Да какой у меня может быть личный фронт, кроме того, который ты каждый день перед своими глазами видишь! – усмехнулся Стас.
– Я пока вижу лишь то, что тебя что-то мучает! – прервал его Ваня. – И Ленка вся уже извелась от этого… Всякие глупые мысли ей в голову лезут. Мне-то, как другу, хоть можешь сказать?
– Нет…
– Но почему?
– Да потому что я и сам еще толком ничего не пойму… Как только во всем разберусь, сразу скажу. И тебе, и Ленке!
– Ладно… – не очень охотно согласился Ваня и, желая поднять настроение другу, перевел разговор в другое русло: – Тебе хорошо, ты уже определился, и куда поступать, и кем быть.
Стас как-то странно посмотрел на него и ничего не ответил, только стал еще более мрачным.
– А я вот еще не решил, что буду делать после школы! – не замечая этого, продолжал Ваня. – Сначала, наверное, отцу пойду помогать. А то эти браконьеры вконец обнаглели. А после – в армию…
– Дедовщины-то не боишься?
– Ха! Это они пусть меня боятся! – Ваня сжал пальцы во внушительный кулак и показал его другу.
– Что – сам других обижать будешь? – удивился Стас.
– Нет, наоборот! «Блажени миротворцы, яко тин сынове Божии нарекутся», – процитировал Ваня и мечтательно вздохнул: – Представляешь – стать сыном Самого Бога! Так что рота, в которой я служить буду, образцово-показательной для всего полка, а то и дивизии, станет! А может, и по церковной линии пойду… Отец Михаил говорил, из меня неплохой священник получиться может…
– А может, все-таки, в институт?
Ваня отрицательно покачал головой:
– Никак невозможно! На бесплатный вуз не хватит моих знаний, а на платный – денег… К тому же Ленка растет, пусть ни в чем не нуждается, а потом я и с институтом хоть ей помогу!
– Об этом пусть твоя голова не болит! – предупредил Стас. – Со временем я сам о ней беспокоиться буду!
Ваня так внимательно посмотрел на него, что даже приостановился:
– Значит, у тебя с ней действительно все так серьезно?
– А ты как думал? – удивился Стас. – У нас в роду это генетически. Если женятся или выходят замуж, то, как ты говоришь, – раз и навсегда!
– Значит, не только друзьями, но и родственниками будем! – обнимая Стаса за плечо, обрадовано проговорил Ваня и снова беспокойно оглянулся.
– Да что ты так за эту плиту боишься, ну, сам подумай, кто такую махину утащить сможет? Ничего с ней не случится! – тоже обнимая его за плечо, успокаивающе заметил Стас.
– Случится, может, и не случится, – кивнул Ваня. – Но не нравится мне, то что внедорожник с черными археологами все время вокруг нас ездил…
– Ну и что в этом особенного?
– Так ведь отец-то весь день сегодня дома – радикулит у него… Они бы, воспользовавшись таким случаем, из лесу бы не вылазили! А еще этот антиквар…
– Что антиквар?
– Тоже должен в районе быть, ведь его основной хлеб – сидеть и дожидаться от населения старинных вещей, ловить, так сказать, золотую рыбку в мутной воде…
Ваня понизил голос и сказал о том, что, на его взгляд, было самым подозрительным:
– Но самое главное, после того, как мы эту плиту нашли, они все вместе с нашим завхозом у магазина сошлись и целых полчаса делали вид, что курили!
– Ну и что здесь такого?
Ваня посмотрел на всегда мгновенно соображавшего друга, который на этот раз, силясь понять, куда он клонит, только выжидающе смотрел на него и, теряя всякое терпение, выпалил:
– А то, что этот антиквар не курит!
Стас тут же превратился в прежнего Стаса и быстро сказал:
– А вот это уже действительно интересно… Если прибавить, что и Молчацкий тоже где-то здесь, говорят, крутится… Это что же тогда получается: черные археологи, антиквар, Молчацкий, завхоз…
– Ну наконец-то! – обрадовался Ваня. – Только я думаю, Молчацкий и, тем более, завхоз здесь ни при чем.
– Почему?
– Над ним и так один срок висит, и он, как только может, старается смягчить будущее решение суда… А завхоз – мелкая сошка, просто хапуга, который на экономии бюджета студентов зарабатывает себе на пиво и сигареты.
– А он, собственно, кто? Из местных?
– Да нет, их – институтский! Мне одна студентка, которая говорит, что все знает, рассказывала, что он был завхозом всего института, пока там что-то ценное не пропало…
– Вот видишь – пропало! – в волнении перебил Ваню Стас. – Может, тоже его работа?
– Да нет, он скорее тогда потерпевшим оказался! – с сомнением покачал головой тот. – За это его даже не уволили, а в гардеробщики перевели. Владимир Всеволодович пожалел. Он же его, кстати, и в Покровку на раскопки привез. Нет, хищение плиты – масштаб не его уровня. И тут, скорее всего, он просто хотел получить мзду за сообщение о находке ценной плиты… А вот что касается антиквара, то это, я скажу тебе, действительно, еще тот фрукт!..
– Слушай, тогда надо срочно возвращаться и все это рассказать Владимиру Всеволодовичу! – встревожено предложил Стас.
– Да уж говорил! – с досадой отмахнулся Ваня.
– А он?
– Что он… Ходит, как пьяный от счастья! Сказал примерно то же, что и ты! Что полутонная плита – не монета, которую в кармане вынесешь; что удвоил сегодня охрану… – перечислил Ваня и удивленно прищурился: – И вообще пошли – видишь, уже свет в твоем доме горит! Ну, Ленка, и как это она везде и всюду успевает?..
– А ты представь себе, что это кино, – посоветовал Ване Стас.Дом, купленный родителями Стаса для отдыха в деревне и отданный им под гостиницу для паломников в Покровку, встретил Стаса знакомыми запахами и совершенно новым интерьером в родительской комнате.
Она была оклеена новыми обоями, выкрашена, выбелена и уставлена металлическими кроватями.
– Ваня хотел и у тебя обои поменять, дверь и окно покрасить. Только я не дала! – входя следом за Стасом в его комнату, сразу предупредила Лена.
– Почему? – удивился тот, разглядывая приклеенные им несколько лет назад на стену, когда он размышлял, кем стать, в качестве образцов для подражания, портреты министров, президентов и генералов, и услышал в ответ тихое:
– Да так, когда войдешь, сядешь, вроде и ты тут… Ну, словно на минутку вышел и вот-вот вернешься…
Лена посмотрела на Стаса и вздохнула:
– Ну почему ты так редко писал? За два года всего пять писем…
– А «смски»? А звонки? – удивился Стас. – Кстати, и ты не особо баловала меня частыми письмами.
– Я писала тебе, знаешь сколько? – возразила Лена и тут же поправилась: – Только мысленно… Но – каждый день!
– Ну, тогда, значит, я каждый день отвечал тебе!
– Правда?
– Не совсем…
– Как это? – ахнула от огорчения Лена, и Стас поспешил успокоить ее:
– Иногда я писал тебе и сам, не дожидаясь твоих мысленных писем!
Он достал из сумки ноутбук, поставил его на стол и при помощи мобильного телефона подключился к Интернету.
Лена подсела к нему поближе и, положив перед собой большой лист бумаги, стала большими буквами писать объявление. Ваня устроился чуть позади.
– Ну, начали! – объявил Стас, и на дисплее одна за другой стали появляться изображения красиво оформленных и просто текстовых страниц.
Ваня успевал следить за почти мгновенными действиями друга.
– Не то… не то… – только и слышалось бормотание Стаса. – Это – как бы сказал Владимир Всеволодович – стилизация под историю, а не сама история. Эта из другой эпохи. А эта, вроде, из той, но уж очень большая по объему.
– Но ведь она же про Мономаха! – неожиданно остановил его Ваня. – А можно еще раз посмотреть?
– Пожалуйста! Вот: «Дань Мономаха». Даже не пьеса, а целая драма! – охотно выполнил его просьбу Стас и быстро-быстро стал перелистывать страницы.
– Стасик, можно помедленнее! Мы не успеваем… – взмолилась Лена, которая тоже заинтересовалась драмой о Мономахе.
– Если б я так работал, как вы просите, то мало бы что успел… – усмехнулся Стас. – Но для вас – все, что угодно! Хотя уже могу сказать, что это – остросюжетная драма, с элементами мелодрамы, в стихах. Выполнена в классическом, я бы даже сказал, – эпическом стиле.
– Вот видишь! Как раз то, о чем говорил Владимир Всеволодович. Самая что ни на есть – гармония!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Наука о древних печатях, штампах и т. п.
