Становление. Серия книг «Люди из шкафа». Часть пятая

Становление

Серия книг «Люди из шкафа». Часть пятая

Наталья Москалева

© Наталья Москалева, 2021

ISBN 978-5-4496-8313-7 (т. 5)

ISBN 978-5-4493-4458-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Заманчивое приглашение

Иногда казалось, что человек со всем должен справиться один. От этого становилось грустно.

Но он не был один! С ним все время кто-то разговаривал!

– Кто ты?

– Я – твой самый важный, настоящий друг.

– Тогда почему я не чувствую наполненности от тебя (а только от других)?

– Пустота не может зарядиться от пустоты.

– И что мне делать?

– Иди со мной. Слушай меня. Делай, что говорю я. Чувствуй меня.

– А если я не хочу никуда ходить? Если мне надоели эти путешествия, то что?

– Это значит, тебе итак уже хорошо (с собой). Тогда не надо ничего делать.

– Мне хорошо, – (задумчиво), но мне интересно. Я – за тобой!

– Только помни, мы направляемся не к цели, не за смыслом. Ни зачем. Мы путешествуем туда, где нам нужно вместе быть.

И они отправляются в сказку. Впереди хорошо, уютно, спокойно. И там есть главное, свое. Ведь клад лежит не там, куда копал, а здесь, откуда бежал.

И они идут. Кажется, что один, а на самом деле, вдвоем. Думается, что скучно, а на самом деле интересно. А просто вот так, идти вместе хорошо.

– Путеводители – твои потребности, – говорит друг. – Но не пустые ритуалы, в которых раньше свое важное искал. А настоящие, человеческие ценности: добро, тепло, щедрость, счастье, гармония, наполненность и удовлетворенность. – Какие замечательные спутники! Еще не реализовавшись /в тебе/ полностью, они уже освещают дорогу!

– Как приятно идти по этой дороге, – подумает путешественник. – Я не хочу больше напрягаться, – обратится путник к собеседнику.

– А мы идем, когда нам хочется идти. И останавливаемся, когда желаем отдохнуть. Мы делаем то, что желаем делать сейчас. Можно бросить в любой момент. Свернуть с дороги, уйти с пути. Здесь можно делать все, что хочешь ты!

– Возможно, тебе мой вопрос покажется неуместным…

– Запомни, – вдруг резко перебил спутник, – я твой самый настоящий друг. То, что ты говоришь, или даже ошибаешься – сейчас очень важно для тебя. А я умею это услышать, понять.

– Куда мы идем?

– Я думаю, что мы учимся жить. То есть, направляемся никуда. Кому-то даже может показаться, что мы на месте стоим.

И даже хочется задуматься. Зачем много звуков, где нужна тишина.

– Мне кажется, – вдруг продолжил рассказчик, что нам стоит найти в себе то, что ты искал у других: свое добро, свою радость, свой интерес, свои особенности, свои увлечения. Но это все должно быть такое, чтобы больше никогда и ни в чем не нуждаться. А даже наоборот, насытиться и остальным отдавать.

Вкус жизни

– Дай попробовать?

– На!

И они кусают большое сочное яблоко. Молча жуют, не разговаривают. Потому что хочется наполнить весь рот этой вкусностью и жевать ее, пока не растворится. А как только закончится, сразу положить еще, и обязательно полный рот, чтобы фруктом насытилась каждая клеточка. Как буд-то голодный. Как буд-то яблока никогда не ел! И приятно молчать, удовольствие получать. И нет в этом напряжения. Болтают ногами, смотрят по сторонам, немного причмокивают (иногда не чавкать не получается). Наслаждаются сладкой мякотью, брызгающим соком, спелым солнышком. И уже яблоко закончилось, а так явно во рту держится нежная сладость.

– А теперь побежали!

И они бегут по полю с зеленой травой под солнечным небом, на котором нет ни единой тучки. Им стрекочут кузнечики, шелестит трава, их ступни держит твердая земля. Витает цветочный аромат. Порхают бабочки, летят птицы. И воздух, теплый, наполненный летом, обволакивает мягким ветерком. А тело, живое, послушное тело, бежит, двигает конечностями, дышит. Оно еще может бежать и дышать.

– А, может быть, дождь?

И небо не хмурится, оно улыбается. Оно дает грибной дождик, в котором видно солнышко и радугу. Теплый, летний, дождик. Тот самый, от которого не хочется прикрываться зонтиком. Они подставят лицо и ладони – чтобы больше впитать, и будут так стоять. А потом закружатся как та девочка, что виделась в мультике или в фильме или в жизни. И будет здорово! Потому что это самый лучший на свете дождь. Потому что ты его смог почувствовать.

Соленость во рту и сладость внутри, бархатность на коже, твердость в ногах, движения в кончиках пальцев, аромат ветра, обволакивание воды – все мелькает в красочных картинках – ощущениях. Вот он вкус жизни! А его так много! Сразу и не перечислишь! И он все время, всегда есть. Это ты не обращал раньше внимания.

– Скажи мне, как тебе удается так дать мне почувствовать?

– Я здесь и сейчас в своей жизни нахожусь. Просто чувствуй сам все, что можно увидеть, потрогать, услышать или прикоснуться в этом моменте. И в этом живи. Не уходи в другое.

Добрые дела

Нет, это не те дела, за которыми ты гонялся раньше, чтобы что-то получить. Сегодняшние – совершенно пустые, бессмысленные (для тебя), а иногда даже неприятная суета, которая реализуется только для других. Ты – лишь исполнитель. Но не безликий, как думалось раньше, а настоящий волшебник. Потому что творишь то, что по настоящему нужно другому человеку. Ты даришь ему самую нужную на свете радость. Ну и ладно, что кажется, в ней нет тебя. И не твоя эта радость, а только для других. Ты сначала сосредоточишься (чтобы хорошо исполнить). Потом увидишь улыбку на лице того, кто просил. Искреннюю, настоящую, а не прикрытую стыдливую благодарность, как раньше. В нее поверишь. Потому что сам знаешь: то, что делал, было важно. И радостью наполнишься, не чужой, а своей. Потому что знаешь, что радость доставил я, – понимаешь?

Вот бери и делай эти дела. И не спрашивай больше, зачем. В конец тоннеля света нет. Гоняться не зачем. Тоннеля тоже нет. Грустить тоже не о чем.

Сигнал

Люди в тысячу раз больше хлопочут о наживании себе

богатства, yежели об образовании своего ума и сердца,

хотя для нашего счастья то, что есть в человеке,

несомненно, важнее того, что есть у человека.

Артур Шопенгауэр

В последний путь ты с собой не заберешь ни деньги, ни признание, ни славу

ни других людей. Ты заберешь только себя. – Кто ты есть?

– Сигнал, сигнал, я вижу сигнал, – он бежит к советчику как буд-то за помощью. – Что я должен еще сделать (чтобы мне было хорошо)?

Друг берет в руки бумажку и ее читает:

– Дааа. Ну так это и есть, брат, то, что ты должен отдать. Здесь чек. Он сигнализирует. Ты должен деньги отдать, да. Вот просто взять и потратить бессмысленные деньги. Направленные не на то, чтобы позиционировать или восхвалять тебя, и не на удовлетворение твоих удовольствий (в них вообще удовольствий нет!), а на что-то пустое, совершенно для бесполезное. В них нет тебя. И ничего хорошего, только твоего. Да. Это – твои деньги. И ты их отдашь на кого-то другого. На его позиционирование, например. На его успех. На его радость. На его потребность в деньгах. Например, потому, что так надо. Или положено. Или кто-то попросил (для удовлетворения его потребностей). И этот кто-то тебя не поблагодарит. Он тебя даже не увидит. Тебе не будет чужого «спасибо».

– А зачем я должен это сделать?

– А ты не должен. Не хочешь и не делай.

– Но, зачем?

– А просто для того, чтобы освободиться от этой тяги внутри. От гнетущей жадности, не дающей на то, что нужно только другим людям. Например, тебе эта тяга, которая не дает только чужим, но требует только тебе, надоела. Она не умеет просто так подарить, не ожидая ничего взамен. Она, прежде чем сделать, думает: а где есть в этом я? Если я чувствую (за счет других) себя в этом добрым щедрым человеком, то отдам деньги. А если никто никогда и ничего мне не скажет, он только нагло пользуется мной, то я ничего не дам! И она так думает, так говорит, так она тянет. И ты не умеешь отдавать. Зато умеешь ожидать: «а что будет взамен?»

– Нет, ты мне объясни, что значит, уметь отдавать?!

– Ну, например, это когда нет тяги или обиды там, где тебе кажется, что незаслуженно у тебя взяли. И даже нет этого чувства «незаслуженности». Потому что твоя чаша полная. Надо – бери. Если есть – я тебе дам еще. А самому мне ничего не надо.

– А если моя чаша вовсе не полная?!

– Тогда тем более ее опустоши! Чтобы наполнить самому! И не нуждаться больше ни в чем.

– Но тогда получается, я не хорошо себе сделаю, а плохо!

– Не хочешь, не делай, – после недолгой паузы заключил друг, глядя на его сомнения. Я не буду больше объяснять. Готовность (бесконечная замученность от собственных потребностей и ожиданий) или есть или нет. Я ее в тебя не заселю.

Лучик

По веселому лесу бежал веселый заяц. Здесь было такое место, в котором каждый мог друг друга видеть и разговаривать. И даже зайцы. А так как ему было дозволено все, то он решил почитать японский стишок. Но, чтобы было понятнее, придал ему русское название:

Лучик!

(поклонился)

…Его нигде ты не найдешь!

Мелькнет, и быстро потеряешь!

Каждый жаждет.

Найди в себе?

Посмотрел на ошалевшего от полного непонимания медведя, с круглыми глазами и открытым ртом, и с важным видом подытожил:

– Не расшифровываю!

Потом дальше убежал.

Хорошо

Хорошо, это когда не так радостно, чтобы до потолка прыгать. А спокойно – приятно. Но так, что хочется продлить это наслаждение. Например, когда ты получил все, что тебе нужно, – и теперь лежишь: хорошо… Или, чая зеленого напился так, что аж мозг расслабился и не думает ни о чем, отдыхает. А тело слегка покачивается от такой мягкости. Или после бани на летней террасе вечерний пейзаж наблюдаешь, а комары не кусают, и не тревожит ничто…

Хорошо…

Или всем надо бежать на работу, а на улице осень, и идет промозглый дождь. А дома – уютный камин, кресло – качалка и клетчатый плед. А ты, конечно, в кресле перед камином сидишь и качаешься. Смотришь, как огонь веселыми огоньками освещает дождливые сумерки.

Хорошо…

Или на улице морозная зима. Снег вокруг пушистый, чистый, белый, холмами и сугробами лежит. А ты вышел на улицу в одной дубленке и шапке набекрень (наспех одетой) и смотришь на звезды. А их там бесчисленное множество – бери, сколько хочешь! Небо чистое, ясное. Или нет, звезд не видно. Зато идет снег и блестит в свете фонарей. И под ногами хрустит. И ты смотришь, как завороженный, и ни о чем не думаешь! Потому что, хорошо… А потом станет холодно, – конечно, ты же в сапогах на голую ногу! В избушку забегаешь, а там потрескивают дрова в печке, и тепло. Оно растекается по всему телу, наполняет.

Хорошо…

Или лето настало, жара такая, что Сибирь хуже курорта. И ты бежишь на речку со всех ног. А потом плюхаешься в воду и кажется, что от жары в воде шипишь. И пар как буд-то от тебя идет. А свежая прохладная вода качает на волнах. И ты лежишь, качаешься вместе с ней, и уходить не хочется.

Потому что жить хорошо…

Наедине с собой

Нет, это не то гнетущее, беспросветное безрадостное одиночество – смерть, что было раньше. А совсем другое. Это когда ты сам дал себе такую возможность, или ситуация выгодным образом сложилась. И ты теперь с собой. Нет навязанных раздражителей и картинок – чужой воли и воображения извне. Зато есть собственные мысли. Мнения, суждения. Собственный мир. Фантазии, блуждания. И во всем этом, конечно, свое наслаждение.

Ты идешь и смотришь. Что в твоем мире сегодня происходит? Какие, может изменения? Или что лично тебе издалека передать хотят? Или что-то новенькое в недрах блеснуло. Хочется поближе подойти. А оно не пустит: не созрел.

Торопиться некуда. Ты посидишь. А что? Да, раньше так не бывало. Казалось, так сидеть, значит, ничего не делать. Может, и значит. А может, и нет. Разве путешествовать по самому близкому, понятному, собственному миру – так плохо? Нет, не плохо. А просто в прошлом не умел.

Все отдельно и смешалось вместе. Яркое, сочное, живое. Много желтого. Этот цвет освещает. И голубого, воздушного, как небо! И белого – чистого. Мимо бегут фантазии – сказки. Дают что-то красочное, свежее, свое. Можно нырнуть в свою фантазию, поплавать, покупаться, а потом, обновленному, как буд-то помолодевшему, вынырнуть. Вытереть насухо кожу и дальше пойти.

А там новые идеи. А может быть, желания. Но не те, что в далеком прошлом, существуют лишь в придуманном мире. А они есть, они здесь и сейчас. Лишь наклонись, да бери. Каждое сверкает своей радостью: «Хочешь, она станет твоя?». Что-то возьмешь, другое оставишь. Это нормально.

– Что это такое (которого я совсем не знал в прошлом)? – спросил человек.

– Ты просто начал делать то, что хочешь делать прямо сейчас, – ответил невидимый голос.

– И от того мне так волшебно?

– Полагаю, да.

Находка

Сверкает, но не дает прозрачную легкость, а тянет чем-то навязчивым, резким и острым как нож. Кажется, что лучи – не обволакивают нежным светом, а вонзаются острием в действительность. Как какой-нибудь бриллиант, что не дает добро людям, а тянет. Вытаскивает все самое яркое, плохое.

Герой подходит поближе и рассматривает:

– Что это такое?

– Это что-то твое, – поясняет его друг, который всегда в нужный момент оказывается рядом. Он сейчас тоже смотрит и немного удивляется:

– Я, кажется, видел это раньше. Оно радовалось и прыгало, когда тебе казалось, что вызвал у людей сильную эмоцию (на что-то твое). Ты так это воспринял. Как буд-то хотел, чтобы в чужих (в окружающих) глазах сверкало отражение тебя очень сильное и очень важное. Такое, чтобы взбудоражило их мозг. Чтобы они были поражены до глубины души (тобой) и восхищены и попали на пик чувств, воздвигнутый тобой. Я не знаю, как еще это можно описать.

– Я вспоминаю себя в нем! Мне оно сильно не нравится! Это тщеславие? Такое, знаешь, «кичливое высокомерие, любовь к славе, к почитанию» (с).

– Похоже, оно, да, – задумчиво соглашается свидетель.

– Что с этим надо делать? (как избавиться). Его нужно кому-то отдать?

– Ооо, нет, кому нужно твое тщеславие! Здесь что-то другое. Пока, не ведомое нам. Оно еще не раскрылось. Не дает о себе в полной мере знать. Будет раскрывать свои ядовитые лепестки потихоньку – дабы не смести адской силой обладателя. Не торопи его. Пока стоишь рядом и чего-то просишь, оно лишь злорадно улыбается, купаясь в лучах своей силы. Пусть пока само живет (без тебя, но в тебе). Чем больше сможешь не замечать, тем слабее будет его воздействие.

Идем дальше. Оно само себя покажет.

Тщеславие

– Я не хочу дальше идти! Я хочу избавиться от него.

– Но ты все равно не знаешь, как это делать.

– Давай, посмотрим еще? Может, увидим что-нибудь? Получим какой-нибудь ответ?

– Уже не на что смотреть, – удивленно произнесет товарищ.

– Я знаю, что надо сделать! Надо поместить в него меня! И наблюдать за мной в тщеславии! Ты только помоги. Мы будем вместе со стороны смотреть. Но нужно помнить, туда попадет часть меня. Если позову, спаси.

– Ладно, давай, я с тобой!

И он бросит себя в пучину тщетной славы. Вместе притихли и смотрят:

На человеческих костях стоит ведьма. Она громко, безудержно смеется. Она отобрала у людей волю. У нее теперь всесильность, возвышение над всеми, власть. Безграничное владение. Из поверженных никто не способен теперь сам встать и что-то сделать.

– Они – жалкие тряпки! – кричит она. Поднимает безвольное тело и презрительно кидает его в сторону.

– Что это такое, откуда? – шепотом спрашивает герой.

– Это порождение зла из тебя, – отвечает ему друг. Лежит внутри зерно человеческой слабости. И если лелеять, оно прорастет.

– Так я не понимаю! Какой я? Добрый? Или злой?

– И тот и другой! Весь вопрос в том, на чем решишь сделать акцент ты!

– Мне не нравится во мне зло! Я категорически не хочу быть инкубатором для этого семени! Что с ним делать? Бороться? Может, есть что-то сильнее его?

– Нет. Сильнее его пока ничего нет. Любая борьба только раззадорит (заодно и вырастит) эту адскую силу. Ведьму нужно сжечь!

– Но как? Там же (в ней) часть меня!

– Вот и сожги эту часть. Не бойся. Ты без нее проживешь! А вот она без тебя – нет!

Подумай теперь сам, кто еще продолжает жалеть /себя/ и бояться?!

Самоценность

Однажды к разуму чувства пришли сами:

– Мы за осознанием, – сказали они. – Дело в том, что невозможно самим дойти до понимания, что происходит. Мы устали так разбираться. Нужна помощь.

– Хм, – удивился мозг. – Тут явно дело не простое. Рассказывайте, что происходит!

Чувства – они сумбурные. То несутся со скоростью ветра, то грустят, присевши на пенечке. Разные и непредсказуемые. И если бы мозг не справился со своей похожей природой, не научился спокойно быть в наблюдении, то с сегодняшней задачей бы не справился.

Но он научился. И теперь они в странном объединении наблюдали за событиями. Ум считывал чувства, а потом рассматривал их через волшебное стеклышко. И вот, что было видно:

Однажды человек решил, что у него есть вещи, которые для него не важные. Хотя, они стоящие внимания и хорошие, и даже когда-то были дорогие. Но он их не применяет! А все должно приносить выгоду. Почему дорогие сердцу вещи не могут просто какое-то время «бесполезными» постоять, – непонятно. Одним словом, побежал человек предлагать реликвии знакомым. Знакомые поддакнули, чтобы его не ранить и забрали все, что он просил. А потом забыли в дальнем пыльном углу. А он- то свое любил и берег. Теперь ценности грустили, оскверненные чужим равнодушием. То, что было важно для прошлого хозяина, оказалось совершенной никчемностью для других. Заброшенные. Грустные. Оплеванные. Не родные, не свои. Пустые. Для других – ерунда, – вот каким стали теперь все бывшие его предметы. Желая избавиться от бесполезности, он больше всего ее и получил.

– Человек узнал про чужое отношение к ценностям, которые он отдал в надежде на пользу. Что он при этом чувствовал? – спросил мозг чувства.

Герой плакал:

– Как противно, обидно, неприятно, гадко, унизительно, брезгливо теперь!

– Это ты сам сделал такими (заброшенными, оплеванными, не родными, бесполезными, пустыми) свои ценности! – прокричал человеку ошарашенный мозг. – Это ты решил, что раз «они не проносят здесь и сейчас мне выигрыш», значит, нужно кого-то найти, кому они будут дороги больше, чем тебе. Но твоя польза – твоя! И твои ценности – только твои! – в сердцах подытожил ум, – а другие тебя чувствовать и понимать не должны!

А стеклышко уже плыло и повествовало дальше:

Героиня терпеть не могла разбираться с деталями. Если она придумала идею, то не хочет ее дорабатывать. Или, собралась что-то свое продвигать, но не хочет вдаваться в подробности. Ей непременно нужно заниматься только тем, что приносит конкретную, ее пользу. А то, что нужно другим (красивое обрамление, например), она делать не будет. Они же все равно не отблагодарят. А, скорее, не заметят. А ей это не нужно.

– Так, она же, таким образом, проявляет собственное пренебрежение к своему труду! – резюмировал мозг, – Набросала «главную идею» и ждет, когда кто-то быстрее оценит ее. А где своя бережность? А где внимание к каждой детали – как проявление важного отношения?!

Другое видение коснулось третьего участника, который размышлял о том, что чувствует, когда выставляет на продажу товар, а покупок нет: люди не замечают прекрасного предложения:

– Общество не хочет видеть мое замечательную идею, – грустил творец, – а тогда я и не буду заниматься ее продвижением, – принял решение. Ведь лучше ничего не делать и не знать о том, что мир не принял твое (а он обязательно промолчит), чем еще раз убедиться в этом. – Погасил как спичку свою искру.

– Стой, зачем ты это делаешь?! – опять кричал, схватившись за голову руками, наблюдатель. – Зачем тебе чужое отношение, когда есть самое ценное, самое верное, самое дорогое, – свое?!! Зачем ты навязываешь другим свое?! Продолжаешь делать то-же самое, что и первый герой, и второй!

Ах, как же вы так можете, растрачивать собственное, важное?! Это ведь и есть обесценивание! Пренебрежение! Наплевательство!

– Что ты хочешь получить от других людей?! – кричит и спрашивает запыхавшийся ум. Зачем свое навязываешь? Для чего?!!!

В суматоху видений включились чувства. Они рассказали о том, как бывает, когда просишь что-то сделать человека, и никак не можешь понять. То ли тебе не нравится, что он сделал, и тогда надо расстаться (а внутри что-то тянет к нему), то ли подходит работа, и надо продолжить контакт (а внутри что-то тянет к себе). А ты в итоге мечешься между притягиванием и желанием оторваться.

– Что это такое? Что там, за этим стоит?

– Желание реализовать себя среди других людей…

И кругом претензия:

Ты не подумал обо мне.

Ты не заметил важное, мое.

Ты пренебрег мной.

Ты сделал все не так, как я хочу.

Почему ты не хочешь стать мной?!

– А не эгоизм ли это? Мне даже слушать противно! – начал буйствовать неспокойный ум. Для усиления осознания ему полезно разозлиться. А то иногда внутренности застрянут в одном понимании, в прошлом восприятии, и не могут никак выдраться из него. Все тянут и тянут себя.

– Это значит, требовать от других людей, чтобы они мыслили как ты, хотели как ты, делали как ты, принимали решения – твои! – негодует тот, кто понял, наконец, все. Я даже не говорю сейчас, что таким образом теряешь самого себя (растворяешься в других, размазываешься мелким слоем!), так еще и навязываешь им себя! Они должны как буд-то впитать тебя, стать тобой!

Каждый должен реализовывать самого себя (а не тебя!). Никто не найдется с твоими взглядами или предпочтениями. Никто таким же образом, как ты не оценит ничего твоего. Пойми, в твоей жизни, главным образом, присутствует только один человек! Это – сам ты! Прозрей, ослепший! Прислушайся к новым словам, впусти их в самую глубину: «В своей жизни есть только я! Все, что нужно мне, лучшим образом могу сделать лишь я. Для меня имеет преимущественное значение все сугубо мое. Все важное для меня – важно. Все красивое для меня – красиво».

Но приняв свою важность для себя, нужно отдать право быть важными (для себя) и другим. Не ставь себя выше людей. Не ставь людей выше себя. Когда просишь, например, похвалу, то ставишь себя ниже того, человека, в чьем мнении нуждаешься.

Не ожидай от другого того именно, что нужно тебе. Он – это не ты. А ты – это не он. Но и не цепляйся за другого, если он сделал чуждое, что не можешь принять.

– Хм, – говорят чувства. Значит, свои ценности имеет смысл отдавать только тем, кто ценит их, так-же, как и обладатель сам. Не надо навязывать – ничего хорошего не получится. «Если кто-то, например, работает, то не для меня, а для себя. А значит, и я работаю только для себя».

Но, это еще не все! Как все это удержать в себе? Не тянуться за чужим человеком?

– Нужно дистанцироваться! Хватит сливаться с чужими. Отодвинься от них!

Отпусти, наконец, людей от себя! Ну, не хотят они с тобой быть, не стремятся приходить, не желают помогать, нет того, кто близок душой, и смог бы быть рядом, так и забудь, – не цепляйся!

– Что же мне, обратно в домик, – удивляется путник.

– Не в домик. Не прячься, живи. Но, никого совсем не жди.

– Ну что-ж, – говорит человек тому, с кем не нашел компромисса, но кто понравился ему, – мне грустно, что ты меня бросаешь. Но вместе с тобой я больше не буду бросать сам себя.

И придет снова грусть и тоска. Будет находиться рядом. Иногда тянуть и дергать, – тогда он отодвигается от нее подальше. Но полного освобождения нет. Нужно побыть вдвоем с этим чувством, прежде чем оно раскроет себя.

«Я отвлекусь. Я займусь пока своим другим делом. Оставлю в покое эту ситуацию, в сторонку отойду» – решит человек, и сделает паузу.

– Когда не думаешь, ты свободен, – напомнит человек разуму.

Незнакомец

Там вместе с тоской и грустью глубоко внутри пряталось что-то очень-очень важное, свое.

– А, помнишь, – говорило оно, ты, когда вещи то другим отдавал – не только ценность своих предпочтений пытался у людей получить. Ты хотел, чтобы они к тебе стали относиться как-то…

– Как? – оживился слушатель. Что я хотел у них получить? Я давно гоняюсь за этой тайной!

– Ты хотел у них (вещами) словно купить что-то важное… Но, я не помню, что!

И чувство замолчало. Однако, от того, что герой согласился с ним быть, не страшился больше, не сбегал, не прятался от него, а забрал к себе, оно было очень благодарно. И он ощущал такую грустную благость, которая растекалась по истерзанной душе.