Одна птичка начирикала

Афсун навсегда запомнила прохладу и странные запахи пирамиды, смешивающиеся с чадом горящих факелов. Ее изумили настенные рисунки и надписи на непонятном языке. То, что должно пугать таинственностью и отголосками мрака времен, вызывало у Афсун бурный восторг. Она стала понимать, почему ее возлюбленный так увлекался путешествиями и разведыванием всего нового.

Не успели они с Раулем осмотреться в темной комнате, как открытая с таким трудом каменная дверь задвинулась, и из-за нее послышался неприятный смех Эктора. Афсун испугалась, оправдались ее худшие предчувствия. Их заперли и бросили. Напарник Рауля наверняка заранее продумал, как избавиться от него и Афсун, и, возможно, даже сговорился с остальными людьми в караване. Их и не пришлось бы долго уговаривать. Столь близкие и желанные сокровища теперь можно было поделить между собой и не отдавать их огромную часть шейху Джалалу бен Анвару.

Как привести в действие сложный механизм двери, и где находилась основная комната с сокровищами, было известно только Эктору. По крайней мере, он так сказал, когда он прощался с Раулем и Афсун из-за двери.

Осознав, что факел скоро погаснет, и они останутся во тьме в замкнутом пространстве, Афсун расплакалась и решила, что боги наказали ее за побег и непочтительное отношение к отцу. Она уже собралась дать за спасение зарок вернуться и выйти замуж за нареченного жениха, когда Рауль, обходивший камеру, позвал ее. И Афсун, увидев то, что он хотел ей показать, забыла свою слабость и устыдилась того, что чуть не предала возлюбленного.

Неверный свет затухающего факела выхватывал расписанные рисунками и надписями стены, красивую незнакомую мебель и множество посуды и украшений. Значит, они нашли по меньшей мере часть сокровищ. Теперь осталось только придумать, как им выбраться из ловушки, которую соорудил коварный Эктор. Но что это? Рауль остановился возле высокого ящика, который Афсун приняла сначала за странное ложе.

Приблизившись, она увидела сильно похожую на живую фигуру и снова испугалась. Однако восторгу Рауля не было предела: фигура оказалась выполненной из золота и украшена крупными драгоценными камнями.

– Одного этого хватит, чтобы сердце твоего отца растаяло. Кажется, это всего лишь крышка ящика, ― прошептал он. ― Возможно, внутри нас ждет что-то интересное.

Рауль попытался сдвинуть крышку. У него ничего не вышло, зато случилось такое, от чего сердце Афсун ушло в пятки.

Затхлый воздух пирамиды словно бы уплотнился перед ней и сложился в человеческую фигуру, почти такую же, как та, что была сделана из золота. Дух умершего в роскошных одеждах, усыпанных драгоценностями, появился в комнате и заговорил с Раулем и Афсун. И он был очень недоволен тем, что дерзкие пришельцы посмели осквернить его жилище. Он сказал, что их настигнет расплата, но перед этим Рауль должен отдать ему свое сердце. Пока дух умершего говорил страшные вещи, перед нарушителями спокойствия его могилы словно бы проносились картины далекого прошлого.

Когда-то дух был царем на своей земле, великим воинственным и жестоким. Огромны были его завоевания и богатства. А столица его царства славилась как самый прекрасный и процветающий город на земле.

И настолько царь не хотел покидать столь благосклонный к нему белый свет, что перед смертью принудил одного жреца, сведущего в магических искусствах, сотворить страшное заклятие. Царь пожелал обрести бессмертие. Для этого собрал жрец восемь сердец подходящих людей и поместил их в специальные сосуды. К последнему вздоху царя все сердца были на месте, кроме одного, девятого. Именно оно окончательно возвращало мертвого в мир живых. Но жрец успокоил правителя, что тот уже достаточно силен, чтобы получить последнее уже после смерти. Только не сказал коварный жрец, что запечатает вход в погребальную камеру сильным заклинанием, чтобы ни один живой человек не смог проникнуть туда. И так и сделал.

Но то ли за долгие века действие заклинания ослабло, то ли искусству древнего жреца было не под силу справиться с мастерством Эктора, могущего открыть любые двери. Последнее сердце само пришло к царю.

Афсун и Рауль поняли, что из одной ловушки угодили в другую. Девушка взмолилась, прося пощады у жестокого царя. Тот лишь расхохотался и сказал, что и так уже слишком долго ждал возрождения. Рауль бросил в него факел, но страшный дух все равно продолжал приближаться к нему, становясь больше и плотнее.

В панике Афсун вжалась в стену, и она чудесным образом открылась. Девушка схватила Рауля за руку, они оказались в другом помещении, а дверь, повернувшись вокруг своей оси, снова захлопнулась. Разочарованный и разъяренный дух прокричал, что им не спрятаться от него, великого властителя подземного города, и что его мертвое воинство их найдет и уничтожит.

По узкому коридору Рауль и Афсун бежали из последних сил, искренне надеясь, что он не ведет в еще одну ужасную комнату. Им повезло, и казавшийся бесконечным коридор вывел их к дневному свету.

Афсун и ее возлюбленный оказались на некотором расстоянии от пирамиды и увидели свой лагерь. Не успели они решить, надо ли им тайком от Эктора возвращаться за необходимыми вещами, как сгустились тучи, предвестники песчаной бури. Афсун тут же вспомнила об угрозах духа царя, но Рауль успокоил ее, предложив найти временное укрытие.

Буря налетела внезапно, подняв в воздух тучи песка. Задыхаясь, молодые люди все-таки добрались до лагеря, чтобы увидеть изрубленные тела, уже частично занесенные песком. Плохо закончил свою жизнь коварный Эктор.

– Бежим, ― дернул Афсун за руку Рауль.

И это было последнее, что она услышала от него, поскольку то, что было после, запомнила смутно. Ветер, песок, попытка укрыться под тканью палаток… Она споткнулась, упала и отстала от Рауля, а вокруг сгустилась душная тьма. И бегущая в ужасе неведомо куда Афсун готова была поклясться, что видела сквозь мглу вооруженных людей, а в завываниях ветра слышала слова чужого языка.

Очнулась она на песке под звездным небом. Вокруг не было ни души. Афсун, уже смирившись с потерей любимого и своей смертью, медленно побрела по пескам, решив идти, пока хватает сил. Боги сжалились над ней, и через пару часов показался небольшой город в оазисе, где Афсун смогла продать свои украшения, попить, поесть и остановиться в плохонькой гостинице.

Немного отдохнув и придя в себя, она принялась расспрашивать людей. Не встречали ли они чужеземца в пустыне? Но с каждым днем все больше теряла надежду, что Рауль мог выжить. К концу третьей недели кончились украшения, платить за гостиницу и еду стало нечем, и Афсун с грустью поняла, что придется отправить весть отцу.

Она уже писала письмо на обрывке бумаги, с трудом выпрошенной у хозяина гостиницы, когда услышала разговор двух новых постояльцев, громкоголосых и тучных торговцев. Они вовсю угощались за соседним столом, обмениваясь новостями. Когда же они допили кофе и ушли, Афсун вскочила, забыв о недописанном письме, и побежала к уже знакомому ювелиру на рынке, чтобы продать последнее кольцо. Ей понадобится еда и питье, если она хочет отыскать Рауля.

Через три дня тяжелых переходов по пустыне Афсун наконец-то настигла тех, кого так отчаянно искала. Девушка осознала, что путешествовать в одиночку совсем не то, что с надежным караваном, не говоря уж о сытой и спокойной жизни во дворце. Поэтому она сильно обрадовалась, увидев впереди медленно бредущих верблюдов и три закутанные в просторные одежды пешие фигуры, сопровождающие этот небольшой караван.

– Стойте! Стойте! ― закричала Афсун, изо всех сил перебирая ногами по песку и стараясь догнать их или хотя бы привлечь внимание.

Последнее ей скоро удалось, фигуры остановились, придержали верблюдов и повернулись к девушке. Добежав, Афсун в изнеможении села на песок, судорожно хватая ртом горячий воздух.

– Ты кто такая? Чего тебе надо? ― заговорила одна из фигур женским голосом и откинула капюшон бурнуса. На Афсун с молодого широкого смуглого лица недобро смотрели сверкающие черные глаза.

– Я… Я ищу одного человека. Он должен быть с вами. Но… ― чуть отдышавшаяся Афсун беспомощно осмотрелась и убедилась, что среди трех женских фигур не видно четвертой, мужской и высокого роста. ― Разве Рауль не с вами?

– Так ты пришла за этим неблагодарным шакалом, ― воскликнула вторая женщина, подходя ближе и тоже открывая лицо, такое же суровое, как у первой, только с мило вздернутым носом и острыми скулами.

– Что? ― почти прошептала Афсун, переводя взгляд с одной молодой женщины на другую. ― Что вы с ним сделали?

– Что и полагается делать с предателями, ― фыркнула вторая. ― Бросили в ближайшую к пирамиде нору. Пусть прогуляется по подземному городу, если сможет.

– О, только не пирамиды! Чтобы вы ни думали о Рауле, он ни в чем не виноват! ― жалобно простонала не на шутку испуганная Афсун и с трудом поднялась на ноги.

Она умоляюще перевела взгляд на третью фигуру в светлом бурнусе, которая пока молчала, держась чуть поодаль.

– Очень мило, ― хмыкнула первая и презрительно скривила полные губы. ― Но с чего ты взяла, что мы тебе поверим? Кто ты вообще такая и откуда взялась?

– Я Афсун, дочь… Нет, это сейчас неважно. Умоляю, послушайте меня, спасите Рауля из города пирамид, пока не поздно. Я не знаю, что вы не поделили, но он не предавал вас. Могу поклясться, чем угодно, я хорошо знаю его и… ― Она замолкла, не зная, стоит ли рассказывать о своем даре.

Две женщины переглянулись, кинули беглый взгляд на третью, все еще стоящую неподвижно, и стали обходить Афсун с двух сторон, словно замыкая в кольцо.

– Хорошо знаешь, значит? ― настороженно спросила вторая, и ее рука скользнула под бурнус, чтобы вытащить оттуда острую саблю, грозно сверкнувшую на солнце. ― То есть вы сообщники? И ты вместе с ним устроила так, что на нас неожиданно напали и лишили половины добычи. Отвечай!

– Ничего подобного, ― воскликнула Афсун, поняв, что пришло время бояться и за себя.

А она думала, что главное ― найти и догнать разбойниц, но, похоже, неприятности только начинались. Нужно не просто помочь Раулю, но и самой уцелеть

– Я невеста Рауля. Мы попали в беду и потеряли друг друга. Я долго искала его, но безуспешно. А потом услышала, что высокого голубоглазого чужеземца видели в компании известных в этих краях разбойниц. И я отправилась искать вас, хотя не поверила, что Рауль способен…

– Значит, ты знаешь, кто мы, ― перебила ее женщина с полными губами и тоже выхватила саблю. ― Может, зарубить тебя, да и дело с концом? Вот только взять с тебя нечего, выглядишь оборванкой.

– Прекрати, Айша, ― вмешался голос.

Третья фигура, наконец, сдвинулась с места, подошла к ним и откинула капюшон. Несомненно, она была самой красивой из трех разбойниц. В тонких чертах ее лица чувствовалось благородство, а глаза напоминали нежные очи газели. Наверное, так в молодости могла выглядеть Фируза. Вспомнив об отчем доме, Афсун тяжело про себя вздохнула.

– Рассказывай все с самого начала и не вздумай соврать, ― сказала красивая разбойница не терпящим возражения тоном. ― И мы подумаем, насколько тебе можно верить, и что делать с Раулем.

– Только этого нам не хватало, ― всплеснула руками женщина, которую звали Айша. ― Вместо того, чтобы идти отдыхать и делить добычу, мы препираемся с какой-то жалкой нищей в лохмотьях.

Однако и она, и вторая женщина отошли, спрятали сабли и демонстративно сложили руки на груди, недружелюбно поглядывая на Афсун.

Девушке пришлось рассказать всю историю, раскрыв и свое происхождение, и поиски Рауля, и угрозы страшного духа давно умершего царя, и даже странный дар, доставшийся от богов. Она говорила долго, и солнце уже стало клониться к закату. И когда рассказ подошел к концу, Афсун снова устало присела на песок и глотнула из фляги теплой воды.

– Сказки какие-то, ― воскликнула вторая женщина, с подозрением сузив глаза. ― Она точно наврала нам!

– Вряд ли, Захра, такое сложно придумать даже Будур, ― почесала затылок Айша и взглянула на третью разбойницу. ― Верно?

– Злобные духи города пирамид и воинство мертвых. Ха! – задрала подбородок Захра.

– Я сказала чистую правду! ― снова взмолилась Афсун, хлюпая носом. ― Он убьет Рауля, если найдет его! Он вырвет его сердце!

– Фу, ненавижу истерики, ― поморщилась Айша. ― Знаешь, может, мы бы и попробовали помочь тебе, да вот беда ― у нас совершенно нет времени.

– Вы могли бы просто указать направление. Дальше я сама, ― уже тихо и сквозь слезы сказала Афсун.

– Да? ― тут же откликнулась Айша. ― А если ты его найдешь, выпустишь, а потом он нам выпустит кишки?

– Не выпустит! Рауль хороший человек, я готова поклясться.

Айша всплеснула руками и отошла к верблюдам, меланхолично водящими по песку носами в поисках чего-нибудь съестного.

Красавица, носящая имя Будур, внимательно посмотрела на Афсун и спокойно сказала:

– Можно достать Рауля из дыры и спросить у него. Мы могли ошибиться.

– Ушам своим не верю, ― с шумом выдохнула Айша. ― Ты сменила гнев на милость только из-за россказней какой-то девчонки. Она похожа на дочь шейха, как я на того толстяка, умершего от переедания. А ты что молчишь, Захра?

– Когда сунемся под землю, то можем наткнуться на воинство мертвых.

Айша махнула рукой, словно отгоняя злых духов, и снова пошла к верблюдам, видимо, устав спорить.

― Мы люди не злые. Кто к нам с добром, тому и мы злом не отплатим. ― Захра подтолкнула пятками верблюда и продолжила болтать. ― Мы нашли его в пустыне. Увидели, что мужчина симпатичный и сильный, накормили его, напоили. Будур рискнула предложить ему работать с нами. Это было выгодно и нам, и, в общем-то, ему. Айша была против, но мы ее убедили. Мужчина и три женщины напоминают скорее почтенную семью, чем банду разбойников. Конечно, из-за необычной внешности Рауля пришлось тщательно маскировать, но в пустыне это не сложно. Общаться с ним было легко, и мы не спрашивали, откуда он пришел и как оказался один в пустыне.

Афсун слушала разбойницу, сидя позади нее на верблюде и крепко держась за ее талию.

– Рауль, наверное, согласился быть с вами, чтобы добыть выкуп за меня для отца, ― задумчиво сказала она. ― Иначе бы он никогда…

– Да ну? ― хмыкнула Захра. ― Ну, может, не в лохмотьях ты выглядишь и привлекательнее. К тому же, кто знает этих чужестранцев и их вкусы. В общем, все шло хорошо, пока мы не заметили, как он отправляет посыльного из оазиса, где мы остановились. И в любом селении, где мы проходили, он вел себя странно и беспокойно. Вечно принимался что-то выспрашивать и разнюхивать. И вот вскоре на нас напали в пустыне, как раз тогда, когда мы с добычей возвращались домой. Мы отбились, потеряв часть богатства, и от Рауля пришлось избавиться. Нам не нравится, когда спасенный и пригретый человек пытается ударить в спину.

– Я уже устала повторять, что он не мог так поступить. Я чувствую это. Рауль не предал бы даже разбойников. Вы ошиблись. Он просто искал меня, расспрашивая всех и посылая на поиски. А теперь, если мы опоздаем, злой дух убьет его.

– О боги, я не могу больше слышать эти восхваления и плачи о вырванных сердцах! ― откликнулась Айша с соседнего верблюда. ― Если я когда-либо заведу подобные песни, можете отдать джиннам мое сердце. А лучше мозги. Они мне больше не пригодятся.

– От твоих мозгов у джиннов может случиться несварение желудка, ― засмеялась Захра, откинув назад голову и чуть не расквасив Афсун нос.

Будур молчала. Она внимательно смотрела в даль и по сторонам.

Когда они добрались до нужного места, солнце почти село, тени удлинились, и темный лаз выглядел пастью какого-то чудовища. Афсун почувствовала, как по спине, мокрой от пота, побежали мурашки, и с трудом заставила себя подойти к трем разбойницам, склонившимся над дырой.

– Я не понимаю, ― говорила Айша, заглядывая в темноту, ― как дух мертвого царя может вырвать сердце, если его пирамида далеко отсюда? Или подземный город действительно существует? Эй, Рауль, ты жив?

Ответом было молчание и шорох песка.

– О боги, он убил его! ― простонала Афсун, оседая на землю.

– Тише, ― шикнула на нее Захра. ― Ход может вести куда угодно. Вероятно, Рауль просто ушел. ― Она оглядела остальных разбойниц. ― Какие будут предложения?

– Мы должны отыскать Рауля!

– В тебе я не сомневалась, ― поморщилась Захра.

– Скоро стемнеет, ― задумчиво сказала Будур. ― Разобьем лагерь и подождем пару дней. Вот возле этого удобного бархана.

Захра и Айша посмотрели на нее так, словно у подруги выросла еще одна голова.

– Тратить припасы, рисковать добычей? ― Айша сердито зыркнула на Афсун. ― А если она все-таки врет, и они вдвоем хотят расправиться с нами?

– Возможно, ― кивнула Будур. ― Но если нет, то мы упустим удачу. Посудите сами. Если Рауль ушел вглубь ямы, он мог искать только вход в пирамиду. Ему нужен богатый выкуп за невесту, поэтому если он и появится, то с сокровищами. Думаю, когда он увидит нас и услышит… хм… извинения, то поделится богатством.

Изумленные, видимо, необычной разговорчивостью Будур и подстегиваемые ее рассудительностью, женщины послушно принялись разбивать лагерь. Афсун же оставалась у лаза до темноты, продолжая безнадежно звать своего возлюбленного. Увела ее Айша и то после того, как напомнила, что ночью из дыры может выскочить что-нибудь не очень приятное.

Два дня и две ночи ждали они возвращения Рауля. Вокруг царила тишина, которую нарушала только мелкая живность, копошащаяся в песке, да огромная мрачная птица, парившая временами над лагерем. Айша ругалась, Захра впала в задумчивость, Афсун страдала у лаза, проклиная жестокую судьбу, и только Будур сохраняла спокойствие и, казалось, наслаждалась вынужденной остановкой.

Наконец, на третий день на оклики Афсун из ямы послышался далекий ответный крик. Обрадованная девушка сразу же позвала остальных, лениво отдыхающих в тени бархана. Разбойницы спустили в лаз веревки, и вскоре все увидели Рауля, изрядно грязного и заросшего, но вполне живого.

Со счастливым изумлением кинулся он обнимать Афсун, и на несколько минут они забыли обо всем. Потом Рауль перевел взгляд на разбойниц, наблюдающих за ними с одинаковыми выражениями на лицах.

– Давно не виделись.

– Не так уж и давно, ― покусала губы Айша. ― А ты ничуть не удивлен.

– Думаю, захоти вы меня убить, давно бы сделали это, ― откликнулся Рауль.

– Ты прав. Мы поняли, что погорячились, и вернулись. Ждали тебя почти три дня, надеясь, что не стали причиной твоей ужасной смерти, ― сказала Захра, почти приветливо улыбаясь.

– Твоя невеста рассказала, что за тобой охотится мертвый царь, ― добавила Айша, ― и мы решили, что тебе пригодится помощь.

– Предлагаю просто порадоваться, что все хорошо закончилось, ― кашлянула Будур, недовольно глянув на подруг. ― А где ты был все это время?

– Значит, вы поверили, что не я виновен в нападении? ― спросил Рауль, с подозрением смотря на разбойниц и, судя по всему, ни капли не доверяя их словам.

– Ну… ― неловко протянула Захра. – Мы могли ошибиться.

– Я пытался найти Афсун после того, как мы потеряли друг друга. Боялся, что она заблудилась и умерла от жажды. Беспокоился о ней. А вовсе не думал о том, чтобы вас ограбить.

– Поставь себя на наше место, ― буркнула Айша. ― Мы не знали тебя и, конечно, заподозрили самое худшее…

Будур перебила ее прежде, чем могла завязаться перепалка, за что счастливо притихшая возле Рауля Афсун была ей очень благодарна.

– У твоей невесты, оказывается, есть особый дар, ― произнесла она. ― Она чувствует зло.

Рауль вздохнул и запустил ладонь в покрытые пылью и песком волосы и посмотрел на Афсун.

– Да, насчет Эктора ты оказалась права.

– Под землей действительно есть город с сокровищами? ― перебила его Захра.

– Я уверен, что есть, ― откликнулся Рауль. ― Но я бы не стал исследовать его без большого отряда. У вас найдется поесть? Я страшно голоден.

– Подожди… Кто это там? ― встревоженно сказала Айша, всматриваясь в даль.

Среди песков Афсун рассмотрела небольшую фигурку всадника, медленно приближающуюся к ним.

– Странно, в этой части пустыни не ездят в одиночку, ― пробормотала Захра.

Будур потянула саблю из ножен, спрятанных за широким бурнусом.

– А если он с мирными намерениями? ― воскликнула Афсун.

– А если нет? ― Айша тоже вооружилась.

Когда человек приблизился на расстояние оклика, то спешился и пошел к ним, ведя коня на поводу. Одет он был в свободный бурнус, какой носили большинство путешественников в Алмазной пустыне.

– Ты кто такой и чего тебе надо? ― прокричала Захра.

– Мне нужно поговорить с этой девушкой, ― услышали они ответ незнакомца.

Три разбойницы вопросительно уставились на Афсун, а Рауль встал перед ней, заслоняя.

– Я не знаю его, ― дрожащим голосом сказала она.

Человек подошел уже на длину четырех сабель, остановился и откинул бурнус.

– Я Фарис бен Халиб, сын шейха Халиба бен Омара. Я не причиню вам вреда.

Афсун заметила, как Айша, Захра и Будур заулыбались, глядя на красивого молодого человека с ясными темными глазами, оттененными густыми длинными ресницами. А сама Афсун могла лишь в испуге зажать рот ладонью.

– Ой… ― тихо произнесла она.

– Я хочу узнать, ― продолжал красавец, ― не эта ли девушка дочь моего любимого дяди, благородного шейха Джалала бен Анвара, Афсун?

– …это мой бывший жених, ― так же тихо закончила она, но все ее услышали.

– Как? ― изумленно воскликнула Айша. ― И ты сбежала от него? От него?

– Я же его не видела ни разу, ― прошептала Афсун. ― К тому же… ― она подняла глаза на Рауля, ― теперь у меня есть возлюбленный, и я не променяю его ни на кого.

Фарис бен Халиб определенно чувствовал себя не в своей тарелке. Его ясные глаза перебегали с Афсун на Рауля, от Рауля на трех улыбающихся во весь рот женщин. Афсун набралась храбрости и вышла вперед.

– Здравствуй, Фарис. Я действительно та, кого ты назвал и кого, как я понимаю, искал долгое время. Тебя прислал мой отец?

– Не совсем. ― Казалось, он немного смутился. ― Когда все поняли, что ты сбежала, а не попала в плен, они оставили попытки найти тебя. Я уехал в одиночестве, чтобы защитить свою и твою честь. Но, как вижу, опоздал. ― Фарис бен Халиб кивнул на Рауля.

– В одиночку? По пустыне? ― восхищенно прошептала Айша.

– Ах, ― выдохнула Захра, за что получила тычок под ребра от Будур.

– Мы рады знакомству с тобой, Фарис бен Халиб, ― любезно сказала последняя. ― И если ты не будешь сразу же бросаться рубить бедного Рауля, то приглашаю сначала разделить с нами трапезу.

Будур не только благородно выглядела, но и говорить умела не хуже визиря шейха.

– О, безусловно, я голоден, ― блеснул белозубой улыбкой Фарис бен Халиб. ― И с удовольствием последую вашему приглашению.

– Тогда идем в лагерь.

Совершенно сбитая с толку Афсун, пропустив вперед разбойников и бывшего жениха, идущего рядом с довольной Будур, взяла Рауля за руку и…

Песок вокруг задвигался, зашелестел, словно ожил, и тонкими струйками поднялся в воздух. Небо быстро потемнело, будто заслоненное чьими-то громадными крыльями, и завыл ветер. Или то, что было похоже на ветер. Ему вторил пронзительный вскрик парившей над людьми хищной птицы и жалобное ржание ускакавшего вдаль коня Фариса.

– О нет! ― прокричала Афсун. ― Спасайтесь, это злой дух царя пришел за нами!

– Какого… ― начала было Айша, но замолкла, когда перед ней из песочной мглы вдруг возникла вооруженная фигура странно одетого воина.

Женщина взмахнула саблей, воин рассыпался мелкими песчинками, чтобы вновь появиться в том же обличие. Его широкое изогнутое похожее на серп оружие со свистом пролетело над головой вовремя пригнувшейся Айши.

– Отступаем! ― заорала она. ― Сначала к лагерю!

Рауль схватил Афсун в охапку и побежал. Вооружившийся Фарис не стал тратить время на разглядывание неведомого противника и кинулся за ними. Будур прикрывала его со спины, за ней бежала Захра.

Верблюды в ужасе кричали и рвали свои путы. Когда люди добежали до стоянки, животные успешно избавились от веревок и в панике разбежались.

– Наша добыча, ― простонала Айша, вертя головой в поисках укрытия. ― Осторожнее!

Последнее относилось к Захре, бежавшей последней, на которую накинулись сразу трое врагов, завывавших что-то на своем жутком языке. Она успешно отбивалась, однако воины были неуязвимы.

– Держитесь! ― воскликнул Фарис, кидаясь наперерез еще двоим, появившимся из песка.

Как только он приблизился к призракам, они замедлили шаг, а потом и вовсе остановились. Воодушевленный Фарис отвлек на себя врагов Захры, и они тоже отступили перед ним.

– Все в лагерь! Спрятаться за палатки! А красавчик пусть пройдет вокруг! Похоже, они боятся его! ― орала Айша, загоняя своих товарок и Рауля с Афсун в укрытия.

Разочарованный, злобный и ужасающий вой раздался из песчаной мглы, когда страшное воинство отступило. Фарис стоял напротив лагеря, зорко следя за тем, чтобы ни один противник не пробрался мимо него.