Полная версия
Загадка уральской Мадонны
А рядом, на том же столе, лежал перочинный нож с открытым лезвием. Хороший швейцарский нож со множеством лезвий и других инструментов, который она, Юлия, подарила мужу на прошлый Новый год. Хотя ей и говорили, что дарить ножи нельзя, что это дурная примета…
Да уж, действительно дурная.
Зоя Павловна встала со стула и смущенно проговорила:
– Юленька, я, пожалуй, пойду к себе…
– А чаю вы не хотите? – машинально спросила Юлия.
– Да нет, я уж, пожалуй, у себя выпью. Я же вижу, что тебе не до меня. К тому же как-то мне некомфортно, вот блузочка мокрая совсем, нужно переодеться.
Юлия заинтересованно взглянула на старушку.
В ее глазах светился разум, тусклая пленка деменции исчезла без следа. Неужели удар током исцелил ее от маразма? Вообще, она где-то слышала, что некоторые психические болезни лечат электрошоком.
– Зоя Павловна, у вас точно ничего не болит? – спросила она. – Давайте я вас до квартиры провожу, там полежите.
– С чего это мне среди бела дня лежать? – удивилась соседка. – Дел полно, Танюша с работы придет, нужно обед готовить.
Так, бабулька точно пришла в себя. Помнит только то, что до болезни было. Теперь-то ее дочка давно работу бросила, пытается что-то дома делать, да платят гроши, жаловалась, что с трудом концы с концами они сводят. А мать в таком состоянии надолго не оставишь.
Юлия не стала удерживать соседку, пускай они там сами с Татьяной разбираются. Мысли у нее в голове летели со скоростью курьерского поезда.
Сперва муж позвонил ей и сказал, что в квартире протечка, что они заливают соседей.
Само собой, она перепугалась, примчалась домой. Никакой протечки здесь нет, зато на кухне налита лужа и брошен оголенный провод. Если бы она вошла на кухню первой, ее ударило бы током. Возможно, насмерть. И все, все указывало на Антона… звонок и его нож…
Внезапно Зоя Павловна, шедшая впереди, пошатнулась, схватилась за голову и упала бы навзничь, если бы Юлия тигриным прыжком не скакнула вперед и не успела ее подхватить в последнюю минуту. Они упали вместе, но старуха хотя бы не ушиблась. Но все равно дело плохо. Соседка была без сознания, глаза ее закатились, хотя вроде бы дышит.
Юлия посмотрела на серое лицо, посиневшие губы и поняла, что Зое срочно нужен врач. Надо же, а встала так бодренько и еще с ней разумно разговаривала!
Руки тряслись, когда она набирала 03.
Обещали приехать в течение получаса. Юлия подложила несчастной Зое Павловне под голову подушку и укрыла ее пледом. Пока она бегала туда-сюда, в открытую дверь заглянул другой сосед, посмотрел на старуху и покачал головой – отмучилась, мол, да и мы все тоже. Он работал сменами, отсыпался днем, старуха его здорово доставала.
Юлия убрала нож в ящик стола, вытерла лужу на кухне и включила электричество. Незачем посвящать в такое сложное дело посторонних, пока она сама не разберется. Обрезанный провод она на всякий случай спрятала в кладовке.
Пока ждала, Юлия набрала номер Антона, благо ее телефон уже зарядился. Однако телефон мужа не отвечал. Ну да, у него сегодня какие-то важные дела…
«Только его дела важны», – подумала Юлия с обидой, а она может рассчитывать исключительно на себя! Сейчас, когда ей так нужна помощь и поддержка…
Юлия оставила на автоответчике короткое сообщение: «Приезжай немедленно!»
И тут в дверь квартиры позвонили – приехала «Скорая».
Юлия открыла дверь, в прихожую ввалились две крупные, широкоплечие, громкоголосые тетки в просторной голубой медицинской униформе.
– Где наш клиент? – деловито осведомилась та, что выглядела постарше.
– Вот тут… – Юлия показала на неподвижное тело старушки. – Поскользнулась и…
– Понятно. – Женщины переглянулись, младшая разложила носилки, ловко уложила на них тело.
– Мать? – спросила старшая, одновременно проверяя пульс Зои Павловны.
– Соседка, – так же лаконично ответила Юлия.
Врач что-то коротко бросила своей спутнице на непонятном медицинском языке, та достала шприц, срезала головку ампулы, наполнила шприц.
В это время из прихожей донесся взволнованный женский голос:
– Мама! Где моя мама?
Юлия выглянула в прихожую. Там стояла Татьяна, дочь Зои Павловны, бюст ее взволнованно вздымался, из-за ее спины выглядывали другие соседи, набежавшие на запах скандала.
– Что с мамой?
– Она без сознания, я «Скорую» вызвала… они там, на кухне…
– Как это случилось? – проговорила Татьяна трагическим голосом, сжав руки на груди.
– Я только домой пришла, она за мной проскользнула, я и не заметила…
– Не заметила? – в голосе Татьяны прозвучали обвиняющие нотки. – Как можно не заметить? Это же человек, а не кошка!
Кажется, она хотела найти кого-то, кто виновен во всех ее несчастьях.
– А как можно больного человека оставить без присмотра? – огрызнулась Юлия. – Я, что ли, должна за ней присматривать? Она и так меня каждое утро будит!
– Я только в магазин вышла… – Татьяна попятилась, переходя от нападения к обороне. – Нужно же мне в магазин ходить… у нас на прислугу денег нет…
– Тогда ключи от нее прячьте!
– Верно, она по всем квартирам ходит, всем надоедает, нужно за ней лучше следить! – подал голос сосед Василий. – Это удивительно, что до сих пор с ней ничего не случилось! Вот вчера она так же к нам приперлась, и в прошлую среду…
Жена дернула его за рукав – тише ты, может, бабка померла, неудобно все-таки…
В это время в прихожую вышли женщины с носилками. Старшая оглядела присутствующих, наметанным глазом выделила среди них Татьяну и проговорила строго:
– Вы родственница?
– Дочь.
– Найдите ее документы. Поедете с нами. В четвертую больницу повезем.
– Я сейчас… я быстро, буквально одну секунду… – Татьяна метнулась в свою квартиру.
Остальные соседи тоже быстро ретировались, почувствовав, что спектакль закончен и не будет больше ничего интересного.
Юлия закрыла дверь и осталась наконец одна.
Точнее – наедине со своими безрадостными мыслями.
Приходилось признать очевидное – ее только что пытались убить.
Причем все указывало на мужа…
Но, что бы ни случилось в последние дни, какое бы напряжение между ними ни возникло, как бы Юлия ни злилась на него, она ни за что не могла поверить, что муж попытался убить ее. Это просто невозможно. Кто угодно, но не он.
Но все факты однозначно указывают на Антона… Его звонок и нож, его нож, которым он обрезал провод кофеварки.
Юлия помотала головой: несмотря ни на какие факты, она ни за что не может примириться с этой мыслью.
Значит, эти факты нужно проверить.
Первый факт – Антон позвонил ей на работу, чтобы сообщить о фальшивой протечке. Но сама она с ним не разговаривала…
Юлия торопливо набрала номер шефа.
Трубку сняла секретарша.
– Саша, это Юлия Кочетова.
– Ой, Юль, ну что там у тебя случилось? Разобралась со своими неприятностями? А то наш-то уже про тебя спрашивал, ругался очень, прямо на стенку лез…
– Это долгий разговор, – отмахнулась Юлия, настроение шефа интересовало ее теперь в последнюю очередь. – Ты мне лучше вот что скажи: когда ты с моим мужем разговаривала, тебе ничего не показалось странным?
– Странным? О чем это ты?
– Но это точно был он?
– Ну да… он сказал, что он твой муж…
– Извини, дурацкий вопрос. Ты же с ним незнакома. Спрошу иначе: какой у него голос был?
– Как – какой? Ты что, голос своего мужа не знаешь?
– Но все же – какой у него был голос? Ты ведь со многими людьми по телефону говоришь, каждый день, наверняка можешь многое об их голосе сказать.
Грубая лесть подействовала.
– Ну, какой голос… – Саша задумалась. – Не знаю… обыкновенный голос… мужской…
– Понятно, что не женский. А поточнее?
– Ну, как будто немножко простуженный…
– Гнусавый, что ли? Как будто у него насморк?
– Нет, скорее, хриплый.
– А что он тебе говорил? Только точно, если сможешь. Постарайся вспомнить каждое слово.
Саша снова задумалась и наконец неуверенно проговорила:
– Сперва он, значит, сказал, что он твой муж, а потом – что у вас дома протечка и чтобы ты скорее ехала, потому что он никак не может уйти с работы, а соседи бесятся…
– А еще точнее не помнишь?
– А, вот еще… мне это еще показалось странным… он сразу сказал, что он супруг Юлии Кочетковой. Я переспросила, а он тогда поправился – не Кочетковой, а Кочетовой…
– Ты уверена – он сказал именно «супруг»?
– Ну да, а что такого?
Тут в трубке послышалось недовольное басовое гудение, и Саша торопливо шепнула:
– Все, говорить больше не могу, шеф пришел! Александр Васильевич, это из налоговой звонили!.. – Секретарша отключилась.
А Юлия мрачно уставилась перед собой.
Выходит, ей звонил вовсе не Антон. У Антона голос вовсе не хриплый, голос у него красивый и звучный, что Юлии всегда нравилось. Но это еще не так существенно.
Гораздо важнее то, что звонивший в первый момент перепутал ее фамилию. То есть свою фамилию – если это был Антон. Трудно, вернее, невозможно представить, чтобы Антон – да и кто угодно другой – перепутал свою собственную фамилию. И вдобавок к этому он назвал себя ее супругом. Антон это слово на дух не переносил, его от него буквально воротило.
Значит…
Значит, ей звонил кто-то другой, кто-то посторонний, кто-то, кто хотел, чтобы она приехала домой посреди рабочего дня и попала в расставленную на кухне ловушку…
Но кто это мог быть?
В голове у Юлии мелькнула еще какая-то важная мысль, но в это время в двери заскрежетал ключ, дверь распахнулась, и Антон собственной персоной появился на пороге.
– Что стряслось? – проговорил он злым дрожащим голосом. – Я же говорил тебе – у меня сегодня очень напряженный день! А тут ты… мне совершенно не до…
– Это все, что ты мне можешь сказать? – выпалила Юлия. – Для начала хотя бы выслушай…
Но он прошел мимо нее и заглянул в детскую.
Вышел оттуда с красным от злости лицом и встал перед Юлией, смерил ее взглядом.
– Ты ее выгнала?
– Что? – Юлия удивленно заморгала. – О чем ты вообще говоришь?
– Как – о чем? Лоры нет и ее вещей нет! Все понятно – ты ее выгнала! Ты ее ненавидишь… ты ее возненавидела в первую минуту, как только она появилась в нашем доме, и вот теперь выгнала!
Только теперь Юлия осознала, что, вернувшись домой, не видела падчерицу Антона. Впрочем, ей было не до нее. У нее и без того хватило неприятностей.
– Да что с тобой? – попыталась она перебить мужа. – Ты только о ней и думаешь! Да я ее вообще сегодня не видела! Я даже не заходила в ее комнату! И вообще, ты не знаешь, что здесь стряслось!
– Что здесь могло случиться? – Антон смотрел на нее раздраженно и презрительно, как будто заранее не верил ни одному ее слову.
– Кто-то позвонил мне на работу, назвавшись твоим именем, и сказал, чтобы я немедленно приехала домой, якобы у нас протечка, мы заливаем соседей… – отчеканила Юлия.
– Чушь какая! – фыркнул Антон. – У меня и в мыслях не было тебе звонить!
– Теперь я это уже знаю, – перебила его Юлия, стараясь сохранять самообладание. – Но тогда я тебе перезвонила, а твой телефон был отключен, и я поехала домой…
– Разумеется, мой телефон был отключен! Я был на важном совещании…
– Не перебивай! – крикнула Юлия. – Ты слушаешь только самого себя! Выслушай, наконец, меня! Дай мне договорить!
– Ну, говори, что еще! Что ты можешь сказать?
– Я приехала домой – и только случайно избежала гибели! Совершенно случайно! На кухне была налита вода и лежал оголенный электрический провод. Если бы я вошла туда, меня бы ударило током, может быть, насмерть!
– Что ты такое несешь? – поморщился Антон. – Что за бред?
– И я знаю, кто это сделал, – проговорила Юлия, которая внезапно поняла все – или почти все. – Это твоя прекрасная падчерица! Это Лора, которую ты постоянно защищаешь! Это маленькое чудовище пакостило мне, как могло, и теперь докатилось до попытки убийства!
– Что?! – Антон побагровел, лицо его перекосилось. – Что ты такое несешь? Ты совсем обезумела? Такое обвинение… да у тебя совсем ум за разум зашел! Ты ненавидишь девочку и готова обвинить ее в чем угодно! Но надо же хоть немного смотреть в глаза фактам! Все, в чем ты ее до сих пор обвиняла, не имело ни малейшего смысла! Но дойти до такого… обвинить ее в попытке убийства… это уже немыслимо! Это переходит всякие границы!
– Значит, ты считаешь, что я все выдумала? – процедила Юлия, стараясь соблюдать спокойствие.
– Ну, в последнее время у тебя фантазия разыгралась.
– Вот как? Ты мне не веришь?
Ее спокойный голос немного отрезвил Антона. Он понял, что переборщил, и немного смягчил тон:
– Ну, согласись – это звучит неправдоподобно. Оголенный провод… надо же такое выдумать! Если бы то, что ты сказала, было правдой, ты бы сейчас…
– Была мертва? – договорила Юлия то, что Антон не решился произнести.
– Ну, или в больнице.
– Ага, в больнице. Случайно получилось так, что вместо меня на кухню вошел другой человек…
– Другой? – встрепенулся Антон. – Какой еще другой? Кто еще был у нас в квартире?
– Успокойся – всего лишь Зоя Павловна.
– Это та чокнутая старуха?
– Это вполне безобидная старушка, наша соседка. И ее ударило током. К счастью, сразу же вылетел предохранитель, и она осталась жива. Но ее отправили в больницу.
Юлия нарочно не сказала, что после удара током бабуся встала как огурчик, а уж потом скопытилась.
– Что – серьезно? – в голосе мужа звучало недоверие.
Господи, ну отчего до мужиков так долго все доходит!
– Еще как серьезно! Если не веришь мне, можешь спросить соседей. Сюда сбежалась куча народу. Василий, жена его, Полина Семеновна с четвертого этажа…
На этот раз Антон не нашелся что ответить. Василия он уважал и теперь смотрел на жену растерянно.
Наконец к нему вернулось самообладание, и он проговорил:
– Даже если все действительно было так, как ты говоришь, при чем здесь Лора?
– А кто еще? Кто еще мог хозяйничать у нас на кухне? Посторонний человек сюда не мог зайти!
Антон все еще растерянно молчал.
– Пойдем, я тебе кое-что покажу!
Юлия отодвинула его с дороги, прошла на кухню. Антон молча проследовал за ней.
Юлия показала ему обрезанный провод с оголенным концом.
– Вот этот провод был брошен на пол…
Антон взял провод в руку, удивленно осмотрел его.
– А еще вот это… – Она показала складной швейцарский нож. – Он лежал тут, рядом. Наверняка это им зачищали провод.
Антон все еще молчал.
– Где он у тебя был? Где лежал этот нож?
– В ящике стола, – проговорил он неохотно.
От прежнего агрессивного настроя ничего не осталось, теперь Антон выглядел сломленным и опустошенным.
– Вот видишь? – Юлия додумала ту мысль, которая мелькнула у нее раньше и с которой сбило ее появление Антона.
– Что я должен видеть?
– Этот нож лежал здесь, на кухне, на самом виду, чтобы его сразу же увидели, когда…
Ей не хотелось договаривать свою мысль до конца, но это было необходимо:
– Когда – или если – здесь нашли бы мое… мой труп. Рядом нашли бы провод, и тут же нож, фактически орудие убийства. Теперь ты понимаешь?
Судя по растерянному лицу, Антон не понимал. Или не хотел понимать. Ну, до чего же медленно до него доходят важные вещи! Ну, просто как до жирафа!
– Этот нож указывает прямо на тебя, – втолковывала Юлия. – Плюс ты якобы звонил мне на работу, вызвал меня домой, где уже была подготовлена смертельная ловушка…
– Но я не звонил! Надеюсь, ты мне веришь?
– Да, я-то тебе верю! В отличие от тебя. Ты мне все эти дни не верил, ты считал, что я наговариваю на Лору…
– Ну, вот опять ты…
– Дай мне договорить. Секретарша нашего шефа сообщила бы полицейским, что ты звонил, она ведь никогда прежде не слышала твоего голоса. В сочетании с ножом это дало бы все основания, чтобы арестовать тебя. Предъявить тебе обвинение в убийстве. В моем убийстве. Теперь ты понимаешь?
Антон все еще молчал, и она договорила наконец свою окончательно дозревшую мысль:
– Она хотела меня убить, а тебя выставить убийцей!
– Она? – Антон поморщился. – Даже если все, что ты рассказала, – правда…
– А ты все еще сомневаешься?
– Ну, ладно, допустим, не сомневаюсь… пусть это правда, но при чем здесь Лора?
– О господи! – Юлия воздела глаза к потолку. – Ты просто невозможен!
– Но подожди… тебе на работу звонил мужчина, верно?
– Ну да.
– Но Лора не может говорить мужским голосом! – выпалил он торжествующе.
«Идиот!» – в последний момент Юлия едва сдержалась, чтобы не выпалить это вслух.
– У нас кончилось пиво! – раздался из кухни недовольный хриплый голос.
Лора вошла на кухню. Хрюндель стоял перед открытым холодильником, тупо уставившись внутрь.
– Ты что весь день делал? – спросила она, с трудом скрывая раздражение.
Иногда ей хотелось запустить чем-нибудь тяжелым в его тупую физиономию. Послал бог любовничка… низкий лоб, приплюснутый нос, маленькие, глубоко посаженные глазки – вылитая обезьяна. Но им легко управлять, а без помощника ей пока не обойтись. Потом, когда все будет закончено, когда она выполнит задуманное, можно будет послать его к черту. Или – еще лучше – туда же, куда отправились его приятели. Но пока он ей нужен.
– У нас пиво кончилось! – повторил Хрюндель, как заезженная пластинка.
– И что? – холодно осведомилась Лора.
– Как – что? – Хрюндель повернулся к ней, приоткрыв рот, удивляясь ее непонятливости. – Пиво же кончилось! Сходи купи!
– Вот больше мне делать нечего!
– Ну, тогда я схожу…
– Нет, ты сейчас не за пивом пойдешь!
– А за чем? За водкой? – оживился Хрюндель.
– Нет, придурок! Ты сейчас поедешь в тот дом и кое-что там разузнаешь…
– Кто придурок? – Хрюндель набычился, уставился на Лору исподлобья. – Я тебе сколько раз говорил, чтобы ты не называла меня придурком, а ты снова…
– Ну, не сердись! – Лора изобразила виноватую улыбку. – Это же я любя! Ты же у меня и правда дурачок…
– Чего это? Уж поумнее многих!
– Но ты мне такой нравишься! Не заводись, Хрюндельчик! Мы же с тобой одно целое, как Бонни и Клайд – помнишь?
– Ну да… – смягчился Хрюндель. – Давай то кино еще раз посмотрим… там так круто…
– Посмотрим, когда вернешься.
– Откуда? – Хрюндель тупо уставился на подругу.
– Ну как с тобой работать! – Лора воздела глаза к потолку. – Я же сказала тебе – ты сейчас съездишь к тому дому и кое-что разузнаешь…
– Чего это я поеду? – заупрямился Хрюндель. – А вдруг меня кто-нибудь узнает?
– Кто тебя может узнать? Ты там ни разу не был! Тебя в этом городе вообще никто не знает! Ни одна живая душа!
– Но я же звонил по телефону…
Боже, какой идиот!
Лора сделала несколько глубоких вдохов, чтобы не заорать. Затем голосом, преисполненным неисчерпаемого терпения, проговорила:
– Ты звонил по обычному телефону. Без видео. Тем более ты звонил ей не домой, а на работу. Так что там тебя точно никто не узнает.
– Так поезжай сама.
– Хрю-ундель! – взвыла Лора. – Сил моих нет! Как раз мне туда нельзя, меня там видели и сразу узнают! Поэтому ехать нужно тебе! Тебе – ты понял?
– А на кой черт вообще туда кому-нибудь ехать? Ты же говорила, что мы полетим на Канары. Или на Мальдивы. У нас же теперь до черта денег. Зачем мы здесь торчим, в этой дыре? – Хрюндель оглядел тесную, запущенную квартирку.
– Хрюндельчик, милый! Я же тебе все объяснила. Мы здесь пробудем недолго, пока я не закончу свои дела. А потом полетим куда захочешь – хоть на Канары, хоть на Мальдивы, хоть к черту на рога. Но сначала нам нужно доделать дело.
– Да зачем нам что-то делать? У нас и так до черта…
– Хрюндель, ну ты тупой! Разве это много? Нам в приличном месте этих денег хватит на неделю! А что потом?
– Потом ты что-нибудь придумаешь. Ты же умная.
– Ну вот, слава богу, ты понимаешь, что я умная. Значит, нужно делать что я велю. Тогда у нас будет действительно много денег. Столько, что хватит на всю жизнь.
– Что, правда? – оживился Хрюндель.
– Правда. Я же умная.
– Ага, умная, а из-за тебя Штурвал сел и остальные пацаны…
– А ты что, предпочел бы, чтобы сел ты? Чтобы сели мы с тобой?
– Не-ет… – протянул Хрюндель после недолгого раздумья.
– Ну, так вот, делай что я сказала – и все будет хорошо. А потом, когда все закончится, мы полетим, куда ты захочешь. Хоть на Канары, хоть на Мальдивы.
– А еще я от одного мужика слышал – есть Гебриды… – мечтательно протянул Хрюндель. – Так, может, туда?
– Там холодно. Но если ты очень хочешь – можно и туда. А пока запоминай, что нужно сделать…
Около дома, в котором жили Юлия и Антон, остановилась видавшая виды машина. Из нее вышел хмурый парень с низким лбом и маленькими, глубоко посаженными глазами, расплатился с водителем и поплелся к подъезду.
Он вспомнил, что Лора велела ему не доезжать до самого дома, а выйти из машины за пару кварталов от него, а лучше вообще не пользоваться машиной, а доехать на маршрутке, но это был явный перебор, что он, лох какой-нибудь, чтобы трястись на маршрутке с пенсионерами? У них сейчас, слава богу, денег до… в общем, вполне достаточно, можно и машину тормознуть. И вообще, Лорка всегда все усложняет. Нет, она, конечно, умная, но вечно усложняет. В реальной жизни все проще. Вот, например, она ему полчаса втюхивала, как открыть дверь подъезда, а эта чертова дверь вообще открыта нараспашку.
Действительно, нужная ему дверь была широко открыта и прижата тяжелой коробкой кафеля. Видимо, в какой-то квартире делают ремонт, и рабочие оставили дверь открытой, чтобы сподручнее было заносить стройматериалы.
Низколобый парень, известный немногочисленным друзьям и более многочисленным знакомым под кличкой Хрюндель, вошел в подъезд, поднялся на пятый этаж и взглянул на нужную дверь.
На двери не было бумажки с печатью, о которой говорила Лора. На ней вообще ничего необычного не было – дверь как дверь. Такая же, как остальные двери на площадке.
На этот случай у Лорки тоже была инструкция.
Пока Хрюндель вспоминал эту инструкцию, дверь соседней квартиры открылась, и на пороге возникла женщина лет пятидесяти с тяжелой сумкой в руке.
Закрыв дверь ключом, она повернулась и только теперь заметила Хрюнделя.
– Ты что здесь крутишься? – выкрикнула она визгливым, как дисковая пила, голосом. – Ты что здесь вертишься? Ты что тут, рожа твоя уголовная, высматриваешь? Ты не иначе как квартиру присматриваешь, чтобы в нее забраться?
Хрюндель стрелой метнулся к визгливой тетке, схватил ее за отвороты пальто, прижал к стене и прошипел, грозно вращая глазами и двигая желваками:
– Заткнись немедленно, тетка, не вопи, если не хочешь на Пихтовую гору попасть!
– Чего? – испуганно переспросила женщина, на всякий случай понизив голос. – На какую еще гору?
– Известно на какую! – прошипел страшный тип. – На Пихтовую! На кладбище!
– Отпусти меня! – верещала женщина. – Не знаю никакую такую гору! Чего тебе вообще от меня надо? У меня нет ничего, только вот яблочки да еда кое-какая, маме в больницу хотела отвезти. Но если у тебя совести нет – забирай! Все забирай!
– На черта мне твоя дрянь нужна! На черта мне твои яблоки червивые! Ты мне, тетка, только скажи – что вон в той квартире случилось? – Он глазами показал на соседнюю дверь. – Никого там не убили? Скажи – и я тебя отпущу, катись в свою больницу!
И в это самое время дверь интересующей Хрюнделя квартиры открылась, и на площадке появилась молодая женщина. Довольно симпатичная, как успел отметить Хрюндель. В руке у нее было пластмассовое помойное ведро.
Тетка, которую он прижимал к стене, оживилась и снова заверещала во весь голос:
– Юля, Юленька, зови на помощь! Полицию зови, охрану зови, кого угодно зови! Этот козел уголовный меня убивает! На какое-то пихтовое кладбище грозится отвезти!
– Держись, Татьяна! – Юлия бросилась на помощь соседке, размахивая ведром.
Первый же удар пришелся Хрюнделю по голове. Он выпустил визгливую тетку, отступил на шаг, но теперь уже сама тетка вцепилась в него мертвой хваткой. Как настоящий бультерьер. И молодая женщина – та самая, о которой велела ему разузнать Лора, – продолжала лупить его своим ведром.
Хрюндель закрыл голову руками и рванулся. Что-то с треском оторвалось от его рукава, он не обратил на это внимания и что есть мочи припустил вниз по лестнице.
Юлия заглянула в лестничный пролет, но увидела только, как на первом этаже мелькнула черная вязаная шапочка. Злоумышленник удрал в неизвестном направлении.
Она повернулась к Татьяне, помогла ей собрать рассыпавшиеся по площадке яблоки и озабоченно спросила:
– Как вы? Руки-ноги целы?
– Целы, целы! – проворчала соседка. – Что мне сделается!