Полная версия
Этюд со смертельным исходом (сборник)
– А «уши» твои? Их как спрячешь?
– Ха! Это уж твоя забота – тебе ж самому меня «высвечивать» невыгодно, собственную задницу подставлять. Постарайся уж…
Выдерживая паузу, Виноградов взял с журнального столика раскрытый, распластанный обложкой вверх томик «Золотого теленка». Прочитал подчеркнутое:
«Культура! Что может быть проще? Джентльмен в обществе джентльменов делает свой маленький бизнес. Только не надо стрелять в люстру, это лишнее…»
– Классика.
– Да уж…
Они были партнерами. Они не верили ни единому слову друг друга, они вообще с трудом друг друга выносили – и вообще словосочетание «друг друга» подходило к ним так же, как к кошке и собаке. Но обойтись один без другого они не могли.
– Так что ты там говорил… насчет завтрака?
…Плотно закусив, за едой о деле не говорили, в основном обоюдно и едко комментировали последние телевизионные новости, Степаненко и Виноградов вернулись в гостиную.
– Итак?
– Спрашивай.
– Хм… Давай сначала. Откуда это взялось?
– Некоторое время назад наша фирма получила информацию о том, что некий представитель доблестной Советской армии… пардон – Российской! Так вот, что он ищет покупателей на некий весьма специфический товар.
– Да уж, мягко говоря, специфический: снаряд ядерный для стопятидесятидвухмиллиметровой гаубицы! Неплохо…
– Видите ли, Владимир Александрович, поскольку мы в КГБ или в вашей уважаемой «конторе» не служим, а являемся скромными бизнесменами со слабо развитым чувством патриотизма, мы к начальству не побежали докладывать. И мировую общественность на ноги не поставили. А просто решили с продавцом повстречаться, побеседовать. Согласитесь, любое коммерческое предложение стоит рассмотреть?
– Кроме незаконных.
– Ох, чья бы корова… Шучу, шучу! Короче – сделка, как вы поняли, состоялась.
– Откуда…
– Не знаю. Можно только догадываться. По последнему договору о разоружениях через авиабазу транзитом выводили из Европы ядерные боеприпасы – тактические. Потом их куда-то на Урал отправляли, для уничтожения… Но не суть! Он свое получил, мы – свое. Возникла проблема – как вывезти товар. Поначалу планировали морем – через Питер и «круизники». Даже самого бывшего полковника, начальника базы, так в Германию отправили.
– Это-то не проблема!
– Конечно. Выехал по «туристической», там остался… А вот с «бочкой» возникли сложности: генерал твой начал ерундой заниматься: «долю» потребовал… Да и вообще после истории прошлогодней с твоим стукачом! Эх, капитан, ты даже не представляешь себе, какую систему порушил, сколько людей, труда потрачено…
– Старались, – скромно кивнул Виноградов.
– А толку? Ладно… В конце концов выбрали южный вариант – поездом, через Халкарию до границы, а там человек переправку обеспечивает, ну заодно и сам…
– Слушай, Мастер, я не понял – вы что, туристическое бюро? Или клуб помощи эмиграции? Одного – на север, другого – на юг!
– А тебе что, эта Мата Хари прибалтийская не объяснила?
– Что – не объяснила?
– Ну – технологию. Технологию использования той фиговины?
– Не-ет.
– Странно… Дело в том, что пульнуть по-настоящему ядерным тактическим боеприпасом можно только, если знаешь коды – конкретные, к каждому «изделию». Если без них – или вообще в «бочку» не влезешь, или разрядишь его прямо на месте. В лучшем случае. А даже если и выстрелишь – то еще хуже, чем обычным снарядом: сгорит или сгниет потихоньку, «напачкает» радиацией… Это я упрощенно, там много всяких премудростей.
– Слава богу! Ну и?
– Так вот, половину кодов – те, которые прямо при снаряде, в специальном кармашке хранятся – бывший начальник базы с собой прихватил. Как залог собственной нужности. А вторая половина – у бывшего «офицера по несанкционированным пускам».
– Чего?
– Есть такая должность в артиллерии – от дивизии и выше. Так вот, был в Вооруженных силах России такой подполковник – Хетагуров. Он и сейчас есть – и тоже в вооруженных силах. Только не России, а Халкарской республики… Начальник штаба у генерала Гадаева. Понял?
– Понял.
– Полетишь?
– Без гарантии. Из чистого любопытства.
– Расходы, транспорт, прикрытие – мои…
– Уговорил, языкастый!
3
И назвал Бог сушу землею,
а собрание вод назвал морями.
И увидел Бог, что это хорошо.
Быт. 1: 10Самолет, с трудом отлепившись от нижней кромки облаков, отчаянно вывалился из бледного полумрака. Виноградов приблизил лицо к иллюминатору и посмотрел наверх.
– Кумулюс. Кумулюс конгестус – кучевые мощные! – с удовольствием поведал он соседу. Латинские названия облаков и направление ветра в циклоне – вот, пожалуй, и все, что осталось в памяти от курса метеорологии Высшей мореходки.
Сидящий рядом степаненковский охранник был тих и бледен – даже с прозеленью: четвертый час лету, «болтанка» над горами… Звали его Славик, одет Славик был в кожаную куртку, рубашку с галстуком цвета «маренго» и джинсы, заправленные в грязные кроссовки. Как понял из разговора с ним перед отлетом Владимир Александрович, молодой человек был уверен, что именно таким образом должен выглядеть оператор кабельного телевидения. Виноградов разубеждать его не стал, тем более, что и сам не знал, как одеться, поэтому в конце концов выбрал плащ и старую добрую спутницу дорожную сумку.
Вообще они беспокоились зря – в аэропорту царила такая суета, неразбериха и бестолковщина, что на внешний вид двух сотрудников Коммерческого кабельного телевидения, каковыми по документам являлись Владимир Александрович и Славик, никто внимания не обратил. Тем более что в дополнение к великолепно, всего за час сделанным «коркам», мнимый оператор бережно прижимал к себе черный пластиковый футляр видеокамеры, а у «завотделом зарубежной информации» из кармашка сумки торчала бархатная груша студийного микрофона.
По идее, рейс был специальным – для прессы, изголодавшейся по непосредственной, самополученной информации из Халкарии, вотчины загадочного генерала Гадаева. Однако никто не удивился, включая видавших наши виды иностранных корреспондентов, когда перед самым носом представителей «четвертой власти» в салон по трапу, крича и толкая друг друга баулами, поднялись десятка полтора разнополых и разновозрастных детей гор.
– Вах! Люди домой едут, а? – осадил что-то съязвившего по этому поводу репортера питерской «Смены» представитель доблестной халкарской гражданской авиации, наблюдавший за погрузкой в багажный отсек многочисленных холодильников, стиральных машин и прочей бытовой техники. – Совесть есть, а?
Места тем не менее хватило всем…
Совсем близко, внизу, заискрилось под солнечными лучами теплое море, почти сразу же сменившееся густой зеленью прибрежных плантаций. Огромные горы, почти касаясь дрожащих белых крыльев самолета, чуть расступились, пропустив его в узкий створ ущелья: полет подходил к концу.
Пробежав по посадочной полосе положенное расстояние, машина подрулила к предназначенному ей месту. Вежливые иностранцы похлопали прошедшему по салону экипажу, наши коллеги торопливо поддержали их – и пестрая «команда» представителей прессы потянулась к выходу…
Аэропорт столицы Халкарской Республики представлял собой две параллельно вытянутые бетонные ленты взлетно-посадочных полос, дальний конец которых почти упирался в зубчатую громаду скалы. Такие же отвесные каменные стены ограничивали пространство справа и слева, оставляя совсем немного места для боковых рулёжных дорожек и бело-красных технических сооружений. Кроме «Aн-24», только что совершившего посадку, на летном поле, устало опустив лопасти, отдыхал вертолет гражданской авиации, рядом с которым зеленели камуфляжными пятнам два его боевых собрата. Поодаль, прикрытые огромной маскировочной сеткой, угадывались остроугольные силуэты современных истребителей.
– Работай, Славик, работай! – прошипел напарнику Виноградов, заметивший, что настоящие корреспонденты уже вовсю щелкают объективами. Только что облегченно вступивший на землю «оператор» судорожно завозился с футляром видеокамеры, но в этот момент все замерли, повинуясь громкому и сочному голосу человека, привыкшего и любящего командовать:
– Внимание! Господа! Уважаемые гости!
Говоривший, высокий мужчина с чисто выбритым лицом, был одет в безупречный серый костюм, легкие лакированные туфли и белоснежную рубашку. На галстуке скромно искрилась бриллиантовая заколка. Самое странное, отметил Виноградов, что, несмотря на этот вид, он каким-то непонятным образом абсолютно гармонировал с двумя своими спутниками – грязными, заросшими щетиной автоматчиками в солдатских ватниках и кепках-«афганках», пропахших потом и порохом.
– Мы рады приветствовать вас на прекрасной земле гордого и мужественного народа Халкарии! Меня зовут Артур Гадаев, и я являюсь министром иностранных дел нашей Республики.
Затем, немного рисуясь, он повторил то же самое по-английски и по-французски. Иностранцы вновь похлопали, пару раз щелкнули фотоаппараты.
– Племянник генерала, – услышал за спиной голос кого-то из сведущих репортеров Виноградов, – был аспирантом в Дипакадемии…
– Прошу! – И представители прессы двинулись вслед за хозяевами. Под пиджаком министра иностранных дел капитан наметанным взглядом увидел плотные складки перекрещенных ремней – очевидно, ношение подмышечной кобуры не противоречило местному дипломатическому протоколу.
Миновав одноэтажный барак аэровокзала, все очутились на пыльной и основательно заплеванной площади. Те, с кем они делили недавний полет – из числа местных жителей, уже разместились вместе со своим многообразным багажом в тени гипсового монумента, ожидая, очевидно, оказии, чтоб разъехаться. Памятник был кому-то в пиджаке, держащему перед собой раскрытую книгу – определить точнее было невозможно, так как на месте снесенной головы торчал коричневый металлический штырь.
Помимо милиционера в привычной советской форме и пары одетых в армейские обноски юношей с пистолетами – как понял капитан, они охраняли непосредственно административное здание, но сейчас покинули пост, чтобы поглазеть на прибывших – напротив входа красовался бронетранспортер с развороченными колесами, приспособленный под стационарную огневую точку. Вокруг него курили еще несколько бойцов, увешанных оружием. Проследив за взглядом Славика, Виноградов увидел наверху, на крыше, торчащие вверх стволы счетверенной зенитной установки, запиравшей воздушное пространство над аэропортом.
Вне зависимости от исполнения, замысел и потенциал военного обеспечения объекта были на должном уровне.
Относительно ухоженный «Икарус» принял представителей прессы в свое раскаленное нутро, заурчал и почти сразу же накренился, выписывая первый вираж на причудливом горном серпантине…
Это было великолепно! Ошалевших от духоты и тряски гостей высадили перед розовым с белыми колоннами зданием сталинской постройки. Посреди изумительного парка, журча, сеял свежие брызги хрустальный фонтан, а по выметенным песчаным дорожкам степенно вышагивали глупые павлины.
Разместившись – по двое в номере – представители прессы первым делом кинулись в душевые…
Лежа в одних трусах поверх простыней, Виноградов сквозь полуприкрытые веки разглядывал напарника. Тот только что вымылся и теперь стоял в нерешительности посреди комнаты в намотанном на бедра полотенце.
– Владимир Александрович! – наконец негромко позвал он.
– Ну? – нехотя отозвался капитан.
– А че дальше делать? Может, достать? Распаковаться?
– Не суетись. Успеем.
Виноградов понимал, что имеет в виду Славик: помимо смены белья и дорожных мелочей в «дипломате» степаненковского охранника лежал не слишком новый, но надежный репортерский диктофон «Сони». Впрочем, от диктофона тут присутствовал только пластиковый, обклеенный изнутри фольгой корпус – пустующее пространство было заполнено двумя пистолетами, – боевым и газовым, аккуратно проложенными мягкой кожей кобур.
– Господа! – донеслось из висящего над шифоньером динамика. – Ровно в двенадцать часов вы будете приглашены на обед, который дает Президент Республики. После этого – пресс-конференция. Всего хорошего!
Виноградов и Славик прослушали то же самое еще на двух языках, после чего Владимир Александрович с чистым сердцем окунулся в живительный сон. Молодой напарник последовал его примеру, и в следующие полтора часа специалисты по подслушиванию, если таковые вдруг решили заняться своим грязным делом, не уловили бы ничего, кроме сочного храпа двух здоровых русских мужиков…
Столы были накрыты прямо на улице, позади розового корпуса – о нем вездесущий корреспондент «Московских вестей» сказал, что это бывшая резиденция республиканского ЦК.
Президента еще не было, и Артур, как по-свойски просил называть себя министр, вел застолье. Сложив на предусмотрительно расстеленный в сторонке ковер аппаратуру и прочее журналистское оснащение, представители прессы налегали на угощение. Предпочтение, конечно, отдавалось местной экзотике: «седло барашка», минеральная вода в запечатанных кувшинчиках из глины, всевозможная свежая зелень, которую северяне к началу зимы успевают подзабыть… Но не забывалось и традиционное – бутерброды с икрой и рыбой, крохотные тарталетки, а равно и водка, привозной коньяк и пиво «Фалькон» – единственный алкогольный напиток, который позволят себе изредка употреблять сам глава традиционно исламского народа.
Роль стоящих поодаль официантов была чисто символической, каждый обслуживал себя сам – и накрытые крахмальными скатертями столы быстро пустели.
Внезапно, прервав очередной цветистый тост, глава дипломатического ведомства встрепенулся, посмотрел в сторону распахнувшейся изнутри двери. Сначала появились двое – огромного роста в черных комбинезонах и такого же цвета беретах. Их высокие шнурованные ботинки матово блестели, а чешские короткоствольные автоматы казались неестественно миниатюрными. Опасно обшарив присутствующих стволами, громилы расступились, освобождая проход.
Стремительно вышел – почти выбежал – президент, сопровождаемый еще двумя телохранителями. Все почтительно замерли.
Генерал Гадаев был, безусловно, личностью исторической. Сын репрессированного народа, он верой и правдой служил стране, занимавшей одну шестую часть земного шара. Военная мощь империи – ей были нужны храбрые, умные и честолюбивые люди. Командир танковой дивизии, с отличием закончивший курс Академии, Гадаев сочетал в себе европейское образование, болезненное самолюбие, опыт – боевой и военно-административный. Именно эти качества привели его на пост первого Президента Республики Халкария. Некоторые аналитики сравнивали генерала с ливийским Каддафи или панамцем Норьегой – но кто лучше самих политологов знает о шаткости и относительности аналогий? Во всяком случае, обвинения в левом фашизме, авантюризме и криминогенности самого Гадаева, казалось, не трогали…
Виноградов с любопытством разглядывал недавнего российского комдива: тучный, усатый, с загорелым породистым лицом и коротким ежиком черных волос. Полевые генеральские погоны на аккуратном спецназовском «камуфляже», парадная фуражка танкиста.
– Здравствуйте! – поприветствовал он собравшихся. Затем по местному обычаю пожал обе руки, протянутые племянником. Целоваться не стал. – Здравствуй!
Затем, любезно давая возможность корреспондентам расхватать орудия своего труда, он отошел к столу и собственноручно наполнил высокий бокал пивом.
– Готовы? – дружелюбно улыбнулся он.
Ответом был нестройный положительный гомон пишущих, щелчки и жужжание аппаратуры.
– Тогда начнем… Друзья! Я неслучайно обращаюсь так к вам, к тем, кто прибыл сюда в нелегкий для моего народа период. Слишком много разнообразной лжи, недомолвок…
Владимир Александрович повертел головой, отыскивая Славика – пусть хоть для вида поснимает, да и вообще… И чуть было не охнул! Его молодой напарник, по неопытности и жадности рьяно набросившийся на дармовую выпивку, теперь окончательно «потерял лицо». Он зажал в углу между столами лысого немца с серьгой в ухе и пытался что-то втолковать с тупой настойчивостью пьяного рэкетира. До слуха уже доносилось: «…ему как с левой дал! И она без бабок…» Уже подтягивались к ним Артур и один из охранников, уже совсем чуть-чуть оставалось до скандала…
Милицейские рефлексы Виноградова оказались сильнее. Мгновение спустя он уже бережно закидывал себе на плечо обмякшую руку «коллеги», одновременно заискивающе улыбаясь племяннику генерала:
– Извините, ради бога! Такой стол, такое угощение – сказка! Молодой – не знает еще кавказского гостеприимства, ай-ай!
С помощью официантов Славика удалось оттранспортировать в номер и уложить, поручив заботам дюжих коридорных. Когда Владимир Александрович вернулся, речь Президента уже подходила к концу:
– …Ну а конкретные аспекты военной ситуации в Республике осветит начальник штаба наших вооруженных сил – ему и карты в руки. С ним же согласуете маршруты поездок, распорядок пребывания…
– А что – везде можно будет ездить? Снимать, беседовать – без ограничений? – недоверчиво прищурился «сменовсц».
– Везде.
– А вдруг мы шпионы?
– А мы не боимся шпионов. Нам скрывать нечего. Только диверсантов не любим: мы их расстреливаем, – разъяснил улыбчиво президент. – На месте.
– Понятно… И еще вопрос…
– Достаточно! К сожалению – дела. Поступим следующим образом: в последний день, когда вы, друзья, наберетесь впечатлений, когда у вас многие вопросы отпадут сами собой, а новые, скорее всего, возникнут, – мы еще раз встретимся и поговорим. Хорошо? Всего доброго!
И генерал исчез – молниеносно, но с достоинством…
– Прошу вас! Сейчас пройдем в кинозал, там ждут, а потом чай, сладости… – гостеприимно засуетился Артур.
Прохладный полумрак кинозала настраивал на неспешную, обстоятельную работу. Перед рядами бархатных кресел, прямо на сцене, возвышался письменный стол, частично занятый водруженным на него иностранным телевизором. Свободное пространство стола занял разложенными бумагами сидящий лицом к залу невысокий сухощавый мужчина в очках, лет пятидесяти с небольшим – явно русский, с лицом усталым и обветренным. Орденские планки на обычной, повседневной полковничьей форме внушали уважение, но удивление вызвали медицинские эмблемы в петлицах.
За его спиной, почти во весь экран, висела географическая карта региона. Виноградов отметил ее бесспорно «доперестроечное» происхождение – выделенные красным административные границы обозначали еще единую Вардино-Халкарскую Автономную ССР в составе Российской Федерации…
– Это кто – Хетагуров? – поинтересовался Владимир Александрович у соседа.
– Да то-то и оно, что не он, – озабоченно почесал за ухом коллега из «Московских новостей». – Это, как я понимаю, Федотов Александр Иванович. Был здесь начальником медслужбы.
– Старый знакомый! – перегнулся к ним с заднего сиденья «сменовец». – Я его по Афгану помню – «команда Варенникова»!
– Тише, товарищи! Тише… Приступим, – тот, о ком они говорили, аккуратно, не повышая голоса, овладел вниманием аудитории. Сказывался многолетний опыт преподавательской работы.
– Мне поручено обрисовать вам военную обстановку в Халкарии и регионе. С учетом этой информации вы выберете наиболее желательные для посещения районы и населенные пункты, после чего будут согласованы маршруты и график движения групп. Ограничения могут быть вызваны только одним – заботой о вашей безопасности.
– Итак, – полковник встал и указкой очертил на карте неправильную окружность. – Республика Халкария расположена на части бывшей территории Вардино-Халкарской АССР. На севере и северо-востоке республика граничит с так называемой Вардинской Исламской Республикой, юридически не признанной, кстати, даже терпимой ко всему Россией. В августе вардинцы попытались вооруженной силой отторгнуть исконно принадлежащие нам Большой перевал и Верхнее водохранилище (соответствующие движения указкой). В настоящее время вся выделенная штриховкой зона является районом боевых действий, наибольшая активность наших разведывательно-диверсионных групп и банд-формирований противника отмечаются здесь… здесь… и здесь. Позже вы получите фото- и видеоматериалы о зверствах засылаемых на нашу территорию головорезов.
Далее. На востоке, юго-востоке и юге Халкария соседствует с Пакистаном – здесь и ранее проходила граница бывшего СССР. Российских пограничников некоторое время назад вывели, и теперь режим мы осуществляем своими силами. Территориальных споров у республики с южными соседями нет, но граница есть граница, тем более, что приходится охранять железнодорожную магистраль и нефтепровод. Обстановка осложняется еще одним фактором… Но об этом чуть позже…
Полковник переместил указку:
– Небольшой участок на северо-западе – это граница с Российской Федерацией, к моему глубокому сожалению, закрытая после досадных недоразумений прошлого лета. Остальное – море…
– А где бывший начальник штаба? И что там такое – в Южной Халкарии? – не выдержав, перебил его москвич.
– Если вы будете так добры, что позволите мне закончить, многие вопросы отпадут сами собой. Поверьте, – почти слово в слово процитировал своего Президента Федотов. – Могу продолжать?
Аудитория одобрительно шумела.
– Халкария слишком мала, чтобы позволить себе роскошь внутреннего сепаратизма. Однако немногим более двух недель назад органами безопасности республики разоблачена очередная группа заговорщиков. Эти люди, опираясь на несколько семейных кланов, проживающих в районах, прилегающих к бывшей советской границе, намеревались провозгласить Независимую Южную Халкарию, спровоцировать вооруженное вмешательство извне, физически устранить Президента и его окружение… Планировалось заблокировать дорогу, перекрыть трубопровод, а в критической ситуации – не остановиться и перед применением тактического ядерного оружия!
– Ого! А может быть, лазерные пушки?
– Это вы не слишком хватили, полковник?
– Вы отвечаете за информацию?
– Какие-нибудь доказательства есть?
Переждав волну скептических и иронических выкриков, начальник штаба продолжал:
– Рейдовой группой специального назначения на основании агентурной информации был перехвачен груз, предназначавшийся одному из лидеров заговорщиков – брату моего предшественника, уроженцу южной части Халкарии. Состав, в который входил вагон, арендованный некой российско-германской фирмой, удалось остановить всего в получасе от станции Крайней, конечной точки назначения. Не удалось, к сожалению, обойтись без жертв…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
В. Барковский, А. Измайлов. Печень по-русски. Русский транзит-2 (см. СПб.: Комета, 1994).
2
Эти события описаны в повести «Мышеловка за мышью не бегает» (см. Филатов Н. Дело частного обвинения. М.: Вече, 2016).
3
Известный западногерманский журналист, автор сенсационных репортажей о торговле оружием, наемничестве, иммигрантах, возрождении нацизма.
