Самый страшный волк

– Посмотрим, кто из нас двоих больший пес. – Зло буркнул Сергей и резко бросился в ноги противнику. Используя весь свой вес, такой небольшой для человека, но достаточно увесистый для выпущенного снаряда, мужчина плечом врезался в здоровое колено амбала.

Только бы сработало, подумал он перед тем, как вся его правая сторона взорвалась от нестерпимой вспышки всепоглощающей боли. От удара здоровяка развернуло вокруг своей оси, завопив, он грохнулся на задницу, хватаясь руками за вывернутый сустав. Сергей лежал, зарывшись лицом в траву и чувствовал, как все его тело словно наливается расплавленным свинцом. Сильная, пульсирующая боль взрывалась в районе правого плеча, распространяясь все глубже, пока не охватила остальное тело.

Крики врага раздавались все дальше, мужчина понял, что проваливается в небытие. Допустить этого нельзя, ведь тогда он уже не очнется. Пытаясь прийти в себя, он заорал, словно старался в клочья разорвать голосовые связки, уперся лбом в землю и приподнял задницу кверху, как делают не способные отжаться слабаки. Но, он не был слабаком, уже не был.

– Тварь! Гнида! Убью! – Раненым медведем ревел Костя.

С трудом справляясь с головокружением, Сергей встал на колени. Правая рука больше не слушалась его, болтаясь лишним куском стенающей плоти. Впервые он отметил, что шансы у них практически равны. Конечно, он ослаблен, и правая рука больше не двигается, но гигант был лишен обеих ног и теперь представлял угрозу, только если подойти слишком близко. Гигант попытался перевернуться на бок, из заднего кармана плотно обтягивающих мускулистые бедра брюк вывалилась помятая пачка сигарет.

– Ты куришь? – Спокойно спросил Сергей. Он был искренне удивлен. – Я думал ЗОЖ и все такое…

– Пошел ты! Я убью тебя, слышишь? – Костя в очередной раз попытался подняться, но взвыл и заворочался на земле.

– Слышу, слышу… – Сергей осторожно подошел и улучив момент поднял с земли сигареты. Сделав шаг назад, чтобы не оказаться в лапах Кости, он вытряхнул одну из помятой пачки и вставил в окровавленные губы. Черт…нужен огонь. – Есть зажигалка? Ни разу не пробовал, представляешь.

– Пошел ты!

– Как скажешь. – Сергей прошел мимо гиганта. Тот попытался ухватить его за ногу левой рукой, но только царапнул пальцами воздух. Войдя в дом, мужчина пошарил в баре и вытащил на свет наполовину початую бутылку виски. Наверное хороший, подумал он и зубами выдернув дубовую пробку сделал большой глоток прямо из горла. Внутренности обожгло, но затем по телу растеклось приятное тепло. Выпивка ему понравилась.

Тут же, рядом с роскошной хрустальной пепельницей, он увидел изящную зажигалку в форме сидящего сторожевого пса, с большими бронзовыми ушами и отставленным в сторону хвостом. Аккуратно прикурил, от вырвавшегося из приоткрытой пасти огонька и глубоко затянулся ароматным облачком дыма, а уже через секунду согнулся от пробирающего кашля. Ну и дерьмо, почему только люди себя травят? Сжав сигарету в зубах он направился обратно, издали наблюдая как Костя старательно перебирает огромными руками. Он перевернулся на живот и ползком пробирался куда-то в сторону кустов.

– Эй! Не торопись… – Мужчина догнал амбала и собрался было сделать еще один глоток, но мешала зажатая в зубах сигарета. – Нужно отпраздновать, мы ведь выяснили, кто здесь шавка.

– Я убью тебя…слышишь? Я…

– Нет Костик…я ведь уже мертв. – Мгновение помедлив, он щедро плеснул дорогого виски на искалеченные ноги гиганта. Почувствовав, как жидкость растекается по его конечностям, пробираясь под гипсовую повязку, Костя вдруг переменился.

– Слушай…извини ладно? Ты можешь уйти. Хочешь денег? Ты станешь очень богатым. – От наглого, уверенного в своих силах амбала не осталось и следа. Теперь на земле корчился обыкновенный калека, напуганный и заискивающий.

– Не извиняйся. Точно не передо мной, хорошо? По сути, это ведь я искалечил тебя. – Сергей продолжал поливать одежду гиганта, пока не опустошил бутылку.

– Не надо…чего ты хочешь? – Костя больше не выглядел устрашающе, теперь он был просто грудой перепуганного мяса.

– Ничего…– Сергей отбросил пустую склянку, та беззвучно приземлилась в высокую траву, сжал между пальцев сигарету и уставился на ярко тлеющий огонек. – Хотя…что вы сделали с Машей? Олег хотел бы знать.

– Ничего…Я…я не знаю…

– Не ври Костик, ты уже почти мертв, потому я вижу тебя насквозь.

– Я не знаю…не помню…

– Блондинка…зеленые глаза…красивая…– Сергей начал перечислять все, что успел запомнить со слов Олега и Бати. – Невеста Олега.

– Черт! Я не знаю! Она…она мертва, ясно? Руслан убил ее. Не я – это все Руслан…

– Я так и думал. – Сергей выдохнул и бросил начавший обжигать пальцы окурок в Костю. Его одежда вспыхнула почти мгновенно, огонь быстро пожирал дорогую ткань, пока не охватил тело целиком. Гигант завизжал и начал вертеться по земле, старательно сбивая голодное злобное пламя. Но все было тщетно. Кожа на его выбритом затылке покраснела и пошла пузырями. Сергей смотрел и вдыхал сломанным носом запах зажаривающейся плоти.

В голове сейчас была только одна мысль – а гипс тоже сгорит?

Гигант все еще визжал от боли и ужаса, когда Сергей потерял к нему интерес и направился к вкопанному посреди сада столбу и паре тел, раскинувшихся поблизости. Точнее раскинулся только Олег. Он лежал на спине, раскинув в стороны изуродованные руки, правая нога его заканчивалась острым осколком кости, глаза широко раскрыты, язык распух и чуть высунулся изо рта, как бывает при удушении.

– Спасибо Олеж…без тебя…без вас с Батей я бы точно сидел на цепи и верещал при виде этих ублюдков, как…А где Тощий? – Сергей осмотрелся в поисках сутулой неряшливой фигуры. Пока продолжалась схватка, он куда-то испарился. Ну да Бог с ним, до сумасшедшего бродяги Сергею не было никакого тела.

Руслан издал булькающий звук, испуская пузырящуюся кровь сквозь сжимающие пальца горло. Его глаза по-прежнему горели ненавистью и злобой, но теперь она была не такая яркая. Она затухала, как затухает сейчас жизнь предводителя этой шайки.

– Тебе еще весело? – Серьезно спросил Сергей, но ответа так и не услышал, на запястья Руслана лишь выплеснулись еще несколько пузырьков.

Вдруг раздался душераздирающий крик из дома. Кто-то будто угодил в капкан и теперь самолично отгрызал ногу, чтобы освободиться.

– Никуда не уходи. – Сергей развернулся и как мог быстро поковылял к особняку. Он обошел переставшего шевелиться Костю, и, быстро преодолев три ступени, вошел в особняк.– Вот ты где.

Тощий взгромоздился на спину Мирона и зубами вцепился в толстый загривок. Толстяк истошно вопил, чувствуя тупые зубы на своей коже, его глаза лезли из орбит от боли.

– Тощий, фу! – Бродяга недовольно заворчал, на секунду задумался, но затем послушно прекратил рвать жирдяя и отскочил в сторону.

– Спасибо…спасибо тебе… – Мирон продолжал барахтаться на объемном пузе, пуская носом гадкие желтовато зеленые пузыри.

– Ключи?

– Там…они…они у двери в подвал.

– Спасибо. – Сергей подумал, что не слишком умно держать ключи от импровизированной тюрьмы на видном месте, но парни похоже свято верили в свою безнаказанность. – Тощий, можешь продолжать.

– Нет…нееее – Завизжал толстяк, но его протесты остались не услышанными. Бродяга вновь вскочил ему на спину.

***

Ключи действительно оказались там, где сказал Мирон. Точнее, всего два ключа. Они болтались на изящном крючке, неаккуратно привинченном к стене толстым саморезом. Похоже, что беззаботная жизнь не сумела подготовить парней к работе руками.

Сергей толкнул тяжелую дверь и дождавшись когда он ударить о стену начал спускаться. Выключателя он не нашел, а потому осторожно нащупал ногой первую ступень, стараясь не кувыркнуться вниз. Насколько он помнил, глубина там приличная. Но, как только он перешагнул порог, яркие лампы автоматически зажглись, освещая узкое пространство. Вот они чудеса техники.

Остановился в том месте, откуда коридор уплывал в даль, на подобие узкой речушки. Бледно синий цвет стен навевал тоску и апатию. Сунул ключ в ближайшую дверь и прислушался, прежде чем провернуть его в замке.

А что если по ту сторону такой же безумец, как и психованный Тощий? Не хочется, пережив столько напастей погибнуть от укусов еще одного бродяги. Мужчина прижался щекой к гладкой, холодящей вспотевшую кожу поверхности вслушиваясь в царящую по ту сторону тишину. Там никого? Или…нет, он четко расслышал негромкие всхлипывания.

Будь, что будет, решил Сергей и, крутанув ключ, распахнул тяжелую дверь. Сначала ему показалось, что в помещении действительно никого нет, но затем, в дальнем темном углу колыхнулась тень.

– Ты кто такой? – Голос явно мужской…хотя и звучит весьма звонко.

– Сергей. – Ответил мужчина и сделал шаг назад, освобождая проход. – Ты можешь уйти.

– А…они? – Точно, это подросток лет пятнадцати не больше. Он слегка подался вперед, подставив под свет вихрастую голову с большими заплаканными глазами. Разбитые губы дрожали, словно он едва сдерживал рыдания.

– Они не будут против. – Сергей развернулся к мальчишке спиной и вставил ключ в соседнюю дверь.

– И этот…толстый? – Подросток, кажется, все еще не воспринимал его слова всерьез, словно это была очередная садистская шутка.

– И он тоже.

– Мне нужна одежда…хотя бы штаны…он…он… – Мальчишка снова расплакался, но Сергей его больше не слушал. Он переходил от одной двери к другой и распахивал их машинальными движениями. Практически за каждой он встречал все те же перепуганные взгляды, изувеченные тела и робкую нерешительность. А где не встречал…он не разглядывал то, что находилось внутри. Мертвым не повезло, а он пришел сюда за живыми.

В последней камере, залитой кровью как кабинет пьяного хирурга, на полу лежала громадная туша чернокожего мужчины. А отделенная от него голова выглядывала из отхожего ведра, робко поблескивая на него большими белоснежными белками.

К тому моменту когда он закончил, пленники уже покинули свои камеры. Все кто мог сделать это самостоятельно. Одна девушка плашмя лежала перед ступенями ведущими к свободе. Она царапала бетонную поверхность лишенными ногтей пальцами и негромко хныкала, понимая, что ни за что не сумеет преодолеть эту преграду.

Сергей чуть замедлил шаг и аккуратно перешагнул раскинутые в стороны, изувеченные ноги, стараясь не вслушиваться в царапающие слух мольбы. Помочь ей больше, чем он уже сделал, все равно не сумеет.

Тощий исчез вместе с остальными. То ли его манил запах долгожданной свободы, а может он увидел приглянувшуюся ему давно сучку и теперь преследует ее где-то поблизости. Думать об этом не хотелось. Мирон все так же лежал ничком. Из толстой шеи торчали несколько заметно погрызенных позвонков.

Руслан умер. Сергей, на всякий случай, сильно пихнул его подошвой ботинка по лицу, заметно вдавив большой, орлиный нос в лицо, но тот не шевельнулся. Кровь из пробитого горла тоже больше не текла.

– Ну что же ты… – Разочарованно покачал головой Сергей. – Хотя черт с тобой, я слишком устал.

Мужчина сел на траву, не чувствуя как уже остывшая, но еще не свернувшаяся кровь мгновенно пропитала его одежду. Ему вдруг стало неумолимо тяжело, как будто откуда-то сверху спустили многотонный груз и бесцеремонно взвалили на его плечи. В глазах потемнело. Господи, как же он устал.

***

Переносица жутко болела. Точнее болело все тело, но боль в переносице терзала его на удивление сильно, словно кто-то вонзил в нее острый нож и теперь усердно орудовал внутри. Застонав, он попытался дотронуться пальцами левой руки до этого места, но его запястье перехватила чья-то сильная ладонь.

– Черт. Он в сознании. Артем, ты снова косячишь!

– Да как же…все как обычно делал…

– Вот именно, а нужно делать правильно. Давай уже вырубай его, он сейчас все испортит!

– Да, да..

Сергей почувствовал, как на него накатывает тупая сонливость. Боль исчезла, он провалился в темноту, слыша сквозь свинцовую пелену, как переругиваются какие-то люди.

Глава 16

Сергей открыл глаза и уставился перед собой. Пошарпанный, давно нуждающийся в побелке потолок, с бледными желтоватыми потеками в углу, старые люминесцентные лампы нечасто подрагивали, словно решая стоит ли им работать в полную силу или лучше вовсе не зажигаться. Справа белая дверь, небрежно покрашенная прямо поверх не зашкуренной поверхности, а слева…левая часть комнаты по-прежнему оставалась для него невидимой.

Заерзав на застонавшей ржавыми пружинами кровати, он попытался повернуться, но его запястье отказывалось повиноваться, крепко удерживая тело в прежнем, не самом удобном положении. В голове мелькнула паническая мысль, что кто-то из садистов остался в живых и теперь он навсегда заперт в том жутком подвале.

– Нет…– Сухо застонал он, испугавшись собственного голоса, настолько чужим и незнакомым он показался.

– Ооо…вы пришли в себя? Замечательно. – Кто-то находился в опасной близости. – Как себя чувствуете Сергей Викторович? Позвать врача?

Врача? Он что в больнице? Как, черт побери?

– Я в больнице?

– Именно так, вы в евгеньевской тюремной больнице. Находитесь здесь уже четверо суток, с тех пор как вас обнаружил, эм…на территории особняка Руслана Чинкаева. Вы что-нибудь помните об этом?

Что-нибудь? Да он помнит все, в малейших деталях.

– Нет…Что случилось?

– Ну…в этом мы и собираемся разобраться. Меня, кстати, зовут Николай Анатольевич Рыбкин. Я следователь по вашему делу. – В поле зрения возникла тонкая, покрытая густой растительностью ладонь. – Ах да…у вас ведь рука. Прошу прощения.

– Позовите врача. – Сергей не горел желанием говорить со следователем.

– Обязательно. – Находящийся вне поля зрения полицейский говорил спокойным, но очень настойчивым тоном. – Прибывший по вызову наряд обнаружил девять трупов и вас. Можете объяснить, что произошло?

– Они чертовы психопаты. – Сергей зажмурил глаза, надеясь, что все происходящее окажется всего лишь плодом воспаленного воображения.

– Поэтому вы их убили? Поймите Сергей Викторович, я на вашей стороне. Мы уже опросили потерпевших и…обстоятельства и правда весьма незаурядные.

– Да…то есть нет, не всех. – Сергею вдруг нестерпимо захотелось выговориться, рассказать всю правду хотя бы кому-нибудь, пусть даже следователю. – Они ведь тоже не сидели сложа руки.

– Конечно. Это…заметно. – Следователь замялся или ему только показалось? Господи…голова просто раскалывается…– Послушайте, я все вам расскажу, обещаю. Но не сейчас. Сейчас мне нужен врач, иначе я с ума сойду от этой боли.

Следователь несколько секунд молчал, раздумывая над словами пациента, но затем сжалился. Он прошел к выходу, где Сергей наконец сумел рассмотреть невысокую сутулую фигуру. Одет в старенький, но еще крепкий костюм двойку, под мышкой коричневая кожаная папка, для бумаг, походка усталая, какая-то шаркающая. Он напоминал одного из тех вечно усталых детективов, чей образ так любят эксплуатировать в кино.

– Я вернусь завтра.

Оставшись в одиночестве, Сергей начал обдумывать свои варианты. Сбежать не удастся, рука прикована наручниками к стальной стойке кровати, вторая вообще замотана в гипс и отказывается повиноваться. Левый глаз не видит. К тому же он так устал. К черту, никаких мыслей о бегстве.

– Сереженька… – Вслед за пожилым врачом в толстых очках водруженных на широкий мясистый нос протиснулась его мать. Женщина бросилась к постели и обеими руками ухватила его за правое предплечье, крепко стискивая его в своих ладонях. – Сереженька…

– Женщина, не мешайте работать. – Врач бесцеремонно отпихнул ее в сторону и о чудо, она покорно повиновалась. – И так…как вы себя чувствуете?

– Как футбольный мяч после серии пенальти.

– Хорошо, хорошо…– Он посчитал его пульс, аккуратно взявшись заскорузлыми пальцами за запястье. – Вам повезло Сергей Геннадьевич, счет шел на минуты.

– Да я вообще везунчик.

– Ну да, ну да. – Раздалось негромкое всхлипывание, заставившее врача приостановить осмотр. – Молодой человек, поговорите с мамой. Сейчас я не могу вам предложить ничего, кроме покоя. Операция прошла вполне успешно, так что восстанавливайтесь.

Он вышел вон, взмахнув на последок краями накрахмаленного халата, словно ушедший в ночь супергерой.

– Сереженька…. – Мама все еще стояла в стороне и только повторяла его имя.

– Все хорошо мам. Все отлично. – Он лгал этой сильной, властной женщине, чего не позволял себе с раннего детства. А она плакала и гладила его по израненной голове, словно только сейчас действительно поняла, что может его потерять. Что уже, практически потеряла.

Минут через двадцать краснолицый парень в форме заглянул в дверной проем и попросил ее покинуть палату. Он ведь не просто пациент, здесь он подозреваемый в нескольких убийствах преступник. Мама беспрекословно подчинилась, напоследок проведя мягкой ладонью по его щеке.

Последующие несколько часов он провел в полудреме, пробуждаясь только когда дородная медсестра меняла ему повязки и помогала оправиться. А вечером в палату вошел очередной гость. Странно, ведь время посещений давно окончено.

– Здравствуй герой. – Знакомый голос заставил его вздрогнуть и напрячься всем телом. Здоровым глазом он нашарил высокую крепкую фигуру Нилова, полицейского который сначала спас его от тюрьмы, а после проклял последними словами. Зачем он пришел теперь? – Ну и дел ты наворотил, а я ведь сперва решил, что ты просто трусливый кусок говна.

Мужчина прошел ближе и теперь возвышался над Сергеем.

– Дерьмово выглядишь. – Он обвел взглядом иссушенную, перебинтованную не хуже египетского фараона фигуру.

– Зачем пришел? – Сергей находился в состоянии легкой прострации после недавнего укола обезболивающих, мысли в голове сбивались в кучу.

– Посмотреть на тебя. Мы ведь…столько пережили за эти пару дней. – Нилов едва заметно улыбнулся. – А игру мы так и не закончили.

– Что ты несешь…какую иг… – Сергей с трудом заставлял свой мозг работать, но тот снова глох, стоило ему на мгновение запуститься. – Так это ты?

– Тс-с… – Нилов приложил длинный палец к тонким губам. – Конечно я, герой. Или думаешь найдется другой идиот, который поставит все на карту, ради полудохлого недотепы?

– Девочки… – Прошептал Сергей и сильно зажмурил глаз, пытаясь привести себя в чувство. – Где?

– Все с ними хорошо. Я так думаю. Я передал их службе опеки в тот же день, когда связался с тобой по телефону в первый раз. Послушай, я ведь не какой-то там монстр. – Он обиделся или это лекарства искажают восприятие?

– Тогда зачем?

– Потому что мне надоело смотреть, как ублюдки спокойно терзают наш город. Потому что система прогнила и не в силах справиться с потоком дерьма, которое ежедневно спускают по вонючим трубам. Потому что ты этого хотел.

– Нет, это ты так думал.

– Я видел, что ты сделал с Киви и Боней. Скажешь это вышло случайно?

– Я не хотел становиться убийцей.

– Ты и не стал, приятель. – Нилов смотрел на него не моргая. – Пойми, наше общество порой порождает таких тварей…которые впиваются в него своими зубами и душат. В такие моменты все разговоры о справедливости, законе, миролюбии становятся всего лишь пустым звуком. Всю эту грязь ни за что не смыть просто протерев тряпкой. Ее приходится отскребать. И отскребет ее лишь тот, чьи зубы еще острее.

Он прошел мимо него и встал у забранного стальной решеткой окна. За окном начался холодный осенний дождь.

– И ты отскреб парень. Не все, конечно же нет. Но хотя бы часть этой мерзости.

– Чего же ты сам этого не сделал? – Сергей произнес это слишком резко. Истощенный организм не выдержал и мужчина зашелся в глухом, болезненном кашле. Нилов по-прежнему стоял у окна, повернувшись к нему спиной. – Боишься замарать руки?

– Боюсь. Боюсь, что не сумею выскрести этот город. Ты действительно не понимаешь? – Он наконец обернулся, на скуластом, мужественном лице блеснули слезы. – Если не будет меня – кто направит таких как ты?

Сергей хотел возразить, но внезапно понял, что он прав. Оружию всегда нужна рука, которая направит его на врага. Иначе…иначе даже самое острое лезвие останется лишь бесполезным куском металла.

– Я благодарен тебе Сергей. Запомни – все было не зря. – Нилов вновь оказался рядом, он двигался проворно и будто неслышно. Мужчина ощутил его прикосновение, а затем крепкую мозолистую ладонь. Они пожали руки.

***

Утром, как и обещал, вернулся следователь. Когда он вошел, Сергей уже бодрствовал. Он ждал его появления.

– Доброе утро Сергей Викторович. Как вы себя чувствуете? – С добродушным сочувствием поздоровался вошедший. – Готовы побеседовать?

– Я вас ждал. – Сергей наблюдал, как полицейский подтянул поближе потертый временем стул и положив папку на колени вытащил объемный блокнот.

– Замечательно. Так как вы оказались в этом особняке?

– Меня подвезли двое мужчин, Олег, извините, не знаю как его фамилия и… – Черт, он ведь даже не знал настоящего имени Бати.

– Да, да. Олег Никифоров. Мы обнаружили его тело в саду, ему сильно досталось. С ним похоже был Григорий Севастьянов, отец пропавшей несколько месяцев назад Марии Севастьяновой.

– Да. Они сказали, что знают, где искать девушку и я вызвался помочь.

– Вот так прямо и сообщили эту информацию совершенно постороннему человеку? – Недоверчиво поинтересовался следователь.

– Да, вот так просто сообщили.

– Ну, допустим…почему же они не позвонили в полицию, для чего отправились вызволять ее самостоятельно?

Да потому что все ваши органы давно приспособились прикрывать глаза зелеными бумажками. В слух этого Сергей не произнес.

– Наверное торопились. Не знаю.

– Ага…– Следователь сделал какую-то пометку в блокноте, после чего поднял хитрые глаза на мужчину. – Сергей Геннадьевич, вы ведь мне врете, верно?

– Больше я ничего не знаю. – Сергей отвел взгляд и уперся в потолок. Следователь зашуршал бумагой, закрывая блокнот, и подался вперед, почти к самому уху мужчины.

– Вы убили сына очень влиятельного человека. Точнее они все были сыновьями весьма состоятельных мужчин, но Геворг Саркисович…он никогда не простит вам этого. – Следователь перешел на жаркий шепот. – Скажите откуда у вас появилась информация о…том, что происходило в том особняке и я обещаю, что постараюсь уберечь вас.

– Ниоткуда, я ни черта не знал.

– Вы все равно отправитесь в тюрьму Сергей. А там…там вы умрете. Он не пожалеет средств, чтобы заставить вас заплатить.

От этих нелепых угроз Сергею захотелось рассмеяться прямо в озабоченную, ехидную физиономию.

– Посмотрите на меня внимательно. Думаете я боюсь боли? Или, быть может, вы способны исцелять рак? – От его резкого тона полицейский отпрянул, едва не повалившись на пол. – Мне нечего добавить.

Глава 17

В больнице он провел еще около трех недель, испытывая каждодневные страдания от уколов, капельниц и не частых, но неприятных осмотров. Глаз спасти так и не удалось, как и восстановить работоспособность правой руки. Хрящи, связки, мышцы…что-то из перечисленного больше не принадлежало ему. Теперь он еще меньше стал походить на человека. За это время мать навещал его в больнице еще дважды и каждый раз Сергей замечал, как сильно она постарела. Из волевой, сильной женщины она за считанные недели превратилась в сгорбленную старушку, словно рак мог быть заразным.

Однажды, вместе с ней в палату вошел его брат. Он не сразу решился подойти, предпочтя стоять в стороне и наблюдать, но мать настояла и Гриша приблизился. Даже теперь, она имела над ними какую-то таинственную власть. Они и в лучшие времена особенно не общались, а теперь все ограничилось банальными как дела и держись. Но, Сергей его не винил, он вообще перестал обращать внимание на такие мелочи.

После начались суды. Туда его доставляли прямо из палаты, под усиленным конвоем, как особо опасного преступника. По-сути так оно и было, хотя те кто знал его в недалеком прошлом с ума бы по сходили от смеха.

Сергею назначили государственного защитника, совсем молоденького, болезненно бледного мальчишку. Тот едва закончил университет и сразу получил столь громкое дело. Совпадение? Парнишка, казалось, искренне радел за судьбу своего подзащитного, но тот словно не собирался бороться. Сергей отказался от каждой предложенной линии защиты, соглашался с любыми обвинениями и вообще, делал все, чтобы следствие закончилось как можно скорее, чем на корню убивал запал адвоката. А затем и вовсе отказался от его услуг.

Следствие быстро завернули, сделав из Сергея виновника нескольких убийств, но он особенно и не отрицал. Главное, что дело получило солидную огласку и об ублюдках, возомнивших себя богами узнала общественность. СМИ делали из Сергея героя и рвались взять интервью из первых уст, но он отказывал всем. Не видел смысла.