Хроники Света. Долина людей. На пороге большой войны. Часть первая

Хроники Света.

Пролог.

Приветствую вас, бойцы свободных отрядов!

Зовут меня Ксор. Я – Генерал Клиса, Лорд-протектор свободных земель Долины. Как и любой генерал решил я взяться за мемуары и исторические хроники Свободных отрядов. Вот сперва все писал сухо, лишь описывая хронологию событий. Факты всякие излагал, да даты указывал. Ну, обычные такие мемуары, дабы будущие поколения бойцов ориентировались в истории Клиса. Да вот не по нраву мне такой стиль повествования. Все же не историк я, а такой же, как и вы, боец.

В прошлом уже лютые события защиты Света от темных противоестественных врагов. Не всю заразу мы выжгли, затаились они, гадины потусторонние. Казалось бы на первый взгляд, все, конец этой бесконечной войне. Да опять тучи сгущаются на горизонте. А посему, дабы вы понимали, что значит Клис, и какой суровый путь мы прошли, решил я изложить события так, как они происходили через истории непосредственных участников. Что-то я записывал по памяти, что-то – со слов участников, а что-то брал из полевых заметок бойцов. Отдельные части этих мемуаров изложены самими участниками.

Думаю, нет, даже уверен, чтобы побеждать, нужно знать не только историю. Нужно понимать, что такое Клис. Это не просто поселение, не просто уже Протекторат Долины, не просто участник и основатель Альянса Свободы Света. Клис в первую очередь – это мы, люди, существа, бойцы. Это, по сути-то, и есть свобода, справедливость. К теперешнему статусу поселения мы пришли, принимая суровые, на первый взгляд жесткие, а порой даже очень жестокие решения. Много смертей было положено на основание Альянса. Много хороших бойцов забрала эта война с тьмой. И эта потусторонняя тьма рассеялась только благодаря людям, их отваге, их несгибаемым характерам. Только благодаря тому, что несли они свет свободы, не жалея своих жизней. Загнали ее, погань эту потустороннюю, в самые удаленные уголки Света. Казалось бы, загнали. И вот снова неспокойно. Опять грядет лихое время.

И дабы справится со всеми грядущими тяготами, думаю, мое повествование будет вам полезным. Посмотрите на мужественных, сильных и бесстрашных участников событий, изучите их решения, ознакомьтесь с их тактикой. И помните, что все это простые люди, даже и представители других рас, но простые, обычные. Со своими переживаниями и страхами. Но они смогли преодолеть себя, устояли перед лицом жуткого противника. Не сломались, но закалились и дали отчаянный отпор тьме.

Помните, что Клис – это мы, бойцы и гражданские, преданные идеалам свободы и добра. Помните, что зло творится не там, где есть злые существа. Зло происходит там, где добрые существа равнодушны. И не судите строго за стиль повествования, я в первую очередь боец Клиса, прошедший свой путь от зеленого юнца до престарелого Генерала. И лишь во вторую очередь я историк Клиса и сочинитель мемуаров. Да и не просто мне было разговорить соратников, просить рассказать об их мотивах и переживаниях. Но я старался сохранить индивидуальности всех участников, без прикрас. Пожалуй, хватит этих слов. Дерзайте, бойцы, смело и бесстрашно несите службу. Клис – это вы! Свобода в ваших руках. Не посрамите Клис!

Долина людей. На пороге большой войны. Часть первая.

Глава 1. Радужные закаты.

Стоял обычный теплый летний вечер. Деревня Трофов засыпала. Лавочники закрыли уже свои лавки и увезли свой нехитрый товар на склады. Те, кто победнее, оставляли товар ночевать прямо в лавках, на свой страх и риск. Уже и из трактира не было слышно обычных веселых криков и песен. Только мельница семьи Ксора тихонько поскуливала при мерных оборотах под легкими порывами теплого ветерка. Деревня засыпала. Ксор тоже лежал на своей лежанке из соломы в подвале мельницы. Ксор любил это время. Работа закончена. Отец больше не ищет способов привлечь его хоть к какой-то работе. Мать не пилит его вопросами о будущей жизни. В небольшом окошке под потолком пробивались всполохи радужного заката. Закаты такие были редкими, несколько раз в год. Кажется, что в последнее время они случались все чаще, чему Ксор был рад.

Закат был красив. Кроме обычных кровавых красок засыпающего светла в небе яркими вспышками разлетались оранжевые всполохи. Они угасали в фиолетовых вспышках, которые постепенно растворялись в кровавом небе. К этому буйству цвета добавлялись бирюзовые оттенки от далеких взрывов на метридиевой шахте. Шахта находилась очень далеко от деревни Трофов, поэтому раскаты взрывов не долетали до деревни. Только бирюзовые вспышки вплетались в игру красных, оранжевых и фиолетовых цветов. Ксор любил смотреть на радужные закаты. Он рассуждал о глупости старейшин, которые рассказывали, что когда-то очень давно закаты были лишь красными. Но несколько столетий или тысячелетий назад произошло столкновение трех миров. Вроде как эти миры воевали. Воевали каким-то странным технологическим оружием. Воевали за господство над мирами. Но столкновение миров положило конец этой войне. Все воины исчезли. Оружие пропало. В наследство остались лишь радужные закаты. Поговаривали, что где-то далеко, на севере, еще видны осколки других миров, висящие прямо в небе. Но там никто не бывал, так как там оранжевые и фиолетовые вспышки испепеляли все живое. Ну не смешно ли? Как эта красота может кого-то испепелять? И даже если испепеляла, то как кто-то смог пережить это и принести эти истории к нам? Он бы точно так же, как и все, испепелился и не смог бы ничего рассказать. Глупости какие! Ну какие три мира? У нас есть только наш мир, наш Свет. И что еще за технологическое оружие? Вот лук или клинок – это оружие. Вот о таком оружии Ксор мечтал. Но оно было слишком дорогим для него. На те гроши, что давал отец в конце недели за его работу на мельнице, не то, что оружие, даже леденца не купишь. В общем, думал Ксор, это все глупые страшилки старейшин. Они запугивали трофов, чтобы те только работали на благо деревни и не помышляли даже о путешествиях и переезде. А радужные закаты – это просто красиво. Ксор любил за ними наблюдать.

Вот некрасиво – это метридиевые шахты. Там были очень суровые условия работы. От взрывов работники часто погибали. К тому же незакаленный и необработанный метридий был ядовит. При неловком обращении можно было обжечься и отравиться. И потом только милостыню просить, пряча свои язвы и ожоги в грязном балахоне. Ксор видел таких несчастных на рыночной площади. Вот только часто вместо милостыни этих нищих пинали и кидали в них камни. Особенно солдаты Империи Винов. Да и какие они работники? Никто по своей воле на эти шахты работать не пошел бы. Туда попадали за долги. За преступления. В основном, за мелкие преступления. За преступления против Империи – а это мог быть даже косой взгляд на солдата империи – часто казнили на месте. Но только не по своей воле попадали на шахты. Хотя поговаривали, что вольнонаемным там неплохо платили. Может, и на какой-нибудь плохонький лук денег хватило бы. Но Ксор понимал, что такой вариант вырваться из деревни слишком опасен. Быть может, пойти в солдаты? У них регулярное жалование. Они и питались в трактире за полцены. Поговаривают, что на пенсии им выдают участки земли где-то у южных гор. Всего тридцать лет службы. Но солдаты же не просто собирают дань да пьют в трактире. Они и воевать должны. А на войне можно и погибнуть. И не видать ни жалования, ни земли. Нет, и это для Ксора не вариант. Ему бы приключений побольше, да денег, а вот опасностей да риску поменьше.

Но что же делать Ксору? Очень скоро ему будет шестнадцать. Старейшины выдадут ему метрику, назовут взрослым, и придется принимать решение, как быть. Оставаться на мельнице? Но больше того, что он имеет от отца, он не будет получать. Объем муки не такой и большой для нужд деревни. Да еще и солдаты каждый месяц забирали двадцать процентов в доход Империи. Нет, карьера мельника не для Ксора. Много работы, мало денег и никаких перспектив.

Ксор хорошо разбирался в травах. Никто его не учил. Он просто видел растение и понимал его полезные или опасные свойства. Какое-то свечение от растений исходит. Зеленоватое – хорошее растение, лечебное. Желтоватое – можно добавить в пищу. Красноватое – ядовитое или просто горькое в зависимости от оттенка. Однажды он рассказал об этом матери. И она очень испугалась. Строго приказала никогда и некому не говорить, что он видит растения. Она сказала, что только муты могут что-то такое видеть или делать. Но муты – они же уроды и отщепенцы. Солдаты на таких охотятся и куда-то уводят. Наверное, на шахты. К тому же все муты выделяются уродством. Ксор видел, правда, только одного. Какой-то весь больной, с язвами на лице. И с третьим глазом во лбу.

А Ксор не такой. Он не урод. Не красавиц, конечно, но и глаз, и других частей тела у него ровно столько, сколько нужно. И все же матери он поверил. И никогда никому не говорил о своем видении. Еще Ксору запрещали коротко стричься. Надо, говорила мать, чтобы волосы скрывали его чуточку острые уши и шрамы за ушами. Однако уши его отличались от ушей других людей в деревне ну совсем-совсем чуточку. А шрамы? Шрамы – это же вообще очень круто! Отец говорил, что Ксор мелким еще спиногрызом упал в жернова, чудом спасся, отец заметил и вытащил. Ну это же крутейшая история! Он мог бы хвалиться перед другими мальчишками, рассказывая эту опасную историю… Но раз мать сказала, он не мог ее ослушаться. А то и правда, назовут мутом да заберут на шахту или куда там солдаты их уводят. И еще они строго настрого запрещали ему купаться в больших водоемах, особенно в море. Так вдолбили этот запрет, что он уже боялся этих водоемов. Хотя в близлежащей местности отродясь никаких водоемов не было.

Вот травы можно было бы продавать и в пекарню, и в трактир, и тетке Черке в лечебную лавку. Чем Ксор иногда и занимался. Деньги тоже небольшие. На лук копить год, наверное, надо. Проблема только в том, что все интересные травы росли в Черном лесу. Лес как лес. Вовсе не черный. Обычный такой лес с деревьями, белками и ягодами. Белки там, к слову, крупные были. Порой, не меньше лисицы. А вкусные! Пальчики оближешь! Но, видите ли, Черный лес был имперским, деревне не принадлежал. А другого леса рядом не было. Ни белого, ни синего, вообще никакого. Только Черный. Имперский. А раз имперский, то для того, чтобы там охотиться, собирать что-то, нужна была имперская разрешительная грамота. Которая стоила тысячу денег за три месяца. Ксор же в неделю зарабатывал у отца монеток тридцать или сорок. Эту тысячу он бы ну очень долго собирал. Это если вообще монетки не тратить. А у него еще и заначка была на лук. Там, в западной стене мельницы на первом этаже был его схрон. Ксор выдолбил один камень и за ним прятал свои монетки. И было там не много, монеток двести. И это за несколько лет удалось схоронить. А если поймают солдаты в лесу без лицензии, так если на шахты и не уведут, то угостят плетью, ударов эдак десять, а может и все двадцать. Да и налог на дичь и растения был высок. Могли треть забрать, а могли и две трети. Говорят, охотники так только на еду зарабатывают, если не проносить добычу контрабандой. А это риск провести несколько лет на шахтах. Сборщики же могут выжить только в гильдии, так как там есть зарплата. Но вступать в гильдию Ксор не хотел. Там еще и в артель платить нужно.

Можно было бы попытаться заняться индивидуальным поиском трофеев. Все же живет в деревне Трофов. Правда, опять же, лицензию нужно покупать, дорогую, денег триста вроде. А найдет ли он хоть что-то – не факт. Говорят, в лесу много трофеев. Остались после столкновения миров. В основном, это железяки бесформенные. Опять это столкновение. Глупость несусветная! Из тех знаний, что давали в деревенской школе, ему запомнился урок по истории. Раньше, говорила учительша, были большие города, была технология какая-то, даже повозки были без лошадей. Самокатные повозки. Рассмешила она тогда класс. И после того урока учительшу эту больше никто не видел. Наверно, уже на шахтах работает. Жалко, хорошая была учительша. Но что Ксор понял, так это то, что может и действительно, раньше люди жили лучше. А потом что-то случилось. Не столкновение, конечно. Ну как миры могут столкнуться? Да и какие миры, если у нас всего только наш Свет и есть? Вот война какая вполне могла случиться. Или пожар. Рассказывали, что до его еще рождения чуть полдеревни не сгорело. А если бы лес загорелся, то и другие бы поселения могло спалить к лешему. В общем, что-то могло случиться в Долине, и хорошая жизнь кончилась. Только трофеи в лесу остались. Вот их собирать можно было бы.

Гильдия Трофов если находила что-то интересное, то империя много денег за это давала. Тогда в трактире могли и за полцены покормить. Но не так уж часто поисковики что-то приносили. Может, уже все отыскали? Что хорошо было в гильдии, так это имперская ежемесячная зарплата. Давали аж десять денег за просто так. Ксору, чтобы заработать десять денег, нужно было вкалывать на мельнице месяца четыре. И, главное, неважно, нашел или нет, ты, главное, ходи искать. Вот только возвращались из леса не все. Кто возвращался, говаривал, что что-то там черное, страшное забрало поисковиков. На то он и Черный, лес этот наш. Ксор не верил. Пугают, чтобы меньше было желающих в гильдию вступить. Сбежали, наверное. Нашли что-то хорошее, сами, без сдачи в гильдию, отнесли трофей в Имперский Город. Разбогатели и ушли куда, где лучше. В общем, не уверен был Ксор в карьере сборщика.

Как ни крути, а почтовым скаутом хотелось быть Ксору больше всего. Вот там жизнь. Сопровождаешь себе почтовые повозки или целые караваны. А тебе за это платят. И мир можно посмотреть. Зарплата, опять же, имперская, раз в пять больше, чем у в гильдии Трофов. И премия, если повозка дошла до другой деревни и вернулась. Если ходить с караванами только в пределах округа Имперского Города, то всегда возвращаются скауты. Вот если идет скаутский отряд в неизвестную землю, то тут могут быть проблемы. Такие отряды чаще не возвращаются, чем возвращаются. Так может потому, что там, в неизвестных землях лучше, чем у нас, в Империи. Правда, вступить в скауты не так просто. Не дает Империя скаутам ничего, кроме зарплаты. Оружие нужно свое, ездовое животное свое. Вот и копит Ксор на лук. Хотя бы на лук. А кобылка-то есть почти. Когда кобыла Кляча разродилась двумя жеребятами, отец пообещал, что как получит Ксор метрику, так и отдаст ему одного жеребенка. Ежика. Он, конечно, не ежик никакой, а самый что ни наесть жеребенок, но вот грива у него короткая и стоит ежиком. Отсюда и прозвище такое. Сперва соседи думали, что Ежик мут. Даже имперский лекарь приходил, смотрел. Важно ходил вокруг Ежика, из сумки своей что-то доставал да к Ежиковой голове прикладывал. Даже кровь пустил ему и пару капель взял, по стеклу размазал да через трубку рассматривал. Сказал, что обычный Ежик, не мут. Просто такая вот странная порода. А мы и так знали, что он нормальный. И без лекаря имперского знали, и платить не нужно было целых пять денег за осмотр. А все эти соседи идиотские. Только зря кровушку Ежикову по дорогущему стеклу размазывал. Только самые богатые деревенские могли позволить себе стеклянные окна. Большинство же, как и семья Ксора, довольствовались растянутой кожей мочевых пузырей лесных тупоящеров. Это здоровые, с человека ростом тупые травоеды. Они действительно были тупы: людей, говорят, не боялись и не убегали. Тушу такого мимо имперцев охотнику не пронести, а вот на контрабанде мочевых пузырей многие охотника кормились.

И уже засыпая, когда радужный закат догорал, Ксор еще раз уверился, что нужно идти в скауты. Вот только оружие достать. Лук. Подкопить только. И, видимо, все же придется в лес сходить потихоньку. Набрать какой травы лечебной. Тетка Черка хорошо платит. Лишь бы имперцам не попасться.

Глава 2. Вилка. Угрюм. Лук.

Проснулся Ксор рано, засветло. Чтобы успеть до работы у отца сбегать в сарай к Угрюму. Угрюм – наемный работник отца. Как его звать, никто не знал. Был он угрюмый и не разговорчивый. Поэтому и звали его Угрюмом. Работал он хорошо, денег много не просил, получал раза в четыре больше, чем Ксор. Ну и столовался с семьей Ксора. Жил в старом сарае, который никак не использовался. Для хранения инвентаря и муки хватало и второй комнаты мельницы и ее подвала. Пришел Угрюм к ним сам, может, несколько месяцев назад, может чуть меньше или больше.

Как-то отец отправил Ксора позвать Угрюма к завтраку. Ксор решил прокрасться и разбудить Угрюма. Зашел тихонечко в сарай. Уже готов был громко зарычать да напугать. Да не вышло. Как только Ксор проскользнул в сарай, кто-то резко рванул его в сторону и придавил что-то острое к горлу. Ксор только и успел, что заорать, да не заорал. Тяжелая ладонь зажала ему рот.

– Ксор, ты что ли? – услышал Ксор. И то ли пропищал, то ли просипел Ксор, что, конечно же, это он. Что-то острое – это была обычная вилка. Хотя не обычная, а металлическая, редкость. Все в деревне ели деревянными приборами. Металл, особенно хороший благородный металл, вообще был редкостью. Оружие было из металла, но часто из плохонького. А все, что можно было сделать из дерева или камня, было в деревне каменным или деревянным. А еще металл был дорогим. Никому бы в деревне не пришло в голову делать из него вилку. Ну хотя бы нож. Возможно, гвозди. Или вообще продать. Но вилка? Да и сам металл вилки был серебристого цвета, блестящий. В деревне все практически металлические предметы были или ржавыми, или цвета ржавчины. Даже у имперских солдат мечи отдавали желтизной. А тут вилка! Вилка больше не давила на горло Ксору, его рот ничья ладонь не зажимала. Оказалось, что это Угрюм его сграбастал, да так лихо и быстро. Ужас…

– И зачем же ты крался? Я ведь мог и удавить ненароком, – сказал Угрюм.

– Да пошутить я хотел, напугать немного, – хныкнул Ксор, потирая саднящую грудь.

– Шуточки, однако. Не надо так шутить. Так шутить опасно, – изрек назидательно Угрюм.

– Да я уж понял, не дурак, дурак бы не понял. И опасно, и больно. Вон как грудь болит, а мне еще работать. Зачем же ты так? – спросил Ксор.

– Не знаю даже. А вдруг бандиты? Мало ли, кто тут ошивается, мельница-то на отшибе деревни, – уже несколько сконфуженно проговорил Угрюм.

– Ха, бандиты, ну-ну… Имперские солдаты же в деревне квартируются. Всех бандитов разогнали уже давно. Слышь, Угрюм, а как ты так лихо-то меня скрутил? Мне бы так уметь… – мечтательно заявил Ксор.

– Бандиты, имперцы… Один черт… – Угрюм замялся, словно сказал лишнего.

– Ого, ты вот так вот открыто говоришь, что солдаты – это бандиты? – Ксор был искренне удивлен смелостью Угрюма. И напуган. За такое можно и на шахты попасть. А можно даже и не доехать до шахт. Прямо на месте бы и порешили солдаты. Или подождали бы до вечера и вздернули у Ратуши. Странный этот Угрюм. То слова не вытянешь, то разболтался и на имперцев бочку погнал.

– Да это я так. Ты просто не понял. Мал еще, чтобы понимать взрослых. Что хотел-то, сорванец? – спросил Угрюм, явно пытаясь перевести разговор в другое русло. Ну очень он странный.

– Да я это. Ничего и не говорю. Я это… Ну вот как ты меня так за руку и вилку к горлу. И вилка то какая непростая. Откуда у тебя такая? А ты бы мог меня научить так лихо скручивать людей? – Ксор решил прикинуться глупым, а заодно и, чем черт не шутит, попросить уроки рукопашной схватки. Такое явно пригодится скаутам.

– Вилка как вилка. Это так. Из прошлого. При чем тут вообще вилка? Да и обычная она вилка. Ишь… Научить. Учить – это работа. За работу платить надо. А чем ты платить-то будешь, мелкий? – начал быстро-быстро говорить Угрюм. Ну точно хочет с темы съехать. И про вилку как сказал. Ишь ты, из прошлого. Что-то с ним и его прошлым определенно мутное. Надо бы разузнать как-то. Да и воспользоваться этим вот знанием можно как аргументом. Ксор внутренне улыбнулся.

– Да. Научить. Ну так прям и работа? Учительшам же мы не платим. Они просто так детей учат. Вот я ребенок еще. Вот и научи меня просто так. Что тебе стоит-то? А я, может, тогда и не скажу старосте ничего про имперских бандитов. И про вилку тоже никому не скажу. Я вообще уже забываю, какая еще вилка? – нагло заявил Ксор, стараясь не засмеяться.

– Ну ты и… Бандит ты, Ксор, вот что я тебе скажу, – угрюмо буркнул Угрюм. – Ну может и научу. Ты это, рано вставать можешь? Да и зачем тебе ученье такое? Лучше бы больше за отцом мельничью науку постигал.

– Я вообще могу не спать, например. А мельница… Да ну ее, эту мельницу. Я скоро уже метрику получу и хочу куда-то отправиться. Не хочу я в этой деревне дальше жить. Вот в скауты, может быть, я хочу податься. А там такое умение пригодится. – честно ответил Ксор. – И никакой я не бандит. Ты сказал – платить, вот я и плачу. Сам же знаешь, что молчание – тоже золото, даже, бывает, дороже золота. А денег у меня все равно нету. Ну чем мне еще платить? Хочешь, я тут буду прибираться у тебя? Развел тут свинарник…

– Ишь… В скауты. Может, ты сразу уже утопись? Все равно пропадешь. Все скауты пропадают. Глупые они. Умные в скауты не пойдут, – высказался Угрюм. – И ничего тут не грязно. Это у меня такой порядок. Чай не в казарме. Вещь проще найти.

– Угрюм, ты научи, а там я уже сам решу, топиться, пропадать или про бандитов рассказать, – упрямо и смело заявил Ксор. И тут же задумчиво спросил: – Ты бывал в казармах?

–Ого! А ты с характером. Ну может, и не пропадешь. Ладно. Уболтал. Будет тебе наука. По утрам. Каждый день с петухами приходи. Будем учиться борьбе. Может, даже, не только рукопашной. Не бывал я ни в каких казармах. Присказка это такая. Чёй-то плохонько тебя учительша учит, – промолвил Угрюм.

Ксор обрадовался. Действительно, если уж и связать свою жизнь с почтой и скаутами, то нужно же как-то подготовиться. Умение драться, рассуждал Ксор, очень нужный навык для этой работы. Да, в деревне мужики, бывало, дрались. Даже на ярмарках ежеквартальных устраивали кулачные бои. Но то бои кулачные. Дрались как на улице. А вот как солдаты, нет. Ксор как-то видел, как солдат разнимал дерущихся пьяных у трактира. Так он одного двинул ногой в грудь, а второго так вообще перебросил через себя. А потом так лихо скрутил им руки и потащил обоих в каталажку. Так деревенские не умели. А вот этот угрюмый простоватый увалень Угрюм оказывается что-то такое умел. А может не такой он и увалень? Ксор был неглупым парнем. Соображал быстро, когда надо. Он вон и писать, и считать умел лучше всех в классе, но особо не рисовался своими умениями. Он понимал, что что-то такое странное с этим Угрюмом. Что-то он скрывает. Не боится имперцев называть своими именами. И вилка эта опять же. У аристократов такие приборы, говаривали, бывают. Аристократы или знать – это отдельная каста в империи винов. Их было мало. И мало было тех, кто видел аристократов воочию. Кажется, в Городе была одна семья. А так, говорят, они жили в Центральном Городе империи Винов или попросту Имперском городе. В деревню так, сколько себя помнил Ксор, они носа не казали ни разу. Угрюм же совсем не был похож на аристократа. Наемники еще, говаривали, пользовались металлическими приборами. Но откуда тут наемники из Клиса? В деревне есть гарнизон имперцев, который отвечал за защиту. Да и наемники денег немало просили.

Может, Угрюм наемник? Да ну, вряд ли. Те хорошо в своем Клисе зарабатывали. Мог быть дезертиром, конечно. Но не слыхивал Ксор, чтобы наемники Клиса дезертировали. Скорее где-то украл. Вот может в казарме у наемников и украл? Угрюм не местный. Как появился он в деревне, так и устроился батрачить у отца. Практически за еду. Странно. Очень странно. Нужно разобраться. Ксор не любил, когда что-то не понятно. Стало быть, нужно сделать, чтобы было понятно. Ну ничего, как-нибудь да разговорит Угрюма.

И уже следующим утром Ксор встал очень рано. Было еще темно. Над землей стоял туман, густой, белый как молоко. Сарая Угрюма даже не было видно в этой дымке. Идти пришлось наугад. И было зябко. Ксор немного жалел, что не остался на теплой лежанке из соломы. Но он был возбужден и в предвкушении. Ему было интересно, чему же научит его этот странный Угрюм.

В сарай Ксор зашел нарочито громко, чтобы опять Угрюм его не заломал. Мало ли что? Странный он.

– С добрым утром, Угрюм, – весело сказал Ксор. – Я пришел, как ты и сказал, рано. Готов учиться.

– Ишь какой готовый-то. Ну давай заниматься, что ли. Но сперва сделай-ка мне чаю. Уважь учителя! – нагло заявил Угрюм. Конечно, можно было и поартачиться. Но что-то подсказывало Ксору, что лучше сделать этот дурацкий чай. Ксор набрал воды в ржавый самовар и подсыпал углей из очага. Угли еле тлели. В сарае было свежо. Ксор немного раздул угли в очаге, подбросил несколько поленьев.

– Ксор, ты какой-то тощий и мелкий. Тебе, вообще, сколько лет-то? – спросил Угрюм.

– Пятнадцать говорят родители. Почти взрослый. После получения метрики нужно выбирать ремесло. Мать уже все уши прожужжала. Чем ты, мол, заниматься будешь? Учись у отца лучше. А я не хочу на мельницу. Хочу… Не знаю. Свет посмотреть. На почту, думаю. В скауты. Вот и к тебе пришел учиться, чтобы какие-то полезные для этой работы навыки получить, – поделился своим сомнениям Ксор.